Система Риггос-2, планета Ахерон, Чернореченск
24 марта 2535 года
Хорошо все-таки дома! Не то что в кунге на жестких нарах. Тут тебе и кровать с чистым бельем – Ольга Сергеевна постаралась, – и сортир с удобствами, и душ. И тишина. Так что вторую половину ночи, после того как конвой с Базы-7 прибыл в Чернореченск, я провел вполне комфортно и добрал недосып накануне переброски.
И то сказать, двадцать третье марта выдалось на редкость суетливым днем. Подъем в восемь, торопливое прощание с Ольгой, общий сбор на тренировочной базе, контрольный прогон на полосе препятствий, потом поход к Сереге Акимову за оружием и прочим снаряжением. Боеприпасы загодя упаковали в контейнер, который техники протолкнут через телепорт за нами следом. Та еще дура – почти три центнера. После завернули на стрельбище – проконтролировать и при необходимости пристрелять новые стволы. Тренировались-то мы с местным оружием, которое нам под расписку выдавал капитан-лейтенант Вайсман. Поход в санчасть, за новой порцией прививок, здесь же наш санинструктор сержант Борисов затарился медикаментами. Малый кибермедик уже был уложен в пресловутый контейнер.
В суете время пролетело незаметно, и после обеда группа в полном составе собралась в грузовом терминале. Последовал краткий инструктаж со стороны Борщевского, который можно было уместить в двух требованиях – «не нарывайтесь» и «быстрее», затем уже привычный – в третий раз как-никак – переход, и вот мы уже на Базе-7, за многие десятки световых лет от родной Бурной. Тут нас ждали, можно сказать, с нетерпением. Комиссия по встрече собралась весьма представительная – полковник Соломатин, главный «мародер», при поддержке главного же научника Зайцева. Не хватало только генерала, но полковник опередил меня, буркнув, что Злобин сильно занят разборками в Совете.
Расспрашивать нас о результатах «поездки» высокая принимающая сторона не торопилась, Соломатин лишь забрал у Волчары пакет документов, который передало наше командование, и пообещал просмотреть в пути. А дальше события завертелись чуть ли не со звуковой скоростью – команду разделили, определив рядовой и сержантский состав на постой в выросшую как по волшебству казарму здесь же, на базе, а нас троих – меня, Волчару и Шелеста – с ближайшим конвоем отправили в Чернореченск. Что характерно, главный «мародер» отправился с нами, а Зайцев остался рулить на базе. Прибыли в город посреди ночи. Последовала команда расходиться по домам и досыпать, а к восьми ноль-ноль быть в штабе «мародеров». Я без колебаний выцыганил у полковника «бобик», на котором и добрался до съемной квартиры. Шелеста Соломатин обещал разместить в офицерском общежитии. Они быстро нашли общий язык, так что всю дорогу о чем-то трепались и мешали мне дремать. На Волчару же это не произвело ни малейшего впечатления, он дрых без задних ног, хорошо хоть не храпел.
Встретила меня Ольга Сергеевна, Сашкина мать. Выяснилось, что он уже четвертые сутки пропадает в Мутагенке, Андрей Вениаминович – отец – на дежурстве, а Варвара – старшая сестра – спит в своей комнате. А посему я отбрехался от предложенного перекуса и, извинившись за беспокойство, ушел к себе. Свежая постель встретила приятной прохладой, и я благополучно уснул, даже сновидения не мучили. Проснулся на звук будильника, свежий и бодрый, чего за собой по утрам не замечал уже давненько.
Наскоро умывшись и шикарно позавтракав – Ольга Сергеевна расстаралась, – я влез в местный камуфляж, нацепил поясную кобуру с родным АПС-17 и отправился ловить такси. Или служебный автобус, это уж как повезет. Кстати, оказалось, что в Чернореченске имеется общественный транспорт – те же «шишиги», но упрощенной конструкции, с задним приводом и с просторным пассажирским кунгом человек на тридцать. Однако ждать или суетиться не пришлось – у ворот уже стоял служебный «бобик» с молоденьким водилой. Тот без лишних вопросов дождался, пока я усядусь рядом, и рванул в сторону Армейки. До места добрались в рекордно короткий срок, и без десяти восемь я уже торчал в приемной Соломатина. В оружейку решил не заходить, «сто третий» пока без надобности, а АПС набедренная кобура почти полностью скрывала, не сразу и поймешь, что там не стандартный кольт проживает, а навороченный гаусс.
Полковник в сопровождении Волчары и Шелеста явился ровно в восемь. Мы перездоровались за руку и ввалились в кабинет, где и расселись за столом согласно табели о рангах. Смешно, но в этой компании я оказался младшим по званию, поэтому меня запрягли заваривать чай. Я уже немного ориентировался на местности, поэтому с заданием справился, можно сказать, блестяще. Вооружились объемистыми кружками с душистым отваром, и Соломатин предложил заняться делом.
– Ну что, товарищи офицеры, – обвел он нас задумчивым взглядом, не забыв прихлебнуть из кружки, – пора за работу браться. Доставленные Волчарой документы я изучил, с майором Шелестом тоже плотно пообщался, поэтому обстановкой в общих чертах владею. Хотелось бы услышать предложения по ближайшим планам.
– Товарищ полковник, может, введете нас в курс здешних дел? – поднял я руку. – Что за неделю нового случилось? Мы же не в курсе.
– Логично, – не стал спорить Соломатин. – Непредвиденных событий не произошло, что радует. Все идет строго по плану. На Базе-7 ускоренными темпами строится Форт, ну да вы сами все прекрасно видели. Мутагенку чистим уже четвертые сутки. Базу-центральную захватили, мутантов перебили. Сейчас там работают технические специалисты. Саму аномалию зачищаем по плану майора Волчары. Младший Иволгин с партнером сейчас как раз там. Потери есть, но даже меньше, чем ожидалось. Дня через четыре, край – за неделю, закончим. Кстати, Тарасов, – перевел он на меня взгляд, – спасибо за жест доброй воли. Это ты хорошо придумал. Телепорт на Базе-центральной нашли, он в удовлетворительном состоянии. Реактор техники запустят в ближайшие сутки. Так что будет прямая связь с Фортом. В Океанариуме вроде бы тоже сохранился терминал, но на согласование может уйти какое-то время, раньше чем через неделю связь установить не получится. Но все равно большое спасибо.
Ага, руководство последовало моему совету и снабдило чернореченцев кодами от внутрисистемной телепортационной сети.
– А почему только три точки? – поинтересовался я. – На планете еще как минимум два рабочих телепорта.
– А нам пока без надобности, – отмахнулся полковник. – Сам посуди, с какой радости нам сейчас куда-то соваться, силы распылять. Может быть, со временем…
– Жалко, здесь телепорта нет. – Я сделал неопределенный жест рукой, подразумевая под «здесь» город. – Было бы весьма неплохо.
– Есть телепорт, – огорошил меня Соломатин. – Только брошен за ненадобностью. В каком состоянии – неизвестно. Сегодня техники полезут разбираться. Боюсь, не скоро его в строй ввести сможем. Так что при проведении операции… как там ее?.. «Сафари» придется без него обойтись. Но ты не переживай, капитан, транспорт дадим. Ты только подробней объясни, что ты задумал и что конкретно тебе понадобится.
– Я же рассказывал, – пожал я плечами. – Нужно захватить пиратский маяк. Для этого в первую очередь нужно выяснить, где он находится. И это будет нашей первоочередной задачей. Я предлагаю действовать следующим образом…
На изложение и обсуждение плана ушло больше часа. Несмотря на кажущуюся простоту, вопросов возникло множество, но к консенсусу прийти удалось. Выполнение первой фазы я брал на себя (при поддержке остального отряда, естественно), вторая фаза подразумевала активные действия майора Шелеста. А вот дальше уже будем действовать по обстановке, пока предусмотреть следующий шаг решительно невозможно, слишком много неизвестных переменных уравнение содержало. Со своей стороны полковник Соломатин обещал всяческую поддержку, особенно транспортом и иным материальным обеспечением. Плюс он же взялся задействовать генерала Злобина, чтобы тот через Совет подкинул кое-кому нужную информацию. На том и разошлись, оставив Шелеста в компании полковника – дела у них какие-то секретные нашлись. Мы же с Волчарой, как ответственные за подготовку и проведение первой фазы, уединились в нашем с Сашкой кабинете, благо в данный момент он пустовал.
– Ну-с, приступим, туда-сюда! – ввернул любимую присказку Волчара, устроившись за Сашкиным столом.
Я развалился на стуле и достал из ящика терминал. Через пару минут комп загрузился, затребовал логин и пароль, и вскоре я уже просматривал служебную сводку из Мутагенки. Интересно все-таки, как там дела.
– Тарасов, хватит комп мучить, – буркнул майор. – Давай лучше прикинем, сколько народу брать. И какого.
– Не с того начинаешь, – отозвался я. – Нужно объект в первую очередь подобрать.
– Валяй, – согласился Волчара. – Тебе полковник допуск дал, вот и ищи.
Ага, с этим не поспоришь. Я с сожалением свернул страничку со сводкой и залез на сайт порта города Разгуляя. В открытых разделах интересующей нас информации не нашлось, пришлось воспользоваться дарованным Соломатиным кодом доступа. Минут через десять сосредоточенного пыхтения я нашел нормальный вариант и повернул монитор к майору.
– Вот, Игнат, по-моему, самое то, что нужно.
Волчара вгляделся в экран, пожевал губами и вынес вердикт:
– Пойдет, туда-сюда. Звони Соломатину.
Я подтянул к себе телефонный аппарат, натыкал на цифровой панели номер. Трубку поднял адъютант, но моментально переключил на полковника, как только я представился.
– Алло, товарищ полковник!
– Слушаю, Тарасов, – прохрипела трубка в ответ. – Чего надо?
– Мы определились с объектом, – доложил я. – Самоходная баржа «Морж», выходит из Разгуляя завтра утром. Груз – консервы, пиломатериалы и партия телевизоров. На нее наверняка и без нашей помощи внимание обратят. Но на всякий случай нужно подсуетиться. Можете передать генералу. Я советую особенно подчеркнуть, что телевизоров много и часть в надстройках размещена.
– Подстраховаться хочешь? – хмыкнул полковник. – Понимаю. Пожалеют такой груз портить. В Порт-Владимире это дефицит. С другой стороны, не слишком ли заметный товар? Где его реализовывать?
– Да перестаньте, товарищ полковник! – рассмеялся я. – Вы лучше меня знаете, что черный рынок Порт-Владимира и не такое переварит, и не поперхнется даже. Тем более эксклюзив. А уж консервы с пиломатериалами налево толкнуть вообще не проблема.
– Ладно, убедил, – буркнул полковник и повесил трубку.
– Все пучком! – бодро доложил я напарнику. – Теперь давай насчет команды мозговать. Сразу говорю, я своих всех беру, и Шелест тоже идет. Вооружение наше, не хочу рисковать. Сам-то пойдешь?
– А как же. – Волчара на минуту задумался. – С речниками запросто проблемы огребем. Не бойцы они, хоть и лихие ребята. Могут растеряться, туда-сюда. Но и своими орлами я их заменить не могу.
– Тогда пойдешь под видом охраны, – зевнул я. – Сколько там по штату положено для такого груза?
– Отделение, – хмыкнул майор. – Девять человек плюс командир. Подберу надежных ребят из роты, возьмем «корд» и пару ручников. Могу попытаться пару-тройку «шмелей» выбить.
– Не надо, в случае чего мы из «горыныча» жахнем. А то можно лишнее внимание привлечь.
– И то верно, – согласился Волчара. – Ни разу не слышал, чтобы у конвойщиков на баржах реактивные огнеметы были. – Десять человек, – задумался майор через пару минут. – Да плюс вас семеро. И в Разгуляй нужно попасть завтра к утру. А лучше затемно, чтобы на месте определиться. Придется пару штурмовиков выбивать из руководства.
– Соломатин обещал, – пожал я плечами. – К тому же сейчас не время технику беречь. Можно так доберечься, что вообще все потеряем.
– Это точно, – вздохнул Волчара.
Система Риггос-2, планета Ахерон, Разгуляй
25 марта 2535 года, раннее утро
Штурмовик мерно ревел движками, что делало невозможным любой разговор с соседями, и бодро пожирал километр за километром. К тому же, честно сказать, десантный отсек недотягивал по удобству даже до бочки абордажной капсулы, сидеть приходилось впритык друг к другу. Некстати вспомнился поход в Мутагенку, хоть я и оккупировал тогда в «бардаке» командирское кресло, но на коллег насмотрелся досыта. Сейчас же сам оказался в очень похожем положении – семь человек в полном снаряжении, с рюкзаками и парой объемистых вьюков с боеприпасами заполняли пространство столь плотно, что даже пошевелиться практически не было возможности. Боюсь представить, что во втором штурмовике творилось – там вообще целое отделение бойцов во главе с Волчарой.
Полет длился всего полчаса, но даже за это время ноги у меня порядком затекли, а шея одеревенела. От скуки я активировал в шлеме ночной режим и уставился в продолговатый иллюминатор – в штурмовике личный состав размещался спинами друг к другу, на двух лавках с общей спинкой по центру отсека, так что окинуть взглядом окрестности не составило труда. Другое дело, что смотреть особо не на что – темно еще, и облачность довольно плотная. Так что ночное зрение не помогло, кроме неясного марева, в окружающем пространстве ничего не было видно. Одно хорошо – ближе к иллюминатору нагнулся, и ноги отпустило. Я скрючился в этом положении, попытавшись хоть немного активизировать кровообращение в страдающих конечностях, и просидел так еще минут десять.
Потом штурмовик резко пробил облачный покров, и далеко внизу взору открылась россыпь разноцветных огоньков. Увеличив разрешение на забрале, я с некоторым удивлением принялся рассматривать знаменитый своими разнузданными нравами Разгуляй – именно он привольно раскинулся в излучине Черной. Сверху изгиб реки напоминал Самарскую Луку в миниатюре, и я даже слегка взгрустнул, вспомнив родину. Подключил компьютерную коррекцию изображения, получил картинку, очень близкую к дневной, и немного полюбовался городом. Размером Разгуляй сильно уступал тому же Чернореченску и больше напоминал планировкой и типом построек не в меру разросшуюся деревню, в крайнем случае поселок городского типа. А вот речной порт поражал размахом – пристани натыканы почти по всей излучине, километров на десять в общей сложности. Вся акватория была плотно забита разнообразными судами в диапазоне от рыбацкой лодки до танкера.
У правого, более пологого, берега тянулись на сотни метров плоты – лесной край вовсю приторговывал древесиной, а ее проще всего было сплавлять по реке в связках своим ходом. Левобережье, занятое портовой инфраструктурой и городом, полыхало тысячами огоньков – светились окна домов, фонари на судах, бакены, обозначавшие фарватер, да и по улицам бесконечным потоком ползли грузовики с включенными фарами. Товарооборот в городе нешуточный – почитай, из Чернореченска в Порт-Владимир и в обратном направлении процентов восемьдесят грузов через него проходило. Так что городок богатый и веселый до неприличия. Судя по рассказам местных, ночью в припортовых районах на поножовщину нарваться легче легкого. А уж по количеству кабаков, борделей и прочих увеселительных заведений на душу населения Разгуляй впереди планеты всей. Злачных мест море, и в любом из них крутились темные делишки, процветали игорный бизнес и проституция. К чести жительниц княжества, промышляли этим делом в основном не слишком щепетильные аборигенки из оседлых. Тут даже гетто было, как и в Чернореченске, – работы для грузчиков в порту хоть отбавляй, вот местные мужички и тянулись за легким по аборигенским меркам рублем.
Все это я рассмотрел, пока штурмовик заходил на посадку. Заложив широкий вираж, машина спикировала куда-то в район восточного пригорода, как раз к гетто, и приземлилась на заброшенном пустыре на задворках длинного лабаза непонятного назначения. Здесь уже стояли две «шишиги» с фурами, вызвавшие у меня нездоровый интерес. В Чернореченске я таких машин не видел, там все больше или с кузовами, или с кунгами (у военных), а тут прямо седельные тягачи с прицепами. Десантные люки с шипением пневмопривода откинулись вверх, и мы горохом высыпались из чрева летательного аппарата. Похватали пожитки и рысцой побежали к ближайшей фуре, от которой нам уже махали фонариком. Сзади приземлился второй штурмовик, и отделение Волчары пронеслось следом, огласив окрестности топотом. Земля на пустыре была отменно твердая, лишь кое-где пробивалась чахлая травка – похоже, тут частенько тяжелая техника ездила, утрамбовала почву до каменного состояния.
Преодолев несколько десятков метров, отделявших нас от фур, мы остановились и построились двумя неровными шеренгами. Мы с Волчарой подошли к человеку в грузчицкой робе, тот посветил сначала себе в лицо, потом мазнул лучом по нам и произнес:
– Добро пожаловать в Разгуляй, господа! Интересуетесь контейнерными перевозками? Может быть, двадцать первого числа?
– Нам бы наливняк до Чернореченска, к двадцать пятому, – хмыкнул Волчара.
– К двадцать пятому никак не успеть, – отозвался «грузчик». – Могу предложить двадцать седьмое.
– Порядок, – удовлетворенно выдохнул майор и спросил встречающего: – Вы нас куда теперь?
Конспираторы хреновы. Это ж надо, до шпионских игр дожили – пароль, отзыв, подтверждение отзыва. И, как в плохом фильме, в виде чисел. Не судьба по рации опознаться. Как будто на двух штурмовиках могли какие-то левые люди нагрянуть, да и на заброшенный пустырь две тяжелые фуры посреди ночи никакой дурак не погонит. Однако ж встревать в разговор я не стал, местным виднее.
– Вы охрана? – уточнил «грузчик».
– Да, – кивнул Волчара. – Десять человек, вот эти.
– Грузитесь в ту фуру, – показал рукой встречающий. – Мы вас сейчас в казарму отвезем, там переоденетесь в форму конвойщиков. Как рассветет, на автобусе в порт перебросим, на баржу загрузитесь сами. А вы, – повернулся ко мне «грузчик», – со своими людьми садитесь в ту машину. Боюсь, вам придется провести в контейнере несколько часов. В порту его перегрузят краном на баржу, потом выйдете.
– Нормально, – буркнул я. – Там вентиляция хоть есть?
– А как же! – усмехнулся собеседник. – И не только вентиляция. По периметру камеры встроены, можете подключиться к системе наблюдения. Мы там даже биотуалет установили, не переживайте.
Я без лишних слов махнул своим людям и направился к дальней фуре, которая, оказывается, и не фура вовсе, а поставленный на колеса судовой контейнер. А что, очень даже удобно: пара мостов со сцепкой, сверху коробка из рифленого железа – цепляй и езжай. И мучиться с перегрузкой особо не надо. Контейнер встретил нас гостеприимно распахнутыми створками грузового люка на заднем торце. Мы покидали внутрь поклажу и забрались сами. Подоспевший «грузчик» затворил люк и лязгнул запором. Внутри тут же вспыхнули лампы дежурного освещения – тусклые, но дававшие достаточно света, чтобы свободно ориентироваться во внутренностях контейнера.
Здесь оказалось даже уютно – стенки были предусмотрительно обиты каким-то пружинящим материалом, по центру несколько диванов с пристяжными ремнями, в дальнем углу пластиковая кабинка биотуалета. Мы быстро свалили груз к дальней стене, тщательно закрепили его резиновыми жгутами с крючьями и расселись по диванам. Через несколько минут взревели движки тягачей, и контейнер дернулся, вжав меня инерцией в спинку лежанки. В следующее мгновение металлический короб плавно тронулся с места, слегка качнувшись на рессорах.
– Константинов, озаботься камерами, – приказал я нашему спецу по связи. – Большой экран собери, чтоб всем не скучно было.
– Есть, – буркнул тот и нехотя поднялся с дивана.
Придерживаясь за спинки, добрался до кучи рюкзаков и чуть не с головой зарылся в один из них. Через некоторое время извлек из его недр стопку тонких мониторов и принялся укреплять их на стене. Родное начальство расщедрилось на комплект оборудования для малого командного пункта, и теперь оно нам пригодилось. Ефрейтор оперативно собрал из шести пятнадцатидюймовых панелей большой обзорный экран и подсоединил его к терминалу. Вывел изображение с обзорных камер. Немного поколдовал с настройками и доложил:
– Готово, товарищ капитан-лейтенант!
Да я уж и сам вижу, что готово. Камер было четыре штуки, поэтому ефрейтор поделил большой экран на такое же число прямоугольников, для кругового обзора. Правда, пока ничего интересного разглядеть не получалось – темно, да и двигались мы довольно быстро, что тоже качества изображению, выведенному с простеньких, хоть и цветных камер наружного наблюдения, не прибавляло. Я уставился в экран, убив пару минут, потом бросил это занятие, как абсолютно бесперспективное, и развалился на диванчике. Если повезет, подремлю чуток.
Не повезло. Уже через пятнадцать минут грузовик вырулил в район припортовых складов, и началась жуткая болтанка. Судя по изображению на мониторе, тяжелая фура петляла по лабиринту кривых улочек, в некоторых местах настолько узких, что чуть ли не задевала стены лабазов зеркалами заднего вида. Я подивился про себя мастерству водителя, правда, тут же ругнул его матерно, когда прицеп попал колесом в большущую рытвину в покрытии, некогда бывшем пенобетонным, и подпрыгнул на полметра. Эта вакханалия продолжалась еще минут двадцать, а потом тягач вырвался на оперативный простор – непосредственно в порт. Здесь места было много больше, на ширине проездов никто не экономил. В серых предрассветных сумерках отчетливо проступили впереди громады козловых кранов, там и тут высились пирамиды контейнеров, тюки с чем-то мягким, упакованные в пачки специальными сетками, и прочий портовый хлам. Сновали погрузчики на электротяге, деловито прохаживались бригадиры грузчиков, то и дело покрикивавшие на нерадивых подчиненных, – в общем, нормальная жизнь большого грузового терминала, которая мало отличается на любой планете Федерации. И неважно, что порт всего лишь речной, сходство тут не в масштабах, а в функционировании – тысячи человек обслуживающего персонала вкупе с разнообразной техникой действовали как единый организм, и кажущийся хаос оборачивался строгим порядком.
По терминалу ехали довольно долго, пересекли его из конца в конец и остановились у последнего пирса, к которому приткнулась крупная баржа. К этому моменту окончательно рассвело, и я без труда различил метровые буквы на ее борту: «Морж». Все, мы на месте. Теперь осталось дождаться погрузки, поскучать пару часов, пока судно не покинет акваторию порта, и можно будет вылезать на свет божий.
С погрузкой персонал терминала тянуть не стал. Сначала возникла небольшая суета вокруг контейнера – водила пробежался вдоль железных бортов, рассоединив крепления. Затем сверху натужно загудело, кто-то грохнул по крыше тяжелыми ботинками, потоптался несколько минут, периодически ударяя по листам обшивки чем-то металлическим и звонким, и мы под аккомпанемент гудения нагруженных электродвигателей вознеслись в горние выси. Сердце вознамерилось было провалиться куда-то в район желудка, но организм быстро пришел в норму, вспомнив привитые множеством жестоких тренировок навыки. В боевых вылетах и не такое видали. Контейнер завис метрах в десяти над пирсом, плавно развернулся и поплыл к барже, величественно покачиваясь на тросах. В одном из квадратиков обзорного экрана возник мощный кран, ранее прятавшийся в слепой зоне, и я разглядел сосредоточенное лицо крановщика. Молоденький парнишка осторожно орудовал джойстиком, выцеливая контейнером круглую отметину на палубе кораблика. Задача не из простых, особенно с учетом размеров груза и принимавшего его судна. Однако паренек оказался крутым профессионалом – притер раскачивавшийся контейнер к палубе с ювелирной точностью, уловив ритм в его движениях. Мы лишь почувствовали легкий толчок, и тут же снова кто-то запрыгнул на крышу – отцеплять крюки.
Кстати, с десятиметровой высоты открывался неплохой вид на излучину. За ту пару минут, что контейнер болтался в воздухе, я разглядел нагромождение портовых построек, щедро разбавленных россыпями грузов, которое тянулось в обе стороны чуть ли не до горизонта. И всюду теснились лодки, яхты, кораблики, корабли и кораблища – многие сотни. Воистину, Разгуляй – ворота княжества. Пока не увидел собственными глазами, даже не представлял, какой колоссальный объем грузов проходил через него. Неудивительно, что вокруг такого лакомого куска сконцентрировано больше авантюристов, спекулянтов и просто уголовщины, чем во всем княжестве вкупе с остальными городами. Волчара вчера сказал, что в Порт-Владимире порт (извините за невольную тавтологию), хоть и морской, раза в три меньше. Все-таки он транзитный, в отличие от разгуляевского – тут заканчивался водный путь и начинался сухопутный в глубь страны.
Суета с контейнером закончилась минут через двадцать. К этому времени его избавили от тросов с крюками и накрепко принайтовали к палубе. Не думаю, что на Черной можно попасть в сильный шторм, но маневрировать в достаточно узком в верхнем течении фарватере придется много и часто, а пустой контейнер совсем не то, что набитый под завязку. От нечего делать при небольшом крене сползет с места, и фальшборт его не удержит. Доставай его потом со дна. К тому же насчет герметичности «грузчик» ничего не говорил, а даже в наших скафандрах под водой мы сможем просидеть пару часов, не более. Так что лучше подстраховаться. И мы целее будем, и палубная инфраструктура.
Больше ничего интересного не происходило, и я с чистой совестью завалился на диван – досыпать. Через пару минут благополучно провалился в сон под монотонное гудение голосов – неугомонный Константинов развлекал товарищей очередной порцией анекдотов.
Проснулся я через час, как и собирался, – все-таки биологические часы великая вещь! Еще в бытность студентом натренировал. Бравые штурмовики все так же бездельничали – кто лежал, кто по привычке возился с оружием, а штатный связист Константинов колдовал у терминала. Майор Шелест устроился на дальнем диване и что-то изучал на экране КПК. Я от души потянулся, хрустнув суставами, и направился к монитору. Отобрал у ефрейтора пульт управления камерами – тот его обнаружил в специальном ящичке – и принялся щелкать кнопками.
Изображения на мониторе послушно сменяли друг друга. С трех камер вид открывался умиротворяющий – бликующие воды реки в просветах между бортами кораблей и в русле, а четвертая, выходившая на пирс, выдала картину локального хаоса в строгом порядке порта: из припаркованного почти на самом краю пристани автобуса выгружалась конвойная команда. Непривычные к подобному окружению «фортификаторы» бестолково кучковались у трапа, но на зыбкие мостки забираться не торопились. Майор Волчара при поддержке боцмана пытался загнать отделение на палубу, но пока без особого успеха. Я увеличил громкость, до того выкрученную в ноль, и явственно расслышал несколько смачных матюков. «Конвойщики» зашевелились и с опаской ступили на трап. С горем пополам десяток бойцов в полной экипировке забрался на палубу и выстроился неровной шеренгой недалеко от контейнера. Чтобы разглядеть их, мне пришлось немного развернуть камеру на кронштейне. Злой Волчара прошелся перед строем и занялся стандартной процедурой, которую я называл «промывка мозгов»: хриплым матом высказал все, что думал про сборище тупых дегенератов, по недомыслию командования назвавшихся боевым подразделением. «Тупые дегенераты» скромно помалкивали и ковыряли носками берцев доски палубного настила.
Вообще-то майор слегка преувеличил. Нормальные у него люди, по повадкам видно, что не зеленые первогодки. Вот только непривычная форма темно-синего цвета с брюками навыпуск несколько дисгармонировала со стандартным пехотным обвесом и камуфляжными бронежилетами. Хорошо хоть бескозырки на них напялить не догадались. А может, и нет их тут. По крайней мере, синие патрульные кепи с якорем на кокарде смотрелись более уместно на не очень уверенно себя чувствовавших парнях. И это мы еще в порту, тут даже качка не чувствуется. А что будет, когда в фарватер выйдем? Или до нижнего течения (не дай бог!) доберемся? Там ширина Черной достигала пары километров, волны гуляли айда ушел. Как бы не слегли с морской болезнью. В своих людях я был уверен – каждый неоднократно прошел суровую проверку центрифугой и на легкое волнение обращать внимание не склонен. С нашими привычными организмами и шторм пережить не составляло большой проблемы.
Тем временем Волчара покончил с наведением дисциплины и разогнал людей устраиваться в кубриках. Те немедленно разбрелись в сопровождении ухмылявшихся речников. Ага, до сих пор перед глазами рожа боцмана, растянутая в злорадной усмешке. Будет о чем экипажу посудачить в кабаках, если, конечно, живы останемся. В этом были определенные сомнения.
Я напялил шлем и настроил передатчик на условленный канал. Майорская коротковолновка зашипела в кармане «разгрузки», и тот поспешил поднести рацию к уху.
– Как дела, Игнат? – с ухмылкой поинтересовался я. Хорошо, что он меня не видел, а то и мне бы порция матюков прилетела. – Распустил ты народ!..
– Бездельники, туда-сюда! – зло сплюнул Волчара. – Сами как? Нормально устроились?
– Бывало и хуже, – философски пожал я плечами. – Когда отчаливаем?
– Кто бы знал, – фыркнул майор. – Сейчас пойду к капитану, или как здесь главный называется. Будь на связи.
– Ага.
Волчара щелкнул тумблером и направился к надстройке, довольно быстро скрывшись из виду. Минут через десять вновь ожил передатчик:
– Тарасов, кэп говорит, через полчаса отправка.
– Понял, конец связи.
Система Риггос-2, планета Ахерон,
верхнее течение р. Черной
25 марта 2535 года, день
– Смотри-ка, Игнат! – Я пнул ботинком возвышавшуюся на баке странную конструкцию, напоминавшую одновременно орудийную башенку со срезанной под корень броней и кабинку колеса обозрения без трубчатого каркаса. – Что за убожество?
– Это не убожество, это штатное пулеметное гнездо, – серьезно отозвался Волчара. – «Морж» раньше, видать, военным транспортником был. На корме такая же штука имеется. Вообще, хорошая вещь, вот, гляди – поворотный механизм. Можно на триста шестьдесят градусов вертеться. Жалко только, что одна платформа осталась, ни брони, ни станка.
– Нашел проблему, – фыркнул я. – Сейчас кэпа разведем на мешки с песком, у них должны быть в трюме, вместе с пластырями. Соорудим огневую точку, поставим «корд», и будет нам счастье.
– А что, идея! – загорелся майор. – Не надо будет мучиться с выбором позиции в случае чего. Будет стационарный дзот, туда-сюда. Жалко, крупняк только один. В принципе на корме такую же штуку сделаем – я туда бойца с ручником загоню, все лучше, чем за фальшбортом прятаться.
– А не боишься, что наши фортеции в первую очередь разнесут? – осведомился я и присел на платформу. – Из гранатомета?