Анастасия Ямшанова
Если бы ты был(-а) на моём месте. Блэкхоулл

– Почему я не видела тебя с бандой Психов?

Виктория оживлённо улыбнулась.

– Я не в их банде, всего лишь немного помогаю Роджеру и ещё чуть меньше Карлу. Подчиняться чьим-то указаниям не в моём стиле, если я вступлю в банду, то только в ту, что организую сама, – заговорщически подмигнула она и вновь уставилась на дорогу. Выдохнув, не удовлетворившись ответом, не давшим ничего полезного, я стала молча рассматривать девушку. У неё были такие же светлые волосы, как и у меня, они слегка завивались и смешно подпрыгивали на крутых поворотах. – Хочешь о чём-то спросить? – девушка заметила, как я пристально её разглядывала.

– Ты знаешь Мёрфи? – поинтересовалась я, в очередной раз хватаясь за ручку, стараясь удержаться на месте. Виктория коротко рассмеялась.

– Подружка Скотта Чейза. Конечно, я знаю её. Она была милой девчушкой, помогала мне, когда я только рассталась с Биллом, – Виктория едва заметно стиснула руль. – А после того как я почувствовала себя свободной, сделалась такой стервозной, – Лорд криво улыбнулась, а я уставилась в пространство перед собой, обдумывая, с какой лёгкостью в голосе Виктория перефразировала слово сумасшедшая на свободную. – Ты уже успела с ней поцапаться?

Моргнув и сфокусировав взгляд на девушке, я улыбнулась:

– Билл успел встрять прежде, чем она сжала кулаки.

Виктория рассмеялась. Она плавно притормозила у знакомого мне здания.

– Мне проводить тебя или ты запомнила дорогу в прошлый раз? – Лорд повернулась ко мне, очевидно, осведомленная моим предыдущим визитом. Я отрицательно качнула головой, припоминая, что приходила вместе с Шарлотт Уокер за интервью к Карлу Байрону, и хорошо запомнила маршрут. Виктория улыбнулась. – Хорошо. Удачи, – она несколько раз моргнула, и мне показалось, что тон её голоса и взгляд были сочувствующими. Мне не понравилось это, но деваться было некуда, я открыла дверь автомобиля, выбираясь наружу, вдыхая запах прошедшего дождя.

– Рад тебя видеть, Софи, – Карл Байрон подошёл вплотную, предложив согнутый локоть, неестественно улыбнувшись. Игнорируя желание тотчас покинуть помещение, я поджала губы в улыбке, приняв предложенную руку, взяв мужчину под локоть. Мы отправились в ранее известный мне кабинет, но, преодолев его, прошли в незаметную дверь, которая с едва различимым щелчком следом закрылась за нами. Неизвестная комната была немного меньше предыдущего кабинета, в ней не было окон, а основным источником света, не считая нескольких ламп, служил камин, в котором потрескивали свежие дрова, согревая пространство, придавая интимной обстановке ауру загадочности. Напротив камина находился столик со стоящей на нём вазой с цветами, среди которых нашлись синие гортензии, наполняющие комнату приятным ароматом. После недолгого разглядывания помещения я повернулась к Карлу. Как оказалось, он внимательно за мной наблюдал. – Я подумал, что здесь наша беседа пройдёт удобнее. Никто не помешает, – мужчина взглянул на закрытую дверь, натолкнув на мысль о том, что Байрон намеренно выбрал дальнюю комнату, скрываясь от чьего-либо подслушивания. – Надеюсь, встреча с Викторией не сильно смутила тебя? – в голосе различалась едкая нескрываемая усмешка. – Я бы не хотел, чтобы ты пугалась и обращалась в полицию, у неё и без этого осталось мало действующих ресурсов для защиты граждан. Не стоит понапрасну отвлекать людей, – это было вежливое предупреждение.

Краем глаза наблюдая за мужчиной, я подошла ближе к камину и, когда Байрон сделал то же самое, повернулась:

– Вы расскажете, с какой целью пригласили меня сюда?

Карл слегка скривился от заданного вопроса.

– Хочешь сразу перейти к делу? – уголки рта приподнялись в усмешке. Я не шевельнулась, глядя в его лицо, ожидая ответа на свой вопрос. Байрон нарочито громко вздохнул. – Хорошо. Как пожелаешь, – он подошёл к столику с цветами. – На следующей неделе пройдёт благотворительный вечер, организованный для представителей городского совета и некоторых высокопоставленных людей, и я хочу, чтобы ты была там. Я уже организовал пригласительный билет, – мужчина повернулся и заскользил оценивающе-равнодушным взглядом по моей фигуре, заставив меня поджать губы в попытке скрыть неприязнь. – Симпатичное платье. Вполне подходит для мероприятия. Можешь надеть его, но без этой куртки, – он поморщился.

– Вы указываете мне? – недовольно и в то же время удивлённо поинтересовалась я, следом разочаровавшись, увидев усмешку на лице Байрона. Мужчина вытащил одну синюю гортензию из вазы и стал задумчиво крутить её в руках.

– Софи, – Карл усмехнулся. – Помнится, мы заключили сделку. Я оказал тебе услугу и сейчас жду исполнения твоей части, которая заключается в…

– В подписании свидетельства о браке? – перебила я. – Вам не кажется, что вы просите слишком много за свою услугу?

Тишину нарушил неожиданный звук сломанного стебля цветка. Я вздрогнула, почувствовав пробежавший холодок по телу.

– Значит, ты уже в курсе, – мрачно заметил Байрон. – Я собираюсь занять место мэра Блэкхоулла, – вдруг поделился мужчина, повернувшись, с уверенным спокойствием посмотрев в глаза. – Ты заключила со мной сделку и не сможешь уклониться от исполнения своей части, поверь мне. Я владею людьми, которые в случае отказа, превратят твою жизнь в сущий ад, чего мне бы не хотелось делать, – он перебрал пальцами сломанный цветок, коротко взглянув на него, сминая в руках. – Я планирую войти в правящую верхушку Блэкхоулла, и ты поможешь мне упрочниться в этом обществе. Ты находишь это смешным? – подняв глаза, он обнаружил на моём лице улыбку, которую я не могла сдержать, издав истеричный смешок.

– Я нахожу забавным тот факт, что люди знают обо мне больше, чем я сама. Как я могу помочь вам, если даже не знаю, кто я?

– Значит, тебе до сих пор никто не рассказал. Отлично, – довольным тоном заявил Карл, небрежно отбросив сломанный цветок и поправив свой костюм. Я замерла от резкого осознания.

– Вы велели молчать всем, кто знает, – шумно выдохнув, почувствовала подступающую истерику, перерастающую в ярость. Руки вдруг слегка затряслись, а голова закружилась.

– Разумеется, – согласился Байрон, пренебрежительно отмахнувшись. – Я не хочу, чтобы ты узнала всё раньше времени, драгоценная Софи. Мне крупно повезло, что мы встретились, – он приблизился и погладил по щеке. Я прикусила язык, чтобы не отклониться в сторону от неприятной шершавой сухой руки. – Не волнуйся, я позаботился, чтобы изолировать тебя от прежнего круга общения, утягивающего назад.

Не поверив своим ушам, я отступила. Подступающая истерика вмиг исчезла, но на её смену пришла темнота, медленно застилающая глаза, заставляющая мир вокруг становиться расплывчатым.

– Нет, – прошептала я, отступив ещё на один шаг и прикоснувшись спиной к ограждению камина, нисколько не почувствовав жара огня. – Джордж и Мэри, – осознав, о ком шла речь, я начала задыхаться от злости.

– Толстяк и дура, – оглушил равнодушный голос мужчины. – Они могли помешать планам, пришлось избавиться от них.

В следующую секунду темнота поглотила меня с головой, и, ничего не видя перед собой, я бросилась на Байрона.

Громкое отрывистое дыхание прерывало тишину. Резкий вдох через приоткрытый рот и вторящий ему выдох. Я не помнила, как очутилась дома, просто в какой-то момент вновь начала приходить в нормальное состояние.

Тело словно горело, и, чувствуя разрастающийся жар, я сорвала с себя куртку, сбросила обувь и попыталась снять платье. Ткань была плотной и тесно прилегала к телу, не сумев высвободиться из неё, я разозлилась, схватив со стола ножницы и одним движением разорвав удушающую материю. Дышать стало немного легче, но блуждающий взгляд наткнулся на импровизированную доску подозреваемых над кроватью, и дыхание спёрло с новой силой. Истерично рассмеявшись, кинула ножницы в стену и запрыгнула на кровать. Срывать фотографии и записи оказалось сложнее, чем можно было представить. Несколько кнопок застряли в пальцах, нитки запутались между ними и свисали лохмотьями. Я разорвала все фотографии и записи на мелкие кусочки и разбросала по всей комнате. Силы иссякали, и я тяжело осела на кровать, медленно сползая на пол.

Лёжа на спине, находясь на полу, я смотрела в потолок; картинка перед глазами слегка расплывалась. Я не могла вспомнить, как и когда оказалась в квартире. Приподнявшись на локтях, увидела разорванные клочья бумаги, валяющиеся по всей комнате. Вспомнив вихрь разрушений, пронёсшийся в комнате, прикрыла глаза и легла обратно.

Чувство одиночества проникало глубоко под кожу, въедаясь в сердце. Я вдруг ощутила себя единственным человеком во всей вселенной, точно в мире больше никого не осталось. Роджер оказался прав, назвав Карла Байрона демоном. Он забрал у меня всё, оставив темноту, которая выжигала изнутри, о существовании которой я не подозревала. Тяжело сглотнув, почувствовала, как перекатилась цепочка на шее, словно напомнив о своём существовании. Я схватилась за кулон, подумав, что кое-что у меня всё же оставалось. Крепко стиснув кулон в руке, открыла глаза и сфокусировала зрение.

Голова перестала кружиться, мир перед глазами больше не плыл. Поднявшись на ноги, заметив, что день за окном сменился ночью, я поняла, что не хотела оставаться одна и потому очень быстро собралась, наспех надев первое, что выпало из шкафа. Остановившись у зеркала, взглянув на своё отражение, не удержалась от смеха с проскакивающими истеричными нотками. Цветовая гамма образа была слишком жизнерадостной: синий джемпер, красная юбка, мелкосетчатые колготки с редкими стразами, которые каким-то неизвестным образом обнаружились в шкафу, и красные полусапожки. Макияж оставлял желать лучшего, но я не стала его стирать, лишь смахнув осыпавшуюся тушь, после чего потянула за резинку, удерживающую волосы в высоком растрёпанном хвосте. Светлые волны рассыпались по плечам. Появилось ощущение лёгкости. Стало немного лучше.

Внимание привлёк кусочек порванной газетной вырезки с «Бродягой Чарли», который я задумчиво взяла в руки и покрутила, сильнее обрывая края бумаги. Припомнив, что Людовик Вандельштайн находился в похожей ситуации и зависел от Байрона, я подумала, что он мог понять меня и выслушать. Выпустив обрывок из руки, пронаблюдала за его аккуратным полётом на пол.

Охрана, стоящая на входе в «Бродягу Чарли», с подозрением оглядела меня, но, не ничего не сказав, пропустила внутрь. В баре находилось много людей, вечеринка была в самом разгаре. Всматриваясь в силуэты танцующих и сидящих людей, я искала знакомую фигуру с тростью, но спустя некоторое количество времени поняла, что Людовика не было в зале. Тогда я подошла к барной стойке, заняв свободный стул.

– Что вам налить? – незамедлительно подскочил бармен, держа в руках заготовленную бутылку с виски. Я поморщилась, глядя на неё.

– Вишнёвый мартини, пожалуйста, – припомнив приятный вкус напитка, подумала, что можно было остановиться на нём. – Где я могу найти Людовика? – придвинулась чуть ближе к стойке.

– О, значит, вы та самая Софи, – парень улыбнулся. – Мне передали, что вы можете прийти в бар. К сожалению, мистера Вандельштайна сегодня нет в баре, но он лично распорядился, всё, что вы закажете – за счёт заведения, – проворно достав бокал с широким горлышком и тонкой ножкой, бармен приготовил напиток.

– Отвратительно, – вслух произнесла я, принимая мартини из рук парня, недоумённо посмотревшего на приготовленный напиток в поисках изъянов. – Я про ситуацию, – исправилась я, отсалютовав бармену, выпив всё разом. – Налей ещё.

– Неудачный день? – поинтересовался он, наливая новую порцию, отвлекаясь на заказы других посетителей. – Меня, кстати, Джеком зовут, – представился парень, вновь вернувшись ко мне.

– Приятно познакомиться, Джек, и отвечая на твой вопрос, да, у меня было много неудачных дней, – я допивала уже третий бокал.

Бармен молча налил мне ещё порцию, смерив беспокойным взглядом, и умчался в другой конец стойки, обслуживая новый поток людей. Наблюдая за ним, отодвинула от себя вновь опустевший бокал, едва не уронив его с барной стойки. Мне хватило трёх порций, чтобы немного потерять контроль над своими движениями, и останавливаться я не собиралась. Немного повернувшись, сев удобнее на высоком стуле, я наблюдала за происходящим в зале. В баре стало больше людей, место определённо пользовалось успехом. Посмотрев в пустой бокал и отставив его в сторону, щёлкнула пальцами, привлекая внимание бармена. Джек отреагировал практически мгновенно, налив новую порцию напитка.

– Это не моё дело, но, по-моему, тебе стоит сделать перерыв, – аккуратно посоветовал бармен, пока я пыталась сосредоточить на нём затуманенный взгляд. – Хотя бы перекуси, – он достал из-за барной стойки тарелку с мини-брускеттами и подвинул её ко мне. Я отрицательно качнула головой, почувствовав, как закружилась голова. Джек наклонился к моему лицу. – Слушай, у меня большой опыт работы. Судя по твоему худощавому телосложению, тебя должно было унести со второго бокала, максимум с третьего. Сейчас ты уже начинаешь травить свой организм, и если что-нибудь не съешь, то проведёшь весь завтрашний день около унитаза, если вовсе не захлебнёшься в собственной рвоте, – он отстранился, наливая коктейль посетителю. Взяв одну брускетту, продемонстрировав её надоедливому бармену, я вяло откусила хрустящий хлеб, крутя за тонкую ножку пустой бокал. Джек, освободившись и заметив, что я послушно ела, налил мне новую порцию, следом умчавшись в другой конец стойки. Я отложила недоеденный кусок и осушила бокал.

– Скучаешь здесь одна? – с весёлой улыбкой подскочил ко мне молодой парень в солнцезащитных очках, держа в руке початую бутылку шампанского. Криво улыбнувшись, я почувствовала, что практически не контролировала собственное тело. Выпитый алкоголь давал о себе знать.

– Тебе не мешают очки в таком плохо освещаемом месте? – вопросом на вопрос ответила заплетающимся языком, пытаясь сфокусировать зрение. Парень снял очки, и его лицо показалось мне смутно знакомым. – Я тебя знаю? – указав на парня, потянувшись, чтобы встать, я соскользнула со стула, позабыв о его высоте, и упала на пол, издав слабо различимый звук удивления. Я не ожидала, что тело могло меня так подвести. Парень неловко опустился, намереваясь помочь, но его тут же утянула какая-то девушка, появившаяся ниоткуда. Предприняв попытку подняться самостоятельно, я наткнулась на чью-то предложенную руку. Отмахнувшись от неё, я посчитала, что могла справиться самостоятельно.

– Вставай, – настойчиво прозвучал знакомый голос.

Подняв глаза, прищурившись, пытаясь сконцентрироваться, я посмотрела на человека и резко выдохнула.

– Ах ты, мерзавец! – почувствовав прилив сил, я быстро поднялась на ноги и покачнулась. Роджер смотрел на меня с удивлением. Я кинулась на него с кулаками. – Ты всё это время знал и молчал!

Успев перехватить за руки, Бруно крепко сжал их, не давая себя ударить. Люди, стоящие рядом с нами, оглянулись, пытаясь понять причину шума, но они быстро отвернулись, узнав Роджера, сделав вид, что не заметили его. Последний, в свою очередь, наклонился ближе, состроив недовольное выражение лица:

– Не верю, что говорю это, но веди себя прилично, Софи.

Я попыталась освободиться из чужих рук, едва не упав, вновь покачнувшись.

– Ты сказал мне, что никто не посмеет обидеть меня. Ты соврал мне! – выпитый алкоголь давал о себе знать, найдя виновника всех моих бед в лице Бруно. Предприняв новую попытку освободиться, я сумела это сделать и следом залепила Роджеру пощёчину, вложив в неё оставшиеся силы, крутанувшись на месте и упав на пол.

– Да ты на ногах не держишься, – присвистнул парень, не обратив внимания на горящую щеку. Оставшись сидеть на полу, я больше не делала попыток подняться. Перед глазами всё плыло. Меня злило, что Роджер знал какую-то информацию обо мне, но не делился ею. Он потянул меня за плечо, и я встряхнула им, скинув чужую руку. Бруно опустился на корточки перед моим лицом. – Я никогда не лгал тебе, – прошипел он, стараясь сохранять спокойный тон голоса. Посмотрев в его глаза, я усиленно заморгала, концентрируясь, чтобы понять, говорил ли он правду. Роджер оглянулся, поджав губы. – Нам пора идти. Мне не стоило здесь светиться, а ты ещё и привлекла внимание, – он неожиданно расплылся в улыбке. – Но мне чертовски нравится твой наряд.

Восьмая глава

– В эфире свежие скандальные новости Блэкхоулла, – бодро заговорил чей-то голос из телевизора, вытягивая из глубокого забытья, заставляя судорожно искать пульт в одеяле, на который, я случайно нажала во сне. – Благотворительный вечер в поддержку детских учреждений Блэкхоулла торжественно пройдёт в эту субботу. Стали известны имена некоторых приглашённых гостей, среди которых упоминается имя одного из представителей молодой элиты – Прескотта Чейза. Напомним, что безвременно ушедший Томас Чейз, отец Прескотта Чейза, подарил стране и в особенности нашему городу большую часть исследовательских центров, промышленных предприятий и зданий, которые в настоящее время перешли во временное управление директоров Чейз Интерпрайзерс. Прескотт Чейз сможет занять кресло генерального директора компании по достижении двадцати пяти лет. Как стало известно из наших достоверных источников, Прескотт покинет Блэкхоулл после вечернего мероприятия, чтобы отправиться учиться в Австрию. Поэтому, если вы планируете завоевать внимание одного из молодых и перспективных красавчиков нашего города, торопитесь, не упустите последний шанс! – ведущая подмигнула, а я раздражённо фыркнула, потирая сонные глаза.

– Какая желтуха. Кто вообще смотрит этот бред? – громко произнесла, перебирая одеяло в поисках пульта.

– Нормальные люди не разговаривают сами с собой. Вслух, – Роджер появился в проёме, держа обеими руками большой бумажный пакет, захлопывая дверь ногой. Я удивлённо приподняла брови. Мне стало интересно, как давно он стал интересоваться нормальными людьми.

– Нормальные люди не встречаются с психопатами – убийцами, – сев в кровати, я немного подумала и добавила. – И не покрывают их, – задумчиво посмотрела на Роджера, осознавая, что в мою голову больше не приходила мысль сдать Бруно полиции.

Роджер расплылся в улыбке.

– О-о-о, так мы встречаемся? – парень забрался с ногами в постель и уронил пакет, из-за чего содержимое выпало на одеяло. – Я подумал, что после вчерашнего тебе понадобится что-то из этого, – он взял выпавшую упаковку печенья и вытряс остальное содержимое пакета на одеяло, позволив оценить первую помощь от Бруно:

Упаковка носовых платков, зажигалка, сигареты, пара зелёных яблок, сэндвичи в упаковке, револьвер, бутылка минеральной воды.

Моя рука потянулась за предложенными вещами и замерла между оружием и водой. Бруно, разрывающий упаковку печенья, застыл в предвкушении.

– Вот это будет кстати. Спасибо, – забрав бутылку с водой, я заметила, как Роджер закатил глаза, и улыбнулась, следом посерьёзнев, подвинувшись ближе к продуктам, возвращаясь к своим размышлениям. – Вчера ты сказал, что не лгал мне. Но ты знал о плане Байрона. И ты говорил мне, что мой отец оставил мне имя, которым захочет воспользоваться Карл, – я прищурилась, вспоминая подробности разговора, когда Роджер приставил нож к моему горлу. – Поэтому я могу сделать вывод, что ты соврал мне, – договорив, я направила дуло револьвера в лицо улыбающемуся парню. Он спокойно отложил начатое печенье и поднял руки вверх, полностью разворачивая корпус тела ко мне.

– Давай, нажми на спусковой крючок, сделай это, – зашептал Бруно. – Покажи, на что ты способна, – его маниакальная улыбка стала ещё шире, а глаза блеснули безумием, становясь чёрными. – Ну же, давай, – громко зашептал Роджер.

Мои руки слегка задрожали. Переведя взгляд на оружие, уже в следующее мгновение я оказалась без него. Бруно резко выхватил револьвер.

Оставшись безоружной, ощущая непривычное призрачное ощущение холодного металла, я потёрла руку и потянулась за печеньем, с безразличием разорвав индивидуальную упаковку, не зацикливаясь на том, что произошло менее минуты назад.

– Ты совсем расклеилась, – заключил Бруно, рассматривая меня и крутя в руках револьвер. Равнодушно пожав плечами, я закинула печенье в рот, предварительно выкинув вкладыш с магнитной буквой из упаковки. Роджер театрально вздохнул. – Я не знаю, кто твой отец, – услышав признание, я с возмущением посмотрела на парня. Он улыбнулся, отложив оружие в сторону и притянув к себе пачку печенья. – Я повторял слова Байрона. Он говорил, что Самуэль сделал тебе подарок, оставив фамилию, – Роджер увлечённо захрустел едой, разглядывая попавшийся вкладыш. Глядя в его лицо, я задумалась. Выходило так, что Бруно передавал мне всю информацию, ничего не утаивая. Это одновременно расстраивало и радовало. Роджер мало знал, но был полностью откровенен. – Из них можно составлять слова и оставлять послания на холодильнике, – неожиданно восторженно произнёс парень. Не понимая, о чём шла речь, я вопросительно посмотрела на него, едва нахмурившись. Бруно покрутил перед моим лицом магнитными буквами – вкладышами от печенья. Я издала тихий смешок, улыбнувшись, удивляясь в очередной раз тому, как легко он сочетал в себе поведение маньяка – убийцы и беззаботного ребёнка.

– Прескотт Чейз посетит благотворительное мероприятие в эту субботу, – голос молодой телеведущей заставил посмотреть на экран. Я успела забыть про включённый телевизор, как вдруг диктор вновь вернулся к самой обсуждаемой сплетне города.

– Скотти-и-и. Скоро мы славно повеселимся, – устрашающе протянул Роджер. Я посмотрела на Бруно. Он, совершенно не моргая, с широкой улыбкой уставился в экран телевизора.

– Что связывает тебя с Чейзом? – попыталась вернуть в реальность Роджера. Он продолжил смотреть в экран, пока его руки двигались, разрывая очередную пачку печенья.

– Давняя дружба, – спустя долгую паузу произнёс парень. – Скотти возомнил себя героем Блэкхоулла, – Роджер, наконец, оторвался от созерцания репортажа с преследованием Чейза в телевизоре и посмотрел на меня, сосредоточив взгляд. – Наш бывший комиссар крупно облажался, не признавшись в своей главной ошибке даже перед смертью. А бедный глупый Скотти поверил ему и помог выследить меня, заигравшись в героев и злодеев.

– Значит, Прескотт Чейз посодействовал твоему заточению в Хеллерклиффе? – с удивлением поинтересовалась я, выстроив нехитрую логическую цепочку. Роджер кивнул. В голове возник следующий логичный вопрос. – Какую ошибку совершил комиссар?

Улыбнувшись, Бруно медленно раскрошил печенье зубами. Его молчание затянулось, предельно дав понять нежелание отвечать на вопрос. Я посмотрела на мелькающего Прескотта Чейза в телевизоре. Он был немного младше меня и вовсе не казался борцом за справедливость. Парень забавно и неловко уклонялся от преследовавшего его репортёра, а за ним поспешал сдержанно одетый мужчина, который кидал недобрые взгляды в камеру.

– Ты так и проведёшь весь день, сидя в кровати и смотря телевизор? – внезапно осведомился Роджер, поднимаясь с кровати. Он стал собирать валяющиеся буквы, крепко сжимая их в ладонях.

– Я не нашла пульт. У меня нет работы, семьи и друзей. Поэтому, да, я останусь тут и проведу весь день. И всю свою жизнь…

– У тебя есть я, – невзначай заметил Роджер, перебив, и ушёл на кухню, явно намереваясь испортить холодильник глупыми буквами, не обратив внимания на то, как я крепко задумалась над его словами.

Бруно был прав. Из всего оставшегося мира у меня был только он; пожалуй, единственный человек, который был полностью откровенен, и говорил, что думал. Я оторопела. Моё отношение к парню изменилось крайне круто за очень короткое время. Изначально я планировала использовать его, чтобы узнавать необходимую информацию, а теперь даже боялась предположить, что могла остаться одна. Пусть его манеры и не были безупречными, а поведение часто становилось маниакальным, я начинала воспринимать его как близкого мне человека, временами психически неуравновешенного, но близкого. Тихо усмехнувшись, подумала, что если бы подобные мысли пришли мне несколько месяцев назад, когда я только приехала в Блэкхоулл, то я решила бы, что точно сошла с ума.

– Ты зависла, – неожиданно перед моим лицом возникло лицо Роджера, и я поняла, что несколько минут сидела, неподвижно смотря в одну точку. Парень склонился ближе, с интересом заглядывая в глаза, словно стараясь разгадать мысли.

– Как ты собираешься убить Байрона? – вернулась из своих размышлений, вспомнив, что до сих пор не знала плана Бруно. Он усмехнулся, выпрямившись и отойдя в сторону.

– Всё случится на вечере, – сделав паузу, Роджер наклонил голову набок, обдумывая дальнейшие слова. – Чёрт. Не хотел портить сюрприз раньше времени, – он широко улыбнулся. – Ты будешь приманкой.

– Приманкой? – я прищурилась в попытке представить. – Мне нужно будет сыграть жертву? – поднявшись с постели, я была не в силах сдержать внезапное волнение.

Роджер приложил палец к губам в усмиряющем жесте.

– Ш-ш-ш. Ты всё испортишь, и будет не так весело, – он расплылся в широкой безумной улыбке, от которой по спине пробежал холодок, подведя к новой мысли.

– Ты уверен в своём плане? Я не хочу становиться игрушкой Байрона, – едва я произнесла фразу целиком, улыбка исчезла с лица Бруно, в его руках блеснул нож. Сделав шаг назад к кровати, я бросила беглый взгляд на постель в поисках какого-либо предмета для защиты. Револьвер, до этого лежащий на простыне, исчез из поля зрения.

– Почему ты никак не можешь запомнить, детка. Ты никогда не станешь чьей-либо игрушкой. Ты только моя, – он сделал шаг вперёд, крутя нож в руках и глядя в глаза, совершенно не моргая.

Сжав кулаки, я выдохнула, рассчитывая, могла ли успеть увернуться от Роджера и выбежать в коридор.

– Ты обещал, что никто не сможет причинить мне боль, – кивнула на нож, отвлекая внимание и аккуратно сдвигаясь в сторону. Бруно расплылся в жутковатой улыбке.

– Детка. Ты опять не всё запомнила. Только я могу причинить тебе боль, – он подбросил нож верх и, пока я зачарованно наблюдала за его полётом, бросился на меня, перехватив нож другой рукой. Почувствовав удар спиной о жёсткий матрас кровати, я стала отбиваться от Бруно, мгновенно осознав, что он намеревался сделать. Коленями он прижал нижнюю часть моего туловища, а свободной рукой перехватил мои ладони. – Не дёргайся.

Ощутив прикосновение лезвия ножа к своим рёбрам, я взвизгнула. Маниакально улыбаясь, Роджер вонзил клинок в кожу, и спустя секунду я поняла, что он стал старательно что-то вырезать на левой стороне моего живота. Дёрнувшись, получила отрезвляющую пощёчину с каплями своей же крови. Роджер сел удобнее и продолжил. Нож больно скользнул по нижним рёбрам, и я закусила губу, почувствовав во рту солёный металлический привкус. Сообразив, что моя левая рука была свободна, я потянулась к его руке, намереваясь убрать нож от пострадавших рёбер. Бруно глубже погрузил лезвие в кожу, заметив движение, и я замерла, посмотрев в его глаза, задержав дыхание. Он довольно ухмыльнулся и вновь отвлёкся на свой процесс.

Стараясь выровнять дыхание и заглушить боль, я пыталась расслабиться. Хотелось истерично смеяться; менее пяти минут назад я думала, что могла доверять Роджеру, а теперь он сидел на мне верхом, вырезая ножом на коже. Самое ужасное и одновременно забавное в поистине идиотской ситуации было то, что я не сопротивлялась, позволяя причинить боль, которую, по словам Бруно, мог нанести только он, защищая от всех остальных.

– Если ты решил убить меня, то выбрал какой-то слишком изощрённый способ, – я посмотрела в его глаза, которые ещё подсвечивались слабым безумным блеском. Роджер отвлёкся на несколько секунд, посмотрев на меня в ответ.

– Тебе понравится, – он с предвкушающей улыбкой вновь вонзил нож, не обратив внимания на мой возмущённый вдох. Ещё раз проведя лезвием по коже, Бруно остановился, издав довольный смешок. – Великолепно.

Роджер перелез через меня и присел на кровать, скрестив ноги, взяв валяющееся яблоко. Ощупав пострадавшее место и убедившись, что раны были не слишком глубокими, я поднялась. Прижатая к животу ладонь стала влажной, окрасившись тёплой кровью.

Я подошла к зеркалу и взглянула в отражение. Тонкие редкие струйки крови стекали вниз, направляясь к бедру. Вырезанные раны не были хаотичными, они что-то напоминали, но из-за вытекающей крови из них, я не могла понять, что именно. Обернувшись к кровати, нашла бумажные салфетки.

Распаковав и вытащив пару сложенных салфеток, аккуратно промокнула кровь и взглянула на Роджера. Тот увлечённо отрезал аккуратные ломтики яблока и съедал их, наблюдая за мной. Я поморщилась от увиденного зрелища.

– Ты даже не вытер кровь с ножа, прежде чем… – я указала на яблоко, которое слегка покраснело, впитав капли крови. Бруно расплылся в улыбке.

– А мне даже понравилось, – он облизал губы и ножом указал на зеркало. Проведя последний раз салфеткой по ранам, я вновь развернулась к своему отражению.

На границе груди и живота располагалась кровавая подпись. Бруно.

– Тебе нравится? – Роджер тихо подошёл сзади, выглядывая из-за спины и смотря в отражение на творение своих рук. Несколько секунд я молчала, обдумывая дальнейшие слова. В голове хаотично появлялись лишь ругательства, вперемешку с накатывающей истерикой. Бруно продолжал стоять за моей спиной, крутя в руках нож, напряжённо улыбаясь и ожидая реакции. Я подавила неприятные эмоции и издала тихий смешок, подумав, что мне повезло, что в голову парня не пришла идея вырезать сердечко.

– Прощай бикини, короткие топы и вырезы на платьях, – проговорила я, заметив, как Роджер расслабился после сказанных слов. Мне показалось, что в случае негативного ответа, он бы незамедлительно вырезал что-то ещё. Я оглядела кровавый шрам: Бруно постарался, чтобы он не выглядел уродливо, при этом он заносил нож так глубоко, что шанс на то, что шрам со временем исчезнет – сводился к нулю. – Теперь я не смогу выйти из дома. Раны будут долго заживать, – вспомнив, как длительно проходили синяки на моём теле, я ужаснулась, представив, как долго могли зарастать новые раны. Роджер коротко рассмеялся.

– Ты грозилась остаться тут на всю жизнь полчаса назад, – Бруно улыбнулся, разворачивая меня к себе лицом. Он аккуратно потрогал вырезанную подпись, едва прикасаясь к коже. – Заживёт до благотворительного вечера, – в руках неожиданно блеснул нож, и я инстинктивно отклонилась назад. Роджер заметил мою реакцию, усмехнувшись, после чего внезапно начал обматывать меня уже отрезанным куском простыни.

– Ты должен мне новое постельное бельё, – заметила со вздохом, стараясь сохранять спокойное лицо, иногда морщась от боли.