Зайнетдинов Эльнар
Сквозь тени 90-x. Банды и магия
Глава 5
Набор юного химика, щедро усыпанный пробирками и реагентами, стал моим секретным оружием, и вовсе не для повышения отметок. Знаю алхимические рецепты, о которых мир даже не подозревает в настоящее время! Некоторые из них были открыты на основе изучения захваченных иномирцев. Вивисекторы ФСВ, исследуя ДНК захватчиков, проводили жестокие эксперименты. Если сегодня охота удастся, то создам эликсир, который подарит ведуну иммунитет от чтения мыслей и ментальных воздействий. Ранее этим козырем пользовались иномирцы, чтобы затруднить доступ к своим секретам.
Мне понадобятся первичные реагенты, такие как нитрат серебра, фумаровая кислота и золотая мелкодисперсная пыль. Для вторичного элемента подойдет любой ингредиент из списка: уши нетопыря, чешуя василиска или печень упыря. Осталось лишь понять, где найти фумаровую кислоту, такую, вроде в леденцах использовали.
Эликсир отличался от зелья тем, что имел перманентный эффект. Зелье же временный.
Сварить эликсир для меня одна из приоритетных задач. Более чем уверен, что приемная комиссия в университете попытается просканировать мои мысли. Ни к чему им знать то, что знаю я.
Наконец, вечер окутал дом своим мрачным покровом. Мать, суетливо шевеля кастрюлями и сковородками, наполняла кухню ароматами, которые пытались заглушить нарастающее напряжение. Отец исчез в темноте, как тень, отправляясь по своим сомнительным делам. В сердце зрела тревога. Если он пропьет десятку… я не позволю этому безобразию остаться безнаказанным!
Сказав Клавдии, что намерен пойти к репетитору, в виде Кати, той самой влюбчивой скромницы, я отправился на улицу. Мать попыталась узнать как можно больше, но, кроме имени я ничего не изрек.
Вооружился в гараже молотком осмотрщика и рассек несколько раз воздух. А потом еще пару тройку раз. Гладкая рукоять сидела в ладони, как родименькая. Как приклад калаша, как бутылка с молоком у малыша.
Немного заигрался и едва не оставил вмятину в бензобаке планеты. Уф-ф… отвело! Еще бы пару сантиметров правее и тогда бы мне пришлось сбегать из дома!
Молот радовал и даровал чувство силы, власти над жалкой жизнью нечисти, которую я не пощажу. Завернул в тряпки, убрал за пазуху. Не забыл и опасную бритву прихватить, а также саперную лопатку, пассатижи, целлофановые пакеты и прочую нужную мелочевку.
Забрал сумку с органами, да направился к первой РКБ.
По пути столкнулся с напастью. Стая бродячих псов упорно преследовала меня. Пришлось использовать оба булыжника, что имелись в наличии. Да, я успел пополнить запас. Снаряды нашли цели. Тишину рассек собачий скулеж.
Неподалеку от больницы, что располагалась на окраине города и окружалась плотным лесом, я нашел идеальное место для засады. В паре сотен метров от фонаря. На случай если дела пойдут плохо и придется ретироваться, упырь не станет меня преследовать.
Пришлось потопать по сугробам. Снег под ногами приятно хрустел. Я оставил множество следов, ну да бог с ним!
Нашел сдвоенное дерево с щелью посередине. Возле него выкопал ямку, окружил точку наблюдения сугробами. Все готово для засады!
Разбросал между деревьев в радиусе сотни метров потроха. Этот вид нечисти обожает поедать внутренности не только людей, но и животных.
Вернувшись на позицию, я основательно заляпал одежду и шапку в снегу, сливаясь с зимним простором, и погрузился в ожидание.
Холодный воздух резал лицо, наполняя легкие ледяной стужей, а зловещая тишина казалась давящей, будто сам лес затаил дыхание. Ветры воевали, гудели меж деревьев, словно предвещая опасность. Одиночные звуки, такие, как треск веток или карканье ворон, внушали тревогу и напоминали о том, что жизнь здесь может быть беспощадной.
Прошел почти час, ноги задубели. Возле дороги порой проходили люди. Их я видел издалека. В один момент незнакомец остановился близ фонаря, а потом пошел по моим следам в сугробах. Э-эх, и чего я метелку не прихватил? Хотя таким образом привлек бы лишнее внимание. Замести глубокие ямки, оставленные после себя, быстро бы не получилось. Место не особо популярное, однако прохожие как будто назло активизировались именно сегодня.
Любой идеальный план, над которым проведены долгие часы размышлений, может разбиться как тарелка, что выскользнула из рук. Достаточно лишь пары мелких непредсказуемостей.
Меня тревожила мысль, что, как бы я ни старался рассмотреть подробности незнакомца, ничего не получалось. Если бы я был простым гражданским, то и не обратил бы на него внимания, ведь общее заклинание первого круга – отвод глаз – действовало безотказно. Это означало, что вольный ведун собирался участвовать в охоте, и его присутствие уже нарушило мои планы. Под покровом отводящего взгляда все магические явления и нечисть воспринимались иначе: огненный шар превращался в обыкновенный коктейль Молотова, а василиск – в крокодила. Представить крокодила в зимней русской роще было бы довольно забавно.
Вдруг, словно из бездонной пропасти леса, выскочил… бомж? Именно так я его и воспринял: неотесанный, волосатый, в грязной одежде бомж. Он непонятно басовито бурчал и мчался в сторону незнакомца. Тот, как будто не веря своим глазам, начал метать снежные комья в приближающегося нападающего. В этот момент я находился под влиянием галлюцинаций от встречи ведуна и упыря под действием заклинания отвода глаз. Неужели этот недотепа пытался одолеть нечисть ледяными сосульками – ворожбой льда первого круга? Упыри, как известно, абсолютно невосприимчивы к холоду и электричеству. Дистанция между сражающимися сокращалась, и я решил, что пришло время вмешаться в эту странную заварушку.
Задубевшие ноги мешали развить достаточную скорость, я откровенно не успевал. Бомж достиг бедолагу и ударом, который мне показался пощечиной, отправил в полет на несколько метров незнакомца. В противодействие человек успел защититься непонятно откуда взятой сумкой, похожей на дипломат. Опять галлюцинация! Скорее всего, то был слабый кинетический щит, который лопнул от первого же удара и отбросил заклинателя.
Здоровенный бомж замер над лежащим на снегу незнакомцем и с победным ревом занес лапу для смертельного удара. Ведун ощетинился ножом, но в такой невыгодной позиции его усилия были напрасны, словно храбрость щенка перед злобной стаей.
Что есть силы, я со всего размаха вдарил молотом по голове бомжа сзади и снес ему половину черепа.
Мое тело наполнила дикая, концентрированная эйфория. Да-а-а! Я теперь ведун! Хотелось выть, рычать и конвульсивно дергаться от ощущения полученной мощи, от активации духовных центров скопления энергии или по-иному – чакр. Да-а-а!
Первые крупицы духа потекли в мой порожний резервуар.
С трудом сдерживал радостные крики, едва не пустившись в пляс. Возможно, так и следовало бы поступить, ведь подавлять такие сильные чувства – плохая затея. Однако рядом был этот горе-охотник, и я не мог позволить себе выглядеть смешным в его компании.
Отвод глаз действовал только на гражданских и неинициированных ведунов. Теперь-то мне открылась вся картинка. Матерый упырь бездвижно лежал в сугробе, а рядом с ним забрызганный кровью и мозгами молодой напуганный парень. Ран я на нем не заметил.
– Ну ты… не мог его так, чтобы меня не опарашило? – истерично крикнул незнакомец.
– Это так нынче благодарят за спасение жизни? – ответил я и протянул руку.
Помог подняться на ноги ведуну, после чего изучил его. Зеленоглазый, среднего роста и телосложения. Судя по локонам, торчащим из-под шапки-плевка с козырьком – блондин. Широко расставленные глаза, как у ленивца.
Как только инициал активировал дар, то тут же награждался магическим виденьем. Оно позволяло узреть то, что недоступно гражданским, то есть обычным людям. К примеру, текущий круг ворожбы ведуна, специализацию, секретные отметки и указатели в городе и многое другое.
Предо мной ведун школы льда первого круга.
Кстати, а что там с моей школой?
Твою мать…
Я ментал!
Как мне сражаться с иномирцами, чья непробиваемая защита от ментального воздействия словно щит из стали? Как же охотиться на нечисть, часто наделенную иммунитетом к моим самым тонким искусствам новой школы? Эти мысли терзали меня, заставляя чувствовать беспомощность перед сложившейся ситуацией.
Незнакомец обратил внимание на ураган страстей, что бушевал во мне, и спросил:
– Ты там как, норм? Как добычу делить будем?
Я опешил от наглости. Спас от смерти придурка, а он еще на трофеи претендует!
Что-то совсем потерял контроль. Не до конца еще завладел новым телом. Излишняя эмоциональность не являлась моей характерной чертой. Славик все никак не угомонится!
Пора входить в привычное состояние армейской невозмутимости. Отметил для себя, что в ключевые моменты эмоциональных всплесков Славик находит возможности, чтобы проявиться.
– Тебе чего надо? Клыки? – спросил я.
– Ну да, а чего еще с упырей может быть надо? – ответил незнакомец.
– Два тебе, два мне.
Решил я не скупиться. Хотя имел право забрать себе все, что хотел.
– Три мне, один тебе, – ответил собеседник и небрежно скинул ошметок останков упыря с щеки.
Выражение моего лица красноречиво передало месседж обнаглевшему пареньку.
– Ладно, ладно, по-братски, пополам. Согласен. Надо же было попытаться? Ха-а-а! Меня звать Айс Бэйби, ёу, а для друзей просто Айс. Тебя как?
– Факел. Ты сам себя так назвал?
Факел – мой прошлый позывной, под которым меня знали не только земляне, но и иномирцы. Когда-то это прозвище внушало страх, ведь высшая ворожба огня десятого круга не уступала маломощным ядерным боеголовкам, правда, на не столь далекой дистанции.
Ведуны никогда не представлялись друг другу по Ф. И. О., храня свои личные данные в тайне. Даже в университете все использовали позывные. Установилась традиция, согласно которой было дурной приметой придумывать себе прозвище. Погремуха должна произноситься иными устами в подходящий, порой опасный момент.
– Да нет, так меня вольные ведуны прозвали. Я просто любил напевать айс, айс бэйби, ну песню, которая зарубежная группа «Ванила Айс» исполняет. Вот и прилипло.
– Интересно. Слушай, Айс. Не подскажешь, где находится в Ижевске гильдия вольных ведунов?
– Погоди, а ты что типа не знаешь?
– Узнать несложно, но я хочу сэкономить себе время.
– По улице Пушкинской типа, в центре города, неподалеку от стадиона Динамо. Там найдешь по отметкам. Бар называется «Тетушка Джолли, ёу». А блин, без ёу, если быть точным. Получается, ордер на ликвидацию упыря ты не брал?
– Нет, можешь забирать награду себе. Спасибо за информацию! Ну, давай, добывай трофеи. Я зачищу местность, чтоб тебе возиться лишний раз не пришлось.
Зачистка производилась следующим образом. Использовалось общее заклинание «зачистка», уничтожающее останки нечисти. Каждый ведун обязан подчищать за собой, дабы не вызывать лишние вопросы у общественности. А в случае невозможности обращаться к чистильщикам, которые работают быстро, качественно и дорого. Нарушение данного правила строго каралось сообществом. На первый раз выдавали выговор. За рецидив – занос в черный список, закрывающий многие дороги. А на третий – ордер на ликвидацию в гильдии. Да, правила суровые. Данные три шага применялись за любой проступок. Могущественным ведунам, понятное дело, почти все шалости сходили с рук. Главное таким – не пересекать черту, тогда и блат со всеобщим уважением не спасет.
Ворожба, что именовалась «общей», могла использоваться абсолютно любым ведуном, если был достигнут достаточный круг. Среди общих заклинаний имелись слабые версии некоторых прочих школ, а еще улучшаторы комфорта, такие как: зажигалка (розжиг костров), слабый телекинез, генерация воздуха, очистка продуктов от примесей и прочее.
Специализация или школа – это именно то направление магии, в котором ведун имел шанс достичь полного мастерства и обрести мощь десятого круга.
Ворожба ведуна выходила за пределы общих заклинаний и родной школы. С помощью особого ритуала открывалась возможность овладения смежными направлениями. Заклинатель мог выбрать пять любых школ, но использовать их потенциал можно было лишь на треть, с оговорками. Ведуну третьего круга открывались заклинания из смежных школ первого круга, а на девятом – из третьего. Существовал способ изменить пропорции с одного к трем до одного к двум, исключив три смежные школы из арсенала. Это было очень выгодно! Вскоре я проведу ритуал, и на втором круге мне откроется ворожба огня, включая заклинание пламенного сгустка.
Касательно выбора смежных школ, здесь все очевидно: огонь и лед. Имелся целый ряд причин столь банального решения. Во-первых, среди нечисти практически не было представителей, обладающих иммунитетом сразу к двум противоположным стихиям. Исключениями являлись только твари, что были целиком защищены от магии.
Во-вторых – мой опыт использования вышеуказанных школ ворожбы, что насчитывал десятки лет. Одна фраза Брюса Ли вместо тысячи слов: «Я не боюсь того, кто изучает 10 000 различных ударов. Я боюсь того, кто изучает один удар 10 000 раз.»
В-третьих, огонь и лед закрывали многие тактические пробелы. Помимо солидной огневой мощи, я стану обладателем стихийных щитов, плюс получу возможность брать врага под контроль (заморозка, замедление, паника от возгорания). Хотя-я-я, иммобилизовать цель гораздо проще ментальной ворожбой. Не только проще, но и дешевле в плане траты духа на ворожбу. Смежные школы поглощали в два раза больше энергии, чем специализация.
Тем временем Айс принялся выковыривать охотничьим ножом клыки. Как же топорно и неумело работал парень… Скорее всего, Айс нежилец. Такие ведуны топчут землю до первой серьезной стычки. Физическая подготовка слабая, а в голове маргарин.
Подождал, пока горе-ведун закончит, и решил с ним распрощаться.
– Рад был знакомству, всего доброго!
Я картинно махнул рукой и отвернулся.
– Погоди, ты что, прогоняешь меня? Нет уж, останусь, да погляжу, ёу, насколько хорошо проведешь зачистку.
Какой же он сложный человек… Придется применить ментальную ворожбу. Как раз тех крупиц духа, что я скопил, хватит на одно использование. Заклинание слабого убеждения почти всегда действует на гражданских, но вот на ведунах его эффективность хромает. Однако передо мной слабенький представитель магического сообщества, потому все должно получиться.
Сам процесс ворожбы подразумевал высокую концентрацию и контроль. Сперва ведун выделял из резерва необходимое количество духа, направлял его в ту или иную часть своего тела. Я, например, буду сейчас концентрировать энергию в горле, чтобы усилить слова. Когда Айс метал сосульки, он центрировал дух в ладони. Также ворожба требует определенных эмоций и телесных чувств. К школе огня присуща ярость разных оттенков, без нее заклинание попросту не удастся. Ведун обязан часто практиковать ворожбу, а вместе с ней и испытывать эмоции. Потому волей-неволей каждая школа оставляла отпечаток на психике и характере заклинателя.
Менталы должны ощущать чувство собственного превосходства. Чем сильнее развито конкретное чувство, тем эффективнее получится результат. Общие заклинания не имеют весомой привязки к эмоциям, однако с ними будет лучше.
– Думаю, тебе пора идти, – сказал я, приворожив голос.
– Ага, – коротко ответил Айс, после чего побрел вглубь леса.
Ну что за дебил…
– В другую сторону! Направляйся домой.
Айс послушно развернулся.
Прекрасно! Только что я нарушил закон, ведь использовал магию на другом ведуне. За такое выносят выговор. Но… не пойман, не вор! Нет у меня времени возиться с кем попало.
Несколько минут ушло на извлечение печени упыря и выдергивание клыков. Из последних можно будет сотворить магический талисман, однако ценности он не представит, потому попросту продам в гильдии.
Положил печень в целлофановый пакет, завязал на узел.
Подкопил духа на заклинания отвода глаз и зачистки. Уродливое тело, покрытое волдырями, за пару минут истлело и осыпалось пеплом. Запашок в округе витал тот еще.
Вернулся домой и убрал печень в морозильник. Не забыл приложить к ней ладонь и щедро влить духа в заклинание отвода глаз. Эта ворожба могла применяться к предмету, местности, а также на себя. Теперь в течение недели мои родители не будут замечать в холодильнике ничего нового.
Отец курил на балконе. Заказанной еды я не заметил. Ну что за дела? Мне мышцы нужны срочно! Хотелось навести справки, потому я составил компанию предку.
– Бать, сегодня не получилось, да, со жратвой? Опять суп с картошкой!
По виноватому виду отца я понял, что ни сегодня, ни завтра, никогда в будущем на эту десятку не будет куплена еда.
– Понимаешь дорогой, тут дело такое. Долги у меня серьезные и спрашивают за них тоже серьезно. Однажды я не того человека поломал… вот и расплачиваюсь.
– И сколько тебе осталось выплатить?
– Мал ты еще такое знать! – отец отмахнулся от меня, как от приставучего москита.
– Говори, говорю! – настойчиво надавил я, – какие секреты в семье? Или все еще меня за шныря держишь?
– Еще триста пятьдесят тысяч. На половину ляма нагрузили, беспредельщики. Скоро счетчик врубят. Тридцать процентов к сумме в месяц.
Я присвистнул.
– Ну а как ты думал? Это тебе не сбербанк.
Настало время для использования ворожбы.
– Прямо сейчас мы пойдем к твоему кредитору и побеседуем, – властным голосом отчеканил я.
Отец захлопал глазами.
– Славик, ты че, дурак, что ли, совсем? Не лезь в дела взрослых.
Теперь я хлопал глазами. Ворожба дала сбой? Неужто хватку потерял… Еще одна попытка.
– Я теперь тоже взрослый. Одеваемся, а после идем побазарить с кредитором.
– Во даешь. Ладно. Прогуляемся, мне как раз надо перетереть с корешом, того, как ты выразился, кредитора. Они сейчас в ресторане беленькую глушат на мою десятку. Полчаса назад с ними разминулся.
Мать, как обычно, после трудового дня смотрела телек. Там Сиси помирился с Софи, как я понял из сюжета, проходя по залу.
Для меня осталось загадкой, батя подвергся чарам или согласился по своей воле. Странно все это.
Шли мы пешком, и отец всю дорогу рассказывал мне, как себя вести в компании серьезных людей. Я молча слушал и кивал. Сам прекрасно знал, но артачиться не имелось никакого желания.
В один момент в сознании вспыхнул флешбэк. Отец своим голосом и порой жестами напоминал одного русского рэпера из скорого будущего. Сейчас будет весело, а заодно и проверю, сработает ли на нем ворожба.
– Скажи: бодрячком пацанчики, бодрячком! Ха-а-а! – попросил я отца.
Едва успел увернуться от неожиданного подзатыльника.
– Ты больной? Иди ка домой лучше!
Не прокатило…
С трудом удалось переиграть странную ситуацию и продолжить путь к месту назначения.
Вскоре добрались до ресторана «Молодость», тот располагался через одну остановку от нашей обители.
Заведение выглядело как уютное, но слегка потертое. Стены были обклеены яркими обоями с цветными узорами, а столы накрыты скромными скатертями, местами уже потерявшими первозданную белизну. Возле небольшого подиума для выступлений стоял старый музыкальный центр, из которого доносились песни, что-то из восьмидесятых зарубежного формата.
В заведении был занят лишь один столик. Создавалось впечатление, что ресторан давно должен был закрыться, но последние клиенты упорно не желали расставаться с выпивкой и продолжали засиживаться.
Две особы бандитской внешности изрядно захмелели и весело проводили время. То не мелкие сошки, а люди авторитетные в своих кругах, судя по первому впечатлению. Возле посетителей вжала голову в плечи уставшая официантка. Один из блатных мужиков отчитывал девушку за то, что в закуску, в виде нарезанной селедки положили свежий лук, который бандит не переносил.
Мы присели за стол.
– Давай мне новый форшмак! Если хоть малейший душок лука почувствую, то будешь потом жрать это дерьмо дыркой изо лба, поняла?
Бандит демонстративно вытащил пистолет Макарова из кобуры и положил возле тарелки с неугодной пищей.
– Д-д-а-а, – заикаясь произнесла официантка, после чего забрала блюдце с рыбой и упорхнула на кухню.
Выдался момент, и мне удалось как следует рассмотреть кредитора. Пузатый мужчина с грубым лицом и татуировками на пальцах, каждая из которых рассказывала свою историю. На широкой груди блестела золотая цепь, переливающаяся в редких огоньках светомузыки, которая будто бы боялась упасть на мужчину. Взгляд был полон уверенности и угрозы. Телодвижения – резкие и непредсказуемые.
Друг, с которым вышеописанный блатной проводил время, выглядел попроще. Он чем-то напоминал рыбу-присоску, что плавала за акулой и наслаждалась объедками удачной охоты.
Бандит вернул пистолет в кобуру, загнул татуированные пальцы веером и заговорил:
– А-а. Борзый, ты забыл чего? Или принес чего? А эт че за пацан с тобой?
– Эт мой сын. Решил ему людей показать. Не все же дома чахнуть.
Я пожал руку мужикам и представился Славиком.
– А так я перетереть с Барсиком пришел, – продолжил вещать отец. – Слушай, Пиастр, нам тет-а-тет надо. Ты по-братски пока шкета моего научи чему-то умному, а то совсем жиган от рук отбился.
Огнев-старший вместе с Барсиком направился перекурить на улицу, оставив меня наедине с вооруженным бандитом. Полагаю, мой предок отлично знал этих персонажей. Ситуация складывалась очень выгодно.
– БУ! – одновременно с криком Пиастр подался навстречу и выставил вперед ладони, словно дикий кот. – А ты не шуганный, уважаю. Хэ-хэ-хэ-э-э.
От хриплого смеха и нелепого поведения пьяного бандита хотелось закатить глаза и покачать головой.
Оттопыренные мизинцы, большие и указательные пальцы смотрелись так, будто Пиастр из чрева матери вылез блатным. Кисти рук его вращались как у опытного картежника, чем слегка заворожили меня. Отец мог вернуться в любой момент, потому я принялся действовать.
– Давай сюда волыну. Забудь про нее. Потом всем расскажешь, что потерял. Аккуратно передай под столом.
Ворожба сработала на ура.
Представляю, в какой бы ситуации я мог оказаться, дай магия сбой. Пиастр достал макарыч и неспешно просунул руку под стол. Лицо его казалось застывшим и безжизненным.
– Дополнительная обойма есть с собой? Улыбайся, веди себя как обычно.
– Да не, нету. Редко шмаляю, маслины почти не трачу.
Я вновь увидел распальцовку. Кисти рук Пиастра летали над столом как реактивные самолеты.
– Это тебе Борзый должен 350 кусков?
– Внатуре, так и есть. Погоди! Слышь, малой, ты куда вообще лезешь?
Срок действия ворожбы закончился, потому я обновил эффект.
– Завтра скажешь Борзому, что полностью простил долг по причине уважительного отношения к бродягам. До всех остальных интересующихся доведешь инфу, что долг закрыт. Если надо будет заплатить кому-то долю, отстегнешь кровными. Сейчас мы с тобой несколько минут разговаривали на тему дворовых понятий. Кивни, если понял.
Пиастр кивнул.
– Теперь гони десятку, также под столом, – продолжил я компостировать мозги собеседнику.
Купюра с приятным шуршанием соприкоснулась с моей ладонью.
– Когда Борзый с Барсиком вернутся за стол, скажешь, мол, вам пора идти. В конце трапезы извинишься перед официанткой и оставишь щедрые чаевые.
– Сде-елаем, – с улыбкой на лице протяжно пробасил Пиастр.
Находиться в компании бандитов утратило для меня всякий смысл. Спустя несколько минут отец вернулся, его лицо было спокойным, но в глазах читалась усталость. Мы распрощались, крепко пожав руки, словно в этом простом жесте заключалась вся сила прощания.