Зинаида Гиппиус
Фон и не фон
Конечно, Grand'mama умеет читать и писать. Только по-русски, верно, не любит; пишет по-французски. И книжка у нее на ночном столике, истрепанная, тоже французская. Grand'mama, как и бабушка, любит рассказывать про все прежнее, про Москву, про свою жизнь. Интересно. Как ее девицей в железный корсет затягивали, чтоб не горбиться и для талии. Про маскарады и балы, и как хорошо она танцовала два танца: монимаску и матрадуру.
Но особенно нравилась Лизочке рассматривать старинные альбомы: такие длинненькие, бархатные, кожаные, всякие. На толстых губчатых листках разные стихи, рисунки с надписями: очень хорошо видно, хотя чернила бледно-коричневые. Например, деревья, между ними вода, а верхушки вместе, и подпись: «Ручей два древа разделяет, но ветви их сплетясь растут». Потом две руки, одна в другой, и продолжение: «Судьба два сердца разделяет, но…» – дальше была клякса, или затерто, да ведь и так понятно. Были и французские стихи: «A Nathalie»:
La vie est brève,
Un peu de rêve,
Un peu d'amour,
Et puis bonjour…[1]
С припиской: «Mais mon amour est éternel»[2].
Многие из этих стишков наизусть помнила; а какие кто писал, тех уже забыла. Да они все давно умерли.
Лизочка раз представила себе, что такие альбомы – у бабушки, или что бабушка такие стихи говорит, и рассмеялась: вот не подходит! Бабушка вообще стихов не знала; зато знала разные песни. Сидит иной раз у окна, в праздник (когда чулка нельзя вязать), пригорюнится, и тоненьким, слабеньким голоском поет: либо «Яблоньку», либо долгую, заунывную:
Прихожу к тому ручью,
С милым где быва-ла…
Ручеек все так журчит,
Счастье минова-ло…
Нравились Лизочке и рассказы бабушкины про святых, про то, как она на богомолье в Верхотурье ходила. В углу у нее, рядом с темными-претемными иконами в серебряных ризах, висел и светленький Симеон Верхотурский: один в чистом поле стоит, сзади небо зеленое и розовое. Бабушка вечерами долго молилась, на коленках; по субботам ходила «ко всеночной». У Grand'mama икон Лизочка не помнит: верно, какие-нибудь незаметные. Да бабушкины совсем бы не подходили. Grand'mama не часто бывала у них в гостях (чаще мама с Лизой бывали у нее). Но когда все-таки приходила, с бабушкой оне не встречались. Лиза совсем не помнит их вместе. И как-то улыбнувшись про себя, даже подумала: а вдруг Grand'mama и не знает, что есть бабушка, а бабушка – что есть Grand'mama? Неправда, конечно, а похоже, потому – смешно…
