Юрий Максименко
История Русичей по Велесовой книге
Южная и Передняя Азия
Известно, что древнейшим периодом в истории Индии была эпоха расцвета городов Хараппа и Мохенджо-Даро середины III – первой половины II тыс. до н. э. Вторжение обладателей арийских колесниц (XVIII—XV вв. до н. э.) явилось началом новой ведической эпохи в истории Пакистана и севера Индии. Время, прошедшее в течение XVII—XII вв. до н.э., можно охарактеризовать как период сложения Ригведы и эпоху освоения арийцами долины реки Инд. Около XI – Х вв. до н. э. произошли проникновение и расселение отдельных индоевропейских групп в бассейне реки Ганг, на северо-востоке Индии. В это время продолжалось дальнейшее развитие ведического собрания гимнов.
Владычицей Передней Азии в XIV—IX вв. до н.э. являлось Ассирийское государство, расположенное в среднем течении реки Тигр (Месопотамия), со столицей в городе Ниневия. Главными врагами Ассирийской державы были Египет на юго-западе, государство Урарту на севере и Элам, со столицей в городе Сузы, на юго-востоке. Некогда могущественная держава хеттов к XIII в. до н.э. окончательно утратила былое значение и едва удерживала город Гаргамеш в Сирии. Ассирийские монархи многократно подчиняли себе юг Месопотамии (Халдея) и ее север, совершали многочисленные походы на восточное побережье Средиземного моря, однако одолеть главных соперников (Египет, Урарту, Элам) Ассирии было не под силу. Период наивысшего подъема Ассирии приходится на вторую половину VIII – начало VII вв. до н. э. Однако уже в 612 г. до н. э. Вавилон и Мидия разрушили город Ниневию. А в 605 г. до н. э. Ассирия окончательно рухнула под ударами Вавилона и Мидии, явившихся новыми центрами силы Передней Азии.
Основание Вавилона, города на юге Месопотамии, относится к началу II тыс. до н.э., а история его государственности приходится на XIX—VI вв. до н.э.
Население исторической Мидии, страны на северо-западе Ирана, в IX в. до н.э. состояло из потомков индоевропейских кочевников евразийских степей, вторгшихся в XIII—XII вв. до н.э., на земли древней цивилизации юга Туркмении, в долины рек Мургаб, Сырдарья, Амударья, Зеравшан, Теджен-Герируд. Археологической прародиной ушедших к югу кочевников следует считать поздний этап андроновской культуры XV—XI вв. до н. э. Предки мидийцев, так же как и оставшиеся в степях Евразии скифы (саки), были представителями арийской группы континента. Духовным апологетом продвигавшихся к югу кочевников был великий религиозный реформатор и создатель древнейшей части Авесты Зороастр.
На юге Средней Азии в XIII—X вв. до н.э. произошло значительное смешение оседлого и кочевого элементов. В результате исторические мидийцы Северо-Западного Ирана являлись отчасти наследниками древней оседлой цивилизации юга Туркмении V – II тыс. до н. э. Однако определяющим началом в природе мидийцев оставалось заложенное Зороастром авестийское духовное начало, хотя и ориентированное на оседлый быт городских цивилизаций Азии, в основе своей опиравшееся на ведические традиции и познания индоевропейцев степной Евразии.
Мидийцы и этнически близкие им персы, занимавшие земли Элама на юго-западе Ирана, являлись следующей за хеттами на рубеже III—II тыс. до н.э. волной индоевропейской полукочевой стихии Средней Азии. Утрата хеттами былого могущества во второй половине II тыс. до н.э. было с лихвой восполнена величием Персо-Мидийского царства, на западе граничившего с Элладой и Ливией, а на востоке – с долиной Инда и горными вершинами Памира.
В споре между Мидией и Персией прежде первенствовала Мидия (VII – середина VI вв. до н.э.), столица которой находилась в городе Экбатана в центре Ирана. Однако уже в 550—549 гг. до н.э. мидийцы вынуждены покориться военной силе персов. Новое обособление и подъем Мидии пришлись на последнюю четверть IV в. до н. э. В Иране воцарилась династия Ахеменидов (558—330 гг. до н.э.), павшая в результате завоеваний Александра Македонского.
Восток Европы
На востоке Европы на рубеже II—I тыс. до н.э. в полосе лесостепи и степи шли извечные процессы борьбы оседлого запада и кочевого востока. В роли оседлых земледельцев в украинской лесостепи выступали носители белогрудовской культуры XII—IX вв. до н.э., являвшиеся прямыми и непосредственными преемниками носителей культуры курганных погребений центра Европы XV—XIV вв. до н.э. (наслоившихся на культуры шнуровой керамики и унетицкую), восточная область которой трансформировалась в ряд индоевропейских культур (тшинецкая, комаровская, сосницкая XV—XIII вв. до н.э.). Около XIII в. до н.э., в свою очередь, породивших классическую культуру полей погребений – лужицкую XIII—VIII вв. до н. э. К востоку от неё и была белогрудовская культура на севере Правобережной Украины.
Процесс оседания громадного индоевропейского вала евразийской степи, накрывшего значительные территории Европы (культура курганных погребений XV в. до н.э.), занял около трёх столетий и сопровождался активным смешением вновь пришедшего степного населения первого этапа андроновской культуры XVIII—XV вв. до н.э. и местного, явившегося наследником древних индоевропейских культур Европы (шаровидных амфор III тыс. до н.э., шнуровой керамики рубежа III—II тыс. до н.э.). Вслед за прошедшим в центр Европы потоком носителей андроновской культуры на запад в степи юга России устремились киммерийцы в XIII—XII вв. до н.э. и затем сменившие уже их скифы в степях Нижнего и Среднего Дуная, Днестра, Днепра, Дона, Волги (VIII в. до н.э.).
На конец II тыс. до н.э. пришелся пик засухи, поразившей евразийскую степь от Алтая до Восточных Альп. Следствием явилось то, что некогда могучая производящая экономика срубной археологической культуры юга России середины II тыс. до н.э. подверглась деградации и едва ли не полному упадку. В XII—X вв. до н.э. носители белозерской культуры степей Северного Причерноморья и Приазовья резко сократило поголовье стада. Терпела бедствие бронзолитейная металлургия, страдающая от недостатка сырья. Стремительно сокращались численность населения, площади поселков, объемы обрабатываемых земель. Люди были вынуждены забрасывать оседлое земледелие и переходить к кочевому скотоводству. Подвижный мир евразийской равнины, жестоко страдавший от засухи в степях Восточного Прикаспия и пошедший на эпическое вторжение на юг Средней Азии и далее, долиной реки Теджен-Герируд на Иранское плоскогорье, равно страдал и в степях Нижнего Поднепровья, Подонья и Поволжья XII—X вв. до н. э. Несмотря на значительное преобладание грунтовых погребений в степях Северного Причерноморья, на юге России по-прежнему не забывали древних традиций курганных погребений, хотя чести такой удостаивались лишь представители знати.
Непосредственной преемницей белозерской культуры юга России была исторически засвидетельствованная общность киммерийцев X—VIII вв. до н. э. В междуречье Среднего Днепра и Дона преемницей срубной культуры (середина II тыс. до н.э.) в XII—VIII вв. до н.э. явилась бондарихинская археологическая культура, носители которой этнически представляли собой смешение протоарийцев и протославян, строивших поселения на защищенных природой мысах, огораживая их с напольной стороны системой оборонительных валов и рвов. Наряду с укрепленными поселениями существовали и хорошо защищенные по всему периметру городища. Господствующим погребальным обрядом являлось трупосожжение с захоронениями в грунтовых могилах, наряду с которыми существовали и курганы. Развивалась собственная бронзовая металлургия, но не отличалась мощью, возможно, вследствие отсутствия собственных источников сырья.
Сложившаяся в XV в. до н.э. срубная культура, занимавшая просторы от Нижнего Дуная и Днестра до юга Урала, уже являлась собственно арийской, равно как и носители второго, третьего и четвертого этапов андроновской культуры XV—IX вв. до н.э., занимавших равнины юга Сибири и Средней Азии. Чудовищная засуха рубежа II—I тыс. до н.э. в значительной мере подорвала экономическую мощь культуры степи, и белозерский этап (XII—X вв. до н.э.) развития западноарийского этноса особенно ярко свидетельствует о значительных трудностях, с которыми пришлось столкнуться некогда многочисленному и экономически процветавшему (XV—XIV вв. до н.э.) населению юга России.
В VIII в. до н.э. в движение пришло западно-арийское крыло евразийской степи, видимым проявлением которого стало вторжение в степи Нижнего Поднепровья, Подонья и Правобережного Поволжья исторических скифов, вытеснивших с юга России своих западных собратьев-киммерийцев и на тысячу лет занявших достойное место на юге Восточной Европы вплоть до III в. н.э., когда государство скифов подверглось вторжению с севера Европы в Северное Причерноморье готов.
Серьёзного сопротивления скифам со стороны киммерийцев на юге России оказано не было, и к VII в. до н.э. скифы практически безраздельно господствовали на огромных пространствах юга Восточной Европы. Смена хозяев, произошедшая на юге России в VIII—VII вв. до н.э., на судьбы индоевропейского мира центра и северо-востока Европы оказала прямое влияние, приведшее к значительным изменениям путей развития протоисторического мира Европы. Уходя от скифов к западу и юго-западу, киммерийцы хотя и не сумели совершить культурный поворот в Европе, подобный произошедшему в XV в. до н.э. (культура курганных погребений), но значительную смуту и хаос в мир Европы внести сумели. На юге конечным пунктом движения киммерийцев оказался Малоазиатский полуостров, и греки о нашествии киммерийцев вспоминали как о набеге, но не как о завоевании (подобном дорийскому), не принесшем, ни значительных разрушений или жертв, ни поворотов в культурном или экономическом развитии. Зато в центре Европы и на ее северо-востоке смена хозяев в степях Северного Причерноморья оказала прямое и весьма значительное влияние.
Очередная смута в южнорусских степях привела к гибели чернолесской культуры X—VII вв. до н.э., представлявшей едва ли не крайний на востоке форпост оседлой центральноевропейской протославянской общности пахарей-земледельцев, прямых наследников индоевропейцев IV—II тыс. до н.э. севера и востока Европы. Носители чернолесской культуры были отброшены скифским вторжением к северу от украинской лесостепи в леса Среднего и Верхнего Поднепровья. И тут произошло смешение этнически обособленных начал. Северо-восток Европы с III—II тыс. до н.э. в значительной степени оставался во власти носителей культуры шнуровой керамики, заложивших основу балтской общности континента.
Вместе с тем в IX—VIII вв. до н.э. на Балканах начала устанавливаться относительная стабильность, и фракийская общность приняла исторически (археологически и лингвистически) засвидетельствованный образ. Начиналась эпоха становления классической античной греческой цивилизации.
Народами фракийской общности Европы были ордисы, населявшие среднее и нижнее течения реки Марицы и низовья реки Тонзоса, бессы, жившие в низовьях реки Марицы и в районе Средна-Горы и Родоп, эдоны, занимавшие юго-запад Фракии, геты и трибалы, обитавшие на землях северо-запада Болгарии и в долине Среднего Дуная до впадения в него реки Савва.
Как бы ни были случайны, а нередко и противоречивы сообщения греческих и латинских авторов о древнем населении Средней и Восточной Европы, они вполне допускали мысль, что славянские племена уже с первых веков н.э. занимали значительные территории не только в Прибалтике и Повисленье, но и в Прикарпатье и Поднепровье. Среди населения Скифии и Сарматии древние авторы называли целый ряд земледельческих племен, в которых логичнее всего было видеть предков именно славян, на что обратил внимание еще М. Ломоносов. Исследования в области топонимики, которыми особенно увлекались в конце XIX столетия, при всей спорности их выводов, позволяли считать исконно славянскими весьма широкие пространства Средней и Восточной Европы. Кроме Повисленья и Северного Прикарпатья в пределы древней славянской земли на основании топонимических данных включались Волынь и Среднее Поднепровье.
К выводу, что славяне жили на юге Восточной Европы не только в середине первого тысячелетия н. э., но и значительно раньше, приводила и славянская мифология. И, наконец, наиболее яркие свидетельства в пользу того, что славяне или их предки издавна обитали на значительных пространствах восточноевропейской равнины, выявили археологические раскопки. Открытые археологами памятники славянской культуры времен Древней Руси и остатки культуры многих предыдущих столетий настойчиво говорили о глубочайших местных истоках славянской культуры в области форм хозяйства и быта. Об археологических культурах на Русской равнине подробно было рассказано нами в исследовании «О древнейшей истории России».
Во II в. до н.э. славяне, носители зарубинецкой культуры, заняли земли на правом высоком берегу Днепра между устьями рек Тетерев и Рось. Отдельные группы славян заняли земли в устье реки Горынь (район города Давид-Городок) и на правом берегу Днепра (в районе города Речицы, ниже устья реки Березины). Отдельные поселения славян расположились на берегах рек Сейм и Сула, а также в верховье реки Южный Буг.
В основе сложения этнического состава носителей зарубинецкой культуры II в. до н.э. – I в. н.э. в первую очередь лежит славянское начало, в первую очередь автохтонные культуры скифского времени (милоградская, поморско-клешевая и лесостепная культура скифского времени), на которые воздействовало пришлое населения Центральной Европы (ясторфская культура, дакийские и иллирийские племена). В состав восточнославянской общности вошли, в том числе, остатки оседлого населения восточноевропейской лесостепи, являвшиеся потомками в значительной мере оттесненных в леса и болота Белоруссии носителей белогрудовской и чернолесской культур XII—VII вв. до н. э., смешавшихся с представителями балтской общности северо-востока Европы. Часть оседлого земледельческого населения белогрудовской и чернолесской культур смешалась со скифами и составила ту историческую общность Среднего и Нижнего Поднепровья, о которой Геродот говорит как о скифах-пахарях, сколотах и борисфенитах. Именно сколоты (скифы-пахари), сидевшие по берегам Борисфена (Днепра), во многом обеспечивали своим хлебом благоденствие черноморских городов греков.
В IV в. до н.э. скифы создали целостное государство в степях Северного Причерноморья со столицей в городе Неаполь Скифский (окраина современного Симферополя) и фактически сами являлись гарантом бесперебойного поступления хлебных транспортов, шедших руслами Днестра, Южного Буга, Днепра и Дона в греческие города в их устьях – Тиру, Ольвию, Танаис. Сложение трех начал: западнославянского, северного балто-славянского и степного славянско-скифского (сколоты) – и явилось основой зарубинецкой культуры II в. до н.э. – I в. н.э.
Около середины I в. н.э. славяне Среднего Поднепровья, носители зарубинецкой культуры, пережили катастрофу, результатом чего явилось рождение позднезарубинецкой археологической культуры I—II вв. н.э., а на практике означало значительный отток сельскохозяйственного населения правого берега Среднего Днепра, жившего между устьями рек Тетерева и Роси, в бассейн среднего течения Десны и в верховья Сейма, Пела, Ворсклы и Северского Донца. Причиной оттока населения из района современного Киева явилось то, что укрепления городищ восточных славян I в. н.э. не сумели защитить от стрел кочевников мирное сельскохозяйственное население. Отдельная группа носителей позднезарубинецкой культуры I—II вв. н.э. заняла земли в долине реки Соб при впадении ее в Южный Буг.
А западные славяне II в. до н.э. – V в. н.э., носители пшеворской культуры, расположенной в верхнем и среднем течении Вислы, Одера, Западного Буга и частично в верховьях Тисы, Днестра и Припяти, в I в. н.э. развивались достаточно спокойно и стрел степняков не видели. Интересно, что в верховьях Днестра и на западе Волыни в I в. н.э. население пшеворской культуры восприняло значительный элемент зарубинецкой культуры, носители которой, восточные славяне Среднего Поднепровья, уходили от сарматских набегов не только на восток, но и на запад. Тут же, на западе Украины, происходило смешение населения пшеворской культуры с представителями фракийской общности Европы.
В конце II в. н.э. славянское население запада Волыни и Подолии в значительной степени оказалось вытесненным или погибло, и связано это с продвижением готов, носителей вельбарской культуры II—IV вв. н.э., из районов Нижней Вислы в страну Ойум, расположенную на севере от Меотийского болота (Азовского моря). Ряд поселений пшеворской культуры II в. н.э. на западе Волыни и Подолии перекрыт слоем вельбарской культуры, что указывает на долговременный характер перемещения готского войска, обремененного, согласно Иордану, семьями, на юго-восток от Балтики. Однако в бассейне Верхнего Днестра славянские памятники II—III вв. н.э. остались нетронутыми ни готами, ни сарматами. Тут исчезло влияние фракийского мира (липицкая культура I—II вв. н.э.), зато распространилась провинциально-римская культура, выразившаяся в поступлении широкого потока амфор, металла, орудий труда, украшений, типичных для граничащих с римским рубежом по Дунаю и Рейну областей.
На землях Западной Украины, к востоку от Карпат, первые кельтские памятники относятся к первой половине IV в. до н. э. В III—II вв. до н.э. в Прикарпатье и в Северном Причерноморье появились народы, сумевшие пробиться от берегов Балтики к центру континента. Источники говорят о бастарнах и скирах (культура Поянешти-Лукашевка II—I вв. до н. э.) в бассейне Среднего Днестра. Подобное значительное вторжение в бассейн Днестра и Прута в IV—II вв. до н.э. стало возможным благодаря ослаблению некогда могущественного скифского государства, располагавшегося в степях между Днестром и Доном. Восточные соседи скифов – сарматы, прежде занимавшие территории Нижнего Поволжья и юга Урала, к III в. до н.э. значительно продвинулись к западу и подорвали самые основы скифского могущества на юге Восточной Европы.
Во II—V вв. н.э. на Среднем Днепре (район Киева), на Десне (район Чернигова), в излучине Днепра у города Рогачева (Гомельская область), в среднем течении реки Десны, в верховьях рек Сейм и Сула возникли селения земледельцев и скотоводов киевской археологической культуры. Традиции домостроения данной культуры близки зарубинецким памятникам рубежа эр. По-прежнему господствующим обрядом погребения было трупосожжение на стороне и помещение праха в неглубокие ямы округлой формы, чего в прежних культурах данного региона не наблюдалось. Среди монет, встреченных на поселениях киевской культуры, бронзовые монеты римского императора Геты (209—212 гг. н. э.), Феодосия I (379—395) и денарий II в. н. э. Областями, наиболее богатыми импортом на территории распространения киевской культуры, являлись районы Киева, Чернигова, Рогачева и верховья Сейма в районе города Курска.
Этнически носители киевской культуры II—V вв. н.э. в основе своей имели зарубинецкое восточнославянское население Среднего Поднепровья. Однако во II в. н.э. продолжались процессы продвижения западнославянских народов на восток Европы, и их этническое начало, безусловно, влилось в состав населения киевской культуры. Одновременно шёл процесс взаимного проникновения славянского и северного балтославянского населения, что также не могло не сказаться на известном своеобразии киевской культуры.
Во II—V вв. н. э. на громадной территории, западной границей которой условно служила река Прут, южной – северо-западное побережье Черного моря, северной – леса Полесья и река Сейм, а восточной – верховья Северского Донца, расцвела черняховская культура, являющаяся наиболее ярким проявлением восточноевропейского смешения народов, культур и языков. В древнерусском поэтическом произведении «Слово о полку Игореве», воспевшем поход северских князей в степь (1185), автор говорит о «веках трояновых» как о времени наибольшего процветания славян на востоке Европы.
Во II в. н.э. улеглись потрясения, связанные с продвижением к западу от Днепра сарматов, и одновременно прочно установились рубежи Римской империи. В низовьях Дуная и его левого притока реки Прут восточнославянский мир практически сомкнулся с провинциями империи. А на равнинах Северного Причерноморья отсутствовали всегдашние в этих местах степные хищники. Скифы тихо доживали в своих городищах некогда славную историю, а сарматы, быстро поняв выгоды нового положения, частью продвинулись в центр Европы, а частью занялись мирным скотоводством в степях на водоразделе между Днепром и Днестром.
Подробнее остановимся на племени готов. По Исидору (труд «История готов, вандалов и свевов»), племя готов было самое древнее. Некоторые полагают, что готы произошли от сына Яфета – Магога. Более же вероятным он считал то, что все узнали об этом от пророка Езекиеля (аналогия о факте происхождении славян по В. Татищеву). Прежде ученые мужи именовали их чаще гетами, нежели гогами и магогами. Далее известно, что император Траян, дабы обезопасить северные границы империи решил нанести удар по дакам, чтобы усмирить их раз и навсегда. Первый поход (101—102 гг.) закончился занятием столицы Даков – Сармисегетуса (Самарогета), а второй поход (105—107 гг.) кончился самоубийством Децебала и его жены, и обращением государства в римскую провинцию. В результате победы римлян, геты ушли за Семиградские горы на Вислу, уведя с собой много подчиненных им даков, и оттуда уже беспокоили своими нападениями римлян. Почему-то именно там, куда переселились геты, Иордан находит готов! Между тем, геты – древнее название Славян. Припомним теперь начало нашей ПВЛ летописи: «Когда Волохи напали на Славян на Дунайских и поселились среди них и притесняли их, то Славяне эти пришли и сели на Висле…» Это место летописи совпадает с описанием покорения Дакии Траяном.
Во II веке часть готов ушла через славянские земли в Дакию. Другая же часть ушла на Днепр и к Черному морю. Оттуда их выбили в 375 году Гунны и заставили уйти в Дакию и на Балканы, а затем в Италию и Западную Европу. От нашествия гуннов уцелела на Русской равнине только Киевская Русь, но и то потому, что она была основана позже в 430 году, т. е. после спада нашествия. По польскому историку М. Стрыковскому именно в этом году был основан князем Кием город Киев.
В 375 г. н. э. Волгу перешли гунны – народ, ведший свое происхождение из недр Восточной Азии, якобы из недр тюркского мира континента. Последствия вторжения гуннов на юг Восточной Европы были таковы, что практически в одночасье пересеклись археологические культуры восточных славян – киевская и черняховская и даже западнославянская пшеворская культуры. Однако первыми, кто принял на себя тяжесть удара дикой гуннской степной стихии, оказались восточные готы Северного Причерноморья, путь которых отныне пролегал только на запад, в пределы Римской империи.
Восточноготский племенной союз был жестоко разгромлен нахлынувшими с востока гуннами, которые вместе с аланами начали борьбу с остроготским королем Германарехом и вскоре разрушили его «королевство». С 376 г. гунны надолго превратились в хозяев причерноморских степей. Они объединили вокруг себя многочисленные местные сармато-аланские племена. В 435 г. все подчиненные гуннам племена были объединены в единую «державу», во главе которой стоял известный гуннский военный и политический деятель Аттила. Продвижение готов в центр и на запад Европы, вторжение гуннов, остановить которых удалось лишь на северо-востоке Франции в 441 г. н.э. благодаря нанесенному им войсками Западно-Римской империи поражению, настолько расшатали громадный и без того едва сдерживавший на дунайско-рейнской линии поток германцев и славян организм империи, что он не выдержал напряжения и рухнул. Гул от падения Рима отдавался в Европе долгие столетия, и время это получило название «темных веков Средневековья».
Центром культуры с падением Западного Рима стал Рим Восточный со столицей, названной по имени одного из императоров Константинополем, а на самом деле являвшийся греческим городом Византией. С падением рубежей Римской империи началась эпоха «великих переселений народов», суть которой свелась к занятию германскими народами возделанных, изобилующих дорогами, благоустроенными городами земель современных Италии, Франции, Британии, Испании и частично севера Африки (район поверженного Римом Карфагена). Славяне же заняли значительные территории центра Европы и Балкан, вплоть до полуострова Пелопоннес на юге. Начиналась новая эпоха в истории Евразии – эпоха Средних веков.
Громадные пространства, занятые славянами в V—VIII вв. н.э., оказались охвачены новой археологической культурой Прага-Корчак и Прага-Пеньковка, вбиравшей районы Верхней и Средней Эльбы, Одера, Вислы, значительные районы Среднего и Нижнего Дуная, междуречье Днестра и Днепра и значительные по площади районы на Средней Десне и в верховьях Северского Донца. Этническая принадлежность носителей культуры Прага-Корчак как славянская общепризнанна, однако происхождение охватившей столь значительные территории центра и востока Европы культуры является предметом множества споров и догадок.
События, происходившие на востоке Европы во второй половины I тыс. н.э., явились прологом к истории Киевской Руси, оставившей нам богатейшее литературное и архитектурное наследие. В начальной русской летописи содержится повествование об основателе исторического Киева – Кие и о походе, предпринятом им на Царьград (Константинополь). Летопись говорит о том, что Кий был принят в столице империи с честью, и сам император одарил монаршей милостью славянского предводителя. На обратном пути Кий срубил городок Киевец на Дунае, однако местные жители не позволили вновь прибывшим поселенцам прочно обосноваться в их крае и Кий был вынужден возвратиться на Днепр. Аварский каганат VI—VII вв. на Дунае не мог явиться решающим препятствием в продвижении славян на Балканы и в конце концов был буквально смят славянами и франками, оставив в летописях память о жестоких притеснениях и бесчинствах, чинимых обрами (аварами) над славянами.
Видимым свидетельством широчайшего расселения славян в центре и на востоке Европы в V—VII вв. явилась археологическая культура, условно делящаяся на северо-западную пражско-корчакскую и на юго-восточную пражско-пеньковскую группы. Территория, занятая славянами в центре Европы, как известно, охватывала верхнее и среднее течения Эльбы, Одера, Вислы, выходила к Дунаю в районе Вены и Будапешта и занимала значительные пространства в бассейнах притоков Среднего и Нижнего Дуная: реки Сава, Драва, Тиса, Прут. На Балканах в V—VII вв. славяне заняли громадные территории исторических Болгарии, Словении, Хорватии, Сербии, Боснии, Герцеговины и Македонии, включая значительное славянское расселение в самой Греции и в Малой Азии.
На востоке Европы культурой пражско-пеньковской группы в V—VII вв. были заняты земли в бассейне Нижнего Дуная, во всем бассейне Днестра, на Среднем и Нижнем Днепре и по его притокам, на Нижней и Средней Десне и в верховьях Северского Донца.
Крайней на северо-востоке Европы славянской общностью в VII в. явились создатели сопок и длинных курганов в бассейнах рек Ловать, Мета, Волхов. Продвигавшиеся в леса Восточной Европы славяне V—VIII вв. смели со своего пути городиша балто-славянской культуры Банцерович-Тушемля на Верхнем Днепре, и подобная же участь постигла в VII в. дьяковскую археологическую культуру, расположенную в междуречье Оки и Волги и в основе своей имевшую балтский, финский и славянский субстраты I тыс. до н.э. – I тыс. н.э.
В VIII – Х вв. в бассейне Верхней и Средней Оки сложилась роменско-борщевская культура, носителями которой являлись исторические славяне-вятичи, по словам летописца, пришедшие в центр России из Польши и долее других славянских объединений востока Европы отстаивавшие свою независимость от власти князей Рюриковичей.
В VIII в. возникли укрепления Изборска (район города Пскова), Старой Ладоги, Гнездова (центр, расположенный на волоке из Днепра в Западную Двину, находящийся в 10 км западнее Смоленска и явившийся его предтечей), ранний Муром, поселение Тимерево (район Ярославля), Сарское городище, центр-крепость Хотомель в низовьях реки Горынь, ставший прообразом будущих военных городов-лагерей, спутников столиц крупных княжеских уделов Руси IX—XII вв. В VIII в. словене новгородские, шедшие из Приильменья, заселили Верхнее Поволжье и проникли на берега Белого озера.
В IX в. восточнославянская держава окрепла настолько, что греки-византийцы в 834 г. выстроили на Дону крепость Саркел (Белая Вежа), дабы укрепить военное могущество Хазарского каганата в противовес возраставшей силе руссов. О реальности русской угрозы Константинополю говорит хотя бы тот факт, что под 844 г. европейские хроники повествуют о высадке руссов на Пиренейском полуострове, в Севилье.
