Алина Краснич
Созвездие Русалка
Спотыкаясь, они ворвались в прямоугольник света и, едва дыша, вскарабкались вверх. Где-то шумело: то ли за спиной, то ли в ушах. Тейт не осматривался. Только достигнув грузового отсека, он осмелился направить луч в темноту ангара: желтое пятно с шипением вонзилось в массу кристаллиса. Под ее чешуйчатой коркой переливался не один огонек, а целый клубок. Они сплелись в подобие косы ДНК и медленно вращались параллельно полу.
Поймав на себя луч, волноподобное существо вздрогнуло всей массой. Коса внутри него затряслась, один из огоньков отпал и в беспокойстве заметался по телу. Тейт смотрел на это как завороженный, пока дверь шлюза не захлопнулась. Майерс дернула рычаг, отделив их от обезумевшей ткани кристаллиса.
Глава 9. Разговор с мертвецом
Александр Осовски Тейту сразу не понравился. Слишком молод для солидного ученого (только стукнуло тридцать два), а уже имел степени как в физических, так и в химических науках. Колония возлагала на него большие надежды. Между тем, сам Осовски казался тем самым непонятым гением, о которых любили слагать легенды. Он постоянно пребывал в своих мыслях, неловко и не в тему поддерживал разговор и был избыточно любопытен в делах, которые его не касались. В старых фильмах такие как Осовски всегда высвобождали древнее зло исключительно из научной любознательности. Если бы они встретили инопланетное яйцо, Осовски точно бы его вскрыл.
– Он шальной, – сказала Куин, впервые увидев Осовски, – помяни мое слово. Накличет на нас бед.
Тейт был полностью согласен. Он запросил другого исследователя, но начальство не одобрило, стоило только заикнуться.
– Видишь ли, он очень умный, – важно пробасил тогда генерал и тише добавил: – И сынок племянника главнокомандующего. Наверху очень хотят, чтобы он набрался опыта перед тем, как лет через пять сядет на пост руководителя учебного направления.
Нынешний глава дышал на ладан, ему то и дело искали замену. Кандидатур было много, но все почему-то не подходили. Вероятно, недостаточные связи, а значит и уровень доверия. Политика. Тейт ее не любил и никогда в нее не лез.
Осовски представлял собой очень угловатого человека. Он весь состоял из линий и зигзагов. Когда он разводил руки, локти выворачивались чуть вверх, усиливая впечатление. При встрече Тейт не подал вида, что знает о родственных связях ученого.
– Искренне рад знакомству! Надеюсь, миссия пройдет успешно.
Энтузиазму Осовски можно было позавидовать. Он протянул руку – хватка слабовата по сравнению с солдатами, а кожа слишком нежна – и воодушевленно потряс ладонь Тейта. Тейт выдавил дежурную улыбку:
– Приветствую на борту.
Полет назначили на следующий день, сегодня заносили вещи. Тейт следил, чтобы ученые с удобством расположились в каютах. Хотя больше – чтобы ничего важного не трогали.
Корабль управлялся искусственным интеллектом, требовавшим лишь присмотр, потому и команда состояла всего из трех человек и двух ученых. Тейт часто работал с Ли Куин, в последнее время к ним на рейсы нередко направляли Веронику Майерс. А вот пассажиры менялись. Александр Осовски и Али Хадди – гости новые, Тейт пока не до конца понимал, как себя с ними вести, оттого действовал строго по протоколу.
Осовски сам затащил чемодан в каюту, следом два ящика доставил в лабораторию андроид. Помимо припасов ученые везли технику. Тейт не знал, что находится в грузе, но это было и не его ума дело. Кроме того, им требовалось собственное программное обеспечение, к счастью, без загрузки в мозги корабля. Программы работали с переносных станций. Оба ученых заверили, что помощи им не понадобится, лучше не мешать.
– Не терпится увидеть, что находится там, за звездами.
Глаза Осовски горели. Он мечтательно смотрел на переливавшуюся светом панель управления в рубке. Тейт услужливо согласился показать корабль.
– То же самое, что тут. Бесконечный космос, полный кусков камня и горячих звезд.
Тейт пожал плечами. Звездные системы слабо отличались одна от другой, интерес представляли разве что двойные. Но и их за годы полетов Тейт успел насмотреться. Сейчас все это – не более, чем точки на картах. Простые обозначения координат. Однако для Осовски, все представало в ином свете. Тейт видел его личное дело, где значилось, что пределы колонии и материнского корабля ученый раньше не покидал. Не считая челноков, конечно. Вероятно, для него эта поездка – самое настоящее приключение, необычное и захватывающее. Тейт же надеялся, что миссия кончится как можно скорее.
Из вежливости, и чтобы поддержать разговор он спросил:
– Вы бывали в других системах?
– Нет, к сожалению. Только когда колония переезжала, но сами понимаете, на материнском корабле не заметно, где ты. Да и было это так давно, что и не помню, когда.
Осовски опустил голову, на глаза легла тень. Он нервно поскреб запястье, словно ища отсутствовавшие наручные часы, а потом бросил косой взгляд в проход. Там андроид заканчивал погрузку.
– Прошу извинить, я должен проследить за оборудованием. Оно хрупкое, его необходимо сразу собрать и закрепить во избежание поломки.
– Вам помочь? Я могу сам или позвать нашего механика, она…
– О, нет, спасибо! Я справлюсь.
– Хорошо.
Робко улыбнувшись, Осовски засеменил в сторону лаборатории. При ходьбе он слегка горбился и клонил подбородок к ключице. Тейт тогда подумал, что этот парень явно переживает за технику больше, чем за самого себя. Возможно, так оно и было.
– Капитан, ты не поверишь… Я сама не верю, но… Это наш корабль.
Майрес, будто громом пораженная, застыла у панели управления. Они все еще пытались открыть двери, ведшие к техническим помещениям и каютам. Майерс пыталась вернуть к жизни компьютер. Получалось у нее это с попеременным успехом, но она вскрыла плоскую крышку ножницами и критически осматривала провода.
Тейт копался в ящиках, из которых ножницы и извлекли, в поисках чего-то полезного. Лучшее, что ему удалось отыскать – простой рабочий костюм, который он с радостью натянул, и шлем скафандра с работавшим фонариком. Тейт занялся тем, что бережно отматывал провода фонарика, рассчитывая получить новое и единственно известное им оружие против инопланетных существ.
– Не время для шуток.
Тейт справился с фонариком. Он повесил провод на шею и теперь переворачивал очередной ящик.
– Нет, я серьезно. Это наш корабль. Частично наш, вернее, его модифицировали, будто спаяли с другим. Хотя это сложно, но…
Быстрым шагом Тейт подошел к Майерс, и она кивком головы указала на панель. После скрутила два провода, прижав их плотно друг к другу и перевязав, отпустила и нажала на кнопку рядом.
По экрану пробежала тонкая рябь. Вместо панели управления на ней вдруг вспыхнуло уставшее лицо. Несмотря на изначально острые черты, в них теперь наблюдалась определенная одутловатость и водянистая округлость. На щеке белели ровные пятна, а под глазами залегли глубокие тени.
– Меня зовут Александр Осовски, я член команды корабля Лямбда Шесть Двадцать Три… Вернее, был им. Это шестьдесят первый день в плену. Если кто-то увидит эту запись, знайте, что я продержался так долго, как мог. Наш корабль попал на орбиту инопланетного корабля с сильной гравитацией. Они научились ее воссоздавать. Весь мой экипаж пропал. Когда нас затянуло, я был один в лаборатории. Мне удалось забаррикадировать двери. Оборудование потеряно безвозвратно, почти все разбилось или пришло в негодность. Я был в скафандре, думаю, это сильно смягчило удар. Позже мне удалось выбраться в жилой отсек и закрыться там с запасами питья и еды. Дверь сломалась, выйти сам я не мог, связи с остальными не было. Я не знал, что происходит снаружи, однако давление на корабль прекратилось. Мне потребовалось четыре дня, чтобы восстановить электроснабжение и еще два, чтобы система жизнеобеспечения заработала. Так я смог попасть в другие части корабля. Первым делом я направился искать моего коллегу Али Хадди, в каюте его не оказалось. Тогда я двинулся в рубку. Я обнаружил следы крови и слизи, схожей по составу с кристаллисом, а также тело второго пилота Ли Куин. Она все еще была пристегнута к креслу, но на ее коже высыпали черные наросты, похожие на опаленную ткань. Следов разложения не было, но всю ее покрыл слой инопланетной жижи. Я побоялся к ней прикасаться. Еще нашел нижнюю часть женского тела, полагаю, это была Вероника Майерс… Я не стал ее трогать. Верхней части не было.
– Это неправда, – встревоженно пробормотала Майерс, посмотрев на свои ноги, – он врет.
Они выглядели реальными и настоящими. У Тейта в груди похолодело. Он вспомнил, как Майерс обещала, что они станут свободны как птички, и тонула в резервуаре с жижей. В том сне она стала одной из них. Осовски бесстрастно продолжал:
– Но я не нашел нашего капитана Тейта Вальсонга, как и профессора Хадди. Они исчезли. Я проверил системы, все требовали ремонта. Я разбираюсь в биологии и химии, но не в технике. Я бы не смог пилотировать корабль, даже если бы вышло поднять его в воздух. Тем более, увести с чужого судна. К тому времени я понял, что нас затянуло на чужой корабль. Судя по данным, которые мне удалось извлечь, инопланетяне (нет сомнения в том, что это именно внеземная жизнь) модифицировали старый корабль Земли. Эта субстанция, которую мы привыкли называть кристаллисом, она… Она не просто живая. Она обладает умением изменять материю как живую, так и не живую. Я наблюдал это. Примерно на тридцатый день я заметил, как меняется наш корабль. Здесь появились каюты, которых я не видел, и я не рискнул в них зайти. Я не знаю, что происходит с внешними стенами, но местами на внутренних наросла серо-розовая субстанция. Единственное, что я твердо уяснил: она боится направленного света и вообще ярких мест, поэтому я стараюсь держать свет включенным всегда и везде. Правда, на это тратятся ресурсы корабля…
Осовски продолжал говорить, но Тейт не глядел на экран. Они с Майерс смотрели друг на друга и не отводили взгляда. Оба будто бы боялись пошевелиться.
– Капитан, ты веришь мне?
В ее глазах поселилось беспокойство. Майерс импульсивно обхватила себя за талию, и Тейт вспомнил, как Майерс кинуло к стене и прижало металлическим листом. После такого не выживают. У нее не должно было остаться ног. Но покоя не давала не только эта мысль. Здесь было кое-что еще, чего Тейт никак не мог избежать в своей голове. Кое-что не срасталось.
– Тебя ведь нашел Хадди?
– Да. Он достал меня из резервуара, как я тебя. Тогда он мог ходить, он еще не стал… Ну, таким.
Ее голос надломился, а пальцы впились в локти. Под ногтями кожа вдавливалась лунками. Майерс все еще была без куртки, которую отдала Тейту. Наверное, ей должно было быть холодно, но она никак этого не выказывала. Ни разу.
Словно сквозь туман на заднем фоне тек голос Осовски:
– Я не мог покинуть корабль, даже если бы хотел. Шлюз заблокировали снаружи. Будто кто-то проник внутрь, забрал пленников и скрылся. Мне удалось найти чертежи, нужная панель располагается под брюхом корабля. Но это ничего мне не дало. У меня оставался один выход: я должен был попытаться поднять корабль. Может, сработал бы шлюз основного корабля, я надеялся на это. На сорок девятый день я вернулся в рубку. Я уверен, что за это время никто не покидал корабль и никто не входил в него, это невозможно. Однако тело Куин пропало. На ее кресле я обнаружил разорванный изнутри мягкий кокон, полностью состоявший из кристаллиса. Открытие настолько напугало меня, что я бросился обратно в жилое крыло и заперся там опять.
Изображение мигнуло, по нему проползла полоса помех. Майерс шагнула к Тейту, он ступил назад. На ее лице застыла гримаса обиды и отчаяния. Тейт и сам не понимал, почему не может поверить ей теперь, но вопрос прозвучал сам собой:
– Если с тобой поступили так же, как со мной, то откуда у тебя одежда?
– О чем ты говоришь?
– Майерс, откуда у тебя твоя форма? Она такая же, как была на нашем корабле.
Она удивленно посмотрела на свои руки, ноги, приподняла лямку майки. Теперь во всех ее жестах сквозило недоумение и даже раздражение.
– Что значит откуда? Я проснулась в ней, вот и все.
– В этом и проблема, – с горечью в голосе ответил Тейт, – когда нас затянуло, ты была не в куртке. Ты была в рабочем комбинезоне, Майерс.
А сейчас она была в той самой майке, в которой Тейт ее запомнил. Тот давний ночной разговор никак не выходил у него из головы. Такая же майка и штаны. Только куртка не вписывалась. Вспомнив о ней, Тейт оглянулся: там, где он оставил куртку, ее не было. На полу растеклось темное пятно.
– Это… Это глупости, – Майерс нервно рассмеялась и запустила ладони в косички, – ну, подумаешь, одежда другая? Может, они меня переодели зачем-то или я добралась сама до кают, просто не помню. Мало ли что могло случиться, у нас ведь такая ситуация, никто не мог бы угадать. И вообще…
– И тогда я осознал, – громко проговорил Осовски, вещавший все это время об ужасах и полном безысходном одиночестве, – что они играют не только с материей, но и с разумом. Я не знаю, есть ли я на самом деле или это сон. Я вижу на себе следы. – Он потер щеку, на скуле отчетливо проступили длинные полосы. Они наполнились не кровью, скорее, полупрозрачной водой. – Честно говоря, я очень устал. Я думаю, что мне нужно проснуться. Думаю, я застрял в их игре. Я хочу вырваться, очнуться, и я буду свободен. Нужно просто не бояться. Я больше не буду бояться.
Экран отразил, как Осовски приставил пистолет к виску. Раздался короткий хлопок. Еще недолго глаза Осовски смотрели в камеру непонимающе, а потом он завалился куда-то за пределы ее обзора. Сверху вспыхнула надпись, что запись запрограммирована на прекращение через пятнадцать минут.
– Капитан, мы с тобой заодно, – тихо проговорила Майерс.
Тейт, не ответив, щелкнул фонариком и посветил прямо на нее.
Глава 10. Комок сердца
– Видишь? Все в порядке. Как это было глупо!
Майерс с видимым усилием рассмеялась, распахнув ладони. Свет бил ей в лицо, и она щурилась, оставаясь целой и невредимой. Она не таяла на глазах, как это было с другими сущностями. У Тейта отлегло от сердца. Чувство тревожности и страха сменилось глубокой виной.
– Прости, что не поверил. Я запутался. Наверное, разум помутился от всего этого.
– Да уж, это не сложно. На первый раз прощаю, но больше не пугай меня так, капитан!
Она дружески хлопнула Тейта по плечу. Вздохнув с облегчением, Тейт опустил фонарик. Луч порхнул по дырке на колене. Видимо, штаны порвались, когда Майерс схватил монстр. Темная кожа, проглядывавшая в прорезь, будто бы слегка посерела. Заерзав, Майерс отодвинулась и вернулась к изучению экрана. Тейт, замедлившись на секунду, выключил фонарик.
– Бедный Осовски. Он, наверное, сошел с ума в одиночестве.
Майерс вновь взялась за провода. Ее пальцы чуть подрагивали, а голос звучал преувеличенно бодро. Она будто старалась убедить не столько Тейта в своей настоящести, сколько себя. А, может, переживала из-за судьбы Осовски. Тейт скрестил руки на груди и подпер лопатками дверь.
– Он всегда был странным парнем. Но мне его жаль. Я думаю, он потерял надежду. Возможно, это единственный выход, если не хочешь стать… этим.
На последнем слове Тейт понизил голос. Майерс тыльной стороной ладони вытерла уголок глаза. Оголенные провода скользнули в опасной близости к щеке. Она сдавленно выговорила:
– Давай не будем об этом? Выберемся отсюда, потом обсудим все остальное.
Тейт медленно кивнул. Думать о том, что случилось с Осовски, не хотелось. Наверное, то же, что и с Хадди. Тейт поймал себя на мысли, что с Майерс могло произойти то же самое.
Она развела провода и скрутила обратно. На потухшем экране вспыхнули беспорядочные цифры. Они зарябили неровными столбцами и в итоге сложились в командную строку, пусть и изрядно покореженную.
– Мне кажется, я нашла способ, как открыть дверь. Проверим?
– Дай мне.
Она ступила в сторону, Тейт склонился над экраном. Внизу, слабо подсвеченные, горели кнопки. Можно было набрать и команду “Открыть” и проверочный код. Если это действительно их корабль, то код подойдет. Честно говоря, Тейт хотел ошибаться. Ровно так же, как желал бы не знать того, что сделал Осовски. Какой единственный выход он нашел.
Сильно вдохнув и выдохнув, Тейт ввел шестнадцатизначный экстренный код, доступ к которому имелся только у капитана корабля. Его пришлось выучить наизусть. Системное окно опасно мигнуло и зависло, а потом окрасилось зеленым. Появилась постепенно закрашивающаяся оранжевая полоса. Когда цветовое заполнение дошло до отметки в сто процентов, строка пропала. На ее месте всплыла надпись: “Добро пожаловать, капитан Тейт Вальсонг. Экстренный доступ к системе управления разрешен. Введите команду. Для доступа к полному функционалу воспользуйтесь системой управления на главном компьютере”.
– Это все-таки наша птичка, – ахнула Майерс, – Осовски сказал, что корабль меняется, но я не поверила, даже когда увидела своими глазами запись. Подумала, может, они опять играют с нами. Вдруг это все обман.
Тейт раздраженно покачал головой. При воспоминании об Осовски рука сжалась в кулак.
– Мы ведь видели надпись: “Ауг58-2”. Да и по всем характеристикам корабль не подходит.
– Знаешь, капитан, я уже ничему не удивляюсь. Пора и тебе перестать.
Однажды Куин сказала:
– Знаешь, у меня есть сын.
По экранам мерно текли сводки полета, впереди простирался бесконечный космос. Корабль поравнялся с красной планетой, на которой завитками бушевали ржаво-желтые вихри. Такие большие, что их было видно из космоса.
Они сидели в рубке вдвоем. Тейт в кресле пилота, Куин – за небольшим столом посередине. Она курила, просматривала отчеты и медленно пила зеленый чай. Она пила только его, избегая черного.
– В деле этого не было.
– Ему сейчас пять. Прекрасный ангел с чистой душой. Его отец лишил меня родительских прав, когда сыну исполнилось два. Сказал, что я хреновая мать, раз не могу вовремя явиться на второй день рождения собственного ребенка. Миссия затянулась, и я не успела. Он подал заявление и, в общем-то, был прав.
Куин крепко затянулась, выпустила струйки дыма сквозь ноздри и откинулась назад на кресле. Ее затылок свесился с низкой спинки.
– Мой бывший женился на девушке, у которой тоже есть ребенок. Насколько я знаю, они счастливы. Я иногда их навещаю, но кажется, что лучше не мешать. В конце концов, сына любят. Зачем ребенку две мамы? Да еще если учесть, что одной вечно нет дома. Если выбирать из двух, то лучше ту, что рядом.
Тейт оторвался от мониторов. Куин, перехватив его взгляд, назидательно ткнула указательным пальцем в планету за толстым стеклом. Корабль как раз сошел с орбиты спутника и двинулся к краю системы. Оставалось преодолеть две планеты, чтобы выйти в межзвездное пространство, где следовало проверить астероид.
– Жалеешь об этом?
Она горько усмехнулась, скорее механически покачав головой. На экране сверкнула и пропала очередная сводка.
– Я сделала выбор тогда, когда впервые увидела космос на расстоянии вытянутой руки. Летать для меня так же естественно, как дышать. Я задохнусь в колонии и сойду с ума. Ну уж нет, я не могу остаться без полетов. Дай мне хороший корабль, далекую цель и сигарету – и мне больше ничего не надо.
– Ничего?
Пожав плечами, Куин склонилась к монитору. Больше они к этой теме не возвращались.
Корабль ощущался почти знакомо. Тейт мог бы узнать его, если бы не менявшиеся тоннели и каюты. Судно стало массивнее и больше, стены облюбовали серо-розовые полипы. Среди них как звезды в космосе поблескивал холодным светом кристаллис. Его россыпь легла мелкой крошкой, но изредка попадались и внушительные жидкие образования, в которых царила мутная непрозрачность.
Каждый шаг по клетке настила отдавался возмущенной вибрацией стен. Они скрадывали звук и глушили его. Спертый воздух отсырел. Рядом с дверьми, ведшими в жилые отсеки, расположился большой пласт кристаллиса. Он висел, прижатый к стене переплетением застывших щупалец. Время от времени по гладкой поверхности пробегала редкая дрожь.
– Думаешь, он там?
Майерс понизила голос, говоря об Осовски. Ее пальцы все еще беспокойно терзали запястье. Тейт старался на нее не смотреть, иначе и сам заражался нервозностью.
– Не узнаем, пока не проверим.
Он поднял фонарик, который оторвал от скафандра. Старый отдал Майерс. Луч света прожектором ослепил склизкие корни – и они расползлись с легким шуршанием подобно морским звездам.
Створки поддались нехотя, но в итоге распахнулись пастью кита, открыв взору кишкообразный тоннель. Поверхности испещрила знакомая субстанция с вкраплениями кристаллиса. Она заметно поднималась и опускалась, пульсируя, как если бы сам корабль дышал.
– Это напоминает… – начала Майерс.
– … легкие, – закончил за нее Тейт.
Стены выгибались то внутрь, то наружу. Они сужали и расширяли пространство на добрые полметра. Сглотнув, Тейт посветил под ноги, и субстанция лениво отступила, открыв металлический пол.
Тейт сделал первый шаг, Майрес за ним. Высвечивая маленькие свободные куски, они переходили от одного железного островка к другому и старательно избегали касания инородной массы. Майерс схватилась за плечо Тейта, будто боясь потерять его в темноте, и так они добрались до общего зала.
Здесь разрослись гроздьями полипы. Они утолщениями облепили стол и стулья, экраны, кухню, дверь в переговорную комнату. В их тянущихся тканях просвечивали обширные залежи кристаллиса. Тут его было больше, чем раньше. Они пронизывали материал подобно тому, как в легких курильщика скапливается сеткой вредный осадок.
– Смотри.
Майерс подняла фонарик, луч задержался на странном холме посередине комнаты. Левая его сторона полностью состояла из кристаллиса, а правую обернул массивный нарост тканей. Их цвет в прямом свете отливал насыщенным алым.
Тейт отстранился от Майерс, успокаивающе сжав ее ладонь. А потом, сомневаясь в правильности поступка, обошел нарост.
Взгляду открылось заледенелое тело, утерявшее схожесть с человеком. Только по фигуре и торчащим скрюченным пальцам, отчего-то оставшимся не поглощенными материалом, в пленнике узнавался Осовски. Его худощавое туловище в обычной серой форме угадывалось в очертании кристаллиса, голова клонилась на заросшую материей сторону. Из доступной взгляду височной доли вырывался алый поток и нырял в волны инопланетной ткани такого же цвета.
– Это он, – только и произнес Тейт, – это Осовски.
На лицо Майерс, сделавшей шаг к холму, упала тень. Тейт вскинул руку и покачал головой:
– Не подходи.
Он и сам бы не хотел этого видеть. Искореженное лицо Осовски теперь меньше всего напоминало человеческое. Тейт взглянул на него последний раз и повернулся спиной к дверям, ведшим в переговорную. Напротив них должен был находиться коридор до капитанской рубки, но он отсутствовал. Вместо него красовалась плотная стена. Тейт поднял фонарик повыше.
– Помоги мне.
Трясущейся рукой Майерс направила луч туда, где красовалось желтое пятно. Вместе им удалось протопить полипы. Они жвачкой стекли по бортам и освободили двери в тоннель. Сбоку горел маленький красный огонек.
– Я разберусь. Посвети.
Переступая очаги затянутого пола, Майерс добралась до панели, вытащила из кармана отвертку и принялась откручивать гайки.
– Нашла в ящике после того, как вскрыла прошлую, – недовольно пояснила она, стараясь не смотреть за спину.
Тейт встал за ней, чтобы спрятать за собой Осовски. Но прикрыл это заботой о том, чтобы хорошо освещать панель. Майерс выключила питание внутренним рубильником, добралась до проводов и вытащила их наружу. Перебрала и разрезала два из них ножницами.
– Попробую перевести на другую линию питания. Может, сработает.
Откуда-то издалека долетел легкий шершавый звук. Еле слышный, он напоминал шаркающие шаги или мешок с чем-то тяжелым, который тащили по железному полу. Тейт нервно глянул через плечо. К счастью, Майерс пока не заметила. Она еще немного повозилась с проводами, вернула все на место и дернула рубильник. Лампочка на панели загорелась зеленым, однако двери не открылись.
– Там что-то застряло.
Нахмурившись, Майерс склонилась к углублению у прохода, а потом резко отшатнулась. Так быстро и неожиданно, что налетела на Тейта, и он еле удержался на ногах. Выровнявшись, Тейт навел луч фонарика на углубление.
Там, плотно прижавшись к двери, покоился мясной комок. С первого взгляда его можно было бы счесть куском мышц. Комок периодически двигался, разные его части сокращались, менялись местами и постоянно перемещали пятна и разводы на поверхности. Он пульсировал в ритме сердца, но не обладал никакими другими органами. Лишь тонкие вены-нити связывали его со стенами и дверьми.
– Капитан, что это?
Голос Майерс надломился и скатился до хриплого шепота. Такого напряженного, будто еще секунда – и она закричит.
– Я не знаю, но оно мешает нам пройти. Дай отвертку.
