Акулина Вольских
Даринин маяк
– Максим!
За капюшон потянула сильная рука, обхватила запястье и вытащила наверх. Врезавшись носом в отцовскую шею, Максим шумно сопел и сжимал зубы, чтобы не разреветься. Мама обнимала его, причитала, целовала лицо.
– Как ты нас напугал, – проговорил папа, поглаживая Максима по голове. – Думали, не найдем. А потом молния сверкнула, маяк словно зажег кто. Как будто вели сюда.
Он отпрянул, серьёзно посмотрел в лицо сына и положил руку на его плечо.
– Хочешь, со мной будешь жить? Хочешь?
– Нет, – шмыгнул носом Максим и посмотрел на плачущую мать. – Я с мамой останусь. Ее беречь надо.
Отец потрепал его по волосам и поднялся, согласно улыбнувшись.
– Идем домой.
Тревога таяла в объятиях близких, гроза уже не пугала, как и это место. Наклонившись, чтобы поднять велосипед, Максим увидел на краю утеса ту женщину в алом, как огонь, платье. Она улыбнулась ему, и вдруг стало ясно, кто зажег маяк и для чего Дарина на самом деле жгла костры.
