Алла Алая
Василиса. Магическое дно
Про себя я отметила, что настроение у него стало гораздо лучше, а значит, я всё правильно делаю.
– Итак, – потёр руки и встал посреди комнаты Костя, – иди сюда.
Дождавшись, ткнул пальцем впереди себя:
– Три шага передо мной. Хорошо. Защита бывает трёх видов: отражение, поглощение и игнорирование. К какому из них относится то, что ты сейчас прочла?
Я задумалась и, чуть помедлив, ответила:
– Пожалуй, игнорирование?
– Да, верно. Когда ставится защита на неподчинение, непричинение зла, то есть когда злонамеренное воздействие обходит стороной объект заклинания – это и будет игнорирование. Помнится, ты заставила меня снять пиджак. Помнишь?
Я улыбнулась и кивнула.
– Мы сделаем наоборот. Ты читаешь вслух заклинание во всю свою силу, постарайся выложиться. А я сниму с тебя какую-нибудь одежду. Магически. Не постараешься, будет стыдно.
Я уже представила себя голышом и залилась краской стыда.
– Уже… а может, не надо?
Костя хмыкнул и как-то странно посмотрел на меня.
– Богатая фантазия у тебя, однако. Но это ничего не меняет. Приготовься и читай.
– Обойди стороной, щит земной, меня прикрой, нет на свете силы больше, всё не властно надо мной!
Я прочла это с запинками, но громко, во всяком случае мне казалось, что я выложилась.
Но мой наставник только прикрыл глаза ладонью и покачал головой:
– Халтура!
– Я старалась, как могла! Ты даже не проверил!
– О`кей, тогда не обижайся…
И очень выразительно посмотрел на мои ноги. И тут же пятки начало жечь с такой силой, что я завизжала и начала сдирать обувь.
– Вот видишь. Не старалась, не ври! В следующий раз сниму свитер. У тебя там что-нибудь есть или мне сразу отвернуться?
Я сидела на полу и с горечью потирала бедные свои пятки.
– Это нечестно! Ты сильнее меня! Пробьёшь любую защиту!
– Да не было на тебе никакой защиты! – возмутился Кощей. – Ты схалтурила! Давай снова, поднимайся!
Я встала уже босиком, в одних носках, на коврик у кровати и, угрюмо глядя на Костю, с нажимом произнесла заклинание ещё раз.
– Уже лучше, – улыбнулся он и на всякий случай закрыл глаза.
А я боролась с чувством лёгкого покалывания на спине и в рукавах. Но выдержала.
– О! Значит, терпимо было?
– Покалывало, хотелось почесаться.
– Умница! Я так вообще склоняюсь к мысли, что тебя надо всё время злить. Расслабленная ты ничего делать не хочешь.
– Хочу, – буркнула я, – не получается.
– Получится, дай срок. Маг должен творить в любом состоянии.
– Читаю дальше?
– Быстрая какая, – покачал он головой, – пока не выучишь, как стих, наизусть, пока не будешь читать его автоматически, никакого дальше!
Блин, я и забыла, какой он занудный наставник! Ну, стих так стих…
Когда мы уже оба валились с ног, я точно была уверена, – что бы ни случилось, это заклинание я не забуду. Даже если память отшибёт. Мы сидели на полу, облокотившись друг о друга спинами.
– Знаешь, чего мне сейчас безумно хочется? – чуть слышно произнёс Костя. Моя фантазия снова подкинула неприличные мысли, и я промолчала. – Небо хочу увидеть и воздух вдохнуть сырой, московский.
– Неужели совсем-совсем нельзя выйти на улицу? Даже на полчаса? – я повернулась к нему, закинув свои крамольные мысли ещё дальше, чем раньше совесть.
– Это риск, Вась, – вздохнул он, – мне бы ещё дней пять, чтобы магия начала слушаться в полном объёме. Вот тогда и погуляем.
– Понятно, жаль. Я завтра приду после обеда?
– Обязательно. Только одна домой не ходи. Пусть подвезёт кто-нибудь.
Я уходила со смешанным чувством усталости, удовольствия и жалости к нему.
Савельич снова преградил мне путь со сдвинутыми на переносице бровями:
– Мне приказано одну тебя не выпускать. Иди за провожатым!
Я всплеснула руками:
– Да где ж я его возьму? Все сильные в Комитете! А на часах десять вечера. Ну пожалуйста, Савельич, дай пройти! Ну хочешь, при тебе такси вызову?
– Вызывай, – снисходительно разрешил он, – при мне вызывай.
Я только достала телефон из сумочки, как он затрезвонил. Это была моя недавняя знакомая.
– Приветик, Васька! Ты сейчас где? Не на работе, случайно?
Я засмеялась:
– Привет, привет! Ты просто ясновидящая! Да, вот хотела такси домой вызывать. А ты где?
– Не поверишь, я тоже выхожу, недалеко от тебя! У моста встречу, подходи!
Я от радости чмокнула соню в щёку:
– Вот и провожатый! До завтра, Савельич!
Старик покачал головой, но пропустил:
– Глядите там, осторожнее!
Быстрый шаг сбивал дыхание, я торопилась и не сразу заметила, что меня поджидают.
Это был он. Алексей. И ждал меня недалеко от проходной. Стоило поравняться с ним, сделал шаг ко мне и протянул большую красную розу.
– Привет, Василиса неуловимая. Держи, это тебе.
Я машинально взяла цветок и сделала шаг в сторону, намереваясь пройти мимо него. Но тут же встала как вкопанная.
– Ты откуда моё имя знаешь?
– Я о тебе всё знаю.
Я хмыкнула:
– Интересно, и что всё?
– Всё.
– Ну просто заинтриговал! Я бы поинтересовалась подробностями, но, увы, меня ждут.
– Я провожу, – Алексей пожал плечами и пристроился рядом, – почему ты меня избегаешь? Я вроде бы ещё ничего плохого тебе не сделал.
– Ну да, – хохотнула я, – только подруге моей. Еле ноги унесли с ней в прошлый раз! Вот интересно, а что бы вы с ней сделали, если бы не я?
Он остановился, заморгал глазами и нахмурился:
– Так это вы Коляныча сбили?!
– Поделом! Нечего было гнаться за нами и машину портить!
– Во блин! – парень выглядел явно озадаченным.
Я, кстати, тоже стушевалась. Как-то не по себе стало. Ведь правда, сбили мы человека и уехали…
– А что с ним?
– С кем? С Колькой? Да ничего, синяками отделался. Правда, злой теперь на вас. Сказал: поймаю, убью!
– Вот! – я сунула Лёшке розу обратно в руку и поспешила к машине. – И не ходи за мной, а то он точно нас убьёт, найдёт и убьёт!
– Подожди! – парень ещё что-то крикнул мне вслед, но я уже прыгнула в красную букашку и захлопнула дверь.
– Привет, Свет! Поехали!
Я ещё какое-то время оглядывалась назад. Светка всё смотрела на меня, выруливая на дорогу, потом спросила:
– Это кто был?
– Не узнала? Тот, что напал на тебя со своей компанией. Лёха зовут.
Подруга присвистнула:
– Уже познакомились? Быстро ты…
– Ходит за мной везде. Не знаю, как отделаться.
– Знаешь, – задумчиво посмотрела она на меня, – давай где-нибудь посидим, расскажешь? Мне что-то не очень хочется домой ехать.
– Аналогично! Давай, вон, кафе какое-то, вроде ещё открыто.
Я вообще люблю ночью гулять. Машин меньше, людей меньше. И есть где припарковаться. Бросив машину, мы устроились за столиком у большого окна в кафе.
– Значит, Лёха?
Я кивнула:
– Загадочная история. Похоже, что он за мной следит.
– С чего ты взяла?
– Первый раз я наткнулась на него перед тем, как тебя спасла. Привязался на набережной, тянул тусить с ними. Я его послала. А потом, где-то через полчаса, на тебя наткнулась, и он там был тоже, ржал вместе со всеми.
Светка поморщилась:
– Страшно было, ужас…
– А мне стало страшно, когда я его же увидела, не поверишь, на следующее утро возле Бутырки, где парк, знаешь?
Светка ахнула:
– Ого! Почти другой конец Москвы. А ты не перепутала? Это точно он был?
– Он. Мурашек словила полные штаны. Хорошо, не одна была, со знакомым.
– И всё?
– Нет, не всё. Потом снова возле работы под мостом увидела. Только теперь он явно ждал меня. Даже успел представиться. Такси спасло. И знаешь, что самое странное?
Светка оторвалась от пирожного и внимательно посмотрела на меня:
– Ну?
– Сегодня он заявил, что всё обо мне знает! Представляешь!
– Маньяк! – сказала, как отрезала, она. – Может, в полицию заявить?
– И что я им скажу? Ходит за мной парень, ищет знакомства, розочки дарит? Да меня засмеют и пожелают счастливой семейной жизни с ним!
– А ты его загипнотизируй! Ты же умеешь!
– Пробовала, – отмахнулась я, – не помогает.
– Во блин…
Мы обе замолчали. Я с тоской глядела на улицу и считала огоньки. В детстве это была моя любимая забава. Раз фонарик, два фонарик, три… успокаивало как-то.
Я всё никак не могла принять решение, говорить ли об этом маньяке Косте и Ване или нет. С одной стороны, парень явно паранормальный, а с другой – получу по шее за то, что опять влезаю в приключения. Мало мне не покажется.
– Кстати, ты сама-то где живёшь? – вдруг спросила Светка.
– Недалеко от Академической. А что?
– Как что? Мне ж тебя ещё до дому надо довезти, – засмеялась она, – адрес говори!
Я назвала ей адрес и улыбнулась:
– Может, всё-таки такси вызову? Чего тебе такой крюк делать?
– Ничего, зато посмотрю, где ты живёшь. Ты же у меня уже была в гостях. Да и такси, знаешь, в такое время – не самый надёжный вид транспорта. Пошли?
Я только в очередной раз порадовалась, что судьба подарила мне такую подругу. Да, Сергей Сергеевич, Вы были правы. Случайных встреч не бывает.
Под хорошую музыку и дорога веселее. До моего дома мы домчались со скоростью звука.
– Вот тут я и живу, – кивнула в сторону своего подъезда, – зайдёшь? Или в другой раз?
Светка улыбнулась:
– Нет. Прости, поздно уже. Иногда надо и высыпаться. Созвонимся?
– И то правда, давай, на созвоне!
Я хлопнула дверцей и шагнула в темноту. Как всегда, лампочка перегорела? Вот сво… малолетки! Но нет, не перегорела, разбили, вон плафон валяется прямо под ногами у подъездной двери! И хорошо, что подруга разворачивалась как раз и подсветила мне фарами. Я махнула ей на прощанье и приложила кнопочку к замку домофона.
– Привет, – он выступил из ниоткуда. В свете фар его фигура казалась ещё выше и массивнее.
– Ты? Как ты?.. – я от испуга и удивления начала пятиться к подъезду, – Алексей, кажется? Это переходит все границы! Перестань меня преследовать!
– Не могу, прости, – он странно ухмыльнулся и развёл руками, – мне без тебя не живётся. Снишься просто!
В его голосе проскользнули нотки раздражения. Он явно был раздосадован, что фары автомобиля никак не гаснут. А я молила бога и Светку, чтобы она задержалась и не бросала меня в такой ситуации.
– Я же сказал, что знаю о тебе всё. Вот видишь? Нашёл дом без проблем. Может, хватит бегать от меня?
Я нервно хохотнула и оглянулась на Светкину машину. Подруга явно заметила нас и не торопилась уезжать.
– Розочку куда дел? – я цеплялась за слова, как за соломинку, оттягивая время и отвлекая его внимание. Что бы он там ни задумал, мне нужно поскорее попасть домой. Там полная защита стоит.
– Так ты ж не взяла… выбросил. Хочешь, куплю другую? Много могу купить. Только скажи.
– Не надо, я не люблю розы. Колются.
Алексей сделал шаг в мою сторону, я скакнула на два шага назад и выставила обе руки перед собой:
– Стой, где стоишь! Не подходи ко мне!
– А то что? Полицию вызывать будешь? Так они не успеют доехать…
– Не успеют до чего? – не поняла я и заметила некое движение возле Светкиной машины. Стало совсем страшно. Он что, не один?! Бедная Светка! Потом подумалось – бедная я! А потом просто разозлилась. Маг я или не маг, в конце концов?!
– Стой и не двигайся! – с яростью выкрикнула, глядя ему в глаза.
И он застыл. А я с облегчением выдохнула и расслабилась.
И в это же время Светка подбежала к Лёхе сзади и со всей силы двинула ему по голове бутылкой. Стекло со звоном разлетелось вдребезги. Мы обе закричали – то ли от облегчения, то ли от неожиданности. Парень закатил глаза и рухнул без чувств, а мы с ней кинулись друг другу в объятия.
– Спасибо тебе, – я трясущимися руками крепко прижала её к себе и улыбнулась, заглядывая в лицо, – теперь ты меня спасла! Но как ты его, а?! Уважуха! Если честно, я думала, ты уедешь…
Она отстранилась и, всхлипнув, покачала головой:
– Как бы я могла! Я его только заметила, когда фары тебя выхватили из темноты. Почему-то сразу подумала, что это он, тот самый Лёха.
– Тот самый, – я кивнула и склонилась над телом, присев на корточки, – Лёха собственной персоной! Прошу любить и жаловать!
– Добьём? – она с опаской поглядела на меня и потрясла в воздухе осколком бутылочного горлышка.
– Давай лучше выбросим куда-нибудь подальше, – я совсем не хотела брать на себя грех смертоубийства.
– А если он маньяк? – возмутилась она. – Придёт в себя, найдёт нас и убьёт?
– Не нас, а меня. Тебя он не заметил. Так что, давай-ка быстренько его в багажник – и куда-нибудь за город.
Пыхтя и ругаясь, мы дотащили тушку до машины и погрузили в маленький багажник. Правда, пришлось его согнуть позой «зю». Но пока он без сознания, ему всё равно. Прыгнули в машину и помчались прятать улики.
– Всё, продаю эту консервную банку! – вдруг нарушила она молчание.
Я хохотнула:
– С чего бы? Хорошая машина!
– Багажник маленький! Тело еле влезло! Надо нормальную машину взять, полноразмерную!
– Ага, чтобы удобнее было трупы прятать, – загоготала я.
Она похлопала глазами и тоже залилась истерическим звонким смехом.
– Два портрета с одного билборда! – хохотала Светка, – Васька, как же мы с тобой похожи!
Хохот продолжался до выезда из Москвы. Потом пришло осознание натворённого. Мы загрустили и замолчали.
– Куда сворачивать? – спросила она тихо, когда Москва скрылась за горизонтом, – надо бы какое-то тихое место, а тут везде посёлки…
Мне было уже всё равно. Лишь бы поскорей вернуться домой.
– Без разницы! Вон поворот впереди, давай так – три поворота направо от дороги. И выбросим его в кювет.
До Светки стало доходить, что мы творим, и неожиданно проснулась совесть.
– Может, ну его? Давай лучше до ближайшей больницы? Я ж ему голову проломила! Как думаешь, он там живой?
Вот тут и меня накрыло.
– Стой! – резко ответила я, на ходу выскакивая из машины. – Открывай багажник!
Трясущимися руками мы обе потянули дверь вверх и встали как вкопанные.
Багажник был пуст!
– Не может быть, – икнула нервно я и пощупала сукно внутри, – никого нет…
И вдруг услышала мягкий стук. Обернувшись, ахнула. Светка валялась на дороге без чувств.
Я как могла, подтащила её к машине и облокотила о колесо.
– Эй, Света! Ты чего? – похлопала её по щекам и послушала сердце. Вроде бы живая. Наверное, так сильно испугалась.
– Где у тебя тут аптечка? – я полезла под сиденье и нащупала коробку с лекарствами. Надо же, новая совсем. Даже запечатанная.
Пока срывала стикеры, пока отковыривала защёлки, сломала два ногтя. Но думать об этом было некогда. Слава богу, нашатырь, ватка, всё есть!
– Светочка, давай, приходи в себя, – я махала ваткой у неё под носом и очень переживала. А потом пришла мысль, что, слава богу, Ваня этого не видит! Испереживался бы! Про Кощея вообще лучше не думать… А ведь они правы! Не умею я жить спокойно, пора это признать.
Светка пошевелилась и застонала:
– Холодно…
– Давай поднимайся! – я помогла ей подтянуться до сиденья.
– Где он? – она начала приходить в чувства и завертела головой. – Куда он делся? Я же помню, что мы его запихивали в багажник. Вась, как это возможно?
Вот и мне бы это узнать! Кто ты, Лёха, чёрт возьми?! Как ты просочился сквозь закрытый багажник?
– Не знаю, Свет. Может, оно и к лучшему? Поехали домой?
– А вдруг он из багажника на ходу выпал? Ты хорошо проверила, когда закрывала?
Я промолчала, выразительно глядя на неё.
– Ну да, ты права. Компьютер бы запищал, что багажник открыт, – она выхватила их моих пальцев ватку с нашатырём и снова нюхнула, – сумасшествие какое-то! Может, и не было ничего, а, Вась? Может, это мы с тобой с ума сошли? Или почудилось?
– Успокойся, – я похлопала её по плечу, – вместе с ума не сходят, только поодиночке. Будем считать, что почудилось. Кофе перебрали…
Светка всхлипнула ещё раз и закинула ноги в салон:
– Поехали домой… проблему надо переспать!
– Ты прямо как моя кошка говоришь, – ляпнула я, залезая в машину.
– В смысле, кошка? – не поняла она, а я вжалась в сидение. Опять болтаю лишнее. Договорюсь, заберут Светку на чистку, и она забудет обо мне, как о страшном сне.
– Не кошка, а Катька! Племянница двоюродная моя, – фу, блин, врать ненавижу!
Всю дорогу до Светкиного дома мы обе вздыхали и пыхтели, пытаясь прийти в себя.
– Знаешь, ты у меня сегодня останься, незачем тебе появляться дома. Мало ли кто там ещё может поджидать тебя! – Светка свернула к своему дому, даже не дождавшись решения. И по-моему, она была абсолютно права!
Но, чёрт возьми, как он пропал?! Загадка!
Я уже засыпала на её неудобном диванчике, когда взлохмаченная голова просунулась в комнату.
– Предлагаю по пять капель снотворного, ты как? – и она протянула мне стакан, позвякивая бутылкой коньяка.
– Хорошая идея, – я села и схватила коньяк, – чтобы сны хорошие снились!
После третьей дозы «по пять капель» стало хорошо и весело. Сон как рукой сняло. Мы решили, что труп у нас сбежал на каком-нибудь светофоре, а мы не заметили, потому что смеялись всю дорогу. И, как ни странно, даже я в это поверила.
– А вообще-то, ты зря его по голове шандарахнула, – меня уже несло, – я его почти загипнотизировала!
– А, ладно тебе! Я не очень-то верю во все эти гипнозы, экстрасенсов и так далее! Надёжней «бутылкой по голове» ничего нет!
Меня это почему-то заело. Я вытянула ладонь перед её глазами и с ухмылкой произнесла:
– Клубника.
И тут же на ладони заалела яркая огромная ягода, ароматно пахнущая.
Светка ухнула и потянула к ягоде:
– Это гипноз? Она ненастоящая?
– Угощайся, думаю, что она очень вкусная.
– Да ладно, зимняя клубника только выглядит красиво, а так – пластмассовая какая-то, – и она аккуратно поднесла ягоду к губам, – ух ты! Какая сладкая! Это египетская или израильская?
Я хмыкнула:
– Да я нашу представляла, подмосковную, летнюю.
– Ну хорошо, а теперь колись, где взяла? – Светка смотрела на меня ехидно-недоверчивым взглядом. И мне бы помолчать или выдумать что-то приличное, но я – это я!
– Материализовала, – пожала плечами, – магическое творение.
– Не хочешь говорить, зачем врать? – она явно обиделась, а я расстроилась.
В кои-то веки решила сказать правду, а мне не верят!
– Не вру я! Честное слово! Могу сотворить всё, что хочешь!
– Всё?
– Всё! – и гордо выпрямилась. – Заказывай!
Светка хихикнула, наверное, решила поймать меня на вранье.
– Тогда сотвори ещё коньяку, а то мы всё выпили.
Я ойкнула, разглядывая пустую тару:
– Ну мы даём! Нет уж! Утро вечера мудренее! Пошли спать!
– Я ж сказала, врёшь, – хмыкнула довольная подруга, – но с клубничкой классный фокус. Потом научишь меня.
Переубеждать уже не было ни сил, ни желания. Тем более спать оставалось часа четыре.
Что такое четыре часа сна после выпитой бутылки коньяка, я поняла, как только запиликал будильник в телефоне. С трудом оторвав голову от подушки, я села и даже чуть застонала. Не, это нереально – в таком виде и с такой головой ехать на работу. Интересно, как Светка себя чувствует?
Я пошаркала большими, не по ноге, тапочками в кухню и кивнула с пониманием, Светка тоже была никакая…
– Вась… может, мы… это, не пойдём на работу? Я точно за руль не сяду. Позвоню Игорю Сергеевичу, скажу, заболела.
Да, ей-то хорошо! Мне звонить некому. Если Костя узнает, как мы провели вчерашний вечер, никуда из клетки не отпустит больше. Буду с ним там сидеть. А потому решила призвать на помощь свою магию. Правда, закрывшись в ванной. Минут десять поток усиленно лечил мою голову, вычищал кровь и желудок, разглаживал кожу. А я поняла, что чувствуют пациенты наркологических клиник. Смотрела на себя в зеркало и отплёвывалась. Поделом тебе, Вася, впредь умнее будешь.
Увидев свеженькую меня, Светка скривилась и от зависти заныла:
– Это как ты так быстро в себя пришла? Делись секретом! – и, увидев в моих глазах сомнение, добавила. – Так не честно, пили вместе и лечиться давай вместе!
Ну что тут скажешь?
– Идём в ванную, попробую тебя заговорами полечить.
– Чем? Какими заговорами? Я думала, ты чем заболела, тем и лечилась.
Я только сокрушённо покачала головой:
– Идём, тебе понравится! – и, согнув её над ванной, зашептала негромко. – Кровь вычистить, голову вылечить, желудок поправить, кожу разгладить.
Она сначала стала хихикать, услышав мой шёпот, но, когда из желудка полился поток противной жижи, замолчала и страдальчески заныла.
– Терпи, моя хорошая, скоро полегчает. Я тебя в кухне подожду, кофейку заварю.
Она выползла из ванной усталая, но свежая и даже накрашенная.
– Жесть, короче, я всё равно за руль не сяду. Как вспомню пустой багажник, руки трястись начинают. Давай такси вызовем?
Я кивнула. Значит, такси.
Глава 6. Вторая головная боль
Ваня нашёл меня в кунсткамере. Я как раз заканчивала предпоследний стеллаж. Услышав его шаги, гулко отдававшиеся здесь, я радостно обернулась и замерла.
Он выглядел уставшим и измождённым. Так выглядят люди после долгой и тяжёлой болезни. Мутный взгляд, синяки под глазами и шатающаяся походка. Заметив мою реакцию, он покачал головой и улыбнулся:
– Ничего, ничего. Надо всего лишь поспать. Силы восстановятся, полегчает.
Я, не раздумывая, содрала с пальца кольцо и схватила Ивана за руки.
– Бери силу! Давай же!
– Не надо, Вась, – попытался сопротивляться, но состояние не позволило, – я посплю, и всё пройдёт.
– Бери, сказала! – сквозь зубы прошипела я и тряхнула его. – Полегчает, потом поспишь!
Он обнял, почти навалился и положил голову на плечо ко мне.
– Спасибо, Василёк, цветочек мой рыженький…
– Василёк синенький, – хмыкнула я, стараясь держаться под его весом. – Сёва такой же?
– Угу, – буркнул Ваня, – и Родька, и Серёга из технического, да все. Сёва отправил их по домам. А я решил тебя найти сначала.
– Правильно решил, быстрее восстановишься.
Устав держать его на себе, я щёлкнула пальцами и произнесла, глядя в пол:
– Ковёр мягкий и толстый.
Тут же под ногами разлился голубой шерстяной ковёр округлой формы с витиеватым рисунком, больше похожим на старинную арабскую вязь. Я только сейчас поняла, что магия сработала! Тут! В кунсткамере?! Но факт есть факт: ковёр был.
– Садись, Вань, – я потянула его вниз, – а лучше всего – ложись, я рядом посижу.
Он с удовольствием растянулся, подложив руки под голову, и даже улыбнулся мне:
– А ты что-нибудь чувствуешь?
Я покачала головой:
– Неа, ты ж не мой резерв пьёшь.
– Как же мне повезло… – пробурчал он и… заснул. А точнее, захрапел. И что-то мне подсказывало, что разбудить я его вряд ли смогу.
Сотворив ему тёплое одеяло и подушку, чмокнула и пошла на выход. Надо предупредить лаборантов, чтобы не будили.
Лифт стоял как раз на этаже лаборатории с открытыми дверями. Я тихонько заглянула внутрь и ахнула. Егоровна сидела на табуретке и тоже спала. Мягко посапывала, подперев двери лифта. Вот те раз! Разве она тоже ходила в Комитет? Что-то я вчера этого не заметила. Странно. Но спускаться в подвал пришлось по лестнице.
Костя смотрел какой-то фильм и обедал. Моё появление вызвало бурю негодования.
– Ты мне совсем обедать не даёшь! Сегодня ещё раньше заявилась! Сама-то кушала что-нибудь?
– Не лезет, – отмахнулась и заглянула в проигрыватель, – что смотришь?
– «Верные друзья», – с набитым ртом промямлил он, – садись, жди, когда я поем.
– Кушай-кушай. К тебе Сёва не заходил? – Костя помотал головой. – Они смену уже сдали, всех по домам отправили.
– Иван где?
– Спит в кунсткамере, – хихикнула я.
Костя закашлялся, подавившись куском хлеба. Пока переводил дух и пил компот, всё зыркал на меня поверх стакана, потом хрипло произнёс:
– В кунсткамере? Что, лучшего места не нашлось или уже колбу себе присмотрел?
– Меня искал. Силы кончились раньше, чем смог оттуда выйти. Я, конечно, предложила попользоваться моим вторым потоком, но он не успел, заснул.
– И что, так там и спит, на полу?
– Я ему ковёр сварганила и одеяло с подушкой и лаборантов предупредила, чтобы не трогали.
Костя помолчал, в задумчивости уставившись в одну точку, а потом залился звонким хохотом:
– Представляю его лицо, когда он проснётся среди монстров в темноте! Ты его где оставила?
– Недалеко от диббука, а что?
– Жесть! Не хотел бы я оказаться на его месте!
– Ну что, идти будить?
Смеясь, он покачал головой:
– Не надо, пусть, вместе потом посмеёмся…
Я только пожала плечами.
– Ну-с, приступим, – он радостно потёр ладони, – сегодня продолжим изучение защиты.
Чем дольше мы занимались, тем рассеяннее я становилась. Мысли всё время возвращались к Ване. Как он там – один, в темноте, окружённый страшными мордами? Костя замучился возвращать меня в реальность. Когда его терпение совсем кончилось, он просто взревел:
– Знаешь что? Иди-ка ты к своему Ванечке! Так невозможно работать! Ты же не здесь, не со мной!
Я виновато опустила голову и потёрла носком ботинка ковёр:
– Ну прости, я ничего не могу с собой поделать… Всё время думаю, как он там спит на полу…
– Очень хорошо спит! И знаешь, что самое интересное? Ты его до завтра не разбудишь! У тебя есть только один вариант: сидеть рядом и слушать, как он храпит!
– Может, есть способ переместить его в кровать домой?
Костя молча и хмуро, как сыч, повертел головой, уперев руки в бока.
– А если подумать? Кто может это сделать?
Мы оба вдруг вскинули глаза и уставились друг на друга. И в один голос воскликнули:
– Сёва! Если не спит, конечно…
– Я быстренько, Кость, – затараторила, продвигаясь к двери, – ты даже оглянуться не успеешь! Не обижайся.
И ужом выскользнула за дверь. Но только у лифта вспомнила про спящую Егоровну. Пятьдесят второй этаж?! Это нереально! Но кнопочку всё же нажала.
Каково же было моё изумление, когда за открывшимися дверями оказался… Всеволод Воеводьевич собственной персоной!
– Здравствуйте, – вякнула я и криво улыбнулась, – это Вы должность сменили или по совместительству подрабатываете?
– Так получается, что сегодня по совместительству, – вздохнул директор и с улыбкой пожал плечами, – тебе куда?
– Э… к Вам, Всеволод Воеводьевич.
Он вздёрнул одну бровь, привалившись к дверям лифта:
– Слушаю!
Я сглотнула, снова окидывая кабину лифта взглядом и спросила:
– А Егоровна где?
– У меня в кабинете, спит на диванчике. Так что ты хотела?
Но я словно не слышала его:
– Почему? Она же не ходила с Вами на мобилизацию. Или я что-то пропустила?
Директор вдруг засопел, опустив глазки в пол, и поковырял ноготь на указательном пальце, словно это был не здоровый взрослый мужик, а пятнадцатилетний подросток:
– Не ходила… Она мне свою силу отдала. Я говорил – не надо, мам! Но разве же она меня послушает? Упрямая, как я не знаю кто!
– Мам?! Она что? Кто? Ваша мама?!
У меня был культурный шок! Так вот оно что! Теперь понятно, почему она многое о нём знала, действия предугадывала. Вот это да! Так, стоп! Если ей сто двадцать лет, то сколько же тогда Сёве?
– Вась, ты скоро отомрёшь? – ухмыльнулся тот. – Меня наверх вызывают. Заходи давай! В лифте поговорим.
Я присела на лавочку всё ещё в некотором шоке и снизу вверх посмотрела на него:
– Всеволод Воеводьевич, Вы меня простите за нескромный вопрос, а сколько Вам лет?
Он поднял на лоб очки и наклонился ко мне:
– А что? Глаз на меня положила? – и улыбнулся ясным, совсем не старческим взглядом. – Шестьдесят пять. Что, старый?
Я открыла рот и покачала головой:
– А выглядите не больше, чем на сорок!
– Ну да, и мама моя на свой возраст не тянет, не находишь? Маги стареют не так быстро, как люди.
И он мне игриво подмигнул. А я считала, во сколько же Егоровна сына родила? Жесть, короче…
– Так что ты от меня хотела?
Я проморгалась и вспомнила про Ваню.
– Ой! Там Иван спит на полу в кунсткамере. До дома не дошёл, силы кончились. Можно его как-то переместить ко мне? Жалко, на полу твёрдо и холодно.
Сёва всплеснул руками:
– Я ж ему велел сразу домой идти! Идиот! Сил-то было только на один портал!
– Я хотела, чтобы он мою магию взял, но он не стал. Не знаю, то ли сил не хватило, то ли принципиальный такой… Так и уснул у меня на руках, можно сказать.
Двери в этот момент открылись, и мы оба замолчали. Лаборанты перетаскивали какой-то прибор из лаборатории вниз. Я выскочила из кабины и через их спины крикнула Сёве:
– Я Вас жду в кунсткамере.
Сёва только кивнул, насупив брови.
Я приоткрыла тяжёлую дверь кунсткамеры и заглянула внутрь. Тихо. И только Ванькин храп доносился из глубины помещения.
Дотопав до него почти на цыпочках, опустилась рядом на ковёр и всмотрелась в родные черты лица. Спит, словно младенец. Хорошо, хоть синяки под глазами пропали.
Минут через пять дверь снова скрипнула, и загрохотали шаги директора.
– Ну, где вы? – громко произнёс он.
– Тут! – зашипела я в ответ. – Идите к диббуку!
– Чего ты шепчешь? – он заметил нас и быстро подошёл. – Его сейчас и пушкой не разбудишь!
– Что будем делать, Всеволод Воеводьевич? Как домой перетащить? – голос эхом разлетелся по кунсткамере, но Ваня даже не поморщился во сне. Как храпел, так и храпит.
– Я открою переход, и мы вместе с тобой его перенесём. Готова?
Я с сомнением окинула тушку Ивана и покачала головой:
– Это нереально! Я даже одну его ногу не подниму!
– Ничего, мы его волоком на ковре перетащим.
– Разве тут можно использовать магию? – вспомнила я запрет.
– Сейчас можно, живых экспонатов нет, – отмахнулся Сёва, – я снял блок ещё перед Новым годом. Иначе как бы ты смогла коврик сотворить?
И то правда, об этом я не подумала как-то.
– Готова, открывайте, – и ухватилась за край ковра.
На меня дыхнул горячий воздух, прожигающий пространство, и раздался треск портала. Чёрного, как у всех великих.
– Взяли! – крикнул Сёва и сильным движением дёрнул ковёр. На удивление, мы без проблем втащили Ваню… на лестничную площадку перед моей дверью.
– Твою ж… Я квартиру закрыла от порталов, – застонала я и прислонилась к своей двери.
– Ну так открывай! Чего стоишь?! – Сёва пыхтел, как самовар Егоровны, с его лба капал пот.
– Я ключи в клетке оставила, в сумочке, – моё оправдание больше походило на блеяние овцы.
– Голову ты свою забыла! – заревел Сёва. – Ты же говорящая! Открывай магией, бездарь магический!
Мне стало стыдно. Стукнув кулаком по двери, рявкнула недовольно:
– Открыто! – и нажала на ручку. Дверь послушно открылась.
Пока мы втаскивали тело в квартиру и закидывали на кровать, Сёва всё ворчал:
– Квартиру она закрыла! Видали? Что не надо, она умеет, а голову вовремя включать не хочет! Не видать тебе выпуска из инкубатора в этом году, Васька! Как пить дать – не видать!
Я молча слушала его гневную тираду и старательно укладывала Ваню в постель. А что тут скажешь, если он прав?
Тяжело отерев пот со лба, Сёва спросил:
– Ты тут останешься или за ключами пойдёшь?
– Мне обратно надо. Я Косте обещала вернуться.
– Хорошо, идём, – и подтолкнул меня в переход, – кстати, как он там, не скучает?
Я проследила, как тает в полутьме кунсткамеры чёрный круг, и пожала плечами:
– Вроде нет. Настроение бодрое, смотрит фильмы и меня тренирует.
– Тренирует?! Ох ты! Я же забыл совсем! Тебе же нужен новый наставник! С этими катаклизмами совсем из колеи вышибло. Хочешь, к Лене вернёшься? Она вроде бы не против, да и административное взыскание уже снято.
