Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 1
– Но мы же с ним ещё не разобрались! – резонно заметил Маклуски, – Думается мне, нам не стоит излишне торопиться. Мы можем спокойно провозиться с этим делом по крайней мере до конца недели – а там будет видно… В таком случае мы выйдем с шефом на связь в будущий понедельник. К тому моменту мы как раз успеем окончательно отойти от отпуска и вернуться к привычному рабочему режиму.
– Да, недели на раскачку нам должно хватить, – согласился Доддс, в очередной раз отчаянно зевая во весь рот, – За это время нам было бы неплохо перечитать кое-какие Брокингемские материалы и кое-что освежить в памяти… Кстати, как вы полагаете: Связано ли наше нынешнее дело с Брокингемским?
– Пока сложно сказать, – пожал плечами Маклуски, – Многое должно проясниться завтра, когда мы наконец доберёмся до сундука Иглза! – он указал пальцем на потолок.
– А. чем мы будем заниматься сегодня до конца дня? – поинтересовался Доддс, – Честно говоря, изучать Брокингемские материалы я сейчас неспособен…
– Да и я, наверно, тоже, – признал Маклуски, зевая в ответ ещё шире коллеги, – Если так, то у нас остаётся только один выход…
– Да, только один! – подтвердил Доддс.
Детективы решительно подвинули к себе свои большие саквояжи и принялись тщательно их расшнуровывать. Надо заметить, что помимо Брокингемских материалов и некоторых других важных предметов Доддс и Маклуски всегда возили с собой ёмкости с так называемым виски из Данди… Впрочем, так называли этот напиток только они сами. Некоторые специалисты по алкогольной продукции утверждали, что такого виски не существует в природе. Некоторые другие полагали, что данный напиток вообще не является алкогольным… Как бы то ни было, все, кому доводилось продегустировать этот виски, в один голос отмечали его необычный и изысканный вкус.
Для своей дружеской трапезы детективам пришлось задействовать монтажный стол Ривза. Отодвинув в сторону двухчашечные весы, Доддс обнаружил за ними газетный свёрток с надписью «Осторожно! Сыр! Возможно, яд!»
– Удивительное дело! – произнёс он, разворачивая свёрток, – Сыр завёрнут в кусок той же самой газеты, которую я нашёл сегодня утром на полу гостиницы… Вот здесь тот же самый кроссворд! «Три по вертикали: То, что может вызвать временную или постоянную потерю рассудка, а иногда и смерть», из трёх букв…
– Может быть, сыр? – не без юмора предположил Маклуски.
Развернув свёрток, Доддс в задумчивости поглядел на ещё не съеденные сырные ломтики.
– Давайте рассуждать логически! – предложил он, – Опыт с Ривзом нас не убедил, а других добровольцев для съедения сыра мы вряд ли найдём. У нас остаётся только один выход…
– Да, только один! – подхватил его мысль Маклуски, – Убедить меня сможет только личный опыт. Я сам съем этот сыр и потом поделюсь с вами своими впечатлениями!
– Но позвольте! – запротестовал Доддс, – А вдруг сыр был отравлен?
– Пустяки! – ответил Маклуски, – Я заранее напишу расписку, что пошёл на эксперимент добровольно и без нажима с вашей стороны.
– Этого будет недостаточно, – возразил Доддс, – Шеф наверняка спросит, почему я не удержал вас от рискованного шага. (Как бы он не лишил меня квартальной премии за служебную халатность!) Нет, ваше предложение не лезет ни в какие ворота! Я вижу совершенно другое решение проблемы: Мы делим сыр пополам и съедаем его сообща. (В этом случае писать расписку никому из нас не придётся.)
– Почему же пополам? – не согласился Маклуски, – Перед отпуском, насколько мне помнится, мы проходили диспансеризацию, и на взвешивании я оказался на пару килограмм тяжелее вас… Чтобы принять одинаковую с вами дозу яда на единицу веса, мне придётся съесть немного больше сыра, чем вам.
– Не смешите меня! – опроверг Доддс, – Что было до отпуска – об этом уже поздно вспоминать. (Это ещё вопрос, кто из нас в отпуске больше растолстел!) К тому же нам неизвестна природа данного яда. Мы не знаем, какова степень его воздействия на организм в зависимости от веса испытуемого. (А эта зависимость может быть прямой, обратной, квадратичной, обратноквадратичной, экспоненциальной, логарифмической – или, наконец, вообще никакой.) Я полагаю, что справедливее всего будет совсем пренебречь этой зависимостью и съесть сыр пополам, в равных долях…
– Как же вы любите спорить! – вздохнул Маклуски, – Ну хорошо, давайте съедим его пополам!
Двухчашечные весы пришлись как нельзя кстати. Детективы охотно воспользовались ими, чтобы отмерить две совершенно равные доли сыра… Не прошло и нескольких минут, как сыр был полностью съеден и запит так называемым виски из Данди.
– Сыр – как сыр, – отметил к слову Доддс.
– Я бы сказал, что сыр был неплохой, – уточнил Маклуски.
– Хорошо, что мы его доели! До завтра он бы совсем зачерствел, – выразил удовлетворение Доддс, – Как ни странно, в этом Крукроуде продаются вполне съедобные продукты… К сожалению, в здешних магазинах не предусмотрено льгот для работников полиции, а покупать сыр за полную цену у меня не поднимаются руки и ноги… Впрочем, можно попробовать действовать окольными путями – например, нагрянуть в магазин якобы с обыском и изъять несколько килограмм сыра якобы на экспертизу…
Обсудив ещё некоторые важные и животрепещущие темы, знаменитые детективы организованно подготовились ко сну и объявили себе полномасштабный отбой. Как обычно, ночь они провели на своих раскладушках в полной боевой готовности, с заряженными пистолетами в руках. (Доддс, снова возглавивший с полуночи совместную следственную работу, спал дулом к двери, а Маклуски прикрывал другой угол комнаты, со стороны окна.) Среди ночи напряжённую тишину внезапно прорезал задумчивый голос Маклуски:
– Доддс, вы спите?
– Как убитый! – донёсся ответ с противоположного конца комнаты.
– Как вы полагаете: Если яда в сыре не окажется, какую из других версий нам следует рассмотреть в первую очередь?
Ответом ему был громкий храп…
Утром навестить детективов явился всё тот же доктор Смит. На сей раз вид у него был радостный и решительный.
– К счастью, теперь я в участке не один! – первым делом похвастался он, – Прихожу я сегодня на работу – а на скамейке возле входа уже кто-то сидит…
– Неужели Фицрой вернулся? – не поверил Доддс.
– Нет, вернулся не Фицрой, а Перримен, – уточнил Смит, – Оказывается, вчера он ездил на велосипеде к своим знакомым в другой город и немного задержался… Но дело даже не в этом! Только что мне в голову пришла замечательная идея, – он буквально светился от торжества, – Похоже, я догадался, что за яд был в этом сыре…
– Ну и что же это был за яд? – заинтересовался Маклуски.
– Осталось провести всего один небольшой опыт – и я буду знать это наверняка, – объявил доктор, – Для опыта достаточно и одного кусочка сыра. Но два было бы в самый раз…
– Ваши хитрости нас не обманут! – проявил бдительность Доддс, – Вам с Перрименом не хватило сыра для утренних сэндвичей; не так ли? Увы, мы ничем не сможем вам помочь! Мы уже сами съели весь этот сыр.
– Как съели сыр? – доктор был искренне озадачен, – Надеюсь, с головой у вас всё в порядке?
– Наши головы всегда в полном порядке, – заверил Маклуски, – Мы немного пораскинули мозгами и приняли решение доесть этот несчастный сыр, пока он ещё не зачерствел. (В данной ситуации это было наиболее благоразумное решение.)
– Я не то имел в виду! – уточнил Смит, – Я хотел спросить: А не появилось ли у вас тех же симптомов с головой, что и у Ривза?
– Ах, вот что вы имели в виду! – сообразил Доддс, – (Ваши двусмысленности кого угодно собьют с толку!) Нет, никаких неприятностей с головой мы пока не ощущаем… Но давайте ближе к делу: Вы принесли нам справки о смерти и сумасшествии?
Доктор представил детективам две официальные бумажки: одну – из ЗАГСа, другую – из психиатрической больницы. Доддс внимательно их изучил, но не нашёл, к чему бы придраться.
– Ну что ж, давайте приступим к описи! – решительно провозгласил он, – Доктор, садитесь сюда, за монтажный стол! Вот вам ручка, а вот – пустой бланк! Записывайте: Первое – стол монтажный, серого цвета, с двумя полками и шестью ящиками – четыре справа, два слева…
– Второе: Табуретка о трёх ногах… – подхватил Маклуски.
Работа закипела. Детективы извлекали вещи Ривза из разных закоулков и наперебой диктовали, а Смит едва успевал записывать… Но вот дело дошло до пакетиков с надписями «Осторожно! Возможно, яд!», лежавших на столе за весами.
– Похоже, внутри находятся какие-то порошки, – высказал предположение Доддс, осторожно ощупывая пакетики, – Неужели это и в самом деле яд?
– Мы можем провести ещё один эксперимент! – предложил сообразительный доктор Смит, – Я готов унести эти пакетики к себе домой и опробовать их на каких-нибудь крысах.
– Ах, вот как? – быстро раскусил подвох Маклуски, – Вы хотите задарма завладеть средством от домашних грызунов? Нет уж, не выйдет! Между прочим, мы с вами занимаемся описью имущества, а не его расхищением… Когда Ривз, чего доброго, вернётся из дурдома, он должен застать свои вещи в целости и сохранности, какими он их тут и оставил. Всё, что мы вносим в опись, обязано всегда быть в наличии, иначе вас немедленно привлекут к ответственности за мародёрство.
Доктор молча скрыл досаду, и опись продолжилась… Пару минут спустя Доддс извлёк из нижнего ящика монтажного стола две тетрадки, одна из которых была немного толще другой. Детективы взяли себе каждый по одной и с надеждой открыли их. Но здесь их подстерегло горькое разочарование: Обе тетрадки были заполнены какими-то непонятными значками, лишь отдалённо напоминающими обычные буквы.
– Ну Ривз и постарался! – подосадовал Маклуски, – Судя по всему, он зашифровал свои записи каким-то мудрёным шифром… Честное слово, я не понимаю ни слова!
– Более того: Я не могу понять, где тут начало, а где конец, – добавил Доддс, вертя в руках тетрадку потолще.
– А. я не могу понять, где тут верх, а где низ, – дополнил Маклуски, крутя в различных направлениях более тонкую тетрадку.
Детективы рассмотрели записи Ривза буквально со всех сторон, но так и не смогли докопаться до их смысла.
– Тяжёлый случай! – вздохнул Доддс, – Возможно, текст был написан справа налево…
– …или снизу вверх, – уточнил Маклуски.
– Не исключено, что перед нами – аккадская клинопись…
– …или узелки кипу индейцев Южной Америки…
– …или письмо кохау ронго-ронго туземцев острова Пасхи…
– …или что-то ещё.
– Было бы неплохо отослать эти записи на расшифровку! – сделал вывод Доддс.
– Но мы ведь занимаемся описью, а не грабежом! – напомнил доктор, – Все вещи, внесённые в перечень, обязаны остаться на месте до возвращения Ривза.
– Тогда мы не станем вносить их в перечень! – нашёл удачный выход Доддс, – Пока мы не выясним содержание этих тетрадок, мы не сможем понять, под каким названием их следует внести в опись – а в их содержании мы сможем разобраться только после расшифровки. Так что не будем торопиться…
– Конечно, спешить нам совсем ни к чему! – поддержал его Маклуски.
Детективы отложили обе тетрадки на край стола и продолжили своё дело. Вскоре с описью имущества Ривза было окончательно покончено… Тогда Доддс извлёк из-под лавки лом Ривза, а Маклуски прихватил с собой бланк описи, после чего все трое работников полиции отправились на второй этаж, чтобы провести опись имущества Иглза.
Им пришлось выйти на улицу и подняться по наружной винтовой лестнице. В жилище Иглза вела массивная дубовая дверь, на которой висел внушительный амбарный замок. Однако Доддс и Маклуски недаром считались специалистами по отпирающим и запирающим устройствам… Им не составило особого труда взломать замок при помощи лома и проникнуть на второй этаж.
Комната, в которой до недавнего времени проживал Иглз, на вид была чуть поменьше размерами, чем аппартаменты его племянника. На полу действительно стоял огромный сундук. (Накануне Ривз довольно точно описал его внешний вид.) Доступ внутрь сундука затрудняли два мощных висячих замка… Прославленным столичным детективам пришлось снова браться за лом.
Но вот наконец оба замка были сбиты, и крышку сундука удалось приподнять… Взоры присутствующих устремились внутрь сундука. Всем не терпелось узнать, в каком же всё-таки виде старый Иглз хранил свои сбережения…
– Увы, это – не золотые слитки! – подосадовал Маклуски, разглядывая стройные ряды каких-то бумажных пачек, аккуратно разложенных по днищу сундука.
– Но и не наличные деньги, – уточнил Доддс, покопавшись в бумажных пачках, – Это – акции фирмы «Фигаро».
– Что-то знакомое! – сообразил Маклуски, – «Фигаро» – довольно известная контора. В последняя время её название у всех на слуху… Выходит, Иглз всё своё состояние перевёл в акции этого «Фигаро»? Интересно, каков сейчас рыночный курс этих акций?
Смит иронически усмехнулся.
– Сразу видно, что вы отстали от жизни! – заметил он с плохо скрываемым торжеством, – Вы совсем не читаете газет, как я погляжу… На днях это «Фигаро» с треском лопнуло, а его владелец скрылся в неизвестном направлении со всеми своими капиталами. Естественно, теперь рыночная стоимость этих несчастных акций равняется нулю.
– Вы глубоко заблуждаетесь! – возразил Доддс, – Я имею в виду: насчёт того, что мы не читаем газет, – уточнил он на всякий случай, – Да, во время отпуска я эти газеты и в руки не брал, но за минувшие пару дней уже успел прочитать парочку интересных газетных заметок. Я даже помню, что о крахе «Фигаро» сообщалось в каком-то захолустном провинциальном издании. (Заметка называлась «Фигаро здесь, Фигаро там».)
– Итак, – подытожил Маклуски, разгребая обеими руками залежи акций лопнувшей фирмы, – Всё это хозяйство не имеет теперь никакой стоимости. Иглз оставил своим наследникам лишь сундук с макулатурой…
– …а Ривз своим наследникам – стол, лавку, табуретку и весы, – дополнил Доддс, – Интересно, много ли найдётся желающих унаследовать всё это барахло?
– Боюсь, что наследников мы теперь вряд ли дождёмся, – посмотрел правде в глаза Смит, – Придётся нашему муниципалитету самому всё это унаследовать… – он ещё раз озадаченно заглянул в сундук, – Просто удивительно, сколько акций наскопидомил наш Иглз!
– Ничего удивительного! – не согласился Доддс, – Иглз постоянно появлялся у нас в Лондоне на разных фондовых биржах, а там на каждом углу торгуют какими-нибудь акциями. (Он не всегда вёл себя достойным образом, и к нам нередко поступали жалобы на его плохое поведение.) Вот он и накупил себе акций этого «Фигаро»… Вероятно, был уверен, что это – самый надёжный способ вложения капитала. Увы, на сей раз чутьё ему изменило!
Помимо сундука с акциями, на втором этаже не было обнаружено ничего, достойного внимания. Закончив с описью имущества Иглза, работники полиции с чувством честно исполненного долга вернулись на первый этаж… При уходе проницательные лондонские детективы обнаружили, что в дубовой двери Иглза имеется исправный, но неиспользуемый врезной замок, а ключ от него спокойно висит рядом на стенном гвоздике. Обрадовавшись, детективы сняли замок со стопора и заперли его снаружи этим же ключом. (Тем самым имущество Иглза оказалось надёжно обезопашено от возможного расхищения посторонними лицами.)
Но вот работники полиции снова очутились в уже проинвентаризированной комнате Ривза на первом этаже. Подойдя к монтажному столу, лондонские детективы вопросительно посмотрели на две загадочные тетрадки Ривза, заполненные непонятными значками…
– Кстати, доктор! – удачно сообразил Доддс, – Не желаете ли вы прокатиться до Айронгейта?
– Айронгейт? – Смит в задумчивости почесал себе затылок, – Да, знаю этот городок! Там находится неплохой вещевой рынок. Я уже давно подумываю туда наведаться…
– Вот и чудесно! – обрадовался Доддс, – Тогда мы предлагаем вам вот такой план: Мы оформляем заказ на расшифровку этих двух тетрадок, а вы выписываете себе командировку и отвозите тетрадки в этот Айронгейт. (Если вы ещё не забыли: Помимо вещевого рынка там находится также знаменитое Бюро Зашифровки, Расшифровки и Переводов.) Перримен очень кстати объявился сегодня на рабочем месте! Теперь он сможет заменить вас в полицейском участке, пока вы будете кататься до Айронгейта и обратно. Собственно, дорога не так уж и далека – не более ста километров. На автобусе вы доберётесь до Айронгейта часа за три… Прибыв в Бюро, вы передадите туда наш заказ, снимете номер в гостинице и останетесь дожидаться окончания расшифровочных работ, а затем получите на руки расшифрованный экземпляр и привезёте его нам. (Всегда надёжнее самому отвезти груз, чем доверять его почте. Почтовый пакет будет добираться из Айронгейта до Крукроуда не меньше недели.) Процесс расшифровки вряд ли займёт больше одного-двух дней. Вы как раз успеете хорошо отдохнуть в этом Айронгейте и с пользой провести время на этом вещевом рынке…
– Только не забудьте отметить в Бюро Расшифровки ваши командировочные документы! – напомнил Маклуски, – Лишь в этом случае ваше родное отделение полиции сможет возместить вам расходы на проживание в гостинице и автобусные билеты. (Конечно, ваши траты на вещевом рынке никто вам возмещать не станет.)
– Ну что ж, я непрочь съездить в Айронгейт! – принял решение Смит, – Вещевой рынок там и впрямь неплохой…
– Но постарайтесь долго не задерживаться! – предостерёг его Доддс, – Как только получите на руки расшифрованный документ, немедленно возвращайтесь назад! Любые проволочки могут иметь для вас неприятные последствия.
– Нет-нет, что вы! – замахал руками Смит, – Никаких проволочек! (Пары дней мне хватит за глаза.)
К середине дня все бюрократические церемонии были успешно соблюдены, и Смит смог по всем правилам отбыть в командировку. Обе тетрадки Ривза были заботливо упакованы в особый пакет с символикой Центральной полиции. Помимо этого Смиту было вручено официальное письмо на фирменном бланке той же Центральной полиции, подписанное Доддсом и Маклуски… Детективы лично проводили доктора до автобусной остановки и помахали ему ручками на прощанье. С одной стороны, они тем самым исполнили свой морально-нравственный долг в отношении коллеги; с другой стороны, они желали убедиться, что он действительно отбыл в нужном направлении… Прямо с автобусной остановки детективы снова вернулись в дом Ривза, чтобы продолжить свои размышления над создавшейся ситуацией.
– Вот мы его и выпроводили! – подвёл итог Доддс, опускаясь на табуретку и закуривая свою большую трубку, – Пару дней он точно проездит… А мы за это время как раз успеем втянуться в рабочий ритм! – он в очередной раз отчаянно зевнул.
– Да, наверняка успеем, – согласился Маклуски, расхаживая по комнате с другой зажжённой трубкой во рту, – Нам предстоит проделать немало работы… – он мужественно удержался от ответного зевка.
– Кстати, Маклуски! – вспомнил вдруг Доддс, закончив зевать, – А что за любопытную новость вы собирались сообщить мне тогда, во время эксперимента с Ривзом?
В комнате на какой-то миг повисла напряжённая задумчивая тишина. Затем её прорезал голос Маклуски:
– А вы мне? Помнится, Ривз свалился с табуретки как раз в тот момент, когда вы начали рассказывать что-то важное и любопытное…
– Ах да! – согласился Доддс, – Я хотел поведать вам кое-что важное… Но что именно? Когда я ездил в Данди за виски… Нет, совсем не об этом я хотел вам рассказать! Когда в мае «Абердин» играл в Гётеборге с «Реалом»… Нет, опять не то! Ага, вот оно что! – он радостно хлопнул себя по лбу, – Теперь вспомнил: В какой-то газете я прочитал, будто трое арестованных по Брокингемскому делу якобы выдали своего четвёртого сообщника, а полиция якобы выехала на его задержание.
– Полный бред! – равнодушно ответил Маклуски, – Жёлтая пресса сообщает об этом едва ли не каждую неделю. Нам не стоит беспокоиться: Когда полиция нападёт на след четвёртого сообщника, мы с вами узнаем об этом раньше любых газетчиков… На вашем месте я бы не спешил принимать за чистую монету всё, что пишется в жёлтой прессе!
– Именно это я и собирался вам сказать! – подтвердил Доддс, – Да, какой только чуши не встретишь в этих провинциальных газетёнках…!
Маклуски вдруг резко остановился посереди комнаты и с задумчивым видом вынул трубку изо рта. Вопросительно переглянувшись с коллегой, он глубокомысленно изрёк:
– Интересно, а не связан ли наш Ривз с кем-либо из участников Брокингемского ограбления?
– Наверняка трудно сказать, – уверенно ответил Доддс, – но мне почему-то кажется, что навряд ли.
– Открою вам секрет: И мне тоже! – признался Маклуски и возобновил свои круговые хождения по комнате.
Знаменитые детективы продолжили свои напряжённые размышления… Со стороны могло показаться, будто расследование дела Иглза забуксовало на одном месте. Впрочем, сторонние впечатления зачастую оказываются обманчивыми…
Смит вернулся из командировки в пятницу вечером, хорошо отдохнувший и изрядно загоревший. Он навестил детективов сразу по прибытии, не заходя домой. С собой у него был большой чемодан, битком набитый всякой всячиной… Первым делом он извлёк из этого чемодана весьма объёмный пакет.
– Ого! – сказал Доддс, забирая пакет у доктора, – Ребята из Айронгейта даром времени не теряли! Похоже, они расшифровали записи Ривза полностью и во всех подробностях… Смит, благодарим вас за помощь! Теперь вы можете со спокойной душой закрывать командировку и возвращаться к своей основной работе…
– А мы пока займёмся своей! – добавил Маклуски, нащупывая у себя в саквояже ёмкость с виски.
После того, как Смит покинул их гостеприимное общество, детективы смогли безо всяких помех приступить к своей давно запланированной дружеской трапезе, а изучение результатов расшифровки благоразумно отложили на следующий день. (Ведь всем известно, что утро вечера мудренее.) Наутро Маклуски, снова возглавивший совместную следственную работу, лично вскрыл таинственный пакет… Внутри он обнаружил обе тетрадки Ривза и их перевод.
– С ума сойти! – воскликнул он, заглянув в сопроводительную записку, – Ребята из Айронгейта пишут, что записи Ривза были сделаны на каком-то малоизвестном языке семейства дравидийских с примесью каких-то мунда-кола. Помимо этого они были зашифрованы каким-то мудрёным шифром…
– В Айронгейте работают очень ушлые ребята, – проявил скептицизм Доддс, – Они пользуются тем, что мы ничего не смыслим в экзотических языках и секретных шифрах. Они всегда рады развесить нам на уши свою лапшу… Все мы знаем, что за переводы с экзотических языков полагается дополнительная наценка. Сдаётся мне, они сознательно преувеличивают сложность своей работы, чтобы содрать с нас лишние деньги…
– Невелика беда! – ответил Маклуски, – К счастью, оплачивать их труды будем не мы лично, а бухгалтерия Центральной полиции… Ну что ж, давайте почитаем, что там нарасшифровывали эти ушлые ребята из Айронгейта!
Детективы подтащили лавку к монтажному столу, уселись на неё вдвоём и углубились в изучение материалов расшифровки… Как оказалось, более толстая тетрадка Ривза имела заголовок «Опыты по получению яда, которым можно травить крыс и не только крыс». Из текста перевода следовало, что Ривз, вопреки своим заявлениям, не привозил с собой из Азии никаких ядов, а пытался изготовить этот яд уже здесь, в Крукроуде. Он покупал у различных торговцев составные ядовитые компоненты и пробовал соединить их в нужной пропорции для получения конечного продукта. Но эти попытки, судя по всему, не увенчались ничем вразумительным… Записи пестрели комментариями типа «От пяти миллиграмм я отсыпал четыре миллиграмма и растворил в одном литре воды – ничего не получилось». Самая последняя запись гласила: «Всё бесполезно! Мой яд оказался безвреднее зубного порошка. Крысы с удовольствием его жрут и не думают дохнуть. Я только зря истратил на эту затею тысячу фунтов стерлингов и ещё пятнадцать, взятых в кредит!»
– Пятнадцать чего? – заинтересовался Доддс, – Пятнадцать тысяч или пятнадцать фунтов?
– Скорее уж фунтов, – предположил Маклуски, – Чтобы получить кредит в пятнадцать тысяч, Ривзу следовало быть по меньшей мере банкиром или министром. (А он сейчас, как нам известно, вообще не имеет определённых занятий.) Итак, он залез в долги, но не сумел добиться поставленной цели… Интересно, о чём пойдёт речь во второй тетрадке?
Детективы бросились читать дальше. Вторая тетрадка Ривза имела подзаголовок «Способы безопасно избавиться от дяди и избежать при этом уголовного преследования». На первых страницах было перечислено несколько десятков этих способов, но далее подробно разрабатывались лишь некоторые из них. Один из пунктов был многообещающе озаглавлен как «Шантаж!» Впрочем, пару страниц спустя этот раздел заканчивался пессимистичной записью «Шантаж?», жирно перечёркнутой крест-накрест… Но вот наконец, перевернув ещё несколько страниц, детективы неожиданно наткнулись на слова «Брокингемское ограбление?», взятые в большой овальный кружок.
– Ну, что я говорил! – воскликнул Маклуски, – Оказывается, наша история всё-таки имеет отношение к Брокингемскому делу!
– Я подозревал это с самого начала! – похвастался прозорливостью Доддс.
Детективы с неослабевающим интересом продолжили чтение загадочных записей. Далее Ривз на нескольких страницах подробно рассуждал о своём дяде. Его размышления были подытожены так: «Во время Брокингемского ограбления дядя отсутствовал в Крукроуде. По его словам, он ездил в Бристоль… Но теперь я знаю достоверно: В Бристоле его тогда не было!»
– Ну ещё бы! – согласился Маклуски, – На самом деле Иглз в те дни находился в Лондоне и спекулировал акциями на фондовой бирже… В Крукроуде он об этом никому не рассказывал, опасаясь зависти недругов. Он говорил им, что якобы ездит в Бристоль на какой-то контрабандный рынок.
– Да, Иглз был изрядным конспиратором, – согласился Доддс.
Записи Ривза заканчивались схематичной картинкой с надписью «Дядя – слабое сердце». От неё отходили две стрелки: одна указывала на слово «Деньги», другая – на слово «Брокингем». (Последняя запись была датирована концом июня.)
– Как ни странно, в его рассуждениях присутствует здравый смысл, – заметил Доддс, – Они на редкость логичны и последовательны.
– Но связей с Брокингемским ограблением в них не просматривается, – сделал вывод Маклуски, закрывая материалы расшифровки и отодвигая их на край монтажного стола, – Собственно, я уже заранее предчувствовал, что этим всё и закончится!
– А я тем более! – поддержал его Доддс, – Я ещё два дня назад предостерегал вас от чрезмерных надежд… Разумеется, Ривз не имеет никакого отношения к Брокингемскому ограблению.
– Вот мы и разобрались с этим делом! – устало вздохнул Маклуски, – Теперь мы можем с чистой совестью рапортовать шефу о завершении нашего расследования… Конечно, мы сделаем это лишь в понедельник, когда он снова появится на работе в Центральной полиции, – добавил он, в очередной раз расшнуровывая свой бывалый саквояж, – А остаток сегодняшнего дня и весь завтрашний мы вправе полностью посвятить кое-каким другим делам…
– Я тоже считаю, что мы потрудились на славу, – согласился Доддс, нащупывая в своём саквояже ёмкость с виски, – Как говорят в народе: Сделал дело – отдыхай, пока другое не подоспело!
Но долго отдыхать прославленным детективам не пришлось… На следующий день, в воскресенье, к ним с самого утра снова явился всё тот же доктор Смит с очередной новостью.
– Вы знаете, что творится на белом свете? – с порога сообщил он, – К нам в отделение на ваше имя пришла телеграмма из какого-то Гленвича: Вас срочно вызывают в какой-то Бриндвич.
Детективы вопросительно переглянулись между собой.
– Из Гленвича? – переспросил Доддс, – В Бриндвич? Как любопытно! Должно быть, это – весточка от майора Грэггерса…
Рассмотрев телеграмму, принесённую Смитом, детективы убедились, что она действительно подписана майором Грэггерсом, а её содержание полностью исчерпывается тем, что уже успел сообщить им доктор.
– Похоже, у Грэггерса стряслось что-то срочное и неотложное, – высказал опасение Доддс, – Значит, придётся нам прервать наш отдых… Кстати, Смит, а что слышно из вашего отделения полиции?
– Только хорошее! – заверил доктор, – Сегодня у нас объявился ещё и Уорвик. Когда принесли вашу телеграмму, мы сидели там впятером – я, Перримен, Уорвик, хозяин гостиницы и его дежурный администратор. Мы пили борм… то есть, чай и обсуждали последние события. (Я едва выкроил несколько минут, чтобы сбегать к вам.) Между прочим, мы до сих пор не можем понять, что же всё-таки случилось с Иглзом и Ривзом…
– Можете не ломать напрасно голову! – успокоил его Маклуски, – Нам в этой истории уже давно всё понятно.
– Так уж и всё? – не поверил доктор.
– Осталось прояснить разве что самый последний нюанс, – уточнил Доддс, – Этим-то мы сейчас и займёмся… Смит, у вас подмышкой я вижу свежую воскресную газету. А ну-ка дайте её сюда! – он забрал у доктора газету и сразу её развернул, – А вот и он, наш новый воскресный кроссворд! Тут же и ответы на предыдущий… Интересно, какое слово было загадано в прошлый раз под номером три по вертикали? («То, что может вызвать временную или постоянную потерю рассудка, а иногда и смерть» из трёх букв…)
– Да, это – то самое слово! – согласился Маклуски, заглянув в газету через плечо Доддса, – Тут так и сказано: «Ответы на кроссворд от 3 июля».
Детективы вопросительно переглянулись и многозначительно перемигнулись между собой.
– Вот теперь нам стал ясен и последний нюанс, – глубокомысленно изрёк Доддс.
– Что вам ясно? – не понял доктор, – При чём здесь вообще ответы на прошлый кроссворд? – он забрал у детективов газету и сам в неё заглянул, – Три по вертикали: «шок»… Ну и что, собственно, дальше?
– Шок здесь ни при чём, – объяснил Маклуски, – Просто мы убедились, что предыдущий кроссворд был опубликован в газете от третьего июля.
– В прошлый вторник я подобрал обрывок с этим кроссвордом на полу вашей замечательной гостиницы, – внёс ясность Доддс, – К сожалению, на нём была оторвана дата публикации. Но сейчас стало очевидно, что это была предыдущая воскресная газета с предыдущим воскресным кроссвордом…
– Допустим, что так, – согласился Смит, – Ну и что с того?
– Давайте рассуждать дальше! – подхватил мысль коллеги Маклуски, – Смит, припомните-ка: Когда произошла смерть Иглза?
– В ночь с третьего на четвёртое июля, – ответил доктор, по-прежнему ничего не понимая.
– А теперь ответьте на самый главный вопрос! – торжествующе закончил мысль Доддс, – В газету от какого числа был завёрнут сыр Ривза? (На ней тоже была оторвана дата.)
Доктор застыл на месте с разинутой челюстью…
Некоторое время спустя Доддс, Маклуски и Смит уже подходили к зданию местного отделения полиции. (Столичные детективы несли с собой свои знаменитые большие саквояжи.) В то жаркое воскресное утро, в отличие от унылых будней, в полицейском участке Крукроуда жизнь вовсю била ключом. Правда, это было заметно лишь в одной из комнат первого этажа, так называемой главной рабочей… Когда доктор и два детектива зашли в эту комнату, они попали в самую гущу весёлой дружеской посиделки с участием четырёх других лиц, из которых по крайней мере двое не имели к полиции никакого отношения. (Обычно подобные посиделки было принято проводить за запертыми дверями в кабинете начальника. Но сейчас, ввиду отсутствия того на рабочем месте, мероприятие пришлось перенести в другое помещение.) Присутствующие восторженно встретили появление хорошо известных им лондонских детективов, но принять их за свой стол не смогли, сославшись на недостаток свободных стаканов. Впрочем, Доддс и Маклуски и не собирались навязываться им в собутыльники… Они скромно уселись на два других стула в другом углу комнаты, а свои большие саквояжи предусмотрительно поставили на пол перед собой, дабы не потерять их из виду во время предстоящего разговора.
