Зинаида Гиппиус
Земля и Бог
После того они часто стали встречаться. Как нет у него работы – так уж он на углу маячит, Анюту дожидается.
Она ему иной раз хлеб носила. Страсть что на кухне остается. О делах его не расспрашивала, а все больше они о деревне говорили, родных-знакомых вспоминали.
Раз, впрочем, Анюта сказала:
– Вот вы говорите – партия, люди, что ли, такие, вам помощники, а где ж они, там, что ли, остались? Теперь же вам на чужой стороне одному без хлеба…
Петр насупился.
– Это вы, Анна Митрофановна, понять не можете. А я очень хорошо понимаю. Был я, значит, крестьянин, ну для партии, конечно, интерес… А теперь я что? Живу в парижской столице без пропитания. Вообще, мало ли таких? Пролетарий не пролетарий, словом – эмигрант. Партия мне всегда помочь согласна, однако, она не может же всем. И такой партии эмигрантской даже вовсе не существует. Есть касса. Ну она тоже бедная. Три франка мне на той неделе выдала.
Анюта вздыхала и соглашалась:
– Да что ж, я этого понять не могу…
Только очень жалко ей было, и сердце к нему странно как-то рвалось.
Они гуляли по маленьким, каменным, чистым и холодным уличкам. Иногда она провожала его через мост, и они вместе шли по шумному бульвару. Чуждо было до уныния.
Вспыхивали огни магазинов, все ехало, шло, визжало, пыхтело, переваливалось, толкалось, скрипело, звенело, колыхалось, переливалось… двигалось, не двигаясь, точно заводная игрушка бегала по кругу.
– Суетня-то, Господи, – вздыхала Анюта.
Петр пожимал плечами.
– Известно, столица. Я в Петербурге извозчиком три месяца ездил раз… Ну, тоже…
– Нет, здесь люди все какие-то куцые. Я с графиней тоже в Петербурге была. Не люблю я этого.
– Конечно. Если кто не привыкши, а к своему делу дома приставлен.
Анюта спешила домой. Чужой город не занимал и не соблазнял ее. Вот только и есть в нем, что этот свой человек, со своей стороны.
Раз, перед вечером, уже к весне, сошлись они у одного садового мостика. И Петр сказал ей:
– Кабы мне теперь домой вернуться, я бы вас за себя взял, Анна Митрофановна. Пошли бы?
Она вся раскраснелась.
– Я к деревенской работе привычная. У графини ведь я так пока что. Она любит своих девушек брать. Поедет назад – я домой уйду.
