Александр Ростовский
Ваш Бог – маленький эгоистичный мальчик
Я кивнул. Я видел мир, который мы создали. Почувствовал на себе всю его жестокость и несправедливость. Таковым было суровое наказание за вкушение запретного плода. Но, не сделав этого, мы бы никогда не узнали о последствиях. Нас было всего двое. Я и Ева. Коварный змей – любопытство и желание того, чего не имеешь. Он живёт в каждом человеке. Жил с самого начала. А мы, словно малые дети, ещё не научились справляться с его искушениями.
«Брось, – сказала Ева, положив руку на мою щёку, – просто уйдём. Если людской род закончится на нас, ничего этого не случится». Надкусанный плод всё ещё сочился в моей руке. «Нет, – я отстранился от Евы, – мне нужно знать, что будет дальше. Мне нужно знать всё». Я понимал, что следующий укус принесёт ещё больше страданий, но не мог отступить.
Я впился зубами в нежную мякоть плода. В этот момент Древо познания, под которым мы с Евой стояли, вспыхнуло огнём. Словно жадный зверь, пламя пожирало дерево, а потом начало распространяться по всему Эдемскому саду. Всё было в огне. Ева стояла посреди его танцующих языков, и что-то кричала мне. Она снова выглядела так же, как за день до своей смерти. Бледная, худая, с выпавшими волосами, с отрезанным соском на обвисшей груди, обожжёнными ступнями и знаком Сатаны на всю спину. «Ты сделал только хуже», – донёсся до меня её голос. Ева сгинула в пламени. А за ней всё остальное. Сначала дерево, потом Эдем, а затем весь мир. Осталась только тьма.
Бог ушёл. Обиделся, словно обманутый ребёнок. Может, вернулся в небытие, чтобы пожалеть себя, а может, отправился создавать новый мир, лучше первого.
Но тьма была не абсолютна. Наш мир очнулся. Он зализал раны и начал жить своей жизнью по своим правилам.
Плод с Древа познаний показал мне, что это была за жизнь. Я видел людей. Тех, кто страдает и тех, кто блаженствует. Тех, у кого есть всё, и у кого нет ничего. Я видел скорбь, голод, боль, радость, счастье и богатство. Но, к сожалению, не видел в этом никакого баланса. Потому что этим миром некому было управлять.
Я видел нас с Евой, до того, как мы впервые вышли на дорогу. А потом её похитили. Я видел ужас на лице моей жены, когда её насиловали. В третий раз на смену страху и боли пришло безразличие. Отсутствие выражения на лице и пустой взгляд. Она просто покинула своё тело и спряталась во тьме, чтобы ничего не чувствовать. Как много раз я видел это, когда она была под кайфом. Я видел себя, бегущего по полю. Ищущего её среди высокой травы.
