Зоя Юркова
Сенная площадь. Вчера, сегодня, завтра
Введение
Сенная площадь – одна из главных загадок Петербурга. Несмотря на свое расположение в стороне от главных достопримечательностей и архитектурных ансамблей города. Сенная всегда являлась центром притяжения горожан и объектом внимания коммерсантов как в XIX веке, так и в конце XX – начале XXI веков. Именно на ней расположен самый крупный и популярный в городе рынок, именно она представляла и представляет предмет многолетних споров и дележки современных коммерческих и финансовых структур, ее даже называют местом «повышенной конфликтности».
Площади посвящено несметное число заседаний Городской думы, газетных и журнальных публикаций второй половины XIX столетия. О ней писали самые известные русские писатели. Из школьной программы всем памятны строки стихотворения Н. А. Некрасова: «Вчерашний день, часу в шестом зашел я на Сенную // Там били женщину кнутом, крестьянку молодую…». Здесь живут многие герои произведений Ф. М. Достоевского: Родион Раскольников, герой романа «Преступление и наказание», приходит каяться именно сюда, на Сенную площадь. В повествовании В. В. Крестовского «Петербургские трущобы» площадь становится одним из главных действующих лиц. В доме Полторацких на Фонтанке бывал А. С. Пушкин. С церковью Успения Божией Матери связано имя А. А. Блока.
Не миновал Сенную площадь и В. И. Ленин: в 1895 году в течение пятидесяти дней – с 30 сентября по 20 ноября – он жил в доме № 44 по Садовой улице и написал там несколько статей и одну из своих многочисленных революционных листовок «К рабочим и работницам фабрики Торнтона».
Сенная площадь возникла в 1738–1739 годах. Однако относящиеся к площади проектные материалы XVIII–XIX веков практически не исследовались историками архитектуры, хотя они имеются почти на каждое царствование. Это генпланы П. М. Еропкина, Ал. В. Квасова, П. Сент-Илера, ряд чертежей времени правления Александра I, множество проектов реконструкции Сенной площади во второй половине XIX века – только на этот период их насчитывается более двадцати.
Из изданий XIX века, посвященных отдельным объектам Сенной площади, в первую очередь необходимо назвать «Историко-статистическое описание Спасо-Сенновской церкви в Петербурге», составленное протоиереем Иоанном Образцовым (год издания 1885). Это подробное описание церкви, как до ее перестройки, так и после проведенной в 1867–1871 годах реконструкции. Издание содержит сведения о размерах прихода, о принадлежавших церкви Успения строениях, о священниках, старостах, жертвователях – сенновских купцах, о «здателе» церкви С. Я. Яковлеве, об архитекторах, о церковных святынях, условиях службы, прихожанах, церковной библиотеке и архиве, о благотворительности, местных праздниках. Статья о церкви в сборнике «Монастыри и лавры» существенно дополняет описание Образцова. Материалы Городской думы и газетные статьи дают представление о перипетиях вокруг строительства рынка в период 1862–1883 годов. Последнее дореволюционное издание – отчет Городской думы 1912 года, посвященный обзору рынков Европы и Петербурга в связи с предстоящей очередной реконструкцией Сенного рынка.
Современное знание истории Сенной площади складывается из отрывочных сведений и поверхностных впечатлений, почерпнутых главным образом из романа В. В. Крестовского. Часто упоминается Вяземская лавра. Сенную называют самым злачным местом Петербурга. Бытует мнение, что, несмотря на все попытки наведения на ней порядка, «злостный Genius loci Сенной постоянно вырывался наружу». Любимая тема авторов публикаций о ней – трактир и публичный дом под названием «Малинник», воровские истории и воровская «мистика».
Большинство высказываний о Сенной носит оттенок пренебрежения и насмешки. Этими недостатками грешит и статья во втором томе (книга шестая) энциклопедии «Три века Санкт-Петербурга». Мистика, на наш взгляд, заключается в том, что стражи порядка постоянно расписываются в своей беспомощности – у них из-под носа, как раньше, так и сейчас, неизвестно куда исчезают преступники. Что же до «мрачного леса» с кривыми деревьями, то они росли здесь везде, ибо, как известно, на болоте строевой лес не растет. Оскорбительно для Сенной такое полное незнание истории и неуважение! Подобные интонации отсутствуют у В. В. Крестовского, его тон – трагичность и глубокое сострадание.
Такие оценки представляют Сенную вечным рассадником зла и формируют сегодняшнее отношение к ни в чем не повинной площади как средоточию «темных сил». Особенно усердствует в этом фильм «Сенная площадь – покровительница темных сил», показанный 9 марта 2011 года на канале телевидения ТВ-3. Зловещий голос за кадром нашептывает о «мрачном лесе» на месте Сенной площади, где веками (Петербургу-то всего 300 лет!) «мистически» исчезали из поля зрения полиции преступники, о темной энергии и змеях, место обитания которых в «мрачном лесу» за триста лет до того определено авторами фильма «абсолютно точно» – там, где стоит Гауптвахта. Поэтому неспроста, по их утверждению, в конце XX века туда был переведен серпентарий городского зоопарка.
Историки XIX века А. И. Томилин и М. И. Пыляев уделили Сенной площади особое внимание, подробно рассказав о торговле и торговцах Сенного рынка и о нем самом, о церкви Успения и ее строителе Савве Собакине, о связанных с ней некоторых событиях и легендах.
Исследование рыночных и соборных площадей городов Западной Европы и России провел А. В. Бунин. Значительный вклад в эту тему сделал австрийский архитектор Камилло Зитте, анализируя исторические аспекты формирования городских площадей и их оформления.
Феномен Сенной площади пытаются осмыслить и современные литераторы. Так, Н. Катерли сделала характеристические зарисовки ленинградских типов, проживающих самые обычные жизни в одной из коммунальных квартир Ленинграда в 1960-е годы. Время от времени они попадают на Сенную площадь, вернее в то время площадь Мира, где существует некий магический треугольник, а сама площадь оказывает на них таинственное воздействие, лишая сознания и памяти. Сенная площадь присутствует в творчестве писателя С. А. Носова. Он и поэт Г. Григорьев называют ее «Площадью Вселенной». Авторы ясно чувствуют необычность этого места и стараются ввести площадь в сюжет, сделать ее «героиней» своих повествований.
Сенной площади посвящен большой объем иконографии, начиная с аксонометрического плана Сент-Илера – Горихвостова– Соколова. Ее изображал художник Б. Патерсен на рубеже XVIII–XIX столетий. Церковь Успения Божией Матери присутствует на многочисленных городских пейзажах его серий. Сенная площадь встречается в циклах литографий, посвященных Петербургу и созданных в правление Александра I и Николая I.
Генеральным планом 1937–1939 годов Сенной площади отводилась роль соединительного звена между старым городом и новым социалистическим Ленинградом. В конкурсе 1956 года на застройку Московского проспекта (тогда проспекта им. И. В. Сталина) она рассматривалась как один из центральных градостроительных узлов города, выполняющих сразу несколько функций – торговую, транспортную, парадно-представительскую.
Особенность Сенной площади отмечали историки архитектуры В. И. Пилявский, Ю. М. Денисов, Л. А. Медерский, но при этом системного исторического анализа авторы не проводили и только констатировали, что здание церкви не исследовалось, архитектор первоначального проекта не установлен, история ее строительства не изучена.
Т. А. Славина и С. В. Семенцов подчеркивают, что Сенная площадь «занимает одно из ключевых мест в планировочной, функциональной, архитектурно-пространственной структуре центра Санкт-Петербурга», и на протяжении своего существования она, «вплоть до 1950-х гг., повышала свой общегородской статус и уровень градостроительно-архитектурной „центральности“». Они провели систематизацию исторических сведений и материалов о площади и выделили семь этапов ее формирования.
Сенная площадь – сложнейший организм, часть городской градостроительной структуры. Она, как и весь город в целом, отражает систему духовных ценностей – устремления, приоритеты и вкусы власти, степень и качество ее взаимодействия с обществом, соотношение общественных сил и является физиономией самого общества. Формирование облика Сенной происходило так же бурно, как и вся архитектурная лепка Петербурга. Вокруг нее возникали и исчезали улицы, появлялись и перестраивались здания, менялось ее обрамление. Неизменной оставалась лишь кипучая торговля, если не всегда на самой площади, то непременно где-то рядом. «Тектонические процессы» на Сенной площади не закончились до сих пор.
К настоящему времени наиболее полно история Сенного рынка и Успенской церкви исследована и описана автором данной книги и опубликована в сборниках «Памятники истории и культуры Петербурга», выпуски 6, 8, 9. Сенной площади как главной торговой зоне Петербурга посвящена одна из глав диссертации автора «Процесс формирования архитектурно-планировочной структуры Петербурга в первой трети XIX века (на примере творчества А. Модюи)», в которой проведен анализ процесса архитектурно-градостроительного проектирования александровского времени, а также предшествующих периодов (защита состоялась 22 апреля 2009 года в Санкт-Петербургском архитектурно-строительном университете).
Книга освещает архитектурно-градостроительное формирование Сенной площади в историческом развитии Петербурга в целом, раскрывает значение площади для города и горожан, содержит предложения по ее использованию на основе исторического анализа. В книге предпринята попытка осмыслить тему воссоздания церкви Успения Божией Матери, снос которой в 1961 году до сих пор вызывает наиболее мощный общественный резонанс по сравнению со всеми остальными утраченными храмами Петербурга.
Первая часть книги посвящена возникновению и формированию Сенной площади, а также основным ее объектам – рынку, Успенской церкви и караульному дому, играющим важнейшую роль в пространственной организации площади.
Вторая часть рассказывает о событиях, происходивших на Сенной площади и рядом с ней, о личности строителя церкви Успения С. Я. Яковлева, об улицах и некоторых зданиях, расположенных рядом с площадью. В ней использованы обширные цитаты из романа В. В. Крестовского «Петербургские трущобы» и очерков А. А. Бахтиярова «Брюхо Петербурга».
Третья часть отображает советский период жизни Сенной площади, начиная с 1917 года и практически до наших дней.
Основная задача книги – раскрыть смысл и значение Сенной площади для Санкт-Петербурга на основе анализа ее исторического развития, выявить, как на разных этапах время отражалось в ее архитектурном оформлении. Этим объясняется сжатость изложения материала, а тема Сенной площади далеко не исчерпывается этим изданием.
В истории Сенной площади мы выделяем три основных этапа развития: 1-й этап формирования площади как структурно-планировочной единицы городского пространства (1737–1760 годы); 2-й этап стабильности и совершенствования (1765–1961 годы); 3-й этап распада и стагнации (с 1961 года).
С этим можно не согласиться, поскольку внутри каждого из этапов возможны дополнительные деления. Их границы в значительной степени зависели от смены правителей, определявших градостроительную политику, а также от изменений экономических отношений. Так, например, эпохальным для площади явился 1862 год, когда сгорел Сенной рынок, хотя вопрос о его реконструкции возник более, чем за десять лет до пожара. Началом последнего этапа можно считать 1938 год, когда церковь Успения была выведена из-под государственной охраны как памятник истории и культуры, этот же этап можно начать с момента принятия декрета об изъятии церковных ценностей или же с 1917 года.
В книге использованы материалы, полученные во время стажировки во Франции, проходившей в конце 2010 года при поддержке Дома наук о человеке в Париже (La Maison des sciences de l’Homme a Paris). В Приложении помещена небольшая справка об архитекторе А. Ф. (А. А.) Модюи (доклад на конференции в Институте славянской культуры в Париже).
Выражаю глубокую признательность за помощь в сборе и обработке материалов Д. Д. Акимову-Петерцу, Н. И. Ампилогову, Ю. Ю. Бахаревой, о. Александру (А. В. Берташу), Д. А. Бойцову, А. В. Бурдяло, Д. А. Бутырину, С. И. Вареховой, И. Л. Воиновой, А. И. Всемирновой, Е. М. Глуховой, С. Б. Горбатенко, В. Ф. Егоровскому, Н. Н. Елгахину, С. П. Заварихину, А. А. Зотовой, В. Г. Исаченко, Б. М. Кирикову, О. М. Кормильцевой, A. В. Корниловой, О. В. Корольковой, А. В. Кречмеру, А. К. Кузнецову, М. В. Кудрявцеву, о. Михаилу (М. Малюшину), Б. М. Матвееву, А. В. Михайлову, Т. М. Михеенковой, Т. И. Николаевой, И. М. Носовой, В. Е. Павлову, П. В. Платонову, А. В. Позднухову, B. В. Полетайкину, И. А. Путиловой, Е. М. Раппопорту, С. В. Семенцову, Т. А. Славиной, В. В. Смирнову, С. М. Угай, М. В. Фоминой, В. Г. Хильченко, М. С. Штиглиц, Е. О. Юркову, Н. И. Юрковой, сотрудникам петербургских архивов и библиотек.
Часть первая
Главная торговая площадь
Петербург возник по царскому указу вопреки логике и существовал по принуждению. С одной стороны, недостаток места приложения труда; с другой – принудительное переселение, тяжкие природные условия, отсутствие внутригородских коммуникаций и связей с внешним миром, – все это делало жизнь в городе практически невозможной. Вскоре после кончины Петра I двор оставил новую столицу. Из города началось массовое бегство насильно согнанных сюда жителей. Санкт-Петербург был обречен на умирание, он начал хиреть, разрушаться – первый русский император не оставил наследников, не подготовил себе преемника.
Только в 1732 году курляндская принцесса Анна, избранная императрицей дочь царя Иоанна и племянница императора Петра, приняла решение о возвращении Петербургу столичных функций. Оно не было продиктовано любовью к «отеческим гробам», а определялось приверженностью к немецкому стилю жизни, немецкому окружению и влиянием Э.-И. Бирона, фаворита Анны Иоанновны и фактического правителя страны. Такая ориентация государственной политики не могла быть поддержана и осуществлена в Москве, и поэтому в покинутый Петербург полетели гонцы с указами о поправлении дворца, расчистке улиц, подготовке административных зданий для перевода государственного аппарата. Анна Иоанновна объявила себя преемницей Петра, въехала в его дворец и после опустошительных пожаров 1736 года распорядилась о реконструкции Петербурга.
Для урегулирования застройки была создана Комиссия о Санктпетербургском строении. Возглавил ее сам Бирон, назначивший главным архитектором П. М. Еропкина. Еропкин не стал вносить принципиальные изменения в городскую среду и сохранил ее основные характеристики, закрепив направление планировки «на спицу», то есть башню Адмиралтейства и, таким образом, осуществил лучевую планировку, запроектированную еще при Петре I городским архитектором И. Гербелем.
Петербургское трехлучие парадоксально. Во-первых, оно сосредоточено не на здании государственного центра. Во-вторых, главная его улица, Невский проспект, является боковым лучом, в то время как центральный, казалось бы – главный луч, Гороховая улица, по факту оказывается второстепенной улицей, не играющей важной роли в организации городской жизни. Другой боковой луч, Вознесенский проспект, выполняет свою «роль» только эпизодически – как дорога, ведущая к Мариинскому дворцу, где сегодня заседает Законодательное собрание Санкт-Петербурга.
Планировочная структура Санкт-Петербурга в 1723 г.
В-третьих, три широко раскинувшиеся луча петербургского трезубца только кажутся бесконечно уходящими вдаль перспективами. Они, в отличие от Версальского трехлучия, были тупиковыми и не обеспечивали связь с внешним миром, которая возникла только в середине XIX века в виде железных дорог. В концах двух из этих улиц были размещены военные подразделения. Гороховая улица и Вознесенский проспект вели в Измайловскую и Семеновскую полковые слободы, и войска при необходимости могли быстро оказаться под императорской рукой: собраться для проведения экзерциций, парадов или для другой надобности. Невская перспектива останавливалась руслом Невы и замыкалась Александро-Невским монастырем. Тем не менее, это было важнейшее решение, определившее композиционный строй городской планировки, а «трезубец», ориентированный на Адмиралтейский шпиц, визуально организовал город.
Планировочная структура Санкт-Петербурга в 1806 г.
Тогда же было принято еще одно, возможно, даже более важное решение, значение которого до сих пор остается недооцененным, – Комиссия П. М. Еропкина продлила через Фонтанку Саарскую проспективу, соединявшую новую столицу с Москвой – и, следовательно, со всей страной, до пересечения ее с Садовой улицей. Эта улица уходила в Коломну, откуда она направлялась к Петергофской дороге и далее в страны Европы. Среди прочих площадей Комиссия «назначила <…> площадь для продажи сена и дров» на пересечении этих въездных дорог.
Таким образом, две магистрали, ведущие в Петербург, пересеклись в одной точке. Вокруг нее на плане была вычерчена площадь, что и было закреплено высочайшей резолюцией Анны Иоанновны от 20 августа 1739 года «О регулировании на Адмиралтейской стороне между Мойкой и Фантанной речкой мест по рассмотренному видимой той плана онаго назначенной за Глухой речкой, против Сарской першпективы для привозу и продажи сена и дров и протчих припасов площади».
В Петербурге было множество так называемых «сенных площадок», где хранилось сено и которые служили своего рода оптово-торговыми складами. К ним предъявлялись особые требования: располагаться как можно дальше от жилья «для опасности от пожарных случаев», и места для них «назначали» наравне с улицами, площадями и объектами городского строительства. Но не всем им предназначено было стать Сенной площадью. Избранный для организации площадки поросший мелколесьем гигантский болотистый пустырь, расположенный между двух водных протоков, полностью отвечал предъявленным условиям.
С введением территориального деления Петербурга на части в 1811 году площадь числилась в 3-й Адмиралтейской части. После 1863 года, с введением нового административно-территориального деления города, она оказалась в 3-м участке Спасской части, получившей название, очевидно, по находящейся на Сенной площади церкви Спаса. По названию церкви именовался переулок напротив церкви. И все они располагались на Спасском острове.
Застраивающаяся в утвержденных границах Сенная площадь простиралась от улицы, впоследствии получившей название Спасский переулок, до будущего Кокушкина переулка. Очевидно, что застройка вдоль речки Кривуши (позже – Екатерининский канал) еще не планировалась – слишком уж близко подходили к «красной линии» речные берега, еще не имевшие укрепления. С противоположной стороны застройка врезалась в площадь, очертив ее по границе будущего Таирова переулка и образовав так называемый «карман». Так граница площади получила изломы, а размеры ее были несколько больше, чем сегодня. Комиссия для строений предлагала застраивать кварталы вокруг площади по усадебному типу – строениями с небольшими участками, нарезанных по периметру, и не предполагала выраженных архитектурных акцентов. В восточной части площади изображены два стоящие параллельно друг другу навеса для торговли.
Сенная площадь сразу стала крупнейшей торговой площадью Петербурга.