Анатолий Васильевич Луначарский
Мораль и свобода
Я вовсе не хочу отмахнуться от всех этих слов, как от сущих пустяков. Они, конечно, сущие пустяки, когда их произносят в смысле некоторых метафизических положений: «человек искони греховен, склонен к блуду и кровосмешению, и если его не одеть в моральные вериги, то он окажется отвратительным развратником». Все это чистейший вздор. В животной своей сущности человек отнюдь не развратен. Природа в этом отношении делает минимальное количество ошибок. Она создает свои роды наилучше организованными для евгенетики. Чем скорее человек в этом отношении вернется к природе, чем естественнее будут отношения между мужчиной и женщиной, самкой и самцом нашей превосходной животной разновидности, тем лучше, тем чище будут отношения. Здесь лозунг – назад к природе, назад к животному! – совершенно уместен.
Само собою разумеется, что человек далекого будущего, человек коммунистически воспитанный, человек, у которого животное это будет прямым, светлым, радостным, здоровым и в котором, к этому животному, плюсом прибавится общественный человек, наследник всех страданий и всех завоеваний прошлого, строитель своего собственного будущего – такой человек без всяких моральных пут сумеет построить – мужчина и женщина – свои прекрасные поэтические взаимоотношения.
Поэтические? Может быть, это слово «почти неприличное», сентиментальное. Толстой говорит, что поэтическим мы называем все то, что напоминает прошлое. Это совершенно неверное определение. Поэтическое – это значит творческое. Поэтому поэтические любовные взаимоотношения между парой людей – это значит творческие взаимоотношения, направленные к концентрации жизни, к под'ему ее, к ее просветлению.
