Lehaim Kaytnaf
Arbitratust. Мрак Думлука
Они здесь и, от них никак нельзя скрыться. У них ключи от всех дверей, от реальности, от снов, от кошмаров. Для них не существует никаких преград. Они “видят” и знают всё, обладая абсолютными знаниями. И спасения не существует.
Алекс понимал это ясно и чётко, принимал со всей серьёзностью. Единственным верным решением было бы не противится судьбе, принять её такой, какая она есть. Пусть она будет самая жестокая и беспощадная. Он примет её со всей покорностью, смирением и послушанием.
Алекс стал быстро собираться. Пока даже не зная куда и тем более зачем. И нужно ехать обязательно, не мешкая и не задавая себе глупых вопросов. Зов создателей был неумолим. Он требовал абсолютного подчинения. Чёрный колокол судьбы во всю бил в набат, поторапливая Алекса. Он гулким эхом отзывался в подсознании и, Алекс “слышал” его. Но пока он ещё не знал, какую сущность пробудил этот звон, или может быть она уже давно пробудилась и, просто ждёт своего часа?
Собравшись на скорую руку и ощущая прилив сил и бодрости, Алекс быстро покинул квартиру, взяв собой только паспорт и, все деньги, которые у него были. Больше, как он полагал, ничего не было нужно.
–-Алекс! Алекс! – Окрикнула его Нина Васильевна, соседка по лестничной клетке.
Всегда приветливый и любезный с милой пожилой женщиной, в этот раз Алекс её просто проигнорировал, не обратив никакого внимания на окрик. Он только успел закрыть дверь на ключ и, быстро побежал вниз, возможно даже не заметив её. Нина Васильевна лишь пожала плечами и пошла выбрасывать мусор в мусоропровод. Такого Алекса она ещё не видела.
Алекс приехал на автовокзал, всё ещё не ведая о цели своего путешествия и, в отличие от тех, кто ждал свой рейс. Купив в кассе билет до Владикавказа, он потом полтора часа шатался по ближайшим магазинам, чтобы убить время, которое оставалось до отправления. Почему был выбран именно этот маршрут, как ни странно, оставалось тайной даже для него самого. Он не задумывался о том, куда он поедет и тем более зачем. Пункт назначения был выбран спонтанно. С высокой долей вероятности, это мог быть и любой другой город.
Наконец механический голос из громкоговорителей объявил о начале посадки на его рейс и буквально через минуту, автобус марки “Мерседес” серого цвета, аккуратно подъехал к восьмому перрону.
–– Всем доброго утра! – Сказал очень грузный водитель, еле выйдя из автобуса через переднюю дверь. – Так, показываем билеты и, паспорта в развёрнутом виде, что – бы я их видел. Громоздкий багаж в багажник, а вот личные вещи, документы и деньги берём с собой в салон, не толпимся.
Люди встали в очередь доставая билеты и паспорта. Почти у всех был багаж в виде чемоданов и сумок разных размеров с тщательно уложенными в них нехитрыми пожитками. Лишь малая часть ехала с небольшой поклажой, умудрившись всё уместить в небольшие рюкзаки. Водитель помогал укладывать багаж и одновременно проверял билеты. Алекс не торопился и сел в автобус последним. Его место оказалось около окна примерно в середине салона. Бесшумно работал кондиционер, создавая комфортную температуру в салоне, это расслабляло. Пассажиров было не так много, что не могло не радовать. Лето, сезон отпусков, да и мало кому хочется сидеть в жаркой, душной и суетной столице все выходные. Автоматическая дверь наконец закрылась.
–-Ну, в добрый путь! – Сказал водитель, и машина плавно двинулась с места ровно по расписанию. Было совершенно невероятно, но под негромкие разговоры соседей, приятную прохладу и тихий ход автобуса, Алекс сначала о чём-то глубоко задумался, прислонившись щекой к тонированному стеклу, а потом, как подкошенный, провалился в кромешный мрак своего, уже последнего кошмара.
Когда автобус выезжал из Москвы, Алекс уже вовсю противостоял многоликой тьме. Никто ничего странного не заметил, а ужас уже вцепился железной хваткой в горло Алекса, угрожая навсегда похоронить этот “суповой набор” в бесконечных тёмных лабиринтах немыслимого. Для Алекса, это утро точно не стало добрым, ведь кошмар никогда раньше не приходил два раза в день.
И снова Запредельное нечто приняло форму вполне с виду обычного пространства. Это была комната, но побольше той, в которой состоялся разговор с Инквизитором, да и дыры в потолке не было, как не было и поломанных детских игрушек. Стены, пол и потолок выложены из чёрного камня неправильной формы, впрочем, как и всегда. Везде царит полумрак. Затхлый, густой воздух снова не даёт нормально дышать. Дверей, окон, видимых источников света нет. Это был склеп, куда его отправили умирать без малейшей возможности избежать злой участи.
Алекс стоял в середине комнаты одетый лишь в одну длинную, белую рубаху из сарпинковой ткани. Внезапно, прямо напротив, появилась некая сущность. Алекс сразу и не понял, как она материализовалась, да ещё так быстро. Она буквально вынырнула из ниоткуда. Внезапное появление фантома сильно напугало. Кожаная маска бледно – серого цвета была натянута на то, что видимо служило черепом антропоморфной сущности. Она смотрела на Алекса своими пустыми чёрными глазницами и, источало такой ужас, который невозможно было описать. Сущность не выражала никаких эмоций, “лицо” пустоты, чёрно-белый фон и ни йоты цветной краски. Чем- то она напоминала Инквизитора, отличаясь от него лишь незначительными деталями.
Алексу была знакома эта гримаса запредельного ужаса. Все детские и юношеские страхи, были воплощеньем этой сущности. Он узнал в нём своё отражение. Да! Да! То самое отражение в зеркале, этот пустой и обжигающий холодом взгляд, устремлённый прямо на него из самых глубин подсознания. Вот его тёмный, внутренний мир! Алекс увидел свою тёмного двойника, своё тёмное и скрытое Я. Алекс называл его Талексом и, пытался верить, что он не существует. Но, как и говорил Инквизитор, мы все пленники своих иллюзий и, реальность на много мрачнее и непредсказуема. Алекс смотрел на то “чудовище”, того “монстра”, физическое воплощение его кошмаров из “того мира”, существующего по “ту сторону”. Наконец бездна, в которую так долго вглядывался Алекс, показало ему “своё лицо” и, оно было далеко не таким, каким он себе его представлял. Талекс явился, он пришёл, он заявил о себе. Частичка хаоса или тёмный Алекс возродился окончательно.
–-Ну здравствуй, братишка, – только и успел услышать Алекс свой голос, но более, грубый, холодный и жёсткий. Он буквально выплёскивал сарказм и ещё больше ширил бездну, порождённую Инквизитором.
Алекс вздрогнул и проснулся.
–-Чёрт! Я уснул.
За окном уже было пасмурно. Накрапывал мелкий дождик и, по стеклу текли тоненькие струйки воды, напоминающие маленьких извивающихся змей. Алекс не знал, как далеко он уехал. По обе стороны от дороги, непрерывной, зелёной, широкой лентой, простирался лесной массив. Многие дремали, а те, кто не спал, либо тихо разговаривали между собой, либо читали. Внезапно Алекс вскочил с места как ошпаренный, чем сразу привлёк к себе внимание окружающих. Подойдя к водителю, он попросил остановить автобус.
–-Вы уверены, что вам выходить именно здесь? У вас билет до конечной станции, – удивился водитель, мимолётно посмотрев на Алекса своими маленькими глазками через зеркало внутреннего обзора салона. – Здесь кругом лес и до ближайшего населённого пункта добрые десять километров.
–-Да, уверен. Остановите пожалуйста я сойду.
Водитель пожал плечами и выразив недоумение на лице, плавно остановил автобус.
–Спасибо! До свидания!
Алекс вышел и, дождавшись пока автобус скроется за пригорком, перешёл дорогу.
Алекс по-прежнему не знал о цели своего путешествия, но направление ему было хорошо известно. Одинокая человеческая фигура вскоре скрылась между деревьями и, ни кем незамеченная, буквально растворилась в лесной чаще. Алекс шёл по зову неких голосов. Было ли это у него в голове или нет, он бы вряд ли ответил точно. Голоса что- то шептали, но слова было невозможно разобрать. Это больше походило на шум, на какофонию странных звуков. Вокруг стояла зловещая и жуткая тишина, ни зверей, ни птиц видно и слышно не было. Только хруст гнилых и сухих веток под ногами, да и шум дождя, нарушал эту странную идиллию.
Алекс не обращал никакого внимания на всё это, а также на порезы кистей рук, которые успел получить, проходя сквозь колючий кустарник. Идти вперёд и не останавливаться. Алекс пробирался через небольшие овраги и бурелом, пересёк небольшую речку и промочил в ней ноги, даже не заметив этого. Он несколько раз падал, но быстро вставал и упрямо шёл к неизвестной цели.
Наконец цель показалась. Алекс даже не сразу заметил четырёхметровую, чёрную фигуру, внешним видом сильно напоминавшего древнего демона или же самого дьявола, которого изрыгнула сама преисподняя. Этот древний бог мёртвых, казалось, сам снизошёл до жалких смертных, дабы самому забрать их души и, уйти обратно в кромешный мрак небытия. Но ему была нужна всего одна душа, другие его абсолютно не интересовали. Гигант стоял неподвижно, как истукан и, просто “смотрел” на Алекса своим жутким, чёрным взглядом пустых как бездна глазниц.
–-Боже! Что ты такое? – Только и успел спросить никчёмный человек.
Неожиданно Алекс ощутил страшную боль во всём теле. Согнувшись, он упал на землю. Не в силах кричать, Алекс изогнулся в неестественной позе. Сильная судорога скрутила тело невидимыми путами, не давая возможности пошевелиться. Следом пришла волна нестерпимого жара. Неведомый огонь появившийся из неоткуда, за минуту, окончательно убил Алекса, оставив лишь жалкую, уже мёртвую плоть. Его потрёпанное тело не выдержало запредельных страданий. Цербера спустили с поводка и сознание Алекса растворилось в непроглядном и, густом мраке Думлука. Кошмар проглотил свою жертву и, на этот раз навсегда. Алекс больше ничего не видел, не чувствовал и не слышал. Тело сдалось на милость победителю и, вдруг поднявшись на три метра, приняло горизонтальное положение. Но Цербера вскоре снова одёрнули и, он послушно отошёл в сторону, не смея ослушаться.
Гигант, не проронив ни звука и, никак не отреагировав на смертельную агонию человека, тяжёлой поступью зашагал вперёд. Тело Алекса послушно поплыло следом, будто привязанное невидимой нитью. Как и сказал Инквизитор, начало положено. Но что ждёт Алекса впереди, возвышение или забвение?
ГЛАВА ВТОРАЯ.
Недоброе утро.
Пока жизнь бьёт в тебе ключом,
Смерть не увидишь ты, как ни старайся.
А, когда уходишь безвозвратно,
Лишь непроглядный мрак ты встретишь на пути.
Из этого можно сделать вывод очевидный и простой.
Смерть непознаваема!
И, поставим точку мы на споре том.
Сны, есть зеркало, в котором отражаются не только разносторонние и многоликие человеческие страхи, переживания, тревоги и другие чувства, но также и так называемая оборотная сторона жизни, её истинная, тёмная природа, наше подсознание. Через сны человеческое сознание может словно через неведомый портал попасть в запредельное ничто, в котором всё человеческое не существенно. Да, оно может возникнуть лишь на мгновение, как нечёткий образ, штрих, а потом растворится в безмерном океане мрака, не оставляя и следа.
То, что видел Макс, напоминало сон лишь отчасти, и сильно напоминало упоротое психоделическое видео, срежиссированное и отснятое самим кошмаром без какого – либо указания на смысл происходящего. Макс видел, как бы некий фрагмент происходящего, а его разум распознавал и цеплялся за те немногие и вполне узнаваемые образы, служившие ему спасительной лестницей, не дававшей ему упасть в безмерное и немыслимое НИЧТО. Он даже испытывает целую гамму чувств, включая и ранее неведомые, и на сколько невообразимо глубока была эта бездна немыслимого мрака, так и останется непознанной тайной. Макс мог бы поклясться, чем и кем угодно и, на чём угодно в том, что видит этот жуткий сон впервые в своей жизни. Но ему, конечно, было неведомо, что подсознание, каждое утро обманывало его, вводя в заблуждение уже на протяжении нескольких месяцев.
Каждый последующий кошмар отличался от предыдущего лишь отдельными деталями, мазками и оттенками. Бесконечное кино проматывалось всё дальше, а Макс падал всё глубже и глубже. Основное же содержание никогда не менялось, так как заключало в себе всю “суть” происходящего, остававшегося всегда за “кадром”, там же оставалась и своя “трансцендентная логика”. Кошмары Макса имели общее начало с кошмарами Алекса, но были лишь их отдалённым эхом, так сказать “периферией”. Ужас “щадил” Макса и, не показывался ему в полной мере. И тут важно заметить, что для этого не существовало и не могло даже быть вовсе никакой причины. Ужас давал только намёки и открывал двери, через которые выпускал наружу подсознательные страхи человека, абсолютно непонимающего того, что с ним происходит на самом деле уже многие лета.
Одна из бесконечных проекций трансцендентного нечто, вновь преломляется через призму подсознательного, рождая очередной кошмар. Тот всегда начинался с того, что Макс видел себя одетым только в белую, длинную рубаху из ткани серпянка, и стоящего в “центре” некого ничто, что своим видом очень напоминало пустую комнату. В ней “светло” только благодаря большому оконному проёму, но этот странный свет обжигает, он сжигает все эмоции и всё человеческое, убивает надежду, оставляя нетронутым лишь нечто незыблемое, скрытое и неведомое. Это свет тьмы, и Макс непостижимым образом понимает это, будто кто-то или что-то вложили ему в голову запредельные знания.
Во рту чувствуется привкус тлена, кожа бледная с землистым оттенком, ногти на руках и на ногах тёмно-жёлтого цвета с неровными краями и можно лишь гадать, что за сущность он сейчас из себя представляет.
Неопределённого цвета стены, пол и потолок отображают бессмысленность человеческого бытия. Они будто холст, с изображённой на нём пустотой безмерного ничто. Даже Джексон Поллак никогда, не догадался бы до такого, не говоря уже о Босхе. Странное чувство, что нечто наблюдает за ним, неотступно следует по пятам и буквально “дышит” в затылок. В комнате есть деревянная дверь, что выглядело очень странным и бессмысленным на фоне окружающей бездны немыслимого. Выкрашенная когда-то видимо очень давно белой краской, она ненадолго притягивает внимание своим убогим видом, но время здесь не “прописано”, здесь есть только вечность. Краска облупилась и осыпалась, обнажив не только гнилую древесину, но и чёрные пятна, внешне похожие на кляксы. Макс замечает, как они медленно видоизменяются словно “живые”, образуя таинственные фигуры. Затёртая и засаленная круглая ручка серого цвета периодически проворачивается то в одну, то в другую сторону. Может быть кто-то или что-то пытается открыть дверь? Но до этого Максу нет никакого дела. Его внимание больше привлекает окно и, он неспешно подходит к нему, влекомый неведомой и неотвратимой силой. Царит полная безмятежность. Воздух наполнен неестественными звуками и затхлостью, аналогам которых нет в клетке, которую люди, также по своему скудоумию, называют физической реальностью, данной им в ощущение.
Деревянная рама сильно потрескалась и выглядит очень старой и ветхой. Так же чётко видны “живые” чёрные пятна, точно такие же как на двери. Стекло очень грязное, замусоленное, но через него хорошо видно улицу. Подоконника нет и видимо никогда и не было.
Макс находится на втором этаже. Это он понял, смотря на пустые глазницы оконных проёмов, стоящего напротив старого дома и виднеющейся дороги, вымощенной тёмным булыжником. “Дряхлая” пятиэтажка была похожа на “Хрущёвку” времён шестидесятых годов. Вид старого потрескавшегося серого кирпича рождает в душе странный образ затхлости и старости. Она словно мертвец, который смотрит на тебя пустым, безмолвным взглядом и пытается тебе что-то сказать и показать. Небо похоже на равномерно окрашенное серо-зелёное полотно. Горизонта не видно и скорее всего он отсутствует, хотя это утверждение и противоречит здравому смыслу, которому “здесь” нет места, но такова “здешняя реальность”.
Всё выглядит вполне обычным, серым и унылым. Это место очень похоже на чистилище и Макс ужасается тому, о чём подумал. Но вдруг в голове появляются ещё мысли и пострашнее этой, начинают рождаться некие голоса дающие чётко понять, что теперь он лишь сторонний наблюдатель в своей собственной голове. Мысли и голоса бесконтрольны и не несут абсолютно никакого смысла, чёрно-белая какофония роящегося в голове роя. Макс теперь актёр, герой чёрно-белого немого кино, в котором он играет свою неведомую роль.
Но вот на улице появляются “ходоки” в рваных и грязных одеждах. Выглядят они как люди, но кем, а вернее будет сказать, чем являются на самом деле, неизвестно. Они напоминают “живых” кукол-марионеток, управляемых при помощи невидимых нитей ужаса неведомым кукловодом, полностью лишивших своих подопечных всего, что когда-то делало их людьми. А были ли они людьми, были ли они теми, кто когда-то носил гордо имя человек? Что они теперь такое, откуда и, главное зачем появились, Макса абсолютно не волнует. Ему больше нравится наблюдать за пустыми оболочками, безликими мешками, сшитых из гнилой и бренной человеческой плоти. А что внутри? Ничего. Одна лишь пустота чёрной бездны немыслимого кошмара. Они все её дети, бездушные и бездумные сущности. Макс внимательно следит за их неестественно сильно скованными движениями. Гримасы безмерной боли, ужаса и страха, пришиты к лицам этих человеков пустоты. Но может ли бездушное существо безмерно страдать и чувствовать такую же страшную боль?
Может! Если мерить нечеловеческими мерилами, запредельными. Ведь никому неизвестно, что у человеческих чувств есть ещё более страшные собратья, которые невозможно даже вообразить и представить, а если испытаешь их, то тут же превратишься в безмолвную тень или в некий нечеловеческий образ, не несущего смысловой нагрузки.
Перекошенные до неузнаваемости “лица”, как бы чем-то зачёркнуты, вычерчены, затёрты. Их невозможно описать. “Святая” Инквизиция, в лице Генриха Крамера и Якоба Шпренгера, не могла даже предположить того, что может существовать такая боль, по сравнению с которой, все её изыскания на этот счёт лишь безобидная фантазия младенца, а о страданиях невинных жертв на кострах даже речи не идёт.
Внезапно, нечто озаряет всё вокруг, и это не вспышка света или что-то похожее на неё. Это неведомое нечто моментально превращает ходоков в пыль, будто они были сделаны из песка или глины. Очень быстро темнеет, “небо” становится почти чёрным. Всё кругом быстро меняется, деформируется само пространство, дома напротив уже нет и возможно никогда и не было. В любом случае никто не скажет ему правды.
Комната заходила ходуном, дверь с сильным грохотом открывается и оттуда вырывается нечто тёмное и неправдоподобное. Макс успевает всё увидеть, но в подсознании остаётся лишь непонятный слепок происходящего и, вывернутое наизнанку, пропадает в кромешном мраке. Могучая сила уносит Макса, а комната в которой он был, исчезает в невидимом круговороте безвременья. Сквозь этот “мягкий кошмар”, Макс слышит сначала очень далёкий и до дрожи знакомый красивый женский голос, а потом звук “истерика” заглушает всё. Он, словно спасительный маяк, на который берёт курс сознание, почти что исчезнувшее в безбрежных водах тьмы и хаоса.
Буквально за мгновение до звукового сигнала будильника, Макс просыпается с жутким сердцебиением. Утреннюю тишину в двухкомнатной квартире прорезает всё возрастающий звук механического будильника, который с лёгкой руки своего хозяина, получил незамысловатое прозвище – “истерик”. Нащупав рукой, кнопку выключения сигнала, Макс нажимает её. Кнопка выхода из Запредельного ничто в физическую реальность, в красочную и красивую иллюзию, которым тешится наше Я.
В квартире снова становится тихо. Минутная стрелка стоит строго вертикально, а минутная указывает на римскую VII. Воспоминания о беспокойном сне уже улетучились. Ужасу снова удалось замести следы своего присутствия, погрузив человеческое сознание в мнимое благополучие. Единственную улику, которую ужас оставил намеренно, был голос, зовущий его по имени.
Макс лежит с открытыми глазами и даже не пытается уснуть. В голове снова крутятся воспоминания о детском доме, в котором он воспитывался с самого раннего возраста. Каждое утро, Макс неосознанно вспоминает детство, которого у него никогда не было. Он быстро старается отогнать тревожные мысли и пытается само концентрироваться.
Конечно, такое абстрактное понятие как тишина в квартире, у каждого человека относительно и субъективно, особенно если живёшь не один. Нет, Макс не женат. Но так вот получилось, что его соседом по комнате стал Андрей, такой же одиночка, как и он сам. Однажды, под самый Новый год, Виктория Андреевна Звягинцева, директор детского дома, выдала ему ключи от двухкомнатной квартиры и заодно, билет во взрослую жизнь, пожелав удачи и благополучия. С тех самых пор Макс, вот уже как два с половиной года, “терпит” все причуды друга, грозясь при каждом удобном случае съехать куда – ни будь подальше от надоедливого умника. И, кому только могло прийти в голову, поселить двух взрослых парней в двухкомнатной квартире? Немыслимо! Неужели не было двух однокомнатных? Он бы вполне согласился и на полуподвальное помещение, лишь бы подальше от Андрея.
Слышится какая-то возня на кухне, в комнате чувствуется еле уловимый запах жаренного бекона и, аромат свежеприготовленного молотого кофе рождает в душе теплые чувства. Из всего этого, Макс делает простой вывод, что Андрей уже успел позавтракать. А ещё, Макс точно знает, что через несколько секунд в дверном проёме появится худощавая и не высокая фигура его мучителя, потому что, тот прекрасно слышал “Истерика” и придёт его продублировать. Так оно и случилось.
–-Доброго тебе утра! Дружище!
Голос друга прозвучал по – особенному мягко.
–-Доброго утра, студент. – Заспанным голосом проговорил Макс. – Пришёл меня проведать?
–-Угу. Я, вижу, ты не выспался, и поэтому тяжёл на подъём.
–-Ничего, сейчас отойду. Дело привычное.
Макс, грешным делом, подумал, что Андрей именно сейчас заткнётся и уйдёт, но реальность оказалась на много прозаичнее и вполне предсказуемой. Андрей, конечно, никуда и не собирался пока уходить, и продолжал вещать о своём.
–-Надо раньше ложится спать. Когда ты наконец научишься правильно распоряжаться своим временем. Учти Макс, что недостаток ночного сна, может привести к психопатическим заболеваниям. Это установленный факт…
–-Утомил студент, честное слово. – Перебил друга Макс, призывая про себя на помощь, терпение и спокойствие. – Я в курсе всего этого научного обоснования, но давай договоримся, что я, по своему усмотрению, буду и дальше сам распоряжаться своим временем. Нянька мне не нужна, также, как и утренняя лекция.
–-Я и не собираюсь быть твоей нянькой, ты слишком большой для этого. И лекцию я ни какую не читал. Это обычное проявление заботы о друге, вот и всё.
–-Хорошо студент, – вздохнул Макс теряя терпение, – я всё понял и уже окончательно проснулся. Скоро пойду на тренировку и сделай милость, отвали уже а.
–-Хм, вот и отлично, теперь я вижу, что ты окончательно проснулся.
Андрей довольный собой пошёл на кухню, а Макс, пробурчав в ответ что-то неразборчивое, потёр руками глаза. Ничего не поделаешь, надо вставать.
Студент. Такое прозвище Андрей получил вполне заслуженно от своих друзей, за своё маниакальное отношение к учёбе, чрезмерную усидчивость и преданность науке. Изучение жизни во всех её возможных проявлениях! Вот, что было главным призванием студента и его негласным девизом. Именно по этой главной причине, Андрей чувствовал себя на Биологическом факультете Московского университета, как рыба в бескрайних просторах океана науки. Он штудировал от корки до корки всю доступную литературу по генетике, и по его личному мнению, основной и главной дисциплине, а почти всё своё свободное время уделяет чтению, решению задач и разного рода философским измышлениям.
Андрей с первого курса уже во всю ставит эксперименты со своими биологическими жидкостями. Рассматривая их под микроскопом, он подолгу работает в лаборатории факультета, и всё скрупулёзно записывает в тетрадь. Андрей также делает зарисовки простым карандашом в блокнот для лучшего понимания и запоминания. К слову сказать, последнее у него не плохо получается. Одним словом, студент настоящая гордостью факультета и конечно же лучший на нём.
По своей природе Андрей скромен и застенчив, уважительно относится к любому мнению, дисциплинирован, очень требователен к себе и к окружающим, особенно в плане одежды и речи. Если в науке он чувствует себя очень комфортно и, может поспорить даже с академиком, если, конечно, тема беседы ему понятна, то в делах сердечных и, тем более интимных, Андрей полный профан. С девушками всегда корректен и учтив, но по возможности сторонится их, и по этой причине, все втихаря называют студента главным девственником универа. В большой компании, особенно в ночных клубах и, разного рода вечеринках, Андрей полностью теряется и замыкается, чувствуя себя словно не в своей тарелке.
Макс считает, что студент просто ещё не созрел для серьёзных отношений, Софи с ним соглашается, добавляя при этом, что чем дольше зреет плод сладострастия, тем сильнее и крепче будет любовная связь. Андрей, в глубине души, согласен с друзьями, а чрезмерно мягкий характер считает своим самым главным недостатком.
Андрей не мог быть душой большой и шумной компании и стать, как говорят, своим в “доску”. Но есть у студента ещё одна особенность, он не может отказать прекрасному полу в какой – либо помощи. Если девушки просили его в чём-нибудь помочь им, а таких было не мало, Андрей бросал всё и помогал чем мог, даже если это вразрез шло с его требованиями к себе. За свои труды получал только скромное спасибо с обворожительной улыбкой, или подарок в виде какой-нибудь безделушки.
Все усилия Андрея найти свою “Маргариту”, как он сам называл свою любовь, заканчивались всегда ничем. Её не было, ни среди однокурсниц, ни даже во всём университете. Андрей нигде не видел тот особенный и только ему понятный облик своей Марго, тот особенный блеск в глазах, который очаровывает и окрыляет, ту улыбку, которой так жаждал насладится и голос совсем не похожий на все остальные. Его треугольник счастья был пока лишь красивой теорией, не имеющий с его реальностью ничего общего.
Гуляя, в полном одиночестве в парке, Андрей всегда садился на свободную лавочку и, подолгу смотрел на реку, отпуская свой разум в свободное плавание. Блуждая в своих мыслях, он вёл внутренний диалог со своей воображаемой возлюбленной, получая при этом истинное наслаждение от жизни. Конечно, если дела и дальше так пойдут плохо, то к нему приклеится ещё одно прозвище – неудачник.
Что касается секса, то для Андрея эта тема была под полным запретом, а все разговоры, где хоть немного затрагивалась интимная составляющая, полностью им игнорировалась. Андрей считал это “непростительно пошлым”, но только в том смысле, в котором его преподносили обыватели, а не знатоки этой сферы. Софи думала иначе и не без оснований считала, что Андрей просто на просто стесняется и боится обсуждать секс с девушками.
Кстати, у Андрея было ещё одно прозвище – “австриец”. Так его называли между собой не только его однокурсники и друзья, но и весь преподавательский состав кафедры. А всё благодаря своему, очень большому сходству со знаменитым австрийским математиком и логиком Куртом Гёделем. Многие полагали, что Андрей может быть его родственником по материнской или отцовской линии. Узнать так ли это, увы не представлялось возможным. Никто не знал, есть ли у Андрея вообще хоть какие-нибудь родственники, неведомым было и его рождение. Андрей же относился к очередному своему прозвищу с пониманием и, единственное что его сильно удручало из всего этого, так это полное отсутствие информации о своих биологических родителях.
Ну а теперь про Макса. Этот “здоровяк”, был живым воплощением былинных русских богатырей, и именно в таком ключе о нём говорили в открытую. Высокий, почти под два метра ростом, широкоплечий, с “кубиками” на животе и, как говорила Софи, с правильными чертами лица, Макс был всеобщим любимцем. Драматический баритон завораживал и изумлял, помогая завоёвывать не только девичьи сердца, но и вызывал чувства всеобщего восхищения при открытых выступлениях. Да, у Макса было хорошо развито ораторское искусство, над совершенствованием которого, он постоянно работал стоя перед зеркалом у себя в комнате. Многие парни ставили Макса себе примером и старались почти во всём подражать ему. Этот славный парень очень любит разношёрстную публику, и та отвечает ему взаимностью. Как однажды заметил один из профессоров с кафедры политологии, из Макса получится отличный политический деятель, так как у него правильно подвешен язык, и он умеет им работать, как, в прямом, так и в переносном смысле. Девушки, я думаю, меня поймут. Острый и проницательный ум был очень кстати к жёсткому и крутому нраву, а “большая масса”, заставляла прислушиваться и не перебивать местную знаменитость. Макс всегда говорил по существу дела, не страдал нарциссизмом и тем более макиавеллизмом, никогда не юлил, ненавидел лицемеров и лизоблюдов, терпеть не мог ложь и таинственным образом разоблачал своего собеседника, если тот завирался. Многих пугало такое редкое сочетание человеческих качеств, но стоило Максу улыбнуться, как страх, моментально пропадал, уступая место покорности, уважению, и признанию.
Макс неоднократно говорил, что сам сделал себя таким при помощи ежедневных тренировок, направленных на совершенствование своего бытия и, реально поставленных целей и задач. В нём от природы идеально сочетались: грубая мужская сила, высокий уровень интеллекта, бесстрашие и отменное чувство юмора. Как однажды заметил Андрей, Макс – баловень судьбы.
Каждый день бег трусцой на длинные или короткие дистанции, силовые упражнения на тренажёрах, и два раза в неделю жим штанги лёжа в местном фитнесс клубе. Всё это закаляло внутренний стальной стержень русского богатыря. Дисциплинированность, упрямство и умение в первую очередь уважать и слушать себя и окружающих, сделали из него настоящего сердцееда и, можно сказать, идеального любовника. Флирт – визитная карточка Макса и никто, кроме Алекса, не мог сравнится с ним в умении обольщать красоток и привлекать к себе внимание окружающих. В отличие от Андрея, Макс никогда не испытывал недостатка в женском внимании и ласке, и всё это ни в коем случае не мешало ему отлично учиться и, три года подряд занимать титул “Мистер Московский университет”.