Ана Гратесс
Панк
Оба духовно испражнялись у бетонного багрянца высотки. Оба размеренно превращались в говяжью тушенку, которую отнесут на праздничные столешницы красного зарева прямо в дикие пляски цветастой современности. Когда последний ошметок говна вырвется из замызганного отверстия Скуки и упадет на пол, когда последняя слеза скатится с изрубцованной кожи голого Ирокеза, тогда их сущности завернутся в медяные банки с ароматными, сукровичным желе.
Один лишь дневник одинокой, светлой росой будет напоминать о присутствии всего этого недоразумения. Розовая нежность ребяческой любви станет новым элементом почитания у местных прощелыг. Святыня тех строчек превратится в вечное напоминание, что глубокое чувство романтики когда-то блуждало меж застроек из свекольного цемента и застенчивой глупости дурно пахнущей меланхолии.
Носимый груз – это порог для устремленной в синеву небес умиротворяющей свободы. Давайте же перейдем и мы с вами, друзья, через пороги собственных экскрементов. Станем пайком для пушечной радости необузданных игр современности!
