Александр Зиборов
Месть мертвеца
Глава 13. Встреча с Ягуаром
Дик ждал недолго. Бородач вернулся через две-три минуты, с ним пришли ещё двое. Дик узнал их: это были Диего Рамос, известный по грозной кличке Ягуар, и его телохранитель Уго Баррака.
– Привет, Дик! – почти дружелюбно сказал Ягуар.
Детектив промолчал.
– Что-то ты не особенно весел. Зря ты на меня дуешься, наоборот, это мы должны на тебя обижаться. Почему-то вдруг изменил правила игры, задумал сесть нам на хвост. А зачем? Мы же тебя не трогали! Жил бы себе мирно, не совался, куда не просят.
– Старался не соваться, – пробурчал Дик, – но, как видишь, не получилось.
– Признаю, соперником ты оказался достойным, я всегда уважал тебя и сейчас этого не скрываю.
– Чего уж там! Говори о деле.
– Честное слово! Даже проникся к тебе симпатией. Не знаю как – надеюсь, ты просветишь меня! – тебе удалось ЭТО вынюхать у нас. Как?
Детектив озадачился: «О чём он?»
– Молчишь? А у нас после этого сработал инстинкт самосохранения, и мы решили поберечься… ценой твоей жизни. Трудной оказалась задачка! Не часто такое бывало. Кладём бомбу в твою машину – взрывается твой помощник. Стреляем через дверь – умирает второй. Минируем дверь агентства – подрывается Гарсия. По нашей оплошности, признаю: забыли его предупредить, у него была иная задача. А этот придурок с какой-то стати полез в твою контору!.. Наверное, пошарить там захотел, испортил всю нашу задумку. Был мелким воришкой – им и остался. Натуру не вытравишь, не сменишь, как рубашку.
«Не знает, что это с моей помощью их Гарсия отправился на тот свет», – понял детектив.
– Пытались и потом добраться до тебя, но уж слишком плотной была у тебя защита. Пришлось обратиться к твоей супруге…
– Она ничего не знала! Ничего! – не выдержав, закричал Дик. – Абсолютно ничего!
– Извини, мы не ведали, что у неё такое больное сердце. Всего не предусмотришь. Прости, Дик! Мы же оборонялись, защищали себя… Впрочем, давай перейдём на другие темы. Скрывался ты от нас удивительно удачно. Мы ничего понять не могли: наши микрофоны в комнатах твоей квартиры передавали шаги хозяина, а наружу ты не выходил. Фантасмагория! Тогда мы поняли, что ты пользуешься для входа и выхода иным путём. Подумали, поломали головы – и нашли! Хитро придумал, ничего не скажешь. Но всё же ты у нас. Скажи, старина, с какой стати ты прицепился к нам?
– Ты мне не поверишь, Ягуар, но говорю честно: я и сейчас не могу понять, зачем вы устроили охоту на меня. Знал бы, сразу бы убрался с вашей дороги, как с тропы настоящего ягуара в дебрях сельвы. В моём возрасте не конфликтуют со столь крупными хищниками.
– Хитришь, Белокурая Бестия, а я считал тебя человеком прямым, не способным на зряшные увёртки, совершенно бесполезные в твоём положении. Хитрость – да, но не глупые отговорки. Они тебя не спасут, даже и не надейся.
– Могу поклясться чем угодно: я не знал, и по сию минуту не ведаю, что вам от меня нужно?
Диего Рамос переглянулся с телохранителем.
– Именно это мы хотим узнать: что тебе от нас нужно?
– Абсолютно ничего. Я сказал правду, можешь верить мне или нет, но это так.
– Не верю. Только вижу, говорить правду не хочешь. Себе на уме. А зря, совершенно зря.
– Знаешь, Ягуар, после той пули в живот я едва выжил, лишился сына. Решил жить тихо, никого не трогая. Поклялся в этом Маргарет. – Детектив проглотил подкативший к горлу. – Довольствовался самым малым. Ты это знаешь. Так зачем, с какой стати мне нужны лишние неприятности? И без того постоянно лавировал, дабы избежать всего, что могло стать проблемой. Даже проблемок избегал. Говорю тебе об этом, глядя тебе в глаза, врать мне незачем.
Диего Рамос всерьёз задумался.
– Если верить тебе, то, выходит, мы зря взяли тебя в оборот, так?
– Совершенно верно. Только намекнули бы, и я бы предельным по резвости галопом ускакал с вашей дороги.
– Ничего не понимаю! Ладно, давай попытаемся раскрутить дело с иного конца. Что ты можешь сказать о Ли Бахе?
– О боже, не может быть! – не удержал своего изумлённого возгласа Дик. – Неужели это всё из-за него? Если бы я знал!
– Ну, так что? Говори!
– Вот вам чистейшая правда, мне скрывать абсолютно нечего: его приревновала жена и обратилась ко мне, чтобы мы нашли, с кем он крутит любовь. Сама она ходить не может, пришлось приехать к ней, она дала мне аванс. Я и заняться этим не успел, узнал, что Ли Бах сбежал от супруги. Даже его розыск вести не мог, ведь мы договаривались о другом. Так что, фактически, я вообще не вёл этого дела. Даже не видел в глаза этого ловеласа, только лишь мельком узрел на фотографии в доме. Вот и всё.
– Всё ли? А что ты сделал с вещами Баха?
– Какими вещами? – недоумённо посмотрел на Диего Рамоса детектив. – Ничего не понимаю!
– Ты же ездил за ними! Забрал из ячейки автоматической камеры хранения вокзала. Ну!
– Ничего я не брал. Я и забыл, что побывал на вокзале по просьбе Этель Бах, очень уж настойчиво она просила-умоляла, но открыть ячейку не смог. Несколько раз пробовал. Местный охранник стал на меня подозрительно поглядывать. Так и ушёл ни с чем. Позвонил и сообщил об этом Этель Бах. Наверное, она ошиблась с номером, когда переписывала его мне из записной книжки мужа.
Ягуар в упор уставился на Дика, играя желваками, но детектив смотрел прямо, глаз не отводил.
– А мы знаем, что вещи из ячейки ты взял. Больше некому. Признавайся, Белокурая Бестия, мы всё равно добьёмся от тебя правды.
– Я ничего не утаил, мне просто нечего скрывать. Ничего не могу понять в этой истории, хоть убейте. Чем же вам насолил этот Ли Бах?
Диего Рамос немного посомневался, а потом решился:
– Теперь можно рассказать тебе всё. Эту сволочь мы позвали ремонтировать кондиционер. Вроде бы, приглядывали за подонком. Рядом стояла пишущая машинка. За пару часов до его прихода мы проводили своё деловое совещание, говорили об очень важном, и кое-что печатали на ней. Приняли, как мы считали, все необходимые меры предосторожности: воспользовались не компьютером – из его памяти можно выкрасть сведения! – а именно пишущей машинкой. Специально достали со склада, давно не пользовались. Копий не делали. Забыли только о ленте на ней. Он же каким-то образом это усёк и заграбастал ленту, а на её место поставил другую. В ящике находилась запасная. Снять же текст с ленты пишущей машинки – плёвое дело.
– Ловко! – Присвистнул детектив. – Конечно, это дело не хитрое. Сейчас и не такое делают.
– Мы ничего не подозревали, пока Ли Бах не обратился в полицию. Позвонил из уличного автомата. Предложил продать ленту. А у нас там свой человечек имеется. Он нас об этом стукаче немедленно оповестил.
– Но как вы вышли на меня, как? Я тут при чём?!
– Полицейским он себя не назвал, но они, похоже, догадывались, с кем ведут беседу. Ли Бах потребовал двадцать тысяч долларов. Сказал, чтобы готовили деньги, позвонит позже. Едва мы услышали о пишущей ленте, как сразу всё поняли. Посмотрели, а в нашу пишущую машинку заправлена совершенно новая, которой ни разу не пользовались. Взяли этого Баха. Он не запирался, сказал, что спрятал ленту среди прочих вещей в автоматической камере хранения.
– Теперь я начинаю понимать.
– Вот-вот! Он действительно хотел бросить жену и уехать в другой город, в Сан-Франциско, но ему были нужны деньги, которые он надеялся получить от полиции. Уже приготовил вещи, так был уверен, что дело выгорит. Пришёл домой и тут супруга устроила ему скандал, призналась, что посылала тебя за вещами, пыталась выпытать его намерения. Ли Бах поспешил на вокзал, но вещей не нашёл – ячейка оказалась пустой. Он опоздал: всё, в том числе и нашу ленту, забрал ты, Дик.
– Нет, не брал. Даже не смог открыть ячейку.
– Правду ли ты сказал, Дик?
– Посуди сам, Ягуар, мне неприятности не нужны. Вещи бы я отдал клиентке, даже не стал бы заглядывать в них. А если бы даже мне попалась на глаза какая-то лента, то что? Откуда я мог догадаться, что на ней важная для вас информация?
– Информация там очень важная, очень. А тебя не случайно в своё время прозвали Белокурой Бестией, ты поразительно догадлив и смышлён, наделен редкостной интуицией. Не скромничай. Мог бы догадаться, при твоём уме сие не так уж невероятно. А там были фамилии, адреса, проведённые нами операции в последнее время и намечаемые на ближайшее будущее. Наши доходы с расходами, в том числе и на специфические, скажем так, мероприятия. Мы не можем предавать это огласке, пойдём на всё, но не позволим, чтобы подобные сведения попали в полицию.
– Теперь дело становится для меня более понятным, но, клянусь, я никогда не знал о существовании такой ленты, не видел и не держал в руках. Не видел воочию ни самого Баха, ни его вещей. Клянусь, я не смог открыть ячейку!
– Почему-то, Дик, я начинаю тебе верить. Да, верить. Но я не имею на это право, я сам себе мало доверяю. Я должен знать наверняка. У тебя есть ещё несколько минут и ты можешь признаться, иначе…
– Правду ты знаешь, нет смысла её повторять, – устало произнёс детектив.
– У меня есть мастер пыток, – Диего Рамос показал на горбуна, который тут же кивнул. У Дика пробежал по телу холодок и он снова вспомнил предсказание. – Он умеет развязывать язык любому. Только его очередь придёт несколько позже, если убедимся, что мы меня обманывал. Тогда ты сильно об этом пожалеешь. Так как?
– Я всё сказал.
Ягуар приказал своим подручным:
– Пригласите дона Маттеи!
Горбун склабился:
– Так он же сейчас… занят?
– Я и забыл, что он занимается… Ну, тем, чем занимается. Иди и скажи, чтобы потом сразу ко мне зашёл со своими «средствами». Ну для этого! – кивок в сторону Дика.
Уго Баррака вышел из комнаты. Вернулся спустя минуту.
– Он придёт. Уже всё заканчивает.
Диего Рамос сделал знак, что понял и повернулся к детективу.
– У тебя ещё есть время предотвратить самое худшее. Смотри, потом пожалеешь.
Дик медленно покачал головой:
– Обязательно бы всё сказал, если бы что знал. Могу лишь повторить то, что вы уже от меня слышали. Я вам сказал чистейшую правду. – Он облизнул губы и добавил: – Во рту всё пересохло. Может, пить дадите?
Ягуар чуть помедлил, потом резко бросил, рубанув ладонью воздух перед собой:
– Правду скажешь – напьёшься!
Глава 14. Тайн почти нет
Почти сразу после его слов раскрылась дверь, и в комнату вошёл полный коротышка в сером костюме, с залысинами на круглой голове и с чемоданчиком в руках.
Ягуар представил его:
– Это дон Маттеи. Профессор медицины. Редкий специалист в фармакологии. Лишь один раз в жизни он оплошал: неудачно подлил богатенькому дядюшке быстродействующий яд… Понимаешь? Если бы не мы, то его усадили на электрический стул. Теперь же он, в знак ответной признательности, оказывает нам необходимые услуги.
Дон Маттеи осклабился, раскрыл чемоданчик, достал шприц, набрал в него какую-то жидкость из ампулы. Подошёл к привязанному детективу и встал рядом, вопросительно обернувшись в Ягуару. Тот кивнул:
– Приступай.
– Нужно развязать одну руку и дать ей время, чтобы восстановилось кровообращение, – резким голоском произнёс профессор.
Диего Рамос приказал своему телохранителю:
– Развяжи ему руку. Только одну! И всё время держись от него так, чтобы быть готовым к любой каверзе. К любой!
Уго Баррака удивлённо посмотрел на него:
– От этого старикана? На что он может решиться, находясь в таком положении?
– В любом! Его следует бояться в любом положении!
– Но…
– Уго, ты из Чикаго, в наших краях недавно. Потому не знаешь, какие подвиги он прежде выделывал. О нём такое рассказывают! Да ежели только половина этого правда, то он даже сейчас опасен как гремучая змея. Только у него нет погремушки и он не предупредит о нападении.
– Что-то не верится…
Уго Баракка находился у правой руки детектива, но перешёл по другую сторону кресла и принялся распутывать верёвку на левой руке. Потом встал за спиной пленника, демонстрируя свою готовность пресечь его любые нежелательные действия.
Дон Маттеи попросил Дика время от времени сжимать и разжимать кулаки. Детектив послушно исполнил его просьбу.
Ягуар продолжил свою речь телохранителю:
– Ты не видел его в зрелые годы. Для тебя он лишь чуть ли не дряхлый седой старик. А было время, когда все только и говорили о Белокурой Бестии. А такие клички дают не каждому. У него ума на всех нас хватит, – Диего Рамос издал смешок. – А хитрости – вагон! Изворотлив невероятно.
– Ну, не Супермен же он! – хмыкнул Уго Баррака. – Да и возраст у него немалый.
– Научный факт: медленнее прочего каждый человек с возрастом утрачивает свои интеллектуальные способности. Тело дряхлеет куда быстрее. Хотя и тут бывают исключения.
– Не похож он на исключение.
– Но нас он поводил за нос, не сразу мы смогли его заполучить.
– Это верно. А что ещё?
– Прежде о нём ходила слава как о необыкновенно метком стрелке с любой руки…
– Сейчас он безоружен и правая его рука привязала к подлокотнику.
– Прежде он легко справлялся в драке с куда более крупными и, вроде бы, сильнее. Особенно опасен Белокурая Бестия был в драках, когда на кону стояла его жизнь…
Горбун не удержался от реплики:
– Расскажи ему про Симона.
Уго Баракка спросил:
– А это кто такой?
Ягуар засмеялся:
– Был такой грозный… мужичина. Лет двадцать назад. Имел немалую группировку. В неё ухитрился проникнуть Бестия, но чисто случайно был раскрыт. Симон решил покуражиться и предложил поединок… Да, ты не знал Симона. Представь себе громилу ростом под потолок с комплекцией платяного шкафа. Мышцы бугрились, рвали рукава пиджака. Причём натуральные мускулы, а не надутые анаболиками и стероидами. Симон был силён неимоверно, арматуру накручивал спиралью на свою руку. При том был быстр, как ягуар. Не как я, а как настоящий зверь из сельвы. Вот он и заставил Бестию драться с собой в кругу своей банды. Дал слово, что если потерпит поражение, то позволит сопернику уйти невредимым. Симон считал, что ничем не рискует, ибо вышел со своим ножом, тогда как Бестия был безоружен…
Телохранитель недоверчиво скосил глаза на детектива:
– И этот смог его одолеть голыми руками?
– Торопишься, Уго. Ты не дослушал. Симон недооценил противника. Бестия принялся возмущаться: «так нельзя!», «это нечестно!» Симон хмыкнул: «Это бой без правил, так что про честность молчи». Бестия переспросил: «Что, бой совсем без правил?» «Да, без правил. Позволено всё!..» «Совсем без правил?.. А что это у тебя нож кривой?..» Симон глянул на нож и тут же получил страшный удар ногой в промежность, по своим мужским причиндалам. Согнулся в три погибели, тут Бестия просто своротил ему челюсть ударом локтя…
– Как это он смог такое проделать?
– Смог! Приблизился под свои вроде бы невинные слова: «так нельзя!», «это нечестно!» Отвлёк внимание словами про «кривой нож». У Симона же не было времени понять абсурдность их, невольно отвёл глаза от противника… И поплатился. После этого, как говорят, он мужчиной быть перестал. А челюсть ему потом выпрямили лишь после нескольких операций.
– И Бестия после этого ушёл? Его никто не тронул?
– Да, ушёл, – подтвердил Диего Рамос. – Он сразу после падения Симона подхватил его нож. Провёл пальцем по лезвию и похвалил: «Хорошо наточен, очень острый». Затем направился к выходу. Представляешь, Уго, какой психолог? Никому не грозил, даже голоса не повысил, но этими простенькими словами обратил внимание всех присутствующих, что у него в руках нож и очень острый. А каков Бестия в схватке, все только что наглядно увидели. Когда он шагал к двери, как рассказывали, никто не только его не тронул, но даже и слова не сказал. Шёл в полной тишине.
– Наверное, свою роль сыграло обещание Симона: что он позволит уйти, ежели его одолеет Бестия.
– Наверное, ты прав… Но мы заболтались. Дон Маттеи уже приготовил свой шприц. Приступайте, Дон Маттеи! – кивнул Ягуар.
Тот быстро, с профессиональным умением произвёл укол в вену.
Диего Рамос пояснил:
– Ты, Дик, несомненно, слышал о такой штучке – этот препарат заставляет выкладывать всё начистоту, даже если бы ты и хотел о чём-то умолчать. Иначе его называют «сывороткой правды». Ты скажешь нам всё-всё, как на исповеди. Ничего не утаишь.
Детектив похолодел всем телом. То, что он говорил гангстеру, было истинной правдой, но далеко не всей правдой. А когда они узнают её, то растерзают его. Это точно, в живых не оставят!..
Далее всё происходило, словно в кошмарном сне. Поначалу Диего Рамос допрашивал Дика спокойно, но узнав, что Гарсия открыл дверь агентства по просьбе детектива и сам подорвался на бомбе, не сдержался, вспылил и ударил Дика в челюсть, да столь сильно, что ушиб себе кулак.
– У-у, Бестия! Убить тебя мало! Действительно Бестия!.. – Продолжил он кричать, повернувшись к своему телохранителю: – Видишь, каков он? Ещё сегодня это всё та же Бестия! Да ещё какая!
Потом расспросы продолжились. Детектив хотел, но не мог утаить правду: признался в убийстве Микаэла Кацмана, Марио Манчини, рассказал о визитах к Дэвиду Бенхольму…
Ягуар вновь вышел из себя и набросился на Дика, рыча по-звериному:
– Проклятье тебе, Бестия! А мы-то думали! Устроили настоящую войну между собой из-за этого гринго! Я тебе покажу! Изувечу! Мать родная тебя не узнает!
Устав орудовать кулаками, подозвал горбуна:
– Займись им, но не убивай! Это будет слишком лёгкой смертью для него! Он подохнет страшно, примет небывалую смерть! Уж я постараюсь!
Горбун с мерзкой ухмылкой подошёл, примерился и нанёс несколько скользящих ударов по ушам Дика – справа и слева, превратив их в нечто бесформенное. Боль была адской. Затем принялся методично обрабатывать рёбра, не пропуская ни одно. Они хрустел под его могучими ударами. Несомненно, многие оказались перебитыми. Удар ногой в пах оказался поистине спасительным, ибо лишил истязаемого детектива сознания…
Палач выждал, пока Дик пришёл в себя. Убедился в этом, вывернув ему веко. Затем умело перебил переносицу и вышиб несколько зубов. Детектив с усилием выплюнул их вместе со сгустками своей крови. В голове билась мысль о предсказании, о горбуне. Вот он – горбун! Выходит, судьба!..
Удар по надбровью, по другому – и кожа разорвалась, обнажив кровавое месиво с проблесками белой кости.
– Хватит! – раздался свирепый голос Ягуара. – Пусть он будет в полном сознании, когда ему придется подыхать. Дон Маттеи, ваша очередь, приступайте!
Профессор сразу оказался рядом, словно объявился из ниоткуда. В руках он уже держал шприц и тут же сделал укол.
– Гринго! Мерзавец! – Диего Рамос склонился к лицу обессиленного детектива. – Тебе ввели яд. Яд! Понимаешь: яд! Но умрёшь ты не от него, ибо он имеет замедленное действие и подействует только через трое суток. Но ты столько не проживёшь, ибо умрёшь от совсем другого. Словом, ты уже сейчас мертвец. Ты мертвец, проклятый гринго! Умрёшь точно так же, как сдох тот подонок. Как именно – скоро узнаешь! Содрогнёшься, будешь жалеть, что ещё жив. Этот сюрприз для тебя ещё впереди. Тебе предстоит жуткая смерть! Жди, гадай, что именно, терзайся в сомнениях, страшись, ужасайся и мучайся.
Ягуар повернулся к своим подручным:
– Обеспечьте доставку по назначению. Примите особые меры предосторожности, это хитрющая Бестия! Закройте ход решёткой, а её – замком. Для полной надёжности. Исключите даже самую малейшую случайность. Вы его не знаете, это небывало хитрющий мерзавец, другого такой не найти на всём континенте. Свяжите руки и ноги перед тем, как приковать негодяя, чтобы ему не смогли помочь ни бог, ни сам сатана.
Бородач принёс верёвку и Дика крепко обмотали ею. Затем сунули в мешок и куда-то понесли.
В мешок проник свет. Значит, его вынесли на улицу. Послышался злобный лай собак. Один из несущих мешок оступился, упал. Детектив больно ударился о жёсткую землю. Мешок оказался не завязанным: Дик увидел чьи-то ноги, за ними чёрных, как смола, немецких овчарок, деревья сада и в просвете между ними метрах в двухстах угол здания, видимо, соседней виллы с оригинальными башенками в готическом стиле. Чуть не вскрикнул: когда-то он уже их видел! Мгновением позже вспомнил, что строился дом для одного шведского миллионера, но позже тот от него отказался и вилла была продана какой-то голливудской кинозвезде. Детектив побывал в нём, когда расследовал дело о похищенных ювелирных украшениях…
Горбун безжалостно пнул Дика в живот:
– Перестань глазеть по сторонам!
Бородач достал баллончик с парализующим газом:
– Мы забыли вот про это, нужно было им воспользоваться ещё в подвале!
Струя газа ударила в нос, детектив вынужденно вдохнул его и погрузился в забытье…
