Захар Николаевич Бабяк
Хроники Смирнова
– А, тогда ясно…
Тем временем фургончик подъехал к штабу гарнизона. Жёлтое здание не было сильно повреждено, лишь штукатурка в некоторых местах обвалилась, а так всё в порядке.
Все разведчики вышли из машины.
– Останься здесь, Михаил! – сказал Гиревой – Мы быстро! – На всякий каждый из нас взял автоматы
Старик лишь смотрел вслед уходящим парням.
«Не сделают они ничего против этого клятого Генардзе!» – думал Михаил про себя – «Русские командиры ещё не приехали, а до этого момента он занял трон, лукавый военный!»
Военные уверенно шли по штабу, поднимаясь по лестнице на второй этаж, где был кабинет Генардзе. К ним подходили осетинские военные с вопросами: «Вы кто?» и «Вы к кому?». Разведчики молча показали на нашивку в виде русского флага на их униформе и спокойно пошли к лейтенанту. Смирнов, будучи старше всех по званию, открыл дверь в кабинет Ганердзе ногой.
– Вы кто? – с ужасом крикнул осетинский военный – А, вы русские разведчики! Добро пожаловать в… – резко обрадовался лейтенант, говоря с сильным кавказским акцентом
– Заткнись, кусок грязного отродья! – крикнул Гиревой – Чего улыбку давишь, свинья?
– Вы…. – испуганно пытался возразить Генардзе
– Что «вы»? Что «вы», крыса ты гарнизонная? – раскричался Гиревой
– Да как вы говорите с командиром гарнизона?! – ещё громче крикнул осетин и привстал со стула.
Смирнов одной рукой надавил лейтенанту на плечо и посадил его обратно на кресло.
– Ты? Командир? – тихо спросил Виктор Смирнов – Ты – никто! Тебя стыдно в рядовые записать!
– А что это ты тут делаешь, лейтенант Генардзе? – перебил Гиревой тёзку и указал пальцем на бутылку и рюмку, стоявшие на столе, обитом зелёной тканью – Пьяница ты осетинская!
– Тихо, Витя, тихо! – сказал Смирнов – А теперь к тебе вернемся! Расскажи-ка мне про охрану города, лейтенант Генардзе!
– А почему ваш коллега…
– Говори про охрану! – Смирнов стукнул по столу кулаком и сел на него – Я жду!
– Ну всё с охраной хорошо! По фамилиям впускаем. Чужим нет прохода в Гори!
– Да что ты говоришь? – заорал Смирнов – Любой диверсант узнает фамилию, скажет её и проберётся к город! И твою любезную задницу разделают на шашлык, а из крови выжмут «Саперави»! Кто по фамилиям пускает в город? Это – фронт! Здесь обыски, лицензии и ещё раз обыски.
– Да у меня всё…
– Заткнись! – крикнул Смирнов – Мы, когда Каралети проезжали, там наша русская застава полмашины перевернула, пока не докопалась до истины. Твои же оборванцы просто фамилию спросили! А теперь, сопляк, сравни Каралети и Гори. И где должны обыскивать? В Гори, мать твою! – разорался Смирнов
– Эй ты, русский, на мою мать не…
– Заткнись! Наверняка твои родители бы от стыда сгорели, узнав, какой ты военный!
– Ну не сделал оборону и не сделал! Тактическая ошибка!
– Да я плевал на твои ошибки. Ты о людях подумал, паршивец?
– Да! Всё есть!
– Мы голодную толпу на въезде встретили! Им не хватает еды! Большинство из них ели два дня назад!
– Да это наглые лжецы! Им только бы и набить брюхо! Еда есть!
Смирнов размахнулся и прописал Генардзе пощёчину:
– Ах ты паршивец! Какое брюхо? Ты видел этих людей? Там набивать нечего! Им дай хоть кусок хлеба! Итак пол-города сбежало от вас, от вашей войны. И тебе группу пенсионеров сложно содержать?
– Еды нету вообще!
– Поэтому у тебя брюхо до колен висит и водка в рюмке есть, а у твоих же сограждан нет и глотка воды! Я знаю, что еда у вас есть!
– Да как ты…
– Заткнись! Ты снят с командования!
– Что?
– Я снял тебя с командования гарнизоном!
– А кто вместо меня?
– Когда наше командование прибудет?
– Ночью!
– Вот ты и снимаешься! А до приезда стоящий человек посидит на твоём месте!
– Да у тебя приказа нет!
Тут багровые лучи заходящего солнца заполонили кабинет.
– Есть! – крикнул Сашка Соболев и снял свой автомат с предохранителя – Есть приказ!
– Ты этого не сделаешь!
Соболев выстрелил в потолок
– Ладно всё! Не убивайте!
В этот момент в кабинет вбежал секретарь:
– Товарищ лейтенант, у вас всё в порядке? – спросил юный двадцатилетний паренёк в штатском – Я выстрел слышал!
– Да, Георг, всё хорошо! Мы тут…беседуем… – ответил Генардзе
– Хорошо! Тогда я у себя. – секретарь выбежал из кабинета
– Ты здесь сидишь до приезда русских командиров, понял?
– Да-да-да! – боязливо крикнул осетин
– Кстати, а где наша техника, она же в Гори должна стоять? – спросил Смирнов
– А она за городом, около бывшей военной базы! – дрожащим голосом отрезал осетинский лейтенант.
В кабинете наступила тишина
– Витя, а кто на его месте будет до ночи сидеть? – удивлённо проговорил Саша Соболев
– Ты мне? – спросил Гиревой
– Нет, я другому Вите! – засмеялся Соболев
– Не знаю я! – ответил Смирнов и бросил взгляд на Ивана Риненко – старшину, самого молодого из их отряда. – Старшина Риненко! Смирно! Вы назначаетесь на пост временно исполняющего обязанности командира гарнизона города Гори!
– Так точно! Но, товарищ старший лейтенант…– пробормотал Риненко
– Отказы не принимаем. Заходите на пост! – козырнул Смирнов в шутку и перешёл на серьёзный тон – Это серьёзно, Ванька. Ты теперь место этого кретина занимаешь до приезда наших… Все абсолютно серьёзно. У нас задание, а ты замени этого… – показал он пальцем на опозоренного лейтенанта Генардзе
– Хорошо, а что делать?
– Обойди лично город и порасспрашивай всех местных, кто голодает. Потом зайди на блокпосты и скажи, чтобы всё досконально проверяли! Ты знаешь! Ты парень головастый…Ах да, на южном фланге ещё оборону получше организуй!
– Хорошо!
– Тебе всего десять часов всего посидеть и походить, ничего сложного… А этого господина не выпускай из города до приезда наших. Расскажи им всё, как было. И про охрану, и про голодающих, когда за зданием штаба стоит фура с едой, хотя мы сами по рации сейчас в Цхинвал сообщим…Ты понял? Что надо делать?
– Да, Витя, понял!
– Ну тогда, товарищ старшина, разрешите отойти на выполнение приказа?
– Разрешаю, идите! А как донести, что я главный?
– Мы это сделаем, не бойся! Удачи тебе…
– Спасибо! Пока, ребята, вам тоже ни пуха, ни пера!
– К чёрту! – ответили все хором.
Отряд всех оповестил о временной смене командования в штабе до приезда русских, а позднее эта новость расползлась по Гори, как чума по Европе – очень быстро, благо в этом городе почти везде были рации. Рации и помогли им в Цхинвал доложить о положении в Гори при лейтенанте Гевардзе. Сказали, что он предстанет перед трибуналом, но никто в этом не был уверен…
И всё же этому лейтенанту тогда очень крупно повезло, что наши танкисты, стоявшие в городе ещё до приезда разведчиков, не узнали о ситуации в городе. Они стояли за городом, поэтому не видели пьяненьких охранников, голодающих пенсионеров и весь ужас, творившийся в городе.
Танкисты бы не стали с Генардзе заморачиваться: руки привязали бы к стволу и поехали бы до Цхинвала, как раз до суда. А разведчики – люди гораздо более спокойные…
– Ну что, уже начинает темнеть! – сказал Гиревой – Нам пора на задание! А я так хотел вмазать этому лейтенанту, если честно! – в этот отряд вышел из здания штаба.
– Ну что, ребятки, как успехи? – крикнул из окошка фургончика Михаил
– Теперь лейтенант не лейтенант! – усмехнулся Соболев
– В смысле?
– В прямом. Мы его сняли…Есть хочешь?
– Понятно дело!
– Приходи в кабинет, там старшина Риненко – он теперь командир до прихода наших. У него спроси, он всё организует! И всех голодающих предупреди, что есть целая фура с продовольствием…
– Хорошо! Ну ладно, ребятки, спасибо вам! Благодарен до гроба вам! – расплылся в радости старик, узнавший, что поест впервые за два дня, и побежал из фургона в здание штаба…
Разведчики уже были в полном обмундировании, с оружием, в общем, как надо. Они перешли речку на южном конце города и направились в горы, переходя через грузинский фронт. Этот фронт не был сплошным. Это были локальные горячие точки на основных трассах, поэтому горы хоть и были подконтрольны Грузии, но войск там не было.
Их задачей было перейти через небольшой хребет к посёлку, где могли быть грузинские войска, и посмотреть, не готовят ли они наступление. Это было крайне важно для южноосетинского фронта, потому что при возможном наступлении требовалась бы скорейшая организация обороны Гори, ведь баррикад и «ежей» из сваренных между собой рельс не хватало, чтобы сдержать натиск армии врага.
Темнело в августе быстро, и через считанные минуты город освещал лишь свет Луны и пара-тройка уцелевших фонарей. Хребет, покрытый лесом, выглядел очень красиво, но разведчиков мучали неприятные сомнения насчёт того, что творится за этим хребтом.
– Саня, мы рацию взяли? – спросил Смирнов
– Да, она у Петра! – указал он пальцем на лейтенанта Иванова
– Тогда всё хорошо. Как думаете, что за хребтом?
– Не знаю, Витя, не знаю. Думаю лагерь грузинских беженцев и ничего больше там нет. – ответил Соболев
– А я думаю, что там армия стоит! – отрезал хриплым голосом Гиревой
– Я тоже думаю, что там целая Грузия собралась для освобождения Гори! – проговорил Иванов: коренастый белокурый парень с зелёными глазами и ампутированным средним пальцем на левой руке
– Понятно…В общем, парни, задачу все помнят? – спросил Смирнов – Переходим на ту сторону, смотрим, в случае чего диверсию устраиваем. Если там действительно армия стоит, то, Петя, ты мигом по рации докладываешь Риненко о положении, и чтобы все в городе готовились оборонять юг города.
– Да, мы помним. Лично я эту бумажку с заданием наизусть выучил! – сказал Гиревой
– Тогда хорошо, идём за мной, ребята! – подбодрил группу Виктор Смирнов
Они поднимались по довольно крутому склону, покрытому деревьями. На улице хоть и стояла кромешная тьма, но глаза разведчиков уже к ней привыкли, и риск врезаться в дерево был крайне мал. Со склона открывался вид на полуразрушенный Гори. Это сложно описать. Дома издали казались целыми, но, если войти в город, то можно было видеть весь ужас этой войны. Ноги разведчиков уверенно поднимали их хозяев вверх – на вершину хребта, откуда они начнут спускаться по более пологому склону. На той стороне должна была быть большая деревня, и, по слухам, там собирались грузины для контрудара. Хребет не очень высокий, но с его вершин видны огромные территории. Таков рельеф этого региона.
Разведчики довольно медленно преодолевали подъём, на вершине они устроили привал под луной. Они достали из рюкзаков бутерброды и один огромный термос с уже остывшим кофе – им, как никак, ещё всю ночь следить за врагами. От еды отходил приятный запах. Довольные и сытые разведчики сидели на вершине около часа, играя в карты, разговаривая и обсуждая ситуацию в Южной Осетии. Им надо было дождаться двух-трёх ночи, чтобы выдвигаться вниз. Почему – не знаю. Таков приказ был.
После слов Смирнова: «Ну, погнали!», группа начала спускаться по другому склону. Внизу мерцали фонари деревни; казалось, что Гори был хуже освещён, чем эта деревушка у фронта. Хотя город сильно разрушили война, чему удивляться?
Война – странная штука. Он уносит с собой сотни тысяч жизней, калечит толпы людей, а некогда огромные города превращает в бетонные руины. Это очень страшно. Виктор Смирнов знал это, но всё равно ехал на фронт. Вы подумаете, что он ничего не боялся, но это не так. Страхи были. Много страхов. Но Смирнов скрывал их за нишей «разведчика», а позднее они пропадали. Все боятся войны. Каждый боится в любой день стать жертвой снаряда или бомбы, уйти с утра на работу, а вернуться в руины. Каждый боится потерять кого-то из близких.
Разведчики очень быстро преодолели пологий склон и легли на землю у самого подножия хребта за небольшие кусты. Со стороны деревни их было невозможно увидеть, но группа прекрасно видела деревню. Более того, у каждого был бинокль, поэтому происходящее в деревне можно было смотреть как фильм в очень высоком качестве. Тишина ночных гор с одной стороны успокаивала, а с другой стороны напрягала, как затишье перед очень сильной бурей.
Деревня была устроена, как и все: основная большая улица, а от неё отходили придаточные проулки. Разведчики, разглядывая её через бинокль, ничего не подозревали.
– Обычная вроде деревня, ничего такого. – тихо проговорил Виктор Смирнов, протирая линзы на своём бинокле камуфляжного цвета – Парни, вы ничего не видите?
– Я ничего. – сказал Гиревой – Но предчувствие странное, как будто там что-то есть, за деревней. Как будто стоишь перед сценой, но не знаешь, что за её кулисами.
– Ну ты театрал! – пошутил Смирнов; разведчики усмехнулись
– Я тоже не вижу, только вот в одном доме окошко горит. – сказал Соболев
– Сейчас с домом разберёмся, Саня. А ты чего-нибудь увидел, Петр?
– Не-а… – грустно вздохнул Иванов, смотря в свой маленький бинокль, а потом отвёл глаза от линз, поморгал пару раз и взглянул туда снова. – Хотя увидел!
– Что там? – громко произнёс Смирнов
– Присмотритесь за вон тот двухэтажный дом! – указал Иванов пальцем в сторону самого высокого здания деревушки.
За этим зданием стояло что-то крупное. Издалека в темноте оно напоминало дом, но, приглядевшись, разведчик обнаружил, что это танк, накрытый чехлом сверху, чтобы не увидели сверху. Ночью какой-то грузинский военный вышел и приподнял этот чехол, выдав содержимое…
Все разведчики мигом посмотрели в бинокли, обратив свой взгляд только на один дом. За которым Иванов обнаружил танк грузин.
– Да там же техника! – вскрикнул Гиревой своим хриплым голосом; его светло-седые волосы слегка переливались на лунном свете.
– Тише ты! – заткнул его Смирнов – Ты забыл где мы?
– А, точно…
– Почему же мы с хребта этого не заметили? – удивился Виктор Смирнов
– Так на то и шёл расчёт, чтобы сверху не было видно! – ответил Гиревой
Вдруг снова зашептал Иванов:
– Смотрите чуть левее, на дом, где окошко горит, там военный курит!
– Чёрт, я бы сейчас тоже закурил! – прокряхтел Витя Гиревой
– Да хватит тебе уже! – сказали ему все в один голос
– Ладно-ладно, спокойно, ребята.
Грузинский военный с закатанными рукавами стоял и выдыхал дым от сигареты в ночное небо. При каждой затяжке уголёк слегка воспламенялся и освещал его смуглое небритое лицо с тёмными бакенбардами и бородой.
– Вот пёс тифовый! – прошипел Гиревой
– Заткнись, надоел уже! – прикрикнул спокойный Соболев
Гиревой передразнил его.
– Ребята, нам надо туда идти, только тихо и незаметно. – уверенно отрезал Смирнов
– Ты спятил? – никак не мог угомониться Гиревой
– Заткни свой рот или я тебе сам его заткну!
– Всё, молчу! – и с тех пор тёзка Смирнова не сказал ни слова
– Мы идём в обход слева и заходим за этот танк. Думаю, там ещё целая армия дислоцируется…
– Погнали! – сказал Сашка Соболев и закинул на свои широкие плечи автомат Калашникова
Группа шла в обход деревеньки. Каждый дом спал, кроме одного. Видимо, там штаб был. Свет, выливавшийся золотом из окна, казалось, был маяком в море гор. Тем временем разведчики уже подходили в этому танку…
За ним стояло ещё более двадцати танков. Ещё стояли БТРы, орудия среднего калибра и пара палаток с военными.
– Тихо! – прошептал еле слышно Соболев – Там спят.
– А почему их так мало? – так же тихо поинтересовался Иванов
– С утра, скорее всего, остальные подъедут.
– Ясно…
Смирнов открыл маленький блокнотик и в кромешной тьме кое-как попытался записать сведения вражеских силах. Он писал так быстро, что его рука двигалась, будто у Смирнова началась болезнь Паркинсона. У каждого разведчика в крови писать очень быстро. Такова судьба.
Небо каждую четверть часа становилось на несколько тонов светлее. От черного полотнища над землёй ничего не осталось. Теперь это было голубеющее небо с блёклыми остатками звёзд. Светлело всё быстрее и быстрее.
– Отходим, парни! – скомандовал Смирнов – Надо быстро сообщить об этом в Гори. Хоть бы наше командование вместе с подкреплением приехало ночью или хотя бы сейчас. Иначе сдадим этот чёртов город! – группа двинулась в сторону знакомого нам хребта.
Они быстро перебегали основную улицу этой деревни – важную горную дорогу. Казалось бы, если пойти направо, то скоро можно и до Гори дойти, но из-за войны так не сделать. Такое странное ощущение, что ты можешь что-то сделать, прибыть в места, где уже бывал, но это не даёт сделать какой-то барьер. В данном случае барьером стала война.
Однако, если пойти направо, то дорога за деревней уходит в горы, в Кахетию. И в утренней тишине послышался лёгкий гул, доносящийся с той стороны.
– Тихо! Что это за звук? – спросил Соболев
– Твою ж мать, это же моторы от машин! – нервно ответил Смирнов – Смываемся!
Они стали очень быстро бежать.
– Стойте! Смотрите! – проговорил Гиревой и показал пальцем на дорогу. Там стоял низенький солдат с винтовкой за плечом и флажками в руке. Он ими размахивал.
– Чёрт побери, это наступление! – крикнул Смирнов – Вот незадача! Бежим! Мы должны прибежать к Риненко быстрее, чем эти проклятые танки!
Все мигом побежали, как кони. Но Смирнов опять остановился, что-то в нём дрогнуло:
– Стойте, парни! Надо им урок преподать, что такое наступление ранним утром! Они хотели нас застать врасплох, но это сделаем мы! – он достал две гранаты-лимонки, висевшие на поясе, сдёрнул две чеки и стал крепко сжимать предохранители – Парни, я вас догоню! – Смирнов со скоростью коня понёсся в сторону танков…
Через минуту послышались взрывы. Очень громкие взрывы, у разведчиков аж уши заложило. Смирнов быстро выбежал из этого пекла, перебежал ещё раз дорогу и устремился в подъём. Остальные трое бежали впереди, но недалеко.
– Живой? – крикнул Иванов
– Да, задал им жару! – последовал ответ
– Просто красавец! – засмеялся Гиревой – Так им и надо!
– Ты лучше не поливай их грязью и пожеланиями, а беги быстрее на вершину хребта и включай рацию! – заорал, смеясь, Смирнов
– Так она у Пети!
– Понял. Петя, на вершине включай рацию и быстро переходи на пятьдесят третью волну – это волна Риненко, надо всё сказать!
– Хорошо! Но нам надо задницы спасать! Кажется, нас заметили! – хрипел Соболев
Тут раздалась очередь из автомата:
– Не попадут! Мы высоко! – заметил Гиревой, по лицу которого стали течь капельки прозрачного, как вода, пота
– Попадут или не попадут, без разницы! Но хочу на всякий сказать, что я горжусь тем, что служил с вами! – грустно сказал Иванов
Смирнов, догнавший группу, ответил:
– Мели Емеля – твоя неделя! Тебе ещё восемьдесят лет жить! Рано умирать, парень!
Разведчики подбежали к вершине. Иванов мигом снял со своей взмокшей, как у коня, спины зелёный рюкзак, а потом достал из него коробку средних размеров и раздвинул антенну.
– Быстрее! – крикнул Соболев, прикрывавший тыл
– Включаю! Какая волна? – волнующимся голосом спросил Иванов
– Пятьдесят три!
– Подключаюсь!
Коробка зашипела.
– Приём! – надрывал горло Смирнов – Слышно?
– Да, Витя, ты?
– Ванька, я это. Смирнов!
– Что такое?
– Двадцать шесть танков, три БТРа, орудия 76-го калибра и много людей! Срочно на юг бросай все силы! Наши подъехали?
– Нет ещё! В Каралети встряли!
– Чёрт! Они нужны позарез! Мы им кое-что взорвали, так что задержка на пять-десять минут есть… – Смирнов огляделся назад и увидел чёрные высокие столбы дыма и три горящих танка – Может пятнадцать минут задержки! – усмехнулся Смирнов – Короче, мы бежим к вам, до связи!
Иванов моментально положил рацию обратно в рюкзак, и разведчики ринулись бежать к Гори. Не повезло, что склон крутой. Разведчикам пришлось не слабо замедлить темп бега, чтобы не упасть вниз и не сломать шею, но, тем не менее, бежали они очень быстро, как кони, неся на себе рюкзаки и оружие.
Бежали долго, без остановок, ведь каждая секунда может стоить поражения. Они дышали, как кони, очень шумно, однако разведчикам был слышен гул приближающейся к Гори техники. Также начались выстрелы – это грузинская артиллерия начала артподготовку.
Позже разведчики подбежали к речке, отделяющей Гори от хребта и пронеслись по мосту. Мост был частью той дороги, которая является главной улицей деревни и дороги, по которой в ту минуту тысячи грузин с оружием и танками ехали освобождать Гори…
К тому моменту, как они прибежали, грузины яростно и плотно обстреливали из орудий Гори. Повсюду были видны взрывы, после которых в воздух поднимались клубы пыли, земли, обломков – всего того, куда попадал снаряд.
– Парни! – кто-то окликнул разведчиков; это был Риненко – Мы готовы, но против таких сил долго не продержимся!
– Мы успели! – в один голос крикнули четверо парней, только что спустившихся с хребта, с отдышкой, как у лося, который сто километров бежал без отдыха. У уголков ртов бежавших виднелась полупрозрачная пена.
– Ладно, главное, что живы! А вот и танки! – вскрикнул Риненко – молодой старшина с рыжими волосами и большими глазами – Георг, когда будут на мосту, по первому стреляй! – крикнул он тому самому секретарю из кабинета Генардзе, сидевшему рядом.
– Хорошо, товарищ старшина! – последовал ответ с сильным кавказским акцентом; Георг стал доставать гранатомёт и заряжать его
– Парни, как славно, что вы пришли! Я рано утром услышал взрывы за горами и подумал, что вас…ну вы поняли.
– А как иначе? Мы всегда будем вместе! И умрём вместе! – еле-еле от отдышки сказал Иванов
– Сказано тебе, рано умирать! Надоел со своей геройской смертью! – отрезал с такой же сильной отдышкой Соболев
Пятеро разведчиков и ещё четверо осетин сидели за баррикадой, стоявшей по центру дороги и сделанной из мешков с песком, шин и рельсов, сваренных между собой. Они наблюдали за танками. Первый из них въехал на мост.
– Пли! – крикнул Риненко
Граната вылетела из орудия, рассекая воздух…
Взрыв был очень громким, башня отлетела в реку. Ударная волна была сильной. Настолько сильной, что Иванова чуть не сбило с ног, а волосы на головах разведчиков всколыхнулись, как поле овса. На улице уже было светло, несмотря на то, что солнце только что вышло из-за высоких кавказских хребтов.
– Товарищ старшина, вас к телефону! – крикнул кто-то из толпы
– Давай соединяй! – Риненко приложил к своему уху телефонную трубку – Алло! Да вы где едете-то? На въезде? Сейчас я скажу вас пустят, и вы двигайтесь по основной улице, ясно? Только по-быстрому! Всё, до встречи!
– Вас с северным КПП соединить? – спросил тот же голос, предупредивший о телефонном звонке
– Да!
– Соединяю…КПП на связи!
– Алло! Пустите быстро колонну! Быстро…Я договорил, возьми телефон! – громко кричал Риненко. По городу всё также били из орудий, разрушая здание за зданием, создавая воронку за воронкой.
– Эй! Скажи, передай моторизованной русской части, чтобы они с запада форсировали реку и во фланг ударили! – крикнул старшина кому-то из осетин
– Понял!
Вдруг грузины толпой перешли мост и начали наступать на город. В каждом из лиц виделись ярость, гнев, патриотизм и желание освободить свою родную землю. Их можно понять – так бы делал каждый солдат.
Разведчики достали автоматы и стали отбивать атаку. Сзади уже слышались гулы танков подкрепления. БТРы, ударившие с фланга, застали технику врасплох. Пехотинцев отодвинули назад огнём автоматов. На небе показались три грузинских истребителя, летевших треугольником, а между ними летел более крупный самолёт. Они пролетели над городом быстро, оставляя за собой лишь белую полоску.
– Мы их откинем! Вперёд, в атаку! – крикнул Риненко всем и высунулся из-за баррикады.
Но в ста метрах от баррикады раздался оглушительный взрыв. Через пару секунд ещё один, а потом взрывы стали раздаваться из другой части города.
Старшина Риненко упал замертво на баррикаду.
– Ванька! – крикнул Смирнов и затащил его за укрепление – Живой? – ответа не было – Ваня! Ты тут?
Но, полностью осмотрев Риненко, разведчики заметили огромную рану прямо с самого сердца. Туда прилетел осколок от авиационной бомбы, упавшей в ста метрах. Умер он мгновенно…
Надо же как иногда подло поступает судьба? Парень был самым молодым из всех. Никогда никого не убивал, вообще никого. Он только почувствовал вкус жизни, как потерял его навсегда. Риненко встал в полный рост, чтобы пойти в атаку и стрелять по грузинским войскам. Уже через минуту подъехало подкрепление из России, которое по обочине объехало баррикады и также атаковало грузинские войска. БТРы на том берегу стеснили артиллерию к горам.
Грузинский удар отбили.
Надо же так… Его товарищи с трудом приняли его смерть, но долгое время пребывали в шоке. Почему Риненко? Почему он? Почему самый молодой, самый добродушный? За что судьба оказалась так жестока с ним? А, может быть, она специально направила осколок в сердце, чтобы он умер быстро и безболезненно, чтобы он не был калекой и не мучался от адской боли? Никто не знает…
Эту историю и вспомнил Виктор Смирнов, пока бежал к Анне Никольской. Он тогда, в Южной Осетии, бежал также – невзирая на усталость, на боль в ногах, имея цель перед собой и не сбавляя темп. Смирнов многое повидал на своём веку. Война забирает с собой самых невинных. На памяти Виктора это единственная история, где умер его друг, но на его душе она оставила сильный след, после чего он стал ценить жизнь по-настоящему, живя каждым моментом.
Виктор Смирнов уже подбежал к дому Анны и посмотрел на её окна. В одном из них горел свет. Затем Виктор открыл красивую дверь её подъезда, на которой, к счастью, не стояло магнита, и побежал вверх по лестнице.
Оказавшись перед её дверью, на которой висело число «51», Смирнов позвонил в дверь – ответа не было. Затем позвонил ещё раз – тишина. Тогда он отчаялся и позвонил последний, третий раз… В квартире послышались шаги, которые приблизились к двери, но всё затихло. Никто не открыл.
Смирнов сел на лестницу рядом дверью, облокотившись головой на стену подъезда, покрашенную бело-серой краской. Он сидел и думал о произошедшем в клубе. Ему не было стыдно, но чувство вины всё-таки присутствовало. Смирнов томно ждал утра, чтобы Анна вышла из своей квартиры и увидела его.
«Да она даже говорить со мной не захочет. Зачем я ей после такого?» – подумал про себя Виктор и стал постепенно засыпать. Когда он уснул, замок квартиры громко щёлкнул два раза, и дверь слегка приоткрылась. Оттуда выглянуло заплаканное лицо Анны Никольской, после чего девушка вернулась в квартиру, а потом обратно в подъезд с бутылкой вина в руке. Она присела на широкую холодную ступеньку рядом с Виктором, слегка толкнув его плечом в бок. Мужчина моментально пробудился.
– Ты? – спросил Смирнов
– Нет, не я! – грустно сказала Анна – Ты посмотри и узнай кто!
Виктор протёр глаза и убедился в том, что рядом с ним сидела Никольская.
– Не смешно. Я поговорить хотел… – томно сказал он
– Я это уже поняла. Поэтому и принесла вино.
– Ты прости, что я такое устроил. Просто я служил, и в моих понятиях суеверия не существует. – Смирнов достал из кармана пальто монету в два рубля и положил её в ладонь девушки.
– Да и ты меня прости, что навязалась со своими приметами. У меня на работе тоже все такие, как ты. Но я, когда росла в Одинцово, была приучена родителями к суеверию. Да и случаев много разных бывало. А если подарить часы и не забрать монетку, то, по примете, с любимым расстанешься! – она отпила вино из бутылки. – Кстати, пойдём в квартиру, я тебе часы-то отдам!
– А может лучше здесь посидим?
– Ладно, в этом тоже есть своя романтика! – усмехнулась Анна – Ну я тогда сейчас за часами схожу!
– Давай.
Через минуту она пришла с той картонной коробочкой и вручила её Смирнову.
– Ещё раз с днём рождения! – проговорила она
– Спасибо! – ответил Виктор, надевая часы на свою руку – А они классные!
– Я старалась. Кстати, раз всё это прошло, то я тебе кое-что должна рассказать… – одёрнула себя Анна
– Что такое? – удивлённо спросил молодой человек
– Дело в том, что, когда ты ушёл из клуба, то я пошла к бару, и там…
Зазвонил телефон Никольской, лежавший в кармане её розово-белой шёлковой пижамы. На экране отобразилось «Димочка» с фотографией молодого парня с чёрными волосами и бородкой-эспаньолкой на выступающем подбородке.
– «Димочка»? – крикнул в гневе Смирнов – Это ещё кто?
– Это, тот, о ком я тебе хотела рассказать…
– «Димочка»? – пробормотал себе под нос Виктор, а затем встал и ушёл.
– Да дай же я тебе объясню! Ничего не было! – крикнула Анна вслед спускающемуся по лестнице Смирнову
В ночном подъезде громко раздался хлопок. Это Смирнов закрыл за собой дверь подъезда.
Он был в гневе. После всего того, что между ними было, он заподозрил Анну в измене.
Анна, вернусь в свою квартиру, открыла окно и крикнула Виктору:
– Я тебе не изменяла! Ты даже не дал мне объяснить!
Мужчина лишь обернулся, посмотрел на неё и махнул рукой, после чего пошёл в сторону своего дома.
Его голова не могла переварить такое событие. Смирнов не обращал внимания на гололёд, на снова взбушевавшуюся метель. Он шёл с каменным, абсолютно бездушным лицом. На душе было ещё хуже: смесь гнева и сожаления. Два несовместимых чувства смешались воедино. В теории такое невозможно, и каждый чёрствый бесчувственный человек подтвердит это. На на практике такое случается у каждого, в том числе и у нашего героя.
Он молча шёл до дому, без единого звука поднялся на свой этаж, переоделся, лёг в постель, поставив будильник на семь утра – завтра на работу. На душе у него было очень паршиво, а в голове играла грустная музыка, вроде Стинга. Смирнов долго не мог заснуть. Ему было непривычно лежать в кровати одному. Уже более года Виктор жил с Анной. Он поворачивал голову в надежде увидеть Никольскую, но мысленно отбивал себя от этого действия. Анна, теперь, упала в его глазах. Она вышла из его круга доверия. В круге были ближайшие родственники, товарищи по армии, Митя – коллега с работы и Анна. Теперь последней там не было. Она вылетела оттуда, как пробка из-под шампанского… «Ладно, завтра на работу! Надо спать!» – пробормотал Смирнов и уснул.
На утро он с каменным лицом проснулся, помылся, сделал себе завтрак из яичницы и кофе, после чего переоделся. В прихожей Виктор с необычной лёгкостью без ложечки для обуви одел кожаные коричневые туфли, которые каждый день одевал, чуть-чуть процарапывая пятку. Мужчина явно удивился. Но ещё больше он удивился, когда открыл дверь…
Рядом с дверью спала Анна Никольская в городской одежде – белой пуховой куртке, чёрных брючках и зимних кроссовках. Она проснулась от резкого шума.
– О, доброе утро, Витя! – ласково сказала она
– Чего тебе надо? – злобно прошипел он в ответ
– Пожалуйста, можно я тебе всё объясню? – вскочила на на ноги – Прошу!
– Не надо мне ничего говорить, я всё понял. Я на работу, пока! – Смирнов стал спускаться по лестнице
– Если ты меня не выслушаешь сейчас, то никогда больше не услышишь!
– Понятно дело, тебя «Димочка» слушать будет!
– Да нет же! Дай мне сказать! Хотя бы минуту!
