Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 4
Тем временем возгласы из женского отделения прекратились. Полминуты спустя в дежурной комнате снова появился Дейли, неся с собой небольшой дамский молоточек. Закинув его в ящик стола (соседний с тем, где хранились отобранные у Бэннона инструменты), он с чувством честно исполненного долга доложил:
– Вот и все дела! Я уговорил миссис Тэрнбоу отдать мне долбящий предмет… Марджори, вы остаётесь в отделении за главного! А я срочно убегаю к Бэдлсмиру… Ну, счастливо всем оставаться!
И он в очередной раз стремительно исчез из дежурной комнаты. Лишь полминуты спустя после его ухода Гилмор вдруг сообразил:
– А ведь он так и не забрал у меня документы на Ривза!
– Сейчас он о них вспомнит и прибежит обратно, – не стала унывать Мардж, – Но вам придётся запастись терпением! Когда Дейли заходит в гости к главврачу, они всегда начинают разговор с политики и футбола. К больничным делам они перейдут только после того, как обсудят все прочие… Скорее всего, Дейли заметит отсутствие документов где-то через полчаса, если не позже.
– К счастью, нам пока торопиться некуда, – проявил неиссякаемый оптимизм Маклуски, – Ведь мы ещё не побеседовали с Ривзом – а это дело тоже займёт не менее тридцати минут…
Смирившись с неизбежностью долгого ожидания, все трое решительных визитёров скромно расселись по свободным табуреткам. (Их оказалось ровно три.) Дабы опять не забыть про свои многострадальные документы, Гилмор вытащил их из сумки и выложил на свободный стол (тот самый, в ящиках которого хранились отобранные у пациентов долбящие и пилящие инструменты).
– Просто поразительно, каких успехов достигла в последнее время медицинская наука! – глубокомысленно высказался Доддс, – Не прошло и двух месяцев, как Ривз угодил в вашу больницу – а его уже выпускают на свободу… то есть, выписывают! А ведь когда санитары выносили его из дома Иглза на носилках, он казался абсолютно невменяемым. Мы и представить себе не могли, что он так быстро пойдёт на поправку…
– Я могу вам объяснить, с чем связано его неожиданное выздоровление! – не затруднился с объяснением Гилмор, – Дело в том, что муниципальные власти Крукроуда предоставили дурдому кое-какие льготы по арендной плате, а дурдом взамен обязался бесплатно лечить всех местных больных. Проще говоря, Ривз находится здесь на излечении абсолютно бесплатно… Неудивительно, что дурдом так быстро признал его здоровым и поспешил от него избавиться! А вот если бы его пребывание в дурдоме оплачивалось по полному тарифу, он бы ещё нескоро отсюда вырвался…
– Ничего подобного! – вступилась за родной дурдом Мардж, – Мы решили выписать Ривза только потому, что состояние его здоровья больше не вызывает опасений. С ним приключилось небольшое нервное потрясение из-за смерти дяди – но теперь, после нашего лечения, он снова пришёл в норму… В нашей больнице работает очень квалифицированный медицинский персонал. Наши больные вылечиваются гораздо быстрее, чем в других подобных заведениях. Например, есть у нас такое отделение, где лежат больные с нарушением речи – то есть, проще говоря, те, кто плохо говорят…
– Испытывают затруднения с вербализацией своих мыслительных образов, – быстро подыскал подходящий наукообразный термин Доддс.
– Ну так вот: Этой весной в это отделение доставили какого-то Дуайера. Говорят, он – всемирно известный композитор, – продолжала Мардж, – (Правда, у нас в больнице никто о такой знаменитости и слыхом не слыхивал.) С ним случилось внезапное обострение: Когда его к нам привезли, он не мог связать и двух слов. Первые несколько дней он только что-то мычал… (Мы и сами не могли понять, что он имеет в виду.) Он целыми днями сидел в палате и рисовал на бумаге какие-то нотные значки. (Уже потом мы узнали, что он за это время успел сочинить новую симфонию. Ведь для этого вовсе не обязательно уметь хорошо говорить!) Но прошло всего недели две – и его уже выписали из больницы как совершенно здорового. Перед выпиской он поблагодарил весь наш персонал за высокий профессионализм и сердечную теплоту…
– Возможно, он опять что-то плохо сказал, – высказал подозрение Маклуски, – а вы опять неправильно его поняли.
– А вот и Дейли возвращается! – обрадовался Гилмор, – По-моему, это его голос доносится из коридора…
– Ну вы и оптимист! – покачал головой Доддс, – Вообще-то из коридора доносятся сразу два голоса, и ни один из них Дейли не принадлежит.
– Я знаю, кто это такие, – мгновенно сориентировалась сестра, – Это – Шатт и Дролифилд, два больных из нашего отделения. Они любят бродить по всей больнице и болтать на ходу, а когда их отовсюду выгоняют, то опять возвращаются к нам.
– Надо полагать, они оба помешались на какой-то тригонометрии, – предположил Маклуски, – Вот, послушайте: В их разговоре упоминаются некие треугольники, квадраты, трапеции и прочие геометрические объекты!
– Нет, математикой они не интересуются, – опровергла Мардж, – Шатт – по профессии финансист, а Дролифилд – астролог-любитель. Обычно они рассуждают о движении курсов валют. (Если долго разглядывать эти графики, они начинают напоминать разные геометрические фигуры.)
– Уж не тот ли этот Шатт, навестить которого сегодня приехал Артурсон? – блеснул догадкой Доддс.
– Он самый, – подтвердила сестра, – Только я хочу вас предупредить, – он понизила голос, – Если этот Шатт вдруг начнёт с вами разговаривать, не вздумайте упоминать в его присутствии никаких чисел – особенно больших! Когда он слышит большие цифровые значения, то сразу приходит в ярость, а нам потом приходится долго его успокаивать…
Столичные детективы не успели задать сестре никаких уточняющих вопросов, поскольку два голоса из коридора были уже совсем близко. Ещё секунда – и дверь дежурной комнаты приоткрылась, пропуская в себя двоих новых посетителей… Оба они были одеты в синие больничные халаты, имели серьёзный вид и сжимали в своих левых руках какие-то брошюры и бумажные листки с графиками. Что же касается их правых рук, то они были намертво сжаты одна с другой в крепком дружеском рукопожатии…
– Послушайте, помогите нам кто-нибудь! – обратился к присутствующим первый из вошедших, – Мы уже полчаса ходим повсюду рука в руке… Отсоедините же нас наконец!
– А в чём проблема? – не понял Маклуски, – Вы не можете самостоятельно разжать руки?
– Мы поспорили и ищем, кто бы нас разбил, – объяснил второй из вошедших.
– А о чём спор? – заинтересовалась Мардж.
– Сейчас я вам объясню, – пообещал первый из новоприбывших, силясь одной левой рукой раскрыть свою брошюру, – Значит, дело вот в чём: Я внимательно изучил график движения фунта к доллару за последний месяц. Экстраполировав его на последующий период времени, я убедился, что перед нами – гигантский треугольник, который должен сойтись в одной точке ровно через три года. Поэтому я утверждаю: Через тридцать шесть месяцев курс британского фунта к американскому доллару будет равен трём, а к немецкой марке – девяти!
– Шатт, вы несёте ахинею! – поспешил вмешаться его спутник, – Всем очевидно, что через три года курс фунта к доллару будет равен одному, а к марке – тоже одному!
– Это вы порете чушь, Дролифилд! – осерчал финансист Шатт, – Подумайте сами: Если все три валюты станут равны одна другой, то на кой ляд они тогда будут нужны? Все три можно будет смело заменить какой-нибудь одной – например, британским фунтом стерлингов… Итак, разбейте же нас! – обратился он к Мардж, – А ровно через три года, двадцать третьего августа, мы опять придём к вам… Тогда и увидим, кто из нас окажется прав!
– Через три года я уже забуду, о чём вы сегодня поспорили! – засмеялась медсестра, – Я не могу вспомнить, о чём вы спорили даже на прошлой неделе… Если не ошибаюсь, предмет вашего прошлого спора был примерно таким же, как и сегодня.
– С тех пор обстоятельства радикально изменились, – совершенно серьёзно ответил Шатт, – Я более внимательно перечитал брошюру по техническому анализу и кардинально пересмотрел свои прошлые взгляды.
– Назовём вещи своими именами: Ваш технический анализ – полнейшая туфта! – снисходительно усмехнулся Дролифилд.
– Здравомыслящие люди так не думают, – опроверг Шатт, – Вот вам наглядное доказательство: В моей левой руке находится брошюра по техническому анализу под названием "Как заработать миллион на валютном рынке". Она разошлась по всему свету огромным тиражом. По слухам, продажа книги принесла её автору доход около сотни тысяч фунтов…
– А почему этот автор сам не работает на валютном рынке по своей методике? – обратил внимание астролог-любитель, – Заработал бы тогда не сотню тысяч, а сразу миллион!
– Для работы на валютном рынке требуются особые навыки, – взял автора брошюры под защиту Шатт, – В техническом анализе существуют разные методы, предсказывающие поведение валютных курсов. Как правило, они дают совершенно различные результаты… Всего этих методов, по моим подсчётам, не менее пяти. Главная сложность заключается в том, чтобы правильно догадаться, какой метод в каком случае следует применять.
– Итого вероятность правильно угадать не превышает двадцати процентов, – моментально подсчитал Доддс, – Мне думается, валютным спекулянтам стоит принимать решения путём простого подбрасывания монетки! (Здесь вероятность угадывания составляет целых пятьдесят процентов.)
– На вашем месте, Шатт, я бы выбросил все эти брошюры в мусорный ящик, – дружески посоветовал оппоненту Дролифилд, – Технический анализ уже давно доказал свою полную бесполезность. С его помощью ещё никто никогда не смог предсказать ни одного резкого изменения курса ни одной мировой валюты. Да, технические аналисты – мастаки рисовать всякие графики и с умным видом рассуждать о каких-то глобальных трендах… Но когда валюта резко падает, они беспомощно разводят руками и говорят: "Это – не тренд, а внезапный обвал. На рынок неожиданно вышел большой клиент и купил сразу пятьдесят миллионов – вот валюта и обвалилась… Нет, предсказать подобное технический анализ не в состоянии!"
– Ерунда! – дал немедленный отпор Шатт, – Все эти сказки про внезапные обвалы сочиняются задним числом, чтобы оправдать своё незнание технического анализа… И потом можно подумать, будто вы со своей астрологией можете правильно предсказать все обвалы на валютном рынке…! – он несколько высокомерно посмотрел на своего оппонента, поскольку был выше его ростом на целых полголовы.
– И могу! – принял вызов Дролифилд, – Астрология может предсказать всё на свете, вплоть до результата футбольного матча на Чемпионате Мира… Надеюсь, вы помните эту историю! – обратился он за поддержкой к старожилам дежурной комнаты, – В прошлом году французы и немцы играли в футбол и доигрались до серии послематчевых пенальти… На следующий день "Астрологический вестник" опубликовал сенсационный материал: Оказывается, за минуту до начала серии корреспондент газеты позвонил одному знаменитому астрологу – и тот совершенно правильно предсказал счёт, с которым немцы выиграют по пенальти у французов! Ну, что вы на это скажете? – снисходительно осведомился он у Шатта, высокомерно поглядывая на того снизу вверх.
– Да, в прошлом году эта история шумно обсуждалась в печати, – признал Маклуски, – Правда, этот проницательный астролог так и не смог объяснить, каким же образом он предугадал итоговый счёт…
– Возможно, на небе специально для него загорались нужные буквы и цифры, – выдвинул предположение Доддс, – Однако, как мне помнится, накануне матча тот же самый астролог с точно такой же уверенностью предсказал, что французы у немцев выиграют… На мой взгляд, два противоположных предсказания в течение суток от одного и того же астролога выглядят несколько настораживающе…
– Перестаньте наводить тень на плетень! – не спешил сдаваться Дролифилд, – Наутро этот астролог объяснил, что произошло небольшое недоразумение: Он правильно установил, что чемпионом мира должна стать страна на букву Ф, но почему-то решил, что речь идёт о Франции. И лишь немного погодя он сообразил, что тут имеется в виду Федеративная Германия…
– Сомнительное объяснение! – покачал головой Гилмор, – Насколько мне известно, по-немецки слово "федеративная" начинается на букву Б, а не на Ф.
– Немецкий язык тут ни при чём! Прогноз давал наш астролог, а не немецкий, – не растерялся Дролифилд.
– Между прочим, – снова взял слово Доддс, – Германия в прошлом году так и не стала чемпионом мира. После победы в полуфинале над французами она с треском уступила в финале итальянцам… Так что ваш астролог, Дролифилд, всё-таки сел в лужу со своими предсказаниями!
– Вот и я о том же говорю! – удовлетворённо улыбнулся Шатт.
– И совершенно напрасно! – начал горячиться астролог, – Вы специально мутите воду, чтобы бросить тень недоверия на астрологическую науку! Среди моих знакомых уже никто не помнит, чем закончился прошлогодний Чемпионат Мира. И вы тоже не можете этого помнить! (На вундеркиндов с безотказной памятью вы совершенно не похожи.) Давайте проверим это наглядно: Вы можете сказать, кто стал чемпионом в прошлом году? – обратился он к Мардж.
– Наверно, американцы, – не стала ломать голову медсестра.
– Ну, что я говорил! – обрадовался Дролифилд, – Каждый из нас имеет своё собственное мнение по любому вопросу. Переубедить друг друга мы вряд ли сумеем… Но бесспорно одно: Астрология – самая точная и надёжная наука на свете! Да, иногда некоторые из нас допускают кое-какие неточности в своих предсказаниях… Но в других науках ошибки случаются гораздо чаще. (Например, метеорологи почти никогда не могут дать верный прогноз погоды даже на неделю вперёд. А ведь никто почему-то не спешит объявить метеорологию лженаукой!) Профессиональный астролог способен составить вам гороскоп с точностью до восьмидесяти процентов. Между прочим, подобный уровень недостижим ни в одной другой научной дисциплине…
– Что значит "гороскоп с точностью восемьдесят процентов"? – не понял Доддс.
– Это означает, – без тени сомнений ответил Дролифилд, – что гороскопы восьмидесяти процентов людей на сто процентов соответствуют реальной действительности.
– А гороскопы оставшихся двадцати процентов ей не соответствуют? – уточнил Маклуски.
– Нет, не так, – поправился любитель астрологии, – Гороскопы ста процентов людей на восемьдесят процентов соответствуют реальной действительности.
– А остальные двадцать процентов в них – полная чушь? – осведомился Доддс.
– Нет, не так, – ещё раз поправился Дролифилд всё с тем же безапелляционным видом, – Гороскопы ста процентов людей на сто процентов соответствуют действительности, но при нынешнем состоянии астрологической науки только восемьдесят процентов из них могут быть составлены правильно.
– Вы нас совсем запутали! – добродушно рассмеялась Мардж, – Послушайте, а не пора ли вам возвращаться в палату? Между прочим, время для ваших прогулок по расписанию уже закончилось…
– Вот именно! – неожиданно вступил в разговор Гилмор, – Если не верите, посмотрите на бумажку под стеклом! Там напечатано чёрным по белому: "Прогулка – с 15.35 до 16.20"!
Мардж бросила на Гилмора отчаянный взгляд, но было уже поздно. Роковые цифры успели сорваться с его губ… Шатт с подозрением покосился на листок, подложенный под стекло на втором столе. Подойдя к столу поближе, он заодно подтащил за собой и Дролифилда, с которым по-прежнему пребывал в состоянии тесного дружеского рукопожатия… Когда финансист разглядывал бумажку под стеклом, его лицо приняло суровое нелицеприятное выражение. (По всей вероятности, в его мозгу в этот момент происходили какие-то напряжённые вычисления.)
– Нижняя граница – пятнадцать фигур тридцать пять пипсов, – произнёс он себе под нос, – Верхняя граница – шестнадцать фигур двадцать пипсов. Итоговый спред – сорок пять пипсов… Это – полный беспредел! – возмутился он, – Администрация чрезмерно заужает спред и сдвигает его в нижнюю сторону!
– Да, вот что я хотела вас спросить! – попыталась отвлечь его от больших цифр Мардж, – У меня в кроссворде встретилось вот такое слово: "Дилер, работающий с ценными бумагами". Как вы думаете, кто это может быть?
– При таком узком спреде дилер работать не сможет, – ответил Шатт.
– Скорее всего, это – трейдер, – удачно сообразил Дролифилд.
– Точно! – обрадовалась Мардж, вписывая отгаданное слово в нужные клеточки, – Я почему-то была уверена, что трейдер – какой-то профсоюзный деятель. Я подумала, что с ценными бумагами должен работать то ли бык, то ли медведь…
– С таким узким спредом сможет работать только осёл, – опроверг Шатт.
Казалось, что уже ничто на свете не в силах сбить его с невесёлых размышлений о чрезмерно зауженном спреде… К счастью, проблема внезапно разрешилась без вмешательства санитаров: В дежурную комнату вдруг заглянул ещё один посетитель, оказавшийся уже знакомым всем присутствующим Артурсоном. Теперь шляпа была надета ему на голову, а пустой портфель он держал в левой руке. (Что касается очков, то они по-прежнему крепко сидели у него на носу.)
– Шатт, это вы отсюда вопите? – обратился он к своему приятелю, – Пойдёмте, я скажу вам парочку слов на прощанье! Между прочим, я опять обыграл этого гаврика…
Финансист Шатт поспешил покинуть дежурную комнату вслед за своим коллегой. Пришлось последовать его примеру и Дролифилду, которого Шатт буквально вытащил в коридор за руку… Когда их голоса затихли по ту сторону двери, Маклуски не преминул подвести очередной промежуточный итог:
– Вот мы и дождались своего часа: Ривз наконец освободился! Поспешим скорее к нему! – он бодро поднялся с табуретки и поднял с пола свой верный саквояж, – Гилмор, не желаете ли составить нам компанию?
– А почему бы и нет! – охотно согласился сотрудник крукроудской полиции.
Полминуты спустя все трое уже сидели в палате напротив на трёх разных местах: Маклуски – на табуретке возле стола, Доддс – на самом столе, а Гилмор – на подоконнике. Ривз же продолжал занимать удобную стратегическую позицию по ту сторону стола верхом на больничной койке.
– Итак, приступим! – объявил Маклуски, ни на секунду не выпуская из руки ручки своего верного саквояжа, – Ривз, известно ли вам о том, что вам предстоит вступить в наследство своего покойного дяди?
– Да, он опять меня обставил, – ответил пациент, рассеянно скользя взглядом по столику и сидящему на нём
Доддсу, – Ну почему же мне всё время так не везёт в карты…?
– Мы сочувствуем вам от всей души, – проявил присущий ему такт Маклуски, – Наверно, было не совсем этично со стороны Артурсона обыгрывать вас прямо в вашей палате… Но вернёмся к делу! Ривз, так вы уже знаете, какое имущество вам предстоит унаследовать от Иглза?
– Но невезение не может продолжаться вечно, – продолжал рассуждать сам с собой Ривз, – Можно проиграть подряд пять раз, десять раз, двадцать раз – но рано или поздно чёрная полоса всё равно должна смениться белой. Ещё немного терпения – и я дождусь наконец удачного результата…
– Ривз, мы призываем вас забыть на время о картах и поговорить о более серьёзных вещах! – потерял терпение Доддс.
Пошедший на поправку пациент с удивлением повернул голову в его сторону.
– Я не могу думать ни о чём другом, когда вижу перед собой этот стол, – откровенно признался он, – Когда мы играем на нём в "фараона", Артурсону почему-то всегда приходят хорошие карты…
– Ах, вот оно в чём дело! – сообразил Маклуски, – Вид этого стола вызывает у вас неизбежные ассоциации с карточной игрой? Тогда я предлагаю перенести наш разговор в другое место – например, в дежурную комнату! – он решительно поднялся с табуретки с саквояжем в руке, – Гилмор, подъём! Мы срочно возвращаемся на прежнее место дислокации! – окликнул он коллегу, уже успевшего сладко прикорнуть на подоконнике, – А вам, Ривз, придётся захватить с собой вот эту табуретку, поскольку сидячих мест в дежурной комнате на всех не хватает… Да, благодарю вас!
Минуту спустя все четверо уже сидели в тесной дружеской компании в маленькой комнатке с круглыми больничными часами и табличкой "Не курить!" на двух противоположных стенах… Мардж оторвалась на секунду от своих кроссвордов и поинтересовалась:
– А я вам тут не помешаю?
Маклуски с блеском нашёл выход из щекотливого положения. Проявляя присущий ему глубокий такт и высокую профессиональную изворотливость, он ответил:
– Нет-нет, нисколько! Но если вы вдруг надумаете немножко прогуляться, то мы не станем возражать…
– Тогда я посижу на подоконнике в коридоре! – схватила намёк на лету сметливая медсестра.
Забрав с собой табуретку, пачку кроссвордов и карандаш, она направилась на выход. Уже на пороге дежурной комнаты ей вдруг пришла в голову ещё одна важная мысль:
– Только я вас прошу: Пожалуйста, не курите здесь!
– Конечно, мы и не собирались тут курить, – подтвердил Маклуски, – Но с чем, собственно, связан этот нелепый запрет?
– А вы разве не видите табличку на стене? – улыбнулась Мардж.
– Если дело только в табличке, тогда проблема не стоит и выеденного яйца! – обрадовался Доддс, – Снять её со стены к чёртовой бабушке – и все дела!
– Она не снимается, – предупредила сестра.
– Не может быть! – не поверил Маклуски; поднявшись с табуретки, он осторожно потрогал висящую на стене небольшую металлическую пластинку, – Тут работы – всего на пару минут. Поддеть немножко вот здесь и поднажать чуточку вот там…
– Оставьте табличку в покое! – засмеялась Мардж, – Я специально попросила Дейли её повесить. Сказать по правде, я терпеть не могу табачного дыма…
– Тогда можете положиться на нас: Мы обещаем воздерживаться от курения! – проявил присущий ему рыцарский дух Доддс.
– Итак, приступим! – объявил Маклуски, когда белый халат Мардж исчез по ту сторону двери, – Ривз, знаете ли вы о том, что Иглз оставил вам наследство?
– Ну ещё бы! – подтвердил законный наследник, – Я видел опись имущества старикана. Теперь мне точно известно, что в том самом сундуке он хранил акции фирмы "Фигаро".
– А вы, стало быть, желаете завладеть этими акциями? – задал наводящий вопрос Доддс.
– Ну да, конечно! – с горячностью ответил Ривз, – Наверно, было бы лучше получить наследство сразу в денежной форме… Но и акции – тоже неплохо. Их можно выгодно продать на бирже по рыночному курсу…
– А известно ли вам, что фирма "Фигаро" приказала долго жить? – планомерно продолжал Маклуски.
– Это не имеет значения, – беспечно махнул рукой наследник, – Акции фирмы могут торговаться на бирже и после её банкротства.
– А вот теперь я вынужден сообщить вам одну неприятную новость, – Маклуски придал своему лицу скорбное выражение, – Прошу вас заранее принять успокаивающие препараты, если вы не уверены в крепкости своей нервной системы… Дело всё в том, что во время вашей болезни местный полицейский начальник Фицрой успел сбагрить все акции "Фигаро" из наследства Иглза какой-то посторонней фирме под странным названием "Утка". Взамен эти проходимцы пообещали подарить ему три инвалидные коляски и какой-то микроавтобус…
– Что такое микроавтобус? – насторожился Ривз, – Что-то вроде маленького автобуса?
– Скорее всего, они имели в виду некий полугрузовой автомобиль, – высказал предположение Доддс.
– То есть, вместо акций мне достанется какая-то тачка? – сообразил Ривз, – Ну что ж, тачка – тоже неплохо!
– Мы очень рады, что вы по-философски восприняли внезапный удар судьбы, – вздохнул с облегчением Маклуски, – Тогда я продолжу: К сожалению, после того, как представители фирмы "Утка" завладели акциями из наследства Иглза, они покинули Крукроуд и скрылись в неизвестном направлении. Разыскать их снова будет делом непростым… Но если вы согласитесь после выписки из дур… то есть, из этой замечательной больницы принять участие в их поисках, то для вас ещё не всё будет потеряно. Возможно, вам всё-таки удастся повторно напасть на след этой "Утки" и убедить её сотрудников подарить вам обещанный микроавтобус…
– Подарить мне тачку! – с энтузиазмом повторил Ривз.
– Вы верно уловили суть проблемы! – подтвердил Маклуски, – Итак, мы ждём от вас ответа на наше предложение! Согласны ли вы помочь нам в поисках этой неуловимой фирмы "Утка"?
Взоры обоих прославленных столичных детективов с надеждой устремились на пациента психиатрической больницы. Впрочем, перспектива стать владельцем микроавтобуса настолько его воодушевила, что он уже не мог думать ни о чём другом…
– Тачка – тоже хорошо, – произнёс он, рассеянно водя глазами по кабинету, – Она – ничуть не хуже, чем акции. Я бы сказал, что она даже в чём-то лучше их…
– Конечно, микроавтобус гораздо лучше акций лопнувшей фирмы, – поддержал его Доддс, – Но вы уже поняли, каким образом сможете его добыть?
– Вместо акций – тачка, – повторил Ривз, – Ну и ладно! Пожалуй, я не стану возражать…
– Ривз, вас что, зациклило? – забеспокоился Маклуски.
– И не нужно мне акций, если будет тачка, – продолжал пациент, – Зачем мне, собственно, эти акции? Тачка есть – и прекрасно!
– Ривз, вы нас слышите? – воскликнул в отчаянии Доддс.
– Замечательно, – произнёс Ривз, – Тачка – это просто замечательный подарок…
– Ну вот, я так и знал! – всполошился Гилмор, до этого не принимавший участия в разговоре, – Вы перегрузили ему мозги своими умными разговорами – и вот у него снова замкнуло в голове! Боюсь, он теперь нескоро сдвинется с места со своей тачкой…
– Чёрт с ними, с акциями, – махнул рукой Ривз, – Одной тачки будет вполне достаточно. Тачка – это же просто великолепно!
– Мы не имеем права безучастно наблюдать за тем, как наш подозреваемый на наших глазах сходит с ума! – вспомнил о своём морально-нравственном долге Маклуски, – Мы обязаны срочно вывести его из зацикленного состояния… Но каким же образом? Может быть, попытаемся его испугать?
Гилмор придал своему лицу зверское выражение, подскочил к Ривзу и истошно заорал ему прямо в ухо:
– Караул! Пожар! Воздушная тревога! На наш дурдом падает ядерный фугас!
– Пускай, – ответил Ривз, – Пускай дают тачку вместо акций… Ведь зачем мне акции, если у меня будет тачка?
Гилмор произнёс себе под нос парочку крепких неразборчивых словечек. Оглядевшись вокруг в поисках более сильного расцикливающего средства, он остановил свой выбор на нижнем ящике стола напротив – том самом, куда Дейли складывал отобранные у пациента Бэннона долбящие и пилящие инструменты. Вытащив из этого ящика самый большой молоток, Гилмор принялся от души молотить им по ближайшему плинтусу… Ривз встрепенулся и с недоумением посмотрел на сотрудника местной полиции. С его лица наконец исчезло беспросветное мечтательно-созерцательное выражение.
– Ого! У вас табличка упала, – сообщил он, с интересом рассматривая грохнувшуюся на пол табличку "Не курить!"
– Ну наконец-то вы взялись за ум, Ривз! – вздохнул с облегчением Маклуски.
Дверь комнаты приоткрылась, и в неё заглянула встревоженная Мардж с пачкой кроссвордов в одной руке и табуреткой – в другой.
– Что тут за шум? – строго осведомилась она, – Кто тут опять долбит? Почему у вас в руке молоток?
Гилмор поспешно закинул долбящий предмет на прежнее место в нижний ящик стола, не дожидаясь дальнейших вопросов любознательной медсестры… А в кабинет тем временем стремительно ворвался ещё один персонаж в белом медицинском халате, которым оказался всё тот же Дейли.
– Что за собрание в нашей дежурной комнате? – он критически осмотрел многочисленных посетителей, – Ривз, вам тут делать нечего! Ступайте в свою палату и болейте там! – (пациент безо всяких возражений проследовал на выход, не забыв прихватить с собой одну из табуреток), – Гилмор, я хотел вам сказать, что вы забыли передать мне документы на этого типа! – он кивнул головой вслед ушедшему Ривзу, – Мы с Бэдлсмиром как раз обсуждали его скорую выписку и обратили внимание на отсутствие материалов из полиции…
– А куда я дел его документы? – Гилмор в растерянности пошарил правой рукой внутри миниатюрной сумочки, висящей на его левом запястье.
– Вы уже успели выложить их на стол, – пришёл к нему на выручку Доддс.
– Да, вижу, – схватил намёк на лету Дейли; подскочив к столу, он сгрёб разложенные по нему бумажные листки и бегло их просмотрел, – Ага, очень хорошо! Всё вроде бы на месте… Правда, в одном документе содержится ссылка на какой-то протокол следственного эксперимента, а самого протокола я нигде не вижу…
– По-моему, он должен там быть, – ответил вконец сбитый с толку Гилмор.
– Вы ошибаетесь! Эта бумажка в ваших материалах отсутствует, – опроверг Дейли, ещё раз пролистав документы, – Но не беда: Принесёте мне ваш протокол когда-нибудь в следующий раз! Ну, побегу-ка я обратно к Бэдлсмиру! Гилмор, всего вам хорошего!
И стремительный медпсихработник снова исчез по ту сторону двери, оставив троих сотрудников полиции наедине со внезапно возникшими проблемами.
– Вот это номер! – только и смог сказать потрясённый Гилмор, – Неужели я действительно забыл прихватить из участка этот несчастный протокол?
– Нам остаётся лишь провести давно намеченный плановый перекур и заодно поразмышлять над создавшейся ситуацией, – предложил Доддс, – К счастью, табличка, запрещающая курение, больше не висит на стене нашей комнаты…
– Она просто свалилась на пол, – обнаружила Мардж, заглянув под стол, – Сейчас мы приколотим её обратно… – она выдвинула всё тот же нижний ящик и извлекла из него всё тот же большой молоток.
– Не станем вам мешать! – спохватился Маклуски, резко вскакивая с табуретки с саквояжем в руке, – Пожалуй, нам с Гилмором пора отправляться в обратный путь…
Пару минут спустя трое решительных посетителей психбольницы со своим багажом уже двигались твёрдой уверенной походкой по затейливым асфальтовым дорожкам в сторону сетчатого забора… Стук большого молотка постепенно затухал где-то позади, удаляясь вместе с ослепительно белым больничным корпусом, из которого он доносился.
– Вот мы и посетили знаменитый крукроудский дурдом! – подвёл оптимистический итог Маклуски, – В целом наш визит, несомненно, удался. Нам посчастливилось познакомиться с кое-какими новыми интересными лицами из числа здешнего медперсонала и местных пациентов…
– Я бы сказал, что отличить одну эту категорию от другой не всегда просто, – хмыкнул Гилмор, – Взять хотя бы ту ненормальную тётку в белом халате, которая первой попалась нам на глаза… Кстати, мы как раз проходим мимо того места, где она тогда сидела! – он кивнул на совершенно пустую, но хорошо запомнившуюся всем троим спутникам скамейку, – Доддс, что с вами? Вы хихикаете или истерически хохочете? Вам требуется помощь психиатра?
– Пожалуйста, не обращайте на меня внимания! – ответил Доддс, мужественно сдерживая очередной приступ своего могучего чувства юмора, – Просто мне вдруг подумалось: А ведь из нас троих на мне тогда сидело меньше всего вредных микроорганизмов!
