Ана Бозина
Лицо со шрамом
Глава 2 Троица, китайская ваза и угрозы
В животе урчало. Я мечтала о жареных дамплингах с креветками, пока носилась по комнате, швыряя невзрачные вещи из гардероба. Уже завтра свадьба Лукрецци, а я по-прежнему без понятия, где взять то самое платье и почему я еще не в Канаде! В приступе паники я написала слезное сообщение подруге Хелене. Она обещала помочь. Во-первых, мне пришел номер заказа из любимого китайского ресторанчика, а это означало, что быть пельмешкам. Второе сообщение содержало команду брить ноги. И чтобы это не значило, я решила повиноваться. Хелена была из тех людей, которая могла перевернуть мир ради своих друзей, даже если ее собственная вселенная полыхала. Словно ураган, она влетела в мои тридцать квадратов, и нам сразу стало тесно. В одной руке болтался бумажный пакет с едой, в другой – чехол с платьем.
Мы ели так торопливо, что все дамплинги попали в мой желудок практически целиком. Подруге не терпелось показать находку. Она координировала выпускные проекты студентов Чикагского института искусств на факультете дизайна одежды и имела доступ к настоящим сокровищам. И одно из них находилось прямо в этом чехле.
– День, когда ты написала гневный комментарий в газету на мою статью, определенно лучший в моей жизни! – довольно промурлыкала я, расстегивая верхнюю пуговицу джинсов. Дышать стало легче!
Хелена коварно улыбнулась, припоминая словесную перепалку, перетекшую в самую искреннюю дружбу. Она держала чехол, практически подпрыгивая на диване от нетерпения.
– Благодарности – это, конечно хорошо, но давай уже примерь это чертово платье! – подруга буквально впихнула его в мои руки. – Живо!
Длиннющая молния не хотела поддаваться. Когда чехол соскользнул вниз, я открыла рот в немом изумлении. Подруга разразилась хохотом.
– Боже мой, это что?
Щеки вспыхнули от волнения.
– Это платье, а не тот чехол для мебели, который ты хотела напялить на себя, собираясь на самую громкую вечеринку века!
– Ты посмотри, – возразила я, тыкая пальцем в вырез. – Кажется, портной потерял пару метров ткани!
Черт возьми, да у меня почка отсохнет, если я не признаю тот факт, что платье сногсшибательное! Оно выглядело как дизайнерский коктейль из платьев Киры Найтли в «Искуплении» и Мишель Пфайффер в «Лицо со шрамом». Зеленое с глубоким декольте, открытой спиной: его подол стремился в пол и головокружительный вырез от самого бедра намекал на то, что брить придется не только ноги.
– Господь, вразуми эту зануду! – Хелена подскочила с дивана. – Считай выход в нем за помощь в продвижении юного дизайнера. Это же свадьба Лукрецци, дьявол тебя раздери!
– Нет, это слишком. Я буду на работе!
Шелк с приятной прохладцей струился по коже. В такую жару это было приятным бонусом, но я в панике отпихнула платье в сторону Хелены, боясь соблазниться ее доводами. На самом деле я думала о своем лучшем брючном костюме и плевать на то, что он похож на форму официантки.
– Иисусе! Это твой шанс выстрелить, наконец-то найти себе принца и свалить с этой конуры. – Она отпихнула платье обратно. – Хватит быть занудой!
– Я не ищу принца!
– Тогда выбери чудовище! – Хелена не выносила мои отмашки и всегда находила способ заткнуть меня. У подруги был черный пояс по борьбе с занудством.
– Тебе не кажется, что стрелять там, где соберутся все гангстеры Северного и Южного побережья, а может быть той и другой стороны Атлантики, так себе идея? Как и искать среди них чудовищных принцев? – Я все равно продолжала гнуть свою линию, хоть и понимала, что мне ни за что не одержать победу в этом бессмысленном споре.
– Ничуть! – Хелена была непреклонна и мне пришлось капитулировать.
Остаток для мы потратили на пустую болтовню под соджу*. Наш смех был настолько громким, что сосед снизу едва не пробил шваброй потолок, долбя ей в надежде утихомирить наш пыл. Вредный старикашка мистер Альтман давно не получал радости от жизни, поэтому активно мешал другим, неся свое старческое брюзжание как знамя. Образумить нас ему не удалось, но из-за желания Хелены быстрее свалить к своему коту вечеринку пришлось свернуть. Мы распрощались, долго не разрывая объятий, на пороге моей квартирки.
После ее ухода я погрузилась в меланхолию. Виной тому было соджу и признание того, что кроме нее у меня не было близких людей. Чувство одиночества мучило меня, грызло изнутри. Я не могла заснуть. Жара изводила меня, как и неуемная тревога. Я увидела фотографию бабушки и дедушки на прикроватной тумбочке. Снимок сделали в роще из вавилонских ив, на лицах стариков улыбки, а за спиной виднелся дом. Там мы были счастливы, но жизнь – штука непредсказуемая. Иногда она выставляет счета, плата за которые неподъемно высока.
Мрачные тени воспоминаний выпустили щупальца из самой дальней коробки сознания, пытаясь вновь захватить меня. Мне удалось захлопнуть крышку и взять мысли под контроль, хотя это было лишь временным облегчением. Прежде чем провалиться в тревожный сон, я убедилась, что заряженный Глок лежал на обычном месте.
Я любила возвращаться домой, спеша туда сломя голову! Распахнув дверь я столкнулась с непривычной звенящей тишиной, от которой в ушах гулял стук собственного сердца. Абсолютное холодное безмолвие давило на меня, было слышно, как кровь несется по венам.
– Я дома! – позвала я, но ответа не последовало.
Наш дом никогда не смолкал. В нем кипела жизнь: мы ссорились и мирились, бурно читали утренние газеты и спорили о любых мелочах на свете. Даже когда нас не было внутри, жизнь в нем не утихала, тая запахи, шорохи и скрипы старых перекрытий. Но сейчас я чувствовала пугающую до мурашек пустоту.
Проходя через холл к лестнице всем своим нутром я ощущала, что что-то не так. Тишина продолжала давить, казалось, воображение играет со мной злую шутку. Внезапно раздался громкий хлопок. Я закричала от ужаса потому что видела кровь, всюду куда хватало взгляда. Она текла так, словно кто-то забыл закрыть кран: капало с потолка, окон, из-под дверей. Я почувствовала тяжесть в правой руке и увидела пистолет, из которого только что выстрелили. Ужасный крик, что даже мертвого разбудить смог бы, вырвался из моего горла.
Только мертвые так и не проснулись.
Я проснулась в холодном липком поту. Этот сон преследовал меня уже пятнадцать лет, кошмарным эхом напоминая о том, что я совершила.
После выпитого соджу утро прошло в каком-то тумане. Голова трещала, в глазах темнело. Меня все еще трясло после ночного кошмара. И эта проклятая свадьба, и задание Бланка! Казалось, что я застряла в кошмаре, где столкнулись мое прошлое и настоящее, и все это грозило обернуться прахом.
Я суетилась и ломала голову над простой, на первый взгляд, задачей: не умереть от жары и не умереть в принципе. Я проклинала рыжеватые россыпи локонов, которые не хотели укладываться в элегантный низкий пучок. Совладав с волосами, я вдела в уши жемчужные гвоздики, доставшиеся мне от бабушки. На макияж я решила не тратить время, после такой ночи мне не поможет и пересадка нового лица. К тому же моя бледная кожа не принимала никакой косметики и честно говоря, я была без ума от своих веснушек. Они, как и сережки достались мне от ирландской бабушки Мэри и, это то немногое, что осталось у меня.
Как назло, такси приехало без кондиционера с водителем индусом, который пах так насыщенно, что даже целый мешок специй не смог сравниться с его запахом. Поездка в отель превратилась в настоящее испытание на выносливость, словно меня отправили на экскурсию в Ад, где каждая мука была приправлена карри и корицей. Всю дорогу я строчила Хелене сообщения о том, что платье провоняло черти чем, и теперь я выгляжу живой рекламой индийской забегаловки, а не молодого дизайнера.
Приехав вовремя, в буквальном смысле маринованная и измотанная поездкой, я почувствовала, что настроение скатилось в тартарары. Лишь настоящая сенсация могла окупить все мои страдания! Даже захватывающий дух отель «Амбассадор» с бесплатным баром не приносил особой радости. Отель находился в районе старого города. За столетнюю историю он пропустил через себя немало звезд золотого Голливуда и столько же гангстеров. Неудивительно, что именно его выбрали для торжества.
С момента соглашения между итальянцами и ирландцами во времена бутлегерства* прошло сто лет и свадьба между Лукрецци и Алтери должна была раз и навсегда положить конец извечной распри за господство в городе. Бизнес мафии был сродни корпоративному: самое могущественное влияние имели те, кто мог вовремя объединиться при этом не перестреляв друг друга. С последним пунктом, как правило, бывали обоюдные трудности.
До церемонии оставалось чуть более двух часов, и я устроилась в уютном баре. Место казалось уединенным и тихим. Для самой громкой свадьбы Чикаго здесь слишком скромно и негде размахнуться. Я подозвала бармена, заказала мохито, умоляя добавить льда больше чем рома. Поскольку я была единственной посетительницей в патио бара, нам удалось переброситься несколькими фразами, пока он мешал коктейль. Оказывается закрытое торжество планировалось на крыше, но попасть туда могли лишь избранные гости из ближнего круга семей молодоженов. Пресса могла ошиваться свободно по всему отелю, но без доступа к церемонии, поэтому многие издания решили проигнорировать приглашение Лукрецци.
– Вам не кажется это странным… так пусто вокруг?
– Учитывая тот факт, что большая часть приглашенных – ирландцы, то не особо, – бармен подмигнул мне, но я не оценила его подката. Он смутился. – Ну, знаете, шутка про ирландское время. Вы вечно опаздываете!
– Глупый стереотип!
Меня испугал тот факт, с какой легкостью парень признал во мне ирландку. Пришлось уткнуться в прохладный бокал с коктейлем. Я обрадовалась еще одной ирландской особенности – бессмертной до поры до времени печени и иммунитету к малым дозам алкоголя. В конце-то концов всех моих родственников сразила пуля, а не виски.
– Повторить? – Бармен все еще крутился рядом.
Он был привлекательным, образцово глянцевым красавчиком, но его внешность не заставила мое сердце биться быстрее, или что оно там обычно делает у нормальных людей? Последнее время я не искала отношений, особенно после того эгоистичного мудака, с которым я умудрилась связаться в колледже. Для удовлетворения своих потребностей мне хватало горячего душа и любимой игрушки с хорошим аккумулятором.