Алёна Евгеньевна Виноградская
Год за 4,5 часа
Год за 4,5 часа
Железная Земля – экзопланета, где человек может жить сто пятьдесят миллионов лет. Новая экзопланета, на которой год длится 4,5 часа. Если хочется быть бессмертным, ну, или почти бессмертным, поезжай на RPIC 228813918 b. Она по размерам и внешне напоминает Землю, только наполовину состоит из железа. Очуметь, как все относительно, ведь если мерить год именно так, то мы умрем в каких-нибудь паршивых восемьдесят. Представляете, сколько можно успеть за такое огромное время? Очуметь. Так что поезжайте на Железную Землю.
Световой год – сущая ерунда, просто безделица какая-то, ей-богу, долететь теперь до другой Галактики, да что там, теперь совсем просто, ведь мы что? Бессмертны получаемся. Почти бессмертны. Конечно, не совсем, но намного менее смертны, чем раньше, и расстояние до звезд теперь, конечно, пустяк. Сущий пустяк. Так что давайте полетим на Железную Землю, а еще лучше останемся здесь – куда мы там денем столько железа? – и будем жить по Железному Времени.
Сколько можно всего успеть за сто пятьдесят тысяч лет! Жить надоест, ей-богу. Побывать во всех странах, чего там, их всего двести пятьдесят. На год по каждой? Ха, чего там! А если в каждом городе каждой страны по году? Все равно как-то мало. Да и что там делать-то? А если еще и выучить каждый язык в каждой стране и еще местные диалекты и наречия и по году на каждый язык. Эх! Да их всего-то две тысячи. Мало как-то.
А если и всеми профессиям в мире овладеть? На сегодняшний день их более сорока тысяч. Хм. Вот это да. Немало. Если да по год на каждую, да если и стать профессионалом, это сразу лет по 10 на каждую. Что–то маловато почти бессмертия получается. Но допустим, не нравится мне половина из них, та, что с техническими науками связана. Хм. Тогда, может, и хватит бессмертия, в смысле почти бессмертия. Да, только, как я узнаю, если не попробую, нравится или нет? А ежели сначала мне не нравится, зато потом за уши не оттащить? Разве не бывает так? Еще как да сплошь и рядом. Да, как-то мало совсем лет-то получается!
Ну а вот если я со всеми людьми на свете познакомиться захочу? Поздороваться, представиться, да и поговорить так вот по-душевному, ведь не видимся. Это ж восемь миллиардов на планете живет и за такую-то малость лет со всеми не наговоришься и не сдружишься. Что-то мало очень этого совсем уже не бессмертия. На людей-то и не хватает.
А вот если взять искусство, к примеру. Если я все книги захочу перечитать за свое уже совсем не бессмертие? Это ж сто двадцать миллионов восемьсот шестьдесят четыре тысячи восемьсот восемьдесят книг, а пока я тут размышляю, так еще несколько тысяч прибавляется. Какой-то это совсем короткое бессмертие получается.
А кино если посчитать? Люблю кино. Это ж триста семьдесят девять тысяч девятьсот восемьдесят только короткометражных. А подсчитаем-ка количество музеев, выставок, которые просто необходимо посетить каждому культурному человеку?
Получается почти бессмертие превратилось почти в ничто. Ничего-то не успею сделать. Железная Земля. Сто пятьдесят миллионов лет жизни. Ха, говорю я вам. Такой же пустяк, как и сто лет сейчас. Ничего-то мы не успеем. Эх, да. Так что останемся на Земле. На Земле нам самое место. Да и что мы будем делать там, на RPIC 228813918 b, с железом?
С уважением, Земной Человек
Вит и Ия
Вит не понимал жену, стыдился этого чувства и вместе с тем неуклюже и даже нехотя отмахивался от редких подковырок окружающих. Теперь он вполне уяснил свой промах. В Единии жениться на женщине без честолюбия и стремления приносить хоть какой-то толк государству было глупо.
Ия в своей жизни не работала ни дня. Вит тщетно уверял себя, что после свадьбы она изменится и станет держать себя как все женщины. Теперь ему было неловко перед собой за бесплодные надежды и совестно за опрометчивый поступок перед министерством и страной. Он был тщеславен и досадовал на себя, ведь удачный брак мог увеличить Показатель Притока Семьи вдвое.
Равные союзы были выгодны и просты. Все заботы и доходы делились поровну. Имелось только одно неудобство: при пополнении семейства жена становилась обременительной. Впрочем, женщины в таких случаях сами остро ощущали вину перед мужем и спешили загладить ее горячим усердием.
Ия любила глупые занятия. По утрам «варила кашу», хотя в Единии не готовили дома. На улице зачем-то наливала воду на растения и раскапывала землю вокруг. Это называлось «ухаживать за цветами», даром что трава давно была искусственной. Все озеленительные работы выполняла техника. Ия, казалось, не хотела понимать этого и не могла привыкнуть к новшествам после празднования Великого Дня Равноправия.
Одевалась Ия в длинные обрезы ткани – «платье» или многослойную рубашку – «блузу». Такая одежда не годилась для труда. Потому как походка становилась медленной и плавной, жесты неторопливыми. Она излучала безмятежность и удовольствие. Соседи подтрунивали над ними, тешась поговоркой: «нужна, как чину дар», что означало ненадобность и тщетность.
Вит работал в лаборатории министерства здоровья и на завтрак предпочитал «хим. состав №742», напиток из бобов. В лаборатории здоровья изобретали дешевые заменители натуральных продуктов.
Сегодняшнее утро начиналось как обычно.
Вит встал, надел форменную робу и направился в министерство. Дорога пролегала сквозь безлюдные кварталы стеклянных высоток. Фасады треснули, и осколки стекла устремлялись выше, на свету поблескивая льдом. Несмотря на лето, веяло холодом.
Вит поежился. Уже несколько месяцев он работал помощником главы Отделения Проверки. Его повысили вскоре после свадьбы. Удивительно, но его Показатель ПС не рухнул, как он втайне опасался, а вырос. Ему не о чем было беспокоиться, хотя три недели как Показатель снова увеличили по всей стране. Пять лет назад мировой союз ограничил ввоз продуктов в Единию из-за ее внешнего курса и населению стало туго. В стране ничего не выращивали. Новыми мерами верхушка стремилась поправить положение. Но всем было ясно – это пустые усилия.
Размышляя, Вит добрался до лифта главного здания. Выбитые лампочки, поцарапанные зеркала, ободранные стены. Мерцающий полумрак. Под ногами строительный мусор, пахло цементной пылью. Вит поморщился. Здание только построили, а оно уже обветшало, осунулось, расползлось, точно ему не хватало сил держаться и, больше того, не было смысла держаться.
В Отделении корпело еще пятеро. Анар был женат и его семья выплачивала многолетнюю ссуду за жилье. Он злился на жену за низкий прибыток. Ее поведение озадачивало и разочаровывало его. Анар сначала улавливал только мелкие черточки, едва заметные намеки, оттенки отличного, несхожего с самим собой, но тут же отгонял от себя подобные впечатления. Анар утешался лишь одной мыслью: Вит вообще живет с полоумной.
