Александр Михайлович Кротов
За кем приходят сожаления
Злата давно исчезла с этих фотографий.
– Ты записывай своих невест, – порекомендовал Коля. – В календарике отмечай, когда и кто у тебя был. А фотки зря выкинул. Ты на них не как унылое весло выглядишь. Приезжай в субботу? Я такую баню построил! Бери своих баб в охапку и приезжайте!
Вадим согласился.
Когда гость стоял в прихожей и натягивал на свои широкие плечи косуху, в дверь позвонили.
– Очередная невеста? – предположил Коля.
Но на пороге стоял Гжельский.
Коля ушёл, психотерапевт занял на кухне его место, брезгливо отодвинув от себя пустые пивные бутылки. Он выключил телевизор, достал из сумки планшет и карандаш. Сказал:
– Алла сообщила, что ты приходил.
– Ясно, – сказал Вадим. Он не был пьян, его тело просто было тяжёлым, уставшим.
– Расскажи сейчас то, что не рассказывал на сеансах.
– Зачем?
– Я очень сильно хочу тебе поверить, – признался Гжельский. – Я хочу точно знать, что есть что-то аномальное, сверхъестественное. Столкнуться с этим, изучить.
– Тоже хочешь верить в чудеса? – усмехнулся Вадим. – Или ты охотник за приведениями? Не знаю, какую методику ты сейчас отрабатываешь, но я что-то устал. Я избавился от всего, что меня как-то связывало со Златой. Не хочу деградировать в мыслях о прошлом. Не хочу, как ты сказал, переступать черту, где я стану опасным для общества. Хочу взять паузу в терапии.
Он убрал со стола бутылки.
* * *
А когда-то на этом столе лежало то несчастное кольцо, которое больше никогда не вернётся на палец Златы. Тот диалог с ней был долгим. Девушка тогда сказала ему:
– Ты не должен злиться. Мне тоже тяжело.
Спокойно, даже равнодушно. А ему хотелось крушить всё вокруг. Но ровный тон и пустой взгляд Златы остужал его нервные порывы. Вадим упрекнул её:
– Я не вижу, что тебе тяжело.
– Чтобы продлить жизнь себе и высшим силам, я должна наводить порчу на смерть или ворожить мужчин, что, в принципе, одно и тоже. Дело в продолжительности гибели. По сути, я серийный убийца. Мне нужны соки человеческой жизни. В тот раз выбор пал на тебя. Но я не смогла исполнить свою миссию. Но кто-то должен умереть, исчезнуть. Такие правила. Я впервые сделала другой выбор.
Вадиму перехотелось всё крушить, он встал перед Златой на колени, взял её за руку:
– Если ты действительно меня любишь, останься со мной на ночь. Но за эту ночь ты должна передумать.
Злата ничего не ответила. Но в её взгляде тогда будто что-то поменялось…
* * *
Гжельский всё-таки убедил Вадима снова рассказать свою историю. Вроде бы, ничего нового он не поведал.
– Злата осталась со мной дольше, чем на одну ночь, – Вадим устал рассказывать. – Но в неё вселилось безумие. Это очень тяжело. Не помню, сколько мы так прожили. Одним утром я смог спасти её от самоубийства. Но потом не сберёг.
– И от неё ничего не осталась? – на этот раз Гжельский не навязывал Вадиму мысли о ложных воспоминаниях.
– Всё бесследно исчезло. Её труп. Её вещи. Оставалась одна фигурка. Из соломы. Сегодня я её сжёг. Сейчас остались только сожаления о прошлом. Они меня душат. Я оказался не достоин Златы. Я её потерял. Даже не представляю, на какие жертвы она пошла ради того, чтобы хоть что-то изменить. Но я не смог её поддержать…
– Сегодня тебе снилось что-то особенное?
– Сны это всего лишь сны. Они боятся пустоты. Я их даже не могу полностью запомнить…
– Да, – вздохнул Гжельский, постучав карандашом о столешницу. – Попробуй наутро сразу записывать эти сны!
И он протянул Вадиму свой остро наточенный карандаш.
Часть 3
Руки в крови, сердце в панике. Осень, сумерки, лес.
Вадим устал бежать. Тяжёлые выдохи, тяжёлые шаги. Но и в этот раз он не дал тени ни единого шанса.
Вадим недолго обнимал Вику. Он быстро устремился туда, где послышался женский крик. Но не угадал с направлением и поспел на место происшествия уже тогда, когда человек в чёрном наносил удары ножом девушке, которая вскоре бездыханной куклой свалилась в листву.
Но на этот раз человек в чёрном не убежал. Он немного полюбовался результатом своей работы, потом уставился на Вадима.
И человек в чёрном решился. Он быстрым шагом направился в его сторону.
Убитой девушкой была Алла.
* * *
Вадим пришёл домой поздно вечером. Он улыбался, прикуривая вкусную сигарету. В беседе с Аллой не хотелось курить. Хотелось говорить и слушать.
Всё было бы хорошо, но Вадим почти не ел. Ему принесли гаспачо, ему просто понравилось это слово в меню модного ресторана. Но когда блюдо поставили на стол, перед глазами предстал образ умирающего от кровавой рвоты бандита.
Алла забалтывалась, интересовалась, почему Вадим ходит к Гжельскому, ведь не производит впечатления человека, которому требуется мозгоправ. Мужчине это не понравилось, но он даже не думал вспылить. Нет, он лишь улыбнулся. Алла улыбнулась в ответ и задала более простой вопрос, ей было интересно абсолютно всё.
Алла предложила встретиться на следующий день, но Вадим планировал к другу в гости, в его загородный дом. Он с восторгом рассказал, как Коля купил целый гектар земли в лесу, постепенно отстраивался, жил там в одиночестве и в абсолютном счастье. Алла заметила, что Вадим будто ему завидует.
Вадим решил посмотреть перед сном телевизор. Он загадал услышать какую-нибудь позитивную песню про лето, про три полоски на кедах, про тёплый дождь, где она снова лучше всех. Кто сегодня для него лучше всех? Злата – вечная рана на сердце? Вика, перед которой хотелось извиниться? Или любопытная Алла?
Но по «A-One» крутили «Стигмату»:
«Только вперёд, вместе со мною.
Нас двое.
Время летит, но я всегда с тобою…
Сентябрь горит, убийца плачет,
Но он не смог поступить иначе…»
Сны долго не приходили. Приходили воспоминания.
Перекошенное лицо губастого Вовчика. Сколько он мучился? Минуту? Вадим не хотел ему такой участи. Оно того не стоило. Он не знал, что это так страшно.
Прошлое распирало, вытесняло настоящее.
* * *
На этот раз во сне он никуда не бежал. Но было особенно страшно.
Сон начался с того, что Вадим вытащил из мёртвого тела нож. Запачкал кровью дрожащие руки.
Взор замылился. Глаза щипали едкие слёзы, будто в удивлённые гляделки засунули две изрезанные луковицы…
* * *
Вадим не выспался. Такси мчало его за город, в лес – такой же, как и во сне. Возможно, он сознательно ехал туда, чтобы расправиться со своими кошмарами. И там не должно быть ни Вики, ни Аллы. Жаль, во сне не удалось рассмотреть труп убитого мужчины.
Он задумчиво вертел в руках карандаш Гжельского – сегодня он опять не записал свои сны. Зато не было воспоминаний, голова была пуста.
Вадим припоздал. Он долго собирался, долго пялился в ТВ, долго вызывал такси, немного заблудился в лесу, хозяином которого был его любящий тишину друг.
Когда он, без стука, отворил дверь бревенчатого дома, то на просторной кухне его встретили две пары глаз: Коля начал пить пиво не один, с ним за массивным столом сидела Вика.
– Так и знал, что ты один приедешь! – расстроился Коля.
– Как это понимать? – спросил Вадим, сняв куртку.
– Не серчай, – изрёк Коля, почёсывая бороду. – Она сама напросилась. С тобой хочет молву вести.
– Бросай этот фольклор, – сказал Вадим и уселся за стол, не уезжать же обратно.
Коля, напротив, встал из-за стола. Раздал указания:
– Крошите салат, крошите его полностью. А я мангал и мясо организую.
Он вышел из дома. Вика принялась резать овощи. Нож был маленький, не такой, как во сне.
– Зачем ты приехала? – спросил Вадим после долгой тишины.
– Поговорить. Хотя, когда ты меня прогнал из машины, говорить будто стало не о чем.
– И что мне с этим делать?! – спросил Вадим. Возможно, он чересчур повысил голос, потому что Вика вздрогнула.
– Ты не владеешь собой, – сказала она. – Я и сейчас чувствую твой негатив. Но вместе мы сможем что-то с этим сделать! Я поняла, что не хочу быть… без тебя.
Вадим не нашёл ответных слов. Но Вика удивила его другой своей фразой:
– Ещё мне приснилась Злата.
В дом ворвался Коля. Он был немного на взводе.
– В лесу кто-то бродит, – сказал он и схватил топор, что стоял около печи, – Ща их припугну.
Вадим взял его за руку, предостерёг:
– Не ходи туда!
Но друг его не послушался. Он своей могучей рукой отодвинул Вадима в сторону, защёлкнул за собой дверь, заперев гостей.
– Чёрт! – выругался Вадим.
Вика лишь хлопала глазами, отложив в сторону нож. Ещё эта её коса, белые кроссовки…
Вадим ринулся к окну. Дом бревенчатый, а окно обычное, пластиковое. Он отворил его, впустив в помещение свежесть сентября.
– Я с тобой, – проявила готовность Вика.
– Сиди здесь! – велел Вадим, выпрыгнув из окна.
Во дворе он увидел Колю. Тот не стал бегать по округе с топором, положил его на землю. Мужчина крутил шампуры, чтобы мясо не пригорело. Вадим заметил тень, она стояла у массивной поленницы за спиной Коли.
– Сзади! – успел крикнуть Вадим.
Коля запоздало обернулся, а человек в чёрном успел ткнуть крепкого мужчину ножом в бок. Тот повалился в серую землю, подметённую от последствий листопада.
Коля схватил топор, но тень не стала добивать жертву, скрылась в рыжей листве клёнов.
Вадим подбежал к Коле, чтобы помочь ему подняться, но тот лишь отмахнулся от него.
– Береги Вику, я в порядке! – сказал мужчина.
Вика решилась выпрыгнуть из окна. Она не застала момент нападения тени. Ей сначала показалось, что это Вадим ударил Колю. Она испугалась, побежала за аптечкой к своей машине, что была припаркована у дороги, а это достаточно далеко. Да и милицию требовалось вызвать…
