Юрий Вячеславович Ситников
Формула обмана
Глава первая
Фотки, фото, фотографии…
Люська ворвалась в мою комнату и закричала:
– Глеб, Буль у тебя?
– Нет.
– Весь дом облазила, не могу его найти.
– На улице смотрела?
– Нет его там.
– Наверное, спрятался куда-нибудь.
– Блин, она его до ручки довела. А скоро и нас всех доведет, – Люська выбежала в коридор, громко хлопнув дверью.
– Обязательно так хлопать? – крикнул я.
Буль – собака наших родителей. Порода, увы, неизвестна. Мы называем его помесью бульдога с крокодилом. Маленький, круглый песик с вытаращенными глазками, острыми зубами и вытянутой мордой. Свое имя он получил за способность булькать при ходьбе. Чем он там булькает, я не в курсе, но со стороны выглядит довольно забавно. Его и к ветеринарам возили, те только руками разводили – индивидуальная особенность.
Буль уже в возрасте, но носится по дому и играет, как маленький щенок. Добрый он и преданный. Правда, последние пару недель старается лишний раз на глаза не показываться. Боится Лидию Николаевну.
Кто она такая, сейчас расскажу, но прежде объясню, как мы с Люськой оказались в загородном доме родителей.
Живем мы в городе у Дианы, она наша бабушка, мать матери. Народная актриса. Так получилось, что родители слишком рано отстранились от нас с сестрой: отец весь в бизнесе, мать постоянно отдыхает за границей. Мы перебрались к Диане, о чем ни разу не пожалели. Новая школа, новые знакомства, любовь… Я познакомился с Алисой, Люська встретила Димона, так образовалась наша компания.
В этом году, в самом начале лета, Диана решила сделать в квартире грандиозный ремонт. Обратилась в фирму, подписала договор и укатила на два с половиной месяца на съемку. Оставаться в квартире, где царит хаос и с утра до вечера что-то сверлят, штробят и забивают, смысла не было. Я предложил на лето перебраться к родителям. Люська не возражала. Алиса с Димоном поехали с нами. А что, дом большой, места много.
Отец укатил в очередную командировку, мама улетела на какие-то острова, оставив нам на попечение булькающего Буля и Лидию Николаевну впридачу.
Старшая сестра отца (у них разница в двадцать лет) способна свести с ума даже манекен. Жила она в Нижнем Новгороде, работала главным бухгалтером, а выйдя на пенсию, ни с того ни с сего решила стать фотографом. Ну, как фотографом, купила фотик и начала фотографировать все подряд. В принципе ничего страшного в этом нет, если бы пять лет спустя наша тетя Лида не возомнила себя гением.
В начале года в Нижнем Новгороде прошла выставка её работ, в конце мая состоялась выставка в Москве. И без того амбициозная тетя Лида окончательно съехала с катушек. Теперь она звезда, к ней на пьяной козе не подъедешь. Начала сбываться давняя мечта, стать хотя бы чуточку знаменитой. К нашему большому сожалению, она решила задержаться в гостях на неопределенный срок.
Вместе с Лидией Николаевной приехала помощница по хозяйству Шура. Простая, бесхитростная женщина лет сорока, не умевшая врать, привыкшая говорить правду в глаза. Наивность и простота Шуры доводят тетю Лиду до белого каления. Скандалы возникают ежедневно: крики, визги, оскорбления (Лидия Николаевна на них очень щедра) для Шуры дело привычно. Она не обращает внимания на обидные слова, знает, через часок-другой тетя Лида сама подойдет, обнимет, попросит прощения. Такой у нашей тетки характер. Когда она взрывается, на её пути лучше не стоять, зато потом быстро отходит.
Буля тетя Лида невзлюбила с первого взгляда. Назвав его плешивым мешком, она потребовала, что её оградили от общения с собакой. Вот и прячется теперь Буль в доме, Люська постоянно его ищет. А он, то в кладовке притаится, то под кроватью в гостевой спальне булькает, а вчера вообще умудрился на цокольный этаж спуститься и в прачечной уснул.
– Буль, – услышал я голос Люськи из коридора.
– Где ты шлялся?
Я вышел из комнаты.
– Нашла?
– Сам нашелся. Глеб, я на втором этаже три раза смотрела. Понятия не имею, где он мог отсиживаться.
Довольный Буль, виляя хвостиком, ткнулся мордой Люське в ногу.
– Пошли, я тебе корм насыпала.
Буль побежал за Люськой. Перебирая короткими лапками, он потявкивал и, само собой, побулькивал.
– Люсь, где Алиса?
– Тетя Лида взяла их с Димкой в оборот. В кабинете сидят, шедеврами любуются.
Понятно. Любимое занятие нашей тети, показывать всем и каждому свои фотографии. Может, я такой недалекий, или просто не разбираюсь в фотографиях, но видя работы Лидии Николаевны, мне хочется закричать «Это отстой». Я серьезно. Есть, конечно, красивые кадры, но в большинстве случаев – ерундистика. Вот как можно восхищаться и считать шедевром снимок бабочки сидящей на мусорном контейнере? Я не понимаю. Обыкновенная бабочка, вроде шоколадница, сидит на грязной крышке контейнера. Тетя Лида нашла нужный ракурс и сфоткала её сорок восемь раз. И это искусство? Или вилка, упавшая на пол. Мне бы в голову никогда не пришло, что это может кого-нибудь заинтересовать. Но нет, на выставке (нас с Люськой буквально заставили туда пойти) таких шедевров было великое множество.
Ладно, пойду спасать ребят от родной тети.
Спустившись на первый этаж, я толкнул дверь в кабинет отца.
– Явился, наконец, – тетя Лида как обычно была недовольна. – Глеб, у тебя есть совесть, хотя бы капля?
– А что такое? – Я посмотрел на Димона, тот провел ребром ладони по шее, давая понять, еще чуть-чуть и он будет готов повеситься.
– И он еще спрашивает, – тетя Лида положила руку на плечо Алисе. – Не понимаю, как ты можешь встречаться с таким неандертальцем? Родная тетка в кои-то веки приехала в гости, у неё, можно сказать, только жизнь начинается, она планирует прославиться на всю страну, а племяннику до лампочки.
– Почему, до лампочки, – я подошел к столу. – Меня интересует твоя…
Эх, так и подмывало сказать, фигня на постном масле, но я сдержался.
– Фотки опять смотрите?
– Смотрим, – кивнула Алиса, и по выражению её лица я догадался, она мечтает составить компанию Димону, когда тот отправится кончать жизнь самоубийством.
– Глеб, что за моветон? Какие ещё фотки?! Чтобы я не слышала больше этого слова. Я занимаюсь фотографией! Я художник, а не какая-нибудь там любительница.
– Кстати, Глебыч, прикольные фотки… фотографии у твоей тети, – Димон встал со стула, уступая мне место. – Не хочешь посмотреть?
– Конечно, хочет, – тетя Лида указала мне на стул.
– Спасибо, друг, – прошептал я Димону.
– Мы здесь уже час, – так же тихо ответил он.
– Дима, ты куда собрался?
– Я… Мне надо выйти.
– У тебя пять минут, потом сразу возвращайся. Глеб, как тебе это? – мне протянули чёрно-белую фотографию с изображением увеличенного уха слона.
– Кхм… Впечатляет. Где ты умудрилась ухо сфоткать?
– Какое ухо?
– Слоновье?
Алиса закрыла лицо руками, я понял, что сказанул что-то не то.
– Сам ты ухо! Это же я! Фотография с эффектом размытия.
– А-а, предупреждать надо. Вообще мне нравится.
– Не лукавь! Ухо слона. Невежда ты, Глеб.
Вечером тетя Лида собрала нас в гостиной, для очередного срочного сообщения. У неё каждое второе сообщение срочное.
Спустились все, кроме Люськи.
– Люся, не заставляй себя ждать.
– Умыться хоть можно?
– Нет!
На лестнице появился Буль.
– Шура, прогони собаку.
– Лидия Николаевна, пусть тоже послушает.
– Шура, не выводи меня.
Но едва Шура подошла к лестнице, Буль, издав громкий лай, рванул в конец коридора.
– Убежал.
– Туда ему и дорога. Люся! Считаю до трех, если не спустишься…
– Уже иду. Спускаюсь.
Дождавшись пока Люська сядет на подлокотник кресла, в котором сидел Димка, тетя Лида сказала:
– Хочу, чтобы вы узнали об этом первыми. В скором времени я… – актёрские паузы тетя Лида выдерживала постоянно. – Я окажусь там.
– Где там? – не поняла Алиса.
– Наверху.
Шура шмыгнула носом.
– Неужели пришло время? – простонала она.
– Пришло! Я давно ждала этого часа, и вот он уже не за горами.
– Как ждали? – Димон с медлительностью улитки переваривал информацию.
– Мы вас не забудем, – заревела Шура. – Каждую неделю на кладбище ездить будем.
– На кладбище? – Лидия Николаевна помрачнела. – При чём здесь кладбище, и зачем ты собралась таскаться туда каждую неделю?
– Могилку вашу в порядок приводить. Листики убрать, цветочки прополоть.
У тети Лиды начался нервный тик. Правый глаз быстро заморгал, а левый наоборот, оставался неподвижным.
– Да, Шурка, – прыснула Люська. – Респект! После твоих слов, тетя Лида действительно может там оказаться. Ой, кажется, я сказала лишнее.
Теперь и левый глаз тети Лиды задергался.
– Я не собираюсь умирать, у меня грандиозные планы. А наверху, значит, там – в компании звезд шоу-бизнеса. Мне позвонил Кумушкин, ему удалось договориться о моей новой выставке. Она пройдет не где-нибудь, а в «Манеже». Перед вами стоит начинающий, но очень перспективный фотограф!
На всякий случай Шура покосилась в коридор.
– Не верти головой, я себя имею в виду. Для тупых повторяю ещё раз. Я фотограф!
– Представляю, сколько твой Кумушкин денег отвалил за выставку, – протянула Люська.
– Для него деньги ничего не значат. Он ценит меня, как человека искусства.
– Кто такой Кумушкин? – спросил Димон. – Я не в теме.
– Мой старый приятель, вместе учились в институте. Он был в меня влюблен, но я ему отказала. Потом жизнь нас раскидала, разлучила почти на сорок лет. В прошлом году мы случайно встретились в Нижнем Новгороде. Оказывается, Игорь все эти годы меня любил. Узнав, что я увлекаюсь фотографией, загорелся идеей помочь. Организовал две выставки, теперь третья не за горами.
– Вопросов больше нет, – сказал Димон, подмигнув Люське.
– Меня обязательно заметят, я вольюсь в нужный круг и окажусь на коне.
– Я за вас рада, – призналась Алиса.
– Спасибо, дорогая. Глеб, Дима, не хотите меня поздравить?
– Так выставка ещё не прошла.
– Поздравь тетю! – рявкнула Лидия Николаевна.
– Поздравляю.
– Спасибо, вы такие внимательные. Кстати, надеюсь, вы не забыли, завтра мы приглашены к вашим соседям Минаковым.
– Минаевым, – поправила Люська.
– Серьезные знакомства мне сейчас не помешают, – тетя Лида прошлась по гостиной и потерла ладони. – Все время забываю, он кто, продюсер, актер, певец?
– Бизнесмен.
– Крупный?
– Достаточно.
– Отлично. Наверняка в числе приглашенных будут знаменитости, надо заводить знакомства. Шура, принеси мне в спальню кофе, потом сделай ванну с ароматическими маслами и морской солью. Хочу расслабиться.
Когда тетя Лида ушла, Люська поднесла указательный палец к виску.
– Она на самом деле рассчитывает прославиться или прикалывается?
– По-моему, Лидия Николаевна настроена решительно. А что, – Алиса посмотрела на меня. – Некоторые её фотографии очень удачные.
– Алис, не начинай, она тебя заразила.
– Люсь, правда, ты же не видела закат или летящий лист.
– Глеб, Алиску надо спасать, пообщавшись с тетей Лидой, она свихнулась. Закат, лист… Зато я видела муху в стакане, фантик на подоконнике, гусеницу на стене. Никогда не забуду, как она меня ночью разбудила, похвастаться супер-кадром – уличный фонарь во время дождя.
– Я видела эту фотографию. Мне понравилось. Согласись, правильно подобранный ракурс позволил получить кадр с мягким светом и хорошо выраженными глубокими тенями.
Все уставились на Алису.
– Что я вам говорила, – Люська схватила диванную подушку и бросила её в Алиску. – Она уже заговорила, как тетка. Пойдемте в кино, надо проветриться.
Глава вторая
Крестный отец
В субботу утром, открыв шкаф, Люська стала прикидывать, в чём появиться в особняке Виталия Минаева? Виталий Алексеевич жил по соседству, он был другом нашего отца и крестным Люськи.
Месяц назад он неожиданно для всех (Минаев считался заядлым холостяком), женился на двадцатиоднолетней студентке, с которой был едва знаком. Их отношения развивались стремительно. Познакомились в марте, через пять недель подали заявление, чем, мягко говоря, огорошили друзей и родственников.
Минаев ратовал за свободные отношения, без штампа в паспорте, всегда сочувствовал окольцованным приятелям, выражая искренние соболезнования по поводу кончины холостяцкой жизни.
Люська, узнав о браке крестного, предположила, что Лена ждёт ребенка, но спросив об этом Виталия, услышала:
– Для отцовства я слишком молод, и Ленке сейчас ребенок ни к чему. Сначала поживём для себя, потом посмотрим.
– Тогда зачем ты женился?
– Странный вопрос, почему люди женятся?
– Ты исключение из правил. Я вообще думала, холостяком умрёшь. Твоя Лена тебя случайно не опоила зельем?
– Мне сорок лет, – на полном серьёзе ответил Минаев. – Переломный возраст для мужчины. Начинаешь копаться в себе и понимаешь, до старости рукой падать. А рядом нет никого, кто стакан воды подаст и упаковку таблеток протянет.
Люську не покидало ощущение, что скоропалительный брак крестного окутан завесой тайны. Почему он не пригласил на саму свадьбу друзей, почему о бракосочетании все узнали лишь когда молодожёны вернулись из свадебного путешествия?
Виталий пришел к нам в прошлую пятницу, заявив с порога:
– Поздравьте меня, теперь я женатый человек.
Люська так и села. Даже Буль, которому до личной жизни соседа было глубоко наплевать, на мгновение перестал булькать, затряс головой и спрятался за кресло. А Минаев в течение часа в подробностях рассказывал о жене, сделав из неё чуть ли не ангела во плоти.
Сегодня Минаевы решили утроить прием для самых близких.
Лидия Николаевна истолковала приглашение на свой лад.
– Вот видишь, Глеб, не успела я раскрутиться, нас уже на части рвут. Не будь я восходящей знаменитостью, он бы о вас и не вспомнил.
– Люська его крестница, не забывай.
– Тогда зачем он пригласил меня?
Действительно, зачем, подумал я.
***
По милости Лидии Николаевны к Минаевым мы пришли с сорокаминутным опозданием. Как выяснилось позже, это было спланировано заранее. Тетя Лида и раньше не любила появляться в гостях вовремя, а уж теперь ей и подавно не позволительно заявляться на приёмы в назначенный час. Не тот эффект, сказала она.
Среди приглашенных собрались только самые близкие. Младший брат Минаева Артем, баловень судьбы и редкостный мот. В свои двадцать пять он имел аттестат о среднем образовании, репутацию заядлого тусовщика и любителя приключении. Напрасно Виталий старался приобщить брата к бизнесу – Артем хотел жить легко и свободно. Работа в офисе, пусть даже на руководящей должности, его не интересовала. Артем знал, старший брат никогда не оставит младшего без средств к существованию, так зачем напрягаться, когда тебе и так во всем потакают?
Четырнадцать лет назад в автомобильной катастрофе погибли родители, Виталий, заменил Артему отца и мать, тогда же и поклялся, что младший брат ни в чём не будет знать нужды. Клятву свою сдержал, а избалованный Артём быстро приспособился к паразитическому образу жизни.
Приехали поздравить Виталия школьные друзья, хохотушка Ольга Туманова и суровый Владимир Архипов. Был в числе приглашенных и парень в льняном костюме – сокурсник Лены, Андрей Резвушкин.
Партнерша по бизнесу Альбина Сергеевна Нахапетова, женщина без возраста со стервозным характером, как всегда выглядела раздраженной.
– Глеб, смотри, как она смотрит на Лену. Убить её готова.
– Она на всех так смотрит.
– Не-а. Я хорошо разбираюсь в психологии, Альбина влюблена в Виталия.
– Тоже мне, психолог.
– Ладно, не гунди. Лучше скажи, как тебе Лена?
Я пожал плечами.
– Обычная.
– А ты ожидал увидеть многорукую мутантку с тыквой вместо головы?
– Я ожидал, что здесь будет веселее. Алиска с Димоном остались дома, надо было и мне составить им компанию.
– Но нас пригласили.
– Ты крестница, не я. От нашей семьи достаточно было делегировать вас с Лидией Николаевной.
– Кстати, где она?
– Грузит кого-нибудь своей болтовней.
Люська задумалась.
– А если серьезно, Глеб, обрати внимание, Лена сильно скована.
– А ты как хотела. Незнакомые люди, все таращатся на неё, изучают. И ты не исключение.
– Я не таращусь, а наблюдаю, понял? И успела заметить много интересного.
– Например?
– Лена украдкой поглядывает на Артема. Когда их взгляды встречаются, она быстро отводит глаза и заливается румянцем.
– Про того мужика, что можешь сказать?
– Про Владимира? Мрачный, депрессивный дядька. Выпил один бокал шампанского и сказал, что у него поднялось давление. Мне он, знаешь, кого напоминает? Медвежонка, который заблудился в лесу и отчаянно ищет мать. Смотри, практически не улыбается, не поддерживает беседу.
Часа через два, когда скука одолела меня окончательно, и я уже собирался уйти, запьяневший Виталий резко поднялся из-за стола.
– Предлагаю выпить за Лидию Николаевну. Андрей, поухаживай за дамой. Так, все подняли бокалы.
– Лидия Николаевна, за вас! – улыбнулась Ольга.
– Успехов вам в творчестве, – поддержал Владимир.
– И в личной жизни, – веселился Артём.
Лидия Николаевна смутилась
– Спасибо.
Чуть позже гости решили выйти на улицу. Виталий находился уже в дверях, когда Владимир попросил друга задержаться в гостиной.
– Мы вас догоним, – крикнул Минаев и упал на диван.
Люська вышла из дома последней. Она слышала, как взволнованный Владимир попросил крестного пройти в кабинет.
На улице к Люське подошла Лена.
– Рада нашему знакомству, – сказала она.
– Взаимно.
– Места у вас красивые.
– Почему у нас? Ты теперь тоже здесь живешь.
– Да, – Лена покраснела. – Не привыкла ещё.
– Лена, а у тебя есть родители?
– Есть. Они должны были приехать вчера, но у отца возникли проблемы на работе. Прилетят дня через два.
– Откуда прилетят?
– Они живут в Праге, там у папы собственный бизнес.
Входная дверь распахнулась, на крыльцо выскочил Владимир. Обтирая круглое лицо носовым платком, он подошел к своей машине.
– Володя, – Лена поспешила к нему. – Вы уезжаете?
– Да, – резко ответил он.
– Но ведь у нас был уговор: гости остаются с ночёвкой. Когда стемнеет, будет салют.
– Без меня. Устрагивайте, что угодно, я в этом принимать участия не намерен.
– А где крестный? – спросила Люська.
– В доме.
Лена пошла к крыльцу.
– Почему вы всё-таки уезжаете? – допытывалась Люська, догадавшись, что между бывшими одноклассниками пробежала чёрная кошка.
– Дружба дружбой, а табачок врозь, – пробасил Владимир.
К Люське подошла тетя Лида.
– Куда это он?
– Домой.
– Чего так?
– Понятия не имею.
Лидия Николаевна засмеялась.
– Артём весёлый малый, с ним не соскучишься. Представляешь, этот юнец учит меня жизни! И ведь настолько уверенно говорит, подлец, можно подумать, прошёл огонь, воду и медные трубы.
Из дома послышались крики Виталия и мольбы Лены не затевать скандал. Люська поднялась на крыльцо, потянулась к ручке, заметив, как Альбина Сергеевна юркнула за угол дома.
В гостиной Виталий тряс брата за плечи, требуя от Артема признаться в совершенном деянии. Лена, практически повиснув на муже, шептала:
– Виталик, успокойся. Не сейчас.
Оттолкнув Артема, Минаев скрылся в кабинете. Поправив ворот рубашки, Артем облизал кровоточащую губу.
– Идиот! Ему этот выпад боком выйдет.
– Артём, не говори так, – Лена покосилась на Люську.
– Отвали! Не вмешивайся в наши дела, они тебя не касаются, – Артем поднялся на второй этаж.
– Что произошло, Лен?
– Семейная разборка.
– А все же?
– Я точно не знаю, из-за чего они сцепились. Извини, мне надо отойти.
Когда гости вернулись в дом, Минаев вышел из кабинета и начал сыпать остротами. Лена не сводила взгляд с сурового лица Артёма, Альбина Сергеевна пристально наблюдала за Андреем.
Люська подошла ко мне и сказала:
– Сегодня останусь с ночевкой у Минаевых.
– С чего вдруг?
– Фигня какая-то у них происходит, хочу понять, почему Виталий накинулся на Артема.
– Делать тебе нечего. Хотя, оставайся, дома спокойнее будет.
Люська пропустила мои слова мимо ушей. После салюта, к слову, я бы его так не назвал, обыкновенный фейерверк, я ушел домой. Позже вернулась довольная тетя Лида. Люська осталась у крестного.
В два часа меня разбудил звонок.
– Люсь, я только заснул.
– Глеб, так и знала, что здесь дело нечисто.
– Что еще?
– Я сейчас у окна стою.
– Поздравляю.
– Уже минут десять стою.
– Меня зачем разбудила? Прыгнуть вниз собираешься, решила попрощаться?
– Дурак.
– Извини.
– Угадай с одного раза, кто воркует на улице?
– Кто?
– Лена и Андрей. Весь вечер он прикидывался в стельку пьяным, его шатало, язык заплетался, а сейчас он, как огурчик. Мне Лена сразу не понравилась, на вид тихая, покорная, но определенно имеет далеко идущие планы.
– Брось, Люсь.
– Не веришь?
– Они разговаривают?
– Да.
– И что из этого. Не спится, вышли на улицу, болтают.
– Почему украдкой?
– Откуда ты знаешь, что украдкой. Просто вышли и все. Не ищи проблем там, где их нет.
– Глеб, ты не видишь дальше своего носа.
– Что я должен видеть?
– Как Андрей пытается обнять Ленку.
– А она?
– Вывернулась.
– Ну вот.
– Не ну вот. Если я права, а я, разумеется, права, и Лена с Андреем больше, чем однокурсники, то ситуация вырисовывается мерзопакостная.
Доказать что-либо Люське дело неблагодарное. Она уперта, как школьная доска. Сказав ей об этом, я выслушал, куда мне следует пойти и отсоединился. Заснуть, конечно, же, не удалось. Пришлось включать ноут. Пока я смотрел фильм, в соседнем коттедже Люська развернула шпионскую деятельность.
Прошло минут двадцать, как Лена с Андреем вернулись в дом. Кругом царила тишина, и вдруг послышался стук и шаги в коридоре.
Приоткрыв дверь, Люська увидела крадущегося Андрея. Потом раздался щелчок замка. Досчитав до ста, Люська вышла в тускло освещённый коридор. Не ведая, зачем спускается вниз, она дотопала до лестницы.
В гостиной услышала знакомый щелчок. Кто-то решил последовать её примеру и спуститься вниз. Люська пробралась на кухню, села за стол, уставившись на оставленную кем-то чашку кофе.
Внезапно в кухне вспыхнул свет. Люська вздрогнула.
– Напугал. Я не слышала шагов.
– За соком спустился, – сказал Виталий. – А ты здесь какими судьбами? Почему не спишь?
– Тоже попить захотела. Лена спит?
– Да.
– А ты сам спал?
– Отчитываюсь: спал, видел приятный сон, проснулся, захотел пить, вышел из комнаты, прошёл на кухню и встретил тебя. Отчётом довольна?
– Вполне.
Помолчав, Виталий сказал:
– Пройдем в кабинет, надо поговорить.
– Пошли.
В кабинете он сел в кресло.
– Садись напротив. Но сначала осмотрись по сторонам.
Люська завертела головой.
– А на что смотреть?
– Ты не раз здесь была. Скажи, что изменилось с момента твоего последнего визита?
– Вроде ничего.
– Ошибаешься, смотри внимательней.
– Не замечаю ничего. Пресс-папье новое?
– Нет.
– Рамки для фоток обновил?
– Очередной промах, но уже теплее. Даю подсказку, держи курс на стеллаж.
Люська подошла к стеллажу, заставленного книгами.
– Ого!
Минаев закивал.
– Оно самое! Что скажешь?
Люська взяла рамку с цветной фотографией. На снимке был запечатлён выпускной класс Виталия. На лице Минаева шариковой ручкой нарисовали чёрный крест.
– Чьих рук это дело?
– Самому не терпится узнать.
– Скверная шутка.
– Шутка? Я придерживаюсь другого мнения. За подобные проказы можно и руки оторвать.
Вспомнив инцидент с Артёмом, Люська спросила:
– Подозреваешь Темку?
– Я его избаловал, позволил сесть на шею, теперь, как следствие собственной дурости, пожинаю плоды. Артём никчёмный парень, он привык только брать.
– Какой ему смысл портить фотографию?
– Позавчера на моей физиономии креста не было. Артём клянется, что не заходил в кабинет дней пять.
Вернув рамку на место, Люська села за стол.
– Забудь. Если таким образом он хотел досадить, то выставил дураком исключительно себя.
– А если это не он? Предположим, Артём не виноват.
– Кроме вас и Лены в особняке нет посторонних. Не думаешь же ты на Зинаиду.
– Зинаида Юрьевна не в счёт.
Зинаида Юрьевна – престарелая экономка и кухарка в одном лице была Божьим одуванчиком. Работает у Минаева десятый год, она уж точно не причастна к проделке со снимком.
– Остаётся Лена.
– Люсь, имей совесть.
– Или в твоём особняке бродит привидение.
– Бесит сам факт, что кто-то хозяйничал в кабинете. Какая скотина посмела в моё отсутствие проникнуть сюда, вытащить фото из рамки, напакостить и уйти?
Люська молчала. После недолгой паузы, Виталий начал расспрашивать Люську о её делах, шутил, давал советы, рассказал пару забавных случаев. В начале пятого, зевнул.
– Ладно, пора расходится, поздно уже.
Поднимаясь по лестнице, Виталий произнёс странную фразу:
– Согласись, мы хорошо поболтали. Как говорится, по душам.
Люська согласилась, не подозревая, что этот разговор был последним.
Утром я зашел к Минеевым.
– Узнала все тайны Мадридского двора?
– Представь себе, кое-что узнала.
– Дело государственной важности?
– Глеб, ты зачем приперся?
– За тобой.
– Ох ты, прям не верится. С чего вдруг я тебе понадобилась?
– А что, брат не может соскучиться по сестре?
– Ты – нет.
– Если честно, Димон попросить смотаться. Ты недоступна, дозвониться до тебя не может.
– Телефон разрядился, зарядка ведь дома.
– Я так и понял. А Димон тоскует, мечется, места себе не находит.
– Хватит врать.
Вниз спустился Андрей. Выглядел однокурсник Лены неважно. Отекшее лицо, всклокоченные волосы, плюс взгляд побитой собаки.
– Голова болит, – признался он.
– Вчера ты перебрал.
– Знаю.
– Знает он, – сказала Люська, когда Андрей прошел в кухню. – Ночью, когда с Ленкой тусил, голова у него не болела.
– Успокойся уже. Выключи свое безрассудное второе я.
– Не наезжай.
– А ты меня не доставай. Ведешь себя, как старая бабка, подсматриваешь вынюхиваешь.
– Вынюхиваю? Глеб, ты недоспал, что ли? За бабку ещё ответишь.
– Не понял, – Андрей появился в гостиной, держа в одной руке стакан с водой, в другой зажимая телефон. – Что с ним, почему тормозит?
– Кто у тебя там тормозит?
– Приложение накрылось. Хотел такси вызвать – зависает.
– А зачем тебе на такси тратиться, – Люська уничтожающе посмотрела на меня. – У Глеба есть скутер, он тебя довезет до дома. Глеб, сделаешь Андрею одолжение, ты же все равно в Москву собирался?
– Глеб, если нам по пути, ты меня здорово выручишь.
– По пути, по пути, – язвила Люська. – Глеб, что молчишь?
– Да без проблем, – ответил я.
– Отлично. Тогда я собираюсь. Через десять минут спущусь.
– Отомстила за старую бабку? Спросил я сестру.
– Это начало.
– Ну и глупо. Я мог бы отказать Андрею.
– Ты? Отказать? С твоим-то благородством.
– Мне временами кажется, тебе семь лет. Ведешь себя, как ребенок.
– А тебе сто семь. Нудный, хуже старика. Хоть проветришься сейчас, – Люська поднялась наверх.
После позднего завтрака, возвращаясь домой, Люська помахала крестному рукой. Виталий тоже поднял руку, на губах застыла улыбка. Таким его и запомнила Люська, с поднятой правой рукой – прощающегося.
Глава третья
Две чашки кофе
Артём позвонил Люське в среду. Известие о смерти крестного повергло ее в шок.
– Может, ты неправильно его поняла? – спросил Димон. – Или он пошутил?
– Кто шутит такими вещами, Дим? – Алиса была испугана.
– Ты права, я тупанул, – Димон хотел обнять Люську, но она отстранилась.
Отойдя к камину, взяла рамку с фотографией, начала её рассматривать.
– Здесь мне пять лет, фотографировались у них дома. Глеб, ты помнишь?
Я не помнил, но зачем-то кивнул.
– Наверняка он болел, – сказала Алиса.
– Нет! – мотнула головой Люська. – Он же только женился.
– Мог знать, что долго не протянет и поэтому…
– Алис, не надо строить предположения.
– Пошли к Минаевым, – я направился к двери.
– Я одна пойду, Глеб. Им сейчас не до гостей, если придем всем табором, это вызовет раздражение.
– Люсь, в таком случае и тебе не стоит туда идти.
– Димка, ты что?! Я его крестница. Я должна!
Выскочив из дома, Люська побежала к соседям. Отовсюду слышался глухой голос Артема: «Виталий умер».
На участке она столкнулась с низкорослым мужчиной лет пятидесяти. Он улыбнулся, Люська, поздоровавшись на ходу, побежала дальше.
Зинаида Юрьевна, распахнув дверь, тихо всхлипнула.
– Мне звонил Артем, – выпалила Люська.
– Они в гостиной.
Лена сидела на диване. За плечи ее обнимала полная женщина.
– Лен, как это случилось? – спросила Люська.
Лена не прореагировала.
– Лена…
– Не кричите, – прошептала женщина. – С Леной случилась истерика, приезжали врачи, после укола она молчит.
– Я крестница Виталия.
– А я мама Лены. Софья Петровна. Мы с мужем прилетели сегодня утром из Праги, хотели Лене сюрприз сделать. А здесь такое известие.
Лена застонала. Софья Петровна сжала дочери руку.
– Лен, может быть, ляжешь?
– Пить хочу, во рту пересохло.
Софья Петровна хотела подняться, но Люська её опередила.
– Сидите, я принесу.
Наполнив стакан водой из графина, Люська вернулась в гостиную.
Сделав пару маленьких глотков, Лена сказала:
– Люся, Виталик умер.
– Я в курсе, мне сообщил Артем.
– Он умер, – повторила Лена, смотря сквозь Люську.
– Давай поднимемся наверх, – Софья Петровна потянула дочь за руку.
– Нет.
– Надо поспать.
– Или умереть.
– Лена!
В гостиной появился мужчина, которого Люська встретила на улице.
– Это мой муж – Илья Григорьевич, – представила его Софья Петровна.
Лена бросилась к отцу.
– Папа, мне плохо.
Обняв дочь, Илья Григорьевич растерянно смотрел на жену.
– Отведи её в спальню, – вздохнула Софья Петровна. – С тобой она пойдёт.
Подождав пока Лена в сопровождении отца поднимется по лестнице, Люська спросила:
– Софья Петровна, почему умер Виталий?
– Убили его.
Люська пошатнулась.
– Я не знаю всех подробностей, но Лена и Артур…
– Артём, – поправила Люська.
– Да, Артём, он сейчас куда-то отъехал… он сказал, брата отравили.
– Где?
– В офисе. В понедельник вечером.
– Почему же Артем не позвонил мне вчера? – Люська заметалась по гостиной. – Хотя ему было не до звонков. Отравили… в офисе.
– Нам Лена тоже не позвонила. Какие звонки, когда она еле на ногах держится. Чуяло моё сердце, добром это не кончится. Как в воду глядела. Всё произошло настолько неожиданно, внезапно, мы с мужем толком опомниться не успели. Лена сообщила о замужестве, когда они уже штамп в паспорт поставили. Представляете? Мы с Ильёй ни сном, ни духом, а потом раз: «Мама, я вышла замуж».
– И Виталий до последнего конспирировался.
– Лене такое поведение несвойственно. Она с детства была разумной, и от меня секретов никогда не имела.
Люська села. Говорить не хотелось, но тишина угнетала. Её следовало растворить, уничтожить, и совсем не важно, о чем разговаривать – лишь бы не молчать.
– Софья Петровна, а как получилось, что вы живёте за границей, а Лена здесь?
– Десять лет назад Илье предложили выгодный контракт в Праге. Он давно этого ждал, поэтому ни колебаний, ни сомнений не возникло. Было решено перебраться в Чехию. Лене было одиннадцать, она наотрез оказалась уезжать. Время поджимало, мы уехали вдвоём, она осталась с бабушкой. Насильно не заставишь, да и какой смысл? Не хочет уезжать, не надо. Каждую зиму я к ним в гости приезжала, а летом Лена к нам на каникулы. И самое интересное, в мой последний приезд, в декабре, Лена сказала, что замуж выйдет только после получения диплома. Я решение ее одобрила. Это ведь правильно, вы согласны?
