bannerbannerbanner
полная версияСандалики

Алексей Витальевич Мекка
Сандалики

Полная версия

Рычал.

У пса не было ошейника, поэтому я подумал, что он бродячий, а когда подошел чуть ближе – он зарычал.

С остервенением.

После залаял. Со злостью, от которой я замер.

Бродячие псы так себя не ведут.

Сторож даже не пошевелился, а пес встал и осторожно пошел ко мне. Собачью морду перекосило оскалившейся пастью. Я отступил. Шаг назад. Два шага. Три. Я уже не замечал, как пячусь, не сводя глаз с собаки. Он приближался, меряя каждое движение. Почти полз, прижав хвост к земле.

Я пятился до тех пор, пока не споткнулся о камень. Зад сразу же ощутил весь рельеф земли под ногами, а пес бросился вперед. Должно быть, испугался резкого движения и решил напасть, чтобы не рисковать. Не упускать преимущество над почти поверженным врагом. Мне некуда было бежать, да и времени особо не было, поэтому я схватил то, что попало под руку, и выставил перед собой. В собачьей голове не успела пронестись мысль о приближающейся опасности. Только злость и страх, которые источало его тело. Пес взвизгнул, когда напоролся глоткой на сухую ветку. Теплая жидкость полилась мне на шорты. В нос ударил запах дерьма, а пальцы ног увязли в чем-то липком.

Я забыл о том, что нужно дышать.

Дышать – хорошо. Не дышать – плохо.

Голова закружилась, я откинулся на спину, уже не думая об испачканной одежде.

Дыши – это хорошо.

Я вдохнул и закашлялся. В груди что-то хлюпало. Как ботинок, полный воды. Чавкало и билось о стены закрытой банки моего естества.

Дыши. Если дышишь, значит еще живой.

Тело пса тяжело перевалилось на бок рядом со мной. Я встал и осмотрелся. Хотелось заплакать и побежать наверх к маме, но я не бежал. Отчего-то не бежал. Что-то влекло. Что-то, что находилось позади измазанного кровью и дерьмом трупа собаки, пьяного сторожа и хлипенькой дверки входа в подвал.

Я сбросил вонючие сандалики и босой подошел к двери. Дверь была незапертой. Я толкнул ее, и влажный холодок обдал лицо запахом застоявшейся плесени ржавых труб и стоящей воды. Слышалось течение и стрекот капель, ударяющихся о водную гладь. Лестница скрипела, а я надеялся не посадить занозу и не наступить на гвоздь, пока спускался вниз.

С каждой ступенькой запах усиливался.

Дыши ртом.

Дыши.

Кашель обратился першением. Зудом, который я никак не мог унять.

Раздражает.

Чешется, но ты не можешь почесаться.

Я попытался прочистить горло, но получил только жуткую боль, которая охватила глотку, а после покрыла ее чем-то чужеродным, что изменило мой голос до неузнаваемости. Он стал хриплым и непривычным. Я произнес пару слов. Совсем негромко, но быстро оставил эти попытки, стараясь продвигаться дальше.

Оступившись, я полетел вниз, надеясь не сломать шею. Все произошло быстро. Я и сам не заметил, как уже болтыхался на небольшой глубине сточных вод. Сначала мне показалось, что я тону, но быстро нащупав бетонное дно, я поднялся и осторожно пошел сквозь заплесневелый смрад, преодолевая неожиданно возникшее чувство отвращения, которое старалось пересилить даже мое неумное любопытство.

Мне представилось, что я тот самый исследователь в шляпе и с хлыстом из старого фильма на видеокассете, который мама включала мне, когда я становился диким и неугомонным. В том фильме он тоже пробирался по каким-то подземельям, а сопровождал его мальчик в полосатой кепке. Вот так команда. Мне всегда хотелось быть тем мальчиком, который идет следом за умным и опытным ученым. Искателем приключений. Героем. Это чувство исчезло с первым шагом, который я сделал по шершавому холодному дну затопленного подвала, гадая, что ждет меня впереди.

Рейтинг@Mail.ru