Александр Тимофеевич Филичкин
Проза. Рассказы книга 1
Коммерческий турнир
После того, как выкормыши Мишки Горбатого пришли к власти в стране, они стали трындеть в один голос о строительстве социализма с человеческим ликом. Затем, эта идея удивительно плавно превратилась в стремление к народному капитализму.
После чего, вечно пьяненький Ельцин и его «монитаристы из Питера» завернули народ к свободному рынку. То есть, загнали в период первоначального накопления средств. Причём, в его самой дичайшей формации.
Как это ни странно, но среди моих многих знакомых тоже оказались счастливцы. Нежданно-негаданно они преуспели, оторвали себе по большому куску государственной собственности и стали «богатенькими буратинами» в «великой» России.
Один из них приХватизировал предприятие, где при «проклятом советском режиме» выпускали детали для «Жигулей». В народе его называли, почему-то, «ведёрным заводом», но это неважно.
Главное было всё в том, что благодаря стечению всех обстоятельств, несколько крупных цехов и заводоуправление в два этажа стало собственностью одного нувориша. Он выгнал всех прочих работников, кроме бухгалтера, а оборудование и сотни станков сдал в металлолом по грошовой цене. На вырученные огромные деньги мужчина купил большой дом на Кипре и срочно увез туда всю семью.
Как патриот «великой» отчизны, он не уехал с женой и детьми на чужбину, а остался в родимой Самаре. Он начал сдавать свободные площади и собирать за аренду обильную плату.
Превратившись в хозяина, он реконструировал корпус администрации, устроил в нём приличный спортзал, и стал приглашать друзей и приятелей, чтобы поиграть там в пинг-понг.
Другой наш спортсмен занялся «пушным бизнесом», а на средства, добытые от продажи мехов, покупал жилую недвижимость. К тому времени, когда я завершил тренировки, он имел в личной собственности семнадцать квартир, расположенных в разных районах Самары.
Третий сумел «получить» типографию и раскрутился в издательском деле. Четвёртый приХватизировал кинотеатр и перестроил его в культурно-развлекательный центр. И где только огромные деньги нашёл? Наверное, занял их у бандитов.
Но я хочу рассказать о том теннисисте, который внезапно для всех, из инженера превратился в банкира. Ничтоже сумняшися, он воздвиг загородный дом три этажа и купил самый «крутой мерседес в нашей области».
Спустя какое-то время, гигантский дорогой особняк сожгли до основания, а хозяина похитили прямо в центре Самары.
Средь бела дня, к нему подошли несколько мордоворотов, заломили руки за спину и положили в багажник чёрного джипа. Они отвезли несчастную жертву в какую-то глухую деревню, бросили в тёмный сарай и несколько дней держали на хлебе с водой. Хорошо, хоть не били.
Затем, бандюки крупных «бригад» договорились между собой и страдальца отпустили домой.
После этого неприятного случая, он как и прежде работал банкиром. Однако, перестал одеваться с вызывающей роскошью и снял с себя золотые «гайки», тяжёлые «цепи» и всё рыживьё.
Он изменил манеру своего поведения и стал вести себя так, словно он простой инженер. Затем, продал «скромную дачку» и «удобную тачку», а вместо неё, приобрёл невзрачную серую «Ниву».
Вот только, теперь он не знал, что делать с деньгами, которые бурной рекой текли ему в руки? А ведь их нужно было куда-то девать. Человек огляделся вокруг и заинтересовался зарубежными коммерческими состязаниями по настольному теннису.
Это те состязания, где сами «пинг-понгщики» формируют призы. За участие в мероприятии каждый игрок платит несколько тысяч зелёненьких баксов. Часть денег идёт на аренду спортзала и, конечно, зарплату устроителям с судьями.
Вся прочая сумма разыгрывается между претендентами на победу в турнире. Люди, занявшие три, а то и пять первых мест забирают все деньги. Остальные получают лишь удовольствие от честной и бескомпромиссной борьбы.
Богатый банкир несколько раз, ездил на подобные форумы и с огорчением понял, что шансов пробиться наверх, у него практически нет. Даже, если он начнёт выступать только в своей возрастной категории.
Хоть он и входил в десятку лучших «пинг-понгщиков» нашего миллионного города, за бугром оказалось много людей более высокого класса. Мастеров международного уровня.
Тогда он решил попробовать счастья в состязаниях парами. Банкир взял с собою приятеля, с которым всегда получался хороший тандем. Он привёз компаньона за собственный счёт и заплатил за него вступительный взнос.
Друзья неплохо сыграли, и даже заняли призовое местечко. Так с тех пор и пошло. Иногда, они умудрялись вернуть все приличные деньги, что ушли на турнир. Правда, приехать домой с этим выигрышем они, почему-то, никогда не могли. Само собой выходило, что мужики всё пропивали по дороге назад.
Случалось и так, что банкир брал с собой двух самых близких друзей-теннисистов. Как-то раз, они вчетвером отправились к антиподам в Австралию. Как говорится, кенгуру осмотреть, а заодно, и себя показать.
Добирались туда с пересадками на самолёте. Ничего не выиграли на данном турнире и, от нечего делать, решили поехать назад на пароходе по морю. Мол, доберёмся до старушки Европы, рассуждали они, а там будет видно. Дальше двинем на поезде, или на аэроплане.
Мужики сели на рейс, который выходил из Сиднея в конце февраля. Через два с лишним месяца он должен был швартоваться в центре туманного Лондона. В долгой дороге, корабль заходил в Малайзию, Китай, Вьетнам, Таиланд, богатую Индию, Эмираты, Египет, в «современную» Грецию, Италию, Испанию и Португалию.
Максимальное количество времени, что огромный корабль проводил в синем море, без захода в порты, длилось от трёх дней до пяти. Чаще, всего те переходы продолжались лишь сутки, максимум, двое.
Друзья проживали в отличных двухместных каютах, со «шведским» столом. Кроме того, им предлагались развлечения разного рода: библиотеки, кино, концерты с массовиками-затейниками. Всё это входило в стоимость большого круиза.
К великому сожалению «пинг-понгщиков» всё это оказалось на чисто английском наречии. Так что, было совсем непонятно четырём «простым» россиянам.
Сначала, мужчины сходили на берег в каждом порту и очень рьяно осматривали достопримечательности данного горда и даже окрестностей. Однако, скоро всё это им надоело. Сами подумайте, ну что там смотреть, кроме сумасшедшей архитектуры, непривычной для глаза? Старинные храмы и здания, это одни и те же развалины. Куча старых камней и ничего больше нет.
От нечего делать, они стали сильно бухать, незаметно втянулись в сложное дело и начали употреблять всё чаще и больше. Горячительные напитки в ресторанах и барах стоили удивительно дорого и наличность у них быстро закончилась. Кредитную карточку, где лежало бабло на билеты из Европы до дома, они дружно решили, пока что не трогать. Мало ли, что может случиться?
К сожалению спортсменов, плыть нужно было ёще больше месяца, а заняться им оказалось, в общем-то, нечем. Оставалось только в теннис играть, спать в номерах, регулярно питаться в столовой и тупо пялиться на бесконечные волны.
Как-то уже поздним вечером, один из друзей вернулся в каюту и достал из кармана скромную пачку иностранной валюты. На вопрос: – Где добыл? – он рассказал, что бродил по палубе первого класса и натолкнулся на казино. Там стояло несколько ломберных столиков. За ними азартные люди резались в карты.
Совершенно не зная английского, он таинственным образом, познакомился с группой мужчин. К его потрясению, он встретил простых лесорубов из Британской Колумбии.
Они отдыхали в круизе после тяжких трудов в суровой канадской тайге. Нужно сказать, что дровосеки Сибири, почему-то, не любят кататься по тёплому морю. Наверное, им холода нашей Родины, милее экватора.
В тот знаменательный день, у иностранцев не хватало одного человека для игры в преферанс. Поэтому, его пригласили в компанию и дали сколько-то денег для ставок. Он не борзел и выиграл очень немного. Потом отдал партнёрам ту сумму, что от них получил, а всё остальное принёс друганам.
Так он и стал каждый день играть с лесорубами, начиная с обеда и до позднего вечера. Ближе к полуночи он возвращался с добычей. Спортивная команда Самары шла в какой-нибудь бар, где напивалась «до положения риз».
Во время одной из этих попоек, человек рассказал, что он является младшеньким сыном знаменитого на весь город купца. Того самого, который до революции, случившейся в Питере, владел замечательной дачей в предместьях нашего города.
Она расположена в красивейшем месте, на берегу широкой реки. Кстати сказать, тот прекрасный участок, до настоящего времени, называют поляной его славного имени.
В год революции, герою истории было всего десять лет. Вместе с мамой и тётей он уехал из города и взял их девичью фамилию. Мальчик подрос, окончил среднюю школу и поступил в войсковое училище.
Он отлично учился и стал офицером Красной Армии РСФСР. Затем, благополучно прошёл всю войну, от начала до последнего дня. Был несколько раз сильно ранен, имеет ордена и медали. Кроме того, мужчина всю жизнь любил играть в карты и отличался невероятной удачливостью.
Так и пошло с этого дня. Как настоящий гусар, он вставал очень поздно, завтракал вместе с друзьями и шёл обдирать лесорубов Канады. Поздним вечером, он возвращался с неплохими деньгами и пьянствовал с теннисистами почти до утра.
Постепенно он стал понимать иностранную речь и общался с партнёрами по преферансу почти что свободно. Так в пьяном угаре, незаметно и весело пролетел удивительно длинный круиз.
Огромный корабль доплыл до самого Лондона. Пришёл срок расставаться с лесовиками Британской Колумбии. Вдруг оказалось, что он «запал в душу» бородатым мужчинам.
Они весьма огорчились, что потеряют напарника по карточным играм и со слезами в глазах принялись его уговаривать. Мол, нельзя разрушать удачную пульку.
Нужно плюнуть на всё и с ними доехать до самой Канады. Мужики обещали, оплатить теннисисту каюту на корабле до Квебека, а там взять билет первого класса в самолёт до Москвы.
Однако, большой патриот «великой» России не смог бросить друзей, чрезвычайно опухших от беспробудного пьянства. Он вежливо распрощался с тремя дровосеками из богатой Канады и отправился восвояси, в Самару.
Помойка, тридцать лет спустя
В начале девяностых годов, каким-то таинственным образом, моя мама смогла накопить довольно приличную сумму. Она пошла в магазин и купила очень нужную вещь. В этот же день, новый диван привезли в нашу небольшую квартиру.
После чего, я занялся его старым собратом, который верой и правдой служил нам около четверти века. Сняв боковины, я распотрошил длинное сиденье со спинкой и разломал всё остальное на части.
Разбирая кучу обломков, я обнаружил две пружинные сетки. За долгие годы работы, они нисколько не потускнели и блестели так ярко, словно только вчера сошли с заводского конвейера.
Несмотря на замечательный облик, девать их мне было, в общем-то, некуда. Я даже не мог представить себе, для чего бы они могли мне пригодиться? Поэтому, я взял обе решётки и, вместе с мусором, понёс на помойку.
Подходя к железным контейнерам, я увидел, что впереди шагали двое крепких мужчин лет тридцати. Должен сказать, что они были одеты нисколько не хуже меня – архитектора с внушительным стажем проектной работы. На обоих виднелись почти новые куртки из кожи, в меру поношенные, синие джинсы и приличного вида кроссовки.
Один из невольных попутчиков вдруг заявил: – Смотри-ка рубль лежит. Забираем его?
– Берём! – бодро ответил товарищ. Он быстро нагнулся, поднял с асфальта пустую бутылку из-под «Жигулёвского пива» и сунул её в авоську из чёрной, замызганной ткани. Они двинулись дальше
Второй мужчина продолжал говорить: – Вчера, поздно вечером, я встретил Кольку из соседнего дома. Ну, того самого, с которым мы в школе дружили и часто гоняли в футбол.
Мужик вышел из прекрасной импортной «тачки». Упакован он был по высшему классу, с золотой гайкой на пальце, и толстой цепью на шее. Мы пять минут поболтали. Он рассказал, что отлично устроился, теперь у него всё в полном порядке.
К концу нашей беседы, Колян достал из новенькой куртки дорогой, навороченный сотовый, пощёлкал кнопками и назвал длинный номер. Я нашёл в кармане бумажку, старую ручку и, на всякий пожарный, всё записал. После чего, он вдруг спросил: – А какой у тебя телефон?
Я честно ответил ему: – У меня нет мобильника.
Колян удивился: – Как же ты без него?
– Да так. – пожал я плечами.
– Ведь это же очень удобно. – начал он мне объяснять: – Всегда можно соединиться с кем пожелаешь, поговорить и назначить важную стрелку. Купи себе обязательно и сообщи мне свой номер. Мы с тобой созвонимся.
– Непременно. – ответил я Кольке, а сам себе грустно подумал: – Ну, звякнешь ты мне и предложишь: – Давай встретимся, выпьем в кафешке пивка! – потом ещё спросишь: – Ты, где сейчас обретаешься? Я подъеду к тебе. – и, что мне ему говорить? – Извини, мол, никак не могу. Я шарюсь по соседним помойкам!
Товарищи по несчастью приблизились к площадке для мусора и принялись быстро рыться в металлических баках. Следом за ними и я подошёл. Мне захотелось как-то помочь обнищавшим вдруг людям и, ничтоже сумняшеся, я им предложил:
– Мужики возьмите эти пружинные сетки. Вон они, как блестят, наверное сделаны из нержавейки. Сдадите в пункт приёма металла. Получите какие-то деньги.
Один из «искателей ценных вещей» бросил внимательный взгляд на предложенные мною предметы и хмуро сказал: – Нет, это обычная дешёвая сталь. Скорее всего… – и, не задумываясь ни на секунду, мужчина назвал несколько букв и цифр. Видимо, они означали тип данного сплава.
Ошеломлённый быстрым и точным ответом, я положил никому ненужные штуки возле контейнера и поплёлся домой. Шёл я и думал: – «Наверное, тот человек, раньше был неплохим металлургом, который мог с первого взгляда определить марку стали. На худой конец, он работал на каком-то заводе и сам клепал сетки для наших диванов».
Отойдя метров на сто, я натолкнулся на давнего школьного друга. С ним я когда-то учился вплоть до девятого класса. Потом, он связался с плохими парнями, совершил что-то преступное и даже сидел раза два или три.
Похоже, он издали заметил меня, остановился и поджидал, когда я подойду к нему ближе. Пока я двигался к своему однокашнику, он очень задумчиво смотрел на тридцатипятилетних мужчин, рывшихся в мусорных баках.
Мы поздоровались, и он возмущённо сказал: – Надо же было дойти до такого скотского уровня.
– Может быть, людям жить уже не на что. Вот и собирают всяческий хлам, чтобы с голоду не откинуть копыта. – попытался я их оправдать.
– Да я лучше убью какого-нибудь большого чиновника и сяду в тюрьму на всю свою жизнь, чем буду лазать по грязным помойкам. – вдруг оборвал меня старый знакомый.
Я не нашёл, что сказать. На прощание мы, молча кивнули друг другу, и пошли каждый своею дорогой.
С конца девяностых годов, прошло тридцать лет. Я, как и прежде живу в той же тесной квартире и сплю на том же диване, что удачно купила мне мама. Ремонт я тоже не делал уже лет пятнадцать, если не больше.
Почти все конторы, что занимались проектированием зданий и сооружений в Самаре, благополучно закрылись. Архитектурной работы нет вообще. Мне повезло, что к этому времени, я всё же успел выйти на пенсию. Денег хватает лишь на еду, да ещё на оплату коммунальных услуг.
Так же, как прежде, я ношу мусор на ту же помойку. Нужно сказать, что там кое-что изменилось. Муниципальные власти сдали в утиль стальные контейнеры. Скорее всего, кто-то из крупных начальников прилично на том заработал.
Вместо металлических ёмкостей, они купили баки из пластика. По прошествии малого срока, стенки у них от нагрузки, лопаются по всей высоте. Кроме того, они прекрасно горят.
Частенько их кто-нибудь поджигает обычным окурком. Так что, на замену тех ящиков город всё время, тратит огромные суммы. Наверняка, что-то, кому-то прилипает к рукам.
Вчера я шагал мимо знакомой помойки и видел такую картину. Молодой крепкий мужчина лет тридцати, опустился на корточках со слесарным инструментом в руках. Используя плоскогубцы с отвёрткой, он разбирал чей-то старый диван.
Сквозь рваную ткань виднелась ржавая пружинная сетка, до которой он пытался добраться. По нынешним временам, это была неплохая добыча. Сдав её в пункт приёма металлолома, можно было купить полбуханки белого хлеба.
– «Тридцать лет, либералы орали, что наша Россия, наконец, начала подниматься с колен. Интересно, в какую же позу она должна была встать? Не иначе, как «раком». А скорее всего, просто рухнуть ничком и разбить себе череп о камни, чтобы не раздражать Европу с Америкой». – подумалось мне.
Невропатологи
События 1991 года оказались чрезмерно тяжёлыми. Трусливый М. Горбачёв удрал в свою резиденцию, что находилась в Крыму. Управление великой державы перешла к некой команде. Они обозвали себя – ГКЧП.
К сожалению советских людей, среди них не нашлось ни одного человека с трезвым умом и железными нервами. Никто не взял власть в свои руки и не сделал всё то, что было нужно для сохранения огромной страны
Пользуясь их бесхребетностью, Ельцин, Кравчук и Шушкевич, руководители «братских» республик России, Украины и Белоруссии, остались на воле. Причём, на тех же постах. Чуть позже, они собрались в какой-то чиновничьей бане. Там, как следует выпили, набрались неслыханной наглости и объявили об уничтожении СССР.
Могучая советская армия, всезнающее КГБ, и многочисленные батальоны милиции почему-то не тронулись с места и не схватили противников существующего конституционного строя. Народ, как обычно безмолвствовал. Так, по пьяной воле трёх партократов и случилась контрреволюция.
Всё это усугубилось для Верочки теми трагедиями, что произошли непосредственно с ней. Развод с ненаглядным супругом, которого она очень любила, болезнь, а затем и смерть любимого дедушки, пустая ходьба по различным конторам в поисках хоть какого-то места, всё это сильно сказалось на её самочувствии.
Девушка потеряла уверенность в собственных силах, стала пугливой и замкнутой. Она спала беспокойным прерывистым сном. Былая весёлость бесследно исчезла.
Черты лица у неё заострились. Появилась небольшая сутулость. Благодаря этому, походка вдруг изменилась не в лучшую сторону. Пропала та лёгкость гимнастки, с которой она двигалась раньше.
Заметив перемены в себе, Верочка обратилась к врачу. Пожилой терапевт с редкой «русской» фамилией Франк, осмотрел пациентку, выслушал её непростую историю и дал направление к другому спецу.
Мол, пусть тобой занимается тот человек, что разбирается в расстройствах нежной девичьей психики. Особенно в тех, что случились вследствие сложных семейных невзгод.
В отличие от отсталой России, в развитых странах Европы профессия психотерапевта сформировалась очень давно, ещё в конце позапрошлого века. То ли, в те годы там жили более нервные люди, чем в нашей великой державе? То ли, у них оказалось больше наличных и свободного времени? Как бы то ни было, но они все задумались о своих душевных недугах.
Совершенно естественно, кое-кто из врачей тотчас заметил такой интерес. Они тотчас занялись чрезвычайно прибыльным делом. Среди них оказались такие учёные, как Жан Шарко, Зигмунд Фрейд, Карл Густав Юнг и другие. Они взялись за изучение возникшей проблемы и разработали теорию психоанализа. По ней и по сегодняшний день пользуют медики современных людей.
С течением времени, и в нашей отчизне завелись «мозгоправы» с дипломами. Сначала они появились в столице. Затем, в областных и других больших городах. Вскоре, новое веяние дошло до провинциальной Самары.
К сожалению страждущих, подобные специалисты были достаточно редкими птицами. Встречались они далеко не в каждой районной больнице. Как это ни странно, но за минувшие десятилетия, в этом вопросе всё осталось по-прежнему.
В семидесятые годы прошлого века, в тихом медицинском учреждении появился молодой терапевт с приставкою «психо». Правда, в те времена их кликали значительно проще. А если выражаться точнее, то их называли таинственным словом – невропатолог.
Согласитесь, есть в нём что-то пугающее, связанное каким-то макаром с любой патологией. Однако, деваться народу было, в общем-то, некуда, вот и повалили больные к новому лекарю.
Никому непонятно, откуда люди узнали, что в одной поликлинике работает специалист подобного профиля. Скорее всего, сами же медики рассказали своим друзьям и знакомым. Как бы там ни было, но уже в первый день, перед дверями в кабинет стояла огромная очередь.
В те давние годы, в невропатологи шли только те эскулапы, что успели пройти достаточно суровую школу. То есть, врачи, оттрубившие несколько лет в психоневродиспансере. Или, как говориться в народной среде – в доме для психов.
Благодаря этому, они держали себя со всеми больными достаточно круто, а иногда и очень жестоко. Эскулапы не сюсюкали с ними, как поступают сейчас в модных клиниках и на заграничных курортах.
Новый врач, увидел огромную очередь и стал общаться с людьми точно так же, как он привык ещё в «дурке». Он быстро принял пяток человек, а потом поток посетителей, словно отрезало.
Мужчина выглянул за порог кабинета и с удивлением понял, что в коридоре нет ни одного человека. Он спросил санитарку, которая рядом возила по полу тряпкой: – В чём, собственно дело? Куда подевались больные?
– Минут пять назад, – сказала седая уборщица: – из ваших дверей выскочила дородная дама, с пунцовым от гнева лицом. Она встала перед людьми, подбоченилась и, притоптывая правой ногой, заявила на весь коридор: Представляете? Он обозвал меня жабой!
Услышав такие слова, все прочие ей стали тихонько сочувствовать. Хоть и была дама весьма неприятной, но зачем прямо в лоб ей о том говорить? В общем, больные немного подумали, поднялись с места, и ушли один за другим. Кому это может понравиться, когда его так называют?
После неудачного первого дня, психотерапевт сделал надлежащие выводы и немного смягчил манеру общенья с больными. После чего, многие люди, как говориться, потянулись к нему.
Так уж случилось, что почти все психотерапевты России почему-то являются представителями «богоизбранной нации». Причём, они почти все, ведут себя соответственно «данному статусу». То есть, именно так, как высшие существа, обращаются с прочими смертными.
Как-то раз, старая знакомая Верочки, пошла на приём к такому спецу. В качестве помощи, он назначил ей посещение, так называемой, группы. Если кто-то не знает, то там собираются вместе те люди, у которых развился похожий на твой «закидон».
Они совершенно открыто обсуждают эту проблему. Врач слушает их разговор и направляет беседу в нужное русло. Больные выливают наружу всё то, что скопилось у них на душе. Постепенно они понимают причины ошибок в своём поведении и пытаются их как-то исправить.
Подруга Верочки посетила такое занятие. Врач так сильно «давил» на неё и на всех остальных, она вышла оттуда совершенно другим человеком. Она вдруг ощутила, что у неё изменилось не только отношение к миру, но даже национальность.
Как она сказала девушке позже: – После той группы, я целый месяц себя ощущала еврейкой.
Сколько не думала Верочка, но так и не смогла догадаться, в чём это у неё выражалось? То ли, ей всё это время хотелось мацы? То ли, варёную рыбу под названием «фиш»? То ли, что-то ещё? Спросить она постеснялась.
Как бы то ни было, дама весьма испугалась за свой образ мысли. Поэтому, больше уже не ходила к тому эскулапу. Она пробежалась по городу и отыскала другого врача той же специальности.
Среди тех персонажей, на группу ходила одна милая женщина, что лечилась от сильных неврозов. В советские годы у неё был работящий супруг и трое малолетних детей.
Во времена «КАТАстройки», её муж потерял интересную службу с прекрасной зарплатой. Человек пережил потрясение и, внезапно для всех окружающих, почему-то решил, что он великий писатель.
Мужчина начал строчить рассказы и повести, а затем рассылать их по разным издательствам. Все уговоры жены, твердившей, что для подобного творчества, нужны свободные деньги, пропадали впустую. Супруг не обращал на супругу никакого внимания. Он продолжал упорно пачкать бумагу.
Мало того, стал будить жену по ночам и настоятельно требовать, чтобы она срочно записывала его оригинальные мысли. Совершенно естественно, что спросонья она действовала недостаточно быстро. А если она стенографировала идеи неправильно, то «великий творец» отвешивал ей оплеуху.
Сами теперь понимаете, что даже ночами несчастная дама не могла хорошо отдохнуть. Благодаря столь напряжённому графику, она вставала с утра совершенно разбитая и, не выспавшись, шла на работу. К тому же, часто со свежим синяком на лице.
По совету подруг, она записалась на группу к известному невропатологу города. Его непростая фамилия была как-то удивительно связана с альфрейной живописью по штукатурке. Дама благополучно прошла курс лечения, и поняла то, что ей действительно нужно от жизни?
Осознав необходимые приоритеты, она приняла непростое решение и развелась с «любимым» супругом. Затем, позвала несколько родственников крупных размеров и с помощью трёх мужиков, выгнала «гения» из своей личной квартиры. После чего, зажила без всяких проблем.
Среди многих других, в этой же группе, где проходила собеседования бедная Верочка, имелась ещё одна пациентка. От нервных переживаний в её организме произошёл физиологический сбой. У дамы от сильного стресса вдруг перестали двигаться ноги. Поэтому, она ходила на двух костылях.
Несколько дней, она буквально ловила каждое слово врача. Потом поняла, что практических сдвигов невидно, и стала слушать его очень рассеянно. Во время одного из занятий, она о чём-то болтала с подругой, сидевшей поблизости.
Невропатолог сделал ей одно замечание, другое, третье, четвёртое. Всё бесполезно. Дама продолжила трещать, как сорока и отвлекать врача от работы. Тогда он разозлился и гаркнул на всё помещение: – Да заткнись ты, чёртова сука!
Оскорблённая женщина вскочила со стула, громко крикнула: – Да что вы себе позволяете? – и помчалась искать главврача, чтобы всё рассказать.
Тот внимательно выслушал рыдавшую даму и тихо сказал: – Конечно, психотерапевт во всём виноват. Ему не стоило так выражаться при всех, но, в конце-то концов, он же, выполнил Ваше желание!
– Какое? – не поняла пациентка.
– Освободил Вас от недуга!
Лишь после слов главврача, дама вдруг поняла, что случилось. Ведь от возмущения она забыла костыли в кабинете и пробежала сто метров своими ногами. Благодаря нервной встряске, больная совершенно избавилась от таинственной хвори.
Однако, обида у женщины оказалась на удивленье сильна. Она не отправилась к невропатологу и не поблагодарила его за лечение каким-то презентом. Она не сказала ему даже доброго слова.
К сожалению, не всякая грубость врача проходила бесследно. Как-то раз, он пришёл на работу. Все немедля увидели, что облик невропатолога слегка изменился. Его выдающийся нос обрёл удивительный цвет. Вернее сказать, он приобрёл сине-чёрный оттенок.
Один из врачей осторожно спросил: – Что с Вами случилось?
– Да вчера вечером я поработал с одним слишком нервным больным. Немного не рассчитал и передавил на него.
– Каким это образом? – заинтересовался коллега.
– Так круто прошёлся по его психопатии, что мужчина не выдержал. Он вскочил, как ужаленный, схватил меня двумя пальцами за нос, сильно сжал и поднял со стула. Так и таскал по всему кабинету минуты две или три. Хорошо, что по моде не бил левой рукой и хрящи не сломал. Ну, а опухоль дня через три, бесследно сойдёт.
Отёчность у невропатолога действительно быстро прошла, но синяк у него исчез лишь через две с половиной недели.
Через год с небольшим, Верочка вдруг осознала, что общение с невропатологом принесло ощутимую пользу. Её душевное состояние, наконец-то, пришло в надлежащую норму. Ещё она поняла, что в настоящее время, без «мохнатой руки» во властных структурах, научная степень ничего никому не даёт.
Связей у девушки, к сожалению, не было. Поэтому, пробиться наверх ей не удастся ни при каких обстоятельствах. Так же, как и сейчас, придётся «пахать» на той же маленькой должности. Причём, за те же скромные деньги, которых хватает лишь на еду.
Значит, ей нужно устраивать свою жизнь по-другому. Она покинула аспирантуру, уволилась из стройинститута и стала искать для себя новое рабочее место. Но это уже совсем другая история.
