Алекс Бертран Громов
Арктика в Великой Отечественной Войне

© А. Громов, 2020

© ООО «Паулсен», 2020

Часть 1
Предчувствие грозы

В 1930-е годы освоение Арктики стало одной из важнейших задач СССР. Были продолжены дореволюционные исследования. Они сочетали в себе научные, производственные и военные аспекты. Но еще одна страна присматривалась к советской Арктике с корыстным интересом – гитлеровская Германия, поэтому для Советского Союза проблема практического освоения будущего арктического театра военных действий становилась крайне актуальной.

Довоенная Арктика

В начале марта 1939 года Политбюро утвердило проект постановления СНК СССР, разрешающее Герою Советского Союза комбригу В. К. Коккинаки и штурману майору М. Х. Гордиенко беспосадочный перелет по линии Москва – Тронхейм (Норвегия) – Рейкьявик (Исландия) – мыс Фаруел (Гренландия) – Батл-Харбор (Ньюфаундленд, ныне Канада) – Нью-Йорк (США). Для полета выбрали самолет ЦКБ-30 («Москва») конструкции С. В. Ильюшина.

29 апреля 1939 года, на следующий день после старта, в газете «Правда» вышла статья, в которой было подчеркнуто значение перелета для последующего возможного выполнения боевых задач: «В военной обстановке отсутствие самолетов, способных совершать дальние полеты, грозит успеху военной операции, ибо промежуточные посадки, как известно, возможны на своей территории, но отнюдь не на территории врага. Весь мир и все наши соседи убедились, что тихоокеанские рубежи советской земли не так отделены от сердца страны… Любому спокойному либо неспокойному соседу стало ясно, что если советский самолет в состоянии пролететь много тысяч километров без посадки на своей территории, то, отправившись с какого-нибудь аэродрома близ границы, он сможет довольно далеко залететь и на вражескую территорию».

Так ВВС СССР начали осваивать Западный маршрут – воздушную трассу к берегам Великобритании и США, которая при необходимости могла хотя бы частично заменить традиционную морскую, начинавшуюся в Мурманске и Архангельске, но способную попасть под удары врага. Неслучайно в интервью газете «Правда» летчик В. К. Коккинаки сказал: «…Я лично считаю, что в будущем регулярное воздушное сообщение между Западной Европой, в том числе европейской территорией СССР, и Америкой будет пролегать именно через Атлантический океан. Избранный нами вариант маршрута является для этой цели наиболее удобным. Значительная часть трассы проходит над землей, где легко построить аэропорты и устроить коммерческие аэродромы. В Центральной Арктике это невозможно».

Следует заметить, что по трассе, первопроходцами которой стали Коккинаки и Гордиенко, полеты проходят и в наши дни.

Вопросы защиты советских арктических рубежей неоднократно обсуждались и ранее. Владислав Корякин, почетный полярник, доктор географических наук, действительный член Русского географического общества, участвовавший во многих арктических экспедициях и ходивший в арктических морях, в своей книге пишет: «…В 1938 году флагман 2-го ранга Л. М. Галлер направил в Комитет обороны специальную записку с предложением постройки военно-морских баз на острове Диксон, в бухтах Тикси (дельта Лены) и бухте Провидения (Чукотка), а также аэродромов для морской авиации на всех крупных архипелагах и во многих пунктах арктического побережья. Этот документ, получивший одобрение Политбюро, также ориентировал выполнение перечисленных мероприятий к 1942 году, как и строительство главной базы Северного флота в губе Ваенга в Кольском заливе. Еще раз фактор времени не был учтен в должной мере, как показали события 1941 года»^[1].

Руководство СССР планировало создание новых баз флота и авиации, особое внимание уделяло охране границы. 7 марта 1939 года Политбюро приняло постановление «Об усилении охраны государственной границы в Мурманской области», обязавшее органы НКВД немедленно увеличить численность погранвойск в регионе на два батальона.

Народный комиссариат водного транспорта СССР, находившийся тогда еще под руководством Н. И. Ежова (9 апреля 1939 года он был снят с должности, а наркомат разделен на два – Наркомат морского флота СССР, который возглавил С. С. Дукельский, и Наркомат речного флота СССР), должен был «выставить у входа в Кольский залив судно под брандвахту для постоянного дежурства на нем представителей лоцманской службы, портового санитарного надзора, таможни и пограничников для контроля прибывающих в залив судов и для контроля судов, выходящих из залива в море». Это закрывало ранее практически свободный доступ к Мурманску.

Владимир Константинович Коккинаки Фото: Министерство обороны РФ

Cамолет ЦКБ-30

В направленном 28 августа 1939 года председателю Совета народных комиссаров СССР В. М. Молотову докладе «Об оперативном значении островов Шпицберген и Медвежий (архипелаг Свальбард)» нарком Военно-морского флота Н. Г. Кузнецов привел последние данные советской разведки: «Оживленная деятельность немцев по разведке, исследованию и подготовке архипелага для оперативного использования во время войны выражается в частых посещениях военными судами и самолетами (чаще под норвежским флагом). Так, в 1938 году в бухту Гринхарбор вошло военное судно с самолетом на борту под норвежским флагом, однако сошедшая на берег команда разговаривала на немецком языке и производила аэрофотосъемку залива. Это же судно посетило и остров Медвежий. В течение лета 1938 года над заливом трижды появлялся самолет с фашистской свастикой. Первое такое появление было 1 мая. Кроме немецких самолетов и судов в Гринхарбор заходили и норвежские суда, доходя до норвежской радиостанции».

Далее в докладе Кузнецов отмечает важность арктических территорий: «Архипелаг Свальбард имеет следующее оперативное значение: 1. Бухты островов Шпицберген и Медвежий могут быть использованы для организации в них маневренных баз для любых сил. 2. При наличии этих баз в руках противника он сможет действиями легких, подводных и воздушных сил нарушить наши коммуникации с западными нейтральными странами и с нашим Дальним Востоком по Северному морскому пути, а также сможет производить налеты на порты нашего Северного побережья. 3. При наличии островов архипелага в наших или норвежских руках (в случае ее нейтралитета) мы сможем на этих островах организовать базы подлодок и авиации, из которых сможем действовать на коммуникациях противника.

Исходя из вышеизложенного… необходимо: 1. Главному управлению Северного морского пути ни в коем случае не свертывать, а, наоборот, расширять разработку угля. 2. Открыть на острове Медвежий хотя бы зверобойный промысел с наличием одного-двух самолетов для разведки зверя. 3. Открыть специальную авиатранспортно-почтовую линию с рейсами по трассе Мурманск – остров Медвежий – остров Шпицберген. 4. Открыть метеостанцию для обеспечения полетов по вышеупомянутой трассе. Для обеспечения работы авиации получить разрешение у Норвегии на строительство посадочной площадки на острове Медвежьем и комбинированного аэродрома на острове Шпицберген в районе наших концессий. 5. Организовать походы командного состава подводных лодок и авиации Северного флота на направляющихся в этот район судах Морфлота с целью изучения».

Арсений Григорьевич Головко Фото: Министерство обороны РФ

Для защиты северных рубежей страны в марте – июне 1939 года в Мурманске и Кировске (Ленинградский военный округ) на базе 162-го стрелкового полка 52-й стрелковой дивизии и частей 54-й стрелковой дивизии была сформирована 104-я горнострелковая дивизия (командир до января 1941 года – генерал-майор В. И. Щербаков), летом 1940 года она переформирована в 104-ю стрелковую дивизию.

Таким образом, в Советском Союзе понимали, что в ближайшем будущем война практически неизбежна, и готовились к ней. Конечно, военно-морским силам неминуемо предстояло сыграть в военных действиях значительную роль. 19 октября 1940 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление «О плане военного судостроения на 1941 г.», отдельные его пункты касались и кораблей Северного флота.

Северный флот, созданный в 1933 году, к началу Великой Отечественной войны состоял из 15 подводных лодок, восьми эсминцев, семи сторожевых кораблей, двух тральщиков и 14 охотников за подводными лодками. В состав воздушных сил флота входили 116 самолетов, из которых половина – устаревшие гидросамолеты.

На 22 июня 1941 года Северный флот ВМФ насчитывал более 28 000 человек личного состава, из которых на флоте служили 8900 человек, в частях ПВО – 2100 человек, а в строительных батальонах – свыше 7700 человек.

Северным флотом на протяжении всей войны командовал Арсений Григорьевич Головко (контр-адмирал, с осени 1941 года вице-адмирал, в 1944 году получил звание адмирала).

Планы немецкого командования по захвату арктических областей СССР

Будущий противник заинтересовался советской Арктикой еще за несколько лет до нападения на СССР. В Германии пристально следили за освоением арктических территорий и судоходством. Так, в немецком морском журнале «Марине Рундшау» (Marine Rundschau) отмечали, что «значение необитаемых областей Арктики как естественной линии обороны Советской России теперь снижается. В той же степени, в какой развивающееся судоходство по Северному морскому пути включается в общую систему экономики Советской России, увеличивается и ее уязвимость… Германия будет вынуждена для полноценной блокады Советской России на Восточном фронте послать флот на север с целью прервать арктические коммуникации Советской России и, может быть, для захвата морских и авиационных баз на мурманском побережье».

Эти слова процитировал начальник Главсевморпути, прославленный полярник И. Д. Папанин 15 марта 1939 года в своей речи с трибуны XVIII съезда ВКП(б). При этом Папанин все же давал чересчур оптимистическую оценку положения в Арктике. «Нелишне напомнить, что во время интервенции кое-кто уже высаживался на нашем мурманском побережье. Известно также, чем закончилась эта авантюра. Сейчас немецким и иным фашистам не придется себя утруждать сложной работой по высадке десанта. Их корабли мы постараемся затопить еще в море». Однако оптимистичные речи и реальная обстановка – не одно и то же. Подготовка к вторжению немецких войск на территорию СССР продолжалась.

С 21 июля по 18 декабря 1940 года в Германии будущий фельдмаршал, а пока старательный штабной офицер Фридрих Паулюс работал над планом Barbarossa («Барбаросса») – хорошо теперь известным планом вторжения в СССР. Директива Верховного главнокомандующего вермахта № 21 от 18 декабря 1940 года утвердила этот план. Арктические территории, и особенно Мурманск, в нем были упомянуты отдельно.

«ФЮРЕР И ВЕРХОВНЫЙ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ

ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ

ВЕРХОВНОЕ ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ.

ШТАБ ОПЕРАТИВНОГО РУКОВОДСТВА.

ОТДЕЛ ОБОРОНЫ СТРАНЫ

№ 33408/40. СОВ. СЕКРЕТНО.

СТАВКА ФЮРЕРА 18. 12. 40 г.

ДИРЕКТИВА № 21. ПЛАН "БАРБАРОССА"

…Важнейшей задачей 21-й группы также и в течение восточной кампании остается оборона Норвегии.

Имеющиеся сверх этого силы (горный корпус) следует использовать на Севере прежде всего для обороны области Пет само и ее рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого океана. Затем эти силы должны совместно с финскими войсками продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы нарушить снабжение Мурманской области по сухопутным коммуникациям. Будет ли такая операция осуществлена силами немецких войск (2–3 дивизии) из района Рованиеми и южнее его, зависит от готовности Швеции предоставить свои железные дороги в наше распоряжение для переброски войск.

Основным силам финской армии будет поставлена задача, в соответствии с продвижением немецкого северного фланга, наступлением западнее или по обеим сторонам Ладожского озера сковать как можно большее количество русских войск, а также овладеть полуостровом Ханко».

31 января 1941 года главнокомандующий сухопутными войсками Вальтер фон Браухич подписал директиву по сосредоточению войск, разработанную Верховным командованием сухопутных войск на основе плана «Барбаросса». Она описывала и задачи войск в советском Заполярье:

«…Задача армии "Норвегия" – подчиняется непосредственно верховному главнокомандованию вооруженных сил.

А. Важнейшей задачей остается надежная охрана всей территории Норвегии не только от действий диверсионных групп, но и от действий десантных отрядов англичан, с возможностью высадки которых следует считаться этим летом….

Б. Помимо перечисленных оборонительных задач, на армию "Норвегия" возлагаются следующие задачи:

а) с началом операции, а если потребуется и раньше, вторгнуться в район Петсамо и надежно оборонять его совместно с финскими войсками против нападения с суши, моря и воздуха. Особое значение приобретает удержание никелевых рудников, чрезвычайно важных для немецкой военной экономики [операция "Реннтир" – "Северный олень"^[2]];

б) имеющимися в распоряжении войсками окружить Мурманск, являющийся опорной базой для наступательных действий сухопутных, морских и воздушных сил противника. В последующем, если позволят имеющиеся в наличии силы, осуществить захват Мурманска [операция "Платинфукс" – "Платиновая лиса"^[3]]».

Пункт № 9 – «Сотрудничество с другими государствами» – предусматривал действия Финляндии против СССР.

«Следует учитывать активное участие вооруженных сил Румынии и Финляндии на флангах фронта в войне против СССР. Характер совместных действий и порядок подчинения вооруженных сил этих государств немецкому командованию будут своевременно установлены…

Финские войска должны возможно быстрее захватить полуостров Ханко и прикрыть развертывание немецких войск в Северной Финляндии, атаковать не позже того момента, когда войсками группы армий "Север" будет форсирована р. Двина, советские войска на юговосточном участке финского фронта, нанести главный удар восточнее или западнее Ладожского озера, как этого потребует ОКХ (скорее всего, на участке восточнее Ладожского озера), и поддержать войска группы армий "Север" при уничтожении ею противника.

Не следует ожидать активного участия Швеции в войне на нашей стороне. Однако не исключено, что Швеция допустит использование своих дорог для передвижения немецких войск в Северную Финляндию и для снабжения последних»^[4].

Тайные базы рейха в Арктике

С советской Арктикой связаны многочисленные загадки и мифы – в том числе о секретных военных базах Третьего рейха, многие из которых, по мнению сторонников версии их существования, не найдены до сих пор. Не найдены именно потому, что в свое время немцы тщательно их замаскировали, а документы перед падением рейха уничтожили. Речь в этом случае идет не об обнаруженных стоянках немецких подводных лодок в годы Великой Отечественной войны, а именно о «фундаментальных» базах.

К ним относится и версия о существовании Basis Nord («Базы Север»), по которой сохранились еще довоенные документы. В 1939–1940 годах было запланировано строительство секретной базы Военно-морского флота Германии на севере СССР к западу от Мурманска, в губе Западная Лица. Секретной она могла быть от кого угодно, только не от советских властей, ведь место для базы предложил СССР в ходе переговоров с Германией. До наших дней дошел приказ Главного командования ВМС от 31.10.1939:

«…а) Немецкие ВМС по предложению советского правительства получают в полное распоряжение бухту Западная Лица в координатах 69.25 с. ш. – 32.26 в. д. Предусматривается использовать ее в качестве "Базы Север" военными и торговыми кораблями для следующих целей: 1) база снабжения, 2) гавань-убежище, 3) место для ремонта (по готовности плавмастерских).

б) названия этой бухты в ведомственном обороте избегать, вместо него употреблять обозначение "База Север".

в) в данный момент возможно путем кратковременного перебазирования находящихся в Мурманске судов организовать временное снабжение топливом с танкеров и торговых судов, равно как и в ограниченном объеме провиантом и товарами, закупленными в Мурманске…

г) на самой "Базе Север" пока никаких природных или искусственных средств для ее будущего применения нет. По поводу подготовки снабжения см п. в). Подходящее под плавказарму судно ("Кордильера") находится в Мурманске. Для проведения запланированных ремонтов в последующем нужна плавмастерская, ее подготовка запрошена.

д) BdU (командующему ПЛ^[5]) предложили использовать "Базу Север" для снабжения ПЛ, и дать ответ по виду и объемам обслуживания по таким вариантам: 1) для получения снабжения в самой "БС", 2) для получения снабжения в море с Базы – с предложением района моря, для этого предназначенного».

В «Морском сборнике» (№ 11 за 2007 г.) опубликована статья капитана 2-го ранга С. Ковалева «"Базис Норд". Миф или реальность?», где он доказывает, что база вполне реально существовала: «Приблизительное время рождения тайной базы на Кольском полуострове обозначил немецкий военный историк Фридрих Руге: "…В начале октября 1939 года германский военно-морской флот пользовался тайными базами снабжения… в бухте западнее Мурманска.

Считается, что в виде компенсации за предоставление секретной базы на Кольском полуострове СССР была получена так называемая германская военно-техническая помощь (правда, она стала поступать только в 1940 г.) – недостроенный тяжелый крейсер «Лютцов» (первоначально речь шла о «Зейдлице» или «Принце Ойгене», находившихся в большей степени готовности, однако «сошлись» на «Лютцове»)…"».

Не дожидаясь принятия окончательного решения о создании секретной базы, в Кольский залив пришли два немецких транспорта с грузами и техникой, а также лайнер «Бремен». Возникает вопрос: сохранялась ли необходимость для ВМС Германии в сооружении и поддержании «Базы Север» после захвата Норвегии, и если да, то в каких архивах хранятся документы, рассказывающие о ее функционировании?

В итоге, как легко догадаться, ни один военный корабль или подводная лодка Германии не получили снабжение на этой базе. Тем не менее кое-какие свидетельства ее существования сохранились: «Рядом с губой Андреева в начале 1940-х годов был построен весьма интересный аэродром, а один из районов южного побережья Нерпичьей губы (между высотами 160,7 и 60,2) даже получил название "Завод гидросамолетов"», – говорится в книге Сергея Ковалёва и Анатолия Фёдорова «Что искал Третий рейх в Советской Арктике. Секреты "полярных волков"». – «В те годы в районах Западной Лицы никакого строительства специальных объектов военного назначения не велось. Выходит, что хорошо сохранившаяся сегодня полуторакилометровая взлетная полоса предназначалась для самолетов неизвестного назначения. Трудно предположить, чтобы такой аэродром построили ради спецпереселенцев и рыбаков колхоза "Коминтерн". Интересный факт: взлетно-посадочная полоса этого аэродрома еще в начале 1980-х годов была покрыта металлической плиткой. Поблизости, на береговой осушке, были вкопаны в землю цистерны для хранения жидких нефтепродуктов. А в одном из подскальных сооружений в губе Нерпичья долгое время существовал небольшой источник чистого авиационного керосина, хотя по прямой (через скалы) до ближайшего керосинохранилища не менее пяти километров. ВПП была сделана не по советской технологии. На это косвенно указывает конструкция ее дренажной системы…»^[6].

«База Север» была построена хоть и тайно, но по договору. Однако, готовясь к войне против СССР, немцы позаботились и о создании совершенно секретных пристанищ для своих подводных лодок. В вышеупомянутом исследовании о них тоже идет речь: «Для тайных ремонтных пунктов нацистских подлодок выбирались самые безлюдные места нашей Арктики. Возможно, с таким ремонтом связана неожиданная находка советских пограничников на берегу севернее бухты Эклипс. Здесь после войны обнаружили лежащую на берегу фашистскую подлодку. Что это был за подводный корабль? Почему он остался на берегу, а экипаж его бросил?.. Но именно в районе бухты Эклипс, как бы специально, расположены бухта Слюдяная, озеро Слюдяное и река Слюдяная. А нет ли там залежей слюды или алюмосиликатов, столь необходимых, по меньшей мере, для стекол манометров германских паровозов и кораблей? И если это предположение верно, то брошенная подлодка, скорее всего, одна из "конвойных" субмарин, исчезнувших в конце Второй мировой войны»^[7].

В книге «Свастика над Таймыром»^[8] Сергей Ковалёв утверждает, что на упомянутом полуострове существовала не только секретная база подлодок, но и производство по добыче бериллиевой руды для нужд германской военной промышленности, и работали там советские военнопленные.

Местные жители рассказывали, что на территории, доходящей до Обской губы, они, их родственники и знакомые находили немецкие склады с топливом и продуктами. Более того, известно, что в середине 1960-х годов еще дальше на восток, в районе устья реки Лены, а именно в заливе Неелова, на берег моря периодически выносило металлические бочки с дизельным топливом. На них сохранились немецкие надписи и символика Третьего рейха. Там же, среди скал, однажды нашли останки человека, в котором по обрывкам формы и уцелевшим знакам различия опознали унтер-офицера кригсмарине. Потом вертолетчики, участвовавшие в строительстве Байкало-Амурской магистрали, вроде бы обнаружили и саму базу, из хранилищ которой те бочки выносило штормами. На берегу Быковской протоки в устье Лены оказался длинный бетонный причал, к которому, возможно, примыкали подземные сооружения, но вход в них был разрушен, скорее всего, намеренно взорван.

Также есть информация, что на острове Земля Александры уже в недавнее время обнаружили развалины бункера, а в нем – множество немецких вещей времен Второй мировой войны (документы, обувь, предметы быта). Предположительно, в указанном месте в 1942 году была построена база кригсмарине с метеостанцией – часть секретной сети арктических станций времен Второй мировой войны. Эта база называлась Schatzgraber («Кладоискатель») и располагалась на небольшом изолированном острове архипелага Земля Франца-Иосифа в Баренцевом море. На базе работали 10 германских специалистов.

Однако ее деятельность, начавшаяся в сентябре 1943 года, закончилась в июле 1944 года, когда весь личный состав заболел трихинеллезом (некоторые – со смертельным исходом). Таковы были последствия удачной охоты на белого медведя, мясо которого немцы употребили в пищу без достаточной тепловой обработки. Завезти новых людей на базу уже не успели, но вывезли на подводной лодке часть оборудования.

Строения на Земле Александры замечала советская воздушная разведка во время войны. Сергей Ковалёв в книге «Арктические тени Третьего рейха»^[9] пишет, что немецкую метеостанцию на острове Земля Александры видел экипаж ледокола «Семён Дежнёв» в сентябре 1951 года. Моряки обнаружили несколько блиндажей, метеорологическую площадку, обширный жилой бункер, пулеметные гнезда, две радиостанции. Есть неподтвержденные сведения, что на том же острове существовала и секретная гавань для немецких подводных лодок, обустроенная в природной пещере.

Осенью 2016 года эту секретную немецкую военную базу вновь осмотрели российские исследователи. При раскопках они нашли фрагменты немецких мундиров армии и военно-морского флота, оружия и боеприпасов.

Штурман транспортного парохода «Рошаль» Ю. Д. Жуков в своем мемориальном очерке «Союзники» тоже затрагивал эту тему: «В 1942 году на нашем острове Земля Франца Иосифа, в 120 километрах от поселка Бухта Тихая они оборудовали базу для своих субмарин, а для столь наглых акций требовались прежде всего подробные, хорошо выполненные морские карты. Мы, например, их не имели и пользовались изданиями, на рамках которых было напечатано "Составлено по работам Русанова 1908 года" и, словно в насмешку, тут же стоял жирный штамп "секретно". Напрашивается вопрос, какими картами пользовались немецкие моряки? Тут следует заглянуть в историю освоения нашего Севера. До прихода к власти Гитлера у нас были вполне добрые отношения с Германией, и задолго до начала второй войны была предпринята совместная попытка на дирижабле "Граф Цеппелин" совершить полет к Северному полюсу. Экспедицию возглавлял доктор Гуго Эккенер, в ее реализации принимали участие советские ученые: профессора Визе и Самойлович. Финансировала экспедицию в рекламных целях знаменитая германская оптическая фирма "Цейс", которая установила на дирижабле мощную аппаратуру для производства аэрофотосъемки и предложила нам контракт на выполнение работ по изготовлению карт Новой Земли и других островов по трассе перелета. Дирижабль Северного полюса не достиг, но над островами все же пролетел. Сделка по изготовлению карт для нас не состоялась, и в итоге в годы войны мы плавали по чудовищно старым картам, где очертания берегов обозначались пунктиром, т. е. "примерно", и только некоторые бухты, заливы, проливы соответствовали истине, хотя и выполнялись экспедициями начала века. Нужно думать, что "Цейс" воспользовался случаем и не промедлил отснять этот район впрок. Не потому ли немецкие субмарины так вольготно чувствовали себя в водах нашего Севера?»^[10].