Алесь Коруд
Дорога 2
– Обозначили, стервецы границу.
Пабло внимательно огляделся, используя небольшой бинокль и скомандовал:
– Чего стоим? Лагерь, обед, лодку готовим. Вторая повозка в дозор.
Это он уже меня, друже зброя и пулеметчика имел ввиду. Экипаж повозки нечто вроде тактической единицы. На воде используют термины струги лодьи. На суше десятки и сотни. У всех у нас оружие относительно скорострельное. Я с помповиком, у Пересвета винтовка типа левер, про Деяна и так ясно. Он основная наша огневая сила.
Мы устроились поудобней на остатках предмостья, которое высилось на большой кочке. Отсюда отлично наблюдалась излучина устья реки и её противоположный берег. Хотя ни я, ни Чудник не ощущали явной опасности, но всякое может быть в этом мире. Вывалится сюда некая нежить, которую мы не учуем, и схарчит нас в один присест. Обязательный дозор – это шанс вернуться домой целым. А мне туда точно надо. Я провел рукой по штормовке, ощупывая её, что-то мне мешало. Залез во внутренний карман. Хвоя! Так это с Царицы нападало. Улада выпотрошила наружные карманы и капюшон, а сюда, видать не залезала. Странно она такая теплая, прям обжигает.
– Оттуда?
Пересвет кивнул в сторону желтоватых и давно высохших хвоинок.
– Даже не знал.
– Пусть будет. Я тоже шишку припас.
Мой напарник показал на маленькую нагрудную ладанку, где был спрятан оберег.
Охренеть! Если серьезно подумать, то в какой я мир попал! Нежить, магия, мистика. И тут же рядом обычные люди и индустриальный мир дизель-панка. И ведь это не сказка, а попросту взаимопроникновение разных по физике и материалу миров. Тут есть, о чем поразмышлять. А пока я закрыл глаза и включил внутренний «радар».
– Чуешь?
– Живого много, но не опасно.
И в самом деле, вон как птицы голосят. Весна, прилетели пернатые из далеких югов, поют осанну родной землице. Лед с озер и рек сошел, снег лишь в укромных местечках виднеется, почва прямо на глазах подсыхает. Но люди знай себе устраивают игрища в границы и сферы влияния.
– Идите обедать.
Нам пришла долгожданная смена, а то запах жареного мяса уже невозможно было переносить. Так и слюной недолго подавиться. По пути меня перехватывает Чудник:
– Как оно?
– Чисто.
Ответ непривычен, но волхв его понимает. Он также спокоен. И все-таки зачем нас сюда на самом деле пригнали?
Мясо приготовлено великолепно. Егеры говорят, что подстрелили вчера утром молодого оленя. Специально гоняли на ту сторону Устюги, в эти недели там знатная охота. На заливные луга приходят стада диких животных. Потом степь пересыхает, и они рассасываются по все округе. Так что мясобойня в Портюге работает круглосуточно без выходных. Мясо егерям, кстати, там и замариновали в специальном походной бочонке. Умеют!
К шашлыку и зелени подавался Ёль, густое крепкое пиво. С непривычки поначалу даже загудело в голове. Я поднял кружку и отсалютовал Пабло. Тот только что вернулся от команды, что сняла с грузовика лодку и закончила её сборку. Я тут же беру командира в оборот.
– Дальнейшие наши действия?
– Надо сходить в заимку, что стоит на перемычке между озерами. Посмотреть, что там.
– Пабло, мы что-то все-таки ищем?
Галисиец благодарит за кружку ёля, что принес присаживающийся рядом Чудник. Вот и начался серьезный разговор.
– Весной жители самого дальнего по дороге хутора рассказали, что после нас на Синеокие отправились их люди. И они пропали.
– Что раньше не сообщили?
– Так зима была. Они наособицу живут, в город почти не выбираются. Как дороги просохли, так сразу сообщили на пост Стражи. Ну а Дума поручила нам это дело расследовать.
– Грешите на моховиков?
– Да всякое может быть. И зверь лесной, да нежить нашего брата сторожит. Ну а лесные разбойники и вовсе здорово после той стычки злы на людей. Мост порушили, забрали зброю и мертвых своих. Мы потому карбас сюда и привезли.
– Ветер сейчас подует в ту сторону, подмогнет, – промолвил волхв. – Ты со мной пойдешь.
Мне от такого известия стало резко неуютно. Что же такое может там быть, что нужны сразу два обладателя дара? Шашлык и ёль уже не казались такими вкусными.
Два рослых незнакомых мне блондина сделали несколько взмахов веслами и карбас вышел на поверхность озера. Метрах в восьмистах на восток затемнела почерневшим деревом искомая постройка. Синеокие разделяла между собой перемычка с протокой. В озера по рассказам входило много ручьев, а выходила одна река Синяя. И в самом деле вышедшее из-за облаков солнце высветило невероятную озерную синеву. Какая прозрачная в них вода! Обычно такие озера имеют коричневую воду из-за торфяников. Видимо, здесь много родников.
Между тем гребцы натянули на мачте косой парус, и мы неспешно пошли по водной глади в сторону перемычки. Ветер и в самом деле дул туда. Откуда они это знают? На корме с рулевым веслом уверенно уселся Пабло. Чудник стоял спереди, а Деян устроился рядом со мной. До полусгнившей пристани мы добрались менее чем за полчаса. На моторе, конечно, быстрее, но есть ли в это мире такие маленькие двигатели? Да и тащить его за тридевять земель накладно.
Блондины карбасников ловко убрали парус и один из них заскочил на берег с канатом, примотав его за основательное бревно, видимо, для швартовки и предназначавшегося. Кранцев не было, потому мы просто стукнулись о полусгнившую деревянную пристань бортом. Непорядок! Осталось дождаться, когда отдадут второй швартовый и карбас выровняется.
На берег я выскочил вместе в Деяном. Не сговариваясь, мы встали так, чтобы контролировать пространство в две стороны. Настил пристани прогнил, как и дерево ближайших построек. Видимо, этой заимкой уже редко пользовались.
– Олег, идем к главному дому.
С нами шел двинулся лишь один из карбасников. Я с удивлением обратил внимание не его оружие. Да это же самый настоящий пистолет-пулемет! Я такого в наших оружейных магазинах не видал. Похож видом на наш ППД, предшественник знаменитого ППШ. Небольшой деревянный приклад, деревянное же ложе, короткий ствол в основательном металлическом кожухе. Магазин дисковый, входит в разъем затворной коробкой.
Надо будет попросить посмотреть и поспрошать. Мне бы подобное оружие здорово пригодилось в экспедициях. Стрелок из меня аховый, это надо с молодости стрельбой заниматься. А тут плотность огня на ближнем расстоянии перевесит меткость. Интересно, это местное изделие или попало сюда из другого мира? Но мечтать некогда, надо идти по скользким доскам к приземистому непонятной конфигурации зданию. Создается впечатление, что его несколько раз переделывали, пристраивая новые постройки. Такое оно несуразное в итоге вышло.
Пабло осторожно с помощью багра открывал дверь, когда я остановился, как вкопанный. По моему позвоночнику как будто прошлись ледяным ломом. В горле стал комок, я не мог разогнуться. Мне стало жутко.
– Чуешь, варяг?
Чудник побледнел, на его хищном носу повисла капля пота.
– Что это?
– Здесь была смерть. Страшная смерть.
В открывшуюся дверь осторожно зашли Пабло и парень с автоматом. Через пару минут они махнули нам рукой. Мы не задержались в жилой части огромной заимки, а двинулись по коридору в закрытый внутренний двор. Здесь обычно сушили снасти и возились с добычей. Дальше шли служебные помещения для хранения, копчения и в погребе находился ледник.
– Боги Асгарда…
Рослый блондин покачнулся и выбежал метнуть съеденный недавно обед. Я перед этим хорошенько застыл и потому принял увиденный ужас смиренно. Пабло замысловато выругался на своем языке. Чудник тяжело задышал, затем начал что-то нашептывать.
Посредине двора возвышались два столба, на которых висели мертвецы. Вернее то, что от них осталось. Часть конечностей была за зиму сожрана зверьми, остатки представляли собой отвратное зрелище. В самом деле, жуткое место для смерти. Внезапно я понимаю, что эти две смерти здесь отнюдь не первые. И что находилось на это месте до постройки заимки имеет древнюю кровавую историю.
– Это моховики для нас оставили. Нарочно ждали запоздавших рыбаков и тихой сапой их взяли.
Чудник заметил:
– Тут не все.
Я оторвался от созерцания странных росчерков на бревнах стен и глухо заметил:
– Остальных утопили. Правда, я не понимаю критерии выбора.
Чудник вздохнул:
– Выбрали самые чистые души.
– Было много боли.
– Моховики жестоки.
Пабло обернулся и резко скомандовал:
– Белояр, неси сюда мешки. Похороним бедолаг на святой земле.
Карбасник тут же исчез, а я обернулся к волхву, что начал изучать странные письмена или руны, изображенные на воротах. Пабло же начал подрубать столбы найденным во дворе топором. Я же ходил по кругу, прислушиваясь к собственному чутью.
– Братья, что делать будем?
Пабло был заметно зол. Ну складывание трупов в кожаные мешки никому настроения не прибавляет. На пристани остались карбасники Белояр и Красибор, а мы собрались около входа в заимку на совещание старших.
Деян дернулся:
– Нельзя это место просто так оставлять. Зло пойдет дальше.
Чудник также все решил для себя:
– Непотребное место.
Галисиец уставился на меня.
– Варяг, ты что скажешь?
Я мрачно обвел взглядом своих товарищей. Спасибо, удружили! Не так я предполагал начинать сезон.
– Здесь и раньше убивали. Злое место. И очистить его может лишь огонь.
Пабло крякнул:
– Да тут все сгнило и отсырело. Сложно сжечь, да и есть ли у нас право? Не мы ведь ставили заимку. Тут должна решать их старшина.
Неожиданно Чудник меня поддержал:
– Олег прав. Он заметил то, что я подспудно чуял. Да и вспомнилось кое-что о здешних местах. Во время открытий третьих ворот сюда провалилось много людей. Похоже, что попавшие сюда вместе с ними чудища всех их убили. Эта ужасающая боль до сих пор тут существует. Странно, что рыбаки выбрали это место для заимки.
– Вода, волхв. Проточная вода гасит зло. Они его просто напросто не учуяли. А потом было лень менять место.
Чудник взглянул на Деяна и кивнул, согласившись:
– Ты прав. Вода гасит, огонь очищает. Я смогу поджечь заимку. Вместе с варягом у нас получится. Идите к карбасу.
Пабло без разговоров повернулся. С заимки мы ничего не взяли. Все здесь было пропитано смертью.
– Дай мне руку. Я все сделаю сам.
Даже не знаю, как описать произошедшее. Свет резко померк, и вскоре моя рука начала заледеневать. Холод не проникал дальше. Между тем кисть волхва начала нагреваться и вскоре стала нестерпимо горячей. Странное сочетание мороза и жара. Перед глазами вспыхнул свет, но его тут же начали гасить клубы набегающей тьмы. Проклятье! У Чудника несмотря на все его старания и мою помощь не получалось зажечь огонь. Силы зла, попавшие сюда из иных миров слишком долго властвовали в здешних местах. Не зря моховики провели казнь именно здесь. Были у них знающие кудесники или злобный опыт.
Внезапно я как будто провалился неизвестно куда и через мгновение к своему огромному удивлению увидел вокруг себя огромные деревья и свежую траву. Царица! Она как добрая матушка обняла меня после долгой разлуки. Подобное ощущение осталось где-то в далеком детстве. Меня обхватила волна тепла и покоя, но затем пелена спала, и я любопытством огляделся.
Не может быть! Такого яркого видения в новой жизни я еще не наблюдал. Как будто и в самом деле перенесся в Синий лес. Там было тихо и спокойно. Межсезонье заканчивалось, начиналось лета. В этом лесу не бывает зимы. Царица одинаково не любит холод и жару. От последней спасает густая тень и прохлада чащобы. Внезапно понимаю, что и в этом безмятежном месте подспудно тлеет тревога.
– Варяг, надо идти! Иначе мы сгорим.
Я открываю глаза и вижу стену огня. Его уже не остановить. Мне стало нестерпимом жарко, и я бегу к двери. Быстрее на причал! Сзади разгорается пламя. Мы прыгаем на карбас и тут же отчаливаем. Но мне все еще горячо. Снимаю штормовку и вытряхиваю из карманов тлеющую хвою и все понимаю.
– Это Царица нам помогла.
«Какова же её настоящая сила?»
Чудник падает на лавку и закрывает глаза.
– Мы могли там погибнуть. Я это слишком поздно понял. Жуткое место, Пабло. Надо ставить запрет.
Галисиец переводит взгляд с меня на волхва.
– Это не мне решать, волхв.
Карбасники со всей силой налегли на весла. Здоровые северяне гребли так, как будто бежали от страшного врага. Но так на самом дел и было. Огонь мог разбудить старое лихо. Вскоре мы подкатываем к предмостью. Нас уже ждут и новости быстро расходятся по лагерю. И чуть далее у берега под защитой автомобилей поставлены две палатки, а рядом живой струйкой виднеются сполохи огня. На наши места прыгают егеры и карбас снова идет на озеро. Заметив мой взгляд, Деян роняет:
– Пошли морды ставить.
Узнаю лихих людей. И задание исполнить и без навара не остаться. Ну иначе здесь не выжить. А для егерской команды столь опасный заработок обычное дело. Садимся у костра и нам тут же дают по куску жареной рыбины и чашке горячего взвара. Сразу хватаю кружку и выпиваю все махом. Ледяной ком внутри понемногу исчезает. Становится легче дышать.
«Черт побери! Тут не дожить спокойно до пенсии!»
– Чудник и Пабло, есть разговор.
Галисиец с недовольством оглядывается на меня. Ему и так жутко не нравится навязанный городом рейд, так еще и существенные осложнения возникли. А так все хорошо начиналось!
– Он не подождет?
– Это серьезней, чем все что было до этого.
Пабло делает знак рукой и от костра отходят все непричастные. На меня со всем вниманием уставились две пары глаз. Такая уж у меня сложилась в этом мире репутация. Человека, зря не бросающегося словами.
– Я видел Царицу.
– Это она помогла сжечь тот чертов сарай?
«Догадливый!»
– В Синем лесу снова растет беспокойство. Царица ждет незваных гостей.
– Дьябло!
Чудник задумался:
– Она обратилась к тебе с просьбой?
– Мы так не общаемся. Все на уровне ощущений. Но подспудную тревогу я ощутил.
– Значит, это будет нескоро?
Я покачал головой.
– Не знаю. Время в Синем лесу течет совсем иначе.
Пабло обернулся к волхву егерей. Тот кивнул:
– Такое бывает. На востоке много странных мест и врата открываются чаще. Это самые молодые земли нашего мира. Там постоянно что-то меняется.
Я же задумался. Царица ждала очередной поворот Сферы-Куба. Система сталкивающихся миров здорово походила на пресловутый кубик Рубика. И похоже, что она знала о ней намного больше, чем люди.
Мы продолжили разговор с чашками ёля, которым наполнили их доверху. Бочонок ведь обратно не повезешь. Пришли обратно рыбаки, и все кроме дежурных стрелков сели вкруг. Чудник, наконец, заговорил о том, что его здорово напрягало:
– Так просто мы не отделаемся, Пабло. Необходим запрет.
– Почему? – воззрился на волхва Пересвет. – Вы же сожгли все там. Пусть остальным занимается Мироныч. Это его епархия. Бедолагам мы ничем помочь все равно не можем.
– Ты не понимаешь, старый пень, что это место было выбрано для казни неслучайно. Если бы не помощь Царицы, то я бы там и уголька не поджег!
Все угрюмо уставились на кудесника егерской команды. Насколько я знал, для такой работы тот должен был обладать великой силой. И если её не хватило, то значит, здесь великая беда.
– Колодец тьмы? – обронил рослый рыжий детина. Он был мне знаком по Порто-Франко, считался в отряде механиком и сейчас вел машину разведчиков.
– Ты прав, Ивар.
– Проклятье!
– Не бросайся зря словами, Любодар! – охладил молодого бородача разведчика Чудник и продолжил. – Пабло, придется созывать Сейм. Мы не можем пропустить этот колодец, как будто его и не было.
– И он как раз на пути в Синий лес.
– Все равно дорога нынче в руках моховиков.
– Не знаю, – проговорил седой усач из разведчиков. – Они были на озерах осенью, но зимой скорее всего откочевали на юг. И появятся здесь лишь для поиска добычи.
– Этот лес разве не место их жительства? – поинтересовался я.
– Они кочевники, потому никакого права на него на самом деле не имеют. Наши люди открыли эти места раньше их. Ты же видел дорогу дальше. Просто дикарям давно не пускали кровь, вот и борзеют сверх меры. Обычно они промышляют разбоем в южных дубравах и на Великой реке.
– Что же тогда привели их в прошлом году сюда?
– Наверное то же, что и вас. Поиск сокровищ Синего леса. Вы же, насколько я знаю, разорили их склад? Такое моховики не прощают никому.
Пересвет сделал глоток и угрюмо пробормотал:
– Награбленное не может быть законным имуществом. Мы очистили все находки у волхвов. Кровь на них была.
Я зябко поежился. Ведь часть найденных сокровищ перепало и мне. Но золото всегда имело магическую способность копить в себе зло. В конце концов, это уже проблема банка.
– Тогда решено, по приезде в город сообщаем Миронычу и Наине. Пусть они созывают Сейм старейшин.
Уже в стороне от всех я тихонько спрашиваю галисийца:
– А что такое этот Сейм?
Пабло бросает острый взгляд и нехотя отвечает:
– Старейшины узким составом решают, что делать с проявлением черной волшбы. Наину ты знаешь, еще обязательно будут Думные от города и Портюги. Ну и конечно, Владыка.
Я озадаченно хмыкнул. В моем мире такого ранга удостаивается епископ или митрополит.
– А как он может руководить вашими церквями, если они совершенно разные?
– А он и не руководит, – усмехнулся командир отряда. – Лишь следит, чтобы друг с другом не разосрались. Но Владыка есть незыблемый авторитет. Нет никого старше из тех, кто жил в этих местах доселе. Говорят, что он видел, как строились храмы.
– Да это же…
– Ему по слухам более ста лет. Иди лучше ложись спать. Встаем с рассветом.
Уже на мягком тюфяке, расстеленным в палатке спрашиваю Пересвета:
– А кто эти два добра молодца карбасники?
– Так езмь дружина Светозарова.
С трудом припоминаю, что в данном контексте дружина обозначает круг родичей из одного места. Ну да, они все светловолосые и рослые. А сам красавчик родом откуда-то с севера, с одного из густо населенного притока Великой реки, которую в здешних местах величают Устюгой.
– Давно они у вас?
– Первое лето. Молодые ищо, но зато корабельщики знатные. Земля просохнет, пойдем с ними на север. Они те места знают неплохо.
Пересвет зевнул, но я еще немного его помучил:
– А что за оружие у их такое любопытное.
– Это Скорострел. Хорошая зброя в ладных руках. Понравилось?
– А где взять можно.
– Издалека везут. Бают, что Тульские снаряжают. А можа и нашли где. Но патроны на такой калибр не редкость. Много где продают.
– А под заказ?
– Ой, дорого выйдет. Разве что в трофеях взять.
– Как дорого? – продолжал я пытать зевающего товарище.
– Со все снаряжением две тысячи гривен от Верхоянских привозят. Или золотом, бают, дешевле взять.
– Ого!
И в самом деле очень дорого. Даже автоматический карабин «Гвоздобой» в магазине у Драгомира стоит в зависимости от состояния от двухсот пятидесяти до четырехсот серебряных гривен. Но на пистолет-пулемет я запал. Может, получиться где за меньшую цену взять? Надо будет Мазодура спросить. Да и у Боляна про сейм узнать. Или у Наины? А что, хороший повод. После той проклятой осенней ночи мы больше не виделись, и друг о друге не слыхали. Видение её ужасного прошлого встало черной непроницаемой стеной между нами. Но все равно эта странная женщина влекла к себе с неумолимой силой. Еще одна загадка здешнего мира. Зачем мне старуха, когда есть молодая и горячая жена?
Встал еще до рассвета. Видимо, за зиму выспался впрок. Рыбаки уже отошли от причала, а я взялся за готовку. Обычно по утрам в походе каша. Но со вчерашнего дня оставалось маринованное мясо. Я живо порезал зеленый лук и кинул его в казан. Тут же накрошил туда немного сала, а потом после прожарки добавил мяса прямо в маринаде. Позже в казан ушла быстро разваримая пшеничная крупа и сушеные овощи. Последней щепотка специй, которые я зимой тщательно собирал и сортировал.
Из палаток показались головы егерей, тут же бегущих в ближайшие кусты. Вскоре ко мне подошел дозорный:
– От запаха твоей готовки я чуть слюной не захлебнулся!
Щедро наделив его порцией, я быстро обслужил остальных. В походе каждый должен выполнять какие-либо обязанности помимо привычных. Если ты видишь, что нет воды, подорвись и принеси ведро. Или набери хвороста для костра. Поевшие первыми егеры безо всякой команды складывали палатки и собирали утварь. Кто-то пошел к реке мыть казан. Я же собрал провизию в специальные вощеные непромокаемые мешочки и поднес их к грузовику. Затем еще раз обошел место лагеря, не оставили ли мы кроме дерьма что-то полезное.
Водители заправляли повозки из больших канистр, грели двигатели, не отставал и я. Рыбаки вернулись на редкость быстро, и пока часть людей собирала карбас, остальные пересыпали корзины с рыбой странным льдом, который не таял. Мне стало любопытно, и я взял льдинку в руку.
– Не оттает, – усмехнулся Белояр. Ему хватало силы самому подкидывать тяжеленные корзины на грузовик, где их принимал второй карбасник. – Мы ж его с чаровного колодца взяли.
Я усмехнулся. Вот тебе и польза от поиска, что постоянно ведут егеря. Нашли очередное чаровное место и пользуются его дарами безвозмездно. Это же получается целый холодильник на колесах! Умно, ничего не скажешь.
– А что такого ценного в этой рыбе, что надо её именно сейчас ловить?
Белояр молча выхватил узкий нож и разрезал брюхо одной из рыбин. И розового нутра показалась пазуха с красной икрой.
– Ценна не столько рыба, сколько это. В городе мы получим хорошую цену за улов.
Вот хитрецы! Никогда себя не обидят. Но такой подход мне по душе. Опасная у парней работа, потому и надо пользоваться любым моментом. На хлеб в этом мире просто так не подают. Может, такой подход и правильный. В моем из-за пресыщения развелось слишком много тунеядцев.
4. Флибустьеры Великой реки
Не зря я все-таки мало-помалу тренировал свою потаённую силу. Здорово в этом помог штатный волхва отряда Светозара. После похода на Синеокие озера мы сблизились, и она раскрыл некоторые моменты своего мастерства. Проблема состояла в том, что я не волхв, и он мог внятно объяснить многого. У ведунов все устроено несколько иначе, и мы зачастую не понимали друг друга. Перунец обозначает несколько иную ипостась внутреннего «Блага» или как его еще называли «Шестого» духа, то есть чаровной силы. И развивать его придется самому.
Тревога в этот раз кольнула меня раньше, чем я её осознал. Опасность в этот раз я учуял вовсе на «радаром». А незнакомым доселе способом.
– К бою!
Как ни странно, но мой крик вышел достаточно громким, как и быстрым его воздействие на экипаж лодьи. Послышались громкие команды, раздался топот ног. Впереди меня за бронированным щитом пулемета враз застыли две фигуры. Единовременно стукнули затворы. Позади послышался грохот закрываемых на ходовой рубке бронированных ставень. Я же уставился в сторону густого кустарника, закрывающего от нас очередную протоку.
– Тати подречные!
Ну хорошо, что хоть не Ошкуи. С теми нам тягаться было бы намного сложней. Послышалось тарахтение мотора и на воде показался небольшой катер. Вернее, даже моторка с обитой железом кабиной и стоящими за ней молодцами в разномастной одежде. С той стороны полыхнуло, раздался громовой звук.
«Дьябло! Они же стреляют в нас, а я тут разлегся, как на пляже!»
Сбоку громко стукнуло по железу и мне хватило одного мига, чтобы прыгнуть вниз под защиту стальных листов с узкими отверстиями, что шли вдоль бортов лодьи.
– Поберегись!
Где-то рядом застучали по дереву пули, раздался звон железа и тут же сверху грохнули пулеметные очереди. На трапе послышались чьи-то шаги. Я оглянулся. Наверх к ограде рубки поднимался с тяжелой «фузеей» наш боцман Лызло. Вернее сказать, на борту этого экспедиционного лодейного насада, видом напоминающего буксир, он назывался корабельным десятским.
Лызло удобно пристроился за щитом, положив свой «карамультук» одиннадцатого калибра на специальную подставку. Грохот от его выстрела был неимоверным. И как он не оглохнет? Я же любопытствующе поднялся на пару ступеней вверх и высунул верхнюю часть головы. Мой дар нам здорово пригодился. Три моторных вельбота, называемых на Устюге учанами, не успели застать нас врасплох. Передний учан уже плыл по течению без управления. Пулеметчики состригли его команду напрочь.
Второй учан дымил, но оттуда еще стреляли, а вот из третьей моторки в нас именно сейчас целили из какого-то крупного оружия. Но выстрелить они успели лишь раз, разбив нос нашего лодьи в щепу. Лызло успел прицелиться и через мгновение на разбойничьем струге знатно полыхнуло. Попал в збройный припас? Потихоньку привыкаю к незнакомым словам, обозначив ими боеприпасы. Со стороны вельботов еще постреливали, но как-то вяло. А мы продолжали идти вперед, стараясь пройти опасную протоку быстрее.
– Струги!
Раздалось спереди.
Там стояли с ружбями наперевес Радей, родич Улады, и не менее здоровый увалень Домаха, его старый приятель. Они были вооружены короткими «корабельными» карабинами трехлинейками. И как это ловко у них получалось так быстро передергивать затворы. Но, значит, и у меня появилась работа. Я снял помповик с предохранителя и осторожно выглянул в узкую амбразуру. В этот момент со стороны приближающихся разбойничьих стругов раздался дружный залп. По железу зазвучали звонкие удары, а сзади на меня полетела щепа корпуса корабля.
Вот зараза, как метко бьют! Но боевой запал уже понемногу затянул меня и я, высунув ствол и сделал несколько выстрелов. Рядом грохотали из ружей матросы, откуда-то послышался крик, полный боли. У нас появились потери? Наблюдать за тем, что творится впереди было некогда. По железному борту снова загромыхало, но дырок от пуль не появилось. Хорошую сталь наварили мастера! Только я об этом подумал, как заметил неподалеку свежую опаленную дырку.
«Дьябло!»
Похоже, что нас обстреливали и с берега, сплошь заросшего тростником и кустами. Мощная засада была организована поречными татями. Что это, интересно, за люди? Но думать некогда. Переждав следующий залп чужаков, быстро высовываю в прорезь «Моссберг» и делаю один за другим два выстрела. Эх, сюда бы тот пистолет-пулемет! Но успел увидеть, как один из моих залпов задел одного из татей и тот картинно вскочил и свалился за борт. Им ведь еще и грести надо, так что спереди умещалось лишь по три стрелка.
Снова пробоина в броне! По спине протекла струйка пота. Делаю еще два выстрела из помпы и сигаю в корме. Там железо потолще, но придется выглядывать. Грохот заглушил звук мотора, в ушах как будто застряла вата. Но как ни странно, мозги заработали лучше, а руки не тряслись. Видимо, прошлогодний рейд не прошел для меня даром. Как там говорят – обстрелянный боец! Ага, сам себя похвалил и тут же спохватился. Кто за тебя, дурачину, будет патроны снаряжать!
Рука потянулась к левому навесному карману. Зимой я позаботился о пошиве подобия разгрузки. Начертил схему, Улада сделала выкройку, сама и пошила. За мной лишь были пробои кожи и шнуровка. Там требуется мужская сила. Еще один косяк! Сразу не расстегнул клапан и потратил сейчас на это так нужное сейчас время. Но зато руки привычно быстро снарядили «Моссберг» шестью патронами с крупной дробью. На таком расстоянии она эффективней.
С трапа сверзился изрыгающий проклятье боцман и убежал куда-то вперед. Видать, наверху стало небезопасно. Я на миг выглянул. Половина из дюжины лодок уже никуда не спешила, тихо уходя по течению. Но остальные упорно старались нас достать, двигаясь с кораблю веером. Какая хитрая засада! Первых мы отбили, сейчас будем сражаться с остальными. Струги шли со стороны передней левой раковины, так что я оказался вне зоны действия их основного огня. А это значит, что у меня появилась возможность прицелиться.
В этот момент я заметил, что из кустов на выдающемся в реку мысу начали стрелять. А эти разбойнички подозрительно быстро передвигаются по берегу. Кони или повозки? Размышлять некогда. Беру на прицел ближний струг и делаю один за другим три выстрела. Дробь достигает цели, два разбойника, громко вереща падают в воду. Один из гребцов схватился за руку. И уже мне самому приходится падать на палубу. Со стороны берега тут же открыли частую пальбу.
С носовой части лодьи раздались крики, а затем загрохотал пулемет. Огонь со стороны противника тут же стих, и я осторожно выглянул. Знатно пулеметчики причесали берег! Тут же ожили наши трехлинейки, к ним присоединился и я. Так что татям на стругам не поздоровилось. Мы проплыли мимо них, безжалостно осыпая врага пулями, а я вдобавок щедро «причесал» противника дробью. Вряд ли там остался кто-то целым и невредимым.
– Варяг, ты как? – надо мною навис глыбой мускулистый Лызло. – Помочь нужна?
– Нормально!
Я встал и ошалело потряс башкой. В ушах звенело, а в глазах бегали круги.
– Ворот у пулеметчиков заело, не могли повернуть. Я же говорил Калгану, что скрипит. Глянь, как там палубные, а я пока осмотрю лодью.
Палубные – это матросы. Кто-то там вроде кричал от боли. Заново заряжаю помповик и бегу вперед вдоль борта. На тумбе скрючился Домаха, а рядом с ним возится Радей.
– Чего у тебя?
– Бочину пробило.
– Дай гляну!
Осторожно разрезаю окровавленную рубаху парня. Пуля прошла насквозь, но вроде ничего из важных органов не задето. Мясо не торчит, темная жижа не льется. Кровь сочится, но в меру. Домаха дрожит, адреналин не помогает справиться с болью. Бывает такое у физически сильных людей, болевой порог низкий. У меня на адреналине как раз все наоборот.
– Не суетись, Радей! Споро вниз за лекарным набором.
Но что сейчас делать? Парню все хуже. Решаюсь. В Обители же помогло? Кладу свою ладонь на лоб здоровяку и с каждой секундой ощущаю, как его дрожь исчезает, а он сам обмякает.
– Что с ним?
Рядом присел Чагодай. Он выполняет много функций на корабле. Плотник, повар и лекарь. Скорее знахарь-травник.
– Пуля на вылет. Я его успокоил, перевязывай.
– Сначала рану омыть потребно и наложить травяную мазь от лихоимки.
– Ну это ты уже сам. Радей, подсоби!
Я ухожу вперед. Носовой части лодьи досталось больше всего. Много разбитого дерева, порванного в клочья рангоута. Будет, чем заняться команде на стоянке. На второй палубе громко ругаются пулеметчики. Савва достает из ящика инструменты и что-то пытается отвернуть. Так вот в чем дело! Они не могли повернуть поворотный ворот в сторону берега и им пришлось прятаться за бронированным колпаком. Минус подобной конструкции.
По правому борту прохожу в сторону рубки и поднимаюсь по трапу наверх. Здесь уже собралось на перекур командование лодьи. Если можно так назвать капитана кормчего, и двух десятских, палубного и моторного.
– Почитай, легко отделались! – Лызло махал руками. Вместо привычного в моем мире тельника не нам была одета косоворотка с короткими рукавами. – Спасибо Олегу. Его дар и в самом деле силен.
– А ты сомневался, – механик, так правильней было назвать длинноусого десятского Надана, хитро глянул на меня. – Мне о нем ребята с Портюги рассказывали. Мало кто в наших поречьях с настоящей нежитью в схватке сталкивался. Все больше болтунов.