Алекс Бертран Громов
Подводный флот Гитлера
Меры обороны
Между тем британские торговые суда, подчиняясь приказам Адмиралтейства, вооружались не оборонительным артиллерийским оружием, но и глубинными бомбами, которые, по мнению правительства рейха, являлись наступательным боевым средством против подводных лодок. Так, по словам Дёница, «6 сентября 1939 г. одна из подводных лодок (U-38) в первый раз подверглась артиллерийскому обстрелу с обнаружившего ее торгового судна. Через две недели английское информационное бюро опубликовало в качестве примера, достойного всяческого подражания, сообщение о том, что торговое судно обстреляло подводную лодку и обратило ее в бегство. 26 сентября первый лорд адмиралтейства объявил о вооружении английских торговых судов для борьбы с подводными лодками. Тем самым было официально подтверждено начавшееся вооружение артиллерией английских торговых судов». Дополнительно вооружались специальными бомбометами и гидролокаторами быстроходные лайнеры, выходившие в рейс в одиночку.
Первоначальные действия германских субмарин против торговых судов были успешными, и поэтому англичане в первую же неделю боевых действий ввели систему конвоев, состоящих из 40–50 транспортных судов в сопровождении 3–4 боевых кораблей охранения, сопровождавшими суда в пределах 200-мильной зоны от берега. В воздушном патрулировании участвовала и британская авиация, но оно осуществлялось только в Ла-Манше и над Северным морем, поначалу не дотягивая до Атлантики. Позже стали появляться самолеты, базировавшиеся на палубы крейсеров охранения конвоев и грузовых судов, и самолеты с авианосцев.
14 сентября 1939 г. уже упоминавшаяся лодка U-30 одержала победу над британским самолетом – правда, в этом была скорее вина самих летчиков. Лодка была обнаружена английским бомбардировщиками и забросана противолодочными бомбами, но поскольку это случилось на малой высоте, то самолеты задела ударная волна от взрывов их же бомб, и они, потеряв управление, упали в морские волны. Всплывшая подлодка забрала с собой на базу двух спасшихся британских пилотов.
В итоге за первый месяц войны пустили на дно более 150 000 тонн торгового тоннажа, из которого часть приходилась на долю нейтральных, в том числе и скандинавских стран.
В ответ на это командование ВМФ Британии призвало топить немецкие лодки, разбойничающие на морях. Так, шведское судно «Гун» в Северном море едва не протаранило субмарину U-3 под командованием капитан-лейтенанта Йоахима Шепке. Однако в итоге шведское судно было потоплено.
14 сентября 1939 г. подводный флот Германии понес первую боевую потерю – подлодка U-39 под командованием капитан-лейтенанта Герхарда Глаттеса предприняла атаку на авианосец «Арк Ройял», несший службу ПЛО в 150 милях от Гебридских островов, выпустив по нему три торпеды, которые взорвались, не достигнув судна. Вскоре U-39 была атакована тремя эсминцами, охранявшими авианосец. Лодка пошла ко дну, а ее команду вытащили из воды и под охраной разместили на борту авианосца.
Три дня спустя U-29 под командованием капитан-лейтенанта Отто Шухарта, действовавшая в двухстах милях к западу от Ирландии, атаковала и потопила английский авианосец «Корейджес» (18 600 брт), на борту которого было 519 военнослужащих и 24 самолета. Вместе с авианосцем погибла большая часть команды. Этот первый реальный боевой успех немецкого подводного флота был щедро отмечен командованием: офицеры и матросы получили по Железному кресту II степени, а командир Шухарт был удостоен сразу крестов I и II степени. Эти трагические события заставили англичан отказаться от использования авианосцев в системе противолодочной обороны коммуникаций. Предпочтение было отдано усилению корпуса авиации береговой обороны. Авианосцы же на протяжении всей войны использовались в составе конвоев.
Но одновременно с успехами подлодок росла и цена, которую приходилось платить подводникам. Союзные конвои стали обходить районы крейсирования подводных лодок. Это привело к тому, что командование подводными силами Германии стало в поисках добычи отправлять лодки к британским морским базам, где была сильная противолодочная оборона, что часто приводило к обнаружению и гибели немецких субмарин. Охота на конвои и одиночные суда становилась все более опасной, причем самым опасным противником для немецких подводных лодок стала авиация союзников.
Не менее эффективно действовали и надводные суда: 19 сентября подлодка U-27 под командованием корветен-капитана Йоханеса Франца была обнаружена британскими эсминцами «Форестер» и «Форчун», которые забросали ее глубинными бомбами. Лодка погибла, а вся команда попала в плен.
Борясь с подводными лодками, Адмиралтейство отдало приказ ставить минные заграждения на подходах к своим базам и портам, у восточных берегов метрополии, на Фарерско-Исландском пороге и в Дуврском проливе. 13 октября здесь на мине подорвалась и погибла U-40 под командованием корветен-капитана Вольфганга Бартена. Из 41 члена команды удалось спастись только троим…
В борьбе против германских субмарин ВМФ Британии пытался использовать и собственные субмарины, но это оказалась малоэффективно, а однажды привело и к трагическим последствиям: 10 сентября британская лодка «Окслей» во время патрулировала в противолодочной зоне и совершила грубую ошибку в определении своего местоположения, в результате чего «Окслей» попала в район действий соседней лодки «Тритон», которая «обнаружила врага» и произвела торпедную атаку, после которой «Окслей» затонула, став первым английским военным кораблем, погибшим во Второй мировой войне. Спустя несколько месяцев и британское командование стало активно использовать подлодки против немецких судов. Как пишет в своих воспоминаниях Дёниц, «в начале апреля 1940 г. английским подводным лодкам, действовавшим в проливе Скагеррак, был отдан приказ в дневное время топить без предупреждения германские суда, а в ночное время – все суда. Этот приказ шел гораздо дальше, чем германские приказы, и английские подводные лодки топили здесь даже нейтральные торговые суда, следовавшие ночью со всеми огнями. (Доклад Черчилля в английской палате общин 8 мая 1940 года.)
Осенью 1939 г. британское правительство опасалось, что Гитлер вскоре развернет против Англии полномасштабную подводную войну. Уинстон Черчилль в своих мемуарах, описывая события осени первого года войны, отметил: «Мы не сомневались, что немцы начнут строить подводные лодки сотнями и что на стапелях уже находится много субмарин в различных стадиях строительства. Мы ждали, что через 12, самое большее 18 месяцев немцы развернут подводную войну в широких масштабах». Но этого не случилось – и это стало одним из крупных просчетов Гитлера.
28 сентября в Вильгельмсхафен прибыл Гитлер с целью посетить героических подводников рейха, и командующий подводными силами Германии Дёниц в присутствии вышестоящих начальников сделал доклад, в котором обосновывал скорейшую необходимость расширения программы строительства немецких субмарин. По его словам, настоящую подводную войну, которая могла бы поставить Англию в самое невыгодное положение, можно вести, имея в наличии не менее 300 субмарин, что означало увеличение в несколько раз темпов строительства подлодок. Только в этом случае, утверждал Дёниц, блокада Британии будет действенной, ибо германский подводный флот сможет восполнить потери и заменить субмарины, вышедшие на длительное время из строя.
10 октября начальник Дёница, главнокомандующий ВМФ гросс-адмирала Редер поставил перед фюрером вопрос о получении им чрезвычайных полномочий, необходимых для реализации новой программы кораблестроения. Но Гитлер отказал (в то время в рейхе такими полномочиями обладал только наци № 2 – генерал-фельдмаршал Геринг), и в результате программа строительства подлодок была снижена до выпуска 25 единиц в месяц. В реальности даже этот план по производству лодок не выполнялся…
Караваны
Как уже говорилось, основными базами, откуда начали действия подводные лодки, были Киль и Вильгельмсхафен. В первые дни войны морское командование Германии правильно оценило пока небольшие возможности своих подводных лодок и поставило им задачу, которую они могли выполнить особо эффективно – действовать на морских коммуникациях противника.
В первые месяцы войны германские подводные лодки действовали поодиночке. Они наносили удары преимущественно днем, под перископом (ночные атаки были редким исключением), как правило, по одиночным транспортам или судам, отставшим от конвоев. Из 164 судов, потопленных за первые 6 месяцев войны, только 6 входили в состав конвоев. Поначалу на морских трассах было много одиночно следовавших судов, и это в значительной степени способствовало первоначальному успеху действий германских подводных лодок. Только в сентябре 1939 г. они потопили в Атлантике корабли общим исчислением в 150 тыс. тонн торгового тоннажа.
Однако англичане учли печальный опыт судоходства в период Первой мировой войны. Тогда немецкие подводные лодки потопили суда общим исчислением в 13 миллионов торгового тоннажа, 150 крупных боевых кораблей (среди которых – 19 линкоров, более 30 крейсеров) – и на третий год Первой мировой войны англичанам все судоходство пришлось свести в конвои, что снизило грузооборот в среднем на 30 процентов.
В начале Второй мировой войны система конвоев была введена весьма быстро. 7 сентября 1939 г. из Англии в США вышел первый конвой, 16 сентября – конвой из Галифакса в Англию. Конвои, состоявшие из 40–50 транспортов, сопровождались 3–4 кораблями охранения в пределах 200-мильной зоны от берега, дальше транспорты следовали самостоятельно. Опираясь на опыт 1914–1918 гг., британское Адмиралтейство с первых же дней войны начало менять маршруты, которыми суда следовали обычно в мирное время.
Позиции подводных лодок были соотнесены с известными узлами английских коммуникаций. Но в связи с тем, что британцы изменили привычные пути перехода транспортов, возникла необходимость проводить дополнительную разведку и перейти от позиционных действий к крейсерству. Именно этот способ использования подводных лодок стал основным в первые месяцы войны. Делались и попытки группового использования подводных лодок, о котором Дёниц говорил еще в середине тридцатых годов, но пока они не получали особенного развития из-за нехватки лодок.
Дёниц ждал момента для того, чтобы с помощью групповой тактики достичь большого успеха в атаке на караваны. Первый британский караван во Второй мировой войне, движущийся на запад от Бристольского канала, засекла утром 15 сентября субмарина U-31. Командующий подводным флотом Германии отдал приказ находившимся рядом подлодкам отправиться на помощь U-31 и сделал следующую эмоциональную запись в своем дневнике: «Им может повезти. Я вбивал в головы капитанам это множество раз – они не должны упускать шанс… если бы только в море было побольше лодок!.. Вопрос о создании следующей серии лодок, которые должны уничтожать караваны, постоянно рассматривается. Только еще одна субмарина догнала тот караван, но совместной массовой атаки «стаи» на караван не получилось». Лодок не хватало, а тем временем англичане стали использовать систему конвоев, сопровождающих караваны, на большинстве маршрутов, и немецкие лодки стали добиваться успехов только в столкновении с одиночными транспортными судами, которых становилось все меньше и меньше…
В октябре 1939 г. Дёниц снова принял решение о совместных действиях нескольких подводных лодок против конвоев. В операции, начавшейся 17 октября, приняли участие только три (первоначально планировалось девять) подводные лодки, которые потопили три (в некоторых источниках – четыре) судна из состава конвоя HG-3. Причиной столь небольших достижений стала нехватка торпед у субмарин. По словам Дёница, «подобные попытки предпринимались во второй половине октября и в начале ноября. И каждый раз для перехвата и совместной атаки конвоев в открытом море не хватало подводных лодок. Все это говорило о том, что требовался резерв, за счет которого можно было бы усиливать удар на направлении главного удара. Поэтому решили пока что высылать подводные лодки в Атлантику только поодиночке, причем сразу же, как только они были готовы к походу. Лишь летом 1940 г. оказалось возможным начать совместные действия. На этот раз они привели к значительным успехам. Так, в октябре 1940 г. за два дня совместных действий было потоплено 38 судов из трех конвоев».
Для лучшей организации охранения транспортов в конвоях англичане разработали графики их движения на основных трассах. Так, на линии Великобритания – Галифакс конвои выходили из портов формирования регулярно через восемь суток. Твердые графики позволили наладить встречу транспортов на определенных рубежах теми же силами, которые сопровождали транспорты на запад. Одновременно англичане ставили минные заграждения на подходах к своим базам и портам – у восточных берегов метрополии, в Дуврском проливе и на Фарерско-Исландском пороге. 13 октября 1939 г. при форсировании Дуврского пролива подорвалась на мине и погибла немецкая подводная лодка U-40.
В связи с тем, что в первые месяцы войны немецкие лодки широко применяли свою артиллерию, англичане начали устанавливать пушки на судах и в течение трех месяцев вооружили около тысячи транспортов.
По мере усиления противолодочной обороны в прибрежной зоне Англии немцы переключали часть подводных лодок на минные постановки у ее баз и на прибрежных фарватерах. Постановка мин производилась ночью и в районах, где силы противолодочной обороны либо отсутствовали, либо были слабыми. Использование подводных лодок и авиации для постановки магнитных мин и недостаток у англичан средств борьбы с ними привело к росту потерь. Так, в октябре 1939 г. на минах погибли 10 судов, в ноябре – 26, в декабре – 33.
Успешное использование мин продолжалось до тех пор, пока против них не было найдены надежных средств борьбы в виде компенсационной обмотки судов и магнитных тралов. К концу декабря 1939 г. англичане оборудовали компенсационной обмоткой около тысячи транспортов. Потери на минах в начале 1940 г. значительно сократились, и немецкие лодки вновь переключились на использование торпедного оружия. Но в этот период в связи с увеличением числа кораблей, вооруженных гидролокатором («асдиком»), и ростом состава английской авиации противолодочной обороны дневные атаки подводных лодок под перископом становятся опасными, немцы постепенно переходят к ночным атакам из надводного положения. Если в сентябре 1939 г. из общего количества потопленных транспортов 97 % было атаковано и потоплено днем и только 3 % ночью, то в конце года более 50 % судов было потоплено ночью.
Ночные атаки значительно снизили эффективность действия сил противолодочной обороны, так как подводные лодки, действовавшие в надводном положении, почти не обнаруживались «асдиком», а ввиду отсутствия ночной авиации и радиолокации не наблюдались и самолетами противолодочной охраны.
С начала войны и до капитуляции Франции немецкие подводные лодки потопили 256 судов общим тоннажем 1,058 млн т, что составляло почти ⅔ всех потерь, понесенных противниками Германии за это время. Кроме того, на минах, поставленных подводными лодками, погибло 115 судов. За этот же период Германия потеряла 20 подводных лодок, что при не слишком высоких темпах строительства новых, привело к уменьшению численности лодок в составе германского флота до 50.
Тем не менее в 1940 г. лодками были потоплены 548 судов общим водоизмещением в 2 435 600 тонн. За три месяца, предшествовавших началу войны против СССР подводные лодки пустили на дно 142 корабля, а всего в 1941 г. было потоплено 717 транспортов водоизмещением в 2 824 000 тонн.
Производство новых подводных кораблей в Германии росло стремительно: в 1940 г. было построено 66 новых лодок, в 1941 – 201, в 1942 – 309, а за первую половину 1943 г. – 331. Потом наступил спад. После поражения под Сталинградом промышленность во многом была переориентирована на нужды Восточного фронта и восполнение понесенных там потерь. За полтора года – вторая половина 1943 и весь 1944 г. – было построено только 189 лодок, причем для немалой их части не хватало важных деталей вооружения и навигационных приборов.
Торговые корабли, международное право и подводные лодки
Интересно узнать, а как сами германские адмиралы оценили свою деятельность с правовой точки зрения. По словам контр-адмирала в отставке Эбергарда Годта («Подводная война»), «война с торговым флотом вначале велась по нормам, установленным международным призовым правом, и была сильно ограничена в наступательных действиях. Без предупреждения могли только атаковать войсковые транспорты, торговые суда, конвоируемые военными кораблями или самолетами, а также корабли, которые непосредственно участвовали в боевых действиях или поддерживали их передачей разведывательных данных. От этого метода ведения войны немецкий военный флот прошел длинный путь через объявление отдельных участков морей районами боевых действий и до так называемой «неограниченной подводной войны»… Командование подводным флотом хотя и настаивало на ослаблении ограничений, однако вынуждено было подчиниться директивам политического руководства Германии». Другим оправданием действий немецких подводников, направленных против торговых судов и флота нейтральных государств, является, по мнению этого контр-адмирала, «тот факт, что в послевоенных процессах в Нюрнберге материалы по поводу подводной войны не были использованы для вынесения приговора гросс-адмиралам, после того, как было произведено сравнение действий немецкого и англо-американского подводных флотов». И даже осуждение отдельных командиров подлодок за совершенные ими преступления (расстрелы из пулеметов людей, спасавшихся после торпедирования их судов в шлюпках и плотах) не стало причиной для раскаяния и признания своей вины в отдаче бесчеловечных приказов руководством проигравшего войну рейха и его флота.
Рейд в Скапа-Флоу
Одним из самых дерзких и нашумевших рейдов в начале войны стала атака немецкой подводной лодкой U-47 под командованием лейтенанта Гюнтера Прина британского линкора «Ройал Оук» в ночь на 14 октября 1939 г. непосредственно на рейде главной базы королевского флота Скапа-Флоу на Оркнейских островах. Линкор был поражен несколькими торпедами и стремительно затонул. Погибли 833 человека, в том числе контр-адмирал Блэкгроув. Черчилль писал об этом трагическом событии: «Большая часть экипажа в тот момент находилась на боевой вахте, но из-за быстроты погружения корабля почти никому, кто находился внизу, спастись не удалось».
Эта акция имела для немцев не только военное, но и важное символическое значение. Атаки подводных лодок на Скапа-Флоу предпринимались и в ходе Первой мировой войны, но безуспешно. В результате обе лодки погибли, не нанеся урона противнику. А после Первой мировой войны побежденная Германия должна была передать Англии свой океанский флот, который с этой целью был перебазирован как раз в Скапа-Флоу. 21 июня 1919 г. немецкие экипажи сами затопили большинство кораблей.
Трудности проникновения на эту базу заключались в том, что подходы к ней были прикрыты сетями, минными заграждениями, бонами и затопленными судами и охранялись сторожевыми кораблями; помимо этого, в районе Скапа-Флоу существовали сильные течения, скорость которых достигала десяти узлов, в то время как скорость субмарины в подводном положении не превышала семи узлов, что в таких условиях делало невозможным ее движение против течения.
Но нападение немецкой подлодки на основную британскую базу помимо военного имело и психологическое значение – как для самих подводников, воодушевленных примером «совершения невозможного», так и для «простых» жителей рейха, наглядно убежденных в том, что морская мощь враждебной Британии скоро будет повержена раз и навсегда…
Перед началом рейда была проведена тщательная подготовка, которая включала поступившие 26 сентября в штаб Дёница аэроснимки отдельных заграждений на подходах к бухте, сделанные самолетами 2-го воздушного флота люфтваффе.
Осенью 1939 г. Карл Дёниц писал в «Журнале боевых действий штаба подводных сил»: «План «Скапа-Флоу» с обозначением предполагаемых заграждений готов. Необходимы подтверждения этих предположений для определения места, где проникновение в бухту реально возможно.
06.09. Самолет-разведчик 2-го флота люфтваффе сделал фотоснимки Скапа-Флоу; 11.09 они доставлены к нам, на них видны тяжелые и легкие надводные цели.
Лодка U-14, работавшая 13–26.09 в р-не цели, вернулась с результатами разведки системы охранения, брандвахты, особенностей течений и т. д. Командир считает возможным проникновение в бухту через пролив Хокса-зунд при открытых заграждениях.
26.09. Самолетом 2-го флота люфтваффе сделаны качественные снимки, точно отражающие ситуацию в бухте. При их анализе я пришел к следующему выводу:
а) вследствие наличия противолодочных сетей возможность проникновения с направлений Хокса-зунд и Клеструм-зунд маловероятна;
б) пролив Холм-зунд перекрыт лишь с помощью трех брандеров, затопленных поперек фарватера. Южнее их до начала мелководья имеется проход шириной 17 м и глубиной 7 м. Оба берега необитаемы. Проникновение в бухту на данном участке считаю возможным ночью в условиях прилива. Главная трудность – в навигационной стороне дела.
Доклад командующему ВМФ; получено его согласие. Мною принято решение о проведении операции. Считаю, что ее целесообразно осуществить ночью с 13 на 14.10, когда прилив достигает своего максимума в полночь, луна – в минимальной фазе. Выход ударной лодки из Киля: 08.10. Вооружение: торпеды G-7Е (с электроприводом). При выборе оружия решено предпочесть торпеды, в случае с данными надводными целями имеющие больше шансов на успех, чем мины.
12.10. Самолет группы «А» командования ВВС успешно произвел доразведку цели (экипаж: л-т Неве, фельдфебели Беме и Вольф). Установлены точные позиции авианосца, пяти тяжёлых кораблей и десяти крейсеров».
Англичанам лишь случайность помогла избежать куда больших потерь: после того, как лодка отправилась выполнять задание, почти все замеченные самолетом-разведчиком корабли были перебазированы из Скапа-Флоу. У немцев не было возможности сообщить об этом Прину.
Командир U-47 был несколько озадачен, не обнаружив в Скапа-Флоу обещанного множества надводных целей: он увидел только два крупных корабля – линкор «Ройал Оук» и транспортное судно (плавучую базу для гидросамолетов) «Пегасус», которое Прин при неверном ночном освещении принял за крейсер «Рипалс».
В донесении Прина, врученном командованию после возвращения, его дальнейшие действия были следующими: «Прорыв в бухту и отход, хотя и были связаны с известными трудностями, оказались возможными – через пролив Холм. Возле затопленных судов очень мало места, сильнейшие течения; при отходе лодка шла против течения, имевшего скорость 10 узлов. В проливе Холм дозора не было. Из всего флота на рейде Скапа-Флоу оказались только «Рипалс» и «Ройял-Оук». С первого захода попадание в носовую часть «Рипалс». Зарядил еще две торпеды, второй заход, в «Ройял-Оук» – три попадания. Через несколько секунд корабль взлетел на воздух. Лодка тотчас же начала отход. После выхода из пролива Холм наблюдался интенсивный поиск. Из района Скапа-Флоу были слышны взрывы глубинных бомб. Сильное полярное сияние поднималось до зенита, и его свет сильно мешал».
После первого залпа одна из торпед повредила линкор, но против ожидания англичане не отреагировали на взрыв. Впоследствии выяснилось, что достаточно слабый взрыв торпеды под днищем линкора был принят за внутренний взрыв на корабле, и вахтенные получили приказ найти место аварии. Это дало возможность немцам перезарядить торпедные аппараты и произвести второй залп. Около половины второго ночи торпеда попала точно в артиллерийские погреба «Ройал Оук». Грандиозный взрыв практически разорвал корабль пополам.
Подлодка спешно повернула к выходу из бухты против приливного течения, уходя от приближающегося эсминца. Чудом не врезавшись в один из причалов, U-47 вырвалась в открытое море…
17 октября лодка Прина возвратилась в Вильгельмсхафен. Ее командир и команда были встречены как национальные герои Редером, Дёницом и ликующей толпой. Гитлер пригласил подводников в рейхс-канцелярию и лично вручил каждому Железный крест 2-й степени, а Прин получил Рыцарский крест.
Однако, забегая чуть вперед, можно сказать, что карьера «Быка Скапа-Флоу», как прозвали Прина, была хоть и блистательной, но недолгой. В марте 1941 г. после атаки конвоя союзников в Северной Атлантике лодка U-47 не вернулась на базу. О судьбе Прина ходили самые разные слухи. Официально он и его люди числились пропавшими без вести. И лишь в 1946 г. в английском Адмиралтействе был найден рапорт о том, что 8 марта 1941 г. южнее Исландии эсминец «Wolverine» под командованием командора Д. Ройленда преследовал и потопил глубинными бомбами немецкую подводную лодку, которую удалось определить как U-47. Никто из экипажа не спасся.
В чем же причина такой шумихи? Рейд U-47 имел большее значение, чем «просто» уничтожение одного вражеского линкора – атака доказала эффективность немецких подлодок и в итоге заставила обеспокоенное Адмиралтейство перенести свою базу в другое место, на что и рассчитывал Дёниц: следуя его приказу, субмарины-миноносцы были отправлены в устье Форта и Лох-Эве. В результате постановки мин новый британский тяжелый крейсер «Белфаст» и линкор «Нельсон» были сильно повреждены и надолго вышли из строя
В книге английского историка Стефена У. Роскилла «Война на море» дается следующее описание этих событий: «После потопления «Ройял Оук» первый лорд адмиралтейства заявил 18 октября кабинету, что в данный момент он считает Скапа-Флоу непригодным для базирования флота метрополии. После долгих споров в качестве временной базы решили использовать бухту Лох-Ю, а тем временем улучшить оборону Скапа-Флоу. Однако противник предугадал возможное перебазирование флота, и поскольку бухта Лох-Ю была защищена еще хуже, чем Скапа-Флоу, то едва ли можно считать неожиданностью, что линейный корабль «Нельсон» четвертого декабря получил тяжелое повреждение, наскочив на одну из мин, которые были поставлены на фарватере подводной лодкой пятью неделями раньше. 21 ноября в заливе Ферт-оф-Форт взрывом мины был поврежден киль у нового крейсера «Белфаст». Этот случай подтвердил полную обоснованность опасений, что противник может поставить мины в проливах, ведущих к бухте Розайт».
Интересно будет сравнить его версию с точкой зрения Дёница: «Развертывая борьбу против боевых кораблей противника, мы решали, где может находиться английский флот, после того как база Скапа-Флоу окажется непригодной для стоянки. По этому поводу 18 октября я сделал следующую запись в журнале боевых действий: «Полагаю, что после операции U-47 в Скапа-Флоу наиболее вероятным представляется встретить соединения флота метрополии в районе западнее Оркнейских островов». В этот район были направлены подводные лодки U-56 и U-59.
30 октября 1939 г. было получено донесение от U-56: «10.00. «Родней», «Нельсон», «Худ», 10 эскадренных миноносцев. Квадрат 3492, курс 240 градусов. Выпустил три торпеды. Отказы».
На подводной лодке слышали, как эти три торпеды ударили в борт «Нельсона». Взрыватели не сработали, командир подводной лодки, который с огромным напряжением провел торпедную атаку, находясь среди эскадренных миноносцев противника, был настолько потрясен этой неудачей, что я принял решение отозвать его из действующего флота и использовать в тылу для обучения команд подводных лодок.
Позже мы узнали, что в момент атаки на «Нельсоне» находился Черчилль. В дни Нюрнбергского процесса мне попалась на глаза газетная заметка, которая подтверждала этот факт». Так из-за отказа торпеды в живых остался один из наиболее опасных врагов Третьего рейха и инициаторов открытия Второго фронта…
