Алексей Птица
Аксум
Глава 1. Год спустя
– Быстрее, быстрее, какого банана вы так ногу тянете?! – орал я, надрываясь, внимательно наблюдая за проходящими мимо меня воинами.
А топали они все вразнобой, скорее даже, как придётся, но при этом, старательно вышагивая своими длинными от природы ногами. Объединяло и делало их похожими друг на друга выражение сосредоточенных лиц, с выпученными от натуги глазами.
Наверное, воинам казалось, что если сделать морду кирпичом и выпучить глаза, то это значительно облегчит их участь, заодно покажет мне, как они стараются. Производимые потуги я оценил и заорал ещё громче, помахивая прутом эбенового дерева.
– Бены-эбены, я же сказал, держать строй! Строй держааать!!! Вашу чёрную мать и вашу чёрную папу! Папуасы, блин, чёрные…
Негры плохо понимали, что такое строй, но старались его держать. Я, как мог, растолковывал им азы строевой подготовки, сознавая при этом, что занимаюсь практически мартышкиным трудом, или как там ещё это называется. Мои слова они не понимали, так как я орал на русском, точнее, они не понимали значение произносимых слов, зато отлично понимали тон, которым я отдавал приказы.
И вообще, я не собирался их в действительности учить ходить строем – это бесполезно и достигается месяцами упорных тренировок, а я тут пока один такой учитель. Времени просто не хватит, да и сил, и нервов. Вон, Ап сидит, толстая сволочь, разъелся на моих харчах, женился, и вообще, стал весь такой важный, пусть мастер-класс покажет своим товарищам по счастью, заодно и я передохну от постоянного крика.
– Ап?!
Мой верный слуга, до этого валяющийся на верблюжьей попоне и что-то вяло стругавший, тут же подскочил, как ужаленный, и бросился ко мне. Знает кошка, чьё мясо ест. Второй мой верный товарищ, кот Джа, тоже находился здесь, вертясь где-то поблизости, временами исчезая на пару недель, а потом также внезапно появляясь из саванны.
– Хозяин?!
– Вставай в строй и покажи, как нужно шагать.
– Есть!
Этому русскому слову, а точнее, команде, я давно обучил Апа, и теперь он при каждом случае, получая от меня важную задачу или приказ, гаркал «Есть!», давая этим отмашку о своей готовности выполнять. Ну, а мне нравилось, пусть здесь не Россия, а Африка, но каждый негр пару слов на русском знать будет. Это я вам гарантирую.
Ап, несмотря на выпирающий живот, быстро вкатился в строй и, став левофланговым, принялся старательно шагать, правильно выполняя мои команды. Ну, хоть Апа я смог научить. Впрочем, основная задача оказалась стара, как этот мир, её цель – заставить воина слепо подчиняться любым приказам своего начальника, любым, даже если они казались ему откровенным бредом. А то, как они ходят: прямо или криво – дело десятое, хотя в бою и очень важное, но гораздо большее значение имеет уже личный опыт каждого воина. Да и не все пехотные отряды смогут обучиться боевому строю, некоторым оно и не нужно.
Ап старался изо всех сил, да так, что его живот активно перемещался влево-вправо при каждом шаге, что смотрелось со стороны уморительно.
– Раз-два, раз-два. Левой-правой, левой, левой.
Помня заветы Ильича, хотя, скорее, выдержки из книжки про генералиссимуса Суворова, я заставил воинов привязать к левой ноге сухую солому веточку ката и теперь они вышагивали, ориентируясь на мои команды.
– Левой, левой, левой.
В моём варианте слышалось: «Кат, кат, кат».
Вариант «сено-солома» я отмёл, как чересчур сложный для негров. Поэтому мои воины шагали с одной только веткой. До следующей аксиомы Суворова о том, что «каждый солдат должен знать свой манёвр» мои воины пока не доросли и вряд ли когда-нибудь её освоят, тут нужно более культурных искать, чтобы не объяснять всё опять на пальцах, точнее, на ногах.
Грамотных здесь не найти, это не Греция, хотя и там Сократ, насколько мне известно, был неграмотен. Но дело не в грамотности, а в общем уровне развития и культуры. Ладно, что есть, то и имеем, причём долго и упорно, уж простите за пошлость.
– Строй держать! Не ломаться! Выровняться! Выровняться, бабуины тупые!
Ап старался, показывая пример другим, но выдержал недолго, и вот уже его чёрные, как ночь, глаза навыкате умоляюще пытаются просверлить во мне дырку. Ладно, я решил дать ему отдохнуть.
– Ап, ко мне!
Мой верный слуга тут же колобком выкатился из строя, что сразу хаотично стал распадаться и, подкатившись ко мне, бухнулся прямо на траву, учащенно дыша.
– Устал? – снизошёл я до него, на секунду отведя взгляд от не очень бодро шагающих воинов.
– Устал, – сознался Ап, вытирая пот со лба.
– Это потому, что кто-то слишком мало работает, а только много ест и интересуется женщинами.
– Хозяин, я ем мало, а сплю с женщинами не чаще одного раза в два дня.
– Жрёшь ты много, а врёшь, как дышишь, Ап. Что значит, с женщинами? Ты же женился?! Значит, должен спать только с одной, а ты, я слышал, уже шастаешь по многим. Кто позовёт, туда и идёшь. Вот я тебе и говорю, что ты надорвёшься на этом поприще, а я тебя жалеть не буду, а ещё и накажу. Дам тебе зелья, чтобы ты захотел ещё больше, а не мог уже.
Глаза Апа на миг блеснули, он не сомневался, что я сумею найти подходящую микстуру, которую он не отказался бы употребить внутрь, но сейчас, а не потом, когда наступает эпичный момент «на полшестого». Заметив его нездоровый интерес, я тут же изменил направленность нашего разговора.
– А может быть, тебе дать другого зелья, которое поможет и вовсе забыть о женщинах и даст возможность вести спокойный образ жизни, а Ап? Хочешь брома?
Что такое бром, Ап не знал, но само звучание страшного слова буквально отшатнуло его и, сделав два шага назад, он с опаской посмотрел на меня.
– Не хочешь, значит. Ну, так вот, либо ты выполняешь волю своего хозяина, либо…
– Я всё выполняю, всё, я самый преданный раб твой!
– Ты мне не раб, ты мой слуга. Ладно, живи спокойно.
– Хозяин, тебе тоже нужно есть больше, и найти себе любимую женщину, и много-много рабынь для утех.
– Нет здесь для меня никого достойного. Я стар и достоин большего. А от рабынь только хлопоты.
– Ты старый?!
– Да, я суперстар! – сказал я насмешливо и в то же время непонятно, – если уж жениться, то на королеве, то бишь, минимум, на дочери царя.
– Но ты можешь взять себе в жёны любую девушку любого вождя прибрежного племени, а не хочешь, так женись или возьми в наложницы дочерей кочевников, ведь мы уже разбили пару их небольших племён.
– Мы не покорили самый главный союз племён Хару и его вождя Име-Маку.
– Ну и что, они боятся нас после того боя и избегают открытых сражений. И у нас есть оружие и сокровища подземелий, мы сможем подкупить другие племена.
Я молча взглянул на Апа и кивнул.
Прошёл целый год после того, как я обнаружил и забрал себе все спрятанные сокровища финикийского царя. Сундук с ними теперь стоял у меня в хижине под постоянной охраной. Я его, кстати, закрыл, сумев найти способ доставать так называемый ключ из его замка. Всё оказалось гениально просто: золотой горошек, упав в скважину, открывал механизм, а дальше скатывался в специально сделанный для него кармашек, откуда его можно достать, открыв защёлку. Так что, закрыв сундук, я забрал ключ.
О его содержимом знал только я, остальные оставались в полном неведенье, но пока никто и не интересовался. Люди простые: океан да саванна, а что может оказаться ценного в одном небольшом сундуке? Да ничего, колдовство всё это да магия, а уж я мог показать, что может случиться с тем, кто будет совать своё чёрный нос куда не следует. И понос – самое простое наказание, что он получит.
Прочитать написанное на табличках, хранящихся в сундуке, я не смог. Финикийского языка я не знал, к тому же, записи оказались ещё и зашифрованными. К ним, возможно, прилагался и ключ, но так глубоко разбираться пока не хватало времени. Тут бы армию сначала создать, чтобы то, что есть, не отобрали, а то уподобимся тем же карликам и сбежим обратно в подземелья.
К сожалению, сейчас хорошие военачальники у меня отсутствовали. Один только Манул ещё что-то умеет, хочет и может, остальные – обычные рыбаки, а покорённые, вернее, выгнанные из близлежащих территорий к океану кочевые племена, слишком ничтожны, чтобы праздновать победу.
В той битве, и у меня в голове вихрем пронеслись былые события, в той битве мне пришлось дать воинам зелье берсерка, чтобы они могли наравне сражаться с верблюжьими всадниками. Да, всадники оказались не ахти, но и мои воины, несмотря на зелье, тоже не отличались особыми умениями. Слишком они оказались плохо обучены и слабо вооружены.
Не всё найденное оружие я рискнул отдать им, да и не всё племя приняло меня в едином порыве. Так что, первые полгода я просто разруливал ситуацию, постепенно подминая под себя руководство. Ну, а те, кто сразу меня воспринял как врага, по странному стечению обстоятельств, быстро умирали, по разным причинам. Не иначе – это рука богов, о чём мой слуга беспрестанно кричал в каждой хижине, не забывая преподносить разные мелкие подарки нужным людям.
Дело по формированию войска шло, но чересчур медленно. Избавившись от своих ярых противников, я столкнулся с ожидаемой проблемой. Проблема называлась просто – регулярная армия, или войско, или отряд охотников. Можно как угодно их называть, хоть пиратами, итог от этого не изменится. Кстати, о последних я тоже задумывался, но то судно, на котором сюда приплыл Хим, исчезло, как исчез и он сам. Помню, что увёз его последний воин, и забрал тело прямо с площадки поединка.
Я думал, что Хим мёртв, но после того, как узнал, что здесь стоял его корабль, а по прибытии этого самого воина, уплыл, я уже стал в этом сомневаться. Интересно, что команду своего корабля Хим с собой в горы не взял, и около пяти человек здесь так и находились, сторожа корабль и ожидая Хима с победой. Они, и правда, дождались его, но не с победой, и не стали ничего делать, а просто уплыли.
Это меня беспокоило. Рано или поздно информация о том, что ларец с сокровищами найден и находится у меня, где-то в этом районе, дойдёт до ушей Карфагена, и чем Баал не шутит, они могут снарядить сюда повторную экспедицию, с гораздо более серьёзным составом. И уж тогда держись, Мамба!
Вот поэтому, первое, с чего я начал – попытался создавать элементарную дисциплину и организованность в своем войске.
– Левой, левой! Стой! Ко мне, бегом!
Через десяток секунд запыхавшиеся негры стояли передо мной. Да, это молодняк. Из тех бойцов, что участвовали в трудном бою, выжила примерно половина, а часть из них умерли уже после битвы, не выдержав адского напряжения на организм.
В связи с этим мне в голову пришла мысль создать свою гвардию, практически по тому же принципу, что и все гвардии мира, но с одним существенным нюансом. В гвардию станут зачисляться только те воины, что выжили после применения зелья берсерка, а уж если появятся те, кто выживет и после второго употребления его внутрь, то это окажутся уже избранные.
Конечно, это упрощённая схема, над ними надо ставить действительно опытных и умных воинов, в последующем военачальников, но пока имеем то, что есть. Начальников нужно ещё подготовить и вырастить. А это дело будущего.
– Всё, всем разбиться на пары, взять щит и копьё без наконечника и отрабатывать удары. Лучники?!
Явились два десятка тех, что издалека наблюдали за строевой подготовкой более несчастных товарищей. В лучники помимо воинов, реально умеющих стрелять из лука, я набрал пожилых мужчин, которые ещё могли и хотели сражаться, но не обладали необходимой физической выносливостью или силой. Такие, естественно, имелись, и довольно много. А часть я планировал взять из покорённых племён.
Пока же мне удалось разбить лишь несколько мелких родов кочевников да подчинить все рыбацкие прибрежные племена, расположенные на расстоянии недели пути в обе стороны. Время шло, прошёл год, а я ещё находился в самом начале своего пути. А вообще, уже минуло почти два года или около того с момента, как я попал сюда. Так что, даёшь пятилетку за три года!
За предстоящий год мне нужно захватить все окрестные племена и вторгнуться с ними в Аксум, пока Аксум не решил вторгнуться сюда сам. Всё же, им договориться с этим Име-Маку гораздо проще, чем мне. Оставался ещё фактор неизвестности в отношении финикийцев, но, судя по тому, что Хим то ли жив, то ли мёртв, у меня фора есть. А может, он вообще не выжил. Яд ведь смертельный, правда, и Хим что-то принял перед боем, а может, у него лекарь в отряде имелся, вполне возможный вариант.
В общем, как раз примерно через год информация о найденных сокровищах дойдёт и до Карфагена, а там пока соберутся, пока отправятся, тоже не меньше года пройдёт, а здесь уже и ловить нечего или некого, или в ответ можно получить.
Дикие крики со стороны отдыхающих воинов отвлекли меня от собственных мыслей. Это подрались лучники с копейщиками за лучшую еду. Нужно их всех разделять, и в то же время держать вместе. Я ещё не успел ввести тут особую форму или знаки различия, как в прошлой своей жизни, но обязательно это сделаю.
Будут и львиные шкуры у гвардии, и леопардовые у мечников ближнего боя, и тростниковые щиты, обшитые толстой шкурой носорога, как отличительный признак копейщиков.
– Эй, драчуны! – с явной неохотой крикнул я, – что опять не поделили?
Но меня не слушали, и два воина схватились не на шутку, готовые друг друга порубать в капусту. Такое здесь часто случалось, но сейчас для меня каждый воин на счету и имеет значение, впереди много битв, а я ещё толком диверсионные отряды не сформировал.
Непослушание должно караться жёстко. Мгновенно вскочив, я бросился к дерущимся. Увидев, что дело скоро зайдёт слишком далеко, и виноваты, скорее всего, оба, я вынул из мешочка плевательную или, лучше сказать, духовую трубку и выплюнул из неё стрелу с парализующим ядом. Попав в одного из катающихся по земле воинов, я тут же, перезарядив, выплюнул снова, попав другому воину в плечо.
– Ааа, оу, аа, – воины, позабыв друг о друге, стали корчиться в муках.
А как вы хотели? Любые попытки нарушения дисциплины нужно карать самым жестоким образом, и я старался для каждого проступка подобрать своё наказание. Жестоко? Не жёстче смерти, главное – вовремя успеть.
– Ап, бегом за Манулом.
Ап постепенно телосложением стал походить на Санчо Пансо, но реагировал на указания очень быстро, и мигом убежал искать Манула. Я же повернулся к группе воинов, что молча наблюдали, как корчились на земле их товарищи, и спросил.
– Из-за чего они подрались?
Объяснение, как обычно, оказалось идиотским, вот только наказание таковым не являлось. За любой проступок нужно отвечать, такие я ввел правила, и меня, хоть и не сразу, но стали бояться. Это я ещё особо плясок с богами тут не устраивал, откладывая на будущее. Вдруг Змееголовый появится.
Да, одному мне тут организовывать порядок пока сложно, нужны командиры, придется их искать и воспитывать. На местном, созданном мною же, полигоне установилась тишина, и все резко нашли себе занятие. Сам полигон располагался на окраине большой деревни, и Манул пришёл довольно быстро, как раз оба наказанных к этому времени немного оклемались, но им придётся ещё до самого утра ходить полупарализованными.
– Манул, я сколько раз говорил, что в обязанности военного вождя не входит следить за поведением каждого муд… воина и разруливать любые конфликты между ними. У нас мало людей, а предстоит сделать ещё очень много. Ты – моя правая рука, Манул. Я учу людей, ты их заставляешь и набираешь новых.
Хмурый Манул, который уже и сам оказался не рад, что отдал всю власть мне, а теперь я его напрягаю сверх меры, долго молчал, испытывая моё терпение.
– Люди не привыкли так учиться, – наконец проговорил он.
– Я знаю, что ты предлагаешь? – я выжидающе посмотрел на него.
– Мы победили всех карликов, и теперь всё побережье за нами.
– Это так, – кивнул я.
– Но нам не нужна саванна и кочевники, – вновь после долгой паузы произнес он.
– Нужна, и вот почему. Име-Маку создал союз племён, и он обязательно нас уничтожит или поработит, потому что иначе он не станет полновластным хозяином этой земли. Пока он осторожничает или ещё не осознал угрозы, но рано или поздно он поймёт, что мы представляем реальную силу, и тогда нападёт и уничтожит нас.
– Что ты предлагаешь, Егэр?
– Не называй меня Егэром, для тебя и других я Мамба.
– Хорошо, Егэ… Мамба, но если ты ошибаешься?
– К сожалению, в этом я не ошибаюсь, Манул, и не ты ли сам меня привёл и провозгласил военным вождём вашего племени?
– Да, ты прав.
– А почему сейчас ты колеблешься и не хочешь выполнять указания и стать моим самым ближайшим соратником?
– Я не думал, что ты зайдёшь так далеко и решишь разбить и подчинить себе кочевников. Мы слабое племя, мы любим океан и кормимся с него, зачем нам саванна? Карлики мешали и нападали на нас по ночам, воруя рыбу и все припасы, они похищали наших женщин, но теперь с ними покончено и…
– Я тебе уже всё объяснил, Манул. Пока мы не уничтожим кочевников, либо не создадим союз с ними, не видать нам спокойной и сытой жизни. Кроме того, финикийцы, что уплыли, могут приплыть снова и напасть на нас, только уже гораздо большими силами. Что ты им скажешь? Они поймают тебя и скажут, что ты предал Хима, после чего уничтожат тебя и половину племени, и будут в какой-то степени правы, но ты же этого не хочешь?
– Нет.
– Тогда слушай, что я тебе говорю, и реши раз и навсегда: со мной ты или против меня. Если со мной, то тогда ты принесёшь мне страшную клятву на крови, и мы вместе начнём улучшать нашу жизнь и жизнь племени, ставшего моим. Если же нет, то не мешай мне и уйди в сторону, а я всё равно не отступлюсь.
Манул молча склонил голову, обдумывая мои слова, я терпеливо ждал.
– Я согласен.
– Я не сомневался в тебе, Манул, и ты не сомневайся во мне. В любом случае, я хочу, чтобы ты правил здесь людьми, когда я уйду в дальний поход. Я вижу, что тебе не нравятся чужие страны. А мне нужен здесь надёжный человек.
Манул, услышав эти слова, сразу же воспрял духом.
– Рассчитывай на меня, Мамба.
– Тогда о клятве.
Глава 2. Име-Маку
Сидя в хижине, я смотрел на огонь, что вяло плясал над горсткой углей, и думал, точнее, считал, размышляя. А пересчитывал я своих воинов. Сегодня мои разведчики доложили, что заметили на расстоянии примерно дневного перехода от нас многочисленных всадников. Не сомневаюсь, что это бродят кочевники.
Специально для их отслеживания я и создал систему разведывательных постов. Все они располагались вдоль побережья, прикрывая практически полностью район, обжитой прибрежными племенами. После получения известия о чужих всадниках я и задумался: то, чего я так долго опасался и ждал, произошло. Име-Маку всё же решился на меня напасть. Пора и мне сделать следующий шаг.
На сегодняшний день у меня в отряде набиралось всего пятьдесят лучников, сто копейщиков и шестьдесят мечников. Ну и всадников десять человек. На этом всё, больше прибрежные племена выделить не смогли бойцов, слишком большие потери они понесли в борьбе с карликами.
Вот с такой армией мне и предстояло одерживать победы, да ещё потери от первой большой битвы тоже внесли свою нехорошую лепту в количество имеющихся у меня воинов. Двести двадцать воинов, конечно, могут оказаться большой силой в умелых руках руководителя, но если это двести двадцать очень опытных воинов. И, тем не менее, я старался не поддаваться унынию. Ведь Мамба никогда не унывает, даже когда стоит на краю пропасти.
Отдельно я занимался подготовкой диверсионной группы из числа некоторых воинов, с которыми и планировал воевать в тылу врага и думал о том, что нужно придумать что-то эдакое, чтобы шокировать противника на все пятьсот процентов. Конечно, он и так осторожничает, наслышан обо мне, иначе давно нас бы раскатал в тонкий блин. Силы наши больно не равны.
У меня горстка бойцов, которых я называю прибрежным народом, да кочевники, что воюют постоянно между собой за власть над другими. В одном только нам повезло: этот Име -Маку только завершил кровопролитную борьбу за власть и у него осталось не так много хороших воинов, да и те частично состоят из покорённых племён.
Впрочем, это слабое утешение для меня. Мне нужна и важна победа, причём, быстрая и окончательная, а значит, нужно помимо диверсий придумать что-то ещё, и весьма экстравагантное.
Задумавшись, я осмотрел помещение, и взгляд упал на тюк отлично выделанной кожи, привезенной из храма Баала. Я совсем забыл о нём! Поднявшись, подошёл к свертку и развернул. Там оказалась тонкая кожа с перепончатых крыльев птеродактиля. Я покрутил её в руках. Если эту кожу использовать вместе с его трубчатыми и лёгкими костями, то можно создать лёгкий и простой летающий аппарат, что-то вроде дельтаплана. В случае нехватки костей можно использовать любое лёгкое, но прочное дерево. Уж вес одного человека такая конструкция должна выдержать.
К сожалению, для создания дельтаплана нужно много времени, и я немного запоздал с этой мыслью, но всё равно, в будущем такая идея может вполне пригодиться, а пока стоит продумать план нападения. Хорошо бы ударить неожиданно, но аккуратно.
Вернувшись к костру, я принялся продумывать детали наметившегося плана, переложив основные хлопоты на утро. Весь следующий день я только и занимался тем, что готовил диверсионную группу к нападению на кочевников.
А обычные воины в это время усиленно тренировались и готовились отбивать атаки противника. Их я препоручил заботам Манула, предварительно рассказав, что их ждёт в случае нападения кочевников. Манул проникся, а десятники, что слышали яркие красочные рассказы о казнях египетских, в моём исполнении, прониклись ещё больше. Короче, спать теперь из них мало кто ляжет. Теперь каждый воин знал, что мы окружены, и не сегодня-завтра на нас нападут и попытаются уничтожить. Ну, а когда предупреждён, тогда и воюешь по-другому, отступать некуда, позади – океан.
Кочевников долго искать не пришлось, очередной разведчик доложил, что их видели уже совсем близко. Но самое страшное оказалось в том, что этих отрядов оказалось несколько, и они заходили с разных сторон, сжимая в кольцо все поселения прибрежного племени, но пока не атаковали. Очевидно, что их вождь Име-Маку решил не рисковать, а ударить наверняка, узнав, где нахожусь я и основной отряд воинов. Судьба остальных поселений также уже определена.
Но и я в ответе за тех, кого приручил, поэтому из каждого селения распорядился вывезти всех молодых женщин с детьми и стариков, оставив только мужчин, что смогут успеть отчалить от селения на имеющихся рыбацких лодках и плотах, которые мы стали усиленно строить полгода назад. Конечно, всех не спасут, но и потери окажутся небольшие, эвакуировать людей я умел и знал как.
О том, что прибрежные племена немногочисленные, Име-Маку знал, и о том, что мы победили племя карликов и проникли внутрь храма Баала, тоже, потому и осторожничал. А ещё по саванне давно и устойчиво ходили слухи о том, что мне покровительствуют чёрные духи Африки. Богов местные дикари не знали, а вот о духах Африки понятие имели. Боги – это уже определённая культура, пусть примитивная и несовершенная, но культура, а вот духи – это нечто бессознательное и бессвязное, рождаемое свои образы в каждой голове умеющего мыслить.
Месяц назад мои люди поймали пару кочевников, которых я отпустил, дав наказ довести до ушей их вождя моё предложение о встрече. Месяц прошёл, но обратной связи я так и не дождался. Кочевники канули в саванну, и никто оттуда с ответом так и не пришёл. Ну, что же, если вы не хотите идти, тогда мы идём к вам, впрочем, никаких иллюзий в отношении этого Име-Маку я не питал. Он стал вождём в результате кровавой междоусобицы и только поэтому просто не мог поступать по-другому.
Но, попытка – не пытка, и я приложил все усилия к проведению переговоров, главным образом для того, чтобы в его стане знали, что я не кровавый тиран, хоть и весьма опасный человек. Люди предпочитают служить сильному лидеру, но при этом не хотят переживать каждый день за свою судьбу и судьбу своих близких.
С наступлением вечера отряд из пятнадцати человек, который я возглавил, выдвинулся в поход. И когда на землю опустилась тьма, мы успели отойти далеко от океана. Саванна зажила ночной жизнью: перекликались шакалы, хохотали гиены, откуда-то издалека слышался грозный рык льва. В воздухе мелькали перепончатыми крыльями летучие мыши. Нагретая за день земля истончала запах пыли, а жёсткая, уже начавшая высыхать трава больно стегала толстыми грубыми стеблями по голым ногам.
Но всё это мелочи по сравнению с тем, что нам предстоит совершить.
– Мамба?! – послышался голос одного из воинов, – куда дальше?
– Пока всем оставаться на месте. Ждите меня здесь.
Остановившись, я сильно потянул ноздрями воздух: пахло травой и очень слабо верблюжьим навозом. Рядом со мной совершенно неслышно появился Джа. В последнее время он стал появляться гораздо чаще и даже, как мне казалось, понимал меня и сейчас, видимо, решил принять участие в нашей охоте.
Кивнув коту, я легко побежал вперёд. Примерно через час быстрого бега я прибыл к цели и, затаившись, стал присматриваться к лагерю кочевников. Лагерь оказался совсем небольшим, человек примерно на сто, или меньше того, возможно, это просто передовой отряд, то ли резерв, то ли вовсе тыловой. Судя по убранству и виду шатров, ставка главного вождя Име – Маку здесь отсутствовала, а мне нужен именно он.
Жаль, искренне жаль, да и на послов мира этот отряд не похож. Ветер подул со стороны лагеря и донёс до меня запах верблюжьей мочи, пота и все остальные запахи, сопутствующие большому скоплению людей и животных. Эти люди пришли по нашу душу, я пытался с ними договориться и даже смог выиграть одну битву, но видимо, разум кочевников оказался глух. Тем хуже для них.
Обратно я добрался гораздо быстрее. Вернувшись, проверил у воинов оружие и рассказал каждому его предстоящие действия. Также я лично смочил все наконечники стрел сильным ядом, рецепт которого никто, кроме меня, не знал.
Времени это заняло немного, и вот уже весь отряд из пятнадцати человек бежал вслед за мной. Добравшись да ночевки противников, мои люди, рассыпавшись цепью, окружили лагерь, сняли часовых стрелами и по моей команде одновременно бросились в атаку.
Это оказалась, скорее, не битва, а бойня, и когда всё закончилось, я насчитал восемьдесят шесть трупов противников, убитых, по большей части, стрелами. Последние аккорды этой кровавой жатвы завершала рукопашная схватка, но активного сопротивления кочевники оказать не смогли и полегли почти полностью. Это же не просто скакать на верблюде, поплёвывая на пеших с высоты, здесь уже биться приходилось всерьёз, и с реально оборзевшими от своей значимости неграми. Спастись удалось всего нескольким кочевникам, одного из которых отпустил я лично, но перед этим допросил.
– Как тебя зовут, воин? – спросил я пленника, сидевшего на корточках в окружении тел убитых соратников.
Я мог придумать что-нибудь более устрашающее, но решил пока ограничиться театром одного актёра среди мрачных, но достаточно терпимых декораций. Взятый плен воин по внешнему виду показался мне десятником, а не простым воином, он имел достаточно представительный вид и внешность, несмотря на сухопарое, но в то же время жилистое тело.
– Акуджа.
– Ммм, Акуджа, ты хочешь жить?
Негр молчал, не зная, что ответить, не надеясь на мою снисходительность. Трудно верить в добродетель, находясь среди трупов.
– Я оставлю тебе жизнь, если ты передашь мои слова Име-Маку.
– Име-Маку убьёт меня, если я передам твои слова.
– Почему?
– Име-Маку боится тебя, Име-Маку поклялся, что убьёт тебя.
– Пусть убьёт, если сможет. Я вызываю его на поединок, если он не трус.
– Он не пойдёт, – покачал головой Акуджа.
– Почему?
– Ты нечестно воюешь, ты пользуешься ядом и тёмные силами, все в саванне знают, что новый военный вождь прибрежников – колдун!
– Ну и что? Я могу дать своё слово колдуна, что не применю против него яда.
– Он тебе не поверит.
Я усмехнулся. Отвернувшись, коснулся одного из мешочков, висевших у меня на патронташных ремнях, затем провёл пальцем по лицу, прочертив линию от носа к щекам, и вновь повернулся к воину.
Акуджа взглянул на меня и ощутимо вздрогнул. Я улыбнулся, отчего пленник ещё больше задрожал. И немудрено, ведь на моей коже сейчас фосфоресцировала специальная краска, превращая лицо в настоящую дьявольскую маску. Само понятие дьявола в этом дохристианском мире ещё не существовало, но злые духи уже давно и прочно обосновались в каждом сердце любого африканца, особенно в них верили в племенах кочевников.
– Не верит и не надо! Если он не явится на поединок, то тогда я приду к нему сам. А я всегда прихожу и выполняю свои обещания. Ваши племена станут моими, хотите вы этого или нет, и я стану вашим новым вождём. Сегодня я уничтожил весь ваш отряд, завтра та же участь постигнет любой другой. За каждую смерть моего воина вы заплатите десятью смертями, а то и сотнями. Я отпускаю тебя, Акуджа, и если ты боишься идти к своему вождю, зная, что он убьёт тебя, то поверь мне, смерть от моих рук может оказаться для тебя гораздо ужаснее, потому что я заберу твою душу. Ты умрёшь в великих мучениях, и будешь проклинать себя только за то, что не выполнил мои слова. Ты будешь гореть в чёрном пламени безвременья вечно! Клянусь Змееголовым, вечно! – и, запрокинув голову вверх, я разразился самым ужасным хохотом, на который только оказался способен, подражая в этом филину.
Не знаю, как так произошло, но Акуджу буквально ветром смело. Вот мгновение назад он сидел прямо передо мной, а сейчас его и след простыл, причём бежал он настолько быстро, что исчез буквально тут же, растворившись в темноте глубокой африканской ночи. Его никто не преследовал, и охваченный диким страхом он мог выполнить возложенную на него мной миссию, а убьёт его Име-Маку или не убьёт, уже не важно. Главная цель на сегодня оказалась успешно выполненной и, собрав трофеи и погрузив их на верблюдов, мы ушли восвояси.
***
Акуджа бежал без оглядки. От ужаса его сердце опустилось куда-то в пятки и, гулко стуча, оттуда руководило ногами, помогая бежать так быстро, насколько могло передвигаться человеческое тело. Он никогда так не боялся, как сейчас. Смертельный ужас настолько обуял его, что он не помнил, когда решился бежать, как вскочил и как понёсся, ничего этого он не помнил.
Очнулся он только тогда, когда не смог больше бежать и просто свалился в траву оттого, что его ноги свело судорогой, потому как все силы ушли на бег. Довольно долго он лежал, не в состоянии даже пошевелиться, пока, наконец, смог встать и, пошатываясь, медленно побрёл в ту сторону, где, как он знал, находился другой их отряд из числа загонщиков.
