Зелена Крыж
Флермонд. Бал цветов
глава 5. Ранняя прогулка принца
"Утренние часы помогают принять верное решение".
Видимо, этим мудрым принципом руководствовался молодой человек в чёрном бархатном костюме со вставками тёмно-лилового атласа на рукавах; и в чёрных же, высоких сапогах из мягкой кожи с серебряными пряжками. В задумчивости он бродил по садовой дорожке (пустынной в ранний час) взад и вперёд.
Строгий испанский воротничок камзола обрамлял красивое бледное лицо, на котором резкой линией выделялись нахмуренные брови и узкие плотно сжатые губы. Вероятно, он надеялся, что ранняя прогулка и утренняя свежесть прояснит важные вопросы, занимавшие его мысли. Если добавить, что молодой человек был принцем, легко поверить, что забот у него предостаточно.
Вдруг, черты лица его высочества разгладились. Он устремил пристальный взгляд в дальний конец аллеи и перестал наконец нервно теребить широкую серебряную цепь гранда из плоских ажурных звеньев, украшавшую его грудь. Эту цепь он ни на минуту не оставлял в покое во время своих размышлений.
Солнечным лучом, разогнавшем тучи сомнений с чела его высочества, оказалась розовая женская фигурка, возникшая на другом конце садовой дорожки.
– Что-то не припомню, чтобы я видел эту крошку раньше, – принц издали разглядывал незнакомку.
Не удивительно! Навстречу ему шла юная мадемуазель Шиповничек, никто другой!
Только что из окна второго этажа Розанчика окликнула мадам Розали, и паж исчез, пообещав, что вернётся через минуту. Шиповничек осталась ждать его и продолжала одна идти по аллее апельсиновых деревьев, усыпанных белыми цветами.
Только что они с Розанчиком побывали в Садовой часовне. В этой симпатичной домашней церквушке венчались король и королева – отец и мать нынешних принцесс. Шиповничек думала, что принцесс и крестили здесь, но всезнающий кузен возразил:
– Нет, их крестили в Нотр Дам, но венчаться их высочества обещали здесь, во дворце.
– А у какой-то из принцесс уже есть жених? И когда свадьба?
– Об этом рано ещё говорить, – таинственно улыбнулся Розанчик.
Ясно, он что-то знает. Едва приехав, Шиповничек с головой окунулась в придворную жизнь. Жаль, что брата позвали в самый неподходящий момент, он мог рассказать ещё что-нибудь интересное.
Апельсиновая аллея закончилась. Шиповничек свернула на дорожку, обрамленную подстриженными кустами самшита. Она ещё не заметила вельможи в чёрном, который с удивлением наблюдал за ней.
Наконец она подняла глаза. Буквально в десяти шагах от неё стоял мужчина, на вид не старше тридцати. Высокий стройный брюнет с короткой стрижкой и орлиным профилем. Внимательный темный взгляд устремлён на неё. Шиповничек слегка смутилась, но продолжала идти ему навстречу, надеясь молча разминуться. Ведь они не представлены. Нельзя так запросто заговорить с мужчиной, который, судя по его виду, богат и знатен.
Когда она подошла поближе, незнакомец галантно поклонился ей:
– Доброе утро, мадемуазель.
Шёлковые волосы цвета воронова крыла взметнулись совсем близко от Шиповничек. Она ответила:
– Доброе утро, монсеньор.
– В столь ранний час лишь очень немногие гости уже встали. Вам не скучно гулять одной?
– О нет, монсеньор. Я любовалась дворцом.
– И как он вам нравится? – в тоне принца мелькнула ирония.
– Он великолепен!
– Простите мою невежливость. Позвольте представиться. Меня зовут… Чёрный Тюльпан. А вас? Мадемуазель…
– Шиповничек дю Рози`, – она присела в реверансе. – Счастлива познакомиться.
"Забавная малышка, – оценил принц. – Провинциалка, но миленькая. Интересно, откуда она взялась?"
– Вероятно, вы новая фрейлина принцессы Бьянки? – закинул он пробную удочку.
Шиповничек скромно ответила:
– Я была бы чрезвычайно рада стать ею, но пока я даже не представлена принцессам.
– Вы здесь впервые?
– Да, я приехала во дворец первый раз, на день рождения принцесс. А вы, монсеньор, часто бывали здесь?
– Неоднократно. Уверен, вам понравится на балу. Скажите, когда и где мы снова увидимся? Я желал бы продолжить наше знакомство.
– Право, не знаю, – Шиповничек зарделась. Глубокий взгляд тёмных глаз, временами вспыхивающих огнём, льстил ей.
– Но вы будете на утреннем приёме? Я найду вас, мадемуазель. Думаю, ваше желание стать фрейлиной исполнится очень скоро. До встречи во дворце.
С этими словами Чёрный Тюльпан отвесил ещё один поклон дебютантке и удалился.
– Как он мил, – мечтательно вздохнула Шиповничек.
– Кто "он", разрешите узнать? – раздался ревнивый голос у неё за спиной.
От неожиданности Шиповничек вздрогнула и резко обернулась. Розанчик, запыхавшийся от быстрого бега, стоял рядом.
– Я же говорил, что не задержусь. Ты не скучала, тебя никто не обидел?
– Что ты, я познакомилась с интересным кавалером, он обещал, что мы ещё встретимся. Говорил, что не первый раз во дворце, может, ты его знаешь? Такой высокий, жгучий брюнет. Красивый. Сказал, что его зовут… А! Вспомнила: Чёрный Тюльпан! – взахлёб рассказывала новости юная очаровательница.
Розанчик нахмурился.
– Ты хочешь сказать принц Чёрный Тюльпан?
"Принц!" – кровь прилила к щекам Шиповничек и прибоем застучала в висках.
– Как принц? Ты шутишь?
– Нет, не шучу, – холодно ответил Розанчик. Его голубые глаза сузились, паж пристально смотрел на сестру.
– Чёрный Тюльпан – не тот, с кем безопасно разговаривать. Я бы не советовал тебе, сестричка…
– Что ты понимаешь! – перебила Шиповничек.
– Больше, чем ты думаешь! Я слишком хорошо знаю этого господина. И знаком с ним не первый год. Когда он появляется во дворце, обязательно возникают проблемы. Никто не командует тобой, я лишь хочу дать тебе совет…
– Не обижайся, Розанчик, – потупилась сестра.
– Да брось, я и не думал. Кстати, уже четверть девятого. В девять – утренний приём у принцесс. Пора собираться.
"Он будет там", – подумала Шиповничек, а вслух ответила:
– Конечно, пойдём скорей…
глава 6. Утренний приём
Тронный зал наполнился шорохом юбок, шелестом плащей, смехом и перешёптыванием придворных, ожидающих выхода принцесс. Дамы в роскошных платьях, нарядные кавалеры, которые для утреннего выхода пристегнули шпаги, надели шляпы, и теперь мелодичное звяканье клинков и шпор, мелькание шикарных радужных перьев дополняло общую картину. Общество весьма напоминало пёстрый цветник.
В левой стене над головами придворных размещался узкий балкончик для музыкантов, и голоса настраиваемых инструментов вливались в общий хор.
Возможно, в толпе, ожидающей появления своих обожаемых принцесс, Шиповничек волновалась больше всех. Семья Роз и генерал Троян с племянницей стояли почти по центру, ближе к стене. Шиповничек нашла приют возле колонны жёлтого полупрозрачного мрамора. Весь декор зала выдержан в золотисто-коричневых тёплых тонах, отчего казалось, тут всегда солнечно.
С замиранием сердца созерцала маленькая провинциалка сборище блистательной знати. Все они казались ей небожителями, уж в крайнем случае это были полубоги или герои. Хотя вели они себя вполне обыкновенно: ходили, приветствовали друг друга, знакомые болтали и обменивались новостями. Представляли друг другу гостей, знакомились, раскланивались, смеялись, но при этом в воздухе звенела невидимая струнка ожидания.
Наконец появился церемониймейстер. Стукнул трижды концом длинной трости об паркет, чтобы привлечь внимание, и попросил всех придворных и высоких гостей занять свои места.
Все засуетились.
– Розанчик, это кто? – дёрнула брата за рукав Шиповничек.
– Где – кто? – паж обернулся.
– Ну, этот, важный господин в сером бархатном камзоле с белыми бантами, который с жезлом, – она указала подбородком, не решаясь указывать пальцем в столь изысканном обществе.
– Ах, это господин Майоран, наш церемониймейстер. Давай станем поближе, не возражаешь?
Шиповничек тряхнула локонами: "Не возражаю", и они вместе пробирались сквозь толпу придворных.
Придворные дамы и кавалеры выстроились в два ряда, образовав широкий проход по центру зала, ведущий к трону. Позади них свободно стояли остальные приглашённые. Розанчик и Шиповничек остановились во втором ряду, за спинами придворных кавалеров и пажей. Они увидели мадам Розали – крайнюю в ряду напротив. Первая фрейлина выстраивала своих подопечных и энергично махала руками, указывая дамам, куда становиться.
Наконец все построились. Снова появился господин Майоран. Вышел на середину зала и, ударив жезлом об пол, торжественно провозгласил:
– Их высочества принцессы Алой и Белой Розы: мадемуазель Скарлет Ланкастер и мадемуазель Бьянка Йоркская!
Тут же заиграла струнная музыка. Церемониймейстер отошел в сторону, все взоры устремились к боковой дверце слева от трона. Шиповничек во все глаза смотрела, стараясь ничего не пропустить.
Дверь тихо приоткрылась. Первыми из нее вышли два пажа и встали по обе стороны от двери. В ту же секунду взметнулась волна перьев над головами придворных, будто кто-то закрыл большой радужный веер – все присутствующие мужчины сняли шляпы и склонили головы, приветствуя появление принцесс. Две шеренги кавалеров и дам застыли в церемонном поклоне.
Две молодые красавицы в роскошных платьях и тонких диадемах поднялись на возвышение. Музыка смолкла.
– Мы приветствуем вас, дорогие гости, собравшиеся здесь в столь знаменательный для нас день, – обратилась к залу принцесса Скарлет.
– И очень надеемся, что для всех присутствующих сегодня также станет праздником, – подхватила её сестра, с улыбкой обводя взглядом стоящих в зале. Голос Бьянки звучал нежнее и звонче.
После речи, означающей на придворном языке "доброе утро", принцессы сели, каждая на свой трон. По этому знаку обе шеренги придворных выпрямились, и те, кто имел такую привилегию, снова надели шляпы. Шиповничек насчитала их меньше десяти человек во всём зале.
– Мы начинаем наш утренний приём! Господин Майоран, прошу вас, – принцесса Скарлет подала знак.
Оркестр грянул приветственный марш. Когда церемониймейстер поднял жезл, стало тихо.
– Посол Великобритании, статс-секретарь её величества королевы Елизаветы Второй, лорд Гладиолус!
Из толпы придворных вышел высокий худой мужчина с острым профилем и седыми бакенбардами. Его белый парадный мундир украшали помимо золотых аксельбантов две орденские ленты красного и лилового цветов. Лорд приблизился к трону и приветствовал принцесс.
– Мы счастливы видеть вас, милорд.
– Мне оказана высокая честь поздравить ваши высочества со светлым днём вашего юбилея и передать собственноручное послание её величества королевы Елизаветы II Английской. В нём её величество сообщает об устроенных в вашу честь празднествах в родовых графствах Ланкастер и Йорк.
Вы знаете, несомненно, о тех дружеских чувствах и нежной симпатии, которую питает к вашему роду и персонально к вам её величество королева. Верное союзничество Англии тому доказательство. Мирный договор, подписанный вашим прадедом королём Тонкошипом V Справедливым на заре века, весной 1904 года, ни разу не нарушала ни одна из сторон, что говорит о прочных добрососедских отношениях Англии и Франции.
И, памятуя об исторических корнях, связывающих вас и упомянутые графства, моя королева приглашает ваши высочества прибыть через месяц в Англию с дружественным визитом. Вы побываете на родине предков и в родовых поместьях. Празднование вашего юбилея нашло горячий отклик в сердцах английских подданных и этот визит стал бы прекрасным случаем засвидетельствовать вам нашу любовь и преданность.
Произнеся официальную речь английский посол встал на одно колено и протянул принцессе Скарлет собственноручное письмо их "дальней кузины": свиток, перевязанный золотой ленточкой с большой красной печатью. Все правящие династии Европы состояли в разнообразном и сложном августейшем родстве. Если название родства выходило за рамки ближайшего семейного круга, его царственно упрощали. Поэтому все дальние-дальние именовались максимум "кузенами".
Обе принцессы кивнули в ответ на поклон лорда и переглянулись. Бьянка утвердительно улыбнулась сестре. Заговорила Скарлет:
– Пригласив нас, царственная кузина Лилибэт оказала нам и Франции большую честь. Я, а также её высочество принцесса Белая Роза почитаем за счастье принять приглашение её величества. И мы очень рады гонцу, – добавила она тише, только для коленопреклоненного лорда.
– Всегда счастлив служить вашему высочеству, – так же тихо ответил лорд Гладиолус. Посол выпрямился и с поклоном удалился.
Майоран объявил следующего гостя.
Вереница вельмож шла через Тронный зал. Все склонялись перед принцессами, приветствовали их, исчезали, приходили другие.
Наблюдая за происходящим во все глаза, Шиповничек не переставала изумляться: герцоги, графы, маркизы проходили перед ней. Министры, послы иностранных держав. После английского посла – иранский дипломат, посланник шаха, после французского маркиза – немецкий барон, от громких титулов голова шла кругом.
А принцессы! Такие красивые, такие близкие, так мило всем улыбаются… А трон их отца на заднем плане отбрасывает на всё тень королевской власти – очень торжественную и величественную тень.
Да, такие красивые и такие… разные.
"Они, конечно, близнецы, – думала Шиповничек. – Но уж никак не одинаковые!"
Хотя обе сестры одного роста, Скарлет с её гордой истинно царственной осанкой казалась выше. Жгучая брюнетка, в платье с тёмно красным атласным лифом и рукавами из ярко алых полупрозрачных лепестков шифона. Верхняя юбка из светло красного узорчатого атласа, пышные воланы алого шифона ниспадали до пола.
Скарлет была ярче сестры не только по цвету герба. В рисунке красных полных губ, в решительных линиях тёмных бровей, во взгляде абсолютно одинаковых с Бьянкой глаз цвета морской волны, сквозил ум и яркая, может быть, слишком яркая для принцессы индивидуальность. Но в ней нет надменности, она смотрела на собеседников открытым смелым взором и слушала говоривших с постоянным вниманием. Любимая дочка короля Тонкошипа VII Багряного унаследовала его характер, сильный и даже упрямый; его взгляд, пронзающий собеседника насквозь.
Бьянка всего на несколько минут младше сестры, но казалась моложе на несколько лет. В своём платье со вставками атласа лимонных и перламутровых тонов, утопая в волнах белого шифона, она казалась хрупкой статуэткой, а ведь платья, подаренные отцом как именинный подарок, жемчужины последней парижской моды, были одного фасона и размера, учитывая сходные фигуры сестёр.
На бледном лице с тонкими фамильными чертами глаза Бьянки казались огромными и совсем прозрачными, как кристаллы аквамарина. Отец находил, что Бьянка унаследовала облик матери: рано умершей королевы Фоэтины с её воздушной лёгкостью, золотыми волосами, нежным и светло-грустным взглядом из-под длинных ресниц. Даже кокетливо-лукавая улыбка Бьянки и её озорной носик не могли развеять печати мечтательности с её чела.
Но, и увенчанную алой шёлковой розой смоляную гриву Скарлет, и белокурые локоны Бьянки с белой розой в причёске, украшали абсолютно одинаковые венчики корон из двадцати трёх жемчужин каждая, в усыпанной мелкими бриллиантами платиновой оправе. Взгляды придворных одинаково почтительны, а поклоны равно низкие для обеих принцесс, и, получив приветствие из уст Скарлет и нежную улыбку Бьянки, никто не уходил разочарованным.
Шиповничек изучала тонкости приёма и напряжённо следила за нескончаемым караваном гостей. И заметила, что, всё чаще переводя взгляд с лиц придворных на циферблат больших круглых часов над дверью, Бьянка ищет кого-то в толпе.
Шиповничек казалось, что принцесса смотрит прямо на неё, пока, повернув голову, она не поняла причины. Розанчик стоял рядом и вёл со своей госпожой немую беседу, отвечая на её взгляды непонятными знаками. Паж кивал, умоляюще смотрел на принцессу, как бы прося её не беспокоиться, и с пониманием поглядывал на часы. В другое время поведение брата показалось бы странным и требующим объяснений, но в этот момент любопытную мадемуазель отвлекло одно обстоятельство.
Приём длился уже более часа, ряды придворных потеряли стройность: все свободно переходили с места на место и беседовали вполголоса. Семья Роз опять собралась вместе: мадам Розали оставила юных фрейлин и беседовала с генералом. Вдруг к этой мирной группе направился молодой вельможа в чёрной шляпе с роскошными лиловыми перьями. Шиповничек вначале обратила внимание на привилегию не снимать шляпу в присутствии принцесс, а миг спустя, переведя взгляд на лицо кавалера, узнала Чёрного Тюльпана. Он увидел её и шёл сюда.
Непринужденно поклонившись мадам Розали и Трояну, принц спросил у первой фрейлины, не знакома ли она с юной прелестницей, стоящей рядом? Он желает быть представленным ей.
– Это моя родственница, ваше высочество, племянница генерала Трояна, сводного брата моего мужа. Шиповничек, подойди к нам, дитя моё, – без особого восторга в голосе позвала мадам. Та подошла.
– Мадемуазель Шиповничек дю Рози`. Его высочество принц Чёрный Тюльпан, – официальным придворным тоном сухо произнесла мадам Розали.
Галантный поклон с улыбкой и смущённый реверанс знакомящихся сторон прокомментировали её слова. Принц обернулся к Трояну:
– Генерал, я имел счастье познакомиться с мадемуазель Шиповничек сегодня утром и, должен сказать, я в восторге от вашей племянницы.
– Весьма польщён вниманием вашего высочества, – Троян предвидел грядущие осложнения от неожиданной чести.
– Полагаю, мадемуазель уже представлена принцессам?
– Ещё нет.
– Что я слышу? Позвольте мне взять на себя эту приятную миссию.
Голос принца переливался нектарно-медовыми интонациями. Мадам Розали не выдержала и вмешалась.
– Я как первая фрейлина их высочеств немедленно воспользуюсь советом вашего высочества и представлю свою племянницу принцессам.
– Не сомневаюсь, что она немедленно получит место в свите одной из них, – елейно пожелал Чёрный Тюльпан.
– Всё зависит от милости их высочеств, – с достоинством ответила мадам.
Розанчик наконец заинтересовался происходящим и подошёл поближе.
– А, Розанчик, рад видеть тебя, мой юный паж. – Принц был сама учтивость.
– Прошу прощения, ваше высочество, но я состою в пажеском корпусе её высочества принцессы Бьянки и не имею чести служить у вас!
Что на придворном жаргоне означало: "Я вовсе не "твой юный паж", отвяжись!"
– Прелестная мадемуазель Шиповничек твоя сестра?
– Кузина. И я обязан защищать её от всех, кто может причинить ей хоть малейший вред!
Розанчик выразительно глянул на собеседника.
Улыбка принца не обещала "защитнику" ничего хорошего.
Шиповничек стояла рядом и не слышала ни слова. Она думала лишь о том, что этот господин пришёл сюда ради неё.
Взяв племянницу за руку, мадам Розали обратилась к Розанчику:
– Сынок, пора и нам поприветствовать принцесс. Позвольте оставить вас, ваше высочество.
Поклонившись принцу, они отошли. Мадам Розали шепнула что-то церемониймейстеру и исчезла в толпе. Майоран громко провозгласил имя следующего гостя:
– Мадемуазель Шиповничек дю Рози`!
С грохотом, подобным голосу набата, жезл опустился на пол.
"О, Господи!" – Шиповничек не смела поднять глаза на присутствующих и медленно шла к трону. Сердце готово было выпрыгнуть из груди и убежать прочь.
"Смотреть спектакль – это одно, а быть его участником – совсем-совсем другое. Это, знаете ли, не так-то просто!"
Дойдя до тронного возвышения, она поставила ногу на ступеньку и низко поклонилась, по-прежнему не осмеливаясь взглянуть на принцесс. Голос мадам Розалии, появившейся неизвестно откуда, заставил её поднять голову.
– Вот та молодая особа, о которой я говорила. Она впервые в нашем дворце и счастлива засвидетельствовать вам своё почтение и поздравить ваши высочества со светлым днём вашего рождения.
– Мы рады видеть вас, мадемуазель, – ласково сказала Скарлет.
– И надеемся, что это не последний ваш визит во дворец, – добавила Бьянка. – Есть ли у вас какое-либо желание, исполнить которое в наших силах?
От приветливого тона юная карьеристка осмелела:
– Для меня огромная честь видеть ваши высочества, и я не смею просить о большем, но… – она собралась с духом и выпалила: – Моё заветное желание стать фрейлиной в вашей свите!
Сёстры развеселились.
– Но у кого же из нас двоих вы хотите служить? – спросила Бьянка. – У меня, вместе со своим братом?
– Нет, сударыня, – со смехом возразила Скарлет. – Хватит и того, что ваше высочество, забрали себе лучшего пажа в королевстве, будьте же милосердны!
– Но позвольте, ваше высочество! – еле сдерживала смех Бьянка. – В вашей свите находятся "Ромео и Джульетта" всего двора: Виола и Гиацинт, а ведь граф – известный шутник и всеобщий любимец. Ваша свита и так веселее моей, будьте же справедливы!
– Ну… – Скарлет приняла задумчивый вид. – Благодаря самой надёжной рекомендации – слову мадам Розали, эта милая мадемуазель, несомненно, будет нашей фрейлиной, – (при этих словах Шиповничек, стоящая в неустойчивой позе, чуть не упала от счастья). – А у кого она желает служить, пусть сама решит до вечера и сообщит нам своё решение. Встань, милое дитя.
Шиповничек поднялась.
– Любое решение моей племянницы послужит на благо Франции, – улыбнулась мадам Розали.
"Лучший паж королевства" успел шепнуть что-то принцессе Бьянке, что успокоило её. Она кивнула, а вся "тройка в розовом", низко поклонившись, почтительно удалилась. Шиповничек не помнила себя от восторга.
Принцессы встали.
– Утренний приём окончен!
– Сейчас приглашаем всех гостей пройти в салон.
Принцессы удалились, провожаемые церемонным поклоном придворных и музыкой.
Господин Майоран трижды ударил тростью об пол. Два стражника, стоявшие по обе стороны от двери зала, распахнули её.
Под звуки старинной музыки Тронный зал опустел.
