Зинаида Гиппиус
Мы больны…
И умные – безумны,
И гордые больны…
Болезнь слабых – страстное искание разногласий между собой; но это еще не последняя ее фаза. Она гораздо страшнее. Искание и утверждение разногласий в ходе времени мало-помалу приводит к исканию… согласия с врагом. Да, к чему-то вроде бесчисленных с ним миров.
Что же? Не присутствуем ли мы сейчас при начале этого движения? Не видим ли мы уже с ясностью – массовую тягу к «соглашательству»? А кто, в здравом уме и твердой памяти, решится отрицать, что в этой тяге, нелепой, бессмысленной и безумной, – болезнь?
Слабые недолго сопротивляются болезни. Наступает момент, когда они, напротив, сами бросаются в гибель, стремясь ее ускорить.
Пусть мы все слабые. Но не все же равно? Если захватить болезнь в первой стадии, – когда она выражается только в ненависти к ближним, в страстной междуусобице, – ее еще возможно победить. «От боли мы безглазы…», но если б все-таки кто-нибудь попытался волей вернуть себе зрение? Где наша воля?
Я знаю, что у тех, оставшихся в России живых людей, воля есть. У них есть и еще что-то, недаром они пишут оттуда: мы бодры, не беспокойтесь за нас… У них есть вера.
А мы? Здесь? Так-таки все и разлетаемся бесславной пылью?
…О, черный бич страданья,
О, ненависти зверь!
Пройдем ли покаянья
