А. Командор
Проклятый город
Почему тогда я не вижу своего отражения? На ум пришли десятки мыслей разом, одна безумнее другой. Может, это очередная галлюцинация, или плохой сон, из которого я никак не могу выбраться? Хотелось бы верить. А может, меня вовсе не существует? Может, я уже мертв, и теперь мой потерянный дух вынужден блуждать по проклятому городу до скончания веков?
Нет. Эту мысль я стряхнул с себя и выбежал на улицу. Больше заглядывать в дома я не собирался, и теперь просто брел по дороге в каком-то отупении, а мой разум отказывался во что-либо верить. Солнце уже опустилось к горизонту, а я все шел и шел. Я видел конец дороги – выход из этого бесконечного города, но он не приближался ко мне. С каждым шагом до выхода оставалось точно такое же расстояние. Снова иллюзия? У меня начала кружиться голова.
Впереди в одном из зданий зажегся свет. Но только в одном, на этот раз без симметрии. Решив, что это хороший знак, я потянул дверь на себя – и оказался в собственной гостиной. Теплый свет ламп освещал мягкий диван и низкий кофейный стол, на стене красовалось собрание семейных фотографий. Я настолько опешил от увиденного, что не сразу заметил появление сестры.
– Колин, – она крепко обняла меня, в глазах стояли слезы счастья. Я не мог не ответить ей. – Я так рада тебя видеть!
– Я тоже. Очень. Как ты здесь оказалась?
– О чем ты? – Она забавно нахмурила брови. – Я вчера вернулась с работы, а тебя не было дома. Я начала беспокоиться.
– Но ведь…
Больше всего на свете мне хотелось, чтобы это было правдой. Но сестра два года назад разбилась на машине по пути с работы домой, и только эта мысль мешала мне полностью отдаться счастью снова видеть ее.
– Это не может быть правдой, – тихо выговорил я, а она с улыбкой взъерошила мои волосы.
– Но это правда. Твоя правда.
Я отступил на шаг. Сердце сжималось от боли, а глаза готовы были наполниться слезами.
– Нет. Это иллюзия. Тебя здесь нет.
– Но я здесь. И я могу остаться. Ведь ты так этого хочешь. Остаться навсегда. Если и ты останешься.
– Останусь? – тупо повторил я. Голова раскалывалась и отказывалась работать.
– Да, останешься здесь, в городе. Это станет реальностью. Хочешь, чтобы я осталась? – Сестра протянула руку мне навстречу.
– Я хочу…
– Здесь ты будешь счастлив!
– …но прошлое не изменить. Ты мертва. Никакие иллюзии не смогут воскресить тебя!
Слезы все же брызнули из глаз, и я стремительно развернулся, желая как можно скорее избавиться от этого наваждения. Я очень хотел, чтобы сестра осталась жива, но остатки разума твердили, что от моего желания ничего не изменится. Я выбежал на улицу, а вслед мне полетели слова сестры:
– Город зовет тебя.
Слезы заволокли мой взгляд, и я просто бежал, а по бокам от меня сменяли друг друга расплывчатые пятна. Когда я все-таки нашел в себе силы протереть глаза и оглядеться, город преобразился. Липкие щупальца страха сдавили мое горло, я едва устоял на ногах и был на грани потери сознания.
Стены домов вокруг и даже дорога под моими ногами – все это предстало в виде сплетенных в невероятном клубке тел. Серые лица с распахнутыми в ужасе пустыми глазами, с раззявленными в немом крике ртами взирали на меня со всех сторон. Их серые тела, совершенно одинаковые, сплелись между собой, словно корни гигантского дерева. Конечности одних срослись с телами других, и все они казались неподвижными, но я чувствовал под ногами плоть и чувствовал, что в этих телах осталась жизнь. Они уже не принадлежали себе, а принадлежали городу, и это он вдохнул в них новую жизнь, поглотил, переработал, сделав их частью своей все разрастающейся сущности.
И я тоже должен был занять место среди этих срощенных, неупокоенных, плачущих тел.
Нет. Я не собирался сдаваться так просто. Я снова побежал. Мои ботинки натыкались на чьи-то головы, топтали чьи-то тела, но я старался не смотреть на них. Не воспринимать их как людей. Они уже давно перестали быть собой, попав в сети города и поддавшись его обещаниям.
Впереди я увидел одинокую фигурку, неподвижно стоящую у края дороги. Фиби.
– Что ты стоишь, идем скорее! – закричал я, хватая ее за плечо.
Она обернулась, и я встретил ее пустой безжизненный взгляд. На руках она держала сверток с младенцем. Кожа под моей рукой оказалась липкой и холодной, она будто потеряла цвет. Скоро она станет такой же, как и эти безымянные тела, и сольется с ними. Город поглощает ее.
Город воплощает не только наши страхи, но и наши желания. Заманивает в ловушку обещаниями несбыточного. Но ведь я не поддался его чарам? Мне очень хотелось верить, что у меня все еще есть шанс выбраться.
Я оставил Фиби и помчался к выходу, а в голове крутилась лишь одна мысль: я не поддался ему, он не сможет меня поглотить. На этот раз пространство не шутило над моим разумом. Я видел выход, и он приближался. Бежать становилось все труднее, ноги не слушались, легкие горели огнем, но я не мог остановиться. Я перепрыгивал с тела на тело, стараясь не попадать в зазоры между конечностями. Чувствуют ли они боль? – совсем не тот вопрос, который должен волновать меня в этот момент. Я не думал об их боли, мне лишь нужно было выбраться.
Внезапно моя нога соскользнула, зацепилась за плоть, и я полетел вниз, руками впечатавшись в чьи-то лица, холодные и тугие, словно вяленые. Ногу прострелила боль. Я с ужасом уставился на нее. Сустав торчал вбок – это вывих? Я не имел понятия, как быть, а шансы уйти отсюда живым улетучивались на глазах. Ползти? Почему-то я был уверен, что не успею, но от чего я бежал?..
