Алекс Морган
Властители магии. Книга 1
– Но почему не приспособлен, если ты можешь дышать под водой?
– Потому что у русалок вместо ног – хвост, на спине на месте позвоночника есть небольшой плавник, точно так же как и на руках…
– Постой‑постой!.. Как же тогда твоя мама могла жить среди людей в таком обличье?
– Что касается хвоста Сиринадины, то он, обсыхая от воды, раздваивается и превращается в человеческие ноги. Отчасти поэтому её трон находится над водой. Ну а что касается жизни среди людей… Королева русалок превращается в человека раз в десять лет на год и выходит на сушу…Жизнь в нашем мире время от времени вынужденная мера для неё…
– Скажи, Кит, а как ты узнал о том, как выглядит подводное царство? Тебе рассказал отец?
– Моя мать никогда не выдаст тайну обычному человеку. Нет, отца она не допустила в свой мир. Я был там.
– Ты был там? – воскликнула я, ахнув, и развернулась к нему так, чтобы видеть глаза. Сложила руки под подбородок, лежа у него на груди. – Ты был в царстве русалок? Когда? Зачем?
– Ровно через десять лет моя мама прибыла вновь в наш мир. Ровно один год она жила с нами, а потом взяла меня с собой, показала своё царство, научила тому, что ты видела и не только… Я обладаю многими силами матери, хотя такого могущества как у нее у меня нет.
Он замолчал. Руки его блуждали по моей спине, вызывая волны мурашек. Мы смотрели друг другу в глаза и улыбались. Мне было хорошо от мысли, что он не простой человек и что мне не нужно больше скрывать свой секрет.
– Выходит, – медленно пробормотала я после затянувшейся паузы, – ты наполовину русалка?
– Что‑то вроде того… – он убрал за ухо прядку, упавшую на мое лицо.
– Что не так?
– Ты такая красивая… и огонь… да, это по праву твоя стихия. Теперь твоя очередь рассказывать.
– О! – я широко распахнула глаза, вспоминая свою инициацию. – Кит! Когда ты нашел меня…без сознания ночью. Мне казалось, я горела изнутри. Как в лихорадке…
– Так и было.
– Но ты… ты что‑то сделал со мной и остудил меня!
– Да. Я вообще не должен был выдавать мою тайну. Мать будет в бешенстве. Но я не мог иначе. Тебе нужна была помощь, и я поделился с тобой водой, стараясь погасить огонь. Я понял, что это не просто лихорадка, но ты не была готова говорить об этом, – он хохотнул. – Лунатик!
– Я не смогла ничего придумать в оправдание, – смутилась я. – А что значит, поделился со мной водой. Как?
– Вот так, – он подался ко мне, целуя в губы, и я вдруг почувствовала, как клетки тела наполняются… живительной влагой! Прохлада окутывала меня изнутри. Это было чертовски приятно! – В нашу первую ночь… я забрал твою боль своей силой… – в ответ я покраснела, а он улыбнулся. – Ты сменила тему. Расскажешь мне про свою силу? Ты с детства такая? Я, признаться, знаю не много о ведьмах.
И я рассказала ему, как встретила Алека, который разбудил мою силу. Про путешествие во времени в поисках Кошки. И про силу Криса. Замолчала лишь тогда, когда пришлось рассказать о…гибели Алека. Но стало легче, что Кит теперь всё это знает.
– Я не знаю, жив он или нет. Я виновата, но не знаю, как всё исправить.
– Ты не виновата, детка. Всё происходит по воле судьбы. Если он где‑то за гранью миров…он может никогда не вернуться. А ты…что будет, если он вернется?
– Я… Кит, давай не будем об этом. Прошлое пусть будет в прошлом.
Его взгляд на миг потемнел, а затем он снова стал прежним.
– Я не принуждаю тебя ни к чему… – он провел указательным пальцем по контуру моего лица и сменил тему. – А в ту ночь, когда ты притворилась лунатиком… где ты была?
– Меня выбросило в жерло спящего вулкана… и я слышала, как ты зовешь меня. Это была инициация. Моя сила признавала меня.
– Что‑то плохо она тебя признала. Ты горела, Кать! Как будто огонь бежал у тебя по венам вместо крови. Я…ничего не боюсь, но за тебя испугался.
– Спасибо…
Он вдруг перекатился и подмял меня под себя. Я захихикала, а он поднял мои руки над головой и прижал их к постели.
– Детка… я схожу с ума по тебе! Никогда не думал, что когда‑нибудь встречу девушку, которой мне всегда будет мало. Но тобой я не могу насытиться. Ты мой Ад и Рай!.. Скажи мне, что тебя не пугает, что я лишь наполовину человек.
– Ты серьёзно? – я не могла сдержать смех. – То есть я могу сейчас сказать, что не хочу быть с… хммм… русалом и ты что, отпустишь меня домой?
– Черта с два я тебя отпущу! – он зарычал уже мне в губы. – Ты – моя!
– Кит!.. – внимательный взгляд мужчины вперился в меня, заставляя всё трепетать внутри. – Ты научил меня любить и открыл мне счастье быть любимой… Ты открыл мне свою тайну, узнал мою и теперь разве можем мы отдалиться?.. Ты – мой мужчина и я хочу, чтобы ты сейчас заткнулся и любил меня! – я притворно нахмурилась, а он хищно улыбнулся.
– Ммм… грязно ругаешься, детка… Будешь наказана!.. – прошептал он яростно и накрыл поцелуем мои губы.
И под пристальным наблюдением этой комнаты родились два новых влюблённых. И мир ещё не видал такой любви. Под пологом ночи отдавались жарким объятиям любви сын королевы русалок, Сиринадины, и одна из самых могущественных ведьм, когда‑либо существовавших на земле.
И ни что больше не могло помешать нам…
14 марта
Я проснулась от мерного гудения. Никита спал, сграбастав меня себе под бок одной рукой. Я бросила взгляд на часы: половина первого после полудня. Ого! Я‑то понятно та ещё соня, но Кит!..
Внезапно раздался требовательный звонок и я, наконец, сообразила, что это телефон до этого меня разбудил своей вибрацией. Надо же, Кит даже не шелохнулся!..
Я осторожно убрала его руку и свесилась с кровати. Надо же! Звонящая трубка радиотелефона лежала под кроватью вместе с моими тапочками. Как, интересно, она там оказалась? И кто так требовательно пытается дозвониться до нас?.. Никите по работе звонят только на сотовый.
Я достала трубку и нажала на кнопочку, опрокинувшись обратно на подушку.
– Да… – голос чуть осип с ночи, и я прочистила горло.
– Катюша, это Кошка! Почему к телефону не подходите?
– Потому что спим… – словно в подтверждение моим словам меня одолела зевота.
– И Никита тоже спит?
– Да, – я взглянула на него и невольно улыбнулась, залюбовавшись им. – Ещё крепче, чем я.
– Что же ты с ним делала, сестрица? – рассмеялась Светка.
– Разговаривала всю ночь, – немедленно огрызнулась я. – Ты только за этим разбудила меня?
– Я вообще не поэтому звоню. Ну‑ка, объясни мне, почему я узнала о твоём возвращении последняя и почему ты вообще не соизволила предупредить нас?
– Мне хотелось сделать сюрприз… – не желая разбудить Кита, я решила уйти в другую комнату, понимая, что разговором в пять минут мы не обойдемся. – Светочка, ты извини, что я не позвонила!.. Совсем забыла, честное слово!..
Я осторожно выбралась из кровати и, надев одной рукой халат, вышла из спальни.
– Ну ладно, я понимаю… Пала жертвой ласк возлюбленного! – Кошка вновь расхохоталась, явно пребывая в прекрасном настроении.
– Тебя даже разубеждать бесполезно. Кроме того, я ещё поругалась с женишком мамы…
– О! Об этом мне сегодня целое утро Тэш рассказывала! Жаль, что я не видела, как ты вчера с ним расправилась! Мне так нравится, когда ты злишься, рвёшь и мечешь!..
– Тебе нравится, когда я злюсь? – искренне удивилась я.
– Ну, только не на нас! Со стороны лучше наблюдать! Надо же додуматься, стулом его ударить! Руслан сказал, что хотел бы это видеть!
– Я не сомневаюсь, – хмыкнула я, – Он оскорбил меня и Тэш, я вышла из себя.
– Я прямо жалею, что меня вчера не было у вас! Я бы тоже вступилась. А так – всё пропустила!
– Могу повторить на бис, если он ещё раз заявится, – пошутила я.
– Думаю, одного раза с него достаточно. Как тебе первые гастроли?
– Ой, я в таком неописуемом восторге, что даже не высказать! А Женя каждый раз был готов убить меня, когда гулял со мной по городу до концертов!..
Я поставила трубку, сообщающую о разряде батареи, на базу и, включив громкую связь, принялась рассказывать, как провела последние два с лишним месяца: где была, что видела, что купила, какие подарки всем привезла… Заметила, что последнюю плёнку сегодня сдам в проявку, и что остальные фотки лежат в моей сумке.
Мы болтали почти полтора часа. Впрочем, мы, наверное, "лялякали" бы ещё дольше, если бы в гостиную не спустился Никита. Он поцеловал меня в висок, обнимая со спины.
– Светик, привет! – он поздоровался в динамик.
– О, привет! Катька плохо на тебя влияет, дрыхнешь полдня! – расхохоталась моя сестрица.
– Здоровый сон ещё никому не вредил, – он склонился к моему уху. – Кофе?
– Ммм, да! Спасибо!
– А какие у вас на сегодня планы? Дома или уедете?
– Мы… – прежде, чем я успела продолжить, Кит подмигнул мне:
– Мы сегодня танцуем танго. Вечером.
– О! Да? А где?
– Закрытый клуб в центре. Хочешь с нами?
– Ой, нет! Я не умею! А Русик не согласится.
– Ты не умеешь его уговаривать! – хихикнула я.
– Ой, ты же его знаешь! Это не для него, да и дел у него сейчас полно… – она вздохнула. – Я на днях заеду к вам. Соскучилась!
– Конечно! – и мы быстро распрощались.
– Даже удивительно, что ты проснулась раньше меня! – Кит размял плечи и сладко потянулся. Подал мне руку, поднимая с дивана.
– Меня Светка разбудила… Ты выспался? – промурлыкала я.
– Нет, честно признаться, но сил во мне уже полно!.. – лукаво улыбнулся он, обнимая меня за талию.
– А почему я не знала, что мы едем танцевать?
– А ты не хочешь? – Кит открыл шкафчик на кухне, доставая баночку с кофе.
– Я? Конечно, хочу! Что будем завтракать? – я всунула нос в холодильник. – Как насчет бекона с яичницей?
– Ммм… да, не откажусь.
Я взяла бразды правления на кухне в свои руки довольно‑таки быстро сварганила нам завтрак. На мой взгляд, приниматься за какие‑либо дела утром на голодный желудок просто немыслимо! Ну как можно что‑то делать, когда ты голодный? Я вот, если даже опаздываю, всё равно съем хоть что‑нибудь, иначе просто скончаюсь от голода! К тому же, у меня мозги откажутся нормально работать. Человек, я считаю, просто обязан есть хотя бы три раза в день, а тем более – завтракать. Я себя не имею ввиду, конечно. Я ем очень много и очень часто. Стараюсь, во всяком случае. Раньше мой завтрак состоял исключительно из молочных продуктов и чая. Но, буквально лет пять назад, я попробовала кофе. Это была любовь на всю жизнь. Чай мною тут же забылся. Воистину, кофе – потрясающий напиток и не только для утра. Если, конечно, он нерастворимый и правильно приготовленный. Что же касается пирожных… Есть такая вещь как привычка. Несколько лет назад я почти целую неделю ела на завтрак исключительно пирожные с кофе. Просто у мамы тогда был ухажёр, который каждый вечер снабжал её коробочкой пирожных. Причём, каждый раз – разных, но изумительно вкусных. Мама не большой любитель сладостей, а я их просто обожаю. Так вот, чтобы не пропадать продукту я, собираясь всегда в школу без мамы, ела пирожные вместо творога. Вобщем, я настолько пристрастилась к этому продукту, что теперь не могу жить без него.
С наслаждением уплетая завтрак, я думала о том, как пройдёт мой разговор с мамой, и приедете ли она днём, как собиралась. Жаль, конечно, её огорчать, но я всё равно объявлю ей, что никогда не приму её Юру. Он мне не нравится, и налаживать с ним отношения я не собираюсь.
– Катюш, о чём задумалась?
– Да так… – я вышла из своих мыслей и посмотрела на него. – Кит, мы теперь… знаем друг о друге больше… Но ты так и не сказал мне о своей работе. Она опасная?
– Она – мужская, – нехотя ответил он и сделал вид, что всецело увлечён завтраком.
– Ну, Кит!
– Детка… – он отхлебнул кофе, и устало потер переносицу. – Я отдам за тебя жизнь. Ты единственная из людей знаешь, кто я. Я неуязвим, но ты – да… Давай не будем касаться этой темы, пожалуйста. Я не хочу лгать тебе, но и сказать правду не могу.
– Ты… не хочешь говорить мне, потому что связан с криминалом?…
– Скорее, наоборот, – перебил Кит. – Катюня, не бери в голову. Слишком много человеческих жизней зависит от того, насколько хорошо я молчу.
– Легко сказать «не бери в голову». Умом я понимаю, всё, но звучит это всё как недоверие…
– Кать. – Никита поднялся, обошел стол и сел напротив меня на карточки. Мои ладони утонули в его руках. – Даже если бы ты была сейчас женой мне – я бы ничего тебе не сказал. Женщина – хранительница очага, а мужчина – ее опора. Все твои проблемы – мои. Я понимаю, равноправие и всё такое, но… Я – мужчина и моя женщина должна быть счастлива, наслаждаться жизнью и делать всё в свое удовольствие, а не забивать свою голову не нужными мыслями. Знай. Я всегда буду возвращаться к тебе.
– Ты спасаешь мир?
– Эммм… Ну, можно и так, сказать, конечно… в каком‑то роде…
– Но это не так?
– Не совсем. Катюнь, давай оставим эти расспросы? – он обнял меня за талию, уткнувшись головой мне в живот. Я запустила пальцы в его волосы и хихикнула.
– Теперь в голове вообще бардак. Ты – супермен!
– Ты неисправима! – он усмехнулся и поднялся на ноги, чмокнув меня в губы.
– А когда ты уезжаешь?..
– Семнадцатого числа.
– Хммм… так скоро… – вздохнула я.
– Ты даже не успеешь соскучиться, как я вернусь!..
Я не успела ничего ответить, потому что кто‑то позвонил в домофон. Кит сразу отправился открывать дверь, а я осталась молча доедать свой завтрак.
Из холла донесся звонкий женский голос, и почти сразу же в столовую ворвалась моя мама. На этот раз, слава Богу, она была без своего женишка.
Маменька, не дожидаясь ни моего "Привет!" отхлебнула кофе из моей чашки и плюхнулась на стул рядом.
– Катюша, завтрак хиловат у вас. Никиту тем же кормила? Ужас! Он у тебя так совсем худеньким станет от недоедания.
Кит подавил смешок, украдкой бросив на меня взгляд. От неожиданных слов я подавилась, перевела глаза с мамы на Никиту.
– Мам!.. – только и смогла выдавить из себя я.
– Ты великолепно готовишь и просто обязана готовить ему вкусный завтрак, обед и ужин, – как ни в чём не бывало, продолжила мама, по‑моему, даже не услышав моего замечания. – Тем более, что ты сейчас выходная и у тебя полно времени. Знаю, что прыгать у плиты весь день ты не большой любитель, но ради любимого, между прочим, могла бы расстараться!..
– Мам…
– Ольга Порфирьевна, кофе? – прервал нас Никита и, получив согласный кивок, расплылся в обаятельной улыбке. – Мне приятно, что вы переживаете за моё питание. Катюша меня балует всё время своими кулинарными творениями… А завтрак… Сегодня он из того, что есть в холодильнике. – Кит смущенно развел руками и включил кофеварку. – Наша красотка никого не предупредила о своём приезде, а я поленился ехать за продуктами.
– Человек должен хорошо питаться с утра… да и вообще всегда! – безапелляционно заявила маменька. – Эх, мужчины! Вам дать волю – одними пельменями питаться будете!
– Ма! Ты пришла читать нам нотации? Я, между прочим, уже скоро год как живу не с тобой!.. – сказала я, стараясь её не обидеть и не повышать голоса.
– Вообще‑то, я пришла поговорить и об этом.
– Если ты о своей свадьбе – то давай не сегодня…
– И об этом тоже, – перебила меня мама. – Ты меня выслушаешь?..
– И об этом тоже? – переспросила я. – Это как понять? О чём ещё, интересно знать?
– Кит, ты не мог бы оставить нас ненадолго?..
Никита поднялся, но я удержала его за руку, не сводя глаз с мамы:
– От него у меня нет секретов.
– Катюша… – начала было маменька, но была остановлена Никитой.
– Я пойду наводить порядок в… моей комнате, – улыбнулся он мне, осторожно освобождаясь от моих рук.
– А я всегда считала тебя аккуратным… – вмешалась маменька, слегка качнув головой.
– Искал кое‑что… – выкрутился Кит и быстро ушёл, не желая новых вопросов.
Я закусила губу, подавив лёгкий смешок. Искал кое‑что? Если только меня… Выкрутился!.. Хотя, конечно, маму в принципе не проведешь. Я уверена, она и без моих рассказов всё знает.
– Катюша, – голос мамы спустил меня на землю, – ты должна знать, почему я вдруг решила выйти замуж…
– …за этого…типа… – фыркнула я.
– Ты не права, он очень хороший и добрый…
– Угу, и пытался меня выпороть!
– Он просто погорячился…
– В следующий раз..
– Катя! Ну, ты можешь меня выслушать, наконец, не перебивая!
– Хорошо. Я молчу.
Стараясь подавить закипающую во мне ярость, я сделала большой глоток кофе, вперившись глазами в маменьку.
– Признаться честно, Юра действительно… совсем не мой типаж, – неторопливо начала она, разминая по обыкновению пальцы рук.
У моей мамы есть дурная привычка, по которой всегда можно понять волнуется она или нет. Если она волнуется или собирается с мыслями, мама всегда начинает разминать пальцы. Я, кстати, тоже обладаю предательской привычкой: всегда кусаю нижнюю губу в трудных ситуациях. Это, конечно, мало помогает, но… ничего тут не поделаешь: это не контролируется никакими способами!.. По крайней мере, этим я не причиняю себе никакого вреда. Вот многие люди, например, когда нервничают, начинают безостановочно курить. Тэш, к сожалению, с некоторых пор тоже причастна к этому. Однажды мне удалось заставить её бросить курить: на начальной стадии, так сказать. Но… всё равно она вернулась к этому. И подумать только: это была самая аккуратная, застенчивая и примерная девушка среди нашей параллели в школе! Трудно поверить.
– Почему не твой типаж? – машинально спросила я.
– Когда я его увидела, у меня на него была точно такая же реакция, как и у тебя. Ужас!..
– И что же изменилось потом, интересно знать? Он тебе серенады под окном пел?.
– Ну, Катя!..
– Мам, я уже не ребёнок и много знаю такого, о чём ты даже не догадываешься. И тут Катя, не Катя: я ведь права! Он большой и… жуткий! Будешь отрицать?
– Катя… – она вздохнула, качнув головой, и продолжила: – Юра сам заговорил со мной на свадьбе. Пригласил танцевать и… Можно сказать, флирт начала не я, а он. На свадьбах принято веселиться и я решила, будь что будет! Мимолетный флирт? Пускай! Я женщина и мне нравится, когда мужчины оказывают мне знаки внимания! Мужчины, а не вчерашние мальчишки! И, знаешь, Катюша, я всегда тебе говорила: первое впечатление обманчиво… Он удивительный…
– Ещё скажи, что он красивый, – поморщилась я. – Я что-то вижу только одну причину твоего решения выйти замуж: ты влюбилась. Так ведь?
– Я… Нет, он просто мне нравится… и я ему.
– И?
– Мы планируем брак по расчёту.
– По расчёту? – я чуть не поперхнулась кофе. – Ма, ты меня извини, конечно, но какой там может быть расчёт? Ты зарабатываешь очень не плохо…
– Деньги тут не причём, тут самый обыкновенный расчёт. Ему нужна жена – такая как я, а мне муж – такой как он…
– А ну‑ка объясни, что‑то я не поняла, – я облокотилась на стол.
– Я устала быть одна! И подстраиваться под каждого мимолетного мужчину. Мне уже почти сорок лет…
– Мам, хватит уже о возрасте! – перебила её я. – Ты выглядишь как моя старшая сестра, а не мама, и хватит твердить, что скоро состаришься!..
– Катя, хочешь ты этого, или нет – все люди стареют. Ты знаешь: я обожаю свою работу, и она занимает у меня всё моё время, однако… Я не смогу работать журналисткой до конца дней своих, и ты это тоже прекрасно знаешь…
– Ну и что? Причём тут замужество?
– Сейчас мой муж – моя работа, и я отдаю всю себя ему на растерзание. Я хочу, чтобы вне работы мне было чем заняться дома и о ком думать, кроме тебя и Данди, и чтобы обо мне кто-то так же думал. Мог всегда подставить мужское плечо…
– И для этих целей тебе нужен Юра? – удивилась я, совершенно теперь ничего не понимая.
Мама тихонько кивнула и посмотрела на меня, ожидая ответа.
Всю свою жизнь я общалась с мамой как со своей собственной подругой, и она знала обо мне всё‑всё. Мама, в свою очередь, всегда считалась с моим мнением и советовалась со мной. Вот и сейчас она смотрит на меня как загнанный зверь и ждёт моего ответа. Конечно, маменька не всегда шла у меня на поводу, но, повторяю, всегда оставляла за мной последнее слово.
– Я тебя совсем не понимаю. Тебе нужен срочно мужчина? Муж для счастливой старости? Давай, я тебе поприличнее кого‑нибудь найду? Поверь, у меня знакомых – тьма! Хочешь, сосватаю тебя к продюсеру моему? Он, правда, младше тебя чуть‑чуть, но… он классный мужик, хотя и бесит меня иногда… А ещё…
– Катя, остановись! – засмеялась мама. – Хиппера я знаю ещё со студенчества, ты же в курсе. Не ожидала, что наши дорожки вот так пересекутся, но что есть, то есть. Я действительно хочу выйти замуж за Юру. Он мне нравится, это, во‑первых. Во‑вторых, мне нужен муж, который не будет закатывать скандал из‑за моих постоянных командировок, не будет ревновать и психовать, что жена одна пропадает столько времени чёрт знает где.
– И что, он готов на это всё? Ему‑то какая выгода?
– Ему нужна точно такая же жена, как мне муж. Друг в лице женщины. Ну, вот посмотри на Гошу с Любой. Она красивая картинка.
– Ну, она же модель…
– И очень многие состоятельные мужчины предпочитают красивую мордашку и великолепную фигурку образованной и симпатичной женщине. Юре нужна именно последняя.
– Мам, ты достойна большего, чем он. Ты не хуже Любы. Ты – красотка и ты это знаешь!
– Я не хочу выходить замуж за человека своего круга. Один раз я уже угодила в западню, и больше мне этого не надо. Я хочу спокойно жить и знать, что есть человек, которому я не безразлична. Которому я хотя бы нужна, – вздохнула маменька, опуская взгляд.
– Но у тебя же столько было приличных партий, почему именно он?
– Приличных партий? Ох, Катя! Ты многого не знаешь, – она снова подняла на меня глаза. – После твоего отца я долго не верила мужчинам. Так, флирт, постель, погуляли и хватит. Я знаю, мы знакомы всего ничего, но…так бывает.
– Ты же его совсем не знаешь…
– Мы провели две недели вместе, в Египте, после свадьбы Светочки.
– Я не знала, что ты с ним уезжала…
– Я не хотела пока тебе говорить. Но всё так закрутилось! Я впервые на работе поставила ультиматум – или я еду в отпуск, или ухожу! – она улыбнулась, и я уже поняла, что мама действительно влюбилась, хоть и отрицает.
– Мам, – я решила привести последний аргумент, – а если его… убьют?
– Он занимается легальным бизнесом. Катя, тебе нужно просто поговорить с ним и…
– Я с ним говорить не хочу. Может быть, когда‑нибудь… но не сейчас! Мам, от меня ты чего хочешь?
– Ты не будешь на меня сердиться из‑за этого брака?
– Я? Это твоя жизнь, в конце концов, – увы, мне пришлось признать поражение. – А у меня… у меня тоже есть всё для счастья: Кит, учёба, театр, концерты, гастроли… Я счастлива, так почему же тебе, наконец, не быть счастливой?
– Спасибо, Катюша…
– Мам, я себя идиоткой чувствую, – призналась я. – Ни у кого, наверное, нет мамы‑подружки, которая постоянно дожидается моего вынесения приговора. Но я тебя люблю! – я поднялась и обняла её. Мой взгляд упал на толстый пакет, стоявший у стола. – Мам, а это что?
– Это? Я ещё и поэтому пришла. Пойдём в гостиную, я тебе всё покажу.
Я залпом опрокинула в себя кофе, поставила всю посуду в раковину и побежала следом за мамой.
Там она вывалила содержимое пакета на столик, и я вытаращила глаза. Честное слово, не думала, что столько шумихи получится из‑за свадьбы Кошки! На столике лежали самые различные вырезки из газет, журналы, которые маменька тут же открыла в нужном месте… Признаться честно, то, что мне показывал несколько месяцев назад Женя, было ничем по сравнению с этим.
Большие статьи с множеством фотографий, где я обнимаюсь и целуюсь с Никитой на лоджии ресторана – ещё ничего, но вот остальное… Как вам заголовочек: "Кармен прогнала всех журналистов со свадьбы своей сестры"? Или "Кармен чуть не убила журналиста на свадьбе сестры"? И везде в подобных статьях в заголовке значилось два взаимосвязанных слова "сестра" и "Кармен". Я сглотнула и посмотрела на маму, понимая, к чему она клонит и какой сейчас последует вопрос. Тэш, собственно, меня предупреждала. Но, черт возьми, я волнуюсь, как она всё воспримет!
Кажется, мама была довольна произведённым эффектом. Она сидела на диване, скрестив руки на груди и не мигая, смотрела на меня. Детектив, а не журналистка!
– Я знаю эти новомодные фишки называть подруг сестрами, но это…журналисты не считают это фейком! Они считают вас сестрами! Я много перелопатила информации, уж поверь.
– Мам, это…
– Давай начистоту. Без обмана. Говори как есть. Хочу понять, что происходит в твоей жизни и для чего эта ложь нужна.
И кто тянул меня за язык говорить всем, что Кошка – моя сестра? Хотя бы и двоюродная? И как же мне теперь отвертеться? Разве что что‑нибудь соврать… но что тут можно соврать? Хоть вешайся!
– Катя, я жду…
Я посмотрела в потолок и пришла к единственному решению. К тому, к которому пришла давно. Пора раскрыть карты.
– Я боюсь, тебе сложно будет не испугаться и поверить…
– Испугаться? Я уже давно ничего не боюсь. Не говори ерунды!
– Такого тебе не приходилось ещё слышать и видеть… Нас четверо, мама.
– Кого – четверо?
– Я, Тэш, Светка и ещё одна сестра…
– Катя!
– Ты хотела услышать правду? Ну, так слушай! Я потомственная ведьма…
– Что за бред ты несёшь! – всплеснула руками маменька. – Кино насмотрелась? Или…о! Боже, вас втянули в секту! – она охнула, прижимая руки ко рту.
– Мама, ну какая секта! – я поморщилась и решила не медлить, пока она ещё что‑то не напридумывала. – Вот! – и на моей ладони появился огненный шарик размером с теннисный мяч.
Мама вздрогнула и отшатнулась. Затем перевела взгляд с шара на меня и обратно. Протянула руку, решив коснуться чуда, но я спешно загасила его.
– Мама, это огонь! Обожжешься. Я действительно ведьма.
– Катя? – прошептала маменька. – Что… что это такое?.. Я всякое видела, но это…
– Слушай… – я закусила нижнюю губу. – В то, что я расскажу – очень сложно поверить…
– Тем не менее, мне бы хотелось услышать обо всём от тебя.
– Мама, прости, что говорю это, но… О том, что ты услышишь, никто не должен знать, – попросила я, взглянув на более менее успокоившуюся и взявшую себя в руки маму.
– Катя!.. – искренне возмутилась маменька.
– Пообещай мне, – повторила я просьбу.
– Хорошо, я обещаю.
В гостиную заглянул Никита, и мы обе обернулись к нему.
– Катюша, можно тебя на минутку?
– Я сейчас вернусь и всё тебе расскажу, – пообещала я маме и вышла вместе с ним в холл. – В чём дело?
– У меня несколько изменились планы… я уезжаю завтра в десять утра.
– Как? Уже завтра? Ты оставляешь меня так быстро?
– К сожалению, да… Но у нас с тобой почти сутки впереди, чтобы оставить хорошие воспоминания на время разлуки… – он чмокнул меня в уголок губ и соблазнительно улыбнулся.
– Кит! А танго?
– Детка! Когда я тебя подводил?
– Но ведь… тебе же рано вставать…
– Поспать я могу и в самолете, а время с тобой мы проведем так, как я планировал. Катя, вы пока разговариваете… я отъеду буквально на часик, не больше.
– Хорошо.
Я вернулась в гостиную и запрыгнула на подоконник:
– Ну что, начинать?
– Давай, я вся превратилась в слух… – она села поглубже на диване и положила на живот подушку, обняв её руками.
– В общем‑то, всё началось в тот день, когда я познакомила тебя с Сашей, в конце мая прошлого года…
Я погрузилась с головой в рассказ. Иногда я жестикулировала руками или просто смотрела на маму. Мне было интересно увидеть её реакцию, но на её лице не отражалось ничего. Настоящий журналист. Робот, а не женщина! Кроме того, я ещё раз поняла, за что я так люблю болтать с мамой: она всегда слушает, не перебивая, и лишь потом заваливает вопросами.
Когда я закончила, спрыгнула с подоконника, автоматически поправила занавески и, секунду поколебавшись, снова обернулась к маме. Молчание угнетало.
– Это всё?
– Да.
– Значит, тот дом всё‑таки отчасти твой?
– Я тебе про ведьм, а ты про недвижимость! – ахнула я.
– Ну а что?.. Ну да ладно. Значит, Алек… убит? Или полужив? Странно так думать об этом…
– По правде говоря, я не знаю… Я, честно признаться, хочу жить сегодняшним днём: мне хорошо с Никитой и я не знаю, что буду делать, если вернётся Алек…
– Ты и не сможешь этого понять, пока он не вернётся. Когда придёт время, я надеюсь, ты не ошибешься. Если, конечно, у тебя будет ещё выбор.
– А почему нет?
– Вдруг тебе вздумается забеременеть от Никиты, а там и замуж недалече…
– Мама! Что за глупости ты говоришь?.. – притворно воскликнула я, пытаясь сдержать волнение. – Я, и забеременеть в таком возрасте? Как ты хорошо обо мне думаешь!..
– А что я такого ужасного сказала?.. Катя, я искренне хотела, чтобы ты наконец‑то заинтересовалась противоположным полом. Теперь это осуществилось, ты живёшь с Никитой и ты счастлива. Посмотри на эти фотографии… – она указала на один из журналов, в статье которого на фотографии были запечатлены в объятиях друг друга я с Китом на лоджии… в страстном поцелуе. – Я уже достаточно давно работаю журналисткой, много раз имела дело с фотографиями и много чего могу рассказать о людях лишь по фото.
– И что ты хочешь этим сказать? – я опустилась рядом с ней на диван, не сводя глаз с цветной фотографии.
– Здесь я вижу молодых людей, которые, очевидно, уже ни одну ночь пережили в объятиях друг друга… – она посмотрела на меня в ожидании ответа.
Я молчала, не зная, что можно ответить. Да, было неловко.
– За твоего отца я вышла замуж совсем юной. До этого мы встречались два года. Конечно, мы бы не торопились с браком, но… в один прекрасный день я поняла, что жду ребёнка. Твой отец незамедлительно предложил расписаться. У него были знакомые и нам организовали это без лишнего шума. Кроме того, с пятнадцати лет я жила вместе с ним, покинув детский дом. Точнее, попросту сбежав оттуда.
– Ты хочешь сказать ты в пятнадцать лет… переспала с ним?
Я буквально выдавила из себя последние слова. Никогда в жизни мне ещё не приходилось разговаривать с мамой на столь откровенную тему. А тут… я вдруг выясняю такие подробности! Догадывалась, ведь родила она меня рано, но…одно дело предполагать, а другое – знать!
– Да. Так что я не имею права ругать теперь тебя за это. Глупо ругать детей за свои ошибки. Что было, того уже не исправить… Тем более, в отличие от меня тебе, по крайней мере, повезло с любимым.
–На счёт фотографии ты ошибаешься. Тогда я не допускала Никиту дальше поцелуя…
– А сейчас коришь себя, что теперь допустила?
Я отрицательно покачала головой.
– Можешь думать, что хочешь, но это не так. Всё случилось так стремительно. Мы как магниты, которые тянутся друг к другу… И теперь… с каждым днём мне хочется быть с ним всё ближе и ближе… – я прервала себя на полу слове и затрясла головой. – Господи, о чём я говорю!..
– О естественных вещах, – спокойно пожала плечами маменька. – Я сама когда‑то была такой. Я и сейчас не могу без этого жить. Что поделать: мужчины – моя слабость, но хочу сказать тебе одну вещь… Никогда не давай ему воли, иначе потом не сладко тебе будет…
– А Никите и волю давать нечего, это он мне лишнее позволяет.
