Со времен Эзопа, который может считаться первым из шутов, дошли до наших дней истории о людях, которые считали призванием всей своей жизни забавлять своих современников, или которые, по приказанию должны были рассеивать грусть своих властелинов. Некоторые из этих шутов даже возвысили свое ремесло до такой степени, что могли принять на себя исполнение более благородных и более важных обязанностей; эти люди, пользуясь безнаказанностью шутовства, говорили истину в глаза сильным мира сего для того, чтобы довести до трона добрый совет или попросить милости для притесненных. Шутам было дано право говорить все; право, которым они часто пользовались, а иногда и злоупотребляли; но все же официально шуты часто были сеятелями истины, которая только этим путем достигала до ушей властелинов и в противном случае, никогда не дошла бы до них. В предлагаемой книге приведены сведения об истории шутовства и великих шутах живших во все времена и у всех народов мира.
У каждого заядлого читателя рано или поздно появляется энное количество любимых тем или типажей. У меня, помимо прочих других, к таким относится тема трикстеров, прицепным вагончиком к которой идут истории про шутов. И если по первой худо бедно можно найти интересную литературу (мифы, легенды, фэнтези, магический реализм, научпоп, далее почти везде), то с качественными произведениями про шутов дело обстоит более тоскливо (с моей точки зрения, разумеется). Дело в том, что в большинстве своем реальные шуты нередко были либо в чем-нибудь ущербными – физически и/или психически – бедолагами, над которыми смеялись только потому, что они были уродливы или феноменально глупы, либо комедианты довольно низкого пошиба. То есть, обычно всё сводится к известной присказке «сам дурак и шутки у него дурацкие».Эта присказка как нельзя лучше подходит к большинству реальных шутов, которые развлекали различных правителей прошлого. Описывая их «шутки», реальные или вымышленные – не важно, А. Газо сам время от времени оговаривается, что они были довольно жестокими или несмешными с точки зрения современного человека (современного для самого автора, который жил в 19-м веке). Даже легендарный Шико в ральности был весьма далек от того персонажа, которого столь изящно и остроумно изобразил Дюма. Поэтому для меня первая часть этой книги была полезна только в плане знакомства с еще некоторыми придворными шутами. Ну, и попутно узнала о существовании у В. Гюго пьесы Король забавляется , одним из действующих лиц которой является королевский шут.Разделы, посвященные бродячим шутам и лицедеям, а также городским шутам – а в особенности различным шутовским гильдиям, клубам и сообществам – оказались более интересными и познавательными. Отдельно стоит отметить раздел про скоморохов и шутов на Руси и при русских правителях. Но тут начинается нечто интересно в плане авторства…Будь это издание начала-середины 20-го века, я бы так не придиралась, хотя именно тогда, пожалуй, было больше шансов на более четкую работу редакторов. Здесь же… Начать с того, что текст составлен и сверстан довольно странным образом: на первый взгляд весь он принадлежит перу всё того же месье А. Газо, о чем свидетельствует, например, верхний колонтитул на каждом развороте. Но в аннотации сказано, что книга содержит «очерк истории смеха и скоморошества на Руси начиная со Средних веков и вплоть до времен Петра Первого и Анны Иоанновны», а из текста раздела о русских шутах можно понять, что автор – российский подданный. Далее, предисловие и заключение в книге анонимные – в их тексте фигурируют какие-то «мы», но кто эти мы – тайна великая есть. Со сносками тоже не всё гладко. Я уже привыкла к тому, что самую первую сноску сопровождает уточнение типа «примечание автора, если нет особых пометок», или «примечание перев.», или «Ред.». В данном же издании пометка «Ред.» появилась у комментария из второй десятки, все предыдущие до того момента оставались для читателя неопределенно анонимными. В той же аннотации сказано, что текст впервые издается в «современной орфографии», и это хорошо. Только вот отдельные предложения явно прошли мимо внимания корректора и/или редактора – совершенно несогласованные, словно в них отсутствует часть фразы, то или иное слово стоит в неверном падеже или пропущен глагол. Из-за этого снижается доверие и к содержанию текста (даже с учетом времени первой публикации).