Александр Зиборов
Ловушка для убийцы
На следующую нашу встречу мы с Жаном принесли с собой по пакетику с ядом. Выбрали по жребию один, а содержимое второго отправили в унитаз. Это сделал адвокат.
Затем Дэйв на наших глазах приготовил коктейли с добавлением уймы пряностей, чтобы заглушить привкус яда. Всыпал смертельный порошок, мы в это время отвернулись. Записки уже были написаны заранее. Их мы выложили на стол.
Адвокат поставил перед нами фужеры и, опуская руки, коснулся левой полы пиджака: этим жестом он подсказал мне, что яд в напитке слева. Меня прошиб озноб от мысли, что актёр может опередить меня и я сразу потянулся к коктейлю… Наши руки столкнулись, но он взял иной бокал, со смертью.
Я облегчённо вздохнул, дело было практически сделано. Пришлось сморщить лицо, скрывая приступ радости.
Если бы мне не удалось взять нужный коктейль, то пришлось бы разыгрывать внезапный приступ трусости и отказаться от затеи. Дэйв в таком случае пообещал поддержать меня и предложить перенести задуманное на следующий день. Теперь же надобность в том миновала. Всё шло по нашему плану. Только бы актёришка в последний момент не сдрейфил и не отказался пить напиток с ядом.
По команде адвоката одновременно поднесли фужеры к губам… Решающая минута!
Дэйв сказал:
– Не знаю, кому повезёт больше, а потому прощаюсь с вами обоими: прощайте, друзья! Мне будет жаль любого из вас, кому не повезёт. До встречи в лучшем мире!
И дал сигнал начинать. Мы оба быстро выпили свои коктейли, бдительно следя друг за другом: а вдруг кто-то на такое не решится!..
Довольно вкусный коктейль, отметил я про себя. Стал глядеть на актёра, желая пронаблюдать, как он будет умирать. Жан столь же пристально смотрел на меня… Внезапно его согнуло дугой, он схватился за живот, упал на пол и, корчась в судорогах, простонал:
– Ты же показал, что яд в левом бокале. Предатель!..
Что он говорит?! Я повернулся к Дэйву, предвидя истину, но тут жуткая боль а желудке пронзила внутренности, ноги мои подкосились, пол больно ударил меня по рёбрам и затылку…
– Дураки вы оба, – презрительно молвил адвокат. – Подыхайте, безмозглые кретины, а Кэт достанется мне. Не стоило вам переходить мне дорогу.
Довольная ухмылка проявилась на его лице. Дэйв принялся протирать носовым платком всё, чего он касался своими руками в комнате. Дабы не остались его отпечатки пальцев, – понял я. На видном месте положил наши записки, где мы собственноручно написали, что добровольно уходим из жизни.
Мы действительно дураки, если поверили, что адвокат легко отказался от такой девушки, как Кэт. А он придумал, как совершить безнаказанно сразу два убийства!
Это было моей последней мыслью перед тем, как сознание навсегда покинуло меня…
Убийца и Киллер
Наёмный убийца должен был явиться с минуту на минуту. Компаньоны нервничали. Билл глухим голосом произнёс:
– А может быть, отменим нашу затею?
– Ты хорошо понимаешь сам, что мы с тобой находимся в безвыходном положении, – ответил Дик, – ничего другого нам не остаётся. Дюрахманн зажал нас в кулак, скрутил в бараний рог и скоро пустит по миру, если мы не уберём его. Или он нас – или мы его. Кто-то должен уйти: ежели не он, то мы, другого просто не дано.
– Но нам же нечем платить киллеру! Карманы практически пусты.
– Почти нечем, – поправил компаньона Дик. – На аванс мы наскребём, а остальное пообещаем отдать потом. Пусть только сделает своё дело.
– И что это нам даст? Ну, убьёт он Дюрахманна, явится за расчётом, и что мы ему скажем, а? Вывернем свои пустые карманы? Он же после этого кокнет нас с тобой. Он профессионал, за ним не заржавеет.
– Не придёт, Билл, не придёт. Я же изложил тебе свой план. Киллер не вернётся с задания.
– С какой стати ему отказываться от денег? Придёт!
– А я говорю, что не придёт.
– Мне б твою уверенность!
– Это не уверенность, а трезвый расчёт.
– Твой расчёт базируется на одной собачонке! – не удержался от саркастической реплики Билл.
– Да, собака не особенно внушительна на вид, но сие даже к лучшему. Не так будут бросаться в глаза её, скажем так, боевые качества. Она породы бультерьер, собака-убийца. В некоторых странах таковых уже запретили разводить в виду их опасности. Они совершенно не испытывают страха, в азарте схватки не чувствуют боли, бросаются на противника, как роботы-терминаторы. Вспомни известные кинофильмы. Остановить их можно только одним способом – убив. Иначе смерть вам.
– Дик, ты же не видел киллера, а я с ним лично беседовал. Это редкий здоровяк, натренированный всеми видами единоборств в войсках специального назначения. Истинный Рэмбо!
– Большой роли это не играет. Я расскажу тебе один анекдот. Так вот: в одну комнату посадили чемпиона по боксу, каратэ, кунг-фу, эйкидо и…
Дика прервал звонок. Компаньоны переглянулись: пришёл киллер, которого они ждали.
Через минуту он уже находился в кабинете. Высокий, мускулистый, поджарый, в нём чувствовалась взрывная сила, настороженность, хитрый ум и ловкость дикой пантеры. Ранее он воевал наёмником, служил в «голубых беретах», последний год занимался физическим устранением личностей, неугодных состоятельным людям, готовых платить за это.
Приступили к обсуждению дела.
Дик продемонстрировал ему фото жертвы – главы компания «Дюрахманн и сын». Карту местности, где должна была произойти ликвидация.
Показал на особняк и улицу:
– Каждое утро он почти ровно в семь часов выходит отсюда прогуливать свою собачку. По улице доходит с ней до сквера.
– Псина большая?
Бизнесмен постарался не выдать своего истинного чувства, но и переигрывать не стал. Хохотнул:
– Не очень велика. Немного повыше колен в холке. Но лучше с ней дела не иметь.
– Если бросится, то кокну и её. Справлюсь. Имел уже дело с такими, и не раз.
Билл закашлялся, стрельнув глазами на компаньона, нервы его подвели.
Убийца не обратил внимания на его смятение, продолжил расспросы:
– Семь утра? Значит, улица будет безлюдной?
– Две недели «пасли», проверяли. Район спокойный. Лишь иногда кто-то проходил или проезжал.
– Пару дней погляжу сам, а на третий выйду на дело. Теперь обговорим наши финансовые условия…
Начался получасовой вежливый, но упорный спор.
В конце концов Киллер согласился на скромный аванс с последующим расчётом сразу же после завершения задания.
Только после того, как наёмный убийца ушёл, компаньоны перевели дух. Билл рванул на себе галстук. Дик тоже испытывал заметное облегчение, что он выразил в словах:
– Признаюсь, стало легче дышать после его ухода.
– И у меня спокойнее на душе, хотя это похоже на спокойствие человека, выпавшего из окна: летит он мимо мелькающих окон и думает – «пока всё идёт хорошо…»
– Во всяком случае, от нас уже ничего не зависит, мы должны просто ждать развития событий.
– Надеюсь, Дик, что план оправдается, иначе нам не сносить головы…
+ + +
Через четыре дня компаньоны сидели в офисе на своих обычных местах.
– Как ты и предвидел, он не пришёл, – с улыбкой произнёс Билл. – План удался, тютелька в тютельку. Я сомневался, а должен был тебе верить.
– Ты и поверил мне, пусть и не сразу… А что это у тебя такая кипа газет?
– Специально скупил все газеты в киоске, здесь во всех имеются материалы с деталями убийства Дюрахманна. Во время его утренней пробежки наш наёмник приблизился к нему на улице и выстрелил почти в упор. Дюрахманн, уже падая бездыханным, выпустил поводок, и собака бросилась на киллера. Тот успел дважды нажать на курок, обе пули попали в цель. Они оказались последними, и он выхватил нож, ибо времени переменить обойму уже не оставалось, но… слишком поздно: пёс вцепился ему в горло и держал его так даже мёртвый. Получается, что они умерли одновременно.
– Собаку жалко, а двуногой собаке – собачья смерть. Она такой действительно таковой оказалась – собачьей смертью, – хохотнул Дик. – Но, в общем, результат для нас именно такой, какой и было нужно. Явиться к нам за расчетом он не смог.
Билл встрепенулся:
– Дик, а ты знаешь, как звали пса?
Компаньон покачал головой:
– Не знаю. Но так ли это важно?
– Кличка у него была Киллер. Представляешь, – Киллер.
– Что ж, какова собака, такова и кличка. Получилось, что убийца нарвался на Киллера. Забавно, забавно! Достойная парочка… Кстати, Билл, в прошлый раз я начал рассказывать тебе анекдот, но меня прервал наш наёмный работничек известных дел.
– Какой анекдот? Я что-то уже и не помню.
– Ну, про то, как в одну комнату вместе с бультерьером посадили чемпиона всех видов единоборств…
– Ну и что дальше?
– А то, что из комнаты вышла только одна собака. В отличие от меня, на наше счастье, убийца этого анекдота не ведал…
Ловушка для убийцы
В завершение всех прочих операций, он привинтил оптический прицел и осмотрел винтовку: оружие было готово к работе – убийству.
Затем взял бинокль, стал искать цель…
Ждать пришлось недолго. Толстый лысый итальянец с толпой домочадцев направлялся в церковь, что-то объясняя жене, при этом быстро жестикулируя. Были видны бисеринки пота на его лбу над мохнатыми бровями.
Пора! Убийца отложил бинокль и взял винтовку. Нашёл жертву, поймал в перекрестье оптического прицела лысину итальянца и буквально окаменел, затаив дыхание на несколько долгих секунд. Палец плавно спустил курок…
+ + +
Ночь была очень тёмной. Казалось, закрой глаза и особой разницы не заметишь.
Спотыкаясь о камни, девушка подбежала к реке и на мгновение остановилась, но тут же продолжила движение и поспешно бросилась в воду, словно боялась, что решимость может ей изменить.
Вода накрыла её с головой, проникла в нос, рот, горло…
Самоубийца судорожно замахала руками, стараясь выплыть, в ней возобладал инстинкт самосохранения. Сознанием девушки завладел страх близкой смерти. Она беспорядочно заметалась, стараясь оказаться на поверхности. Проникшая в лёгкие вода уже душила её, помутила сознание и сбила ориентировку: где верх, где низ? Где берег и куда плыть?..
Один раз случайно голова оказалась над водой, она слабо вскрикнула и тут же поднятая ею же самой безжалостная грязная волна захлестнула её, утянув вниз.
Этот слабый крик достиг ушей мужчины, в угрюмой задумчивости проходившего по берегу реки. Он встрепенулся, поняв по голосу, что тонет молодая девушка. Секунду колебался, а потом быстро скинул пиджак, туфли и ринулся в воду.
Почти ничего не видя, проплыл несколько метров и наткнулся на содрогавшееся в конвульсиях тело, которое уже покидал жизнь. Ухватил за волосы, подтянул к мелкому месту и вынес на берег.
Здесь с усилием приподнял за ноги – изо рта девушки хлынула вода. Потряс и положил на землю. Прильнул к груди и, обрадовался, услышав биение сердца: жива!
Мужчина выпрямился. Лицо сделалось сумрачным. «Самое лучшее для меня, а возможно, и для неё также, – уйти отсюда как можно быстрее», – подумал он, но остался. Только вздохнул.
Девушка с усилием приподнялась на локте, принялась напряжённо вглядываться сквозь тьму: кто перед ней? Потом села и тихо спросила:
– Вы спасли меня?
– Да, – коротко ответил мужчина.
Она поёжилась, по её хрупкому телу пробежала дрожь от мысли, несостоявшаяся самоубийца с ужасом осознала, что если бы не этот незнакомец, то сейчас бы её остывающий труп плыл, увлекаемый течением, вниз по реке, а потом бы застрял где-нибудь у берега сильно обезображенный, распухший и посиневший. Ей стало очень страшно, хотя ещё несколько минут назад она горела желанием покончить с собой. Девушке захотелось жить, жить во что бы то ни стало. Жить!..
– Зачем вы это сделали? – спросил мужчина.
Она помедлила и ответила еле слышно:
– Он клялся мне в любви, а потом бросил меня. Теперь, несомненно, клянётся в любви другой.
В её словах сквозила полная опустошённость. Мужчина покачал головой: «Дурочка! Стоил ли он этого?..» Вслух же произнёс:
– Обычная история: не вы первая, не вы последняя. А бросаться в воду не стоит в любом случае. Подонок того не стоит. Зря это вы, поверьте. Мало ли кто и кому изменяет. Увы, любви часто сопутствуют измены. Не стоит из-за этого бросаться в воду. Надо уметь терпеть. Даже самые плохие и горькие дни проходят. Пройдёт и ваше горе.
Девушка содрогнулась, вспомнив о тех жутких секундах, когда она тонула, захлёбываясь холодной грязной водой.
Мужчина принял это за озноб холода, принёс и набросил на неё свой оставшийся сухим пиджак.
– Так вы быстрее согреетесь.
Её тронула эта заботливость, она искоса глянула и подумала: «А сколько ему лет? Совсем старик, не меньше сорока, наверное».
На самом деле её спасителю недавно исполнилось тридцать пять, но в темноте его суровое лицо выглядело значительно старше. Ей же через два месяца должно было исполниться двадцать четыре.
– Как ваше самочувствие, вы в порядке? – спросил мужчина. – Если вы не против, то провожу вас до дома.
– Нет, нет, домой я не пойду! – она упрямо сжала брови. – Совсем не пойду. Ни за что!
Он надолго задумался. О чём-то напряжённо размышлял, в конце концов, решился:
– На улице вам оставаться нельзя, можете простыть. Не хотите домой – зайдите ко мне, обсохните. Потом отправитесь, куда пожелаете… А вообще-то, послушайтесь моего совета, лучше всего вам пойти домой. Идите, прошу вас.
– Нет, нет, – запротестовала она, с усилием вставая на ноги, – я пойду с вами!
Незнакомец вздохнул, покачал головой, подумав: «Очередная глупость с твоей стороны, Мак». Так звали его – Мак Келли. По отцу он был ирландцем, а по матери – наполовину шведом, наполовину англичанином. Характерные особенности этих наций переплавились в нём, как в горниле, и дали сложнейший сплав характера: ирландская буйность уравновешивалась шведским флегматизмом и английской выдержкой. Обычно он бывал молчалив и спокоен, но в минуты опасности верх брала горячая ирландская кровь, разжигавшая темперамент, и тогда даже он сам порой удивлялся вспышкам своей дикой ярости и гнева. Иногда даже побаивался самого себя, ибо в такие минуты шёл напролом, ослеплённый злобой, сметая всё на своём пути. Преграды лишь разжигали в нём ярость, доводили до неистовства, а действия направлялись лишь слепым инстинктом.
Они подошли к старому кирпичному дому. Не встретив никого из жильцов, поднялись по лестнице с мраморными ступенями на второй этаж.
Мак достал ключ, открыл дверь и пропустил вперёд гостью. Она робко переступила порог. Он вошёл следом. Тщательно притворил за собой дверь и только после этого включил свет, который на несколько мгновений ослепил их.
– Проходите, чувствуйте себя как дома.
Девушка застыла на месте, странно смущённая, не решаясь даже посмотреть на него, оправляя складки мокрого платья, прилипающие к стройному телу.
Он мысленно восхитился ею: «Какая хорошенькая! Да она просто красавица! И как мило стесняется! И какой симпатичный румянец от смущения!»» Мака это умилило. Бросил взгляд на её ноги и заметил, что девушка всю дорогу шла босиком, потеряв обувь во время попытки самоубийства, а сейчас она не решалась с грязными ногами пройти в комнату.
Засуетился, бегло осмотрелся по сторонам, сорвал с вешалки свою рубашку и бросил к её ногам:
– Вытирайте. Не стесняйтесь, рубашек у меня много.
И чтобы не смущать её, направился в комнату к бару. «Что предложить ей?» выбрал шерри, себе налил виски с содовой.
Девушка вошла в комнату, оглядывалась по сторонам, озирая незнакомую обстановку. Мак залюбовался ею: к овалу немного удлинённого личика липли мокрые пряди волос цвета спелой кукурузы, делая её очаровательной. Поразили Мака стройный стан, тонкая талия. Вторично отметил про себя: «А она симпатичная. Даже очень. И как похожа на Энни!.. Где она сейчас, столько лет прошло после нашей последней встречи».
Гостья повернулась и перехватила его взгляд. Он смутился. Протянул бокал, неловко выдавив из себя:
– Выпейте, вам это необходимо, чтобы согреться, иначе можете простудиться. Это шерри. Я тоже выпью. Признаюсь, немного замёрз, ещё немного и зубами начну стучать, как кастаньетами, – с этими словами он пожал могучими плечами, глянув на которые девушка вдруг осознала скрываемую силу их обладателя. В его сдержанных движениях было что-то львиное. Почувствовала себя просто ребёнком перед ним.
А мужчина продолжал:
– Вам нужно переодеться и высушить платье. Но что вам дать? Даже не знаю, у меня только мужская одежда.
Такой длинной речи Мак давно уже не произносил, всегда предпочитая дело словам. Болтовнёй он хотел заглушить в себе испытываемую неловкость и какие-то иные неприятные чувства.
– Подыщу что-нибудь из своего. Наденете на время, пока высохнет ваше платья. А потом и какую-нибудь обувь подберу.
– Мне вовсе не холодно, – бодро заверила девушка, но гусиная кожа и лёгкая дрожь тела опровергали её слова. Ей понравились его смущение и внимание. Она отметила про себя: «А он и не такой уж и старый! Даже симпатичный, только почему-то постоянно хмурится и совсем не улыбается. Это его старит. Интересно, а как он улыбается? Или не умеет?.. Ой, едва не застучали зубы! Холодно! Он прав, нужно переодеться, но что я надену?»
Мак принёс свой махровый халат.
– Идите в ванную. Там сможете привести себя в порядок и переоденетесь в него.
Девушка послушно взяла халат и ушла…
