Александр Швед-Захаров
Марсионеры
– Почему ты мне не сказал?
– Зачем? Есть вещи, о которых не стоит говорить, дабы не будоражить сознание, – ответил Говоров, выходя из рубки и направляясь к кофемашине.
– И что теперь будет, что нам надо делать дальше. Что начальство из управления сказало? Что сказал Анатолий Викторович? – закидывал вопросами Николай.
Говоров налили две кружки кофе, сел за стол и жестом предложил присоединиться.
– Ты далеко был от эпицентра взрыва? – смакуя кофе, поинтересовался Дмитрий Анатольевич.
– Не знаю, может в километрах десяти. – насторожено ответил Фисунов.
– Необходимо, чтобы ты сдал кровь, на обследование, чтобы исключить негативное воздействие взрыва, – уведомил командир.
– Но я был в марсоходе, в костюме, что могло статься со мной? – возразил Николай
– Это не важно, ты прекрасно знаешь, что это необходимая процедура в чрезвычайных ситуациях. Также я прошу тебя сейчас, пройти в сканер и пройти обследование, но перед этим сдай кровь. – допивая кофе приказал Говоров.
Субординация важная вещь в космонавтике и Николай прекрасно это знал. Сперва он сдал кровь, а потом залез в капсулу для сканирования физического и психологического состояния. После 15 минут тщательного изучения, машина выдала, что физическое состояние в норме, повреждений нет, радиоактивный фон в норме, лишь только психологическое состояние вызывает беспокойство. Когда Николай вылез из сканера, к нему подошёл вплотную Николай.
– Не очень хорошие результаты по крови, – он цокнул языком, – думаю тебя необходимо изолировать до того момента, как я решу, что делать дальше.
– Но сканер показал, что всё отлично – сопротивлялся Фисунов, однако увидев категоричный взгляд Говорова всё понял и решил уцепиться за «спасительный прутик» – А если я не соглашусь?
Словно ожидая этого, Говоров вытащил из кармана пистолет-шприц и воткнув его в шею коллеги нажал на кнопку.
– Тогда мне придётся настоять. – процедил он сквозь зубы.
Перед глазами Николая всё помутнело и потеряло резкость, ватные ноги подогнулись, и он осел на мягкий пол столовой.
На следующий сол Говоров известил ЦУП о том, что планирует вместе с Фисуновым отправиться на разведку, в сторону падения метеорита. Следующий сеанс связи не состоялся. Больше команда Грузового космического корабля «Рогозин» на связь не выходила.
– Анатолий Викторович, Анатолий Викторович, – худосочный мужчина в очках тряс за плево Власова.
Шёл уже 18 день с момента потери связи с базой на Марсе. 18 долгих дней и не менее долгих ночей. Начальник центра управления полётами уже давно толком не спал, выхватывая счастливые «пятнадцатиминутки», чтобы вздремнуть. Последние 18 суток, он провёл за телефоном, за видеосвязью, договариваясь с американцами, китайцами, индусами по поводу поиска пропавших космонавтов. Космические державы откликнулись на призыв о помощи сразу. Индусы и американцы развернули и переместили свои марсианские спутники, чтобы они проходили по орбите над равниной Эллада, постоянно передавая данные со спутников на землю, даже был задействован дедушка – зонд Мангальян. Китайцы, которые готовили свою отправку людей на Марс, предоставили место в экипаже для россиянина и сменили зону высадки с долины Маринер на равнину Эллада. Все, как один сплотились вокруг общей земной проблемы – пропажи представителя человеческой расы на чужой планете.
Все эти дни картинка на базе не менялась: контейнеры базы и грузовой корабль подле неё. Больше ничего. Никакого марсохода, и каких-либо изменений, передвижений предметов вокруг базы. Никаких признаков жизни. Фисунов и Говоров, словно сквозь землю провалились. Это был крах экспедиции.
Анатолий Викторович, – донеслось сквозь сон до Власова. Силой воли он выдернул себя из глубокого сна, в котором он отдыхал у себя на даче, поливая лужайку. Власов посмотрел широко раскрытым глазами на мужчину.
– Анатолий Викторович, там индусы на линии, срочно. – растерянно произнёс мужчина в очках.
– Ага, спасибо Витя, – Викторович встал и направился на «автомате» вправо.
– Анатолий Викторович, – окликнул Виктор. Власов развернулся, мужчина показал направо, в сторону комнаты с табличкой на двери «Комната Переговоров».
Индусы прислали новые фотографии, на которых видно, что около базы стоит марсоход. Викторович не знал, радоваться этому или нет, так как на связь никто из экипажа «Рогозина» так и не выходил. Непонятно было, что говорить журналистам, которые узнают про это фото через два часа и начнут атаковать его. Не знал он, что говорить Татьяне Фисуновой, которая звонила каждый день с надеждой узнать что-то новое, что-то обнадёживающее про своего мужа. Не знал он, что говорить военным, которые сунули сюда свой нос, после падения метеорита на Марс, и которые постоянно твердили, как заговорённые, что это неизвестная американская экспедиция, призванная опередить нашу в достижениях, поэтому они пытались сесть немного восточнее, но у них не вышло. Поэтому американцы первыми, так быстро перенастроили свои спутники на новую орбиту – их основная цель была исследовать место падения. Правда ни американские, ни индийские спутники не показали никаких признаков падения метеорита. Всё превращалось в одну сплошную загадку.
Через 5 часов Власов выступал перед прессой и сообщал о том, что марсоход вернулся на базу, но на очередной сеанс связи команда не вышла. А вечером, те же индусы сообщили, что грузового корабля нет на месте, как и появившегося утром вездехода. Нервы были расшатаны в край. Уединившись в комнате переговоров, Викторович прилёг на диван и заснул, глубоко. Нашли его только утром, но будить не стали, все прекрасно понимали, что начальник ЦУП исчерпал себя и ему нужна подзарядка.
