Зигмунд Фрейд
Очерки по психологии сексуальности (сборник)

Полная версия

II. Инфантильная сексуальность

К общепринятому мнению о половом влечении относится и положение о том, что в детстве оно отсутствует и пробуждается только в период жизни, который получил название пубертатного. Подобное мнение – не просто ошибочно, оно чревато весьма тяжкими последствиями, так как именно оно главным образом виновато в нашем теперешнем незнании основных положений сексуальной жизни. Основательное изучение сексуальных проявлений в детстве, вероятно, открыло бы нам существенные черты полового влечения, его развития и образования.

Недостаточное внимание к детям

Замечательно, что авторы, занимающиеся объяснением свойств и реакций взрослого индивида, много внимания уделяли доисторическому периоду времени, жизни предков, т. е. приписывали гораздо больше влияния наследственности, чем другому предшествующему периоду, который приходится уже на индивидуальное существование личности, – детству. Наверное, стоило бы задуматься над тем, что влияние этого периода жизни легче понять и что он имеет больше права на внимание, чем наследственность^[28]. Хотя в литературе и встречаются редкие указания на преждевременные сексуальные проявления у маленьких детей, на эрекции, мастурбацию и напоминающие коитус попытки, но они интерпретируются только как исключительные процессы, как курьезы, как отпугивающие примеры преждевременной испорченности. Насколько я знаю, ни один автор не имел четкого представления о закономерности сексуального влечения в детстве, и в появившихся в большом количестве сочинениях о развитии ребенка глава «Сексуальное развитие» по большей части отсутствует.

Инфантильная амнезия

Причину этого странно-небрежного упущения я вижу отчасти в соображениях, продиктованных общепринятыми взглядами, с которыми авторы считались вследствие их собственного воспитания, отчасти – в психическом феномене, который до сих пор не поддавался объяснению. Я имею в виду своеобразную а м н е з и ю, которая у большинства людей (не у всех!) охватывает первые годы детства до шестого или восьмого года жизни. До сих пор нам не приходило в голову удивляться этой амнезии; а между тем для этого существуют определенные основания. Поэтому-то нам рассказывают, что в эти годы, о которых мы позже ничего не сохранили в памяти, кроме нескольких непонятных отрывков воспоминаний, мы живо реагировали на впечатления, умели по-человечески выражать горе и радость, проявлять любовь, ревность и другие страсти, которые нас сильно тогда волновали, что мы даже выражали взгляды, обращавшие на себя внимание взрослых, как доказательство нашего понимания и пробуждающейся способности к суждению.

И обо всем этом мы, уже взрослые, сами ничего не помним. Почему же наша память так отстает от других наших душевных функций? У нас есть все основание полагать, что ни в какой другой период жизни она не была более восприимчива и способна к воспроизведению, чем именно в годы детства.

С другой стороны, мы должны допустить или убедиться, проделав ряд психологических исследований, что те же самые впечатления, которые мы забыли, оставили тем не менее глубочайшие следы в нашей душевной жизни и оказали решающее влияние на наше дальнейшее развитие. Речь идет, следовательно, вовсе не о настоящей потере воспоминаний детства, а об амнезии, подобной той, которую мы наблюдаем у невротиков в отношении более поздних переживаний и сущность которой состоит только в недопущении в сознание (вытеснение). Но какие силы совершают это вытеснение детских впечатлений? Тот, кто разрешит эту загадку, сможет также объяснить и истерическую амнезию.

Все же подчеркнем, что существование инфантильной амнезии создает новую точку соприкосновения для сравнения душевной жизни ребенка и психоневротика. Прежде мы уже встречались с иной точкой соприкосновения, когда пришли к выводу о том, что сексуальность психоневротиков сохранилась на детской ступени или вернулась к ней. Не следует ли, в конце концов, и саму инфантильную амнезию связать опять-таки с сексуальными переживаниями детства?

Впрочем, идея соотнесения инфантильной амнезии с истерической – нечто большее, чем просто остроумная игра мысли. Истерическая амнезия, служащая вытеснению, объясняется только тем, что у индивида уже имеется запас воспоминаний, которыми он не может сознательно распоряжаться и которые по ассоциативной связи притягивают к себе все то, на что направляется со стороны сознания действие отталкивающих сил вытеснения^[29]. Иными словами можно сказать, что без инфантильной не было бы истерической амнезии.

Я полагаю, что инфантильная амнезия, превращающая для каждого человека его детство как бы в доисторическую эпоху и скрывающая от него начало его собственной половой жизни, виновна в том, что детскому возрасту вообще не придают никакого значения в развитии сексуальной жизни. Единичный наблюдатель не в состоянии восполнить появившийся таким образом пробел в нашем знании. Уже в 1896 г. я подчеркнул значение детского возраста для появления известных важных феноменов, зависящих от половой жизни, и с тех пор, не переставая, выдвигал на первый план значение инфантильной жизни для сексуальности.

Латентный сексуальный период детства и его прорывы

Невероятно часто встречающиеся, будто бы противоречащие норме и испытываемые лишь в виде исключения сексуальные стремления в детстве, как и открытие бессознательных до того детских воспоминаний невротика, позволяют набросать приблизительно следующую картину сексуального поведения в детском возрасте^[30].

Кажется несомненным, что новорожденный приносит с собой на свет зачатки сексуальных стремлений, которые в течение некоторого времени развиваются дальше, а затем подлежат усиливающемуся подавлению, которое в свою очередь нарушается закономерными прорывами сексуального развития и которое может быть задержано благодаря индивидуальным особенностям. О закономерности и периодичности этого осциллирующего хода развития ничего точно не известно, но кажется, что сексуальная жизнь детей, в возрасте приблизительно трех или четырех лет, проявляется в форме, доступной для наблюдения^[31].

Сексуальные задержки

Во время периода полной или только частичной латентности формируются те душевные силы (отвращение, чувство стыда, эстетические и моральные требования идеала), которые впоследствии будут выступать как задержки (препятствия) на пути сексуального влечения и как плотины сузят его направление. Наблюдая воспитанного ребенка, понимаешь, что построение этих плотин является делом воспитания и, несомненно, воспитание во многом этому содействует. В действительности это развитие обусловлено органически, зафиксировано наследственно и иной раз может наступить без помощи воспитания. Воспитание не выходит, безусловно, за пределы предназначенной ему сферы влияния, ограничиваясь только тем, что дополняет органически предопределенное и придает ему более четкое и глубокое выражение.

Реактивные образования и сублимация

Какими средствами создаются эти конструкции, имеющие столь существенное значение для позднейшей культуры и нормы? Вероятно, за счет самих инфантильных сексуальных стремлений, приток которых, следовательно, не прекратился и в этот латентный период, но энергия которых – полностью или отчасти – отводится от сексуального использования и передается на другие цели. Историки культуры, по-видимому, согласны с предположением, что благодаря такому отклонению сексуальных сил влечений от сексуальных целей и направлению их на новые цели – процессу, заслужившему название сублимация, освобождаются могучие компоненты для всех видов культурной деятельности; добавим, что такой же процесс происходит в развитии отдельного индивида, и начало его переносим в сексуальный латентный период детства^[32].

Относительно механизма такой сублимации можно рискнуть на некоторые предположения. Сексуальные стремления этих детских лет, с одной стороны, не могут найти себе применения, так как функции продолжения рода появляются позже, – что составляет главный признак латентного периода; с другой – они сами по себе были бы извращенными, так как исходят из эрогенных зон и руководствуются влечениями, которые при данном направлении развития индивида могут вызвать только неприятные ощущения. Они вызывают поэтому только противоположные душевные силы (реактивные стремления), которые создают вышеупомянутые психические плотины для сильного подавления таких неприятных чувств, как отвращение, стыд и мораль^[33].

Прорывы латентного периода

Убедившись в гипотетической природе и неполноте наших знаний о процессах детского латентного периода, вернемся к действительности и укажем, что такое применение детской (инфантильной) сексуальности представляет собой идеал воспитания, от которого развитие отдельного лица отступает по большей части в каком-нибудь одном пункте и часто в значительной мере. Время от времени прорывается известная часть сексуальных проявлений, не поддавшихся сублимации, или сохраняется какая-нибудь сексуальная деятельность в течение всего латентного периода до момента усиленного проявления сексуального влечения при наступлении половой зрелости. Воспитатели, поскольку они вообще обращают внимание на детскую сексуальность, ведут себя так, словно они разделяют наши взгляды на образование моральных сил противодействия за счет сексуальности и знают, что благодаря сексуальной деятельности ребенок не поддается воспитанию, преследуют все виды сексуальной деятельности ребенка как «пороки», не имея возможности ничего предпринять против них. У нас же имеются веские основания исследовать эти внушающие воспитателям страх феномены, чтобы с их помощью объяснить первоначальную форму полового влечения.

Выражения инфантильной сексуальности

По мотивам, которые станут ясны позже, за образец инфантильных сексуальных проявлений мы возьмем сосание, которому венгерский педиатр Линднер посвятил выдающийся труд.

Сосание (Lutschen)

Сосание (Lutschen), которое появляется уже у младенца и может продолжаться до зрелости или сохраниться в течение всей жизни, состоит в ритмически повторяемом сосущем прикосновении ртом (губами), причем цель принятия пищи исключается. Часть самих губ, язык, любое другое место кожи, которое можно достать, даже большой палец ноги используются как объекты сосания. Появляющееся при этом стремление к схватыванию выражается посредством ритмического дергания за ушную мочку, одновременно для той же цели может использоваться и часть тела другого человека (по большей части – ухо). Сосание (Wonnesaugen) в основном поглощает все внимание и кончается или сном, или моторной реакцией вроде оргазма^[34]. Нередко сосание сопровождается растирающими движениями рук по определенным чувствительным частям тела, груди, наружных гениталий. Таким путем многие дети переходят от сосания к мастурбации.

Линднер (Lindner) сам отчетливо понимал сексуальную природу этих действий и безоговорочно подчеркивал это. В повседневной жизни сосание часто приравнивается к другим проявлениям невоспитанности (Unarten) ребенка. Со стороны многих педиатров и невропатологов высказывались энергичные возражения против такого взгляда, основанного отчасти на смешении «сексуального» и «генитального». В этой связи возникает сложный, но неизбежный вопрос, по каким общим признакам мы предполагаем узнавать о сексуальных действиях ребенка? Я полагаю, что связь явлений, которую мы научились понимать благодаря психоаналитическому исследованию, позволяет нам считать сосание сексуальным проявлением и именно на нем изучать существенные черты инфантильных сексуальных действий^[35].

Аутоэротизм

В качестве самого главного признака этого сексуального действия следует подчеркнуть, что влечение направляется не на другие лица; оно удовлетворяется на собственном теле, иначе говоря, оно аутоэротично, если употребить удачное выражение Эллиса^[36].

Далее, совершенно ясно, что действия сосущего ребенка определяются поисками удовольствия (Lust), уже пережитого и теперь воскресающего в воспоминании. Благодаря ритмичному сосанию кожи или слизистой оболочки он простейшим образом получает удовлетворение. Нетрудно также сообразить, по какому поводу ребенок впервые познакомился с этим удовольствием, которое теперь старается снова испытать. Первая и самая важная для жизни ребенка деятельность – сосание материнской груди (или ее суррогатов) – должна была уже познакомить его с этим удовольствием. Можно сказать, что губы ребенка вели себя как эрогенная зона и раздражение теплым молоком было причиной ощущения удовольствия. Сначала удовлетворение от эрогенной зоны соединялось с удовлетворением потребности в пище. Сексуальная деятельность сначала присоединяется к функции, служащей сохранению жизни, и только позже становится независимой от нее. Кто видел, как насыщенный ребенок отпадает от груди с раскрасневшимися щеками и с блаженной улыбкой погружается в сон, тот должен будет сознаться, что подобная картина типична для выражения сексуального удовлетворения в последующей жизни. Затем потребность в повторении сексуального удовлетворения отделяется от потребности в принятии пищи; это отделение становится необходимым, когда появляются зубы и пища принимается не только посредством сосания, но и жуется. Ребенок пользуется не посторонним объектом для сосания, а охотнее частью своей кожи, потому что так ему удобнее, потому что таким образом он приобретает большую независимость от внешнего мира, которым он еще не может овладеть, и потому что таким образом он как бы создает себе вторую эрогенную зону, хотя и невысокого качества. Низкое качество этой второй зоны позже будет способствовать тому, чтобы искать аналогичные части – губы другого лица. («Жаль, что не могу самого себя поцеловать», – хотелось бы ему подсказать.)

Не все дети сосут; можно предположить, что доходят до этого только те дети, у которых конституционально усилено значение губ. Если такое конституциональное усиление сохраняется, то такие дети, становясь взрослыми, делаются любителями поцелуев, имеют склонность к чувственным поцелуям или, будучи мужчинами, приобретают сильный мотив для пьянства и курения. Если же к этому присоединяется вытеснение, то они будут ощущать отвращение к пище и страдать истерической рвотой. Благодаря двойной функции зоны губ вытеснение перенесется на влечение к пище. Многие из моих пациенток, страдающих нарушениями в принятии пищи, истерическим глобусом, сжатием в горле и рвотами, были в детстве энергичными сосунами.

На примере сосания мы могли уже заметить три существенных признака инфантильных сексуальных проявлений. Они состоят в соединении с какой-нибудь важной для жизни телесной функцией, не знают сексуального объекта, аутоэротичны, и сексуальная цель их находится во власти эрогенной зоны. Забегая вперед, скажем, что эти признаки сохраняют свое значение и для большинства других проявлений инфантильных сексуальных влечений.

СЕКСУАЛЬНАЯ ЦЕЛЬ ИНФАНТИЛЬНОЙ СЕКСУАЛЬНОСТИ

Признаки эрогенных зон

Из примеров сосания можно выявить еще некоторые признаки эрогенных зон. Это место на коже или на слизистой оболочке, в котором известного рода раздражения вызывают ощущения удовольствия определенного качества. Не подлежит сомнению, что вызывающие удовольствие раздражения связаны с особыми условиями; эти условия нам неизвестны. Свою роль здесь должен сыграть ритмичный характер процесса, напрашивается аналогия со щекотанием. Менее определенным кажется вопрос об «особенном» характере этого ощущения удовольствия, вызванного раздражением, понимая под его особенностью именно сексуальный момент. В вопросах удовольствия и неудовольствия психология еще настолько бродит в потемках, что рекомендуется самое осторожное суждение. Ниже будут приведены доводы, подтверждающие особое качество удовольствия.

Эрогенное свойство может быть исключительным образом связано с отдельными частями тела. Существуют предрасположенные эрогенные зоны, как показывает пример сосания. Тот же пример показывает, однако, что и любое другое место кожи или слизистой оболочки может взять на себя роль эрогенной зоны, следовательно, оно уже заранее должно иметь к этому склонность. Поэтому качество раздражения имеет больше отношения к вызываемому ощущению удовольствия, чем строение части тела. Сосущий ребенок ищет по всему телу и выбирает для сосания какое-нибудь место, которое благодаря привычке становится особенно предпочитаемым; если он случайно при этом наталкивается на предрасположенное место (грудной сосок, гениталии), то преимущество остается за этим местом. Совсем аналогичная смещаемость встречается и в симптоматике истерии. При этом неврозе вытеснение больше всего распространяется на собственно генитальные зоны и эти зоны передают свою раздражимость остальным, обычно в зрелом возрасте отсталым эрогенным зонам, которые тогда проявляют себя совсем как гениталии. Но, кроме того, любая другая часть тела, совсем как при сосании, может приобрести возбудимость гениталий и стать эрогенной зоной. Эрогенные и истерогенные зоны имеют одинаковые признаки^[37].

Инфантильная сексуальная цель

Сексуальная цель инфантильного влечения состоит в том, чтобы получить удовлетворение благодаря соответствующему раздражению так или иначе избранной эрогенной зоны. Это удовлетворение должно уже раньше быть пережито, чтобы осталась потребность в его повторении, и мы должны быть готовы к тому, что природа сделала верные приспособления для того, чтобы не предоставить случаю это переживание удовлетворения^[38]. Устройства, выполняющие эту цель в отношении зоны губ, нам уже известны; это одновременная связь этой части тела с принятием пищи. Другие подобные устройства встретятся нам еще как источники сексуальности. Состояние потребности в повторении удовлетворения проявляется двояко: особенным чувством напряжения, имеющим больше характер неприятного, и ощущением зуда или раздражения, обусловленным центрально и проецированным на периферические эрогенные зоны.

Поэтому сексуальную цель можно также формулировать следующим образом: заместить ощущения, проецированные на эрогенные зоны, таким внешним раздражением, которое прекращает ощущение раздражения, вызывая ощущение удовлетворения. Это внешнее раздражение в основном состоит в какой-нибудь манипуляции, аналогичной сосанию.

В подтверждение нашего физиологического учения добавим, что эта потребность может быть вызвана также периферически – каким-нибудь действительным изменением эрогенной зоны. Кажется только несколько странным, что одно раздражение как бы требует для своего прекращения другого раздражения в том же самом месте.

Мастурбационные сексуальные проявления

Нас не может не радовать, что осталось узнать не столь много важного о сексуальных действиях ребенка, после того как мы поняли влечение одной только эрогенной зоны. Самое главное различие относится к необходимым для удовлетворения действиям, которые по отношению к зоне губ состояли в сосании и которые, в зависимости от положения и устройства других зон, нужно заместить другими мускульными действиями.

Проявление зоны заднего прохода

Зона заднего прохода, подобно зоне губ, по своему положению подходит к тому, чтобы стать местом присоединения сексуальности к другим функциям тела. Нужно представить себе эрогенное значение этой части тела первоначально очень большим. При помощи психоанализа можно с удивлением узнать, каким превращениям в нормальных случаях подвергаются исходящие из этой зоны сексуальные возбуждения и как часто у этой зоны остается на всю жизнь значительная доля генитальной раздражимости.

Столь частые в детском возрасте расстройства кишечника ведут к тому, что у этой зоны нет недостатка в интенсивных раздражениях. Считается, что катары кишечника в раннем возрасте делают детей «нервными»; при последующем невротическом заболевании они приобретают определенное влияние на симптоматическое выражение невроза, в распоряжение которого они предоставляют все разнообразие кишечных расстройств. Принимая во внимание оставшееся, по крайней мере в измененной форме, эрогенное значение зоны заднего прохода, не следует совсем игнорировать геморроидальные влияния, которым ортодоксальная медицина придавала важное значение при объяснении невротических состояний.

Дети, которые пользуются эрогенной раздражимостью анальной зоны, выдают себя тем, что задерживают каловые массы до тех пор, пока эти массы, скопившись в большом количестве, не вызывают сильные мускульные сокращения и при прохождении через задний проход они способны вызвать сильное раздражение слизистой оболочки. При этом вместе с ощущением боли возникает и сладостное ощущение. Один из верных признаков будущей странности характера или нервозности – упорный отказ младенца очистить кишечник, когда его сажают на горшок, т. е. когда это угодно няне, и его желание выполнять эту функцию только по собственному усмотрению. Для него, разумеется, не важно, что пачкается при этом его постель; он заботится только о том, чтобы не лишиться удовольствия при дефекации.

Содержимое кишечника, которое как раздражитель для чувствительной в сексуальном отношении поверхности слизистой оболочки ведет себя как предтеча другого органа, которому предстоит вступить в действие только после того, как пройдет фаза детства, имеет для младенца еще и другое важное значение. Младенец относится к нему как к собственной части тела, смотрит на него как на собственный «подарок», выделение которого выражает уступчивость маленького существа по отношению к окружающим, а отказ в котором свидетельствует об упрямстве. Через «подарок» он в дальнейшем приобретает значение «ребенка», который, согласно одной из инфантильных сексуальных теорий, возникает благодаря еде, а рождается через кишечник.

Задержка фекальных масс, преднамеренная сначала с целью использовать ее как бы для мастурбационного раздражения зоны заднего прохода или в отношениях к няне, является, впрочем, одной из причин столь частых запоров у невропатов. Все значение анальной зоны отражается в факте, что встречается мало невротиков, у которых не было бы своих особых скатологических обычаев, церемоний и т. п., которые они тщательно скрывают^[39].

Настоящее мастурбационное раздражение анальной зоны при помощи пальца, вызванное обусловленным центрально или поддерживаемым периферически зудом, довольно часто проявляется у детей старшего возраста.

Проявление генитальной зоны

Среди эрогенных зон детского тела имеется одна, которая играет, несомненно, не главную роль и не может также быть носительницей самых ранних сексуальных переживаний, но которой в будущем предназначается большая роль. Она у мальчиков и у девочек имеет отношение к мочеиспусканию (клитор, головка пениса; последняя покрыта у мальчика слизистым мешком, так что у нее не может быть недостатка в раздражениях секретными выделениями, которые рано вызывают сексуальные раздражения). Сексуальные проявления этой эрогенной зоны, относящейся к половым органам, составляют начало позднейшей «нормальной» половой жизни.

Из-за анатомического положения, раздражения секретными выделениями, мытья и вытирания при гигиеническом уходе, а также благодаря определенным случайным возбуждениям (вроде выползания кишечных паразитов у девочек) ощущения удовольствия, которые способны давать эти части тела, неизбежно обращают на себя внимание ребенка уже в младенческом возрасте и будят потребность в их повторении. Если взглянуть на всю совокупность имеющихся приспо соблений и принять во внимание, что меры по соблюдению чистоты тела едва ли могут действовать иначе, чем несоблюдение личной гигиены, то возникает мысль, что благодаря младенческому онанизму, от которого вряд ли кто-нибудь свободен, утверждается будущее главенство этой эрогенной зоны в половой деятельности. Действие, устраняющее раздражение и дающее удовлетворение, состоит в трущем прикосновении рукой или рефлекторном сжимании бедер. Последний прием применяется чаще всего девочками. У мальчика предпочтение, оказываемое руке, указывает уже на то, какое значительное добавление к мужской половой деятельности привнесет в будущем влечение к овладеванию^[40].

Следует добавить, что нужно различать три фазы инфантильной мастурбации. Первая относится к младенческому возрасту, вторая – к кратковременному расцвету сексуальных проявлений в возрасте около четырех лет и лишь третья соответствует в основном только и принимаемому во внимание пубертатному онанизму.

Вторая фаза детской мастурбации

Младенческий онанизм после короткого периода как будто исчезает, однако его непрерывное продолжение до наступления половой зрелости может представлять первое серьезное отклонение от желательного для воспитанного человека развития. Однажды в детском возрасте после периода младенчества, обычно до четвертого года, сексуальное влечение этой генитальной зоны опять просыпается и существует затем снова некоторое время до нового подавления или продолжается беспрерывно. Возможные обстоятельства чрезвычайно разнообразны и могут быть выяснены только при детальном изучении отдельных случаев. Но все подробности этой второй фазы инфантильных сексуальных переживаний оставляют глубочайшие (бессознательные) следы в памяти данного лица, предопределяют развитие его характера, если человек остается здоровым, и симптоматику невроза, если он заболевает в юношеском возрасте^[41]. В последнем случае весь этот сексуальный период оказывается забытым, указывающие на него бессознательные воспоминания – отодвинутыми; как я уже упомянул, существует определенная связь этой инфантильной сексуальной деятельности и нормальной инфантильной амнезии. Благодаря психоаналитическому исследованию удается довести забытое до сознания и этим устранить навязчивость, проистекающую из бессознательного психического материала.

Возвращение младенческой мастурбации

Сексуальные возбуждения младенческого возраста снова появляются в упомянутом детском возрасте либо как центрально обусловленное щекочущее раздражение, требующее онанистического удовлетворения, либо как процесс, похожий на поллюцию, который, аналогично поллюции в период полового созревания, дает удовлетворение даже и без помощи какого-нибудь действия. Последний случай чаще встречается у девочек, а также во второй половине детства; причины его не совсем ясны и, во всяком случае, не обязательно ему должен предшествовать период более раннего активного онанизма. Симптоматика этого сексуального проявления очень скудна; вместо неразвитого еще полового аппарата начинает действовать в основном мочеиспускательный аппарат в качестве его опекуна. Большинство болезней мочевого пузыря этого времени – сексуальные заболевания; enuresis nocturna (ночной энурез) соответствует такой поллюции, если только он не является следствием эпилептического припадка.

Для нового проявления сексуальной деятельности имеют значение внутренние и внешние причины; в случаях невротического заболевания симптоматика предполагает их наличие, а с помощью психоаналитического исследования можно полностью выявить и те и другие. О внутренних причинах речь пойдет ниже; случайные внешние поводы к этому времени приобретают большое и непреходящее в течение длительного времени значение. На первом месте находится влияние соблазнения, которое преждевременно делает ребенка сексуальным объектом и знакомит его при оставляющих глубокое впечатление обстоятельствах с удовлетворением, исходящим из генитальной зоны; впоследствии ребенок оказывается вынужденным онанистическим путем возобновлять это удовлетворение. Такое влияние может исходить от взрослых или от других детей; не могу не признать, что в своей статье в 1896 г. «Über die Aetiologie der Hysterie» я переоценил частоту или значение этого влияния, хотя еще не знал тогда, что и оставшиеся здоровыми индивиды могли иметь в детском возрасте такие же переживания, и потому придавал соблазнению больше значения, чем факторам данной сексуальной конституции и развития^[42]. Само собой разумеется, что нет необходимости в соблазнении, чтобы пробудить сексуальную жизнь ребенка, ибо такое пробуждение возможно само по себе по внутренним причинам.

Полиморфно-извращенные склонности

Примечательно, что ребенок под влиянием соблазнения может стать полиморфно-извращенным, что его можно соблазнить на всевозможные извращения. Это говорит о том, что у него есть склонность к этому в его конституции; соблазнение потому встречает так мало сопротивления, что душевные плотины против сексуальных излишеств – стыд, отвращение и мораль, в зависимости от возраста ребенка, еще не воздвигнуты или находятся в стадии образования. Ребенок ведет себя в этом отношении так, как любая невоспитанная женщина, у которой сохраняются такие же полиморфно-извращенные склонности. Такая женщина в обычных условиях может остаться сексуально нормальной, а под руководством ловкого соблазнителя она приобретает вкус ко всем перверсиям и прибегает к ним в своей сексуальной деятельности. Той же полиморфной, т. е. инфантильной, склонностью пользуется проститутка в своей профессиональной деятельности, а при колоссальном количестве проституирующих женщин и таких, которым следует приписать склонность к проституции, хотя они не стоят на панели, становится, в конце концов, невозможным не признать в такой склонности ко всем перверсиям нечто изначальное, что присуще каждому человеку.

Частные влечения

Впрочем, влияние соблазнения не помогает раскрыть первоначальные условия сексуального влечения, а лишь усложняет наше понимание его, преждевременно давая ребенку сексуальный объект, в котором детское сексуальное влечение пока не нуждается. Однако мы должны согласиться с тем, что детская сексуальная жизнь при господствующем преобладании эрогенных зон проявляется в виде таких стремлений, для которых с самого начала предусмотрены другие лица в качестве сексуальных объектов. Такими проявлениями являются находящиеся в известной независимости от эрогенных зон влечения к разглядыванию и показыванию себя, к жестокости, которые только позже вступают в тесную связь с генитальной жизнью, но уже в детском возрасте наблюдаются как самостоятельные устремления, изначально отделенные от эрогенной сексуальной деятельности. Маленький ребенок прежде всего бесстыден и в определенном возрасте проявляет недвусмысленное удовольствие от обнажения своего тела, особенно подчеркивая свои половые органы. В противоположность к этой, считающейся извращенной склонности, любопытство при разглядывании половых органов других лиц проявляется, вероятно, в более старшем возрасте, когда препятствие от чувства стыда достигло уже некоторого развития. Под влиянием соблазнения перверсия разглядывания может приобрести большое значение в сексуальной жизни ребенка. И все же исходя из опыта исследования детского возраста здоровых и нервнобольных, я должен отметить, что влечение к разглядыванию может появиться у ребенка как самостоятельное сексуальное проявление. Маленькие дети, внимание которых направлено на собственные гениталии – в основном мастурбационно, – обычно делают дальнейшие успехи без посторонней помощи и проявляют большой интерес к гениталиям своих друзей. Поскольку удовлетворить такое любопытство удается только при удовлетворении обеих экскрементальных потребностей, то такие дети становятся вуайерами и усердно подглядывают, когда другие мочатся или испражняются. После наступившего вытеснения этой склонности любопытство, направленное на гениталии других (своего или противоположного пола), сохраняется как мучительное навязчивое стремление, которое становится источником серьезных предпосылок к образованию симптомов при некоторых невротических случаях.