Алексей Петрович Морозов
Уважаемый человек
– Вот именно! – с энтузиазмом откликнулся Соловьёв. – Нас никто никогда не поймает! Я верю в это! А доход зато!..
– Не соизмеримый с доходом от ювелирки!.. – Макс впервые за время разговора посмотрел на подельника с уважением. – И Витька будет тебе помогать… В общем, всё продумано до мелочей. И всё абсолютно надёжно…
– А ты знаешь, о чём я, откровенно говоря, мечтаю? Причём, с юных лет… – неожиданно сказал Леонид.
– О чём? – с удивлением посмотрел на товарища Макс.
– Меня больше привлекают не деньги… Нет, деньги, конечно, должны быть… – растягивая неспешное описание своей мечты, Соловьёв даже полу прикрыл ставшие вдруг необычайно для него ласковыми глаза. – Без хороших денег ну никак… Но я мечтаю о всеобщем уважении… Чтоб все вокруг говорили обо мне, что я уважаемый человек… Понимаешь?
– Какое всеобщее уважение! За тобой же гора трупов! – с удивлением выкрикнул Макс.
– А кто об этом узнает?.. – удивился в ответ Соловьёв.
– Никто… – усмехнулся Макс. – До тех пор, пока ты будешь безоговорочно выполнять мои указания…
– Я выполню любой твой приказ, Макс! – в голосе Соловьёва впервые появились нотки уверенности и удовлетворения.
Глава 28
– Вот, посмотрите, Дмитрий Григорьевич, в какие хоромы мы поселили вас с внуком! – Холодов открыл дверь и пропустил вперёд в помещение Дмитрия Григорьевича и его внука Алексея. – Вот просторная комната с двумя кроватями, где вы будете спать. С кондиционером, между прочим!.. А вот, – Михаил зашёл в другую комнату, жестом приглашая за собой гостей, – кухня с холодильником и электроплитой! Правда, кормить вас будут в столовой нашего санатория, а кухня… это на случай, если захотите сами что-то приготовить… Вот там туалет! А рядом ванная комната! В общем, всё, как говорится, на высшем уровне!..
– Спасибо вам огромное, Михаил Александрович! – Пожилой человек сел на кресло у окна. – Никогда не жил с таким комфортом! Вся жизнь прошла в селе… С удобствами во дворе… Спасибо…
– Да не за что… Живите, сколько нужно.
– И внук будет со мной?
– Конечно! Помогать вам будет во всём…
Дмитрий Григорьевич посмотрел на внука:
– Леша, ты не хочешь побегать немного во дворе? Сейчас тепло…
– Да, дедушка, тут так интересно! Лес кругом! – с готовностью согласился Алексей.
– Да, Лёша, побегай! – улыбнулся Михаил. – За территорию только не выбегай. Хотя тебя и так не выпустят… Тут кругом высокий забор… И охрана…
– Ладно, я всё понимаю! – уже на выходе из комнаты радостно прокричал Лёша.
– Михаил Александрович, вы же, наверное, уже знаете, что у меня рак четвёртой стадии? Как говорят, неоперабельный… – серьёзно посмотрел на Холодова Дмитрий Григорьевич.
– Конечно, знаем, Дмитрий Григорьевич. Мы с вами взрослые люди, и не будем тут выдавать желаемое за действительное…
– Да, не будем… Поэтому меня волнует не моя дальнейшая судьба… – медленно и с паузами заговорил старик. – С ней, к сожалению, всё более чем ясно… И рак… И семьдесят пять лет… Меня беспокоит судьба моего внука… Я ведь очень скоро умру, Михаил Александрович… А родителей у него нет… Вы понимаете меня?..
– Ещё как понимаю! И хочу сразу вас успокоить, Дмитрий Григорьевич: ваш внук, ни при каких обстоятельствах, не окажется в детском доме!
– Вы это твёрдо мне обещаете?
– Я могу даже совершенно точно сказать прямо сейчас, что ваш внук сразу после вашей смерти, которая, как мы очень хорошо понимаем, наступит, к сожалению, довольно скоро, будет усыновлён просто прекрасной семейной парой!..
– И кто же они? Вы можете мне хоть немного о них рассказать?..
– Конечно! Будущего отца Лёши зовут Сванин Пётр Иванович. Он мой бывший сотрудник в органах… А сейчас он бизнесмен… Его как раз несколько дней назад спас от гибели ваш внук!
– А-а!.. – с удовлетворением отреагировал на слова Михаила Дмитрий Григорьевич. – Это о нём мне рассказал Лёша! Очень интересно!
– Да!.. Так что, Петя обязан жизнью вашему внуку! И они сразу же прониклись друг к другу ну просто огромной симпатией!
– А жена Петра Ивановича? Кто она? И как примет усыновление Лёши?
– Её зовут Нина Денисовна Краевская. Не удивляйтесь, что у неё фамилия не мужа. Дело в том, что у её отца был рак лёгкого, и, умирая, он попросил её, чтоб она, когда выйдет замуж, оставила его фамилию… И она, хоть ей было в день смерти отца всего лишь четырнадцать лет, твёрдо пообещала выполнить его волю… Петя с уважением к этому отнёсся…
– Ну а как она с внуком моим?.. Будет ли любить?.. – с тревогой спросил Дмитрий Григорьевич.
– Знали бы вы, как она любит Петю! И когда узнала, что его спас именно Лёша, то первое, что сказала при личной встрече с мужем: я хочу, чтоб он был нашим сыном!..
– Ну тогда я спокоен за внука… – со смесью грусти и удовлетворения тихо сказал Дмитрий Григорьевич.
Глава 29
Леонид и Виктор проехали довольно много километров, пока, наконец, Леонид не увидел небольшую извилистую, а потому практически незаметную естественную нерукотворную просеку, ведущую в густой лес:
– Тут сейчас свернём. Это место нам с тобой известно… Ещё как известно…
Они съехали с удобного шоссе и двинулись прямо по полю к лесу, проехали ещё два километра по очень узкой просеке и остановились на небольшой опушке в окружении высоких плотно стоящих вокруг деревьев. Вышли из машины, и Леонид стал быстро удаляться прочь.
Виктор засеменил за ним:
– Лёнь, куда ты так спешишь?
– Надо поторопиться, дел ещё у нас много… Тут вот рядом есть поваленное дерево. Присядем, и я тебе кое-что расскажу.
Метров через десять они подошли к стволу уже давно упавшего и потому ссохшегося большого дерева.
– Удобно… – Леонид похлопал по сухому стволу и присел на него, пригласив рукой устроиться рядом и Виктора. – Сидеть нам тут придётся около часа. За это время я поведаю тебе о моих планах. И ты тут же скажешь мне, со мной ты или как…
– С тобой, с тобой, Лёня! – суетливо примостившись рядом с другом, поспешно заверил его в своей верности Виктор.
– Так я же убийца… – усмехнулся Соловьёв.
– Ну что ж теперь сделаешь… – вздохнул Провоторов. – Судьба моя, значит, согласиться с этим…
– Не просто согласиться, Витька… – острый взгляд Соловьёва, кажется, буравил насквозь полные сомнений и страха глаза Виктора. – Ты прямо сейчас на практике подтвердишь, насколько твёрдо ты будешь идти по жизни за мной…
– А как, Лёнь?.. – Виктор уже весь дрожал. – Как подтвержу?..
– Ты сейчас убьёшь одного гада…
– Прямо… сей… час?.. – толстячок, заикаясь, стал испуганно озираться вокруг. – А кого, Лёнь? Тут же вроде нет никого…
– Ага, хорошо… – усмехнулся Леонид, – убийство уже не смущает… Главное, где жертва…
– Лёнь, ты шутишь, да?.. – с надеждой на лучший исход разговора заглянул в глаза друга Виктор. – Тут же на несколько километров вокруг никого нет…
– Какие шутки! Твоя жертва сейчас сюда приедет. Ты, главное, скажи, будешь его убивать? Или мне шлёпнуть прямо здесь и сейчас тебя?.. Как говорят в таких случаях, он слишком много знал… – Соловьёв улыбнулся, но глаза его были настолько злобно серьёзными, что Провоторова уже просто лихорадило от страха.
Стуча зубами и задыхаясь паузами, Провоторов едва слышно и быстро пробормотал:
– Хорошо-хорошо, Лёня… я… убью…
– До встречи с тобой я в паре с одним идиотом обчистил шесть ювелирных магазинов. Все в разных городах… Поэтому до сих пор и не попался… Ну… кроме последнего случая… с Кузнецовым…
– А про какого идиота ты говоришь?..
– Да неважно. Ты его не знаешь. К тому же, я его шлёпнул…
– То есть… – у Виктора уже крупно тряслось всё его рыхлое упитанное тело.
– То есть… да, ты правильно понял, я его застрелил, когда увидел, что он готов меня предать… И тебе сейчас рассказываю об этом, чтоб ты врубился, что предавать меня нельзя… – злобный острый взгляд Соловьёва опять впился в трясущегося от страха Провоторова.
– Я не предам, Лёня, я не предам!
– Посмотрим… – удовлетворённо усмехнулся Соловьёв. – Кстати, тот домик в лесу, где мы с тобой пока ещё ютимся, принадлежал когда-то ему… невинно убиенному мною… Теперь он мой…
– Лёня, а почему мы должны ещё кого-то убить? – Виктор, глядя на замолчавшего на минуту друга, наконец, осторожно напомнил ему о своём существовании. – И так уже море трупов…
– Вопрос интересный… – усмехнулся Леонид. – Сейчас скажу. Но имей в виду, это убийственная в прямом смысле информация. То есть я тебя просто отправлю на тот свет, если ты меня предашь…
– Не предам, не предам, Лёня! – Провоторов в обуявшем его страхе уже был похож на раба, готового исполнить любое приказание своего хозяина.
– Ну что ж… – Соловьёв на секунду задумался. – Сейчас ты убьёшь человека, который мешал нам с тобой стать по-настоящему богатыми…
– Прямо-таки мешал?..
– Ну… откровенно говоря, мы, благодаря ему, даже неплохо зарабатывали… Но стать очень богатыми мы не сможем, пока не убьём его… Вот, в общих чертах, почему его надо убрать…
– Ну надо, так надо… – обречённо вздохнул Провоторов.
– Но знай, я буду снимать на камеру, как ты будешь его кончать… Вот она… – Соловьёв приспустил вниз молнию куртки, и в образовавшейся щели Виктор увидел маленький глазок объектива микрокамеры.
– А зачем на камеру?.. Лёня, я же и так…
– А это чтоб у тебя не было в будущем путей к отступлению… Меня уже пытались предать… Так что, мне нужны гарантии… Хотя они нужны и ещё кое-кому… Но одно другому не мешает… – усмехнувшись, Соловьёв застегнул молнию на куртке и стал говорить медленно, жёстко и с паузами, во время которых каждый раз внимательно смотрел в глаза вконец напуганному другу. – После этой записи ты будешь, Витька, или со мной, или в зоне… до конца дней своих… потому что тот, кого ты сейчас убьёшь, бывший мент… подполковник… а за убийство мента, хоть даже и бывшего, из зоны ты уже не выйдешь никогда…
– Понятно, Лёня…
Соловьёв, достал из заднего кармана брюк пистолет с металлической табличкой, прикрученной к его рукоятке.
– А что это за табличка? – заинтересовался Провоторов.
Соловьёв протянул ему пистолет:
– Посмотри.
Виктор прочитал вслух надпись, выгравированную на рукоятке:
– Кузнецову Александру Ивановичу… Так это… наш… Кузнецов?..
– Наш, наш…
– Вот это да-а! – удивился Провоторов.
– Да! – подтвердил догадку подельника Соловьёв. – Именно ему ты сейчас сделаешь дырку в голове как раз из этого пистолета…
– А тут ещё что-то… – чтобы скрыть замешательство и растерянность, Виктор стал с неестественным интересом разглядывать надпись на рукоятке пистолета.
Соловьёв вырвал у друга пистолет и недовольно проворчал:
– Лучше давай порепетируем…
– Убийство?.. – с заметной тревогой спросил Провоторов.
– Убийство-убийство! – ехидно ответил Соловьёв.
– Лёня, а может, не надо, а?.. – голос Виктора задрожал так, что задёргалась даже его челюсть, отчего послышался стук зубов.
– Боишься всё-таки? – усмехнулся Леонид. – Не бойся, Витька, пусть боится тот, кого ты шлёпнешь…
– Лёнь… я никого… никогда… не убивал… и не хочу убивать… – прерываясь и дрожа всем тучным телом, умоляющими глазами посмотрел на друга Виктор.
– А вот сейчас убьёшь! – злобно выкрикнул Соловьёв. – И попробуй не убить! Я тут же пристрелю тебя, как бешеную собаку!..
– Страшный ты человек, Лёня… – тело Провоторова неожиданно для него самого перестало дрожать, но голос по-прежнему прерывался, и сквозь него проскальзывали даже необычные для мужчины плачущие нотки. – Ты ведь когда-нибудь действительно убьёшь меня…
– Убью, если заслужишь! – решительно подтвердил мнение друга Соловьёв.
Минуту оба помолчали, думая, видимо, каждый о своём.
– А откуда у тебя его пистолет? Да ещё и именной… – неуверенно и тихо пробормотал Провоторов.
Соловьёв вставил в пистолет магазин, передёрнул ствол и отдал его Виктору:
– Не твоё дело… Положи в карман куртки. Всё готово к стрельбе. Даже предохранитель снят.
– Я заметил… – протяжно и обречённо вздохнул Провоторов.
– А теперь я тебе поподробней расскажу, что и как ты должен делать не только сейчас, но и в ближайшем будущем…
Глава 30
Пётр закончил подстригать веточки на декоративных кустах, высаженных вряд вдоль прогулочной дорожки, опоясывающей вокруг всю территорию дома Борисова. Огляделся вокруг, поправил на голове зелёную кепочку с длинным козырьком, натянув её пониже, почти вплотную к солнцезащитным очкам, посмотрел на темнеющее от заката солнца небо, и, положив садовые инструменты в небольшой малозаметный бокс, искусно спрятанный за кустами, пошёл в дом.
Не дойдя несколько шагов до лестницы, он увидел, как вдруг открылись ворота и на территорию въехали два автомобиля. Из первой машины вышли Вадим и Светлана, а из второй – Холодов и Нина.
Нина тут же подбежала к Петру и повисла у него на шее:
– Ой, Петенька! Как я рада! Мы теперь будем встречаться очень часто!..
– Не понял! – с удивлением посмотрел на подошедшего к нему Холодова Пётр. – Мы же вчера только с Ниной…
– Ты, что же, чем-то недоволен? – перебив друга, засмеялся Михаил.
– Нет, я, конечно, доволен! – удивление не покидало Петра. – Но как же секретность! Кузнецов же нас так легко обнаружит!..
– Произошло одно важное событие, Петя… – перестал смеяться Михаил. – В результате которого нам теперь в чём-то будет гораздо легче, а в чём-то…
– Какое событие, Миша! – перебил теперь друга Пётр. – В чём будет легче? И в чём не легче?..
– Знаешь что, Петя, пересказ всегда хуже первоисточника… – попытался охладить разгорячённого друга Михаил. – Давай пройдём в дом и послушаем телевизионные новости. Ты, как я понял, сегодня ещё телевизор не включал?..
– Нет, конечно. Я всегда с рассветом приступаю к своим садовым делам. Кстати, очень нравится мне это дело… Во мне, оказывается, дремал талант садовника!.. – наконец улыбнулся Пётр.
– Ну ладно, Петя, пошли смотреть телевизор… – тоже улыбнулся Михаил.
Все четверо поднялись в комнату Петра, дружно расположились на большом диване перед телевизором, который Пётр тут же с нетерпением и включил.
В программе новостей диктор говорил о каком-то, видимо, только что совершённом преступлении. Пётр прислушался.
– Установлена личность погибшего. Им оказался предприниматель, а в недавнем прошлом начальник отделения управления экономической безопасности и противодействия коррупции подполковник в отставке Кузнецов Александр Иванович.
– Ничего себе! – воскликнул Пётр. – Так его убили?..
– Ты слушай-слушай, не отвлекайся! – прервал удивление друга Холодов.
Диктор новостей продолжал:
– Как удалось выяснить журналистам, два года назад следователь этого же отделения Пётр Сванин пытался обвинить Кузнецова в использовании служебного положения для личного обогащения. Однако обвинение не подтвердилось, и следователь Сванин уволился из органов по собственному желанию, чтоб не попасть под увольнение за превышение служебных полномочий. Но подполковник Кузнецов практически сразу после этого тоже уволился из органов по собственному желанию. Причина столь скоропалительного увольнения Кузнецова журналистам пока не понятна. Следствию пока не ясно также, почему труп Кузнецова обнаружен в глухом лесу на расстоянии примерно тридцати километров от города. По всем признакам Кузнецов совершил самоубийство. Он, сидя за рулём своего автомобиля, выстрелил себе в висок из собственного наградного пистолета. Обнаружены также две свежие колеи, оставленные на месте трагедии разными машинами, одна из которых, как выяснилось, принадлежит Кузнецову, а также следы от обуви как минимум трёх человек, включая следы от обуви самого Кузнецова. Всё это пока сложно связать в единую логическую конструкцию, что только усложняет расследование…
Пётр не стал смотреть новости дальше и выключил телевизор.
– Ну понял, где нам будет теперь легче, а где тяжелее?.. – спросил Михаил.
– Да. Легче маскироваться, но труднее расколоть этого бандюгу… и заодно вернуть назад мои гостиницы…
– Но то, что маскироваться стало легче, не означает, что уже можно открыть забрало! Ты, надеюсь, это понимаешь, Петя? – спросил Михаил.
– Конечно, понимаю! Но где мне теперь обитать? Может, вернуться домой?..
– Ни в коем случае! – резко возразил Холодов. – Будешь жить здесь, пока не решим все проблемы!
– Да, Петя, живи сколько угодно! – откликнулся Борисов. – Тем более что и Нина теперь, наверное, станет приезжать сюда намного чаще!
– Чаще, но ненамного! – охладил оптимизм Вадима Холодов. – Потому что если о Пете Соловьёв уже наверняка и думать забыл, то за Ниной он теперь, наоборот, станет наблюдать с утроенной энергией.
– Почему? – удивилась Нина.
– Потому что он влюблён в тебя, Нина, – ответил Михаил, – и надо ожидать, что он будет в ближайшее время намного активнее до тебя, извиняюсь, домогаться…
– Так уж и активнее?
– Представь себе… Причём долго терпеть твою недоступность он не сможет… Человек такой… Тем более, что столь быстрое обогащение буквально опьянило его, – усмехнулся Холодов, – возомнил себя хозяином жизни…
– Так а что же мне тогда делать! – испуганно посмотрела девушка поочерёдно на всех своих друзей. – Если ему нужен быстрый успех, мне, что же, теперь нужно лечь под него?!.. Не-е-т! Извините! Я так не могу! Дальше, будьте добры, без меня!..
– Без тебя не получится, Ниночка… – спокойный негромкий голос неожиданно вступившего в разговор Петра враз остановил бурный поток возмущённых выкриков Нины.
– Ну как же так, Петенька… я же тебя люблю… – почти плача, также тихо откликнулась девушка.
– Никто не сомневается, Нина, что ты любишь своего Петеньку! – засмеялся Холодов. – И никто не заставляет тебя идти под венец с этим моральным уродом. Тебе надо только немного поводить его за нос.
– Как это? – девушка вытерла ладошками скопившиеся под глазами слёзы.
– Ну мы ведь с тобой уже на эту тему говорили. Только тогда разговор был на уровне прогнозов, а теперь начинается, так сказать, фаза практических действий, – ответил Холодов.
– Ну и как я должна действовать?
– Как я уже объяснял тебе. Сказать ему, что он тебе симпатичен, но ты сейчас находишься в жутком стрессе. Тебе ведь изменил любимый человек… И ты очень плохо себя чувствуешь. Мы даже справку соответствующую тебе организуем: жена моего коллеги работает психиатром в психо-неврологическом диспансере. Сходишь к ней на приём. Официально. И она выдаст тебе справку, где, кроме диагноза, будут записаны рекомендации не только по лечению лекарствами, но и по соблюдению в течение ближайшего года строгого режима работы, сна и отдыха… Думаю, года нам хватит, чтоб разоблачить этого бандита… При этом очень важно, чтобы ты согласилась, если он предложит, работать у него. А если не предложит, сама намекни, что напряжённая работа может помочь тебе скорее справиться с последствиями стресса… А когда тебе станет лучше, ты подумаешь о том, чтобы выйти за него замуж… Этим ты убедишь его, что не надо торопить события, что лучше подождать… И лучше дать тебе работу в своём гостиничном хозяйстве… Понимаешь?
– Ну да, в общих чертах…
– Нам желательно изнутри увидеть, чем он там реально занимается… Нужна доказательная база… – продолжил Михаил. – Мы наблюдаем за ним. Видим, что он уже построил рядом с каждой своей гостиницей небольшие магазины по продаже ювелирных изделий, построил также рядом с этими магазинами ещё и крытые гаражи…
– Гаражи для машин тех, кто останавливается в гостиницах? – спросил Пётр.
– Нет. Для водителей, которые в пути останавливаются в гостиницах, он сделал открытые огороженные металлической сеткой охраняемые стоянки. И видно, что мест на этих стоянках даже заметно больше, чем номеров в гостиницах… – Холодов продолжил говорить, на секунду задумываясь перед каждой фразой. – А вот зачем прямо впритык к каждому ювелирному магазину построены крытые гаражи, в которых мест явно больше, чем сотрудников у Соловьёва, это интересный вопрос… У нас есть версия, что ювелирка здесь лишь прикрытие чего-то куда более серьёзного… как и гаражи…
– А как ты думаешь, Миша, что там может быть более серьёзное? – спросил друга Пётр.
– Наши наблюдатели ещё в период строительства ювелирных магазинов и гаражей заметили, что со стройки вывозится самосвалами куда больше земли, чем это необходимо…
– Так… Понятно… – задумался Пётр. – Большие подвальные помещения сделали… Вопрос, для чего такие большие?..
– Правильно мыслишь, Петя. Но просто так нагрянуть туда мы не можем: надо, чтоб то, что они там сделали, начало активно функционировать… Тогда будет, что им предъявить…
– Я постараюсь узнать, чем они там занимаются, Михаил Александрович! – уверенно заявила о своей готовности к разоблачению Соловьёва Нина.
– Замечательно. Я рад, – удовлетворённо улыбнулся Холодов. – Именно ты, как никто другой, можешь нам помочь решить эту задачу. Теперь понимаешь свою роль?..
– Теперь, конечно, да… понимаю… а то напугали уже совсем… – улыбнулась девушка.
