Алексей Птица
Морская инквизиция: В Новый Свет
– Да, он высоко оценил мои заслуги при морском бое с галерами, ведь там оказались не только корсары, но и неизвестный мне турецкий маг.
– Абу Насир, – прошептали тихо губы инквизитора. Я услышал, но промолчал. Мне-то какая разница, как его зовут. Он уже там, в своём райском гареме среди танцующих гурий. Видимо наслаждается всеми обещанными ему при жизни благами.
Возникла пауза, во время которой инквизитор тщательно обдумывал мои слова, а ректор настороженно смотрел то на меня, то на Беллармини.
– И что дальше?
– А дальше вот! – и, взмахнув рукой, я явил в очередной раз свою грамоту. Тут лучше всё говорить начистоту и сразу, утаивая незначительные подробности моего участия в приключениях на острове.
Пока ошарашенные этим пергаментом учителя внимательно рассматривали его, я наскоро придумывал свои дальнейшие приключения, чтобы они выглядели правдоподобно.
– Не может быть, – резко выдохнул Беллармини, но грамота по-прежнему висела перед ним и её можно было даже материализовать при желании. Поэтому никаких сомнений в её происхождении не было.
– Я бы даже сказал восхитительно. Это просто… просто у меня нет слов! Вы, идальго… – это уже ректор. – Ну как так, что же вы умеете делать такого, я не понимаю, – ректор ещё долго бесился, выплёвывая слова, как пулемёт. Я молчал, молчал и инквизитор. Наконец, он разразился словами.
– Орден Кающихся многое потерял буквально на днях. Боюсь, они ничего не смогут вам отдать, а кроме того, помочь с получением титула.
– Да?! Хотелось бы большего, но я привык к ударам судьбы. Буду искать другие возможности получить титул. Но продолжу свой рассказ. После того, как меня на острове отпустил отец Адан, я нанялся на другой корабль. Тот снова встретился с корсарами, мы разбили их, захватили награбленное, продали его на Сицилии, разделили деньги и снова в море.
Этим дело не закончилось, и мы опять встретились с корсарами и снова бой, в итоге мы оказались на Сардинии, где мне уже хватило денег на покупку небольшой собственной тартаны. На ней я уже приплыл сюда. И вот решил спросить у вас совета и попросить о помощи.
– Угу, а что делал отец Адан на острове?
– Не знаю. Он почти сразу ушёл в Чёрный замок, а я на следующий день уплыл с острова. Ходили слухи, что они ищут какие-то сокровища, но утверждать этого я не могу, потому как это лишь пьяные разговоры его людей. Мне пришлось сильно износиться в результате моих последующих приключений, но всё равно я остался в выигрыше. Мне хорошо заплатили. Среди спасённых нами из плена оказалось немало богатых горожан и горожанок. Этих денег мне хватит, чтобы купить небольшой боевой корабль, и я хотел бы попросить высокочтимую церковь помочь мне купить его и оформить в качестве первого судна морской инквизиции. Я ненавижу пиратов и готов с ними сражаться и днём в любое время, пока они не перестанут терзать берега Испании и Нового Света.
И ректор, и декан невольно переглянулись.
– Вы именно это хотели нас просить?
– Да, мне нужен корабль, я заплачу всеми деньгами, что скопил от различных приключений. Готов приобрести его за свой счёт, но мне нужна официальная булла католической церкви об объявлении личного судна боевым кораблём морской инквизиции. Чтобы я остался на службе.
– Гм, гм, гм. Я принимаю вашу просьбу и доложу о ней его святейшеству. Но есть ли у вас деньги, виконт?
– Да! Я смог скопить сто пятьдесят тысяч реалов, этих денег хватит, чтобы купить фрегат и вооружить его. Единственное, что стоит уточнить: прошу помочь с командой. Мне нужны люди отчаянные, готовые биться с пиратами не на жизнь, а на смерть, ни щадя ни себя, ни их. Они должны будут готовы рвать их хоть зубами и никогда не сдаваться.
Говоря эту речь, я здорово разозлился, вспомнив, как меня пытали, как измывались, как пытались убить. Глаза горели, пена скопилась в уголках рта, а рука, сжавшаяся на эфесе сабли, побелела от гнева.
– Спокойно, виконт, мы вам верим, верим! – ректор счёл за нужное подойти ко мне и сжать мои плечи с одобрением. – Мы знаем вашу историю и весьма ей сочувствуем. Вы сирота, который пережил многое. Потерял отца в море, а потом и мать от пиратов. Мы ценим такое рвение, а действия и желания только подчёркивают ваше достоинство. Я признаться сильно удивлён и обрадован вами. Вы – настоящий боец, и я от себя лично, буду ходатайствовать о получении вами титула графа. Хоть возможно это и дико прозвучит. Ваши слова и рассказ весьма интересны, но ваши боевые шрамы говорят сами за себя, а также ваш мужественный вид. Ни одна девушка не останется равнодушной при виде столь рано возмужавшего юноши. Успехов вам!
Беллармини тоже встал и сказал.
– Признаться, я весьма удивлён вашей горячностью, и в то же время весьма рад, что церковь получила в свои ряды ещё одного достойного и преданного ей служителя. Ваша просьба импонирует мне, и я доложу о ней обязательно. Если вы действительно готовы затратить собственные средства на это, то ваше предложение будет принято благосклонно святыми отцами.
– Но я ничего вам не обещаю, – подчеркнул он, – И в то же время успех этого предприятия несомненно будет гарантирован вашей горячностей и честностью. Я задал вам все вопросы, что хотел и по всей видимости, вы тоже. Это так?
– Да, падре, вы смогли всё узнать и без моих жалких потуг и рассказов.
– Что же, если уважаемый ректор нашей академии не против, то вы можете идти отдыхать. Вы заслужили, и можете не торопиться пока уезжать из академии. В течение недели я всё узнаю, и вы сможете попасть на приём к главе инквизиции в Испании, а также, что весьма возможно, и во дворец короля. Судя по вашим словам, вы в деньгах не нуждаетесь, а значит, сможете помочь королю пополнить его казну, а король соблаговолит помочь вам получить графский титул.
– Вы готовы?
– Всегда готов, – ответил я и щёлкнул каблуками сапог, звякнув при этом серебряными шпорами.
– Эх, молодёжь… – укоризненно вздохнул ректор и сказал.
– Вы свободны, идальго, и поаккуратнее в наших стенах с девушками и рассказами о своих приключениях. Женщины, а особенно юные, они очень прилипчивы. Очень… Вы поймёте это со временем. А вам нужно беречь себя для высокой любви. Такой зять понравится любому из дворян, имеющих на выданье дочерей.
– Угу, – сказал я и посмотрел самыми честными глазами на ректора. Тот рассмеялся и махнул рукой, отпустив меня. Аккуратно закрыв дверь, я сразу ушёл в весьма приподнятом настроении к себе в гостевую комнату.
Глава 3. Мерседес
– Что вы думаете, Роберто?
– Я ожидал самого разного, но Гарсия смог удивить даже меня самого. Орден Кающихся уже давно рвался к власти, в какой-то момент они смогли зацепить и Гарсию. К счастью и для него самого, парень смог выбраться от них живым. Я бы ему не поверил, если бы он честно не признался, что был на острове, где и произошли все основные события.
На нём все погибли. Насколько мне известно, борьба шла за какие-то очень ценные артефакты. Там даже засветились святые воины Папы Римского. Когда никто оттуда не вернулся, остров был оцеплён и на него высадились королевские войска Испании и представители всех орденов.
– Да, а как они смогли договориться между собой?
– Их заставили. Никому не нужны проблемы, благодаря которым будут уничтожены целые королевства. Туда были допущены даже турки после их угроз начать войну.
– И каков итог?
– Не знаю, судя по всему, ритуал чёрной магии не удался или наоборот: все, совершавшие обряд, были уничтожены. Множество людей зашли в катакомбы, но оттуда никто не вернулся. Внутри были одни трупы, а всё, что там было обнаружено – всё уничтожено.
Но это скорее догадки, сеньор герцог. Никто ничего не говорит напрямую, лишь только по постным физиономиям многих там присутствовавших можно понять, что они нашли в катакомбах то, что искали, но это потеряло свою силу или было разрушено.
– Да, я тоже слышал нечто подобное. Не счесть разочарования власть предержащих. Сейчас, когда все авантюры превратились в ничто, многие заговорили. Раньше молчали. Что вы скажете о Сардинии? Вся школа об этом знает, но без подробностей. Буквально вчера там закончилось расследование о местном чернокнижнике.
– Чернокнижника там не поймали, его убили, и это сделала не святая инквизиция. Там очень запутанная история, кто-то кого-то убил, а убитый в итоге оказался магом, владеющим довольно редким разделом чёрной магии. Кто его убил – неясно, но несомненно там было одно сходство: некоторые трупы были лишены крови, будто обезвожены. Такие же трупы были обнаружены и в катакомбах. Странно. С этим разбираются инквизиторы из Мадрида. Остаётся только дождаться результатов их расследования.
– Одно могу сказать: убитый маг оказался чересчур гнусной тварью и неизвестный маг поступил более, чем правильно. Кстати, оказалось, что чернокнижник был подручным у синдика. Это подтвердил после допроса и исполняющий его должность начальник таможенной службы порта. Он уверяет, что не знал ничего о деятельности мага и даже не бывал у него дома или в той пещере, где у него находилась целая лаборатория. Магика, что убил чернокнижника, он не знает, но описал его достаточно подробно. Это некий идальго по фамилии Гарсия-и-Мортинеро, имени его он не запомнил, а скорее всего и не интересовался им. Да и фамилию, очевидно, переврал. О нём он упомянул, что идальго появился у них в порту совершенно случайно, приплыв с одним из кораблей. Никто и не знал о том, что он является сильным магом. Дальше он оказался чем-то неугоден Оппиниусу, это тот самый чернокнижник. Может из-за денег или ещё чего. А скорее всего, чернокнижник захотел получить в свою коллекцию очередной экземпляр для опытов. Всё же не каждый день попадаются незнатные и никому неинтересные дворяне.
– Роберто! А что именно собирал чернокнижник? Тела?
– В некотором роде, сеньор герцог. Чернокнижник собирал человеческие головы. Этакий охотник за головами. Собирал и проделывал над ними опыты. Захотел получить очередную, но не получил и сложил свою.
Не все слова, что сказал таможенник, являются правдой, но то, что он действительно не бывал ни в доме, ни в лаборатории чернокнижника, это факт. Он рассказал, что неизвестный маг, на которого Оппиниус устроил настоящую охоту, оказался редкого магического таланта человек. Его слова подтвердили и многие из прислуги, стражники, которые тоже пострадали, защищая синдика. Он бил всех разнообразной магией. Есть догадки, что некоторые заклинания, что использовал маг, уже давным-давно утеряны.
По этим описаниям, он немного похож даже на Гарсию. И фамилия совпадает, но сколько в Испании этих самых «Гарсия»? И это последнее, во что я поверю. Где слабенький маг Эрнандо Гарсия и где этот чернокнижник? Даже пресловутому отцу Адану потребовалось бы много сил, чтобы убить этого отступника.
И, скорее всего, магию крови, если это была она, использовал чернокнижник, а синдик пользовался амулетами, что сделал ему Оппиниус. Инквизиция ищет связь между Оппиниусом и островом с катакомбами, но пока безрезультатно. Там вообще трудно что понять. Но чернокнижника убили обычной магией, даже сказать не ей, а кинжалом. Что за ирония судьбы… А вот сам Оппиниус не стеснялся воевать, в том числе и магией крови или что это было.
– Понятно, то есть совсем непонятно. Перейдём к нашему идальго, что вы думаете о просьбе юноши?
– Сеньор герцог, у церкви мало такого плана юношей, чтобы ими разбрасываться. Редко встретишь человека, что готов поступиться собственным счастьем ради какой-то благой цели. Я передам его просьбу руководству, а там как святая Мария направит. Но надеюсь, что его выслушают и помогут.
– Да? Тогда и я постараюсь сделать для юноши то, что смогу. И если у него в действительности есть деньги, то графский титул не такое уж большое недоразумение для него.
– Да, юноше действительно повезло, или он очень удачлив. А то и умён. В любом случае пусть поживёт пока здесь, а там будет ясна его судьба.
***
Вернувшись в гостевую комнату, я подошёл к окну и открыл его. Слегка прохладный ветер ворвался в комнату, завертев жухлыми листьями, подхваченными в парке. Вздохнув, я закрыл окно. Во дворе стали появляться студенты разных факультетов. Не желая случайно увидеть кого-то из знакомых лиц, а особенно Мерседес, я отошёл от окна и принялся чистить свои пистоли и перебирать золотые и серебряные монеты.
Завтра мне предстояло купить особняк в Толедо и нанять себе прислугу, а также присмотреть и слугу по возможности. Провозившись с делами до вечера, скинул одежду и лёг спать.
Утро наступило. С первыми лучами солнца, быстро собравшись, прицепив шпагу и пистоли, я дождался начала занятий и вышел из здания. Путь мой лежал сначала в конюшню, а оттуда уже и за ворота. Хлопнула калитка, звонко пропело в ответ серебро в кошеле. Я сел в седло лошадь резво заржала, и я поскакал искать новый дом.
***
Мерседес уныло пялилась в окно, слушая беспрерывно болтающую Элеонору. Рассказывала собеседница о всяком: своей сестре, какая она молодец и учится хорошо, не так как она, и вот на каникулы приезжала, но снова уехала в Северную Германию. А жаль.
Такое случалось с де Тораль весьма редко, но всё же случалось, и тогда Мерседес было невыносимо слушать её болтовню по часу или даже больше. Вот и теперь она смотрела в окно, устав от обычно холодной и равнодушной, но сейчас чересчур болтливой подруги. Внезапно её внимание привлёк всадник, что вывел лошадь с конюшни, а потом, как-то неуклюже влез на неё.
Так обычно заскакивают на коня моряки. Человек чем-то напоминал ей одного бывшего знакомого. Очень сильно напоминал. Сходная фигура, похожая манера держаться в седле, точнее полное неумение в нём держаться, и прочие еле уловимые признаки подсказывали, что этот всадник ей знаком.
Лица его она не смогла рассмотреть. Ей видна была только спина да покрытая позолотой шпага, которую бы Эрнандо ни за чтобы не нацепил на себя. Она даже попыталась вскочить и выбежать, но была тут же одёрнута целительницей.
– Сеньорита, вы, кажется, забылись! Вы куда собрались? У нас идут занятия. Вам вам плохо?
– Нет, мне не плохо, то есть, да, плохо. Я могу выйти ненадолго?
Целительница окинула взглядом гибкую фигурку девушки.
– Я не вижу, что вам плохо, сеньорита, но, если вам так необходимо, прошу вас выйти, но ненадолго. Сегодня много материала, а вас ещё хотел видеть декан после занятий.
– Да-да, конечно, – Мерседес выбежала из аудитории, провожаемая недоуменным взглядом как подруги, так и других студиозов. Она, только прикрыв дверь, тут же бросилась на выход из здания. Но не преуспела в этом.
Выбежав во двор, она лишь увидела закрытые ворота и калитку. Но не отчаялась, а бросилась за ворота. Здесь её остановил привратник по имени Диего.
– Сеньорита, а куда вы собрались? Сейчас же идут занятия.
– Мне надо срочно выйти в город, я хочу узнать, кем был тот всадник, что только что выехал за ворота. Или скажите об этом вы.
– Сеньорита, я не обязан вам отчитываться, и уж тем более докладывать, кто приехал и уехал. Это ваше дело. Если вы захотите, то и сами узнаете.
– Так он ещё вернётся?
– Не знаю, но не исключено, ведь у него остались тут вещи. Так что удачи вам в ваших поисках, сеньорита. А сейчас я прошу вас вернуться в класс.
Мерседес развернулась и отправилась обратно в учебный корпус. Зайдя в учебную аудиторию, она снова уселась на своё место и на все вопросы Элеоноры отмалчивалась или говорила, что ей померещилось, а сама сидела словно на иголках, ожидая вечера.
***
Искать продаваемый дом самому было трудно, так как я просто не знал у кого спрашивать об этом, и конь меня повёз снова в местный банк. Там меня встретили и сразу провели к Мартину Альянго.
– Здравствуйте, виконт, вы снова пришли к нам. Дайте я догадаюсь с чем. Вы решились купить себе здесь дом?
– Да, вы правы, – немного стушевался я. – Мне нужен небольшой особняк, желательно недалеко от центра или в благополучном и чистом районе Толедо.
– О! Вы правильно сделали, что снова обратились ко мне. Я, признаться, надеялся на это и заранее опросил всех своих знакомых. На выбор мне обещали показать два или три дома. А вы уже осмотрите их и решите, какой вам понравится больше.
– Прекрасно, тогда скажите их примерную стоимость.
– Отдельный дом будет стоить очень дорого, но если вы всё же не решаетесь потратить много денег, то я вам могу предложить особняк совсем рядом с Толедо. Там уютно и воздух весьма хорош. Вы даже сможете основать там своё поместье, если скупите вокруг него все земли. Это не далее, чем в пяти морских миль от Толедо. И здесь выбор может быть гораздо богаче, чем в городе, и дешевле. Вы за ту же сумму сможете купить помимо дома ещё и большую территорию.
– Я понял, так сколько?
– Думаю, что пятьдесят-семьдесят тысяч реалов будет более, чем достаточно.
– Угу, хорошо.
– Вы можете проехаться по окрестностям и примерно прикинуть в какой стороне вам будет приятно жить. На севере от Толедо или на юге, а может на западе или востоке. Всё зависит от стоимости.
– Ясно, тогда я заеду к вам завтра.
– Будем ждать и готовиться, сеньор виконт, – и ростовщик приятно улыбнулся.
Выйдя из его лавки, я действительно выехал из города и осмотрел окрестности Толедо пока не определился, где хочу купить особняк. Искал место, чтобы рядом была деревня и обработанные поля. Было бы хорошо присовокупить их к купленному дому…
Уже ближе к вечеру, заехав в таверну и плотно поужинав, я отправился ночевать в академию, уставший и полностью довольный. Заехав в академию, сразу же спешился и, взяв коня под уздцы, повёл его в конюшню, не обращая внимания на его недовольное всхрапывание.
Заведя его туда и оставив в стойле с торбой овса, собирался уже выйти, когда недалеко от конюшни заметил чью-то, по виду женскую, одинокую фигуру, а чуть дальше ещё целую группу студиозов. Даже в сумерках, уже опустившихся на землю, я увидел, как глаза сверкают живым зелёным огнём.
– Мерседес! – мелькнула в голове догадка. – Вот же ять… И что делать?
Девушка молчала, как и я, крутя на пальце кольцо и стараясь просчитать её ходы и успешно от неё смыться. Встреча с ней не предполагалась и не планировалась. Но отступать было бы стыдно и неправильно, и я просто ждал от неё слов или поступков.
***
Следующим часом были занятия по боевой магии, Мерседес первой вызвалась на магический спарринг. Специально созданное помещение, для подобного рода занятий, было оборудовано магическими поглотителями, которые не допускали гибели сражающихся.
Здесь Мерседес и выложилась на полную. Один за другим сменялись её партнёры, а она продолжала воевать с каждым, пока полностью не выдохлась. Вспоминая ненавистное ей лицо, она разила всех безжалостно, а те старались дать отпор.
Очередным противником оказался Альфонсо Родригес. Чем-то он напоминал девушке Эрнандо, только собрал в себе самые худшие черты Гарсии. «На тебе, на…», – изощрялась Мерседес, а Альфонсо сначала лишь улыбался, однако с первым чувствительным ударом быстро стёр улыбку со своего лица и стал изощряться не меньше, чем де Сильва.
Они стали обмениваться подлыми и изощрёнными ударами, временами пробивая магическую защиту. Затем оба выдохлись и их спарринг прекратил преподаватель, поняв, что ничем хорошим это не закончится.
– Что с тобой, подруга? – удивлённо спросила у неё де Тораль после этого поединка.
– Я его видела!
– Кого?
– Этого паршивца!
– Какого паршивца? – ещё более недоумённо переспросила Элеонора, – Ты разве не с Альфонсо дралась?
– Этого подлого гачупина, предателя, никчёмного мага, безумного искателя приключений, гада морского, козла обыкновенного и просто скотины! Скотины, скотины, скотины!
– Аа-а-а, – протянула понятливо Элеонора. – Это ты Эрнандо Гарсию имеешь в виду. А где ты его видела? Ты же из академии ни ногой.
– Здесь в академии, утром.
– Ты уверена?
– Да, я увидела в окно, как он проезжал на коне.
– А это точно был он, может быть, ты ошиблась, и это вовсе не он?
– Да, лица я его не видела, – признала Мерседес. – Но его дурацкую манеру держаться в седле ни с кем не перепутать. Сразу видно, какой он дворянин… С детства только по палубе корабля и расхаживал, а коня в жизни не видел.
– Ты ошибаешься, подруга, не мог он сюда приехать. Он по слухам уехал в Валенсию и там нанялся шкипером на какое-то судно. Вот уж с этим у него никогда никаких проблем не было. Ты ошиблась. Он уплыл и, видимо, с концами. Отдал их в воду, – некрасиво пошутила она.
– Посмотрим, он скорее всего приедет к вечеру, я его подкараулю и рассмотрю.
Элеонора громко рассмеялась.
– Ну ты даёшь, Мерси! Зачем это тебе надо? Если он приехал, то его можно встретить и днём. А так, ты что всерьёз хочешь следить за этим неизвестным юношей? Фу, это же неприлично!
– Нет, он может сбежать, я знаю его. Он всегда бежит от меня и от трудностей, прикрываясь своей борьбой с пиратами. Подумаешь, мстительный какой. Надо о женщинах думать, а не о море или пиратах! Или ему женщины неинтересны, а, Эли?
Элеонора не сдержалась и громко расхохоталась в голос:
– Ну ты даёшь, подруга! С чего ты это взяла? Да он иногда так сверлил дырки в наших одеждах, что просто глупо об этом и думать.
– Да? Я не замечала, ну тогда ладно.
– Угу, когда тебе было замечать, ты всегда вся на эмоциях.
Вечером Мерседес дежурила в коридоре у окна, из которого видны были ворота. Наконец, её усилия были вознаграждены, и она увидела, как привратник впускает знакомого всадника, раскрыв одну из створок огромных ажурных ворот.
Пулей она побежала к себе в комнату.
– Приехал, я к конюшне! – крикнула она Элеоноре.
– Подожди, я возьму ещё кого-нибудь с собою и встану поблизости. А то мало ли что…
– Как хочешь, – бросила в ответ Мерседес и стала лихорадочно одеваться. Так как на улице было уже довольно холодно, временами даже срывался мокрый снег.
Выскочив во двор, она сразу побежала в конюшню и заглянула туда. В глубине виднелся хорошо одетый юноша чуть выше среднего роста. Он, цепляясь шпагой, неуклюже ухаживал за конём. Но она по-прежнему не могла увидеть его лица, он находился далеко, а освещение было весьма скудным. Вешать магический фонарь было бы верхом бестактности.
Увидев, что знакомый незнакомый юноша закончил возиться с конём, она отошла от конюшни, чтобы дождаться его возле входа. Молодой идальго вышел и недоумённо обернулся на неё.
– Он! – и глаза Мерседес сразу же вспыхнули зелёным огнём. Сейчас она действительно чувствовала себя настоящей ведьмой. Что-то глубинное, исходящее из самой её природы, поднялось и хлынуло наружу, затопив всю девушку без остатка.
Какое-то новое чувство проснулось в ней. Перед ней стоял юноша, ошеломлённо смотрящий на неё. Он тоже узнал её и растерялся, и эта растерянность только обрадовала Мерседес. Изначально она хотела испепелить Гарсию, потом простить, потом снова испепелить, потом поговорить. А сейчас просто молчала, разглядывая еле уловимое в сгустившихся сумерках лицо, которого давно не видела.
На лице Гарсии мелькнуло отлично читаемое ею выражение «поскорее оказаться от неё подальше». Это скорее насмешило, чем обидело. Гарсия боится! Страшится, что она начнёт сейчас скандал или вообще нападёт на него. Однако нет, она не такая дура, как он подумал.
Не будет никакого скандала, нечего потешаться всем над нею и её любимым. Пусть и бывшим. Зря она, что ли, его не забывает. Зря ведёт себя то как законченная стерва, то как недотрога, то как дикарка и невоспитанная крестьянка. Всех женихов давно отшила, но самой себе тяжело признаться, почему она всё это делает. А причина лежит на самой обычной поверхности самого обычного стола. Старого, как этот мир в человеческом понимании.
Она давно уже поняла, что её подруга Элеонора и сама бы не прочь удачно выйти замуж, но вот подобрать подходящую кандидатуру довольно сложно. Правда, Гарсия ей был всегда неинтересен. Ладно. Хватит молчать, пора сказать, ради чего она сюда пришла, раз она его узнала. Разлепив присохшие друг к другу губы, она сказала.
– Неужели я вижу виконта Эрнандо Гарсию?
Меня передёрнуло от её ядовитого тона, я тоскливо оглянулся. Нет, бежать или тихо уйти от разъярённой девушки, непонятно из-за чего, не вариант.
– Да, это я. Странно, что ты меня узнала, да ещё и нашла, Мерседес.
– Сама удивляюсь, сам сделал так, чтобы я узнала. Ты ведь знал, что мне ещё учиться здесь целый год. Или скажешь, что заехал сюда чисто случайно и всего на два часа?
– По делам, – сухо ответил я. – И я не планировал встречаться с тобой. Ты всё ясно сказала в первый раз. Я не брошу море и свою месть, а кроме того, море меня кормит и даёт дальше развиваться. Но тебе этого не понять, Мерседес.
– Зачем мне понимать? Ты отказался идти к моим родителям. С тобой всё ясно, или это не так?
– Не совсем…
Я старался вылезти из этой ситуации без имиджевых потерь. Я и сам не знал, что со мною происходит, вроде и хочется, а вроде и колется. Да, можно найти и других девушек. Весь свет на Мерседес клином не сошёлся, но…
Мерседес ждала, я молчал, не зная, что сказать. Усмехнувшись, она прервала молчание:
– Завтра у меня занятия заканчиваются сразу после обеда, найди меня, – и, развернувшись, она быстро удалилась, оставив меня стоять злым, аки собака.
Вот как она так делает? Ведь ни с кем у меня такого не было. А это только появилась и раз – тут же снова поставила в тупик. Ругаясь и чертыхаясь про себя, развернулся и спокойным шагом удалился в гостевой флигель под взглядами других студиозов.
Подсобрались тут словно специально, однако рассмотрев среди них холодное точёное лицо Элеоноры де Тораль, я всё понял.
