Александр Бурлаков
Стервочки Кирилла Граненкова
Глава 3. Странные манёвры в темноте.
Александр Вилискунов, зарабатывал на хлеб в «Лаборатории технических испытаний» (по-простонародному: в «Испыталке») ростовского завода «Элмарс». Некогда сей завод являлся могущественным, засекреченным предприятием, – но к очередному экономическому потрясению из полутораста, не считая начальства, сотрудников одной лишь «Испыталки», в техлаборатории осталось всего восемь, вместе с единственным уцелевшим руководителем – девять… Эти – последние из испытательских могикан, наивно пытались воссоздать основы техпроцесса: выходили на дежурство, умело играли в преферанс под разноцветные конденсаторы и диоды – никому вдруг ненужные,– иногда посматривали на оборудование и; сетуя на новую, пугающую реальность, обратно садились за пулей, – день за днём прячась от агрессивной жестокости молодого российского капитализма за азартом увлекательной игры.
И только для Александра Вилискунова такое положение сулило определённые блага: максимум свободного времени. По этой удобной причине, новоиспеченный прозаик старательно исписывал своими литературными изысками кипы каких-то допотопных бланков. Делая вид, что изучает какие-то технические описания; не жалуясь на мизерную зарплату,– он не пропускал ни одного чистого листка и не обращал внимания на колкие насмешки сослуживцев-преферансистов.
Почти весь день Вилискунов был предоставлен сам себе. Лишь в конце смены его оторвали: в «Испыталку» привезли странные, тщательно запечатанные ящики, многослойно закрытые брезентом. Откинув брезент уже внутри ангара,– вся «Испыталка» представляла собой двухэтажный ангар,– ящики трижды пересчитали и поместили внутри гигантской барокамеры – туда смог бы въехать бортовой «ЗИЛ».
Великолепная, новейшая барокамера считалась предметом особой гордости – по мелочам её не беспокоили. Теперь же суперустановку срочно прочистили, смазали и запустили – забыв на какое-то время любимый преферанс – но всё это исключительно для того, чтобы переместить в неё все ящики и закупорить наглухо, откачав часть воздуха. Вдобавок, сверху приладили дополнительные скобы и четыре амбарных замка с девятизначным секретом… Видимо, "Испыталка" удостоилась чести стать уникальным складом чего-то, чего именно – рядовым служащим предприятия знать не должно!
Однако начинающего прозаика, оставшегося на суточном дежурстве в ангаре лаборатории, подобные события не сильно заинтриговали; поскольку, после сладкого завтрака в «Парке Островского», он твёрдо решил прояснить для себя все вопросы, связанные с намечаемым романом. Ему нужно было набросать хотя бы с дюжину листов, затем перечитать и прикинуть: что же получается, либо не получается....
"Испыталка" стояла в конце завода. Все давно разбежались по домам. Словом, вокруг не осталось ни души. Старенький телевизор в комнате негромко болтал и показывал разную ерунду. Настроив радио на музыкальную волну, Вилискунов решительно засел за рукопись.
Часам к семи вечера Александр израсходовал первый, накопившийся писательный пыл. Закурив из белой пачки "Ростов", в задумчивости он вышел на воздух, за раздвижные ворота лаборатории. Вдруг его охватило смутное беспокойство. Возможно из-за осознания глубокого одиночества! Да ведь он не в первый раз дежурил…
Нет. Совсем наоборот. Тревога появилась из-за подсознательного предчувствия приближения чего-то или кого-то. Александр укрылся за сочной листвой виноградника, карабкающегося на стену ангара по прислонённой решётке. С новой позиции хорошо просматривалась дорога, идущая между производственными зданиями из конца в конец завода. В советские годы пространство вокруг корпусов усердно облагораживалось: засаживалось ухоженными цветниками и палисадниками с беседками и лавочками, где отдыхали в обед рабочие. Сейчас же всё бурно разрослось, переплелось вьюнками и одичавшими лозами. Розарии везде позаглушал непреступный шиповник. В густых зарослях нашли себе приют бродячие псины и стайки птиц. Но как раз перед "Испыталкой" сохранились площадка и небольшая лужайка, поросшая ещё не сильно высокой амброзией. Одним словом писатель сумел осмотреться.
Быстро смеркалось. Небо уже обнажило самые шустрые звёздочки. Дул легчайший, ничего не значащий ветерок. Весьма обрадованная своей участью июньская зелень кругом посылала кому-то многозначительные колдовские шорохи.
Вдруг в зарослях взвыло несколько собак, и, через пару мгновений, Александр заметил странный, немного вытянутый предмет, выплывший из-за крон на уровне четвёртого этажа. Он неторопливо летел, скорее даже плыл, вдоль цехов, как бы вглядываясь сквозь высокие, закопчённые давно минувшими ударными пятилетками окна.
– За последнее время в журналах напечатали немало статей об НЛО?! В основном утвердительных, почти доказывающих, – подумалось вслух Александру. – Почему-то лишь пара очерков разоблачительных! …
Он постарался вспомнить, что же там утверждалось: плоды нездорового воображения плюс обман зрения.
– Ясно – досочинялся сказочник… Ну как в дешёвом анекдоте: хотели про летучих марсиан – получайте! – подумал вслух прозаик, скрупулезно изучая появившийся аппарат: обтекаемый, малоприметный, почти бесцветный корпус, скорее всего из углепластика. В его основании плоский треугольник с несколько видоизменёнными боковыми лепестками, несомненно, выполнял функцию видоизменённого крыла. Сверху на треугольное монокрыло опирался эллиптический купол фюзеляжа; за ним торчало два горизонтальных руля и располагались мощные двигатели для разгона этой необычной машины. Сейчас они были выключены, ибо агрегат зависал над землёй, благодаря ещё какой-то – принципиально новой движущей силе.
Не обращая внимания на лай собак, объект продолжил своё маневрирование вокруг цехов. Александр решил поменять место своей дислокации и незаметно юркнул в приоткрытые ворота, здесь он притаился за железной опорой возле окна.
Вокруг, под днищем аппарата мигнул фиолетовый огонёк – сомнений больше не осталось: объект прилетел сюда наблюдать. Но что?! Может, его запустила охрана завода? Может это связано с ящиками, хранящимися в барокамере? Нет – пожалуй, охранники тут не причём – они бы осматривали в основном периметр территории… Кто-то изучает наше, позабытое Богами, заведение. Но, за чем понадобилось обследовать фактически разваленное предприятие? Да ещё при помощи такого уникального, значит – очень дорогостоящего аппарата.
Неприветливый объект подлетал к лаборатории. Вилискунов юркнул за вторые, внутренние, ворота и наглухо заблокировал их засовами; потом задёрнул тяжёлый прорезиненный полог, не пропускающий излучений. "Испыталка" являлась важной частью некогда военного завода, так что любые внештатные случаи, казалось, были предусмотрены, тем не менее, сердце учащённо забилось в ожидании. Вскоре с той стороны послышалось лёгкое, но напряжённое и одновременно неприветливое урчание, столь характерное для устройств, чьё функционирование основано на применении мощных электромагнитных сил. Александр осторожно заглянул в щель: аппарат-разведчик проник за приоткрытые въездные ворота и теперь обозревал внутренние. Однако их ему явно не проскочить, ибо мощность его тяговых двигателей, на вид, не позволяла нести сколько-нибудь существенное вооружение. Скорее всего, этот лазутчик ограничится внешним изучением обстановки – не предпримет слишком резких действий. Эта догадка немного успокоила Вилискунова. Вряд ли увиденное сегодня хотя бы в одной из комнат двухэтажного ангара могла навести на мысль о том, что здесь что-либо созидается. Весь мыслительный процесс сотрудников лаборатории ограничен узкими рамками преферанса или кроссвордов…
За окнами, многие из которых остались открыты на ночь, было уже темно, однако луч прожектора от летающего треугольника не прорезал мглу надвигающейся ночи. Он не хотел привлекать к себе внимание. Значит, он вёл съёмку в инфракрасном излучении. Аппарат, по всей вероятности, непрерывно общается через радиоэфир с недосягаемым наблюдателем и пилотом… И если он узреет тепловые потоки, идущие от вакуумных насосов гигантской барокамеры – то, что он может вообразить, а затем предпринять? Надо было как-то помешать разведчику! "Да!" – вспомнил Александр, – "Ведь тут имеется специальная система для создания радиоэлектронных помех. В подвале – в хорошо оборудованном мини-бомбоубежище".
Прикрываясь за корпусами установок и станков, чтобы его нельзя было заметить из окон; Александр прошмыгнул к заветной бронированной двери. Смахнув добротную пыль с приборов – самых надёжных и внушительных в мире под знаком "Сделано в СССР", он торопливо настроил шумовой генератор. Через пятнадцать минут, когда установка нагрелась – оглушительный электромагнитный поток, из обрывков самых разных сигналов, взбудоражил окружающий эфир. Дезориентированный беспилотный аппарат заметался из стороны в сторону, потом попытался проникнуть в ангар через распахнутое окно. Вдруг на все проёмы надвинулись прочные – отнюдь не декоративные жалюзи, управляемые из подвала, в котором сидел Александр. Озадаченно помигав телеглазом, летающий треугольник побарахтался в воздухе, восстанавливая ориентацию, затем медленно удалился восвояси.
Выключив разогревшуюся аппаратуру, Вилискунов в нерешительности снова сел в кресло оператора: произошедшее, казалось дерзкой, но бессмысленной шуткой. Кому-то понадобилось осмотреть завод, который уже ничего не производил?
– Вот если бы произошедшее было как-либо связано с моими литературными замыслами?! Тогда бы… Но всё равно – никто не поверит! …
Глава 4. Последние тайны ростовских трущоб.
– Ну что? Побрели по хатам… Или ещё по кружечке? – спросил Константин Хафшин.
– Не знаю – что-то ничего не хочется… – вяло ответил Андрей.
– Ну, тогда – я ещё!
– Так что ты вдруг вспомнил? – вернулся к разговору старлей, отхлебнув душистой пены с аппетитного тёмного пива: – Люблю тёмное,– простодушно признался он.
– Ты был прав: это связано с историей нашего края.
– Весьма любопытно?!
– Ещё при брежневщине, во Дворце пионеров, располагался наш кружок… Сам знаешь: в те годы действовали разные следопыты, поисковики. Ездили по боевым местам, разыскивали полуразрушенные доты, откапывали блиндажи, засыпанные окопы и всякое такое. Пацаны ведь – интересно. Рисовали себе в уме, а потом многие и на бумаге, картины минувших битв. Отец у меня – отставной майор, самоходными орудиями командовал. Многого не выслужил, квартиру в Ростове… Однако, патриот неисправимый: вся хата и сейчас завалена книгами по истории Русской Армии. Ну, и я пристрастился разглядывать эскизы орудий, самоходок – читать про них восторженные очерки. Потом поступил в тот кружок. И лишь здесь я узнал, что история – к счастью, не только войны. Мне раньше и в голову не приходило, что обычные вещицы, пережив свою эпоху, могут рассказать обо многом. – Андрей сухо кашлянул и продолжил: Когда в семидесятые…
– На, прихлебни,– Константин взял другу ещё пива и солёные фисташки – видимо приготовился слушать длинный рассказ.
– Когда взялись перестраивать центр нашего города, снося старые трущобы; на развалинах стали попадаться разные интересные штуковины. Что только не хранили ниши в толстых стенах и тайники в полах. Нас – из кружка – постепенно приобщили к работе с Краеведческим музеем по изучению предметов старины.
– Понятно и, и-и?
– И – я сдал экзамены в девятый, и мы сидели в своей комнате во Дворце – чертили схему маршрута на лето. Вдруг звонок – на стройке музтеатра – что на Кировском…
– Знаю!
– Там нашли некую шкатулку. Конечно, нам не очень хотелось пиликать по жарюке, мы уже метили гурьбой на донской пляж. Да и руководитель наш не особо рвался ехать. Но в Краеведческом настояли,– людей у них вечно не хватало: зарплаты там низкие… Ну а летом тем более: все старались вообще разъехаться, лишь бы подальше от города: на раскопки: второй отпуск для нищего советского интеллигента – у реки, с гитарой; да и не бесплатно, вроде как. Короче – мы с руководителем попёрлись. Ну и – ларец-то действительно – вещь примечательная Он и сейчас в хранилище музея. А вот внутри – лежали обычные сувениры. Какая досада! Отбросить в сторону приятные освежительные планы на реке, мчаться через город в душном троллейбусе, где дерматиновые сиденья хуже сковороды! А ради чего?! Вдруг, один рабочий, якобы нашедший ларец – воскликнул: «Это не те вещицы!» Но прораб не дал ему высказаться, зашипел на мужика – потом всё замяли. Тогда я толком ничего не понял, но случай врезался мне в память, и, уже студентом, я часто спрашивал себя – кто мог додуматься положить в такой ларец затрапезные безделушки, да ещё запрятать их в тайник в стене на несколько десятков лет?!
– Постой – тебя заслушаешься. Ещё пива придётся взять.
– Не надо – лопнем. Давай просто покурим.
– Покурим,– согласился старлей,– а ты продолжай – я очень внимательно слушаю! – Вскоре я сам стал ездить на объекты, тогда мне многое прояснилось. Ведь на стройке существует разграничение полномочий – так сказать – собственный табель о рангах: эти копают, те – монтируют. Понятно, что те, кто копают, чаще других что-либо и находят. Словом, мне повезло ещё не раз повстречаться с теми работягами,– Андрей помолчал, собираясь с мыслями.
– Что же они на сей раз отрыли?
– Захоронение сарматов – пятый век до нашей эры!
– Круто!
– Да. Сарматы оставили после себя много интересных памятников. Но этот оказался особенно важным именно для системного исследования – для сравнения разных этапов развития кочевых племён. Поступив в аспирантуру, я начал потихоньку втягиваться в историю Донского края. Я привык в любой работе всегда доходить до самой сути. Прежде чем написать хорошую монографию о том либо ином историческом явлении, нужно как следует «познакомиться» с объектом. Порыться в архивах, переговорить с местными старожилами сделать коллекцию графики и снимков, зафиксировать всё хоть чуть-чуть интересное – чтобы понять, как выглядел этот район раньше, – надо произвести настоящую фотосессию. Так я стал изучать хронику постройки Вознесенского Войскового собора и создания Триумфальных арок в Новочеркасске, узнал, почему их именно две, о том, какие легенды о них сложены… К моему горькому удивлению, оказалось, что у нас катастрофически не хватает достоверной информации, я постоянно сталкивался с серьёзными расхождениями в предпосылках и причинах возникновения того либо иного действа или события. Честное слово, «дедуктивными» методами, чудом, удавалось докапываться до истины. Огромное количество фактов замалчивалось, упоминалось вскользь или интерпретировалось таким образом, что наше сегодняшнее представление об истории, зачастую, имеет очень мало общего с действительностью. В ходе углубленного погружения в исторические источники оказалось, что в Ростовской области есть огромное количество объектов, о которых никто ничего толком не знает: скалы, пещеры, городища! Ростов почти целиком стоит на древних городищах! Например, на границе Ростова и Аксая находится Кобяковское городище, народ его называет Кобякова балка. Это место получило мистическую популярность благодаря любителям всего сверхъестественного, которые рассказывают всякие ужастики. Жутковатые небылицы о том, что там якобы находится кавказский вход в царство Аида и что там живёт Кобяков монстр: «кобяк» на тюркских языках – «собака». Может то донской родственник знаменитого цербера? Но наиболее смелые уверяют, что именно оттуда 2000 лет назад загадочным образом выпрыгнули прекрасные кони полубожественных воительниц – самих Амазонок. Уникальнейший по своей исторической ценности объект. Там такое наслоение культур, что даже дух захватывает! Кто на Кобяковке, только не оставил следов: и казаки, и меоты… Если спуститься вниз встать на бетонную площадку, рядом с железнодорожными путями, в этом месте оползень обнажил четырёх метровый культурный слой, в котором торчат кости рыб, черепки, слои углей, собачьи черепа. И подземные пустоты там есть, почти 100 лет назад обвалилась земля, и там нашли старообрядческое захоронение… К сожалению, Кобякова балка полностью разрушена: на западном холме Кобяковки, вместо меотского некрополя, теперь стоит гипермаркет.
– На Кавказ всех, как на мёд манит – кого-то боговать, кого-то воевать! Просто какая-то аномалия! – невесело заметил Константин.
– И… В восьмидесятые, на Западном, на окраине города взялись возводить мощный птицекомплекс. Громадный объект – понятно – ударный. Больше двадцати цехов надо было отгрохать к ближайшему партсъезду. … Начали рыть – вдруг человеческие кости: захоронение. Мы: я и ещё трое аспирантов – стали расчищать, а строительство, конечно, пока остановили. Тогда я и убедился в том, что прокоммуняцкие прорабы, в похожих случаях, делали всё возможное, дабы не звонить в музей. Они больше атомной войны боялись сорвать графики, показатели темпов и всякое такое. А представителей гуманитарных наук считали злейшими паразитами на теле социализма…
– Который сами же изо всех сил растаскивали по дачкам! – вставил Константин. – Извини, Андрюха – перебил, продолжай, пожалуйста.
– Так оно и на сей раз вышло: нам тайком позвонил сварщик – Борис Шефитов. И он, представь себе, оказался как раз из той бригады; в которой на музтеатре, почти десять лет назад, нашли тот таинственный ларец.
– Так у тебя уже настоящий, солидный детектив – Андрюха! – заметил слушатель.
– Пожалуй – может когда-нибудь, и сподоблюсь – напишу. Я беседовал несколько раз с тем Борисом; так он тоже – твёрдо убеждён в том, что содержимое ларца ловко подменили! Лишь бы не остановили работы. Да и чтоб не делиться с ними… Проще говоря: начальство всё себе захапало.
– Хе-хек! «А ларчик просто открывался» – слишком «просто»! Хотелось бы мне взглянуть на истинное содержимое загадочного ларчика!
– Увы – кого теперь найдешь? Только и осталось Крылова цитировать!
– Понятно… Ну а сарматы что?
– Сарматов-то, слава Богу, мы откопали. Правда сокровищ в современном гламурном понимании: золота или серебра,– у них не было. Античные кочевники находились на более ранней стадии развития. Тем не менее – повторю – для науки находка представляла огромный интерес. Утварь из камня и обожжённой глины, бусинки на щиколотках у знати, тоже из красивых камешков и раковин – свидетельствовали о навыке обработки подобных природных материалов и ещё о существовании внутриплеменной иерархии. Давали информацию об некоторых особенностях языческих верований. Главное же: многие кости, уцелевшие после бульдозера, имели чёткие зазубринки и царапины, некоторые оказались даже разрезанными или срезанными. Такое почти всегда свидетельствует о ранении людей отточенными металлическими предметами. Оружием с закалёнными металлическими наконечниками, то есть из высоколегированной стали! По всей вероятности, сарматы испытали военное притеснение от более развитых народностей. Скорее всего, я полагаю, они столкнулись с малочисленным, но хорошо организованным и вооружённым племенем – в противном случае порабощение или истребление сарматов произошло бы стремительно и повсеместно. А тут пострадали в основном приазовские поселения.
Андрей отхлебнул пива.
– Ты уже разгадал – что же с ними произошло?
– Всё не так просто. Примерно в тот же период в наши пределы должны были перекочевать так называемые амазонки. Очень мало изученное племя, с ярко выраженным доминированием женщин. Появление их оказалось большой неожиданностью для местных поселенцев во всём северном Причерноморье. Да и по сей день остается загадкой для многих исследователей. Обычно значительному и столь быстрому переселению кого-либо предшествует какое-то серьёзное потрясение: природный катаклизм, военный конфликт. Женщинам трудно было доминировать в то время, когда вокруг Средиземного и Чёрного морей шло быстрое развитие рабовладельческих государств, непрерывно вспыхивали захватнические войны ради порабощения соседей. Но амазонки, словно из неоткуда, возникли где-то в долинах среди вершин Кавказского хребта, почти сразу же обучились передовым для того времени технологиям изготовления особых металлических сплавов и по очень точной обработке изделий из них. И на короткий – по историческим меркам – отрезок времени резко изменили расклад сил к северу от гор. Однако они не стали расширять границы своих завоеваний, а наоборот: предпочли достаточно быстро раствориться среди местных народностей – в основном кочевых скифов. И отчасти сарматов, которые многие века до нашей эры соседствовали со скифами и соперничали с ними за право хозяйствовать в долине Дона. Возможно, именно это породнение с искусными воительницами помогло степным кочевникам почти шесть – семь столетий господствовать на этих богатых землях. В 512 году до рождества Христа из Назарета, скифы смогли противостоять полчищам персидского царя Дария I, покорившего Египет, и даже обосновать столь развитое Скифское государство.
– Короче – кавказские бабы, спустившись с гор, захомутали донских мужиков! – пошутил Хафшин.
– Амазонки были искусными воинами, ловкими наездницами – красивы и неплохо образованы для того времени: имели познания в медицине, географии и природоведении. Не зря греки сложили восхитительные легенды в честь полубожественных нимф-воительниц… Они достаточно легко могли бы покорить всю новую территорию, потеснив или поработив часть кочевников и прочно обосноваться и в тёплом Крыму – и на богатой земле Приазовья. Странно, что они окончательно не утвердили здесь своё полное господство, а лишь основали небольшие города-государства, немного повоевали с греками, мечтавшими закрепиться в этих краях, – а затем и вовсе исчезли. Амазонки почему-то не захотели и дальше утвердить свою независимость, они постарались буквально за одно историческое мгновение раствориться в местных сообществах, слиться со скифами. Быстрота появления и исчезновения, породила такое количество легенд. Одно несомненно: эти мифы приукрасили историю грекам да и нашему краю, стали сюжетами для прекрасной античной литературы и основой многих сказаний. Ведь народная Душа, живущая в разных мифах, приданиях или былинах о минувших столетиях, которые трудно как подтвердить, так и полностью опровергнуть, – часто имеет собственную историю и порой совсем безразлична к скупым научным фактам! Только, именно она позволяет любой нации гордиться собой и без заискивания смотреть на окружающий мир.
– Да… Тебя заслушаешься. Обидно, что даром столько сил отдано науке и бестолку!
– Увы… Чего уже – мы целую державу развалили! За одно историческое мгновение – так же, как амазонки порвали со своей независимостью от мужчин.
– Только – какое это всё имеет отношение к завтрашнему миллионщику? Он что – по антиквару работает? Музейные экспонаты перепродаёт?!
– Если бы я знал на «чём» этот тип работает – давно бы уже наручники ему б приладил. Зато знаю: завтра у него встреча с одним ювелиром! Тоже тёмная лошадка! Я наводил кое-какие справки.
– Понятно! Я думаю: наш толстосум другого прижать хочет. С нашей же помощью… Своих головорезов ему почему-то не хватает! Возможно, не хочет сразу в разборки ввязываться. Думает, мы за него будем расхлёбывать его гадости.
– Ручки холёные марать не хочет!
– Дело – гораздо серьёзнее, Андрей. Я вспомнил: года два или больше назад – ты ещё не работал в органах – неподалёку от аэропорта произошло дерзкое, как в американском боевике, убийство. Богатенький директор крупной ювелирной фирмы был изрешечён пулями в собственной «Волге». Вероятно – та драма ещё не закончилась: в ювелирном бизнесе постоянно кто-то кому-то мешает!
– Ну-у, слишком богатые ювелиры на советских авто не ездят!
– Ха-ха! Много ты о них знаешь! Ездят – мой дорогой – когда прижмут! У него около полудюжины разных тачек – было… Я полагаю, что эту он взял для маскировки. «Волга» у него в запаснике стояла: чего-то опасался – при нём нашли пистолет, ехал он к аэровокзалу окольным маршрутом. Однако – это его не спасло.
– По-моему проще было б броневик купить.
– Возможно… Только – опоздал ты со своими советами! У него был билет на самолёт до Москвы, а в столице назначена важная встреча, которая – видимо – должна была уладить споры за влияние в Ростове. Он не доехал каких-то ста метров до поворота в аэропорт
– Убийц, конечно, не нашли?
– Плохо ты о нас думаешь! Нашли – без особого труда: два обгорелых трупа во взорванном «Мерседесе». Их определили по типу оружия, которым они засадили в ювелира восемь пуль! Не считая контрольных выстрелов. Один из них бывший чернобылец – потерявший всякий интерес к бабам, обменяв их на героин,– второй боксёр, обиженный тренером, который увёл у него подругу. Словом парни решительные – были… Хотя, не профессионально сработали: оставили массу улик, опера уже вычислили их, готовили перехват.
– За то их и порешили!
– Конечно – они представляли убойную машину единовременного – разового действия. – Подтвердил Константин и продолжил, после коротенькой паузы:
– А вот другие киллеры – пиротехники – действительно суперпрофессионалы! Убрали тех парней при помощи специально сделанного чемоданчика с двойным дном. Сверху лежали аккуратненькие пачки баксов – очень качественные фальшивки – кстати. А вот под ними – ещё более искусная радио бомба с инфракрасным взрывателем! Джеймсу Бонду – лишь мечтать о такой игрушечке!
– Но ведь это зацепка! Такую в сарайчике с кондачка не слепишь!
– Конечно! Только знаешь, Андрей, сколько бывших военных заводов теперь разорено благодаря «успешной» конверсии? Там тебе любую блоху перекуют заново! Людям жить-то надо на что-то! В одном Ростове таких: «Алмаз», «Элмарс», «Горизонт», «Аметист»!
– «Гранит»… Список впечатляет! Ты прав! Эх – Костя, наши правители обеспечили криминал первоклассной техбазой, а у нас обычных раций не хватает! А ещё грозимся поймать кого-то…
– Хотел бы я взглянуть, что творится на этих заводах?
– А ведь я живу прямо напротив такого: «Рубина», – заметил Андрей Трелуцкий,– вроде бы тишина за забором!
– Тишина очень часто бывает обманчива – сам знаешь…
– А ведь в радиоэлементах есть и серебро и платина!
– Вот то-то! Ювелиры здесь где-то и окопались! И не только! Мы предприняли кое-что год назад: на базе почти любого бывшего советского предприятия повырастало множество мелких коммерческих фирмочек. Начальство их прикрывает всеми способами. А охраняются они – будь здоров – и мордоворотами из спортшкол, и натасканными сверхтерьерами, и нашими бывшими коллегами… От них ты хрен чё выведаешь!
– Предатели…
– Бог им судья – жрать хочется всем…
Два друга не спеша вышли из зелёной калитки и остановились на 13-й Линии. Константин Хафшин о чём-то задумался:
– Ну что? Побрели? – нерешительно предложил он.
– Побрели…
– Тебе на Театральный?
– Сначала на Театральный, потом до Крепостного почти!
– На трамвае?
– Ты что? Я лучше по свежему воздуху, вечерком – прогуляюсь.
– Отлично – и я пойду с тобой до проспекта: думаю на вечерний рынок заглянуть. Жена кой-чего прикупить просила… Послушай! А ты не попытался расспросить того – сварщика: что же он видел в том ларце?
– Кость, я тогда не в милиции работал! Однако, Шефитов очевидно сам догадался мне рассказать…
– Ну и?!
– Здесь-то самая главная загадка и кроется! В ларце, если работяги не сильно приукрашивают, лежала визитная карточка тех самых Амазонок.
– Что?!
– Ну – это образно: у египтян – пирамиды…
– Вот где и как – оказывается, круги сходятся! То – что отличает амазонок от всех прочих доисторических племён! Я в начале верно заподозрил, что ты мне всю эту эпопею не ради шутки принялся рассказывать!
– Именно: историческая деталь, выраженная в предмете культа или быта, впервые применённом именно этим племенем или народом,– пояснил Андрей и продолжил: – Амазонки очень мало изучены. Кроме древнегреческих сказаний у нас фактически ничего нет о них. А у греков всё обильно приукрашено – это всё равно, если изучать историю Франции по романам Дюма. Тем не менее, эти легенды передают художественный образ – преобразованную словом Духовную суть того общества и той эпохи. А визитной карточкой Амазонок являются искусные миниатюрные статуэтки либо изображения диковинных животных,– возможно также идеализированные фантазией умельцев. Но вот в чём и заключается неразрешённая до сих пор загадка древних воительниц – ибо поклонение мифичным культовым творениям больше свойственно для первобытных племён, с простыми представлениями об окружающем мире. В то же время все статуэтки выполнены из драгоценных металлов или сплавов с использованием уникальных для той эпохи методов обработки: очень точной обработки с применением сложных химических реагентов.
– Понятно: тайна на тайне. Ну, кто же мог похитить эти сокровища? По мнению Шефитова?
– Костя – я думаю, что сейф, стоящий в бытовке на стройке, не так уж сложно открыть!
– С одной стороны ты прав: кто угодно – вроде бы? Однако – если поразмыслить попридирчивей, то круг явных подозреваемых резко сужается! Андрей – подумай! Сейф не был взломан, вместе с тем – для работы с отмычкой требуются и хороший навык, и запас времени! У постороннего «гостя» в чужой бытовке его-то никак не было: в сейфе хранятся расходные сметы по материалам, запчастям и топливу для техники! На стройке музтеатра было задействовано не менее десятка разных тракторов! Да такие документы, для прораба и начальника участка, дороже любых сокровищ! Значит несгорающий ящик, почти на все девяносто девять процентов, открыл ключом кто-то из «своих». В кабинет к начальнику никто из трудяг не вломится – кваску попить! И главное: вспомни – ларец вовсе не похитили! Подменено содержимое, а для такой операции нужен непростой жулик: шулер, эдакий не реализовавшийся фокусник – то есть человек с фантазией! Бульдозеристы тут явно ни при чём – для бронетанковых здесь слишком тонкие манёвры. Если бы они сами взялись за дело – от бытовки б мало что осталось…
– Наилучшая возможность была у прораба – неоспоримый факт,– согласился младший лейтенант, – Мне «посчастливилось» познакомиться с ним – сарматы нас друг другу на птицекомплексе и представили!
– И что?
– Имени, как и фамилии, сейчас не вспомню, хотя они у меня были где-то записаны. На стройке к нему все обращались весьма уважительно: Саныч! Сегодня ему уже, наверное, что-то около шестидесяти. Интересный, я тебе доложу, типчик! С виду такой добродушненький простачок, но на деле – далеко не лыком шит! Знает хорошо – где, что, почём?
– Встретил нас на своём объекте с «распростёртыми объятиями», – продолжал Андрей,– но я слышал – метрах в двадцати стоял – когда он отчитывал того сварщика за звонок в музей. Пыль столбом аж до звёзд поднялась! Потом как-то…
