Афанасий Рогин
Элвис исчезает
– С точностью наоборот. Чрезмерное служебное рвение и неуемная инициатива чреваты нарушением буквы закона. Отступишь хоть на йоту, и плакала твоя пенсия. А так как саботаж и леность ненаказуемы, то проще и безопасней всего высиживать свои яйца не вставая со стула. Именно по этой причине полицейских во Франции, особенно в Провансе, недолюбливают, а полиция платит населению той же монетой.
– Но откуда вы все это знаете?
– Я с сегодняшнего дня и сам в какой-то степени полиция, таких называют 'полиция по скидке'. – Я предъявил мужчине свое новенькое удостоверение. – У вас пропало что-то ценное?
– Не то слово! Они похитили моего питомца Элвиса!
– Какое-то экзотическое животное? – удивился я.
– Уникальное! Лабораторная мышь! – огорошил меня Блинов.
– Хм… Я вам советую, профессор, не соваться больше в полицию. Накличете себе неприятностей.
– Но почему?
– Штраф за проживание в отеле с животными нешуточный, а у вас еще и крыса. Полицейские ухватятся за это, будьте уверены.
– Что же мне делать?
– Понятия не имею, но могу дать зацепку. Слушайте внимательно и не оглядывайтесь. Столик у вас за спиной, за ним два молодца с одинаковыми лицами. Вы следили за мной, а они, похоже, за вами хвостом.
– Кто они такие? – Блинов весь подобрался и надел солнцезащитные очки.
– Отлучитесь в комнату для мальчиков, по дороге попытайтесь их рассмотреть. Только аккуратно, не спалитесь.
Профессор чуть было не провалил дело: проходя мимо братьев, Петр Петрович чуть притормозил и приподнял очки. Близнецы в свою очередь пялились в окно на полуодетых красоток и не обратили внимания на телодвижения Блинова, но мальчишка-гарсон воспользовался моментом и ловко выудил мобильный телефон из стоящей возле столика братьев сумки.
– Гарсон! – Я подозвал мальчугана и залпом допил оставшееся в бокале пиво. – Пиво повтори, пожалуйста.
– Один момент!
– Погоди, не убегай, – Я украдкой засветил корочки. – Знаешь, у кого ты подрезал мобильник?
– Он на полу валялся. Не докажете!
– Эти двое из тех продажных фликов, что кошмарят здешний фастфуд и мелкий бизнес, в твоих интересах помочь мне их прижать.
– И что? – вылупился пацан.
– Оставляй пока мобилу мне и беги за пивом, телефон надо будет вернуть, так же незаметно, как ты его и умыкнул. Понял?
– Понял! – с неприкрытым азартом отозвался парнишка. – Это уже совсем другое дело!
Кому я позвонил? Конечно же себе, номер телефона этих ребятишек мне не помешает! Чутье – не последняя вещь в работе частного детектива, я уже тогда начал задумываться, а не избрать ли мне эту стезю.
Вернувшийся Блинов покачал головой: близнецов он видел впервые в жизни.
– Печально. А чем ваша крыса так уникальна? Редкая порода?
– Мышь, – поправил Блинов. – Это две большие разницы. Дело в том, что я приехал во Францию на конференцию микробиологов, чтобы сообщить о своем открытии. Моя специализация – клонирование живых организмов, а Элвис – клон. Единственный в своем роде бессмертный клон.
– Бессмертный? Тогда, кроме вашего брата ученого, Элвис никому не интересен. Ищите ворюгу среди себе подобных, не ошибетесь.
– Скорее всего так оно и есть. Я конечно предпринял кое-какие шаги в этом направлении, но увы… недалеко продвинулся. – Профессор одарил меня взглядом преданного пса. – Вот если бы человек, вроде вас, со знанием языка и местных заморочек согласился…
– Лесть вам не поможет, Петр Петрович, – прервал я страстный монолог Блинова.
– Финансовая составляющая может стать залогом нашего сотрудничества? – Похоже профессор умел разбираться в людях и нащупал-таки мою больную мозоль. – Я конечно не олигарх, но далеко не бедствую.
– Смотря, в каком размере.
– Пропорционально оказанной помощи, – робкая улыбка заиграла на устах Блинова.
– Включаете заднюю?
– Просто не привык разбрасываться деньгами. Так вы согласны? Не бойтесь, не обижу.
– Согласен, но у меня осталось лишь пять дней, уже четыре с половиной. Рассказывайте, что вам удалось надыбать.
– Не здесь же! Допивайте пиво и после ужина приходите ко мне в номер. Там я устрою вам целую презентацию.
Близнецы предсказуемо увязались за профессором, но мальчуган успел на бегу запихнуть телефон в боковой карман сумки и, улыбнувшись, показал мне большой палец. Я отсалютовал пацану и, конечно же, не поскупился на чаевые в счет будущего гонорара.
К презентации профессор подготовился основательно: на стене висел рулонный экран, на который с помощью проектора транслировалось изображение.
– Для начала хочу показать видео моего выступления на конференции в Париже, чтобы ввести вас в курс дела, так сказать. Спикер Станислав Рыхлицкий поначалу был одним из подозреваемых, но позже я отмел его кандидатуру.
– Валяйте, – Я щелкнул шариковой ручкой и открыл блокнот для заметок на первой странице.
Видеоролик начинался с титров 'Париж. Конференция микробиологов'.
– Уважаемые коллеги! Я крайне негативно отношусь ко всему, что попахивает шарлатанством, – подавив смешок, Рыхлицкий обратился к присутствующим. – Но, как спикер, я нахожусь под давлением организаторов и вынужден предоставить слово профессору Блинову.
К трибуне приблизился Петр Петрович и взял в руки микрофон.
– Да, число шарлатанов в нашей среде заметно умножилось, раз сам Станислав Рыхлицкий признается в этом.
– Господин Блинов! – повысил голос спикер. – Не находите, что ваши слова прозвучали несколько недвусмысленно?
– Разве? – притворно изумился профессор. – Каждый услышал то, что подсказало его эго. Не будем задерживать собравшихся неуместными пикировками. Я могу продолжать?
– Продолжайте, – сквозь зубы процедил Рыхлицкий.
– Спасибо, – кивнул Блинов. – Уважаемые господа! Я всегда говорил и продолжаю утверждать, что за клонированием будущее. Несмотря на все препоны и запреты, моральные и этические, всякие и разные, мои исследования не прекращались ни на мгновение. Теперь я изгой, но это такие мелочи! Ведь благодаря помощи правительства одной маленькой и небогатой страны, которая изыскала возможность финансировать мои исследования, я могу с гордостью сообщить: господа, бессмертие не за горами, только вы, подвергшие меня многолетней обструкции, узнаёте об этом с опозданием.
– То есть, – нервно усмехнулся спикер, – вы утверждаете, что теломеры ДНК клона…
– Не подвержены концевой недорепликации! – перебил профессор. – А сделать открытие мне помогла счастливая случайность.
– Какая же, если не секрет?
– Секрет, но готов им поделиться. Во время экспериментов на лабораторных мышах я проделывал некоторые манипуляции с ядром клетки перед пересадкой в зиготу. Донором стал Элвис, мой любимец. Мыши труднообучаемы. Я загонял беднягу до изнеможения в лабиринте, пока он наконец-то что-то усвоил. Но его клон Элвис Одиннадцатый оказался весьма смышлен и преодолел лабиринт со второго раза. Как вам такое? Однако же, никто из всего помета не показал столь выдающихся результатов.
– Вам не удастся обмануть природу, Блинов, – послышалось из глубины зала. – Она всегда найдет способ поставить на место таких как вы.
Оператор тут же отреагировал, и показал выскочку крупным планом.
– Знакомый голос: неужто и господин Лиепиньш соизволил почтить нас своим присутствием? – сыронизировал Блинов. – Без доли везения, конечно же, не обошлось, Юрис. Меня подвела излишняя самоуверенность, что процесс репликации уже укрощен: после вмешательства в ядре произошел сбой механизма зиготического деления. Но матушка-природа попыталась исправить то, что посчитала ошибкой, и подарила мне Элвиса Одиннадцатого. Я, подобно старателю, перемыл тонны отвала в поисках крупиц золота, пока не наткнулся на громадный самородок. Кстати: грызуну скоро пятый год пойдет, и он еще всех нас переживет. Соматические клетки организма вырабатывают адекватное количество теломеразы и способны делиться бесконечное количество раз, так что недолгое существование клона, ограниченное пределом Хейфлика, откладывается в долгий ящик. Дело за малым: осталось лишь исследовать митохондрии и ДНК помета на предмет различия, и геном бессмертия будет расшифрован, господа!
– Не надейтесь, Блинов, – выкрикнул сидящий в первых рядах мужчина с кипой на макушке, и камера в тот же миг выхватила его из толпы. – Вы не сможете проводить опыты над людьми, даже у себя в Санта-Кларе! Вас осудит все мировое научное сообщество!
