Александра Кристо
Принцесса душ
– Если бы я сказала «ай, больно», мы могли бы вернуться к рисованию? – устало спрашивает она.
Я фыркаю и протягиваю ей руку, но Ирения сбивает меня с ног, и я приземляюсь на пол рядом с ней.
– Черт! – Из меня вырывается громкое ругательство, воздух выбивает из легких.
– Видишь, – произносит она, задыхаясь. – Ты рассеянная.
Я бы пнула ее под ребра, но не уверена, что у меня хватит сил сдвинуться с места.
Холодный пол дарит телу долгожданное облегчение.
– Как твой глаз? – спрашивает Ирения.
Я тянусь к нему рукой. Едва пальцы касаются кожи, боль пронзает мое лицо.
– Ты просто ужасна, – стону я, скривившись. – Мне потребуется больше часа, чтобы вылечиться.
Ирения пожимает плечами в качестве извинения.
– Извини?
К счастью, синяки и порезы заживают легко. Немного силы и магии, и от них остаются лишь воспоминания. Это почти не требует концентрации. Все, что мне нужно, это хороший сон, чтобы впоследствии восстановить силы.
Кости излечиваются далеко не так просто.
Я поняла это на собственном горьком опыте, когда вернулась с первой тренировки с Асденом со сломанным пальцем. На его восстановление потребовалась целая неделя.
Мне приходилось ежедневно надевать перчатки, скрывая синяк и притворяясь, что все в порядке, когда король просил меня налить ему вина. Ночью я собирала все свои силы, чтобы вернуть кость на место. После этого меня мучили сильные носовые кровотечения.
Полагаю, это был способ, которым магия пыталась сказать мне, чтобы я стала терпеливее и что она недостаточно сильна. К сожалению, я никогда не отличалась терпением. Чем больше я практиковалась, тем меньше становилась боль заживления.
Несмотря ни на что, оно того стоило.
Если Сирит или Теола увидят мои раны и узнают, что я тренировалась, – что меня учил один из их солдат и что я до сих пор тренируюсь с портнихой-подмастерьем, – их ярость разорвет на куски весь замок.
Я понимаю, что рискую собой и Иренией всякий раз, когда замышляю что-то за спиной у короля, но не могу ничего с собой поделать. Знаю, это эгоистично и глупо, но замок так пуст и безлюден, что я не хочу испытывать здесь настоящее одиночество.
– Тебе действительно следует позавтракать до того, как примешься залечивать свой первый фингал, – советует Ирения.
Я качаю головой.
– Я не голодна.
– А я хочу есть, но набивать желудок в одиночестве как-то некрасиво.
Я смеюсь, но не могу даже думать. Я хочу лишь не думать о Ноксе.
– С каких пор ты стала об этом беспокоиться? – спрашиваю я. – Не сдерживайся. Можешь и мою порцию съесть, если захочешь.
Ирения фыркает, встает и тянет меня вверх.
– «Почему наследница голодала?» – спросят меня. Потому что я съела ее обед.
– Не сомневаюсь, моя мать не будет слишком расстроена, – отвечаю я. – Она лишь проведет больше времени в постели очередного солдата, чтобы произвести на свет нового наследника магии Сомниатис.
– Пресвятые души, Селестра. – На губах Ирении играет улыбка. – Тебе придется научиться сдерживать свой язык, когда ты станешь ведьмой.
– Когда, – задумчиво повторяю я.
Теперь это больше похоже на «если бы».
Что, если мы с Ноксом погибнем в огне? Что, если мне даже не придется быть с ним в одной комнате, когда это произойдет?
Какая бы проклятая ошибка ни наложила на мою руку печать короля, когда я заглянула в будущее Нокса, это непредсказуемо. Я не могу поверить, что, спрятавшись от Нокса в своей башне, я буду в безопасности.
Нравится мне это или нет, магия нас связала.
Если я ничего не сделаю, через два дня мы оба умрем.
Глаза Ирении сужаются.
– Тебя что-то беспокоит, – произносит она. – Я не смогу подбодрить тебя, если ты мне не расскажешь. А с моей слабой защитой выбить тоже не удастся.
– Ничего, – говорю я.
– Лгунья.
Ирения глядит как подруга, которая слишком хорошо меня знает. Моя единственная подруга.
Она много лет работала в замке подмастерьем у портнихи. Раньше, когда ее мать трудилась на кухне, Ирения всегда оставляла мне кусок торта, который Теола никогда не давала съесть на воскресном ужине. Мы делили его пополам и не спали всю ночь, только ели и смеялись.
Ирения рассказывала мне о другом конце острова, где она росла вместе с отцом-моряком, а я болтала о шпильке, которой взламывала замок в своей комнате и ночью ускользала в сады.
У меня никогда раньше не было друга или кого-то схожего возраста, с кем можно было бы поговорить. Вкусив такое удовольствие единожды, я сильно к нему привязалась.
После смерти Асдена Ирения сказала, что я должна продолжать тренировки, дабы почтить его память. Она предложила мне свою помощь в любое время дня и ночи.
Хотела бы я рассказать ей о том, что происходит… Хранить видение в тайне слишком тяжело, но я не могу рисковать. Король не должен узнать.
Он запирал меня в башне до тех пор, пока я не была готова стать настоящей ведьмой, и никогда не позволял посещать банкеты якобы для моей безопасности. Сирит пошел бы и на большее, но мне так хочется сохранить ту свободу, которую удалось обрести за его спиной.
Если я собираюсь пережить эту неделю – этот месяц, – мне нужно провернуть все в одиночку.
В конце концов, я наследница магии Сомниатис.
Если кто-то и может обмануть смерть, так это я.
– Еще один раунд, – объявляю я Ирении. – После этого поедим.
Я подхожу к стене с мечами.
Лучи летнего солнца льются сквозь богато украшенные окна, металл переливается на свету. Каждое оружие искусно изготовлено: одно легкое, а другое тяжелое и плотное.
Но каждое из них в равной степени смертоносно.
Я поднимаю руку и поглаживаю «ушастый» кинжал [1].
Это небольшой золотой клинок с длинной черной рукоятью, украшенной драгоценным камнем и королевским гербом. Но больше всего мне нравится, что рукоять раздваивается на вершине.
Большой палец идеально помещается в это пространство.
Бросив быстрый взгляд на отвлекшуюся Ирению, я снимаю с крючка кинжал и просовываю его под пояс туники.
Пытаясь отвлечь внимание, я хватаю со стены два меча с пламенным лезвием [2]и поворачиваюсь лицом к подруге.
– Готовься, – предупреждаю ее. – Скоро я уложу тебя на лопатки.
Я бросаю меч через всю комнату, и Ирения подхватывает его прямо в воздухе.
– Давай, – подначивает она.
Я злобно ухмыляюсь.
Пускай король думает, что держит меня в безопасности, заперев в башне. Сирит считает, что я досконально изучила свою тюрьму и знаю, как в ней спастись.
В течение многих лет я выбиралась из башни на улицу – сидела возле водопада, скрывшись в тени травы, и дышала ночным воздухом. Я смотрела на небо и сравнивала луну с большим пальцем, поражаясь тому, какой маленькой она кажется с такого близкого расстояния.
Пришла пора двигаться дальше. Я чувствую, как кинжал вжимается в спину.
Если в этом месяце я хочу выжить, то мне придется убедиться, что Нокс Лайдерик тоже справится.
Через два дня я спасу ему жизнь.
Глава 7
Нокс
Не люблю приезжать в маленькие города по той причине, что меня тут не жалуют.
За пределами военных действий солдаты Последней Армии выступают в качестве грубой силы короля, поэтому нас не любят. В расчет не берут даже мой дружелюбный характер.
Я вытираю пот со лба.
Полуденное солнце висит высоко в небе, воздух по-летнему теплый. Легкий ветерок приносит с доков запах лаванды.
Вистилиада прекрасна, несмотря на все ужасы, происходящие внутри городских стен.
– Ты действительно не чувствуешь никаких изменений? – спрашивает Мика, пока мы шагаем по мощеным улицам.
Я чувствую его взгляд на ладони, где расположилась отметина в виде змеи. Он пялится на нее с тех пор, как мы покинули замок. Я прекрасно знаю, что хочет спросить друг: каково это – продать душу человеку, которого ненавидишь?
Я все еще в смятении.
Нет ощущения, что часть моей души отсутствует и хранится в стеклянной банке. Может быть, осознание придет позже.
Возможно, стоило отдать другую часть.
– Ты уверен насчет этого парня? – спрашивает Мика, когда мы подходим к магазину. – Даже улица выглядит подозрительной.
– Все в порядке, – отвечаю я. – Перестань так сильно переживать.
– Я серьезно.
– Ты всегда серьезен. Честно говоря, это досадный недостаток.
Мика стреляет в меня взглядом.
Возможно, он и являлся моим товарищем по хулиганствам, когда мы были детьми, но все изменилось. Отныне Мика не жалует мои рискованные идеи.
Очевидно, он не в восторге от того, что я продал душу ради мести.
– Все будет хорошо, – уверяю его. – Доверься мне.
– Думаю, будет безопаснее охотиться за магией на Южном Острове, нежели здесь, – говорит Мика.
Он еще раз оглядывается через плечо на пошарпанную улицу.
– Конечно, – я улыбаюсь и качаю головой. – А позже мы сможем поохотиться на сирен.
Морские дьяволы или рассказы о сотнях других королевств за пределами Шести Островов… Скрытая магия Полемистеса не более чем сказка, которую поведал мне отец. Невероятной силы меч, который может погубить даже бессмертного.
К сожалению, сказки не в силах мне помочь. Единственный способ свергнуть короля – пережить месяц и разорвать сделку.
Владелец этого магазинчика как раз тот, кто мне нужен.
Мы подходим к маленькой оранжевой двери, спрятанной в углу извилистой улицы, и я поднимаю руку, чтобы постучать.
Внутри раздается шарканье, затем что-то падает на пол, после чего следует ругательство. Мика фыркает от смеха.
Наконец мужчина открывает дверь с такой силой, что чуть не вырывает ручку.
– Я знал, что это ты, – произносит Лео Боран, заметив меня. – Нокс Лайдерик, любопытный мальчишка.
– Скорее мальчишка, который готов расстаться с деньгами.
Лео расплывается в искренней улыбке.
– Это мой любимый тип клиентов.
Он открывает дверь шире и жестом приглашает нас войти. Мужчина слегка прихрамывает.
Лео – странный человек с длинной рыжей бородой с проседью и такими же волосами, которые он почти всегда скрывает под кепкой.
«Если со мной что-нибудь случится, – сказал отец за неделю до смерти. – Найди Лео. Он живет в самом худшем магазине возле доков».
Три месяца назад я наконец-то выполнил его просьбу.
Это было сложнее, чем я думал. Лео менял имена на протяжении многих лет, дабы избежать репутации чудака-изобретателя. Несколько раз меня чуть не побили, потому что я спрашивал незнакомцев, является ли их магазинчик худшим в доках.
Видимо, это не лучший способ завязать разговор.
К счастью, я нашел чудака.
Он сможет помочь мне сбежать из Вистилиады, если план по убийству короля потерпит крах. Он сумеет провернуть все так, что Сирит и его ведьма не найдут зацепок.
Если что-то пойдет не по плану, мне понадобятся его изобретения.
– Пообещай, что он не собирается нас прикончить, – тихо бормочет Мика, когда мы заходим внутрь.
Друг разглядывает магазин Лео, как настоящее поле битвы. Полагаю, так и есть. Повсюду разбросаны куски металла и дерева, наполовину законченные проекты и заготовки, используемые для их создания.
– Я убью тебя только в том случае, если ты попытаешься содрать с меня налоги, – отвечает Лео. – Совсем недавно здесь побывала Последняя Армия. Ваш король любит ежемесячно повышать налоги. Я даже не могу пополнить свои запасы.
– Пополнить чем? – спрашивает Мика, оглядывая полупустую мастерскую.
Лео игнорирует его.
– У тебя есть деньги? Мы договорились о сотне золотых монет.
– Кстати, об этом… – начинаю я.
Я вижу, как Лео меняется в лице, осознавая мои намерения.
– Хочу пересмотреть условия. Пятьдесят золотых сейчас, а остальные, когда я завладею богатствами Шести Островов.
Последняя Армия может обеспечить прекрасную репутацию, но я не думаю, что Лео будет рад чему-то, кроме золота из замка Сирита.
Лео продолжает глядеть на меня.
Он никогда не был хорошим переговорщиком.
Мужчина кивком указывает на мою отметину.
– Хочу получить свое золото до того, как ты погибнешь.
– Я не собираюсь умирать.
Лео фыркает и идет к центру комнаты.
– Да-да, – он машет рукой. – Солдаты Последней Армии думают, что они непобедимы.
Лео скидывает пыльные гвозди со скамеек, расположенных возле маленького столика.
– Присаживайся, – говорит он.
Я повинуюсь и наблюдаю, как он вытирает руки о тряпку, пачкая ее масляной смазкой.
– Что, если ты не добьешься успеха и не завладеешь богатствами? – спрашивает Лео. – Что, если я никогда не получу свои деньги? Когда я беспокоюсь о том, что мне не заплатят, я плохо сплю по ночам.
Лео повезло, что он вообще может заснуть.
Это роскошь, которой у меня не было на протяжении долгих лет с того дня, как умер отец. Каждую ночь мне удается проспать лишь несколько часов, и то урывками.
– Я позабочусь о том, как обмануть костлявую, – отвечаю ему, откинувшись на спинку стула. Таким образом я демонстрирую свою уверенность.
Я не проиграю.
Отмщение свершится при любом раскладе.
– Просто приготовь для меня средство передвижения.
Как только Сирит поймет, что я жажду его бессмертия, а не какой-то волшебной награды, мне понадобится любая помощь, чтобы сбежать.
Король никогда и никому не позволит пережить месяц.
– Я продолжаю этот разговор из уважения к твоему отцу, – произносит Лео. – Но я не филантроп. Если тебе нужны деньги, то заработай их так же, как и местные идиоты. Сходи в таверну «После заката» и сделай ставку на собственную смерть.
Я выдыхаю.
Неплохая идея. Последняя Армия любит посещать таверну и играть на жизни горожан, дабы получить дополнительные деньги, эль или новейший меч.
– Вы упрямый переговорщик, не так ли? – усмехаюсь я.
– Научился у твоего отца, – парирует мужчина. – Он умер, не успев расплатиться со мной.
Я дергаюсь. Спина напрягается, и я выпрямляюсь, словно отец только что вошел в комнату.
Лео качает головой, а затем смотрит на меня и вздыхает.
– Он был упрямцем, – произносит Лео. – Но прекрасным другом. Трагичная кончина. – Мужчина снова вздыхает и швыряет тряпку с такой силой, что та впечатывается в стол. – Непредвиденная.
Только одно из сказанного является правдой.
Смерть отца была трагичной, но не неожиданной.
Я очень хорошо запомнил нашу последнюю встречу. Мне было четырнадцать. Отец пришел домой с окровавленными руками и взглядом, которого я никогда прежде не видел.
– Нокс, – тихо и хрипло позвал он. – Я собираюсь тебе кое-что рассказать и хочу, чтобы ты запомнил каждую деталь.
Я кивнул и присел рядом с ним.
– Есть оружие, созданное из магии, – произнес отец. – Из последних вдохов ведьм Тавмы. Оно появилось более века назад в начале Правой Войны – до того, как Изольда Сомниатис и король забрали силы ведьм и бросили их умирать. До того, как они завоевали Шесть Островов.
– Но у тебя уже есть оружие, – ответил я, указывая на меч на бедре отца.
Он покачал головой.
– Это оружие может убить кого угодно, – продолжил отец. – Вот почему Сирит так боится Южного Острова. Этот меч оберегал жителей долгие годы. Король не остановится, пока не заполучит его. Он пожертвует чем угодно и кем угодно, дабы получить желаемое.
Отец посмотрел на свои руки. Между костяшками запеклась кровь.
– Но это всего лишь история, – встревожился я. – Не так ли, папа?
Его лицо было лишено эмоций.
– Истории обладают огромной силой. Они ни в коем случае не должны быть забыты.
Я не нашелся, что ответить. Эмоции в глазах отца были невыносимы, поэтому я обнял его. Он напрягся и прижал меня к себе. В его движениях сквозило отчаяние.
На следующий день его не стало, а к моей двери подошел солдат и сообщил, что он мертв. Утонул во время утреннего купания.
Только мой отец не умел плавать. И не было никакой причины, по которой он пытался бы научиться этому самостоятельно в разгар зимы.
Я вспомнил его последние слова.
Король пожертвует чем угодно. Кем угодно.
После этого я переехал в солдатские казармы и тренировался день и ночь, сражаясь бок о бок с другими новобранцами Последней Армии. Я хотел быть идеальным бойцом.
Я тренировался, чтобы стать лучшим.
Я жил во имя наследия отца. Нужно было сдать вступительные испытания в Последнюю Армию и убедить короля, что я верный солдат. Это оказалось легко, потому что у меня была цель.
Надежда. Потребность.
Каждый день я думаю об отце. Превыше всего он ценил верность. Он проследил, чтобы последними его словами стала сказка об убийстве короля.
Тот факт, что он умер на следующий день, лишь убеждает меня в том, что это не было несчастным случаем. Отца убили, потому что он знал слишком много. Его убили за веру в правдивость той истории.
За окном слышится шум водопадов на Парящей Горе, этот звук подобен первым отголоскам грядущей битвы. Воды чувствуют, как во мне нарастает решимость, и хотят, чтобы она выплеснулась наружу.
И это обязательно произойдет.
Я переживу месяц и украду бессмертие короля. И как только сделаю это, смогу наконец избавить Шесть Островов от монстров раз и навсегда.
Я отомщу за отца не притчами и сказками, а кровью.
Глава 8
Селестра
Я опускаю капюшон на лицо, стараясь скрыться как можно лучше.
Окружающая территория представляет собой лабиринт живых изгородей и полевых цветов. Другой не смог бы сориентироваться здесь в темноте. К счастью, меня это не касается.
Годами я учила наизусть расписание патрулей, и мне проще простого взломать замок спальни и прокрасться наружу.
Я всегда знала, что мне суждено всю жизнь прожить в этом замке, что я буду привязана к королю, пока следующая ведьма не захватит власть. Но с тех пор, как я увидела Нокса, в моей груди что-то встрепенулось.
Когда погибель маячит на горизонте, привычные стены кажутся выше, а комнаты – меньше.
Мне тошно от одной мысли о смерти, ведь я никогда по-настоящему не жила.
Если костлявая нагрянет завтра, то я должна покинуть территорию замка и найти место, где мы с Ноксом будем убиты.
Ради спасения наших жизней я должна убедиться, что он никогда к нему не приблизится.
Если придется, я запру его в своей башне. После всего, через что мне пришлось пройти, я не позволю какому-то безрассудному солдату рисковать моей жизнью.
Замечаю платформу и проскальзываю за розовый куст, который возвышается над большинством деревьев.
Я смотрю, как стражник выпускает изо рта струйку дыма.
Он откидывается назад и зевает.
Хотела бы я иметь возможность усыпить его или отшвырнуть с дороги одним движением руки. Но даже если бы и умела, то не стала бы рисковать.
Поэтому я жду.
Я мало что знаю о древних ведьмах и их великих силах. Возможно, они смогли бы отправить этого стражника в незабываемый полет над деревьями. Единственное, что мне известно об острове ведьм Тавма, – рассказы матери о вихрях магии, которые освещали небо розовым и оранжевым цветом.
Это были земли ведьм, пока Изольда Сомниатис не объединилась с Сиритом, чтобы свергнуть их королеву и забрать жизни и магию всех ее подданных.
Моя семья – все, что осталось.
Стражник проверяет карманные часы, вздыхает и направляется к озеру, чтобы продолжить патрулирование.
Все по плану.
Я выскальзываю из-за розового куста и подхожу к платформе.
– Здравствуй, – приветствую я старого друга. – Давно не виделись.
Из-за канатов выглядывает бронзовая голова птицы Ламперес.
Она прекрасна как никогда: огромного размера, серый клюв поблескивает, а глаза светятся белым. Золотые крылья птицы трепещут, когда она поворачивается в мою сторону. Заостренные перья способны разрезать что угодно, кроме цепей.
Как же она красива.
Моя семья обрекла птицу на страшную участь.
Большинство людей считает, что платформа зачарована, и редко замечает спрятанное в стволе дерева существо, которое переправляет их вверх и вниз по горе.
Я достаю из кармана горсть ягод и цветков мяты. Ее любимое лакомство. Я приношу их птице всякий раз, когда ускользаю из комнаты.
Я не единственная, кому время от времени нужна небольшая передышка.
– У меня для тебя подарок, – произношу негромко.
Ламперес крадется вперед и нюхает ягоды на протянутой ладони. Затем она хватает их, словно голодала несколько дней.
Она такая же пленница, как и я. Птица заперта в этом месте, пока король не прикажет освободить ее. Даже если мне удастся ускользнуть из башни или с горы, покинуть остров все равно не получится.
Я протягиваю руку, мои пальцы скользят по гладким перьям птичьей головы. Интересно, куда бы она улетела, если бы я смогла освободить ее. Если бы у меня была магия, способная разорвать цепи, наколдованные прапрабабушкой.
Может быть, став ведьмой, я получу ответ.
Я ступаю на платформу.
– В этот раз, – говорю я, – спусти меня на землю.
В ответ Ламперес оживленно взъерошивает перья.
Она ныряет вниз.
Я закусываю губу, когда платформа начинает опускаться, а небо проносится мимо размытыми пятнами.
Ветер хлещет в лицо, волнение перебарывает страх. Всего через несколько мгновений я впервые ступлю на настоящую землю.
_____
Вистилиада – не тюрьма, несмотря на то что на территории города таковая имеется.
Это круговорот ярких фасадов магазинов и уличных фонарей высотой с дом. Их огонь достаточно яркий, чтобы освещать целые улицы.
Находясь здесь, я нарушаю все существующие правила, но на этот раз мне плевать.
По телу пробегает дрожь, от беготни по улицам кружится голова. Ноги стучат по брусчатке. Легкие втягивают морской воздух. Облака, окружающие Парящую Гору и расположенную на ней башню, впервые выглядят такими далекими.
Я бегу вдоль края гавани, разглядывая огромные лодки, привязанные к докам. Они покачиваются на волнах, дергая свои путы и стремясь к свободе. Вокруг лодок и парусов парят птицы, они хлопают большими белыми крыльями и поют от радости.
Взору предстает бескрайнее море. Целый мир. Я хватаюсь за каменное ограждение и перегибаюсь через него. В голове возникает вопрос: каково это, увидеть мир?
Быть как те птицы, парящие над океаном.
Я оглядываюсь на Вистилиаду. Дыхание перехватывает, когда до меня доносится далекий гул музыки.
Может, это уличный артист?
Или веселый праздник в соседней таверне?
Хотела бы я узнать, но у меня нет времени, даже если сердце так отчаянно этого жаждет. Я бы хотела увидеть это место при свете, когда открываются пекарни и витрины с выпечкой блестят на солнце. Я хочу гулять по этим улицам вместе с Иренией и подпевать уличным музыкантам.
Мне кажется, что я как-то обделила город, впервые увидев его в темноте. Но времени на размышления не осталось.
Я должна найти Нокса.
Я брожу по улицам Вистилиады в течение часа: пробираюсь сквозь влажные пески возле доков, а затем бегу по выложенной брусчаткой дороге, вдоль которой расположились пустые витрины.
– Думай, Селестра, – настойчиво бормочу себе под нос. – Забудь о полетах и пении птиц и подумай о том, где может оказаться солдат посреди ночи в месяц Фестиваля.
Ответ приходит быстрее, чем я рассчитывала.
Впереди я замечаю соломенную крышу здания, от которого веет арахисом и медом. Вывеска скрипит, покачиваясь на ветру, словно предостерегая не входить.
Табличка с надписью «Приветствуем солдат Последней Армии».
Интересно, есть ли места, куда их не пускают? Солдаты короля славятся своими дивными нравами.
Я вхожу внутрь.
Мне не приходилось бывать в тавернах, и «После заката» кажется ужасно сырым местом. Со столов капает, а полы настолько липкие, что мои ботинки приклеиваются к деревянному покрытию.
Я оглядываюсь, и когда замечаю, что полы не красные, а большая часть стен закрыта черными занавесками, то разрываюсь между облегчением и разочарованием.
Это не то место, где нам предстоит погибнуть, но это также значит, что я все еще не знаю, от чего предостеречь Нокса. Или, для начала, как его найти.
Я поправляю маску, дабы убедиться, что мое прикрытие на месте.
Женщины при дворе любят украшать лицо красивыми масками, а для меня это идеальный способ скрыться от любопытных зевак. Свой главный трюк я провернула с глазами, которые больше не выглядят пронзительно желтыми. Я замаскировала их с помощью специальной краски, украденной у одной из придворных дам, которая любит менять оттенок радужки в угоду моде.
Я многому научилась, наблюдая со стороны.
Хоть я не совсем вписываюсь в окружение, я бы предпочла, чтобы гости таверны думали, будто перед ними какая-то потерянная придворная дама, нежели ведьма. Мне пришлось стащить из сундука Ирении платье, потому что мой бальный наряд привлек бы все внимание.
Когда я замечаю себя в зеркале – карие глаза, волосы спрятаны под плащом, – то с трудом узнаю.
Я подхожу к барной стойке и сажусь на пустой табурет, тело ломит от усталости.
– Какую отраву желаешь испить? – спрашивает бармен.
Я прочищаю горло и стараюсь выглядеть непринужденно.
– Самую дешевую, – отвечаю я.
Он фыркает и через несколько мгновений пододвигает ко мне кувшин с пенящейся жидкостью и большой круглый стакан.
– Медовый сок, – объясняет мужчина. – С тебя две серебряных монеты.
Я кладу их на стойку. В замке легко найти деньги.
– Здесь довольно многолюдно, – говорю я, оглядывая переполненные столики, отчаянно желая завязать хоть какой-то разговор.
– Во время Фестиваля это норма, – отвечает бармен. – Каждый гость использует таверну как место для ставок, желая изменить свое будущее. Срабатывает лишь в половине случаев, но они любят испытывать судьбу.
«Несчастные идиоты», – думаю про себя. Дураки, готовые рискнуть жизнью ради обещанных матерью и королем несбыточных мечтаний.
Я наливаю медовый сок в стакан, сладкая пена пузырится у краев. Я подношу напиток к губам и поражаюсь его вкусу. Совсем не похоже на горький грейпфрутовый сок, который подают в замке. Это теплый сироп, божественный нектар, мягко обволакивающий горло.
Я закрываю глаза и наслаждаюсь дивным вкусом напитка, на губах застыла легкая улыбка. Внезапно из угла, где расположилась группа мужчин, доносится череда громких ругательств.
– Это же змея! – заявляет один из них. – Кажется, ты только что меня озолотил.
Я замираю, стакан зависает возле губ при звуке знакомого голоса.
Я медленно поворачиваюсь и вижу, как Нокс Лайдерик сбрасывает карты к возмущению остальных восьми игроков. Он придвигает к себе кучу золотых и серебряных монет. На его губах играет злобная улыбка, когда он разглядывает свой выигрыш.
Он действительно здесь.
Я опускаю голову, боясь, что Нокс меня заметит. Через мгновение я успокаиваюсь, потому что он совершенно точно меня не узнает.
Кроме того, разве я не хотела его отыскать?
Весь смысл моего похода сюда состоял в том, чтобы убедить его остаться дома на следующие несколько дней. Я хотела подробнее описать место, где ему суждено погибнуть, чтобы оно так же сильно врезалось в его память, как и в мою.
Я кусаю губу под маской и набираюсь смелости, чтобы повернуть назад, наблюдая, как Нокс пересыпает свой выигрыш в маленький набедренный мешочек.
– Сыграем еще разок? – спрашивает он.
– Рискни, – отвечает один из мужчин, его взгляд убийственный.
Я понимаю намерения незнакомца, но Нокс, похоже, не переживает об этом.
Чего и стоило ожидать.
Несмотря на то что мы встречались лишь единожды, я легко улавливаю парящую вокруг него атмосферу безрассудства. Нокс производит впечатление человека, которому спокойная жизнь лишь досаждает. Неприкасаемый подарок короля.
– Тогда вперед, – говорит Нокс. – Я обещаю не сильно стараться.
Парень небрежно ухмыляется, не обращая внимания на взгляды мужчин. Думаю, мысль о том, что они затеют с ним драку, его забавляет.
Если бы эти люди знали, кто он такой, они не бросили бы ему вызов.
Я сужаю глаза.
Возможно, они действительно не в курсе.
На Ноксе нет униформы, он безоружен и с легкой улыбкой тянется за своим напитком.
Его новая метка отчетливо видна на ладони. Держу пари, что по меньшей мере полдюжины человек в таверне «После заката» обладают такой же.
Включая меня.
На этот раз я благодарна перчаткам, скрывающим мои секреты.
Я гляжу на Нокса, не в силах оторвать взгляд. Он не похож на того опрятного солдата, вошедшего в Большой Зал два дня назад.
Волосы парня взлохмачены, кудри торчат во все стороны, придавая лицу оттенок невинности. Без формы и напускной бравады он не так уж похож на воина Последней Армии.
Нокс выглядит как обычный парень.
Парень, из-за которого мне суждено погибнуть.
Внезапно мне кажется, что такая близость искушает судьбу.
Может быть, мое присутствие в таверне было ошибкой. Что, если я помогаю смерти нас найти?
Что, если Нокс не прислушается к моим предупреждениям и вместо этого побежит докладывать королю о сбежавшей из башни наследнице?
Я чувствую, что с каждой секундой мое самообладание слабеет. Внезапно Нокс оборачивается.
Мои глаза расширяются, и я быстро отворачиваюсь в сторону бара, надеясь, что он не заметил, как я глазею.
Удача не на моей стороне.
Нокс приближается, его ботинки тяжело стучат по полу. Когда он отодвигает соседний стул и садится, я чувствую на его коже запах моря.
Судорожно поправляю маску, на лбу выступил пот.
– Я тебя знаю? – спрашивает Нокс.
– Что? – Меня удивляет легкость в его голосе. – Нет. – Я не отрываю взгляда от своего напитка.
– Ты придворная? – Он предпринимает очередную попытку, заметив мою маску.
«Просто скажи ему, Селестра, – думаю про себя. – Тебе выпал шанс спасти две жизни, идиотка».
– Играешь? – Нокс указывает на карточный стол.
В ответ я качаю головой.
– Я могу тебя научить, – предлагает он. – Это не так уж сложно.
– Очевидно, что нет, раз ты умеешь играть, – выпаливаю, не сдержавшись.
Я чертыхаюсь про себя.
В замке я всегда держу свои мысли при себе и киваю в ответ на речи короля и матери, как прилежная маленькая наследница.
И все же что-то в Ноксе не дает мне возможности держать язык за зубами.
Медленно на его губах появляется опасная улыбка.
– Ты была бы идеальной соперницей.
– Вынуждена отказаться. – Я киваю на его набедренную сумку. – Если выиграешь еще денег, они тебя перевесят.
Нокс смеется.
– Могу ли я облегчить непосильную ношу, купив тебе выпивку?
– Потребуется дюжина порций, прежде чем эта сумка станет хоть немного легче, – отвечаю я.
Карие глаза Нокса мерцают в свете фонаря.
– Дюжина порций. Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?
Он терпеливо и любезно ждет моего ответа.
Нокс никогда раньше не смотрел на меня по-доброму.
Никто, кроме Ирении и Асдена.
Я наследница магии Сомниатис, меня должны бояться больше всего на свете. А если не меня, то мою мать, короля и того, что он с ними сделает за один неверный жест.
– Ты каждой незнакомке предлагаешь выпить?
– Нет, – отвечает Нокс. – Думаю, ты особенная.
– Что?
Я коротко смеюсь.
Должно быть, он считает себя очаровательным. Симпатичный солдат, привыкший к тому, что мужчины и женщины падают перед ним на колени.
– Особенная? – с насмешкой повторяю я. – Почему?
Нокс пожимает плечами.
– У тебя добрые глаза.
Улыбка мгновенно исчезает с губ, но Нокс не замечает этого под моей маской.
«Это не так», – думаю про себя.
И если бы Нокс действительно мог увидеть мои глаза, он бы подумал то же самое.
Мужчина протягивает мне ладонь для рукопожатия, я замечаю на ней метку короля.