А. Кустарник
Оотека
– Мы можем бежать, ты готова? – она отрицательно повертела головой, её глаза выдавали неуверенность.
Тууу оторвался от лакания подливки:
– Зачем бежать, куда бежать? Я остаюсь! – его лицо было перекошено, глаза смотрели куда-то вбок, он явно не соображал, что делает и говорит. Так ему улыбнулся и покивал, Тууу продолжил есть. Пока насекомые были заняты едой, их отупляющее влияние чуть ослабло, Так собрал всю решимость в кулак, вновь активизировав «потенциал», он сделал шаг вперёд, затем прыгнул высоко вверх, совершив сальто назад, его тело оказалось выше воздействия антенн, и он расправил крылья, взмахнув ими, едва ли успев не попасть обратно в тараканье поле. Тууу закричал: «Стой!», Так выпустил верёвку и обмотал Тии, он рывком дёрнул её к себе, Тууу с большим запозданием открыл по ним огонь из лазерного пистолета, тараканы усердно колдовали антеннами, но Так успел улететь. Штопор по-прежнему лежал на полу, он слушал диалог под аккомпанемент блатной песни с расстроенной к чертям акустической гитарой, в котором его жена Наталья позвонила соседке Марине с расспросами о муже: «Как он, всё буянит?». Соседка рассказала последние новости: «Да не то слово! Вещи из окна выкинул все, наверное. Орёт постоянно, зовёт кого-то, тебя, не тебя – не разобрала, то ли дружки к нему ходят, то ли сам с собой спорит, беседы ведёт ночи напролёт, потом дерётся, всю мебель, видать, искрошил уже». Наталья ей в ответ: «Урод проклятый! Ладно, пока ещё у мамы поживу». Штопор тяжело вздохнул, приоткрыв глаза, жуткая блатная песенка прервалась. Он вспомнил про топор в голове жены и те скачущие куски её тела. Он смог с первой же попытки встать на ноги, страх за жену придавал ему сил, добрёл до двери, включил свет, никаких кусков и чёрных котов не было, даже кляксы все растворились в воздухе. Он вспомнил о феях, об их чудном языке и смешных костюмах, эти мысли успокаивали сами по себе, но очень скоро он почувствовал тревогу, сердце подсказывало, что феи в беде и что их срочно надо искать. Он принялся звать Така, поспешил на кухню. С большим трудом чуть сдвинул газовую плиту – кроме парочки драпающих таракашек, никого там не нашёл. Отодвинул шкаф с кастрюлями – никого. Случайно наступил на разлитое рагу, но не придал этому значения, лишь закрыл гудящий холодильник. Голова соображала очень туго. Штопор опёрся рукой о стол и закрыл глаза, его взору явилась спальня в конце коридора, по которой летел Так, держа Тии под мышкой. Штопор направился к ним, но у выхода из кухни стоял чёрный кот, скрестив две задние лапы, на которых стоял, и подперев голову лапой-рукой опирающейся локтем о стену. Вторую лапу он поднёс к своей морде и ковырял, поблёскивающим лезвием когтя, между зубов. Закончив ковырять, кот цыкнул зубом и дверной проём вдруг стёк к ногам Штопора, как-будто став огромной каплей. Когда он стёк, его размер заметно уменьшился. Штопор нагнулся рассмотреть этот жидкий выход детальнее, он тронул его пальцем, по выходу пошла рябь, точно как по воде. В его глубине хорошо просматривалась освещённая прихожая, Штопор, забрав воздух, погрузил туда свою голову, прихожая была такая же, как всегда, только она была подводная. Штопор попробовал протиснуться через узкие границы выхода, он попытался просунуть правую руку в проём, как вдруг границы проёма сузились и больно сдавили его шею, Штопор еле выдернул пальцы, застрявшие между проёмом и шеей. Проём туго сдавливал, и вырвать голову из этого капкана было невозможно. Воздух закончился, Штопор стал биться в агонии, изо всех сил пытаясь сорвать с себя этот заколдованный дверной проём. Он продолжал не дышать, но не сдержался и вдохнул раз, затем ещё – вода обильно влилась в его лёгкие. Штопор схватился за горло, затем попробовал встать, неожиданно подводная прихожая двинулась за ним, он потянул голову вверх, выпрямил спину и встал на ноги, теперь прихожая оставалась на его голове, словно скафандр, наполненный водой. И, встав на ноги, Штопор задышал. Он делал вдохи и выдохи, вода вливалась в него и так же выливалась обратно с очередным выдохом. Штопору стало спокойнее, он перестал метаться. Из глубины прихожей, сверкая, показались фигуры фей, они плыли к нему, их тела приобретали неповторимую, завораживающую пластику под водой. Так приблизился к лицу Штопора и осыпал его волшебной пыльцой. Вдруг стенки дверного проёма начали раздвигаться и увеличиваться до своих изначальных размеров. Штопор уже почти весь погрузился в подводный мир прихожей, но что-то потянуло за волосы обратно. Когти злобного кота впились в него. Кот швырнул его на пол и пнул в пах. Штопор был нейтрализован, он, скрючившись, монотонно стонал, зажмурив оба глаза. Дверной проём, ведущий в подводную прихожую, вернулся на своё законное место, а прихожая больше не была подводной. Глумливые коты не оставляли Штопора в покое даже за закрытыми веками, они мельтешили перед ним пугающими гримасами, сценами расчленения, лицами земляного цвета с разрезанным горлом или следом от веревки на шее. Но вдруг снова знакомое свечение, оно исходило из глубины этого садистского мрака, сцены ужаса сделались второстепенными, потускнели и ушли как бы на фон новому действу. К Штопору стремительно приближалась светящаяся точка, она озарила светом всё вокруг. Точка становилась всё больше и в какой-то момент расширилась до круглого отверстия, из которого и исходил свет, когда отверстие расширилось ещё сильнее, Штопор провалился в него. Он оказался в свободном падении посреди бирюзового неба с розовыми облаками, разбросанными вокруг. Штопор понимал, что падает, от шока он не мог двигаться, он летел камнем вниз, в определённый момент он осознал, что не чувствует своего тела, на смену сковывающему страху пришла лёгкость, после которой стремительный полёт вниз превратился в непринуждённое парение между облаков. Штопор осознал, что тела его больше нет, оно исчезло. Не проходящие страдания, телесные и душевные, оставили его, он успокоился, он радовался и даже рассмеялся внутри своего сознания. За новой порцией облаков показалась земля, сверкающая, словно покрытая драгоценными камнями. Порывом ветра Штопора разнесло на частицы, отдалив их друг от друга на огромные расстояния. Штопор продолжал сохранять сознание, но теперь он видел всё вокруг через чувства, он осязал этот мир, получая информацию о нём от мягких прикосновений ветра и плавного покачивания посреди проплывающих облаков. Ветер доносил обрывки незнакомого голоса. Штопор сосредоточил на нём внимание, и голос зазвучал ясно.
– Приветствуем, тебя, о Человек! Меня зовут Тот, я учёный, под моим командованием отправились трое на поиски высшего разума в макромиры. И они нашли его. Теперь ты с нами, ты наше всё, наш полностью доказанный с научной точки зрения бог.
Штопор хотел ответить ему, но что-то мешало, он сконцентрировался на желании говорить и почувствовал, как его мысли «открылись». Мыслительным способом он отвечал Тоту:
– Хорошо тут у вас, ребята. Мягко так, спокойно. Бодуняра отпустил наконец. Спасибо вам.
– О Человек, ты можешь теперь жить вечно, и наши судьбы в твоих руках, ты можешь менять этот мир, ведь ты сверхразум, мы верим тебе.
– Вот чего понять не могу, так это с чего вы взяли, что я сверхразум? Я просто алкаш. Причём конченый. Ничё святого. Рановато вы меня в боги записали, да и богохульство это всё, грех это, ребята. Вы лучше мне скажите, куда феи подевались, что с ними?
– О Человек, ты имеешь в виду разведчиков Тии, Тууу и Така?
– Ну, да, ребятишек этих славных. С крылышками такими… Они там, что ли, остались?
– Связь с ними утеряна…
– Ну вы бы послали отряд какой им в помощь? Если на связь не выходят, значит они могут быть в беде, верно ведь? Вызволять надо по-быстрому! Ну-ка давай, отправляй меня обратно.
– Но, о Человек, тебе не стоит об этом беспокоиться, они знали о рисках этого путешествия и сами вызвались. Мы все очень скорбим по ним, но такова, по-видимому, участь их…
