Александр Данилович Надеждин
Американский альбом
А по вечерам, когда темнота скрывала очертания типовых домишек, беспорядочно, как это бывает в бедных частях континентальной Америки, набросанных вдоль вьющихся асфальтовых дорог, уличные лампы и редкие огни проезжающих автомобилей освещают похожие на стены восточных храмов стены тропической растительности, подпирающие ночное небо с «грубыми звездами»13
Не будучи сёрферами и не испытывая позывов ими стать, мы тем не менее могли наблюдать их подвиги в любых погодных условиях, деревянные кресты, поставленные там, где погибли их товарищи и их оживлённые сборища на берегу, где они отдыхали с тем, чтобы броситься в пучину за новой порцией адреналина.
Рядом с ихтиандрами, часто можно было увидеть песчаное поле, занятое неподвижно спящими гигантскими черепахами, которых здесь, втыкая в песок флажки, охраняют волонтёры из местных сёрферов от любопытных детей и взрослых временно вторгшихся в этот вполне самодостаточный мир.
Всё же и нам в самом конце удалось достаточно естественно присоединиться к миру свободных от забот об общественных конвенциях американцев на замечательном пляже-заповеднике, где в то время, по-видимому, запрещено было строить отели и кондоминиумы. Макена бич – огромный пляж, к которому нужно было долго идти от бегущей параллельно берегу асфальтовой дороги. Он выходит лицом на запад и перед ним среди океанских волн возвышаются остатки взорвавшегося когда-то в воде вулкана Молокини, который давно превратился в заросший зеленью необитаемый остров с мягкими и невысокими обводами на расстоянии в полпути до горизонта.
Здесь необязательны бикини и плавки, здесь каждое воскресенье устраиваются танцы на песке людей разной степени раздетости под бой барабанов впечатляющими мастерами этого дела, и только перед наступлением темноты сюда наведывается миролюбиво настроенный полицейский с тем, чтобы попросить всех одеться и покинуть это место до следущего утра. Здесь тоже отдыхают морские черепахи, и они не нуждаются в протекции среди людей начисто лишенных агрессивных поползновений благодаря удивительной атмосфере покоя и равновесия, которую мы ощущали здесь все оствшиеся дни нашего пребывания на острове Пупа Земли.
От Ла Хойа, штат Калифорния, до Аркосанти, штат Аризона
Прожив десяток лет в Канаде из положенных мне судьбой сорока пяти, я всё еще не знал о «знаковом» фильме Джона Ландиса «Блюз бразерс»14. Так что, когда меня вызвали на интервью в Дженерал Атомикс в Ла Хойе я не понял, почему первый из джентльменов, проводивших со мной собеседование, ухмыляясь, сказал, что компания принадлежит Блюз Бразерс в качестве комментария на странные условия своего ежедневного существования, а именно, комплех-оазис, находившийся посреди выжженной «мексиканской» пустыни был обнесён глухим бетонным забором с бахромой колючей проволоки по верхнему краю и охранников, проверяющих документы с автоматами в руках. Ну ладно. То что владельцы предпочли скрываться под именами знаменитых комедийных рок-музыкантов – ещё куда ни шло, но то, что там среди прочих объектов имелся полномасштабный «Токамак», производило впечатление. Да и имя компании было известным, недаром её открывал в качестве почётного гостя престарелый Нильс Бор.
Похоже было, однако, что группа технарей, которые сидят в маленьких кабинетах вдоль коридоров трёхэтажного корпуса и пожилых адмистраторов в кабинетах побольше и даже с секретаршами в предбанниках, представляли собой остатки былого величия, когда это заведение ещё не было приватизировано с целью выжать какой-никакой профит из наработанных прежде связей с государственными структурами. Речь в моём случае шла о возможном проекте уничтожения советского химического оружия, которое Билл Клинтон предложил своему партнёру Борису Ельцину взять на себя. Кончилось это в конце концов передачей средств другой организации, но мой русский язык, плюс семилетний канадский опыт работы индустриальным учёным мог бы им сгодиться для получения заветного гранта-подачки.
Но день этот оказался для меня в меру насыщенным разговорами с учёными об их пэт-проектах довольно академической направленности, моим докладом по недавно выполненной работе, имеющей отношение к их задачам и, самое главное, той части интервью, которую со мной проводил уже сильно пожилой гигант, еле умещавшийся за столом с известной даже мне, сугубо штатскому канадцу, фамилией адмирала Кассиди (советника Президента Рейгана в какой-то момент своей карьеры). В частности он мне картинно рассказал о том, как на катере объезжал военно-морской рейд Сан-Диего с маршалом Ахромеевым, тем самым участником ГКЧП, который застрелился после провала последнего.
Вторая половина дня была свободным временем до совместного похода в местный ресторан, который, как я понял, был просто поводом для начальства угостить своих жен и угоститься самим за счет владельцев компании. Короче, все эти интервью окончились для меня тогда ничем, но Дженерал Атомикс выжила, переключившись впоследствии на развитие технологии дронов, ставших важным компонентом современной войны. Однако мой визит был еще не окончен, и я с удовольствием проехал по дороге вдоль верхотуры обрыва, нависающего здесь над практически непрерывными пляжами тихоокеанского берега Южной Калифорнии. Как сейчас помню, что было это перед самым Рождеством, и температура воздуха была 21оС, а в море, как и положено, геройствовали «сёрферы». Приехав в соседний Сан Диего через пару лет уже с женой на конференцию, мы попали в неожиданно холодную полосу непогоды и, кутаясь в платки и шарфы наподобие солдат вермахта под Сталинградом, всё же покинули тёплый Мариотт и отправились в историческую часть Ла Хойи, с доминирующей над приморским пейзажем многоэтажной громадой отеля «Ля Валенсия», где традиционно доживали свой век голливудские звёзды прошлого.
В антикварных магазинах у подножия отеля были выставлены уникальные предметы, составлявшие когда-то неотъемлемую часть интерьеров и украшений легендарной «прекрасной эпохи»15. Мы шли вдоль края воды, дивясь на огромный масштаб открывающихся пейзажей и суровость этого скалистого, как и полагается на западе, берега по сравнению с тем, пологим и мягким, к которому мы привыкли на восточном побережье Соединённых Штатов.
На берегу выл ветер и носились чайки и кормораны, которых можно встретить на обеих сторонах Североамериканского континента. Эти слегка похожие на уток морские птицы в тихую погоду сидят на камнях развернув крылья, как плечи джигита с головой гордо задранной кверху и несколько на сторону, усиливая их сходство с гордыми кавказцами.
Внезапно одна из пролетавших чаек спикировала на мой бутерброд и, отхватив кусок, улетела боком как ведьма из вальпургиевой ночи.
Это привлекло внимание группы фотографов на берегу, пытавшейся использовать бурную погоду в качестве фона для рекламы балетной труппы. Оператору пришло в голову, что к юноше и девушке в обтягивающих трико делающих рискованные па на камне посреди бушующих волн хорошо было бы добавить чайку и мне пришлось пожертвовать оставшимся куском бутерброда, который был тут же предложен пролетавшим чайкам рукой танцора в этой композиции – будни Южной Калифорнии, так сказать.
Несмотря на нестантдартно холодные для этих мест погодные условия, это был наш шанс увидеть самую экзотическую часть американского пейзажа в трёх тысячах километрах от нашего дома: Гранд Каньон, камни Седоны и 500-летние кактусы Таксона. Этот список можно было бесконечно пополнять по мере продвижения вглубь континента по тридцатой параллели, в чем мы убедились практически сразу по пересечении западной границы штата Аризона: перед нами были пирамидальные холмы – кучи практически одинаковых каменных шаров двух-трёх метрового диаметра, как будто насыпанные гигантской рукой на плоской равнине насколько хватало взгляда – это был южный край распространения ползущего с севера ледника двухмиллионнолетней давности. За этим зрелищем последовали другие, из которых Гранд Каньон с беспощадным ветром и краями, на этот раз утопавшими в снегу по колено, оказался наименее запомнившимся (глубокий снег мы, так сказать, и в Канаде видали!). У самого его южного края расстилалась укрытая «неуместным» здесь снегом «Monument Valley» (долина монументов16), так знакомая по старым ковбойским фильмам!
Преодолевая гигантские расстояния по скоростной дороге без признаков жилья на горизонте в течение многих часов, мы вдруг увидели на обочине, ярко светящуюся в темноте рекламу государственного заповедника – в прошлом тюрьмы строгого режима17 и задержались здесь на ночь в придорожном мотеле. Дальнейшее описывать много не придется, тем более, что рисунков соответствующих я не сделал, но все что мы видели, подозрительно напоминало гротеск ковбойской комедии в духе «Лимонадного Джо» чехословацкого производства, где эти насмешники-чехи пародировали голливудских ковбоев, а русские зрители, не видев ковбойских фильмов, принимали многие эпизоды за чистую монету. Короче, там был и дощатый ломбард торговавших золотом и оружием возле которого, проезжая, мы увидели одноногого оборванца в потертом «стетсоне»18 с кобурой на поясе. Затем мы съели свой хамбургер за деревянным столом на 20 человек, бок о бок с людьми в таких же шляпах, сапогах из змеиной кожи и выгоревших на плечах жилетах, не сходившихся на «пивных» животах. Теперь, через уйму лет, я не вполне уверен, а не были ли эти персонажи актерами, изображавшими мифических «ковбоев» для заезжих посетителей. Но думаю что врядли. Америка это – Америка, а все актеры не попавшие в Голливуд, пошли в балотироваться в Конгресс и другие прибыльные места для профессиональных лжецов.
