Алекс Бертран Громов
Подводный флот Гитлера

Полная версия

Знак информационной продукции 12+

© Громов А.Б., 2020

© ООО «Издательство «Вече», 2020

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

Глава 1
Становление подводного флота Германии

После начала Первой мировой войны немецкий адмирал Гуго Поль выступил в поддержку идеи подорвать английскую экономику, применяя подводные лодки против торговых судов. Ведь Англия всегда зависела от морских перевозок. А оспаривать у Великобритании господство на море было для кайзеровской Германии при слабости ее надводных сил совершенно бесперспективным занятием. Немалое значение имело и то обстоятельство, что к началу войны германский флот уступал британскому и состоял из 5 эскадр линейных кораблей (из которых 3 были экстренно сформированы в ходе мобилизации), эскадры броненосцев береговой обороны, 5 отрядов крейсеров (всего 37 линкоров, в т. ч. 15 дредноутов, 8 броненосцев и 25 крейсеров, в том числе 3 линейных), 8 флотилий эскадренных миноносцев, отряда заградителей и 3 дивизионов тральщиков, 2 флотилий подводных лодок.

То есть единственным действенным средством могли стать только подводные лодки, с помощью которых появлялась возможность проникнуть в контролируемые Британией моря, разрушить ее всесилие на море и нанести ей удар в самое чувствительное место – снабжение и торговлю.

Глубинная война началась

Вечером 2 августа 1914 г. командиры германских подводных лодок получили приказ: «Немедленно приступить к боевым действиям против Великобритании». Через четыре дня 10 лодок вышли в боевое патрулирование.

Но англичане отнюдь не оказались совершенно беззащитными. Уже 9 августа британская 1-я эскадра легких крейсеров вошла в соприкосновение с увертливым врагом. Находившийся в дозоре «Бёрмингэм» обнаружил лодку U-15, лежащую в дрейфе, и открыл беглый огонь. Лодка начала медленно двигаться, но форштевень крейсера ударил ее в середину корпуса, разрезав пополам. Через три дня на базу вернулись только 7 немецких подлодок…

9 января 1915 г. Поль вновь в категорической форме потребовал активизации военных действий на океанических путях и использования подводных лодок против торговых судов. 4 февраля 1915 г. он отдал приказ о начале неограниченной подводной войны. С 18 февраля водное пространство вокруг Великобритании и Ирландии вместе с Английским каналом объявлялось зоной войны: любое торговое судно неприятеля в этих водах подлежало уничтожению, кроме того, судам нейтральных стран не давались гарантии безопасности, и им предложено не заходить в «зону войны». Спустя день германские подводные лодки приступили к проведению активных боевых операций против чужих судов.

При этом ход подводной войны Германии против стран Антанты определялся личными предпочтениями того, кто в данный момент командовал флотом и мог повлиять на личные решения кайзера. 2 февраля 1915 г., в результате очередной смены руководства флота, начальником Адмирал-штаба был назначен Густав Бахман (22 марта того же года произведен в адмиралы). Этот убежденный сторонник продолжения неограниченной подводной войны не раз пытался отстранить Вильгельма II от вмешательства в планирование действий ВМФ. Андреас Михельсен, автор вышедшей в 1925 г. в Лейпциге книги «Подводная война 1914–1918 гг.», описал его карьеру достаточно подробно – ведь 1 апреля 1917 г. он был назначен командующим миноносцами, а спустя два с небольшим месяца поставлен во главе подводного флота и руководил координацией действиями германского подводного флота в ходе неограниченной подводной войны. Невзирая на многочисленные пассажирские суда, потопленные немецкими субмаринами, он оставался на своем посту до конца войны, а после ее окончания, 29 ноября 1919 г., произведен в контр-адмиралы, а 21 января 1920 г. – в вице-адмиралы, и только накануне Рождества 1920 г. вышел в отставку.

Первые жертвы: «Луизитания», «Арабик», «Сассекс»…

Все больше немецких лодок отправлялись топить чужие транспорты, при этом в мире кайзеровская Германия приобрела имидж «злобного агрессора», но так и не смогла взять под контроль морские вражеские коммуникации. 7 мая 1915 г. на линии Ливерпуль – Нью-Йорк подводная лодка U-20 потопила английский лайнер «Луизитания». В числе погибших пассажиров было 115 американцев, что значительно осложнило отношения Германии с США и другими доселе нейтральными государствами. Спустя три месяца лодка U-24 отправила на дно пассажирский лайнер «Арабик»… После этого правительство кайзера было вынуждено заставить военно-морской флот отказаться от «неограниченной стратегии» и проинструктировать все подлодки не нападать на пассажирские корабли, а потом и переместить военные действия с Атлантики в Средиземное море.

В результате этого серьезно уменьшились шансы Германии на успех подводной войны, так как именно подходы к Британским островам были главной зоной, где можно было блокировать владычицу морей и ее торговые связи, а возникшая необходимость всплывать и предупреждать свои жертвы об атаке лишала подлодки их преимущества невидимости и неожиданности, точно так же, как и выставляла их самих под удар пушек «жертв» – особенно с тех пор, как внешне вполне безопасные торговые суда союзников стали превращаться в замаскированных охотников на субмарины, на которых размещались орудия, торпеды и военные экипажи. В ответ на это в марте 1916 г. германское правительство и командование ВМФ разрешило командирам подводных лодок производить атаки без предупреждения на все британские суда внутри зоны блокады (вокруг Британских островов), специально оговорив при этом, что это не относится к пассажирским судам. Но именно это «примечание» в результате осталось «на бумаге» – пароход «Сассекс», шедший через Ла-Манш и битком набитый пассажирами, был торпедирован подлодкой U-29.

Среди его пассажиров оказались американцы и граждане нейтральной Испании, двое из которых стали жертвами этого инцидента. Начался международный скандал, итогом которого явилось решение германского правительства о запрещении своему подводному флоту проведения боевых операций в Атлантике.

5 июня было запрещено топить пассажирские суда, а 18 сентября фактически блокада Великобритании прекращена. За 1915 г. германский флот (преимущественно с использованием минных заграждений и подводных лодок) потопил торговые суда общим водоизмещением 1,6 млн тонн, потеряв при этом 20 подводных лодок (за 1915 г. в строй введено 62 лодки).

Но запрет действовал недолго – 31 января 1917 г. немецким подводникам «развязали руки», объявив о снятии ограничений на действия подлодок начиная с утра следующего дня. Цель – любой ценой поставить Англию на колени – должна была оправдать средства. В штабных вычислениях 1916 г. говорилось, что Британия располагает собственным флотом суммарным водоизмещением 10,66 миллиона тонн, и поэтому «…основываясь на наших расчетах о… 600 000 тонн, потопляемых при неограниченных действиях подлодок, и учитывая, что по крайней мере две пятых транспортного сообщения нейтральных стран будут напуганы до того, что прекратят посылать свои суда к берегам Англии, мы можем заключить, что через пять месяцев передвижения из Англии и в Англию сократятся на 39 %. Англия этого не выдержит…»

Но при этом германским командованием в полной мере не учитывалась военная мощь британского флота, вовсе не намеренного терпеливо наблюдать за уничтожением своих судов. В этот период у немцев было на плаву 120 лодок, из которых примерно 40 находились на круглосуточном боевом дежурстве, сменяя друг друга. Но такого числа лодок для выполнения поставленной перед ними грандиозной задачи было явно недостаточно. Тем более – в сжатые сроки, до реального вступления в войну американской военной мощи.

Однако германский адмирал Хенниг фон Хольцендорф докладывал руководству: «Я не колеблясь утверждаю, что… мы можем вынудить Англию заключить мир через пять месяцев неограниченными действиями субмарин… Несмотря на опасность разрыва с Америкой, неограниченные действия подлодок, если их начать скоро, являются правильной мерой, чтобы привести войну к победному концу. В действительности это единственное средство к достижению победы». Но это были очередные германские иллюзии, не учитывающие реальное положение дел…

Когда придумали морские конвои

Введение в 1916 г. конвойной системы сильно затруднило выполнение боевой задачи для подводных лодок, особенно в последний год ведения военных действий. Так, в декабре 1917 г. германский флот смог потопить лишь 107 судов водоизмещением свыше 231 тыс. тонн. В течение 1917 г. было построено 103 лодки, а потеряно 72 (в том числе 61 в Северном море). Надводные силы в целом вели себя пассивно, проведя 16–18 октября и 11–12 декабря нападения легкими силами на конвои, в ходе операций были потоплены 3 английских эсминца, 3 траулера, 15 пароходов.

Как писал в своих мемуарах будущий руководитель подводного флота Третьего рейха Карл Дёниц, командовавший в Первую мировую подводной лодкой, «в период Первой мировой войны германские подводные силы наибольших успехов добились в 1917 г. В дальнейшем же, после введения Англией системы конвоев, эффективность действий подводных лодок резко упала. С появлением конвоев море опустело. Немецкие подводные лодки выходили в море поодиночке, обычно долгое время ничего не обнаруживали, а потом неожиданно натыкались на большие группы транспортов в 30–50 судов и более, следовавших в охранении большого числа военных кораблей различных классов. Подводная лодка атаковала конвой в одиночку. Если командир имел крепкие нервы, атаки повторялись в течение нескольких суток, пока он и его подчиненные не выдыхались окончательно. И даже если подводной лодке удавалось потопить несколько судов, число ее жертв составляло очень незначительный процент от всего состава конвоя. Конвой же, несмотря на эти атаки, продолжал следовать по назначению, и, как правило, в дальнейшем ни одна немецкая подводная лодка его не обнаруживала. Суда приходили в Англию, доставляя туда большие запасы продовольствия и сырья».

Кто они – первые подводники?

Вильгельм Маршалл в январе – марте 1916 г. учился на курсах подводного плавания, а в марте – июне 1916 г. – на курсах командиров подводных лодок. 1 июля 1916 г. он принял командование миноносцем Т-37, а уже 1 августа переведен в распоряжение Инспекции подводного флота. С 26 ноября 1916 г. Маршалл командовал подлодкой UC-74 и 13 января 1917 г. был произведен в капитан-лейтенанты. 30 декабря 1917 г. он командовал подлодкой UB-105. Принял участие в неограниченной подводной войне против торгового флота союзников. Всего за время боевых операций он потопил 43 торговых корабля (общим водоизмещением 119 184 тонны), 1 военный корабль (1290 тонн) и повредил 1 корабль (765 тонн).

После окончания войны Маршалл был переведен в Инспекцию подводного флота. Был одним из руководителей военно-морских сил Германии в первой половине Второй мировой войны, но постоянно конфликтовал с Эрихом Редером. Неоднократно был уволен в отставку и снова возвращался на службу. Конец Второй мировой встретил в должности руководителя командования ВМС «Запад».

Одним из выдающихся немецких подводников Первой мировой был Альфред Заальвахтер. 1 апреля 1915 г. он был назначен флаг-лейтенантом штаба Флота открытого моря, служил на флагмане – линейном корабле «Friedrich der Grosse» («Фридрих Великий»). 1 апреля 1916 г. Заальвахтер был переведен в подводный флот. После окончания школы подводного флота командовал подводными лодками U-25 (1 июля – 30 сентября 1916 г.), U-46 (1 октября 1916 – 2 марта 1917) и U-94 (3 марта 1917 – март 1918). За время военных действий он потопил 28 кораблей (водоизмещением 65 334 тонны) и повредил 3 корабля (19 326 тонн). С марта 1918 г. он занимал пост офицера Адмирал-штаба в штабе командующего подводным флотом.

С 23 августа 1939 по 20 сентября 1942 г. был командующим группой ВМС «Запад». Под его руководством разрабатывалась операция по захвату Норвегии («Везерюбунг»). В ноябре 1942 г. уволен в отставку. После окончания войны в июле 1945 г. арестован советской контрразведкой, привезен в Москву и расстрелян.

29 ноября 1916 г. командиром миноносца D-9 стал капитан-лейтенант Вильгельм Канарис. В январе – мае 1917 г. прошел курс офицера подводного флота и 2 июня 1917 г. назначен командиром подводной лодки U-16. 16 сентября 1917 г. он был переведен в распоряжение командующего подводными лодками на Средиземном море, а 1 октября 1917 г. назначен офицером Адмирал-штаба и временно исполняющим обязанности командующего. С 28 ноября 1917 г. он командовал транспортной подводной лодкой UC-27, а с 19 января 1918 г. – подводной лодкой U-3; потопил 3 транспорта общим водоизмещением 16 тыс. тонн. 14 марта 1918 г. он вновь принял на себя исполнение обязанностей командующего подводными лодками на Средиземном море, а 10 мая 1918 г. назначен командиром подводной лодки U-128. В ноябре 1918 г. в составе средиземноморской флотилии совершил переход в Киль, где 1 декабря 1918 г. зачислен в распоряжение Инспекции подводного флота.

Еще не надежная техника

В ходе Первой войны германское командование стремилось построить возможно больше подводных лодок для того, чтобы уничтожить возможно больше транспортного тоннажа противника, что, учитывая вступление в войну США, было непростой задачей. В свою очередь Англия и ее военные союзники должны были, с одной стороны, возместить потери в потопленном тоннаже, а с другой – создать силы и действенные средства противолодочной обороны, способные уничтожить подводные лодки противника.

Но не стоит забывать, что германские (как, впрочем, и вражеские) лодки того времени не были эталонами технической надежности – тот же самый Дёниц в своих мемуарах так описывает, как внезапно закончилась его карьера командира подводной лодки: «Оторвавшись от конвоя, подводная лодка осторожно всплыла в позиционное положение. С мостика, который едва поднимался над водой, на западе был виден конвой, уходивший прежним курсом. Ближе к лодке виднелся эскадренный миноносец, который, вероятно, находился на том самом месте, где затонуло атакованное судно. Продув балласт, лодка всплыла в крейсерское положение и двинулась за конвоем, чтобы до рассвета попытаться атаковать его вторично из надводного положения. Но пока лодка выходила в голову конвоя, стало светать. Решив атаковать конвой с перископной глубины, я подал команду к погружению. Но тут произошло нечто непредвиденное. Из-за заводского дефекта лодка при погружении неожиданно получила большой дифферент на нос и стремительно пошла в глубину. Из аккумуляторов вылился электролит. Наступила темнота. Глубина в этом районе была более чем достаточной – от 2500 до 3000 метров, а наша лодка («Германия» В-III) могла погружаться не более чем на 60–70 метров. Ее прочный корпус выдерживал давление лишь до этой глубины. Было приказано продуть весь балласт, застопорить двигатели, дать задний ход и переложить рули, чтобы по возможности замедлить погружение. Расторопный вахтенный офицер включил карманный фонарь и осветил глубомер. Стрелка быстро скользила вправо, указывая на быстрое погружение. Но вот на какой-то миг она замерла между делениями 90 и 100 метров и пошла в обратном направлении. Значит, балласт был продут вовремя. Вскоре лодку выбросило на поверхность. Я быстро открыл рубочный люк. Было уже светло. Мы находились в центре конвоя. На эскадренных миноносцах и на транспортах взвились флажные сигналы, завыли сирены, транспорты разворачивались к нам кормой и открывали огонь из кормовых орудий. Эскадренные миноносцы, ведя огонь, полным ходом устремились к подводной лодке. Положение было не из приятных. Надо было как можно быстрее уходить под воду. Но это оказалось невозможным: сжатый воздух был израсходован. К тому же лодка получила несколько пробоин. Конец был неизбежен, и я скомандовал: «Всем покинуть лодку!»

Именно тогда, по словам Дёница, он и сделал вывод, что в атаке конвоев должны принимать не одна, а несколько подводных лодок. И к тому же подводная лодка имеет больший шанс на успех при атаке в надводном положении в ночное время суток.

Шансы на будущее

В результате Германия проиграла эту морскую схватку, но отнюдь не из-за плохой подготовки или недостаточного мужества ее подводников. Все решали цифры – в этой вооруженной борьбе решающую роль играла количественная сторона вопроса (количество потопленного и восстановленного транспортного тоннажа, наращивание сил и средств противолодочной обороны, число введенных в строй и погибших подводных лодок). Особо отметить, что ни одна из сторон не имела особого технического преимущества как в совершенствовании вооружения и скорости хода подводных лодок, а также сил и средств противолодочной обороны. Ресурсы Германии, воевавшей на два фронта, уступали объединенной мощи стран Антанты.

Но при этом Первая мировая война наглядно продемонстрировала как руководителям немецкого флота, так и вождям рейха, один из наиболее действенных способов контроля над морскими коммуникациями. Учитывая возможность новой войны с Британией в будущем, германские военные, лишенные по Версальскому договору возможности использования подводного флота, занялись анализом и обобщением военного опыта недавних морских сражений.

По словам контр-адмирала Эбергарда Годта, «одна проблема, связанная с руководством операций подводных лодок, оставалась неразрешимой. Командный пункт, который с его обширными сооружениями связи мог быть размещен только на суше, даже при безупречно действующей связи получал лишь ограниченную картину действительной обстановки в районе боевых действий подводных лодок, отдаленных иногда на тысячи миль. Ввиду этого сначала пробовали перенести командование подводными лодками в море. Однако уже в первые месяцы войны выяснилось, что постоянное воздействие противника, заставлявшее такой «командный пункт» то и дело уходить под воду, сильно ограничивало возможности радиосвязи, и потому от непосредственного командования на море пришлось отказаться. Поэтому не оставалось ничего другого, как руководить действиями лодок с берегов».

Эбергард Годт сформулировал требования к офицерам-подводникам в новой морской войне: «Возникающие при этом трудности должны устраняться воспитанием самостоятельности у командиров подводных лодок, четкостью донесений, подробным анализом предстоящих и проведенных операций, а также периодической заменой офицеров штаба командирами действующих подводных лодок».

Попытка запрета подводных лодок

Попытка запрета подводных лодок, или по меньшей мере неограниченной подводной войны, приводящей ко множеству жертв среди мирных пассажиров гражданских судов, была предпринята сразу же после окончания Первой мировой войны Британией. Автором этой идеи был английский адмирал Ричмонд, который в своих статьях и выступлениях (и в опубликованной в 1934 г. книге «Современная морская мощь») предлагал всем ведущим мировым державам (в том числе и Германии, официально лишенной подводного флота, но памятуя о ее опыте Первой мировой) отказаться от использования подводных лодок, которые в ряде флотов считались «оружием слабейшего». Аргументировал это предложение адмирал вовсе не гуманизмом и не страхом перед грядущим массовым использованием подводного флота – по его мнению, субмарины, побежденные в Первой мировой войне системой конвоев, не в состоянии добиться большей эффективности в борьбе против морской торговли.

Британский морской деятель уверял, что запрещение использования подводных лодок необходимо потому, что они существенно влияют на строительство надводных кораблей, способствуя увеличению их водоизмещения в целях повышения живучести, а следовательно, в конечном счете приводят в тупик конструкторскую мысль. Другим аргументом Ричмонда было то, что наличие подводных лодок резко уменьшает возможность ведения крупных боев между главными силами надводного флота, так как ни один командующий не рискнет послать крупные силы флота в район, где вероятны вражеские подводные лодки, которые способны потопить часть кораблей.

Будучи реалистом, Ричмонд также высказывал вполне обоснованные мнения по поводу предстоящей борьбы с подлодками путем совершенствования системы конвоев и строительства легких крейсеров, эсминцев и эскортных кораблей, а отнюдь не линкоров. Другим предложением британского адмирала, реализованным впоследствии как «странами оси», так и союзниками, был комплексный подход: широкое использование подводных лодок во взаимодействии с авиацией и надводными кораблями, что повышало эффективность как обнаружения и уничтожения подводных лодок, так и действий самих лодок по уничтожению надводных кораблей.