Александр Александрович Теущаков
Путь Черной молнии 1. Новая версия
Что касается членов «Черной молнии», им удалось уйти в Алтайский край, а затем перебраться в Китай.
Михаил Коростылев приоткрыл тайну неуловимой организации своим близким людям и рассказал им о бесстрашной горстке людей, восставших в те нелегкие годы против произвола власти. Но это произошло через тридцать семь лет после описанных событий. Ни Михаил, ни кто-то другой, кто слышал о «Черной молнии», не могли ответить на вопрос: «Как получилось, что организация, бесследно исчезнувшая в сороковые годы, вдруг начала активно действовать спустя много лет?»
Глава 11
Схватка с рыжим Жекой
Весной 1972 года двенадцатилетний мальчик Саша Воробьев увидел в школе объявление: в спортивном обществе «Спартак» проводится набор учащихся в секцию по классической борьбе. Решив, что стоит попробовать, Саша записался в среднюю группу.
Екатерина Воробьева, мама Саши, естественно была не против нового занятия сына, и даже на душе стало как-то спокойней от его полезного времяпровождения, а то вечерами не дозовешься домой, вечно с соседскими ребятами играет то в одном дворе, то в другом.
Новосибирск – крупный город и Железнодорожный район, где по улице 1905 года проживала семья Воробьевых, был сплошь застроен деревянными домами, но, чем ближе к Вокзалу и центру, облик города менялся, переходя в более основательное зодчество. «Бановский21» околоток и граничивший с ним район «Бурлинки» в основном имели хаотичную застройку. Зато соседствующие улицы со своеобычными названиями: Омская, Красноярская, Иркутская, Нерчинская, выстраивались намного ровнее и разрешали догадку, из каких мест во времена царствования Романовых приезжали люди в быстро развивающийся сибирский город Ново-Николаевск.
Частный дом, где жили Воробьевы, утопал в зелени: в палисаднике росла сирень, черемуха, возле ограды раскинулись клены. Ворота в ограду были увиты хмелем. Вдоль дома и небольшом огородике на клумбах благоухали разные цветы. По соседству с одной стороны за забором большой семьей жили оседлые цыгане. С другой стороны расположилась семья из трех человек, взрослый парень, глава хозяйства держал голубей, так что Воробьевым постоянно приходилось слышать свист, хлопанье в ладоши, и воркование великолепных птиц.
Саша Воробьев шустрый и ловкий от природы с самого начала занятий стал показывать хорошие результаты. Изнурительные разминки и монотонные отработки приемов не отпугивали его, как, к примеру, некоторых мальчишек, которые, не выдерживая напряженного ритма, уходили из секции, даже не попробовав подняться на другую ступень. Наблюдая за парнями из старшей группы, как они проводят поединки, Саша изучал борьбу в теории и терпеливо ожидал, когда тренер Семен Викторович допустит «младших» к натуральным схваткам. Наконец, начались поединки, из которых он чаще обычного выходил победителем. Верткий, словно мангуст, Саша выскальзывал из рук соперника и, бросаясь в атаку, переводил его в партер22, этот прием он пока освоил лучше, чем остальные. Иногда случалось обратное, соперник выкручивался и неожиданным приемом ложил Сашу на лопатки. Такие отставания в технике борьбы не ломали детскую психику, затрагивая самолюбие, а наоборот заставляли его быть решительным и получать больше шансов на победу в тренировочных поединках. Через несколько месяцев Саша уже смело рассчитывал на успех в единоборстве с более опытными соперниками.
Николай, отец Саши, худощавый на вид, но жилистый мужчина, смотрел на занятия сына, как на ошибочный выбор, считая, что бокс для подростка был бы намного полезнее в установлении статуса лидера среди сверстников. В этом вопросе отец был жестким, имея задиристый характер, он отстаивал свои интересы с помощью кулаков, особенно когда чрезмерно принимал внутрь спиртное. Работая грузчиком в речном порту, Николай не отказывал себе в удовольствии лишний раз «заложить за воротник23», особенно когда по железной дороге к складам подгоняли цистерны с вином для перекачки.
И вот, летним днем, в один из выходных дней, пока жена управлялась на кухне, Николай сходил к своему приятелю Митяю и вернулся через полчаса, изрядно захмелев от спиртного. Сидя за столиком в своем дворе, отец затеял с сыном шуточную возню, решив проверить, на что он способен после шести месяцев занятия борьбой. Схватив сына за запястье, потянул на себя, но Саша мгновенно поднырнул под его руку и, оказавшись за спиной отца, обхватил за талию. Со стороны это казалось невероятным, чтобы в разных весовых категориях, сын продемонстрировал свое достижение в спорте: выполнив «мостик», он совершил энергичный бросок через себя и, моментально развернувшись, уселся на спину отцу и похлопал ладошкой по лопаткам.
Николай, конечно же, был обескуражен выходкой сына и не захотел оставаться в долгу, к тому же, опьянев, совершенно перепутал, что перед ним не юноша, а подросток. Он снова схватил сына за запястье и рванул на себя, но Саша, как учил тренер, мастерски вывернул свою руку и, совершив отработанный прием, опустил отца на четвереньки. Потеряв над собой контроль, отец зашелся в нецензурной брани и решил проучить сына, вытягивая из штанов ремень.
Екатерина, управляясь в доме на кухне, услышала через открытое окно ругань и вышла во двор. Увидев разъяренного отца с ремнем руке, она встала между мужем и сыном. Она никогда не допускала, чтобы отец воспитывал Сашу, применяя рукоприкладство и, потому всегда вставала на защиту сына. Услышав от мужа невнятные объяснения, Екатерина возмутилась:
– Коля, ты в своем уме! Ты почему так материшься? Ты где успел напиться, ведь ты же обещал сходить с сыном в кино. Совсем не соображаешь, нашел себе ровню, он же еще ребенок. Сам спровоцировал, а теперь хочешь ремнем восстановить справедливость! Нет, чтобы как-то поддержать, похвалить, а ты готов с него шкуру спустить. Какой же ты глупый и несдержанный, когда напиваешься.
– Ну, что ты опять завела свою шарманку. Я же не собирался дубасить его кулаками, и зря он применил свои приемчики, пусть спасибо скажет, что я выпивший и еле на ногах стою, а то бы я ему… – угрожал Николай, помахивая ремнем.
– Что ты такое говоришь, какие еще кулаки? Тебе еще не надоело якшаться с малолетками, ты посмотри на кого стал похож, от пьянок совсем потерял человеческий вид.
– Ну, началось, попала кобыле вожжа под хвост.
– Николай, не глупи, не выражайся при сыне непристойно, не учи его хамству. Иди, проспись, потом поговорим.
Николай обреченно махнул рукой и, пошатываясь, поплелся в дом отдыхать, спорить с женой было бесполезно, она всегда находила аргумент в свою пользу и, сына, кстати, тоже. Екатерина, глянув неодобрительно в след мужу, приобняла насупившегося сына и, улыбнувшись, спросила
– Что случилось, рассказывай, а то отец двух слов связать не может?
– Он первый начал, думал, я буду стоять и ждать, когда он меня скрутит.
– И что ты сделал?
– Бросил его через себя.
– О, господи, как ты только не надорвался… – а про себя порадовалась: «Вот что значит, справедливая борьба, а не драка, даже маленький такой, а одолел отца. Вот это защитник растет!».
– Дай хоть я тебя похвалю, – Екатерина поцеловала сына в висок, – Сашенька, не обижайся на отца, ты же знаешь, как только он выпьет, из него вся гадость лезет.
– Мам, не люблю я его.
– Но ведь раньше любил.
– Любил, когда он так не пил.
– Он обещал бросить пить.
После этих слов Екатерина тяжело вздохнула и пошла в дом, а Саша побежал на улицу к своим друзьям-одноклассникам, Валере Морозову и Сергею Заварзину, живущих через несколько дворов на этой же улице.
Екатерина – молодая, красивая, прекрасно сложенная женщина. Сияющий взгляд говорил о ее внутреннем мире, наполненным впечатлениями об окружающей жизни и любимой работе. Вот уже четырнадцать лет она трудилась библиотекарем, прочла не одну сотню интересных книг, ознакомилась с трудами разных историков. Она любила изучать историю родного края, ведь до Новосибирска она проживала в Томской области. В данный момент она работала в районной библиотеке имени Чехова. Екатерина по собственной инициативе занималась сбором подлинных историй о периоде Гражданской войны в Западном Сибирском крае. В силу своих знаний в этой области консультировала некоторых интересующихся преподавателей истории в вопросах становления Советской власти в Сибири. Хотя подобная инициатива была наказуема: запрещалось без разрешения соответствующих органов власти и особого статуса историографа заниматься подборкой данных документов. Все важные сведения находились в архиве и были засекречены, соответственно доступ к документам был строго ограничен.
Что касалось мужа, то у нее были совершенно противоположные взгляды относительно его разгульной жизни, он неоднократно скатывался до уровня уголовного преступника. Конечно, она любила Николая, и десять лет, прожитых совместно, потратила на то, чтобы повернуть его лицом к семье. Два первых года были не в счет, тогда она души в нем не чаяла, они оба находились в таких условиях, в которых, не приведи Господи, немыслимо оказаться человеку, не имеющему представление о системе наказания. Об этих годах Екатерина молчала и никому не рассказывала о своей тайне. Только ее родители знали, что случилось с ней четырнадцать лет назад.
Екатерина очень любила своего единственного сына и не в пример отцу, иногда поражавшего ее своим эксцентричным поведением, старалась донести до сына простые истины, основанные на житейском опыте. «Не обижай младших, заступайся за них. Не встревай в чужой разговор, если тебя не просят. Всегда говори правду, либо жизнь лгуна может превратиться в непредсказуемую череду неправильных поступков. Будь смелым, не обидчивым и не высокомерничай», – поучала она Сашу.
Вот, сегодня, на ее взгляд необычный конфликт отца и сына выглядел невероятным: мальчик первый раз воспротивился отцу в силе и показал, что он способен себя защитить. По мнению Екатерины это была борьба, честная и справедливая, не допускающая отступлений от правил, ведь со слов Саши, тренер всегда внушал ученикам непреклонные истины: «Владея техникой борьбы, не забывайте, что вас окружают неопытные люди и, лишь в экстренных случаях применяйте к ним свое спортивное умение. Используйте свои приемы только в спортивных соревнованиях или в целях самообороны». Маме казалось, что Саша усвоил эти правила, но иногда отступал от них. Он мог злоупотребить мастерством и показать свое превосходство в мастерстве среди сверстников и даже юношей, более старших по возрасту. Потому в дворовых и уличных стычках сын преуспел. Не зря Екатерина переживала за сына, замечая, как он приходил домой в ссадинах, а иногда с синяком под глазом. Но, ни разу не пожаловался, ни ей, ни отцу, что его побили.
Когда муж отбывал очередной срок в тюрьме, Екатерине приходилось одной растить и воспитывать сына. По характеру, добрая, справедливая, упорная, она не уступала обидчикам и могла словесно поставить человека на место. Воспитывая сына, никогда пальцем его не трогала, а старалась внушать нравственно. Саша по неопытности еще не мог, как следует выразить свои чувства маме, но испытывая к ней любовь, старался слушаться и помогать. Екатерина радовалась, что у нее растет такой отзывчивый помощник, а иногда случалось, гордилась его поступками. Однажды она стала очевидцем ссоры между мальчишками, они играли через дорогу во дворе и вдруг двое из них старше Валерика Морозова, приподняли и подвесили его за шиворот на загнутый гвоздь, торчавший в стене сарайки. Валера сопротивлялся, слезно упрашивая ребят, чтобы сняли его с крючка, но они с издевкой над ним подтрунивали.
Екатерина, наблюдая за ними из окна, решила покончить с издевательствами и, выскочив из дома, открыла калитку и пересекла улицу. То, что она увидела, заставило ее остановиться в нерешительности: один из обидчиков Валеры, скорчившись от боли, сидел на корточках у стенки сарайки. Второй подросток с перепуганным лицом пятился от наступавшего на него Александра. Размахивая кулаками, он старался угодить в лицо своему сверстнику, и это ему удалось. Первый раз в жизни Екатерина увидела, как ее сын поднял руку на человека. Приподняв Валеру, она сняла ворот его рубашки с гвоздя. Женщина встала между рассорившимися не на шутку мальчишками и пристыдила сына.
– Ты что творишь, зачем ты избил их, неужели не видишь, у одного кровь из носа идет? Ну-ка, посмотри мне в глаза! Саша, разве я тебя этому учила. Что ты себе позволяешь?
Еще не успокоившись, и вполне считая себя правым, Саша воспротивился выговору матери.
– Мам, а за что они Валерку, он же слабее их. Я сказал, не троньте его, а они… Гады, на гвоздь его подвесили.
Саше стало обидно за свои правильные действия, и за то, что мама, не разобравшись, отсчитала его при всех. После Сашиной потасовки, вернувшись во двор, Екатерина усадила сына на ступеньку крыльца и присела рядом. Нежно обняв его за плечи, тихо сказала:
– Сашенька, не обижайся на меня. Пойми, я вовсе не оспариваю твои действия, ты поступил справедливо и храбро, защищая друга, за это я горжусь тобой. Меня задело совершенно другое, ты как будто был невменяем, твое лицо было ужасным. Я не просто удивилась, я опешила. Знаешь, что я тебе скажу на будущее, ты даже не заметишь, как сладкое чувство отмщения перерастет в уверенность, ты всегда будешь считать себя правым. Пойми, ты пренебрегаешь истинными человеческими правилами. Я всегда считала, что людям нужно учиться договариваться, а внушение кулаками, это – дикость, это не культурно со стороны человека.
– А бокс, там тоже дерутся.
– Бокс, это вид спорта, а не драка, там существуют определенные правила, не будешь их соблюдать и выйдешь за рамки, попросят из спорта. Сейчас мы не об этом говорим, помнишь, я тебе говорила, защищай себя и заступайся за слабых, но всегда пытайся договариваться. Не усердствуй кулаками, выясняя отношения с обидчиком, порой достаточно слов или пощечины, чтобы подлец понял свою неправоту. Не настраивай других против себя, не поступай так, чтобы тебя боялись, зарабатывай людское уважение. Ты должен научиться разбираться, чем отличается уважение от страха.
– А чем, мам?
– Когда люди уважают тебя, они выражают это искренне, ты сам почувствуешь, как к тебе хорошо относятся. Люди всегда скажут тебе в глаза, какой ты есть на самом деле, потому будь правильным в своих поступках. Но если ты станешь задирать нос, превознося себя в плохих поступках, о тебе сложится неправильное представление. Кто-то из окружения будет перед тобой заискивать и проявит неискренность. Лесть – штука тонкая, ты не всегда сможешь отличить правду от лжи. Боясь, тебе не скажут правду в глаза и, ты не узнаешь, как она выглядит. Вырастешь, конечно, научишься понимать, но будет поздно, потому уже сейчас пытайся разбираться в своих поступках.
Саше, в отличие от отца нравилось, когда мама спокойно и доходчиво объясняла ему о сложных вещах, и сходившие с ее уст слова, превращались в вполне понятные истины.
– Сашенька, если тебе что-то не понятно, всегда меня спрашивай. Хорошо сынок?
– Да, мама.
Он теснее прижимался к матери и, как мог по-детски выражал свою благодарность. Теперь он чувствовал, что мама простила его и больше не сердится.
Однажды после тренировки Саша и его знакомый по группе, вместо того, чтобы пойти на трамвайную остановку, решили срезать путь к вокзалу через стадион. Приятели увидели компанию мальчишек, они быстро приближались, перепрыгивая через лавочки, расположенные вокруг футбольного поля. Среди шести подростков особенно выделялся рослый юноша с копной рыжих волос на голове. Он выглядел старше всех и, выступив вперед, нагло спросил:
– Чего здесь шастаете, кто такие, откуда? Что-то я раньше не видел вас в нашем районе.
Саша объяснил, что живет недалеко от железнодорожного вокзала, и они со знакомым ходят в «Спартак» на занятия в спортивную секцию.
– Ах, ты рожа протокольная, так ты еще с Бана24! Мы в Центре вас не уважаем. Ха-ха, в натуре спортсмены! Ну, тогда сыпани-ка мне мелочи, – нагло заявил рыжий, подставляя ладонь. Сашка заметил, как остальные обступают его со всех сторон и заволновался. Ему никогда еще не приходилось сталкиваться с пацанами из соседнего района, и он точно не знал о существовании какой-то тайной «войны» между районами, которая может закончиться для него и приятеля по секции избиением и ограблением. Он действительно растерялся и не мог найти подходящих слов, чтобы ответить хулиганам.
Рыжий похлопал по его брючным карманам и потребовал вывернуть их наружу. Сашка отстранил его левую руку и сразу же получил от наглеца с правой руки крепкий удар в лицо. Со всех сторон беспорядочно посыпались увесистые тумаки.
Поначалу Саша был безучастным, но чувствуя, как каждый удар достигает цели, вынужден перейти в активную оборону. Крепко установив ноги на лавочке, он размахивал руками направо и налево, пытался хоть как-то защититься. Ему удалось схватить одного пацана за рукав рубахи и натренированным приемом резко перекинуть через бедро. Ударившись о лавку, подросток взвыл от боли и отпрыгнул. На какой-то миг все замерли, растерявшись от неожиданности. Воспользовавшись замешательством, Сашка перескочил через несколько лавочек выше, но поняв, что просто так ему не вырваться, решил договориться со своими обидчиками.
– Пацаны, может, хорош драться. У меня же совсем мало денег, только на билет осталось.
– Да пошел ты со своей мелочью, я тебя за своего корешка сейчас так отстряпаю, – угрожающе заявил Рыжий и кинулся на Сашку. Все, как по команде бросились за ним на Воробьева. Снова посыпались удары руками и ногами. Теперь он неистово отбивался и чувствовал, как кулаки мальчишек все чаще достигают цели. В следующий миг перед Сашкой оказался Рыжий. Воробьев ухватил его за длинные волосы и, что есть силы припечатал носом о лавочку. Еще один раз!
– Ах, ты тварина! – вскричал Рыжий, вырываясь из цепких пальцев спортсмена. Из его носа закапала кровь, – убью падла, – прорычал Рыжий и хотел броситься на Сашку, но в тот момент раздался предостерегающий крик:
– Жека, атас, тикаем!
Сашка увидел, как, пересекая поле, к ним бегут парни, видимо знакомый мальчишка, воспользовавшись суматохой, убежал и позвал на помощь тренера и борцов из старшей группы.
Подбежал наставник и присев перед Воробьевым на корточки, с тревогой спросил:
– Саша, Саша, с тобой все в порядке?
Воробьев поморщился и, молча, кивнув, дал понять, что можно терпеть. Увидев, что у воспитанника из разбитой губы выступила кровь, тренер снял с себя «олимпийку», оторвал короткий рукав от своей футболки и стал осторожно прикладывать к окровавленному месту.
Честно говоря, Сашка выглядел жутко: на левом ухе проступала кровь, верхняя губа, лопнув изнутри, раздулась, краснота под правым глазом грозилась перерасти в приличный синяк. Штаны испачканы, воротник курточки наполовину оторван.
Парни бросились в сторону, где скрылись хулиганы, но вскоре вернулись, ни с чем, нападавшие разбежались в разные стороны.
Саша с парнями из секции обошли здание «Спартака» и направились к главному входу. Идущие мимо люди с любопытством останавливались и участливо спрашивали:
– Что случилось, кто избил этого мальчика?
Другие просто возмущались и советовали:
– Вызовите скорую, вы разве не видите, что ему плохо.
– Вызывайте срочно милицию, хулиганство какое-то, средь бела дня человека избивать, да еще мальчика.
Несколько человек с улицы, неравнодушных к случившемуся, вместе со всеми вошли в здание. Кто-то из администрации, узнав, в чем дело, вызвал скорую помощь. Сашка до сих пор не мог успокоиться, его продолжало потряхивать от волнения.
– Семен Викторович, – обратился он к тренеру, стыдясь собравшихся людей, – мне домой нужно ехать.
– Саша, потерпи чуть-чуть, сейчас приедут скорая и милиция, пойми, это необходимо.
– Куда же ты родненький, – пожалела подростка тетя Дуся уборщица, – ты посмотри на себя, ведь на тебе же живого места нет. Вот звери окаянные! Но чисто звери и откуда такие берутся? – причитала она и прикладывала к Сашиному лицу мокрое вафельное полотенце.
Первой приехала скорая помощь. Саше поставили укол и помогли влезть внутрь «УАЗ» – санитарки. Тело начало ныть от боли, никогда в жизни он не испытывал ничего подобного, в добавок его жгла обида. На глаза непроизвольно наворачивались слезы, но оттого, что провожала команда спортсменов и незнакомые ему люди, Саша застыдился и отвернулся.
Вот так произошла первая встреча Саши Воробьева и Жеки Рыжкова, который был главным в группе хулиганистых пацанов.
Сашка после того случая быстро оклемался и уже подумывал, как бы разыскать рыжего. Отец в это время отбывал срок в тюрьме, а просить кого-то из старших парней в своем районе Саша не хотел. Конечно, мама ужасно расстроилась и некоторое время встречала сына с занятий, но тренер успокоил ее, объяснив, что особой необходимости в этом нет, ребята после тренировки теперь ходят на трамвайную остановку всей группой.
Хулиганов естественно, так и не нашли, милиция пыталась разыскать в окрестном районе парня по имени Жека, но, к сожалению данных о задиристом рыжеволосом юноше так и не получили. Местные подростки о таком не слышали или, скорее всего, боялись его, потому не хотели сдавать Рыжкова милиции.
Глава 11
Занятие боксом
Однажды Саша и его близкие друзья сходили в кинотеатр Железнодорожников на фильм «Щит и меч». После кино, пока шли домой, они с восхищением перебирали разные эпизоды. Если говорить о дружбе, то конечно, запомнилась одна сцена, где Генрих Шварцкопф и Йохан Вайс оба оказались в сложной ситуации и после освобождения подпольщиками детей, Йохан пытался перетянуть друга на сторону советов. Йохан, конечно, мог застрелить Генриха, чтобы он не выдал его Гестапо, но видимо большое значение сыграла дружба, так считали все ребята из компании Сашки Воробьева.
Вечером, когда Валера Морозов и Сашка зашли к нему домой, то наперебой рассказали Екатерине о крепкой дружбе Йохана и Генриха. Внимательно выслушав ребят, она стала спокойно объяснять, имея свое представление о фильме.
– Мальчики, я видела этот фильм и хочу высказать свое мнение: Йохан и Генрих не были друзьями.
– Как это не были?! – запротестовал Саша, – они же помогали друг другу.
– Нет, Саша, Вайс преследовал свою цель, он вступил в немецкую армию и внедрился к высокому руководству Вермахта, чтобы добывать важные сведения и передавать их советскому командованию. Поймите ребята, настоящий друг, если он, конечно, достоин этого названия, никогда не воспользуется дружбой, и тем более у него не должно возникнуть мысли, чтобы убить своего друга.
– Тетя Катя, но ведь шла война, детей было жалко, их же спасали, а если бы Генрих предал Йохана, фашисты его бы расстреляли.
– Валерик, сейчас мы не об этом говорим. Я повторюсь, речь идет о крепкой дружбе, а не о том, кто кого обманул.
– Значит, не было никакой дружбы, и они врали друг другу, – разочарованно сказал Саша.
– Ребята, советская и немецкая разведки не ставили цель подружить этих мужчин, борьба между ними шла жестокая, можно сказать на смерть и, Вайс знал, на что идет. Давайте не будем усложнять, а разберемся в одном примере: Саша, совсем недавно ты защитил Валерика, что тобой влекло в тот момент, что ты чувствовал?
– Я за него любому дам по мусалу.
Екатерина сгустила брови, выслушав непосредственный ответ сына.
– Естественно, в этом я уже убедилась. Я спросила, почему ты на это пошел?
– Но он же мой друг.
– Вот, это совсем другой ответ. А теперь ты, Валера, скажи, но только честно, окажись Саша в той же ситуации, заступишься за своего друга?
Валера подумал несколько секунд и, молча, кивнул.
– Пусть только попробует не помочь, – Сашка по-дружески подмигнул Валерке.
– Саша, тебе уже тринадцатый год пошел, а рассуждаешь, будто маленький ребенок. О друге так не говорят, выходит, по-твоему, если он не поможет тебе, значит дружбе конец.
– Я хотел сказать…
– Что ты круче, влиятельнее всех в своей команде, – перебила Екатерина сына, – так вот, если ты взял на себя ответственность, быть вожаком среди ребят, то ни при каких обстоятельствах не бросай их в беде. Но никогда не ставь себя выше их, будь с ними на равных, иначе случится обратное, когда-нибудь они откажутся тебе помогать и защищать. Дружба, ребята, если идет от сердца, святая вещь и такие узы должны крепнуть. Необходимо дорожить дружбой с раннего возраста. Запомните это на всю жизнь. А теперь друзья мои, вам пора расходиться. Я надеюсь, вы умеете хранить тайны и, учитывая наш разговор о фильме, никому об этом не скажете.
Екатерина прекрасно знала, что в основе фильма больше лежал патриотизм, чем рассказ о дружбе двух восточных немцев, живших в Прибалтике перед войной и в последствие имевших разные взгляды на политику соседствующих республик.
Жизнь авторитетного вора, Садовникова Аркадия, по кличке Аркан, шла соразмерно его судьбе, на которой было начертано: недолго бывать в отпуске на свободе, а остальное время сидеть в тюрьмах и лагерях. Аркана знали многие жиганы, как на свободе, так и в зонах. Кроме склонности к воровской деятельности Аркан обладал даром, он был харизматической личностью и, безусловно, претендовал на роль лидера. Тремя годами назад его короновали и, теперь он находился в статусе воровского авторитета или как официально такие индивидуумы значились в уголовном розыске – ворами в законе. За короткое время, что удавалось провести ему на воле, Аркан наверстывал упущенное и разъезжал по разным городам, собирая ценную информацию, а так же делясь ею с уголовными авторитетами. Учил своим премудростям молодых специалистов по разным делам-преступлениям и участвовал в разборках между высокими уголовными авторитетами в статусе третейского судьи.
Заканчивался 1973 год, Аркан только что вышел из заключения из уральской зоны и по настоятельной просьбе своего кореша сразу же отправился в Новосибирск, там необходимо было срочно встретиться с двумя уголовными авторитетами, имеющими приличный вес среди братвы. Кстати Новосибирск был родиной Аркана, он родился в Каменке и прожил там все детство и юность пока его не определили в спецшколу за совершенные преступления. Аркан возвращался в родной город с трепетом в душе.
Встреча с авторитетами состоялась в гостинице, но Аркан был разочарован, потому что представители чеченской диаспоры оказались наглее его и выдвинули требования, показавшиеся Аркану неприемлемыми. Начался разговор на повышенных тонах, переросший в ссору. Один из чеченцев вытащил из кармана складной нож и решил попугать Аркана, но не учел его бесстрашия при разборках. Садовников выхватил свой «финач» и, не пугая, воткнул его в живот противнику. Второй чеченец оказался не из робкого десятка и тоже попытался достать Аркана кухонным ножом, но получил два удара в бок, один удар оказался смертельным. Первому чеченцу тоже не повезло, он умер в больнице, не приходя в сознание.
Казалось бы, чеченцы приехали издалека по приглашению и после такой крутой разборки с Аркана должны спросить местные авторитеты, но по статусу таковых не оказалось, чтобы кто-то мог, выступить третейским судьей. Вопрос был закрыт, но не для родственников убитых чеченцев, которые объявили Аркана кровным врагом.
Это была одна беда, другая нахлынула внезапно, Садовникова вычислили органы госбезопасности и доставили в управление, предварительно закрыв его в КПЗ25.
Подполковник Шатура, возглавивший недавно второй отдел в управлении госбезопасности по Новосибирску и области, приехал в изолятор КГБ и вызвал для беседы матерого вора-законника Садовникова. Жизнь вора висела на волоске, либо его ждал расстрел за двойное убийство или Шатура склонит его работать на комитет, в этой ситуации третьего не дано.
Будь Садовников заурядным, подполковник и разговаривать бы не стал, но он знал, что Аркан авторитетный вор и, отсидев многие годы в тюрьмах и лагерях, имеет огромный вес среди заключенных. Такие люди вхожи везде и знают все новости, как предполагаемые, так и текучие. В союзе разброс лагерей неимоверный и свозят в определенную зону заключенных разных национальностей: азиаты, кавказцы, прибалты, украинцы и многие другие. КГБ важно знать, какие из диаспор сильнее и могут ли воспротивиться госвласти. КГБ требуются люди, знающие о внутризоновских порядках, а главное, не готовятся ли бунты, чтобы потом их поддержали другие инородцы. Отлично зная всю подноготную на Аркана, Шатура открыто предложил ему сотрудничать. Садовников встал на «дыбы», наотрез отказываясь быть сексотом, и тогда Шатура обрисовал путь, который приведет его до последней черты: коридор, камера, стенка и выстрел в затылок. Аркана даже не повезут на пресловутые урановые рудники, а отправят сразу в исполнительную тюрьму. Дав ему на размышление трое суток, Шатура почему-то был уверен, что Аркан сдастся. Подполковник ошибся, Садовников, как отрицал убийства, так и продолжал стоять на своем. Почему-то свидетельница, ранее показавшая, что видела Садовникова на этаже, где располагался номер чеченцев, вдруг сменила показания, сказав, что ошиблась и Садовников не тот человек, которого она видела.
Понятно, дружки Аркана успели запугать свидетельницу и Шатура, продержав трое суток Садовникова, вынужден был его отпустить из-за отсутствия фактов. А вот Аркан позаботился заранее и, нашлась девица, показавшая, что Садовников всю ночь провел у нее на квартире, даже ее сестра, находившаяся в соседней комнате, показала, что видела, как Аркан ходил ночью в туалет.
После того, как Аркана выпустили, в этот же день он уехал из Новосибирска и отправился в Томск, но вскоре снова попал за решетку и был этапирован в один из Красноярских лагерей.
Минуло три года после инцидента на стадионе «Спартак». Саша Воробьев решил заняться другим видом спорта и, записавшись в секцию бокса, перешел в спортивное общество «Динамо». Парень ощутимо окреп, возмужал, превратившись в юного, симпатичного и хорошо сложенного атлета. Действительно в физическом развитии он обошел своих друзей-сверстников, его безудержно тянуло к спорту, он уже не мыслил себя без состязаний. Трех тренировок в неделю стало недостаточно, и Саша стал посещать секцию бокса по субботам. К тому же он ходил к знакомому парню, живущему недалеко по улице Омской, качать мышцы. В четырехэтажном доме прямо в квартире собирались парни разных возрастов и занимались культуризмом.
Сто тридцать седьмая школа, в которой учился Саша, располагалась в метрах двести от его дома, стоило перейти дорогу, и вот оно двухэтажное здание, утопающее со всех сторон в зелени разных деревьев: тополей, кленов, полукультурных насаждений.