bannerbannerbanner
Сафари. Огонь на поражение

Александр Быченин
Сафари. Огонь на поражение

Полная версия

– Чего вы от меня хотите? И кто вы вообще такие, мать вашу?!

– Задавать вопросы будем мы. – Я легонько ткнул пленника в простреленное плечо. – Спрашивают – отвечаешь. Не спрашивают – молчишь. Как понял, прием?

Он в ответ лишь затравленно кивнул и сжался в ожидании удара.

– Ты из людей Себастьена Фенье? Да или нет?!

– Да!!! Откуда вы знаете? Откуда вы тут вообще взялись? Вы ведь федералы?!

– Еще раз правило номер один: спрашивают – отвечаешь, не спрашивают – молчишь! – Носок десантного ботинка врезался в голень пленника, заставив того взвыть от боли. – Следующий вопрос: сколько вас?

– Н-не з-знаю, – застучал зубами допрашиваемый. – П-правда. Нас перекинули сюда полгода назад, с тех пор сидим на б-базе и захватываем корабли на реке.

– На базе вас сколько?

– Чуть б-больше п-пятидесяти человек… б-было… – Пленник затравленно зыркнул на меня, видимо, только теперь до него дошел весь ужас произошедшего.

– Все из клана?

– Н-нет, из клана человек десять. Остальные местные, в г-городе навербовали…

– В Порт-Владимире? – удивился я.

– Н-не знаю, в большом городе на побережье…

– Где база?

– Километров десять вверх по С-сюхвьейка, – с трудом выговорил название речушки пленник. – Т-там сейчас людей очень мало, человек д-десять всего…

– Молодец! – подбодрил я собеседника. – Теперь подробно: сколько человек было на катерах, кто главный в отряде, где его найти.

Тут бедную шестерку – а Эрве Люка ею и был, если судить по файлу в базе данных, – проняло окончательно, и француз принялся взахлеб колоться:

– К-команда небольшая – на катерах по пять человек экипажа, на трех «зодиаках» по десять штурмовиков. Главным был Бугай Писсо, он на дальнем катере шел. На базе остался Жюль Лекур, он занимался хозяйственными делами. Через него же поступала информация. Мы вслепую баржи не брали, только по наводке.

Шелест задумчиво кивнул, но от терминала не оторвался. Наверняка базу шерстит на предмет идентификации командного состава горе-пиратов.

– На фига вам вообще пиратствовать? Заняться больше нечем?

– Д-деньги нужны м-местные. И для торговли с дикарями т-товар. Я точно не знаю.

– Куда товар уходил?

– Н-не знаю, честно! Все через Сурка, это Лекура кличка.

– Где основная база? Где маяк? Отвечай, сука!!! – На последней фразе я скорчил рожу пострашнее, чтобы не расслаблялся собеседничек.

– Правда не знаю!!! – взвизгнул тот. – Нас как перебросили с Гемини, так сразу сюда закинули. Тут даже стройматериалы были заготовлены, мы только базу оборудовали и сидим безвылазно. Нас даже в степь не пускают, баб и жратву другие отряды добывают, из местных. Слышал только, что основная база где-то на островах. Больше ничего не знаю!

Ну что ж, поверим на слово. Только уточним кое-что.

– Так, говоришь, на Суховейке у вас база? Десять километров вверх. Посты наблюдательные, точки огневые есть?

Пленник замотал головой, отметая саму возможность существования подобных глупостей.

– Нет ничего! На нас никто не нападал за это время, по степи патрули из аборигенов постоянно ходят, а рекой никто не додумался.

– О результатах операции докладываете? Или по факту, когда возвращаетесь?

– Н-не знаю, у Б-бугая надо спрашивать…

Н-да, недоработка вышла. Сейчас Бугай явно не в состоянии по рации болтать. Да и сама рация наверняка только на утиль годится. И нашей не воспользуешься, канала не знаем.

– Ну вы, братцы, идиоты! – только и смог вымолвить я в ответ. – Пароль, отзыв? Или по радио опознаетесь?

– По радио…

Все с вами ясно, господа пираты. Пришли на дикую планету, на все готовенькое, запугали аборигенов или, наоборот, задобрили – и расслабились. Целых полгода безнаказанности и не до такого доведут. Вот мы теперь вам жизнь-то подпортим.

– Рисуй план базы! – подсунул я пленному КПК и стилус. – В общих чертах, где что находится. И живей давай, некогда с тобой возиться.

Несчастный Люка принялся водить стилусом по дисплею, то и дело задыхаясь от боли в плече. Схемка получилась отменно корявая, но вполне читаемая.

– Где главный сидит?

– Вот здесь, отдельный домик – штаб, – болезненно сморщился пленник. – У него два телохранителя из наших. Остальные местные наемники.

– Минирование, полосы безопасности?

– Есть, но мы их особо не маскировали, легко найдете, – прошипел Люка. – Больно-то как! Сделайте укол, ну чего вам стоит?

– Сержант, озаботься! – кивнул я Борисову.

Тот без возражений полез в сумку.

– Майор, что скажете? – окликнул я Шелеста.

– Действуем по плану, – пожал тот плечами. – С пленными еще нужно поработать, наверняка что-нибудь ценное узнаем. Особенно если те двое местные. Но и с Лекуром побеседовать было бы весьма желательно.

– Хорошо, – кивнул я. – Борисов, пакуй этих. Приставь часового, пусть майор Волчара человека выделит. Товарищ майор, прогоните базу, может, фотография мсье Лекура отыщется.

Мы с Шелестом выбрались из контейнера, и я послал в эфир сигнал общего сбора. Через полминуты все отделение сконцентрировалось вокруг нас. Заглянул на огонек и Волчара.

– Так, парни, – обвел я взглядом личный состав, – все подтвердилось. Действуем по плану 1Б. Черенков, что с «зодиаком»?

– Оба на плаву, повреждений нет! – доложил сержант. – Можно любой брать.

– Проверить снаряжение, боезапас пополнить! Черенков, захвати пару парализаторов и комплект «глушилок». Через пять минут выходим! Разойдись! – Я проводил бойцов взглядом и задумчиво пробормотал: – Из чего же они все-таки контейнер сделали? Из РПК лупили с трехсот метров и не пробили…

Трофейный «зодиак» несся по достаточно широкой вблизи устья Суховейке и уверенно пожирал километр за километром. Далеко позади остались поклеванный пулями «Морж» и обломки пиратских катеров – на них заряды «горыныча» решили не тратить, расстреляли из подствольников, приблизившись чуть ли не вплотную. По счастливой случайности никто из членов команды не пострадал, и баржа самым малым ходом продолжила путь вниз по течению. Независимо от результата вылазки нам она уже не понадобится. Впрочем, вернуться за пленными и Шелестом, занявшимся работой по профилю, придется в любом случае, но для штурмовика из авиапарка Чернореченска нагнать тихоходное корыто не составит труда.

Отделение довольно комфортно устроилось в десятиместной лодке: на руль посадили Черенкова, а на самом носу развалились Кысь с гранатометом и Волчара с РПМ. Остальные рассредоточились вдоль бортов, ощетинившись стволами. Майор напросился с нами, мотивировав это желание отсутствием достойного занятия на борту «Моржа». Отказывать ему я не стал, лишь вооружил отобранным у Григория ручником, благо пользоваться им он научился в бытность свою на Бурной. Вообще, операция развивалась по очень странному сценарию – мне и в страшном сне не могло привидеться, что будем вот так, среди бела дня, нагло добираться на трофейной лодке до вражеской базы. Еще более диким представлялось отсутствие каких-либо препятствий со стороны потенциального противника – я не мог поверить, что пираты не озаботились даже элементарным секретом на берегу. Однако мы преодолели уже около восьми километров по извилистому руслу и не встретили ни малейшей попытки нас остановить. Более того, сканирование побережья не выявило никаких признаков пребывания людей, даже срубленных деревьев не наблюдалось. Объяснить данный факт я мог только отсутствием у противника опыта в подобных делах. В самом деле, откуда у городских жителей, реку и лес видевших только на картинках (Гемини-3 весьма суровый мирок) и привыкших к лабиринтам домов и внутренностей космических кораблей, может взяться опыт боевых действий в лесистой местности? Хотя аборигены могли бы и подсказать.

– Слышь, Игнат! – проорал я, тронув майора за ногу. – Как думаешь, они совсем идиоты или еще есть шанс исправиться?

– Идиоты, – сплюнул Волчара. – Знаю я этот сброд. Нормальные люди такими делами, туда-сюда, заниматься не станут. А отребью по фиг, лишь бы пожрать да развлечься. О службе понятия ноль. Даже если и есть кто с опытом, их слишком мало. Плюс расслабились, в чащобе сидючи.

В принципе я был того же мнения.

– Как думаешь, прямо с реки атаковать или лучше обойти?

– Был бы нормальный противник, я бы лучше обошел, – задумался майор. – Но тут вообще не знаю. Надо как быстрее. А то смотаться успеют, и ищи их потом по всей степи.

– Тогда разделимся, – предложил я. – Часть на лодке, с реки под обстрелом базу будет держать, а остальные берегом.

– Годится, – отозвался Волчара.

Так и поступили. Не доходя до места километра полтора, причалили к узкому просвету в зарослях и высадились на берег, изрядно затоптав рыжий песок. Навьючились снаряжением и углубились в прибрежный кустарник, с трудом пробившись сквозь переплетение ветвей. Однако густой ивняк быстро сошел на нет, уступив место обыкновенному лиственному подлеску, и темп передвижения значительно ускорился. Мы разбились на двойки и двигались короткими перебежками, подстраховывая друг друга. Шли достаточно бодро, и минут через пятнадцать появились первые признаки присутствия человека – обломленные ветки, нечеткие следы десантных ботинок, а потом и вовсе наткнулись на тропу, явно не звериную. Судя по всему, охрану базы пираты все же наладили, по крайней мере, патрули периметр обходили периодически. С этого момента двигались максимально скрытно и старались не произвести ни звука.

Тем временем Кысь с Константиновым в компании с Волчарой на «зодиаке» приблизились к базе со стороны реки и, как и было условлено, затаились под прикрытием кустов метрах в ста от бревенчатых мостков, игравших роль импровизированного причала. Последний километр они двигались на самом малом ходу, к тому же накрыли движки позаимствованным на «Морже» матрасом с поролоновой набивкой, поэтому остались незамеченными. Заняв позицию, немедленно поставили нас в известность, воспользовавшись кодированным каналом связи.

 

К этому моменту мы пересекли что-то похожее на полосу безопасности – метров на десять в глубь массивчика пираты вырубили кусты, но деревья трогать поленились. Собственно, в этом не было необходимости: база располагалась на небольшой полянке и была окружена забором из колючей проволоки, так что между ней и лесом оставалось метров двадцать – тридцать свободного пространства. Объект не поражал воображение неприступностью, но выстроен был достаточно толково – бревенчатая пристань, скопление типовых щитовых домиков, в дальнем от нас углу пара стандартных ангаров из рифленого железа. Все, как на плане, что пленный Люка нацарапал. Даже вышка наблюдательная имелась, правда, расположена была на редкость неудачно. Рассмотреть с нее хоть что-то, кроме хорошо укатанной грунтовки, плавно переходившей в просеку, было решительно невозможно. Видать, обитатели базы опасались лишь недобросовестных клиентов, приходивших со стороны степи.

Все это я рассмотрел через окуляры баллистического вычислителя, предварительно устроившись под здоровенным дубом в глубине массива. Рядом укрылись остальные десантники. База выглядела безжизненной, однако по крайней мере в двух строениях при сканировании выявилась суета: в домике, украшенном антенной, связист безуспешно пытался докричаться до кого-то (скорее всего, до горе-пиратов), а в левом от нас ангаре несколько человек торопливо грузили тяжелые ящики в глайдер. Еще один местный житель торчал на вышке. Итого семь человек. Правда, неожиданно обнаружилось, что самый крупный домик в жилом секторе, на плане обозначенный как штаб, неплохо экранирован от сканирования, так что сюрпризы не исключены. С другой стороны, прошло уже больше часа с момента разгрома абордажников, в любой момент обитатели базы могли свалить на глайдере, оставив нас с носом. Так что нужно торопиться. Странно, что они до сих пор тут сидят, видать, что-то ценное грузят. Или не дошло еще до них, что неприятности начались.

– Внимание всем! – врубил я внутренний канал. – Федотов, контролируешь территорию отсюда. По команде снимешь часового с вышки. Борисов, пробираешься к дороге, будешь отсекать в случае чего машины. Черенков, мы с тобой пробираемся в ангар и валим грузчиков. Волчара, как слышишь, прием?

– Слышу хорошо, – отозвался тот. – Мы на позиции.

– По сигналу выдвигаетесь к пристани и сразу же разносите домик с антенной. Вам как раз его хорошо видно будет. Там связист сидит, нельзя допустить, чтобы он тревогу поднял раньше времени.

– Вас понял.

Я ушел с общего канала и на закрытой волне позвал Федотова:

– Марк, оставляю тебе вычислитель. Следи вон за тем домиком, самый большой который. Он защищен, как бы кто лишний из него не вылез. Если кто появится, стреляй по конечностям. Не получится – сразу дай знать.

– Есть, – слегка флегматично, в обычной своей манере отозвался младший сержант.

– Товарищ капитан-лейтенант! – тронул меня за плечо Черенков. – Может, не будем этих, в ангаре, наглухо валить?

– Ты их потом караулить останешься, а я один буду штаб штурмовать? – хмыкнул я. – Ну его на фиг, гасим наверняка. А вот штабников попытаемся живьем взять.

Вроде все, цеу раздал, можно выдвигаться. Дал отмашку снайперу, и тот навскидку засандалил незадачливому часовому пулю в лоб. Федотов кадр опытный, подловил того в движении, и ударом крупнокалиберного унитара тело отбросило в глубь огороженной площадки. Композитный шлем не позволил разнести голову как гнилой арбуз, поэтому ошметки мозгов и брызги крови не вылетели за пределы вышки – никто из обитателей базы ничего не заметил. Я кивнул Борисову, и тот беззвучно растворился среди деревьев. Жестом показал Черенкову направление движения, врубил «хамелеон» и быстро пополз к забору. Сержант последовал моему примеру. Сканирование защитной полосы выявило отсутствие высокотехнологичных сюрпризов вроде датчиков движения или стационарных разрядников, а редко натыканные сигнальные мины были рассчитаны скорее на диких животных и темных аборигенов. Поэтому до «колючки» добрались беспрепятственно и спокойно проскользнули под нижним рядом проволоки. Эти олухи даже емкостный контур не установили. Гуляй кто хочешь.

Дальше дело пошло веселее. Мы с Черенковым быстро пересекли открытое место, укрылись за ближайшим домиком и буквально слились с его облицовкой – умная электроника моментально подстроила цвет экипировки под окружающую среду. Осторожно выглянули из-за угла и по очереди перебежали «улицу» – проложенную через центр базы грунтовку, упиравшуюся аккурат в пристань. Обогнули очередную щитовую конструкцию и по задворкам подобрались вплотную к тому из ангаров, в котором прятался глайдер. Переместились примерно к центру – тут как раз и стоял летательный аппарат, около которого кучковались пятеро пиратов. Я показал Черенкову на стенку. Тот извлек из кармана баллончик с «симплексом» и распылил спрей тонким слоем по рифленому железу. Пришлепнул таблетку взрывателя, отодвинулся на пару шагов. Я сместился в противоположную сторону и вжался в обшивку ангара. Выдохнул, концентрируясь, как всегда делал перед началом штурма, и дал отмашку, одновременно буркнув в передатчик: «Погнали!» Рядом полыхнула тусклая в свете дня вспышка, и кусок стены испарился, открыв доступ внутрь строения. Одновременно с реки донесся рев лодочных моторов.

Мы с сержантом синхронно закатили в пролом гранаты, дождались сдвоенного взрыва и один за другим проникли внутрь, взяв под контроль противоположные сектора. В ангаре царил разгром – повсюду валялись разметанные взрывами ящики, в воздухе висела белесая пыль, а под днищем глайдера кто-то заходился в крике. Прямо передо мной на полу распластался изорванный осколками труп в камуфляже. В полумраке впереди мелькнула тень, и я всадил в нее короткую очередь. Наградой мне стали сдавленный стон и звук падения тела. За спиной заговорил автомат сержанта.

– Минус один! – доложил он.

– Минус два!

Я присел на колено, сыпанул веером под глайдер. Крик оборвался.

– Минус три!

Замена магазина, знак напарнику, рывок вперед – и вот мы уже с двух сторон обогнули глайдер и укрылись за ящиками, взяв оружие на изготовку.

– Чисто! – доложил Черенков, проверив свою половину ангара.

– Чисто! – удивленно констатировал и я, завершив осмотр зоны ответственности.

Мы как по команде развернулись к глайдеру и взяли на прицел люк.

За стеной оглушительно рвануло, и через мгновение по обшивке ангара забарабанили обломки разнесенного попаданием из «горыныча» домика с передатчиком. Громкий стук навел меня на мысль. Я подобрал с земли выпавшую из разбитого ящика банку консервов, бросил Черенкову и взглядом показал на лобовое стекло глайдера. Тот поймал тяжелый цилиндрик и понимающе кивнул. Я сделал пару шагов назад, почти до упора в стену, и всадил короткую очередь в лобовуху. Против ожидания, она не осыпалась мелкими крошками, но дыра получилась достаточно большая. В нее-то сержант и запулил банку, показав класс. У забившегося в глайдер «грузчика» сдали нервы, и он тут же высунулся из люка, откинув вверх дверцу. Поверил, придурок!

– Привет! – сказал я и нажал на спуск.

«Вихрь» в моих руках коротко дернулся, выплюнув унитар, и во лбу незадачливого пирата образовалось не предусмотренное природой отверстие. Затылок взорвался фонтаном крови вперемешку с обломками костей и мозгами, порядочно загадив салон. Сверхскоростная пуля с легкостью прошила шлем и крышу глайдера, продырявила обшивку ангара и потерялась где-то вдали. Тело мешком повисло на порожке, и его зажало опустившейся под собственной тяжестью дверцей.

– Минус четыре! – подвел я итог нашим действиям. – Все готовы. Ваня, страхуй.

Я осторожно прокрался в дальний конец ангара и уставился на распластавшееся в пыли тело. Словивший два унитара в грудь пират был еще жив, но очень плох – на губах пенилась кровь, воздух выходил из легких с натужным хрипом. Не жилец, короче. Я склонился над раненым, откинул забрало шлема.

– Ты меня слышишь? Парень? – Я поймал мутный взгляд закатившихся глаз и попытался привести подранка в чувство. – Сколько вас на базе? Еще люди есть? Понимаешь меня?

Раненый с трудом сфокусировал на мне взор и прохрипел:

– Е… есть…

– Сколько?!

– А… а… тр… – Парень дернулся в судороге, и взгляд его остекленел.

Готов. Блин, как неудачно! Вот что он имел в виду? Трое? Один связист, один на вышке, значит, есть еще один? Скорее всего, в том самом экранированном доме. Будем исходить из самого неблагоприятного варианта. Я вскинул руку, подозвав напарника, и мы осторожно выбрались из разгромленного ангара. Затаились у стены, но за угол высовываться не стали. Из стремного дома тут нас не разглядишь, а вот если выглянуть, вполне можно запалиться.

– Синий-один, как обстановка? – воспользовался я стандартной кодировкой.

Мы такие обозначения еще на тренировках ввели, очень удобно: я и Черенков – «красная» пара, соответственно один и два, Федотов и Борисов – «синие», а звено Кысь, Константинов, Шелест – «желтые».

– Красный-один, все спокойно. Наблюдаю движение в объекте «штаб».

– Просканировал, что ли?

– Нет, визуально. Через окна, – отозвался Федотов.

– Сколько человек?

– Не знаю.

– Синий-два?

– На дороге чисто, – доложился Борисов.

– Будем штурмовать, – решил я. – Синий-один, «Желтые» – прикрываете. Как поняли, прием?

– Есть. – Федотов, как всегда, краток.

– Так точно! – А это уже Кысь.

Ну что ж, как говорил персонаж одного забавного фильма, погнали? Я махнул Черенкову, и мы двинулись вдоль ангара, постаравшись слиться с рифлеными листами обшивки. Учитывая наличие «хамелеонов», нам это вполне удалось. К штабу подобрались через пару минут и вжались в стенку под одним из окон. Я знаками растолковал напарнику порядок действий и вытащил из «разгрузки» «глушилку». Выдернул из креплений на рюкзаке парализатор, на его место воткнул «вихрь». Черенков тоже извлек ребристую чушку и перебрался под соседнее окно.

Я свернул «глушилке» голову и начал отсчет:

– Три! Два! Один!

На счет «один» мы синхронно метнули «глушилки» в окна. Довольно тяжелые болванки легко пробили хрупкий пластик, заменявший дорогое стекло, и громко, до звона в ушах, рванули. Ослепительно полыхнула сдвоенная вспышка. По стенам ударила тугая волна, породившая грохот осыпающихся осколков. Черенков вскочил на ноги и обработал внутренности домика из автомата, а затем мы одновременно запрыгнули внутрь. Очутившись в комнате, я откатился вправо и замер на одном колене, взяв на прицел дверь. Помещение оказалось сквозным, так что напарник расположился недалеко от меня. В принципе и одной «глушилкой» бы обошлись. Я сделал сержанту знак поменять оружие. В этот момент где-то в глубине дома грохнула дверь, раздался глухой удар, и до нас донесся свист унитара. Потом кто-то заорал, громко, с надрывом.

– Минус один, – флегматично доложился Федотов в наушнике. И тут же добавил: – Еще один в угловой комнате, осторожней, Красный-один!

Последняя фраза сопровождалась хрустом оконного пластика – остальные звуки заглушил надрывавшийся на улице подранок. Итого девять. Пленный Люка, помнится, говорил про десятерых. Но он выразился в том духе, что не больше десяти человек, так что понимай как хочешь.

– Работаем! – кивнул я напарнику.

Молодецким пинком вышиб дверь и выскочил в коридор с парализатором на изготовку. Черенков просочился следом. Интересная планировка у домика, однако! Сквозной коридорчик, с одной стороны одна большая комната и еще три с другой. По крайней мере, дверей именно столько. Придется все проверять. Что мы и проделали, по очереди вломившись в каждое помещение. Врывались по всем правилам – с выбиванием двери и контролем секторов, – но в первых двух никого живого не встретили. Дальняя дверь вела в санузел. За средней скрывался, судя по всему, кабинет главного, а в последней комнате обнаружилось нечто вроде караулки. Окно в ней было выбито, и у стены испуганно сжался паренек лет двадцати на вид, с типично галльской внешностью. Понятно, Федотова работа. Я навскидку всадил в него заряд парализатора, дождался, пока тело застынет безвольной куклой. Осторожно приоткрыв входную дверь, выглянул на улицу. Прямо перед домом корчился в луже крови, заходясь в крике, мужик чуть за тридцать. Федотов обещание выполнил – стрелял по конечностям. Не учел только, что незащищенному человеку пуля из снайперки оную конечность просто отрывала. В нашем случае мужик лишился левой ноги, чуть ниже колена из штанины торчал обломок кости и тугой струйкой била кровь. Мой напарник для надежности всадил в раненого заряд из парализатора и принялся накладывать жгут, предварительно вколов ему антишоковый препарат.

Я же вернулся в оружейку и занялся тем из пленных, что сохранился одним куском. Его хоть из шока выводить не надо, вколол стимулятор – и готово. Секунд через тридцать тот пришел в относительную норму и испуганно сжался в углу, вперив в меня затравленный взгляд. От оружия я его избавил загодя, но, судя по его состоянию, о сопротивлении он даже не помышлял. Сопляк совсем, как его Лекур в телохранители взял?

 

– Где главный? – громко и внятно спросил я на интере.

– У… у… уш-шел… – с третьей попытки выговорил паренек. – Ч-через п-потайной х-ход…

Везет мне сегодня на заик.

– Где ход? Куда ведет?

– Н-не з-знаю, – ушел в отказ пленник. – П-правда н-не знаю, он м-мне такое н-не доверял, г-говорил, м-мал еще…

А вот в это охотно верю. Я бы тоже такому секреты не доверил. Безногий больше похож на доверенного телохрана. Вот только с ним сейчас конструктивную беседу вести весьма затруднительно. Оставив мальца на попечении сержанта, я переместился в кабинет Лекура.

– Отделение, доложить обстановку! – скомандовал я на общем канале, расположившись в роскошном кресле.

Пока время терпит, нужно обследовать логово главного на предмет ценных сведений. На первый взгляд поживиться было нечем, но письменный стол с несколькими запертыми ящиками выглядел многообещающе. Плюс наверняка замаскированный сейф имеется. Но с ним позже разберемся. Пока же я выслушивал доклады, попутно взламывая ящики десантным «стерхом». Нож к такой работе не был приспособлен, но я справлялся.

– Синий-один, все спокойно. Активности не наблюдаю.

– Синий-два, аналогично.

– Желтый-четыре, высаживаемся на берег, – доложил Волчара.

– Красного-два вижу, – подвел я итог перекличке. – «Желтая» команда, проверьте жилой сектор. Синий-два, лезь на вышку.

– Есть!

Я с выдохом надавил на импровизированный рычаг, и нож наконец вывернул чертов ящик, сопроводив сие действие громким треском. Содержимое его порадовало – целая стопка распечаток. Так, быстро их все в специально заготовленную водонепроницаемую сумку, и переходим к следующему.

И тут до меня дошло, что вот уже несколько секунд в уши настойчиво лез низкий гул, доносившийся откуда-то со стороны ангара. Сначала он был еле слышен, на самой границе восприятия, но с каждым мгновением усиливался и наконец перешел в рев турбореактивного движка.

– М-мать! – заорал я и выскочил из кабинета.

По пути своротил стол и сшиб пару стульев, но не обратил на это внимания. В коридоре я нос к носу столкнулся с обалдевшим Черенковым. Тот окинул меня бешеным взглядом, но ничего не сказал – и так все предельно ясно. Вывалившись на улицу, мы увидели, как глайдер прошиб бронированным носом крышу ангара и вырвался на простор. От удара его слегка повело, плюс дыра в лобовом стекле и несколько пулевых отверстий в корпусе не способствовали герметизации кабины. Пилотировать в таких условиях дано не каждому, так что выровнять машину беглецу удалось лишь через несколько секунд.

Мы тупо наблюдали, как глайдер медленно, но верно набирал высоту. По корпусу ударила пуля, выбив искру из броневого листа, – Федотов среагировал. Но машина уже поднялась метров на пятьдесят, а снизу защита у таких аппаратов достаточно серьезная, так что крупнокалиберный унитар, выпущенный из снайперской винтовки, ему что слону дробина. По той же причине я не стал даже пытаться вести огонь из автомата – момент был безвозвратно упущен.

Как мы его прошляпить умудрились, ума не приложу… Хотя вариантов как минимум несколько – от подземного хода из штаба в ангар до элементарной невнимательности: глайдер-то мы не проверили, ограничились одним убитым. А у второго могли нервишки покрепче оказаться. Впрочем, не сходится – в ангаре мы бы его засекли при сканировании. Плюс малец пленный ясно сказал – ушел через потайной ход. Блин!

Неведомый пилот тоже уверился в собственной безопасности и издевательски покачал плоскостями, направив глайдер к лесу. Через считаные секунды он удалился уже на несколько сотен метров. И тут свое слово сказал наш славный Кысь – штатный специалист отряда по тяжелому оружию. Выпущенная из «горыныча» самонаводящаяся ракета рванула вдогонку за летательным аппаратом, оставляя за собой дымный хвост. Пилот сразу же заметил опасность и принялся маневрировать, невзирая на напор встречного ветра в разгерметизированной кабине, но ракета уверенно нагнала машину и вонзилась в корпус в районе кормы. Глайдер окутался облаком разрыва и стремительно рухнул в лес.

Я постоял несколько секунд, прислушиваясь, но второго, более мощного, взрыва так и не дождался. Переглянулся с Черенковым и помчался к КПП. Сержант без лишних вопросов последовал за мной. Вдалеке над лесом поднимался тонкий столбик дыма.

– «Синие» и «Желтые», оставаться на базе! – на ходу прокричал я в передатчик. – Мы обследуем место крушения. Обыщите штаб, соберите все бумаги, какие найдете. И за пленными присмотрите. Игнат, понял?

– А как же! – отозвался Волчара. – Осторожней там, туда-сюда!

Отвечать я не стал, берег дыхание. Темп с самого начала мы взяли предельно высокий, чему способствовала хорошо укатанная грунтовка. К счастью, ее направление нас пока устраивало. Около километра пробежали за считаные минуты, потом пришлось замедлиться и ориентироваться на запах гари. Определившись с направлением, вломились в заросли и минут через десять добрались до места падения глайдера.

Машина выглядела неважно. При падении аппарат сшиб верхушки нескольких деревьев и вонзился носовой частью в ствол кряжистого дуба толщиной чуть ли не в несколько обхватов. Для глайдера он оказался неодолимым препятствием – от удара машину жутко покорежило, и она плашмя рухнула на землю. Сверху ее еще придавило упавшей ветвью сантиметров тридцати в диаметре – прощальный подарок дуба. Аппарат слабо дымился, заполняя окружающее пространство едкой гарью.

– Аккумуляторы не задеты! – воскликнул Черенков, с первого взгляда оценив ущерб. – Повезло, товарищ капитан-лейтенант.

– Проверяем кабину, – отозвался я. – Только быстро, может рвануть в любую секунду.

Совместными усилиями мы выворотили из креплений покореженную дверцу и выволокли из кабины бесчувственного пилота. Оттащили на десяток шагов в сторону, и я принялся его осматривать на предмет повреждений. Черенков снова метнулся к глайдеру, несколько секунд повозился в салоне и вернулся с портфелем из натуральной кожи в руках.

– Вот, на соседнем сиденье лежал, – пояснил он, протянув мне добычу.

– Оставь пока у себя, – отмахнулся я. – Давай этого терпилу подальше утащим. Не нравится мне тут.

Сержант возражать не стал, и мы вдвоем поволокли все еще бесчувственного пленника прочь от места падения. На всякий случай удалились метров на триста и расположились посреди крошечной полянки, где и продолжили осмотр тушки. Результаты оказались неутешительными – правая нога сломана как минимум в двух местах, несколько ребер перебиты, и наверняка одно из них проткнуло легкое – на губах кровавая пена. Блин, второй уже за сегодня такой. Везет мне. Дыхание затрудненное, хриплое. Воздух разве что в дырках не свистит, как у давешнего в ангаре. Что еще? Ага, черепно-мозговая травма. Плюс наверняка множественные ушибы внутренних органов. Не жилец, однозначно. Пока дышит, нужно из него хоть какие-то сведения вытащить.

Как раз для подобных случаев у коллег из Службы безопасности имелся прямо-таки чудодейственный препарат – мощный стимулятор в одном флаконе с «сывороткой правды». Он позволял смертельно раненного немного задержать на этом свете и заодно разговорить. Перед операцией Шелест снабдил меня парой одноразовых шприцев с этой отравой. Вот сейчас и проверим ее. Я вколол дозу зелья пленнику в шею и принялся ждать.

Примерно через полминуты он широко распахнул глаза и мучительно закашлялся, содрогаясь от боли. Однако мощный препарат не позволил ему вновь нырнуть в беспамятство. Я схватил пленника за плечи и притянул к себе: лицо в лицо, глаза в глаза. Встряхнул слегка с целью привести в чувство.

– Ты кто? – громко и четко произнес я, вспомнив инструктаж, устроенный Шелестом. – Слышишь меня? Назови имя!

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28 
Рейтинг@Mail.ru