Анатолий Штольц
Бойтесь Реликтов, дары приносящих
– Быстро! Вставай и одевайся! – вскочил я с кровати, натягивая трусы.
– Что происходит? – почти плачущим голосом отозвалась девчонка.
– Некогда сейчас! Я не знаю. Кто -то прорывается с боем внутрь дома. Быстро, быстро! Нужно сматываться отсюда – минута, и я был одет. Девчонка дрожащими руками надевала трусики.
Какая у неё красивая попа! – я мельком оценил скорость одевания Тонни. – Ножки тоже хороши! И грудочки как классно вздрагивают при движении. Тьфу ты! О чем это я?! Нужно выбираться из этой ловушки.
Двери не открывались: были заперты на замок снаружи. Хороши гостеприимные хозяева!
Хорошо, что дверь открывается наружу, можно попытаться выбить.
Оглянулся: Тонни, одетая, уже стояла за моей спиной.
– Оторви подол платья и тапочки одень! – бросил я девчонке и ударил ногой в область дверного замка.
Замок оказался хлипким: дверь с грохотом распахнулась, отбросив какого-то человека вглубь коридора. Пока латинос приходил в себя и сдёргивал с плеча короткий автомат, я несколькими прыжками подлетел к нему и ударил: сначала ногой, а потом, когда он упал, грузно раскинув руки, добил его короткими и жёсткими ударами в голову и по корпусу. Очухается нескоро.
Подобрал автомат, проверил обойму: тупые наконечники патронов тускло блеснули в приглушённом свете аварийного освещения. Обшарил карманы латиноса, негусто: два запасных автоматных магазина, ручная граната и мачете – большой тяжёлый тесак с широким лезвием. Ну, любят мексиканцы мачете, и владеют им отлично, как заправские мясники. Но мне он ни к чему, только руки связывает.
Вперёд, нужно спуститься на первый этаж и поискать выход на улицу, а там видно будет.
Передёрнув затвор автомата, переставил положение стрельбы на короткие очереди – два выстрела. Я знал эти автоматы, немецкие короткостволы, самое то для боев в помещении, у меня был такой штатный ствол, второй, после штурмового автомата. От прошлого не убежишь, никак. Но, иногда, прошлое, вернее навыки из прошлого, спасают жизнь. Как сейчас.
Что происходит, кто кого штурмует, кто друзья, а кто враги – непонятно. В такой ситуации нужно сначала стрелять, а потом думать, иначе враз схлопочешь маслину в голову.
– Пошли за мной, не высовывайся только. Иди в пяти шагах за мной. Если что – беги обратно и забейся куда в угол, пока все не закончится. Поняла? – на секунду остановился я.
Девчонка испуганно закивала в ответ.
– Пошли!
Узкие коридоры, кое – где уже затянутые дымом, прорези прицела казались бесконечными. Где же эта грёбанная лестница на первый этаж? Поворот, ещё поворот. И вдруг я почувствовал, вернее увидел каким-то внутренним, наверное, зрением, что за ближайшим углом, притаился вооруженный человек. Я замер. Точно! За углом стоит вооружённый большим мачете верзила с красной повязкой на голове, приготовился к удару, за поясом пистолет. Больше там никого не было. Я встряхнул головой, пытаясь прогнать видение, но картинка осталась – я словно видел сквозь стену. Галюны какие-то! Но проверить на себе удар мачете по животу или по груди не хотелось. Поступим просто и понятно: я остановился, прижался к стене и подал знак, идущей за мной Тонни: «Тихо! Прижмись к стене!»
Мы замерли. Секунды уходили с гулкими ударами сердца.
Первым не выдержал тишины враг (а он таки был там): и коротким движением осторожно выглянул в наш коридор. И тут же схлопотал пулю в голову.
Пробегая мимо, Тонни вдруг остановилась возле трупа и выдернула у него из-за пояса пистолет.
– Пошли, пошли! Не останавливайся! – прошипел я девчонке.
Ожесточённая перестрелка становилась все ближе и громче: бой шел уже почти под нами, на первом этаже. Соваться туда было просто глупо. Дом, по всей видимости, уже горит, бежать обратно или вверх, искать верхние этажи бессмысленно. Нужно попытаться уйти через окна, со второго этажа. Я остановился возле первой попавшейся двери. Удар ногой, дверь просто вывалилась вовнутрь. Сорвал чеку и бросил гранату в комнату, укрывшись за стеной. Грохнул оглушительный взрыв, заложило уши, из комнаты дохнуло жаром и столбом пыли, заскочил вовнутрь, две очереди крест на крест по сторонам. Чисто. Никого. Окон в комнате нет. Вокруг разбросаны обломки столов и стульев. Раздается стрельба, где-то совсем рядом, за дверью. Выглядываю: Тонни стоит на одном колене, профессионально собравшись в боевой стойке и сосредоточенно ведет огонь из пистолета куда-то вглубь коридора, потом перекатывается, уходит в сторону, под прикрытие угла, и широко раскинув свои красивые голые ноги, занимает позицию и изготавливается к стрельбе. Вот тебе на! Девочка из коробки! Невинное создание с ангельским взором!
В затылок упирается ствол. Холодный и хищный.
– Нарси! Без глупостей! – за спиной звучит уверенный и спокойный женский голос.
Я поднимаю руки, у меня кто-то забирает автомат. Мелькнуло несколько теней в чёрной форме полицейского спецназа. Тонни продолжает стрелять, её не трогают. Я закладываю руки на затылок и меня рывком разворачивают.
Нэйтали! Нэйтали де Ковен! Красивая брюнетка из Дай Мару! Она и сейчас красива, даже в кевларовом шлеме с поднятым забралом, в чёрной полицейской форме и с пистолетом в руке. Сочное ругательство, не от злости, а от удивления не успевает сорваться у меня с языка.
– Заткнись и слушай – лицо Нэйтали вплотную приблизилось к моему. – Ты арестован, Жорж Нарси! Права свои ты знаешь.
Мои руки кто-то завёл назад и туго перетянул пластиковыми наручниками.
Вот теперь, ты точно приплыл, мачо гребаный, приплыл и надолго. И если бы ты думал головой, а не членом, то все могло быть иначе.
– Капитан! – к Нэйтали подбежал спецназовец. За тёмным стеклом опущенного забрала лица было не разглядеть. – Наш квад на первом этаже уничтожен, сержант Мерса убит. Три моих бойца пока ещё держат выход на второй этаж, но это ненадолго. Латинос и гельерос объединились и перенесли весь огонь на нас.
– Вижу. – Нэйтали опустила забрало. – Пробиваемся на крышу. Вывожу всем трекер эвакуации. Вызываю коптеры. Капрал! Будешь прикрывать со своими людьми наш отход. Пошли, пошли!
– Слушаюсь, капитан! – спецназовец побежал, грохоча тяжёлыми ботинками куда-то по боковому коридору.
– Росс! Какого хрена ты ковыряешься?! Расчисти дорогу по коридору! – отдала приказ Нэйти. – Сержант Капри! Отвали за угол! Росс будет работать.
Тонни откатилась в сторону и опять села на колено, прикрывая Росса, который сдёрнул со спины короткий раструб гранатомета и изготовился к стрельбе. Так вот, кто ты, Тонни, ты – полицейский сержант, и твоя фамилия Капри. И никакая ты не Тонни! Вот, сучка!
– Пошли! – Тонни метнулась на другую сторону коридора, стреляя на ходу. Спецназовец воспользовавшись прикрытием, выстрелил из гранатомета вглубь коридора. Рванул взрыв, громко хлопнуло по ушам, хотя я успел раскрыть рот: что такое стрельба из гранатомета в помещениях я знал очень хорошо, довелось попробовать по полной программе в свое время.
– Пошли! Пошли!! – громкий голос Нэйтали подстегнул троих спецназовцев, которые, прикрываясь щитами, стали быстро продвигаться по коридору. За ними шли двое бойцов с автоматами, короткими очередями расчищая дорогу.
– Капрал Анклер! Слышишь меня? Мы пробиваемся наверх. Отходи со своими бойцами и прикрывай нам хвост. Сержант Капри! Ты ведёшь Нарси. Возьми у Росса автомат. Если Нарси попытается сбежать – пристрели его! Все! Пошли, пошли!!!
Уйти так просто не удалось. На площадке между вторым и третьим этажом была баррикада и латинос дали жестокий, хоть и короткий бой. Трое спецназовцев были убиты, один ранен. Половина отряда была потеряна, но путь на третий этаж был расчищен.
Нэйтали стала во главе отряда и повела за собой бойцов. Раненного тянули за собой капрал Анклер и еще один его боец. Последний боец из поредевшего квада Анклера остался за полуразрушенной баррикадой прикрывать отход основного отряда. Повезет – догонит отряд, не повезет – латиносы порубят на куски.
Пробились на крышу здания без особых проблем: латиносы не оказывали больше жёсткого сопротивления, их было мало – по одному, по два, не больше, они отступали с пути движения полицейских сразу, после нескольких выстрелов, или было просто сметены огнём штурмовой группы капитана Де Ковен.
На плоской крыше здания спецназовца рассыпались по периметру. Двое остались контролировать вход. Меня, пинками сбили на колени и завалили на бок под прикрытие какой-то каменной кладки, по – видимому вентиляционной вытяжки. Рядом положили раненного полицейского – он был без сознания.
Возле меня плюхнулась Тонни. Ее голые ноги были в копоти и кровоподтеках.
– Ну, ты как, Нарси? – весело, на высоте адреналового возбуждения крикнула мне почти на ухо девчонка, в упор наклонившись ко мне. – Видишь, сколько шуму, и все из-за тебя.
Я отвернулся и демонстративно сплюнул.
– Сердишься? Правильно делаешь, Жорж. Не обижайся на меня – служба у меня такая. Ничего личного, просто служба.
Я молча пошевелил скованными за спиной руками: вот если бы дотянуться до тебя, сучка!
Пригибаясь, подбежала Нэйтали. В своей чёрной форме и шлеме с опущенным забралом она была похожа на хищную чёрную кошку:
– Три минуты до подлёта. Не упусти его, Капри! Отвечаешь головой до посадки в коптер! И раненного прикрывай.
– Слушаюсь, кэп! – Тонни демонстративно передёрнула затвор своего автомата.
Де Ковен побежала дальше.
А потом крышу накрыли из гранатометов. Вокруг рвались взрывы и свистели осколки.
Тонни перевернула меня на спину и улеглась сверху, лицом ко мне.
– Что, Жорж, когда я сверху, тебе не тяжело? – Тонни неожиданно потянулась и больно укусила меня за мочку уха. Я дёрнулся, пытаясь сбросить с себя девчонку.
– Лежи и не дёргайся – крикнула мне Тонни – Может, я тебя своим телом прикрываю от осколков. А ты не ценишь. Я жизнью своей рискую ради тебя.
Не пойму только, шутит она, или говорит всерьёз. Во время боя такое бывает – не совсем адекватное поведение.
Я не ответил, но дёргаться перестал, тем более, что буквально в десятке сантиметров от моей головы в кладку впился осколок, осыпав нас пылью и мелкими кусками штукатурки.
Потом раздался рёв двигателей коптеров, и вот они вынырнули из-за крыш соседних домом изрыгая струя свинца и голубоватого пламени огня, вынырнули, как две чёрные поджарые акулы, хищно изогнув носы. Один коптер стал барражировать по кругу вокруг крыши, поливая все вокруг свинцовым дождём и прицельными залпами ракет, второй коптер зашёл на посадку на нашу крышу.
Тонни слезла с меня, рывком помогла мне подняться на ноги и потащила за шиворот к коптеру. За нами двое полицейских понесли раненного.
Погрузились все за несколько минут. Меня запихнули вглубь боевой площадки за какие-то ящики.
Потом взревели двигатели и коптер, тяжело клюнув носом, взлетел.
Я не мог видеть, как обеих полицейским коптерам с разных сторон потянулись огненные росчерки очередей из крупнокалиберных пулеметов и гранатометных выстрелов. Один коптер, тот который прикрывал эвакуацию, словив свою смертельную дозу свинца и два попадания из тяжелых гранатометов, взорвался в воздухе, рассыпавшись на горящие части. Второй коптер, на котором уходил спецназ, получив по касательной пинок от попадания гранатометного выстрела, дёрнувшись и едва не завалившись на бок, выровнял полет и стал набирать высоту, принимая в своё бронированное брюхо десятки пуль.
Но через секунду из правого двигателя, скрытого в корпусе коптера, потянулся сизый дым.
– Нас подбили! – раздались голоса вокруг. Дальше шла многоэтажная ругань.
«Ну, вот и все, Жорж Нарси! – подумал я. – Отлетался.»
Меня рывком развернули на живот и нож, раня кожу моих запястий, разрезал наручники. Я повернулся на спину, разминая затёкшие руки:
Тонни сидела возле меня с ножом в руке. В мигающем свете аварийного освещения и красного сигнала тревоги я успел заметить, что девчонка улыбалась. Потом она резко наклонилась ко мне и обняла меня за шею:
– Ну, что, Жорж Нарси, уходим вместе. Это не так страшно, когда ты рядом.
Я сориентировался быстро: схватил чей -то шлем, перекатывающийся рядом со мной как спелый арбуз, и быстрым движением напялил его на голову Тонни. Потом прижал девчонку к себе жёстким борцовским захватом:
– Сейчас мы присядем на корточки и сгруппируемся, выбрось нож и автомат! Возможно, удастся сесть, жёстко, но сесть. Если повезёт, то баки с топливом сразу не взорвутся и у нас будет несколько минут, чтобы свалить. Будем драться до последнего. Поняла меня?
– Да, поняла. – Тонни застегнула липучку фиксатора шлема.
Всё-таки повезло: пилоты коптера сумели выровнять полет и буквально над крышами домов проскользнуть на несколько кварталов от место боя и сесть на небольшой площадке на окраине Андерграунда, практически у самой стены из лунной породы, уходящей вверх и теряющейся где-то в темноте.
Посадка была жёсткой. Нескольких человек буквально выбросило из открытого люка боевой площадки коптера, в том числе и меня и Тонни. Топливные баки взорвались почти сразу после удара и коптер мгновенно превратился в огненную свечу, внутри которой с треском и грохотом рвались боеприпасы. Взрывом нас отбросило метров на двадцать, швырнув на кучи кирпичей и породы. От боли и сильного удара меня просто скрутило наизнанку, но все было цело: я сел, пошевелил руками и ногами – работают. Волосы сгорели напрочь, лицо и открытые кисти рук сильно обгорели, но в состоянии шока я мог соображать и действовать. Где Тонни? Вот она лежит метрах в пяти от меня, вроде не шевелится. Я подполз на коленях к девчонке и снял шлем с неё: голова цела, глаза закрыты, сознания нет, только тоненькая струйка крови течёт из правого уха – ерунда, жить будет. Остатки платья сгорели полностью и тело Тонни было сильно обожжено, это плохо и опасно. Что делать? Что делать?! Ещё пару минут и сюда прибудут банды латинос и гильерос и тогда мы пожалеем, что остались живыми при взрыве. Нужно валить отсюда, а там видно будет!
Я встал на колени, поднял девчонку, взгромоздил ее на плечо, с трудом встал и пошатываясь побрёл прочь от горящего коптера. Пули от рвущихся в огне боеприпасов свистели вокруг, но у меня просто не было сил реагировать на это. Плевать! На «Ориго» было и похуже, и ничего – выжил. И сейчас выживу! Фиг вам, уроды! Не возьмёте!
Я шёл и ругался. Ненависть, непонятно к кому: к латиносам, к полицейским, к боли, к свистящим вокруг пулям, к этому грёбаному Андерграунду, ко всему и ко всем помогала мне двигаться, помогала выжить несмотря на стремительно нарастающую боль в обожжённом теле.
– Нарси! Нарси! – кто-то позвал меня сзади. Я оглянулся, неловко развернувшись с девчонкой на плече: за мной на коленях полз полицейский в шлеме и тянул за собой ещё одного, по всей видимости тяжело раненного.
– Помоги мне! – голос знакомый. – Сейчас рванет ракетный боекомплект, тогда нам всем ****ец! Отнеси Капри вон за тот угол дома и помоги мне!
Раздумывать не стал: подгибаясь на ватных ногах, отнес Тонни за угол дома, благо это было метров десять и бегом, насколько быстро мог вернулся к спецназовцам. Ухватил раненного за эвакуационную стропу и потащил. Капитан Де Ковен, а это была она – я увидел её лицо под открытым забралом, ползла за нами, уже на боку, волоча одну ногу.
Проложил раненного возле Тонни и вернулся за капитаном: ухватил её за эвакуационную стропу и не церемонясь поволок за собой в укрытие. Я едва успел дотащить капитана до спасительного угла здания, как рванул ракетный боекомплект в горящем коптере: раздался дикой вой и десятки хаотических взрывов, казалась, вся вселенная вокруг взорвалась. Я лежал, уткнувшись лицом в битые кирпичи и закрыв голову руками, казалось, что этот огненный ад никогда не закончится.
Но вскоре все затихло. Только отдельные патроны и гранаты продолжали рваться в горящих обломках коптера. Все вокруг – и дома, какие-то машины и даже брусчатка в прямой видимости взрыва горели, застилая место катастрофы густым и тяжёлым дымом.
Подползла капитан:
– Живой, Нарси?
Я сел, совершенно оглушенный, и бестолково стал рассматривать свои обожжёные руки, поднося их к лицу, как будто видел их в первый раз.
– Нарси! Б…дь, да очнись ты! – капитан потрясла меня за плечо.
– Я в норме. Да в норме я! – пришёл я в себя и боль во всем теле полоснула тысячами острых лезвий. – Чего ты так кричишь!?
Капитан уколола мне прямо через одежду шприц-тюбик, потом, сразу ещё один.
– Две минуты – и ты в норме. Что с Капри?
– Была жива, но без сознания.
– На, уколи ей обезболивающее и «Дельту». У нас есть минут десять, пока бандиты прибудут сюда.
Я уколол Тонни – ожог покрывал почти все тело – шансов на выживание – ноль. «Дельта» продержит её жизнь ещё минут сорок, не больше. Хоть боли не чувствует…
Я подполз к капитану – та сделала уже себе уколы.
– Ты как?
– Нормально, только правая нога сломана. Посмотри, как там стрелок Лемман.
Я осмотрел спецназовца, который лежал неестественно вытянувшись. Пульса нет, дыхания нет.
– Он мёртв – вернулся я к капитану.
– Забери у него аптечку и оружие, если есть.
Аптечка у Леммана была на месте – в гнезде на разгрузке, а вот оружия не было.
– Ты можешь идти? – присел я возле капитана.
– Нет, сама нет, но прыгать буду одной ногой, если за тебя уцеплюсь.
– Тогда уходим – я поднял на плечо безвольное тело Тонни, помог подняться капитану, и мы, сделали несколько шагов. Капитан сползла на мостовую:
– Не смогу идти, точно не смогу. Уходите. Возьми мой шлем, на забрало выведен эвакуационный трекер. Двигайтесь к заброшенной шлюзовой камере, до неё метро двести, а там забарикадируйтесь и ждите помощи. Я задержу бандитов когда они приедут.
Капитан сняла шлем и передала его мне, вытащила из разгрузки пистолет…
Я одел шлем: на внутренней поверхности забрала была выведена карта – схема и проложен трекер: до точки назначения – сто пятьдесят два метра, живых и передвигающихся объектов в радиусе ста метров не выявлено.
Я присел на одно колено возле капитана:
– Давай, залезай ко мне на второе плечо, будем двигать отсюда.
– Ты не сможешь…
– Я сказал – забирайся на плечо! Сколько можно тебе повторять!
– Ты не сможешь…
– Заткнись и залезай на плечо! Я таких мелких, как ты, троих вытяну. Залезай!!
Моя уверенность была вполне обоснована, потому что я знал, как действует «Дельта» – максимальный выброс и мобилизация всех ресурсов организма, ненадолго, минут на двадцать, как раз для того, чтобы выполнить последнюю боевую задачу. Я уже проходил это.
Взвалив обеих женщин на плечи, я встал, и пошатываясь от тяжести, двинулся вперёд.
… десять метров прямо, потом поворот направо, пройти двенадцать метров, повернуть направо, пройти между домами семь метров… – монотонный голос трекера безразлично вёл меня среди горящих развалин.
Вот так и шёл, шёл на автомате, шёл на стимуляторе «Дельта», шёл, не совсем понимая, что происходит вокруг, но упрямо шёл вперед, к цели.
Дошли. За небольшой площадкой, заставленной давно брошенной строительной техникой в стене лунной породы, под старой и рваной во многих местах маскировочной сеткой, были хорошо различимы огромные гермостворы, высотой в трёхэтажный дом. Вот он, выход в другой мир, в шахты Луны. Там, за этими гермостворами космический холод и смерть.
Некогда думать об этом.
– Нарси! Иди вон к тому выступу, видишь: там аварийное КПП. У меня спецкарта, откроем двери и забаррикадируемся внутри. Давай, быстрее!
– В прямой видимости появилось два движущихся объекта, расстояние шестьдесят три метра, расстояние сокращается…– полицейский сканер, интегрированный в шлем. Бесстрастно доложил обстановку. Я попытался обернутся, но капитан крикнула мне:
– Не останавливайся! Это бандиты на двух машинах. Сейчас они откроют огонь.
Вот я уже возле металлической двери. Капитан провела по по дверному сканеру своей рукой. Загорелась зелёная лампочка и массивная дверь – бронеплита бесшумно отошла в сторону.
В ту же секунду вокруг ударило несколько пуль, и только потом я услышал выстрелы где-то за спиной. Я ввалился внутрь и ударил рукой по грибку аварийного закрытия дверей, мерцающего в темноте рубиновым цветом. Плита так же бесшумно закрылась за нами, припустив, однако целый рой пуль, которые не причинили нам вреда. Я прошёл несколько шагов, сел на колени, потом рухнул лицом вниз.
– Дошёл! Я сделал это, мать вашу! – это последние мысли, которые пронеслись у меня в голове, прежде чем я провалился в чернильную темноту.
– Эй, Нарси! Очнись! – кто-то немилосердно тряс меня за плечи.
Я пришёл в себя, как будто кто-то включил свет. Такое бывает – отходняк после «Дельты» просто отключает человека на какое-то время.
–Нарси! Уходить нужно! – голос капитана Де Ковен.
И в ту же секунду снаружи раздался оглушительный взрыв, и стальная бронеплита двери завибрировала. Стены, и даже бетонный пол вздрогнули, как живые. С потолка посыпалась штукатурка.
– Бандиты бьют по двери из тяжёлых гранатометов. Дверь долго не продержится. Нужно уходить.
Я повернулся на бок и осмотрелся: Де Ковен сидела рядом на полу и держала у себя на коленях голову Тонни, которая была по-прежнему без сознания, тяжело и неровно дышала.
– Она умирает – тихо сказала капитан. – Я ввела ей ещё одну, последнюю «Дельту». Нужно уходить отсюда, уходить в ремонтную шлюзовую камеру, пока эти придурки не добрались ни до нас, ни до контроля гермоворотами. У меня есть такой приказ.
– На хрен твои приказы! – огрызнулся я, присев возле Тонни.
– Не дури, Нарси. Ты же все понимаешь, ты военный человек. Помощи не будет. Мы уже и так почти мертвецы, но если попадём латиносам в руки, то будем умирать очень долго и очень плохо.
– Заткнись, Нэйтали! Знаю. Давай, веди, куда знаешь.
Я опять взгромоздил обеих женщин на плечи, и пошатываясь от тяжести двинулся по полутемным, освещёнными редкими аварийными лампами коридорам, переходам и лестницам. Нэйтали показывала дорогу.
А сзади, где-то у входа на КПП, без устали били взрывы – латинос были настроены очень серьёзно.
– Жорж! – прокричала Нэйтали. – Все намного хуже: «сверху» уже включили самоликвидацию этих гермоворот и КПП, все взорвётся через семь минут, и завалит породой этот сектор навсегда. У нас один выход: добраться до шлюзов, и, если там есть хоть один строительный кар на ходу, свалить подальше, вглубь, чтобы и нас не завалило.
Я не ответил, но ходу прибавил, что было сил.
Переход, ещё переход, коридор, лестница вниз, которая далась с большим трудом, опять коридор, герметические двери, которые открыла капитан, прикоснувшись ладонью к сканеру замка. За дверями длинный коридор из металлических плит, в конце коридора еще одни двери.
– Как ты это делаешь? Ну, двери открываешь? – спросил я капитана, с трудом передвигая ноги: обе женщины тяжелели с каждой минутой. Вернее, не тяжелели, а действие «Дельты» заканчивалось, и мои силы тоже.
– У меня в ладони подшит универсальный полицейский чип с кодами доступа ко всем правительственным объектам.
– А ты сама не андроид, случайно?
– Да пошёл ты, Нарси! Нашёл о чем говорить. Ногами шевели лучше – время тикает.
За второй гермодверью был большой ангар: в тусклом аварийном освещении было видно три разведывательных внешних кара типа «Скорпион» – у нас на РДС была такая штуковина. Кары стояли с открытыми кабинами, беспорядочно разместившись на площадке перед воротами шлюзовой камеры: видно было, что машины были небрежно брошены, и брошены довольно давно, судя по довольно толстому слою пыли, покрывавшей их ярко-оранжевые корпуса.
Я положил женщин на пол, и, немного пошатываясь от усталости, нараставшей как снежный ком, пошёл осматривать «Скорпионы».
Первый кар был полностью обесточен: не было даже аварийной информации на дисплеях, такую машину нужно приводить в порядок минут двадцать – тридцать, и не известно, есть ли там топливо.
Второй «Скорпион» был в рабочем состоянии. Я запустил информационную панель – все функции и системы в норме, но запас топлива двенадцать процентов – это при движении на малой скорости обеспечит поддержание функций жизнеобеспечения экипажа где-то на двадцать – тридцать минут. Мало!
Третий «Скорпион» был заправлен на шестьдесят процентов, но были неустранимые проблемы в трансмиссии. Нерабочий! Перегрузка топливных консолей займёт не меньше двадцати минут, не успеем!
Остаётся второй “Скорпион”. Выбора нет!
Я перенёс Тонни на заднее кресло в кабину кара, потом перенёс Нэйтали, и посадил на второе кресло, рядом с креслом пилота.
– Ты знаешь эти кары? – поинтересовалась капитан.
– Знаю, ездил – я включил двигатель. Несложные манипуляции с тумблерами и сенсорным экраном управления, и прозрачный купол кабины с лёгким шипением опустился в рабочее положение, загерметезировав кар.
– Готовность шестьдесят секунд. Включение фильтров, воздушной смеси и обогрева. Ты сможешь открыть двери шлюза? – спросил я, не отрывая глаз от показателей на экране. – Видишь, система безопасности требует код.
– Ок. Вводи – и капитан стала диктовать мне цифры.
Код прошёл: двери шлюза поползли в сторону.
Вперёд! Я вывел кар в шлюзовую камеру. Время тянулось, как резина. Пока сзади закрылись двери, мне показалось, что прошла целая вечность.
– Сколько до взрыва?
– Три минуты двадцать секунд – эхом отозвалась Нэйтали.
– Давай, давай же быстрее! – торопил я слишком медленно открывающиеся наружные двери шлюза.
В открытую щель между расходящимися дверями была чернильная темнота: прожекторы КПП почему-то не работали. Включил фары «Скорпиона» и высветил метров двадцать большого тоннеля.
– Минута тридцать до взрыва – спокойно и как-то отрешённо сказала Нэйтали.
– Вперёд! – как – только ворота раскрылись на размер габаритов «Скорпиона», я буквально рванул кар с места и помчался прочь от КПП.
А потом рвануло.
«Скорпион» швырнуло на стену тоннеля, развернуло и мы увидели, как рушиться стены тоннеля перед КПП, засыпая ворота сотнями тонн лунного грунта и огромных камней. Серая волна пыли захлестнула нас и погрузила в темноту.
Но мы вырвались! Успели! И это уже хорошо. А дальше – будет видно.
Прощай, Лилли Андерграунд! В этот раз ты был не очень гостеприимен.
Стало тихо. Совсем тихо. Был слышен лишь негромкое урчание двигателя «Скорпиона», работавшего на холостом ходу, лёгкий свист фильтрационной установки и неровное дыхание Тонни.
– Что делать будем, Жорж? – собравшись с мыслями, спросила Нэйтали.
– Пока не знаю точно, надо подумать. – не сразу ответил я. Дикое напряжение последних событий, отходняк после «Дельты» высосали из меня практически все силы. – Что ты предлагаешь?
– Нужно уходить по системе туннелей к соседним гермоворотам. Должны успеть.
– Ок, давай посмотрим, есть ли план туннелей в бортовом компе «Скорпиона» – я вывел запрос на рабочую панель кара. План высветился мгновенно: паутина синих линий разной толщины. Положение их «Скорпиона» отмечено красной точкой. Запрос на ближайшие гермоворота: вот они – неблизко, примерно шесть километров, как показал проложенный трекер в виде оранжевой пульсирующей ленты на схеме туннелей. Запрос на запас хода «Скорпиона» и длительность работы системы жизнеобеспечения: хватит, и с запасом. Время прибытия: двадцать – двадцать две минуты
– Все нормально, капитан – я бросил взгляд на Нэйтали де Ковен. – Свяжись со своими, пусть присылают бригаду врачей к КПП, Тонни должна продержаться эти двадцать минут. А мы выдвигаемся.
Я включил наружную очистку кабины, а вдруг сработает: все – таки «Скорпионы» предназначены для работы в условиях горных работ и повышенной загрязнённости. И сработало: буквально за несколько минут очистилось лобовое стекло кара и боковые прозрачные поверхности защитного купола, включилась какая-то хитрая система аэрозольной защиты, которая быстро осадила пыль вокруг «Скорпиона». Я развернул кар и включил автопилот: комп по показателям бортовых радаров и сенсоров лучше проведет кар по запутанной системе тоннелей, быстрее и безопаснее, чем в ручном режиме, тем более в плотной пылевой завесе, которая здесь, на Луне, даже вернее – под лунной поверхностью, может оседать часами.
«Скорпион», получив команду бортового компа уверенно двинулся вперед, быстро увеличивая скорость.
Нэйтали связалась со своими: отрывистые фразы, кратко и напряженно. Я не прислушивался, а расслабленно откинулся на мягкую и удобную спинку пилотского кресла. Дальше что?
Доедем. Тонни передадим врачам. Меня повяжут. Интересно, почему на мою поимку снарядили целую полицейскую операцию? Словить неадеквата, устроившего драку в Дай Мару? А перед этим разыграть комедию с конкурсом андроидов? Смешно. Что – то не вяжется в понятную картину происходящего. Зачем я нужен полиции? Или не полиции? Приставили ко мне Тонни, выдав ее за андроида? Зачем? Сложно все, непонятно. Сейчас спрошу капитана, когда закончит своё общение с начальством. Нужно валить, пока не повязали. Куда и как? Я запомнил картинку на мониторе, когда запрашивал информацию о доставке на резервный КПП: после прибытия в пункт назначения останется запас топлива на двадцать – двадцать два километра и запас работы системы жизнеобеспечения на тридцать минут – далеко не уедешь. Отсек со скафандрами для выхода наружу пуст, есть только аварийные кислородные маски с запасом на двадцать минут – это все. А за бортом – минус тридцать пять. Бежать бесполезно. Придётся сдаться.
– Эй, Жорж, ты спишь, или отключился – тронула меня за плечо Нэйтали.
– Не сплю я, так, просто отдыхаю.
– Все нормально. Нас будут ждать на КПП. Главное, чтобы Капри продержалась.
Я промолчал в ответ, а потом все же спросил:
– Ты наручники уже сейчас на меня оденешь, или когда приедем?
– Когда приедем.
Дальше мы замолчали. Все понятно, чего уж тут.
Но спокойствие и отрешённость закончились через пару секунд: вдруг «Скорпион» подбросило, как игрушку, а потом по корпусу, где-то сзади, в районе моторного отсека, будто кто-то ударил гигантской кувалдой. И по защитному куполу застучали удары разной силы – это сыпались камни. «Скорпион» резко остановился, и двигатель замолк. Свет в кабине погас, но через несколько секунд снова включился. Замигал и вновь заработал дисплей управления.
Почва под машиной то дрожала крупной дрожью, то ходила волнами.
Пошел сдвиг породы, а может и лунотрясение. Это все этот грёбаный взрыв!
– Что это? – испуганно спросила Нэйтали.
– Обвал породы. Из – за взрыва – ответил я, лихорадочно пытался запустить двигатель, перейдя на ручной режим управления. На дисплее управления, после сбоя и перезагрузки системы вновь появилась информация. Так, что тут у нас: две из трёх топливных консолей выведены из строя, правый боковой радар не отвечает, обесточена система регенерации воздушной смеси. Время сохранения работы жизнеобеспечения – двенадцать минут, запас хода – пятнадцать километров на форсированном ходу.
