Александр Ростовский
Ваш Бог – маленький эгоистичный мальчик
С грудным ребёнком на руках в пути нелегко, поэтому мы решили остаться на этой ферме. Со временем так и прижились. Я привёл в порядок дом и начал возделывать прилегающие к нему поля. Земля оказалась весьма плодородной. Правда, я то и дело натыкался на человеческие кости и осколки черепов. Может, они принадлежали бывшим хозяевам фермы, а может их жертвам. Местные жители перезахоронили не всех, кто был тут когда-то закопан. В остальном же жизнь на ферме была неплоха, если не брать во внимание наркозависимость Эви и садистские наклонности нашего сына.
Как-то раз, когда ему было семь лет, Каин встретил у дороги бродячую дворнягу. Оголодавшая собачонка была готова довериться любому, кто предложит ей поесть. Мальчик приманил её куском хлеба. Пока дворняжка пережёвывала чёрствую корку, он сломал ей позвоночник одним резким и мощным ударом арматуры. К своему несчастью собака умерла не сразу. Наш сын оттащил её на задний двор. Там он перевязал ей пасть изолентой, выколол оба глаза и отрезал одно ухо. Бедная собака долго скулила, пока мальчик медленно кромсал её перочинным ножиком. На закате она, наконец, испустила дух. Я надеялся, что Каин хотя бы похоронил её где-нибудь в овраге, но паршивец бросил изуродованное тело в муравейник недалеко от фермы. День за днём он наблюдал, как муравьи медленно пожирают дохлую тушку. Когда я её нашёл, от собаки остались кости, обтянутые высохшей шкурой.
Я и раньше грешил рукоприкладством по отношению к сыну, но в тот день он получил неслабую выволочку. Эви даже повысила на меня голос, требуя остановиться, хотя знала, что ребёнок заслужил наказание. Тем не менее, синяки и следы от хлыста зажили, а сынок перестал издеваться над слабыми. Либо он с тех пор лучше заметал следы своих преступлений. Всё чаще Каин ходил играть в лес. Кто знает, чем он там занимался.
Как-то ночью мы с Эви молча лежали в постели, оба без сна. Она долго смотрела в потолок, а потом положила голову мне на грудь и сказала: «Я беременна». Меня в этот момент пробила холодная дрожь. То ли из-за страха, что́ Каин может сделать с этим ребёнком, то ли из-за того, что второй ребёнок будет жестоким, как его старший брат.
Через семь месяцев у нас родился ещё один мальчик. Старший ревниво воспринял этот факт. Однако открытой ненависти к младенцу не демонстрировал. Эви вовсе перестала колоться. Только потому, что у неё кончилось зелье, а достать нового в этой дыре было негде. Первое время её дико ломало. Она несколько дней пролежала в кровати насквозь мокрая от пота, корчась в конвульсиях. Она ничего не ела, но рвота выходила из неё вёдрами. Как столько вообще могло уместиться в человеческом организме… Мне тоже было непросто. Приходилось следить за хозяйством и двумя детьми, один из которых требовал постоянного внимания. Я мечтал о возможности сомкнуть глаза хоть на мгновение. Но, не смотря на мои опасения, Эви всё-таки пришла в себя. Однажды утром она проснулась здоровой, хоть и ослабшей.
