Александр Белов
Исцеляющая энергия крови. Как исправить свое самочувствие за 5 минут
«Эликсир молодости» Броун-Секара
Ученые даже и не знают сегодня, за что хвататься. То ли деградация тимуса и снижение иммунитета, то ли деградация эпифиза и сокращение выработки мелатонина виноваты в том, что запускается процесс старения. То ли это провоцирует прекращение выработки половых гормонов, которые в норме оказывают на здоровье позитивное воздействие. То ли действует множество факторов одновременно – и то, и другое, и третье.
Синтетический мелатонин пару-тройку лет назад уже пробовали употреблять в лошадиных дозах. Экстракты и гормоны тимуса пробуют вводить больным вирусом иммунодефицита сегодня. А если заглянуть в историю, то были попытки достичь омоложения путем введения в организм половых гормонов. Так, еще в далеком 1889 году профессор Шарль Броун-Секар предложил средство от старости. Не откладывая дело в долгий ящик, сам профессор, которому к тому времени было за семьдесят, поставил эксперимент на себе. Он ввел в свой организм экстракт из семенников животных. Пресса подняла неимоверную шумиху. В результате в аптеках стали продавать «броун-секаровскую жидкость», которую именовали не иначе как «эликсиром молодости». Однако страждущим не удалось избавиться от старости. Омолаживающий эффект «эликсира» оказался кратковременным. После двух-трехмесячного улучшения, сопровождаемого нередко возвращением половой функции и желания, наступал период регрессии. Старческие недуги возвращались и усиливались.
Однако думается, что желаемое спасение от старости и недугов лежит в недрах самого организма, а не вне его.
Во время стресса в кровь выбрасывается изрядное количество адреналина и норадреналина. Их соотношение равняется примерно 70 к 30 соответственно. Существует теория, согласно которой тот, у кого вырабатывается больше адреналина, ведет себя как лев – он смело вступает в бой;
а у кого преобладает норадреналин, ведет себя как кролик – трусливо ищет спасения в бегстве.
Адреналин и норадреналин называют катехоламинами. Вместе они вызывают учащение и усиление работы сердца, дыхания, сужение сосудов.
Параллельно с этим при стрессе активизируются антагонисты катехоламинов. Под действием этих веществ работа сердечно-сосудистой системы нормализуется. Устанавливается новый ритм работы для всех систем организма. При этом в унисон начинают работать сердце, мозг, нервы, синапсы и мышцы. Нервно-мышечный аппарат проявляет при этом свою адаптивную способность. Возникает своего рода перенастройка организма, приспосабливающегося к условиям повышенных нагрузок и эмоциональному стрессу.
Веселые помощники здоровья
Помогают пережить острый и хронический стресс и так называемые эндогенные опиаты – энкефалины, эндорфины, динорфины. Эти вещества снижают восприятие боли, вызывают эйфорию, повышают работоспособность. Своим названием опиаты обязаны опиуму – высушенному соку белого опиумного мака. «Эндо» по-гречески означает «внутренний». В то далекое время, когда человечество увлекалось опиумом, в головах ученых возникло предположение, что в организме могут действовать аналогичные опиуму и морфину вещества. В дальнейшем это предположение отчасти подтвердилось, и вещества-обезболиватели, дарующие эйфорию, были названы эндоморфинами.
Уже в 70-х годах ХХ в. ученые обнаружили, что эндогенные опиаты не только повышают наше настроение и помогают справиться со стрессом, но и обладают антираковым свойством. Среди лимфоцитов был выявлен новый тип клеток, который назвали клетками-киллерами (убийцами). За киллерами внимательно следили в окуляры электронных микроскопов люди в белых халатах по обе стороны Атлантики. Киллеры, обнаружив раковую опухоль, вели себя очень странно. Они приближались к раковой клетке и сбрасывали в ее цитоплазму бомбы-гранулы, заполненные каким-то веществом. После чего раковые клетки погибали. Ученые были крайне заинтригованы: что же за вещество находится в гранулах киллеров? На поверку оказалось, что внутри бомб-гранул содержался мелатонин, серотонин и эндорфины. Вот так был открыт антираковый эффект этих помощников здоровья.
Помимо прочего выяснилось, что мелатонин и эндорфины содержатся в секреторных клетках сосудистой стенки. Очевидно, это позволяет оптимизировать работу сердечнососудистой системы в момент стресса.
Возникает закономерный вопрос – кто же управляет синтезом и секрецией этих столь важных и ценных веществ, которые нам не дают впасть в уныние, успокаивают нас, когда мы взволнованы, да еще одаривают положительными эмоциями?
В попытке ответить на этот вопрос мы опять приходим к идее психосоматического взаимодействия. Наши переживания, мысли удивительным образом «отливаются» в организме в виде особых веществ, которые либо повышают нашу сопротивляемость болезням и вредным воздействиям и стрессу, либо, напротив, понижают ее. Ученые уже достаточно давно открыли центры самонаказания и самопоощрения в гипоталамусе. Виртуозно владея своими эмоциями, можно минимизировать вредные воздействия на организм.
Биохимические регуляторы эмоций
Можно долго спорить, почему мы испытываем те или иные эмоциональные состояния. Приверженцы оккультных наук считают, что различные эмоции существуют сами по себе, так сказать, в чистом виде. Мы же, переживая свои субъективные состояния, берем в качестве матрицы то или иное идеальное эмоциональное состояние. С таким утверждением не согласны последователи материализма. Они считают, что эмоции воспитываются с детства. И представляют собой модели поведения.
Впрочем, мы и не должны стремиться поставить точку в этом споре. Пусть истина проявится сама собой в нужное для нее время. Нам важно в нашем теперешнем повествовании акцентировать внимание на следующем аспекте. Мозг наш можно уподобить огромной нейронной сети. Эта сеть погружена в ванну с раствором различных веществ. От этих веществ, от их концентрации зависит, будут ли нервные синапсы пропускать те или иные сигналы.
Когда мы делаем что-то хорошее, когда у нас возникает неподдельный деятельный интерес к чему-либо, когда мы получаем ожидаемый и приятный для нас результат – во всех этих случаях в нашем мозгу вырабатываются эндорфины. Эти вещества разносятся вместе с током крови по организму и взаимодействуют с рецепторами клеток. В результате наши клетки получают свою порцию вознаграждения. Они испытывают радость и эйфорию. При этом мы субъективно воспринимаем такие состояния, как ощущения полета, сладострастие, содрогание, оргазм, удовольствие, удовлетворение, радость с мурашками по спине и т. д. Различные нюансы восторженных состояний, испытываемых организмом, определяются тем, в какой концентрации и последовательности выделились те или иные вещества. Существует особая наука, биохимия восторженных состояний. Эту науку постигает каждый из нас на собственной шкуре. Может быть, поэтому каждый из нас стремится переживать восторг и радость, оргазм и эйфорию, экстаз и транс множество раз. Можно сказать и несколько иначе – каждый из нас в норме испытывает пристрастие к эндорфинам, энкефалинам, динорфинам и прочим эндогенным опиатам, еще, быть может, не открытым наукой. Это пристрастие вдохновляет нас на великие дела и свершения, погружает в водоворот любви, толкает в объятия безумных идей, опровергающих все привычные догмы.
Может быть, это чересчур упрощенный взгляд, но что же делать, когда в нас живет врожденное пристрастие к веществам – регуляторам эмоций?
Можно, однако, подобрать отмычку к сокровищнице, где хранятся биохимические регуляторы эмоций. Речь идет о наркомании.
Однако, в отличие от анальгетика аспирина, который обычная публика глотает по всякому поводу и без повода, морфин и его производные вызывают пагубное пристрастие. В клетках происходит перестройка метаболических процессов, в результате чего нормальное существование без наркотиков становится практически невозможным. При непоступлении в организм очередной порции наркотиков развивается абстинентный синдром, который вызывает нарушение функций организма. Иногда это может привести к летальному исходу. Что и говорить, лучше пользоваться своими собственными опиатами, пробуждая их к действию через творчество, поэзию, досуг, интересное дело. Впрочем, иногда может развиваться зависимость и от эндогенных опиатов. Это болезненное пристрастие к игре – игромания. У поэтов бытует фраза «Ни дня без строчки». Организм требует писать. Если поэт не пишет в день по стиху, у него развивается своеобразный абстинентный синдром отмены. Поэту реально становится плохо.
Любовь как диагноз
Вряд ли найдется много людей, желающих испытывать разочарование, грусть, страх и прочие отрицательные эмоции. Однако и эти эмоциональные состояния появляются в нашем теле благодаря особым веществам – антагонистам эндорфинов – хлориду калия, простагландинам, гистамину, кининам. Они усиливают боль, страдание, переживание. Иногда люди сами себе расцарапывают душевные раны, чтобы испытывать страдание. Страдание позволяет им несколько оттенить радость, восторг и любовь, которые живут в их сердце. Очевидно, к таким чувствам относится и ревность.
В общем виде в нашем организме действует две группы веществ. Одни вещества уносят нас в заоблачную высь, другие распластывают по земле, заставляют корчиться от боли. В организме работает своеобразный триггерный механизм. Избыточное появление в крови веществ одного лагеря вызывает активизацию и появление в крови веществ другого лагеря. Благодаря этому мы не можем воспарить при жизни в небеса и совсем уж распластаться по земле, превратившись в ничто, в прах земной. Это можно проиллюстрировать на примере веществ-афродизиаков, или половых возбудителей.
В мозгу существует отдельная нейронная сеть, которая активизирует половое поведение. Спусковым крючком для такой активизации может стать сексуальный образ, неожиданно пришедший к нам в голову. Чаще образ приходит в виде конкретного сексапильного человека противоположного пола. Тогда наша «чудесная» нейронная сеть в мозгу оживает под действием норадреналина. Норадреналин – это вещество, которое выделяется в кровь во время стресса. Под его действием активизируется выработка половых гормонов. Однако наше половое поведение устроено так, что оно стремится к своей цели, несмотря ни на что. Когда же цель достигнута, то она уже теряет для нас свое значение. Но, как сказал поэт Пушкин: «Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей».
Если абстрагироваться от возвышенных эмоций и спуститься на уровень грубой биохимии – норадреналин активизирует половой гормон тестостерон. И в нас пробуждается влечение. Однако влечение не может длиться бесконечно. Влюбчивость как состояние ограничено во времени. Охлаждает наше отношение к предмету любви другой гормон, уже известный нам серотонин. В норме соотношение норадреналина и серотонина таково, что сексуальная активность бывает вполне достаточной для устроения домашнего гнездышка, но не чрезмерной, чтобы всю жизнь метаться в поисках очередной любовницы.
Однако ситуация меняется, когда нас угораздит влюбиться. Тогда в мозгу вырабатывается вещество, называемое парахлорфенилаланин (ПХФА). ПХФА снижает концентрацию серотонина в мозгу. И мы в буквальном смысле теряем голову, делаемся способными на безумства, на которые только и способен влюбленный человек.
Однако и это не предел. Бывают в жизни некоторых людей особые мгновения, когда они влюбляются по уши. Тогда в мозгу вырабатывается вещество паргилин, которое блокирует шишковидную железу (эпифиз). В результате чего практически прекращается выработка мелатонина. Вот тогда наступает «империя чувств». Сексуальная активность возрастает многократно. Влюбленные часами проводят в объятиях друг друга. Они не могут ни минуты жить друг без друга. Подобные состояния могут переживать и очень молодые люди, в чьем организме относительно недавно завершилась гормональная перестройка и половые гормоны вырабатываются в большом количестве.
Весьма любопытно, что существует множество легенд о веществах-возбудителях – от устриц до рога носорога, весьма популярного среди арабов. Однако только ПХФА и паргилин оказывают на организм столь сильное воздействие.
Спасительный эпиталон
Ученые только мечтают о том славном времени, когда они научатся регулировать настроение и эмоции человека. Мечты эти зародились относительно недавно. В 70-80-х годах XX в. были открыты новые свойства регуляторных пептидов. Пептиды – это короткие белки. Слово образовано от греческого «пептос» – варить. Однако регуляторные пептиды ничего не варят, они регулируют состояние клеток и тканей. Образно говоря, клеткам организма тоже хочется, как и людям, испытывать разные эмоциональные состояния. Они (клетки) работают не покладая рук, чтобы получить свою порцию вознаграждения в виде веществ радости или эйфории.
Ученые – народ прагматичный. И мечтают они весьма своеобразно. Так, помнится, в 1980 г. я читал статью академика Баева, который утверждал, что недалеко то время, когда плохое настроение будут лечить пептидами. Однако и этого мало – будут создавать хорошее настроение при помощи пептидов. И в самом деле, идеальными лекарствами могут стать стимуляторы и прочие вещества, которые являются короткими пептидами – регуляторами настроения. Они не вызывают патологической зависимости, которая наблюдается при приеме наркотиков. Однако рабочий, «приняв на грудь» искусственных эндорфинчиков, может стоять у станка и две смены, находясь в радостном возбуждении от того, что его труд нужен стране. Примерно так и высказывались в свое время ученые, рисуя заманчивые перспективы применения эндогенных опиатов. В стране нашей (тогда Советской) партия и правительство поставили перед учеными задачу создать на основе регуляторных пептидов универсальное лекарство от всех болезней. Конечно, сегодня не представляется возможности детально проследить, кто и когда отдавал такое распоряжение научным коллективам. Но доподлинно известно, что в восьмидесятых была принята программа реабилитации афганцев – воинов ограниченного советского контингента в Афганистане. Многие офицеры и солдаты возвращались назад с огнестрельными ранениями, травмами, ожогами, при этом у них наблюдался посттравматический шок. Регуляторные пептиды и должны были стать тем средством, которое помогло бы реабилитировать афганцев, а заодно и проверить эффективность новых методов.
В Ленинграде была создана лаборатория, в которой два военных врача Морозов и Хавинсон создали препарат, похожий на естественный регулятор эмоций, присутствующий в нашем мозге. Из эпифиза был выделен экстракт. Его благотворное действие было опробовано на животных. Затем методом встречного химического синтеза был создан искусственный аналог этого препарата. Его назвали эпиталон. Эпиталон гармонизировал эндокринную, иммунную и нервную системы; позволял организму восстановить присущее ему единство ритмов.
Контора производит лекарство будущего
Впоследствии с приходом рыночной экономики небольшая группа энтузиастов из Ленинграда превратилась во вполне солидную контору – НИИ биорегуляции и геронтологии АМН. НИИ под свое крылышко взял всесильный Газпром. В начале второго тысячелетия в НИИ уже выпускалось множество препаратов, полученных из эндокринных органов крупного рогатого скота. У животных и человека эндокринная система устроена, в общем и целом, одинаковым образом. Поэтому вещества и препараты, извлеченные из организма животных, неплохо работают в организме человека. Конечно, это уже совсем иной уровень, чем просто вводить в организм человека экстракт семенников животных, чем занимался незабвенный Броун-Секар.
Однако вся эта история с регуляторными пептидами восходит к 1902 г., когда Старлиг поименовал секрет, способствующий выделению панкреатического сока, «гормоном» (дословно – «побуждающий к действию»). Значительно позже английский гистолог Пирс обнаружил, что многие клетки организма, не входящие в состав эндокринных органов, способны синтезировать гормоны. Эти клетки в дальнейшем получили название «апудоциты». Сейчас уже известно около пятидесяти гормонов, в том числе серотонин, мелатонин, адреналин, норадреналин и др.
Сегодня пептидами или их синтетическими аналогами успешно лечат многие заболевания. Как сказал в свое время академик Рэм Петров, президент Академии медицинских наук: пептиды – это лекарство будущего.
Многие из гормонов и гормоноподобных веществ настолько важны для организма, что организм, лишенный их по какой-то причине, обречен на гибель. Так, не столь давно выяснилось, что мелатонин продуцируется не только в эпифизе, но и в самых разных точках организма. В том числе таких презренных медиками органах, как аппендикс. Более того, оказалось, что мелатонина в остальном организме (его назвали экстрапинеальным) в 400 раз больше, чем в пинеальной железе (эпифизе). Учитывая важную роль, которую мелатонин играет в организме, питерские ученые назвали его «сигнальной молекулой для координации межклеточных связей». Понятное дело, что наш организм – не груда клеток, он являет собой стройную взаимосвязанную систему. Так вот, мелатонин координирует работу всех клеток организма на уровне живого организма.
Можно много говорить о пользе химических лекарств, но вряд ли «химия» сможет взять на себя ту регуляторную функцию, которую выполняют в организме внутренние лекарства – пептиды.
Часть третья
Ментальное исцеление
Ом мани падми хум
В последнее время исследователи очень увлечены перспективами использования пептидов для управления эмоциями и поведением. В различных лабораториях мира проводятся многочисленные эксперименты по введению микродоз изучаемых пептидов в различные структуры мозга. Понятное дело, что эти эксперименты не очень афишируются. Ведь речь идет о манипуляции сознанием конкретного человека. Правда, у экспериментаторов есть мощное оправдание – данные, полученные в результате экспериментов, должны помочь больным людям.
Однако существует и иной путь. Его можно кратко обозначить как самоисследование. Этим путем идут восточные мистики и йоги. Все мы люди, все мы человеки; каждый из нас имеет экспериментальную модель – собственное тело. Каждый волен ставить над собой какие угодно эксперименты. Йоги подходят к этому вполне целенаправленно. Они изучают собственный организм, как бы со стороны наблюдают за ним в различных состояниях. Эти состояния они сами же и вызывают в себе средоточением ума.
Так, тибетский лама изо дня в день произносит священную мантру «Ом мани падми хум» – «драгоценность в лотосе». При этом лама раскачивается в такт произносимой мантре и концентрирует свое внимание на макушке, или на области, находящейся в центре головы, или на проекции третьего глаза. Концентрация и пение порождают разнообразные эффекты, в том числе и измененные психофизические состояния.
Американский доктор Ранджи Н. Сингх вот уже в течение длительного времени проводит эксперименты на добровольцах и на себе самом. Он является сторонником лечения при помощи интонирования священных восточных мантр. Сингх утверждает, что определенные звуки, произносимые медитирующим, пробуждают те или иные участки коры головного мозга, а также разные эндокринные органы. Сингх основывается на том факте, что все биологические системы организма, в том числе клетки, гены, молекулы, являют собой «волновые формы» электрических полей. Наличие таких полей было выявлено в ходе спектроскопических исследований.
В силу этого медитативное интонирование (пропевание), которое сопровождается глубоким, ритмичным дыханием, стимулирует головной мозг, вегетативную нервную систему, нервные узлы, пучки нервов, гипоталамус, лимбическую систему, шишковидную железу (эпифиз), щитовидную железу, вилочковую железу (тимус), надпочечники, половые железы, иммунную систему, цереброспинальную жидкость, кровь, лимфу, межклеточную жидкость и т. д. Таким образом, интонирование, сопровождаемое ритмичным дыханием, задает ритм для ритмичной работы всех клеток и тканей организма.
Вот что пишет о методе интонирования сам доктор Сингх в книге «Самоизлечение. Действенные способы»: «Подъем кундалини от основания позвоночника к голове связан с биоэнергетическим полем мелатонина. Мелатонин содержится в цереброспинальной жидкости, которая продвигается вверх по спинному мозгу и стимулирует на своем пути каждую чакру – эндокринную пару.
Этот процесс достигает кульминации, когда возникает явление резонанса в третьем желудочке головного мозга. Именно здесь цереброспинальная жидкость омывает гипофиз и шишковидную железу».
