Алексей Курилов
Лингвист
В комнате стояло две видео камеры на штативах с разных сторон и обе были направлены в сторону зеркала, вплотную к зеркалу располагался не широкий стол, за которым сидели мужчина и женщина. Перед ними стояло два ноутбука, на которых выводились какие-то графики, судя по синхронным всплескам это было как-то связано с оценкой звука, каждый раз, когда за зеркалом кто-то говорил, экраны оживали и выводили затейливые разноцветные узоры.
Что именно они пытались оценивать, оставалось для меня загадкой. На экране также выводился текст беседы, видимо звук пропускали через какую-то программу распознавания речи и вели полную запись разговора, не только на видео, но и текстом.
По настоянию моей провожатой я молчал и ждал, пока мои глаза окончательно привыкнут к полумраку.
На столе также стоял большой студийный микрофон, мужчина нажал кнопку у его основания и негромко произнес:
– Сергей, пришел специалист, мы сейчас введем его в курс дела, ты пока постарайся просто побеседовать, без давления, – произнеся это он отпустил кнопку и нажал что-то еще и звук моментально пропал. – Доброй ночи, простите, что мы вас так срочно выдернули, у нас просто авральная ситуация и нам требуется специалист вроде вас, – повернувшись ко мне тихо произнес мужчина. – Меня зовут Михаил, а это Елена, она наш фониатр и психотерапевт.
– Здравствуйте, а я Евгений, можно просто Женя, я математический лингвист, – произнес я, понимая, что пауза затягивается и от меня явно ждут какой-то реплики.
– Отлично, Евгений, давайте я вкратце опишу ситуацию… – начала Елена, пристально рассматривая меня. – Там, в другой комнате, находится наш пациент, он обратился к нам несколько месяцев назад, жалуясь на голоса в голове. Человек очень уравновешенный, он понимал, что это ненормально и что с ним что-то не так. В момент обращения в его крови мы не обнаружили никаких посторонних веществ, и даже когда он находился у нас под наблюдением, кстати сказать, добровольным, он ничего не принимал. Мы провели курс лечения плацебо, но и это ни к чему не привело.
– Что значит курс лечения – плацебо? – удивился я.
– Ну да, это когда говорят, что лечат, но на самом деле дают не лекарства, – медленно пояснила Елена, явно сомневаясь в моей подготовке. – Мы использовали кое какие витамины и глюконат кальция.
– В смысле, я хотел спросить, зачем вы это делали? Разве это могло как-то помочь?
– Если бы у него было чисто психиатрическое заболевание, то да, могло сработать, но ничего не менялось. Он постоянно говорил, что голос в его голове несет какую-то чушь, а сегодня вечером, точнее уже вчера, он вдруг принялся говорить этим самым голосом и перестал адекватно реагировать на любые просьбы и вопросы.
– И что? По моему скромному мнению, перед нами самый обычный вид психа, просто у него обострение, разве нет?
– К сожалению все не так просто, мое мнение как специалиста – он совершенно здоров, а голоса в его голове скорее и вправду не его. Это не проявление его мозга, мы сделали МРТ и заметили, что его мозг бездействует.
– Он спит? – удивился я.
– Нет, во время сна наш мозг очень активен, а его мозг словно выключили. Никакие раздражители на него не действуют, мы пробовали яркий свет и различные звуки, он удивляется и разговаривает, но его мозг эти сигналы никак не обрабатывает.
– Хорошо, допустим я понял, о чем вы мне говорите, а вы, Михаил, в какой области специалист? Просто, чтобы понимать с какими вопросами к вам обращаться, – спросил я, чтобы понимать с кем придется иметь дело.
– Официально, я советник по безопасности космического пространства, по факту же, я специалист по возможным контактам с внеземными цивилизациями, – медленно произнес он, наслаждаясь выражением моего лица.
– Ого, такие правда бывают? То есть, вы не вчера получили эту должность? Выходит, инопланетяне существуют?
– Скорее всего нет, по крайней мере я их пока не видел, но если они существуют, то я тот самый человек, который должен с ними беседовать.
– То есть вы думаете, что… – я показал пальцем на людей за стеклом. – Он этот самый?
– Мы не исключаем такую возможность и вызвали вас, чтобы вы могли нам с этим помочь. Скажите, есть какие-то математические методы исследования языков? Мы можем однозначно сказать что-то о речи человека?
– Конечно есть, их тысячи, если не больше, но все они опираются на наше пространство, на людей, на наш общий уклад жизни.
– Возможно это именно то, что нам нужно, вы могли бы привести пример? – уточнил Михаил.
– Ну допустим, мы все пьем воду, значит слово вода обязано переводиться на все языки. Все мы спим, а следовательно слово сон тоже есть во всех языках. Наше горло устроено таким образом, что без звука “а” невозможна речь и скорее всего буква “а” будет встречаться чаще других, как наиболее естественная.
– Отлично, это именно то, что нам надо, но его речь она… Она более нормальная, чем вы можете себе представить. Скажите, вы сможете определить смысл, скажем так, сказанного не человеком?
– Как это не человеком? – удивился я и еще раз посмотрел в соседнюю комнату, в которой сидело два самых обычных человека.
– Мы не понимаем, что именно он говорит, но главное, мы не понимаем кто с нами общается. Нам нужно разобраться – это спятивший ум или существо из иного мира, а еще лучше, вывести его на диалог и научиться задавать правильные вопросы.
– Не уверен, что я понимаю смысл, даже, вашего запроса, быть может вы переформулируете его? – попросил я, чувствуя, что: или я не проснулся, или Михаил боится сказать лишнего.
– Михаил, мне кажется, что проще будет продемонстрировать, – вмешалась в разговор Елена.
Михаил выпятил нижнюю губу, словно говоря “почему бы и нет” и включил звук. В другой комнате было тихо, Елена нажала клавишу микрофона и тихо произнесла:
– Сергей, давай с самого начала, с фазы приветствия.
Человек в другой комнате едва заметно кивнул и по этому легкому жесту я догадался, кто именно из них Сергей. Никаких наушников на нем не было, видимо суфлер незаметно спрятался где-то у него в ухе.
– Привет! – отчетливо произнес Сергей.
– Зачем, даже руками акцент ваш сегодня туда выше уровнем… Иначе? – ответил второй человек, которого мне так и не представили.
– Сергей, – четко по слогам произнес первый, указывая на себя рукой, словно давая понять, что он описывает именно себя. – Ты, кто? – мягко и без резких движений он указал на собеседника.
– Фиолетовый разум, тихий океан низа, – четко разделяя слова ответил ему странный собеседник, словно повторял эту фразу тысячу раз.
Сергей положил обе руки на стол ладонями и замолчал.
– Вот, вы все слышали сами, что скажите? – спросил у меня Михаил, в очередной раз наслаждаясь моим удивлением.
– Он всегда отвечает одно и тоже? – уточнил я.
– Отнюдь, мы уже тут почти час сидим, и ответы были самые разнообразные, но если вы про бессмысленный набор слов, то да, он всегда выражается в такой манере.
– Простите, а можно мне? – я указал рукой на микрофон, в ответ на что, Михаил пододвинул мне кресло и подождал, пока я усядусь.
– Только говорите негромко, Сергей может не сразу делать то, что вы попросите, но, если он вас поймет, он уберет руки со стола, – объяснил Михаил, прежде чем поставить микрофон на стол передо мной.
Я быстро соображал, как распознать повторность всего одним словом, это была задачка со звездочкой и решить ее нужно было прямо сейчас.
– Сергей, покажите рукой вверх и скажите небо, – произнес я и заметил, как мужчина за зеркалом переложил руки себе на колени, дождался зрительного контакта и выполнил мою просьбу.
Его собеседник проследил за рукой, выслушал слово и рассмеялся.
– Надо его толкать, электроны тоже опираются. После открытых троп остались лишние осколки камня, – произнес он, улыбаясь, словно это была всем известная шутка и можно было даже не повторять ее целиком.
Я судорожно соображал, из комнаты я слышал все, что там происходит, но не понимал сути. Раньше мне приходилось работать с текстами, так сложилось, что до нас не дошли голоса прошлого и часто было невозможно восстановить даже основы фонетики древнего языка.
– Простите, а я могу туда зайти? – поинтересовался я.
– Вместе с Сергеем? Это вряд ли, мы очень боимся, что если это и вправду другая… Иной вид жизни, то он может испугаться, посчитать это угрозой или нападением.
– А если вместо? Я тоже могу произносить то, что вы мне скажите, но я должен видеть, как он это делает, быть может его артикуляция или жесты мне что-то подскажут.
– Вы не видите жесты? – удивился Михаил.
– Отсюда я просто не понимаю, что у него спрашивать, я вижу, что он не просто говорит слова, а ведет диалог, но о чем он говорит от меня ускользает. Там у меня будет больше информации.
Михаил пристально посмотрел на меня, затем повернулся к Елене, как бы советуясь с ней, на что она лишь пожала плечами.
– Хорошо, давайте попробуем, но учтите, как только мы скажем вам выходить, вы сразу же покинете помещение, без вопросов и лишних разговоров, – уточнил Михаил, немного нервничая.
– Разумеется. Что мне делать, если я разберусь?
– В случае, если вам нужно получить от нас совет или указания, положите обе руки на стол. Если услышите от нас вопрос, кивните головой, ничего лишнего не произносите, это понятно?
– Ну да, я же не тупой… – слегка обидевшись, согласился я.
Михаил придавил клавишу микрофона и произнес:
– Сергей, замена состава, выходи как будет возможность.
– А как его зовут? – решил уточнить я, потому что привык общаться с тем, кого могу назвать по имени.
– Мы не знаем, вы же сами видели, – удивился Михаил.
– Раньше его звали Андрей, по крайней мере документы у него на Андрея, – вмешалась Елена. – Мы не смогли толком проверить всю его историю, за такой короткий срок, но документы, вроде как, настоящие.
В комнате началось движение, Сергей медленно встал со стула, поклонился, не отрывая взгляда от Андрея и так же медленно вышел. Дверь располагалась у него за спиной, и он мог сделать все быстро, но он явно давал понять, что Андрею ничего не угрожает, а потому, делал все плавно и медленно.
